Протектор сделал вид, что прислушивается к своим ощущениям и оттого не слишком споро ведет беседу. Возникла небольшая пауза, потом Шерши натужно усмехнулся:
– К чему такие условности? Я их не жалую, знаете ли. Высокомерие, как мне кажется, никого не красит. Да-да, – Ро так же фальшиво улыбнулся. – Как можно оставить человека в беде? Да еще такой! Так говорите, именно в этом здании вас и заперли проклятием? Какая, однако, неприятность. И как велико оно? Помещение, – зачем-то уточнил он.
– Когда заперт в нем, то кажется, что совсем крошечное, – вздохнул Эмбос.
– Да-да, понимаю. Тяжко-тяжко. Но все же – каковы его размеры? Это нужно знать, – Шерши быстро провел языком по нижней губе, – для снятия проклятия.
– А вы сможете это сделать? – с надеждой в голосе и раздражением в глазах спросил бывший чиновник.
– Прежде чем давать такие ответы и обнадеживать, мне нужно получше присмотреться к… этому проклятию. Да, именно к нему. Могу я пройтись по дому?
"Даже если ты уверен, что сделал все, чтобы я не почувствовал Зеркало, ты будешь сомневаться", – думал Шерши.
– Ээ… конечно, да, это, наверное, было бы возможно, – начал юлить Эмбос. – Право, первый раз слышу такую просьбу. Я, знаете ли, немало повидал всяческих прядильщиков… и жрецов, и духовников в этом доме, – мужчина неопределенно махнул рукой, – но они никогда не…
– И многие из них сняли ваше проклятие? – Шерши раздраженно повел веером, алчно глядя на двери, из которых вышел хозяин этого здания. Зеркала Ро не чувствовал, но это еще ничего не значило.
– Увы мне, – вздохнул Мартин, – как это ни прискорбно. Я понимаю, что у вас свои методы. Как все-таки было бы удобно, если бы вы предупредили о них заранее. Мы, видите ли, затеяли что-то вроде ремонта. Надоело на одни и те же стены смотреть все время. Как-то хочется их… изменить. И поэтому… поэтому везде такой беспорядок…
– Меня это не волнует, – нахмурил гневливые брови Шерши. – О чем мы вообще говорим? Ремонт, стены, беспорядок! У меня создается впечатление, что вы не хотите пускать… снимать проклятие! – Он сделал вид, что осекся, и тут же быстро поправился.
– О нет-нет, что вы! – замахал руками чиновник, благодаря даже Нарру за капризный нрав этого конкретного духовника. – Просто… как бы вам это поделикатней сказать… – Теперь он изображал смущение. – Я не один.
– И что? – внешне теряя терпение и внутренне неприкрыто веселясь, резко спросил Шерши.
– Дело в том… что мне не хотелось, чтобы эту госпожу видели в моем доме, – продолжил его собеседник юлить.
– Сейчас меня интересует ваше проклятие, а не ваши женщины, – фыркнул Ро и, обогнув Эмбоса, направился к двери, из которой тот недавно вышел. – Мне нужно осмотреть дом.
Мартин оказался на его пути в мгновение ока:
– Прошу вас, протектор, не губите меня и мою даму!.. Я не могу допустить, чтобы кто-то ее видел!
– Уверяю вас, мне нет дела до вашей дамы!
– Это пока вы не узнали, кто она! Ее репутация будет погублена! Я слишком люблю ее, чтобы такое допустить!
– То есть осмотреть дом вы мне не позволите? – Теперь Шерши выглядел не просто рассерженным, а откровенно злым. А все знали, как он опасен в этом состоянии, но как ему казалось, у его собеседника в рукаве тоже были припасены кое-какие козыри. Кажется, он даже их слышал.
– Простите, нет. – Вид мужчины иначе чем сокрушенным назвать было нельзя, самое жесткое сердце дрогнуло бы. Но в глазах, смотрящих прямо на духовника, мелькнула темная, нехорошая решимость.
Противостояние взглядов длилось какое-то время. Шерши не отказал себе в удовольствии пометать из очей молнии, однако нельзя было передержать. Вдруг в его лице что-то дрогнуло, взор расфокусировался, но через мгновение духовник вновь был собран, но планы его, похоже, резко изменились.
– Что ж, воля ваша, – высокомерно, хоть и чуть торопливо проговорил он. – Я пришел к вам с добрыми намерениями, но, похоже, вы не желаете себе помочь. Я вынужден откланяться.
И, резко развернувшись, быстрым шагом направился к двери. Ответом ему стало недоуменное молчание. Обернулся Шерши только на пороге, оглядел Мартина, фыркнул и удалился уже колдовским путем.
На лице Эмбоса духовнику не удалось прочесть ничего, так что оставалось только надеяться, что сыграл он, Ро, достаточно убедительно.
И вот теперь Майрэл сидел на дереве в темноте, наблюдая за домом. Он не видел, как его покинул Шерши, но, оказавшись за его пределами, напарник сообщил ему о своем уходе. Это означало, что стоило быть во много раз внимательнее.
Они рассчитывали, что Эмбос начнет нервничать и волноваться за сохранность Зеркала. Всем известно, что протекторы не занимаются поручениями Богини или Бога в одиночку, не считая, конечно, мелких дел. Похищение Зеркала Сайенсена к таковым явно не относилось. Поспешный уход духовника, его неожиданное появление и слишком явный интерес к дому должны были насторожить того, кто замешан в краже. Правильно ли они рассчитали? Удался ли Шерши его спектакль? Не ошибся ли Фиро?
Майрэлу в обличье белого с серо-серебристым отливом барса в темноте ночи и тени оставалось лишь ждать и следить за домом.
Черные – практически единственное отличие от настоящего ирбиса – глаза зверя внимательно наблюдали за окнами, будто ожидая в них увидеть силуэт бегающего в раздумье или раздражении Мартина. В буйном воображении оборотня именно так он и делал, на все лады проклиная неожиданно нагрянувшего духовника, гадая, где же он, Эмбос, мог просчитаться, вспоминая все странности поведения Шерши и решая, как поступить.
Перевертыш так увлекся этим занятием, что не сразу – лишь через целых полторы секунды – сообразил, что слишком подвижная тень в ночи вовсе ею не является. Фигура казалась какой-то странной. Майрэл предвкушающе переступил на мягких лапах. Он так давно не бегал в зверином обличье. Кажется, сейчас он хоть немного наверстает это упущение. Чуткий нос втянул воздух. Пахло страхом. А еще замешательством. Оно насторожило оборотня, заставило пристальнее вглядываться в пробирающегося по саду человека.
Плащ практически скрывал его фигуру, у которой сзади что-то выпирало, будто у незнакомца был горб в неучтенном месте. Майрэл сузил черные глаза. Горб его смущал. Не должно было его там быть. И какой-то он… Через секунду же оборотню захотелось расхохотаться – над собой и от облегчения. Пришлось сдерживаться – его фырканье может быть услышано.
Барс, прячась в тенях и обходя ловушки, следовал за любителем ночных прогулок. В саду он его ловить не будет. Нужно дождаться, когда тот выберется на узкие улочки позади дома и отойдет чуть подальше, и вот тогда…
Сад наконец-то кончился. Неизвестный, то и дело воровато оглядываясь, прижался к стене и начал шарить одной рукой где-то под плотной занавесью ветвей винограда. Усилия его не оказались бесплодными, и скоро он нащупал дверь, совершенно незаметную и с одной, и с другой стороны калитки. Потянул ее на себя и шмыгнул за стену. Майрэл на миг даже заволновался, что может его потерять, но тут же успокоился. Неизвестный, похоже, что молоденький паренек, просто замер, оглядываясь и силясь увидеть возможного преследователя. Возможный преследователь сидел тем временем практически над его головой и ждал, когда жертва наконец отойдет от дома.
Будто услышав его мысли, юноша, поправив под плащом свою ношу, двинулся влево по улице, решив, что ему удалось незаметно выбраться из дома. Сделав буквально пару шагов, он припустил со скоростью, удивившей даже оборотня.
Барс совершенно бесшумно бежал за подручным Эмбоса Мартина прямо по стене каменного забора, а потом по крышам, одновременно сообщая напарнику о случившемся.
Одна улица закончилась, началась другая, столь же тихая и изогнутая, и Майрэл решил, что пора. Ему хотелось развлечься: погонять столь легкую добычу, попугать ее, подразнить, даже просто побегать на четырех лапах, но звериные инстинкты пришлось, увы, смирить.
Барс мягко оттолкнулся от очередной крыши и прыгнул на мчащегося со всех ног парня, не упав на него, боясь придавить своею тяжестью, но повалив несильным толчком на землю, а сам оказался чуть дальше и тут же развернулся к ошеломленной добыче. Это действительно оказался молодой парень, в свете обеих лун очень похожий на пиратского шута.
Все произошло мгновенно. В обычной ситуации можно было бы сказать, что юноша даже не успел понять, что случилось. Но не сейчас. Глядя на выражение лица упавшего человека, становилось ясно: он ожидал чего-то подобного, хоть и надеялся на обратное.
Какие бы ни были изначально намерения молодого человека – защищаться или бежать, глянув на "охотника", он мигом отказался от них. Перед мордой о стольких клыках трудно быть непонятливым. Юный помощник роненона Мартина мигом распознал оборотня. Причиной такой уверенности был даже не столько тот факт, что дикие звери уже давно не подходили к городу, сколько сама ситуация и поведение барса. Так животные себя не ведут. К тому же все знали, что Шерши Ро работает в паре с оборотнем. Безумным наррийским оборотнем, как его порой называли. Юноша не знал почему, но, глядя в крупные насмешливые глаза барса, его хищную морду и пуще этого все еще ощущая на спине его лапы (хоть их там сейчас и не было), он решил не проверять на собственной шкуре свои догадки о причинах столь нехорошего прозвища.
Майрэл, тем временем осмотрев подопечного, для себя определил степень его опасности и кивком велел парнишке встать, что тот осторожно и проделал. Перевертыш сделал шаг ему навстречу и тяжелой лапой отодвинул его плащ. Черные глаза блеснули удовлетворением.
А вот и Зеркало. Нарра будет довольна.
Паренек сглотнул и покрепче ухватился за раму, как-то особенно отчетливо прочувствовав тишину и безлюдность улицы, свое бесправное и бессильное положение, но сильнее всего то чувство, много раз описанное в литературе и песнях бездельников-бардов, – чувство, которое испытываешь, глядя в лицо тому, кто может в любой миг тебя уничтожить, просто сломать, как ребенок хрупкую игрушку. И юноше вдруг подумалось, что он еще слишком молод, что еще ничего и не испытал толком, что даже с девушками… ну не часто. И что же… что же, уже никогда?.. Как же так?
Протектор, даже пребывая в зверином обличье, умудрился усмехнуться, будто услышал мысли своей добычи. Испытал огромное желание чуть помучить ее, но не без сожаления подавил его. Вместо этого чуть отодвинулся и опять же кивком указал, куда пленнику следует двигаться, для убедительности подтолкнув лапой.
На подгибающихся ногах юноша пошел вперед, прижимая Зеркало к груди. Как ни странно, страшно молодому человеку не было, лишь ощущение нереальности происходящего. Разум метался в поисках решения, а самому пленнику хотелось смеяться. Какая, право, нелепость, разве такая дурацкая ситуация могла с ним произойти? Он же обычный парень, никогда за оборотнями и от них не бегал, божественные зеркала не похищал, а вот теперь идет под насмешливыми сестрами-лунами, будто нежелательный свидетель в темный-претемный лес, да еще и лопату на плече тащит. То бишь Зеркало. И дернул его Цер ввязаться в эту авантюру. Хотя кто его спрашивал?.. Или все же нет этого ничего? Сон дурной. И если прыгнуть сейчас в сторону, то и окажется, что никакой оборотень за спиной не идет, тем более и не слышно его уже. Может, попробовать? Просто вот скакнуть вон в ту сторону и…
В этот момент сзади раздалось тихое, но отчетливо угрожающее рычание, мигом выбившее из юноши все желание экспериментировать. Все же он не герой. "И что ж я такой невезучий?" – обреченно подумал он, вяло переставляя ноги в указанном направлении.
Майрэл же тихо вздохнул. Охота быстро кончилась, а он даже лапы не размял. Что ж за жизнь такая не-ми-ло-серд-на-я?!!
"Зато Льот будет доволен. Он любит, когда все тихо и чисто".
Шерши передал Фарклайду, что Майрэл засек цель и движется за ней, сразу, как только получил эту информацию от напарника, но старший протектор не снял наблюдение за домом. Первый человек мог оказаться отвлекающим маневром.
Однако спустя совсем небольшое время довольный оборотень стоял перед ним рядом со своей добычей, а в руках она, то бишь он, юноша все же, держал Зеркало. Льот даже позволил себе одобрительную улыбку. Неужели их поиски и эта беготня наконец закончились? "Надо было сразу послушать Фиро, – подумал Фарклайд. – Но кто ж знал?"
– Я заберу это, – ровным голосом произнес он, предупреждая все возможные возражения со стороны пленника. По большому счету тот уже был не нужен, можно было бы и отпустить, но Льот не любил поспешных решений, а полезность человека – это серьезный вопрос.
Юноша, робея перед строгим протектором, протянул ему свое сокровище и единственную надежду. А что было делать?
Тот наклоном головы поблагодарил и принял в руки то, за чем они столько времени охотились по всему Карнаво-Наррскому колье.
И тут же понял: что-то не то.
Зеркало было обернуто в полупрозрачную мягкую ткань какого-то странного происхождения.
– Что это? – спросил Льот, глянув на пойманного паренька.
Тот хотел, видно, отмолчаться, но не ему такие шутки шутить с Фарклайдом.
– Кор-конье. Материя из стволовых волокон куста с таким же названием, – повел он поникшими плечами. – Растет только на материке, – зачем-то добавил он.
Фарклайд нахмурился. Ткань была невесома и полностью гасила энергетические потоки, идущие от Зеркала. Необходимо срочно оповестить о ней береговую охрану, таможенные и прочие службы. Это же идеальный способ для провоза запрещенных и краденых артефактов!
Судя по лицам, протекторы думали о том же.
– Откуда вы ее взяли?
Юноша обхватил себя за плечи и через силу ответил:
– В поездке на материк наткнулись.
– Там она хорошо известна? – Это оказалось бы странным, потому что свои люди у наррийцев были и там, а подобная информация в обязательном порядке оказывалась на столе у старшего протектора.
– Не думаю, – еще менее довольно произнес парень. – Это какие-то секретные дела хозяина.
Льот ничего не ответил на это, но подумал о многом. Соратники так и видели, как командир просчитывает возможные последствия. Полюбовавшись немного на это зрелище, Шерши, прикрыв веером ухмылку, протянул руку к Зеркалу:
– Позволь…
Фарклайд безропотно передал стекло. Ро покачал головой, взглядом попросил напарника подержать Зеркало. Тот, уже перевоплотившийся, ухватился за раму и внимательно посмотрел на духовника.
Какое-то время вокруг царила тишина, не прерываемая ничем, даже ночные насекомые будто замерли. Шерши хмурился, водил рукой над Зеркалом. Потом вздохнул:
– Льот, спроси у него что-нибудь. Майрэл, поставь его вертикально, как если бы оно висело.
Барс подчинился. Фарклайд же с совершенно невозмутимым видом уставился на отражающую поверхность.
– Со всем почтением желаю услышать ответ, – начал он, – сколь долго еще продлится выполнение нашего задания?
По стеклу пошли круги, какие бывают на луже во время дождя, потом задрожали и они, а затем раздался голос:
– Как будут выполнены все обещания и прощены все долги, исполнится желание твое.
Льот замер. На миг показалось, что в серых глазах мелькнула похожая на свет занесенного клинка боль, но чего только не привидится в свете путаниц-лун, ведь ни единый мускул на лице командира отряда не дрогнул. Но все, кто был осведомлен о молодости Фарклайда, почему-то отвели взгляд. Никому не хотелось узнать, правдивы ли их догадки. И лишь Шерши решился произнести… правда, совсем не то, что все ожидали:
– А Зеркало-то фальшивое.
Глава 22
– Думается мне, – заметил Микош, – нужно как можно скорее обернуться.
Команда Карнавы уже почти сутки двигалась в глубь Южного наррийского острова. До нужного им городка пришлось добираться верхом, и то протекторы Бога далеко не сразу узнали, куда им следует двигаться. Да и сейчас уверенности в правильности направления не было. Самым же неприятным являлось то, что они находились не на своей земле и, разумеется, без разрешения. Все донельзя казалось подозрительным, более всего – те взгляды, которыми их провожали тем чаще, чем дальше они продвигались в глубь чужой территории.
Как и на большинстве южных земель, на этом острове более всего человеческой массы скопилось на побережье. Там и торговля, и порты, и морской промысел, и курорты, и военный флот, а дальше что – виноградники да поля. Протекторам в этот раз все больше оливковые деревья попадались. Ранреу ностальгически вздыхал и постоянно порывался отведать недозрелых плодов. Только железная воля (и огненная рука) Халльдуора удерживала его от промедлений.
– Тебе тоже все кажется излишне подозрительным? – Лоу оглянулся, будто ища затаившихся врагов.
Духовник лишь усмехнулся.
– Меня куда больше беспокоит то, что скоро мы вступим на территорию, условно относящуюся к храму Искраулу, – повел плечами фаар. – Конечно, до него очень далеко, но насколько я знаю Орнеллу Нецкальскую, она очень хорошо осведомлена обо всем, что творится на землях прихожан своего храма.
– А правду говорят, – Микош был куда моложе Рошела, Ранреу и Элайтера, но старше двух оставшихся членов группы, хоть и ненамного, – что Орнелла Нецкальская – любовница Льота Фарклайда?
Халльдуор и Альзорел насмешливо посмотрели на задавшего вопрос.
– А как ты думаешь, замужняя дама может быть любовницей такого человека, как старший протектор Нарры Льот Фарклайд? – с коварными интонациями в голосе спросил фаар.
Элайтер отчего-то грустно улыбнулся.
Микош усиленно размышлял.
– Нарра склонна прощать подобные союзы, – выдал он.
Альзорел презрительно задрал свой хорошенький носик.
– Не прощать, – немного неожиданно для остальных поправил его Элайтер. – Она не видит греха в любви. Если Карнаву мы в двух словах определяем как Разум и Милосердие, то Нарру можно назвать Любовью и Жизнью. Богине не нравится, когда чувства влюбленных причиняют боль кому-то еще, но она прекрасно понимает, что совсем избежать этого невозможно. В случае же с Льотом и Орнеллой все непросто. Халль, ты помнишь?
– Отлично помню, – вздохнул его напарник. – Мы тогда были так молоды и так… легки, что ли. Все казалось таким простым. И цели, и путь, и столько счастья было вокруг. А Льот… мы учились все вместе. Не на одних курсах, но пересекались, как пересекаются все, кто учится на Феэркен-сене.
– И ты хочешь сказать, что он тоже был молод… в смысле легок и… наивен? – В голосе Микоша откровенно слышалось неверие. Причем не словам, но скорее своему пониманию, что такое действительно могло быть.
– Даже Халльдуор и Шерши Ро, – влез Ранреу, – когда-то не были врагами.
– Не было такого! – возмутился фаар. – Я всегда терпеть не мог эту вредную задницу! И меня всегда бесили его дурацкая манерность, эта надменная рожа и веер! Да, и веер! И я…
– Вернемся к Льоту, – хихикнув, оборвал его на полуслове Лоу. – Как это ни казалось бы невероятным, но господин нынешний старший протектор Фарклайд, а тогда еще один из множества безвестных ростков Феэркен-сена, совсем не был столь зануден, как сейчас.
– Он не зануден, он серьезен. – Похоже, Рошел в отместку решил противоречить руководителю группы во всем. – И он всегда был серьезен.
– Но не настолько, – покачал головой Элайтер.