Взгляды протекторов скрестились. Все остальные застыли, не в силах придумать, как поступить в подобной ситуации. Они ожидали, что Льот одной отточенной фразой, как ударом меча, поставит Шерши на место и невозмутимо продолжит свой путь. Правда, с Ро это не так-то просто сделать. Однако против ожидания Фарклайд все же повернулся, сделал два шага навстречу духовнику, не сводя с него ледяного взгляда.
– Хочешь знать, что я на самом деле думаю? – процедил старший протектор. – Позволь удовлетворить твое любопытство. Я думаю, что твое любимое занятие – измываться над окружающими, а еще больше тебе, протектор Ро, нравится, чтобы все было по твоему желанию. Даже если дело касается мелочей. И стоило тебе заподозрить кого-то в неуважении к твоей бесценной персоне, как ты тут же поднял восстание, выказывая во всей красе свой дурной характер и полное отсутствие понятий о субординации. Со мной, Шерши Ро, это не пройдет. Я глава этой миссии и имею право принимать решения, и учитывая ваше мнение, и нет. Я устал от твоего постоянного пренебрежения дисциплиной и бесконечного любования собой. Это уже просто мешает. От тебя требуется только выполнять свой долг, все остальное оставь на свободное от дела время.
Столь долгой отповеди от Льота мало кто удостаивался. Но, даже зная это, Шерши лишь в гневе сузил глаза, не собираясь отступать ни на шаг.
– Хочешь сделать из меня идеального слугу, Льот Фарклайд? Своими адъютантами командуй. Не мной. Или ты, их воспитывая, назовем эту дрессировку так, разучился общаться с равными? Или, может, равных тебе нет? – В голосе духовника послышался мед.
– Любое уважение нужно заслужить. И не только своей силой.
– А мне не нужно твое уважение. Достаточно будет и нормального отношения.
– Не путай нормальное отношение с потаканием твоим прихотям.
– Под моими прихотями ты подразумеваешь желание иметь сведения о том, что происходит с другими членами команды?
– Никкаласар не член команды. И тебе придется смириться с тем, что я не буду обсуждать с тобой каждое свое решение.
– Столько пафоса. Ты злишься, потому что мы на…
– Господа! Господа протекторы! Не ссорьтесь! – раздалось совсем рядом, прерывая ядовитые слова духовника. Голосок был совсем юный и очень испуганный. Их недавняя пропажа – Никки – стоял, прижав руки к груди, и смотрел на противников в этой перепалке огромными, полными ужаса глазами. – Не надо из-за меня ссориться! Прошу вас!
– Как ты тут оказался? – Воздух со свистом прошел между зубов старшего протектора. – Я же велел тебе ждать нас в таверне, посвятив это время пополнению запаса продуктов.
– А я пополнил! А потом бросился за вами.
– Зачем?! – Льот, не уследив за собой, прижал пальцы к переносице, надавливая на нее. Потом резко отнял руку от лица и гневно воззрился на юное недоразумение.
То задрожало, но храбро подняло подбородок еще выше. Костяшки пальцев прижатых к груди кулачков побелели.
– А вдруг я вам понадоблюсь? – Казалось, теперь самому Никки такое объяснение не представлялось разумным.
Пауза затягивалась. Первым засмеялся Майрэл.
– А ведь он прав, командир. Довольно выяснений отношений. Не расстраивайте Нарру, она ссоры между соратниками терпеть не может.
– Да и дело стоит, – зная своего начальника, добавил Шаи.
– Баба-на-Облаке ждет! – на всю улицу провозгласил Гархаэт.
– Облачная Дева! – хором поправили его.
Льот и Шерши переглянулись. Обоим стало неприятно, что они, столь опытные и могущественные протекторы, устроили свару из-за ерунды.
– А вот и мои вторые гости, – провозгласила Облачная Дева, стоило защитникам Нарры появиться на пороге второго зала Храма. – Ждала-ждала.
Жрица сидела на краю облака и покачивала ногами. Мужчины невольно скользнули взглядом по стройным лодыжкам и аккуратным ступням.
– Я так рада вас видеть! – Только что голос жрицы был женственно-соблазняющим, и вот она уже щебечет как девчонка. – Обожаю, когда ко мне приходят такие представительные мужчины! Всегда считала наррийцев интереснее карнавцев. – И вот тон вновь сменился. Она уже лежала на облаке, болтая ногами в воздухе, и подпирала подбородок основанием ладони. – Льот Фарклайд, – зазвучало это так, будто женщина пробовала имя на вкус, – как всегда великолепен и совершенен. О чем думает Нарра, когда глядит на тебя? Визжит как девчонка от восторга или просто уважает? Впрочем, неважно. Главное, что ты стоишь во главе этой команды. Как, интересно, тебе удается быть столь логичным и разумным, когда Богиня куда больше предпочитает чувства и интуицию? Ха, а у Ранреу – наоборот. Впрочем, может, это просто случайность? Или все же закономерность? Что-то я заговорилась. – Жрица принялась покачиваться из стороны в сторону, потом и вовсе несколько раз перевернулась. Облако же начало вращаться, пока не сделало полный круг. Женщина удивленно смотрела на них: – Куда вы только что пропадали? Такие забавные. Исчезают куда-то! Ой, а вы в курсе, что с вами Бог… нет, Богиня. Нет, Бог. Или все же Богиня? Была. Ой, нет, будет. То есть… совсем вы меня запутали! Стойте, это не с вами, им я, кажется, уже это сказала… Или скажу? Или все же с вами? Может, с обоими? Ничего не понимаю. А про предательство я говорила? Вы его коснетесь в этом деле. Или уже коснулись. Как сегодня все странно. Так, а зачем вы вообще пришли? Нет, молчите! Сама догадаюсь. – Она перевернулась на спину и, вытянув вверх руки, долго смотрела на них. Потом вернулась в предыдущую позицию. – Нет, не догадаюсь. Разве вы не знаете, что вам делать? Ай-ай-ай, Льот, как же так?
– Нам посоветовали, – Фарклайд, отчаянно стараясь удержать разум на месте, почтительно склонил голову, будто признавая свою вину, – обратиться к вам.
– Да? И правильно! Вы хотите знать, что вам делать?
Старший протектор больше ничего уже не хотел, лишь выйти из этого здания и привести мысли в порядок.
– Да, мы хотим узнать, что нам делать, – тем не менее покорно кивнул он.
– А ничего не делайте!
– В смысле? – Майрэл не стал ждать, пока командир найдет вежливую формулировку.
– Ой, какая киска! – восхитилась жрица, хотя оборотень пребывал в своей человеческой ипостаси. Даже приподнялась, чтобы лучше его разглядеть, хотя взгляд по-прежнему светился безумием, проходя куда-то сквозь тело. – Тебе идет шерстка, барсик мой.
– Благодарю. – Майрэл ничем не выдал, как его покоробили эти фразы. В конце концов, женщина выразила именно то, что большинство из дам думали при виде его второй формы. – Так почему мы не должны ничего делать?
Облачная Дева перевела взгляд на Льота:
– Потому что ты все уже сделал, старший протектор Нарры. Расслабься. Если умеешь. Доверься течению жизни, как давно уже не делал. Скоро тебе снова в бой, разумом и хладнокровием ломая все ловушки, которые выстроили на вашем пути, но… не сейчас. Сегодня у тебя будет возможность отдохнуть. Немного… потом… ну неважно. Но после этого постарайся сделать себе выходной. Шерши Ро уже и так подпортил день, не так ли? То ли еще будет! Но он в чем-то прав, но лишь немного… Тебе пора вспомнить, что ты не только оружие в руках Богини, но и человек. Сегодня тебе напомнят. Ослабь путы на себе и плыви по течению. Сегодня. Когда еще представится такая возможность? Хм… этот вечер будет невозможно хорош. Роскошество заката и вкус прошлого. Такие вечера надо пить как южное вино.
Женщина невидяще посмотрела на них, а потом просто отвернулась. Облако скрыло ее от взглядов мужчин. Сеанс связи с мудростью мироздания был закончен.
Как это всегда бывает со всеми, кто посещает Облачную Деву, протекторы Нарры вышли из Храма слегка ошарашенные. Отчаянно хотелось потрясти головой в надежде, что слова жрицы и мысли по этому поводу сами уложатся в нужный порядок. Гархаэт, как наиболее раскрепощенный, так и сделал. Однако желаемого эффекта не достиг. Лишь волосы растрепал.
– Кто-нибудь что-нибудь понял? – решил он, что не стоит и пытаться разобраться самостоятельно. В конце концов, не он у них мозговой центр.
– А как ты думаешь? – с иронией воззрился на него Шаи.
– Хм… так что же делать?
– Льот? – Адъютант посмотрел на молчаливо идущего рядом Фарклайда.
Тот пожал плечами:
– Будем ждать.
– Чего?! – возопил Рыжий.
– Течения событий, – невозмутимо ответили ему. – Жрица выразилась достаточно определенно. В этом вопросе. Не думаю, что она ошибается.
– И ты будешь спокойно ждать? – поразился Гархаэт.
– Почему бы и нет? Как верно заметила жрица, я тоже человек.
– Во дела, – поскреб Рыжий в затылке. – Эта вахная Баба-на-Облаке мне все мозги выскребла. А вам?
Ответом ему стал хор нестройных голосов. В этот момент Никки, подозрительно вялый с их самого первого шага в храм, нехорошо покачнулся и начал падать. Гархаэт успел ухватить паренька за плечо, но ноги юношу уже не держали. Подоспевший Шаи не дал ему свалиться окончательно и с горем пополам установил в вертикальном положении, похлопал по щекам, заставил глотнуть воды. Никки удивленно похлопал ресницами, мотнул головой, поморщился и смущенно прошептал:
– Простите… Я… голова почему-то закружилась… сейчас… я уже…
Шерши поморщился и тоже подошел. Поднял лицо юноши за подбородок и, покачав головой, приложил пальцы второй руки к его лбу. Никки почувствовал освежающий холод, и качающийся перед глазами мир начал потихоньку успокаиваться, возвращаясь к прежнему неподвижному состоянию.
– Ребенок чувствителен к аномальной энергии, – с некоторым удивлением пояснил Ро. – Получил слишком большую дозу сразу. Похоже, ты прав, Льот, не стоило ему тащиться в храм. Если б ты еще с нами посоветовался… – Серьезный тон сменился на привычно вредный. Коллеги мигом успокоились: Шерши не язвил только в совсем бедственных ситуациях. Фарклайд проигнорировал замечание. Ро, еще раз внимательно вглядевшись в юношу, кивнул и отстранился. – Где-то через полчаса будет в норме. Гархаэт, было бы отлично, если бы ты его поддерживал еще некоторое время.
– Простите… – еще раз пискнул Никки, сраженный таким количеством доставшегося ему внимания.
– Не дрейфь, малыш, мы из тебя еще бойца сделаем! – на свой манер поддержал паренька Рыжий. Вернувшийся было на щеки "демона" румянец исчез снова.
Протекторы еще немного постояли, но потом медленно двинулись дальше по улице. Мысли мужчин вновь вернулись к услышанному и увиденному в храме.
– Вахны побери, – вдруг простонал Майрэл, – хочу такое облако!
Если еще можно было сегодня поразить протекторов, то барсу это удалось. Удивленно смотрел даже Льот.
– Зачем? – осторожно спросил Фиро.
– Ну как! – Оборотень, увлеченный своими фантазиями, похоже, даже не заметил недоумения коллег. – Я бы на нем лежал… переворачивался… прыгал! Прыгал! Представляете, какие ощущения для лап?! Оно такое мягкое с виду!
– И можно было бы играться с ним, как со снегом или опавшими листьями? – подначивающе сладко добавил Шерши. – Лапками его, лапками. Да?
– Да! – Майрэл и тут не углядел насмешки. Правда, она была на редкость мягкой. – Ты меня понимаешь! Вахны заберите, какое же облако! Хочу!!!
– Да, – задумчиво прокомментировал Льот, – похоже, нам всем не помешает немного отдохнуть.
Глава 30
День все сильнее наливался жарой, но ветер, приходящий с моря, освежал, не давая мыслям путаться из-за перегрева. Путались они по другой причине. Ранреу снова зубоскалил на публику, но в голове его вновь и вновь прокручивались слова жрицы. Ближайший план действий намечен, так что вполне можно подумать о странных намеках, сделанных Облачной Девой. Она действительно сказала, что из них кто-то предатель и они совсем недавно пересекались с Богом? Что же она имела в виду? Лоу усмехнулся какой-то шутке, с помощью которых коллеги приходили в себя после посещения этого странного Храма, а мысли его, как старшего протектора и руководителя, продолжали методично анализировать полученную информацию.
Облачная Дева говорила много и, возможно, большую часть из этого можно было бы пропустить мимо ушей. Или все же нельзя? Может, они и вовсе не случайно тут оказались, а именно для того, чтобы он получил указание на опасность и предотвратил беду? Предательство… ничего нет страшнее. От него порой больнее, чем от реального удара. Хотя, как правило, они наносятся одновременно. Но как возможно предательство в их среде? Протекторы напрямую получают свою силу от Бога, и предать их дело, – значит предать его, а это все равно что птице самой себе отрезать крылья. Жить будет, но летать не сможет. Да и сколько после этого проживет? Можно перейти под покровительство другого Бога, как когда-то сделали Окаянные, но неужели все остальные в окружении не почувствовали бы изменение силы? Ведь ощущения от энергии жрецов и защитников Нарры совсем иные, чем от служителей Карнавы. Или нашли способ?
После того как какие-то ловкачи утащили Зеркала самого Сайенсена, Ранреу начал сомневаться в непогрешимости многих истин и убеждений.
Но если допустить, что кому-то подобное удалось, то кому? Думать об этом было противно и мерзко, словно съел что-то несвежее, но Лоу не имел другого выбора. Не только из-за долга, который, несмотря на репутацию, выполнял неукоснительно, но и из-за собственных мозгов, которые всегда – всегда! – обрабатывали информацию, не могли прекратить размышлять над загадкой или проблемой.
Так кто же?
Окаянные снова перешли на другую сторону? Вряд ли. Этот Олестер, несмотря ни на что, очень искренний мальчик. Да и не верится как-то, что его род, столько сделавший ради Карнавы, просто таким образом внедрялся. Неразумно как-то. К тому же просчитать, что подозрение падет именно на него, весьма легко. То есть делать его своим шпионом глупо. А за служителями Нарры глупость не часто замечалась. По крайней мере до стадии идиотизма.
Халльдуор? Это просто смешно. Фаары – любимцы Карнавы. Их почти нет на территории Нарры-шэ, а здесь у них множество привилегий и богатств. Никакого резона уходить к Богине нет. Правда, всем известно, что Рошел и Шерши Ро – лучшие друзья. Они постоянно цапаются на людях и кричат о ненависти друг к другу, но это такой тип дружбы. Так у родственников, например, братьев и сестер, бывает. Лоу сам был свидетелем того, как Шерши на одном из праздников выпил какой-то коктейль и начал задыхаться, Рошел тогда вмиг оказался рядом и первым сообразил, что делать. Может, и не от смерти спас, но будь на месте Ро простой человек, все могло бы кончиться куда печальней. И как только Халльдуор убедился, что с другом-врагом уже все в порядке, он такую головомойку ему устроил! И про невнимательность его сказал, и про безответственность, и про глупость, и много чего еще. В считаные минуты они дошли до прямых оскорблений друг друга, такого наговорили, что иные и врагам не скажут. Не выдержали, вышли, вернулись потрепанные, с синяками и ссадинами (да, даже на Халльдуоре было заметно, пока он не вернул себе огненную ипостась), но зато уже спокойные, почти умиротворенные и всю оставшуюся часть празднества проговорили за чарочкой вина. И это не единичный случай. Может, Халль решил, что ему будет лучше рядом с другом?
Ранреу в это не верил. Он много лет знал фаара: более верного и порядочного человека еще поискать. К тому же Лоу подозревал, что такие отношения между Рошелом и Ро их обоих вполне устраивали. Так зачем что-то менять? Или все-таки было зачем? Старший протектор поскреб в затылке. Почему-то не представлялся ему фаар на службе у Нарры и с ее силой.
Есть еще Элайтер, его напарник. Он благородных кровей и умелый воин. Для него честь и верность долгу важнее, наверное, любых благ. Или это умелая маска? Лоу нахмурился. Ему всегда казалось, что именно в этом протекторе очень много того, что желал бы видеть в мужчинах Карнава. Так неужели он поддастся Нарре? Может, женщина? От любви совершают и не такие поступки. Но все же Карнелл не мальчик уже, чтобы лишаться головы из-за юбки. А чем еще можно его соблазнить? Деньги у него и у его рода есть. Земли тоже. Положение и власть – хоть отбавляй. Во всяком случае, в Нарре-шэ они вряд ли получат больше. Заложники? Да Элайтер захватит с собой Халльдуора, и в считаные мгновения от безумцев, покусившихся на близких Карнелла, не останется и следа. Горло перегрызут, но не поддадутся шантажу. Если уж на то пошло, он скорее, из протекторов уйдет, чем воспользуется своим положением.
Микош. Микош еще очень молод. Весел, легок, добр. Но с ним вообще непонятно. Что еще из него вырастет? Халльдуор недоволен его работой с Олестером. Духовник обязан следить за своим напарником куда больше, чем наоборот. У первых куда крепче связь с Богом, значит, им виднее, что он от них хочет. К тому же, занимаясь энергией, учишься в первую очередь контролировать себя. При столь тесной работе любая нестабильность напарника может помешать и самому духовнику. Так что душевное здравие того – прямая забота Микоша и его коллег. Однако он использовал черную ауру ненависти, вины и боли Олестера как мощнейшее орудие, и Ранреу должен был признать, что действовало оно весьма эффективно. Но имеют ли они право так поступать? Ведь самому Окаянному от этого становилось все хуже и хуже. При таком подходе он быстрее пойдет в расход. Хотя опять же самая толковая практика в связке духовник – протектор – это нахождение его главной черты, самой сильной стороны и придание ей мощи. Как сделал Шерши с Майрэлом – выпустив его вторую ипостась едва ли не самостоятельным зверем рядом с самим оборотнем, пока тот был в человеческом обличье. От этого боевая ярость, не говоря уже об эффективности действий, барса еще больше увеличилась. Превосходная задумка. С такого угла работа Микоша безупречна. И все же не слишком ли жестки подобные действия? И что это дает? Мог ли он быть изменником? Медленно убивать Окаянного – не это ли идеальная женская месть, ведь их род когда-то оставил Богиню? Хотя Нарра обычно действует иначе – яростно, бурно, разрушительно гневается, но быстро отходит. Хотя кто знает? Ведь сами наррийцы говорят об ее изменчивой натуре. И ее эмоциональность не отменяет ее ума. Одно то, кого она поставила во главе протекторской службы, говорит о многом! И все же… все же… Сколько времени уйдет на разрушение Олестера? Его жизнь становилась бы (а может, так и случится, если он не прислушается к отповеди Халльдуора) все хуже и хуже… слишком похоже на месть. С другой стороны, боевых операций они не так много проводят, даже при такой манере своего духовника Окаянный вполне может выкарабкаться. Так что же с Микошем? Ранреу не видел каких-либо серьезных причин подозревать его. Если придираться безосновательно, то самого Карнаву заподозрить можно.
Старший протектор перебрал участников похода. Остались он и Альзорел. В своем адъютанте он был уверен. Помимо высочайшего понимания чести и несомненной преданности Карнаве, Каст, как полагал Лоу, был наиболее вероятным преемником его самого на посту старшего протектора. Сам он именно его бы и выбрал, хотя, конечно, последнее слово останется за Богом. Так зачем при таких перспективах ему смотреть налево? Ранреу еще немного подумал. Его адъютант не стремился к богатству или плотским удовольствиям. Служба, карьера – вот, что для него было важнее и интереснее всего.