Копейщики жалили толпившихся перед ними варваров, выбрасывая свое оружие вперед, и вскоре перед строем образовался вал из трупов. Хварги, вооруженные короткими копьями или топорами, не могли просто дотянуться до противника, но ярость, подхлестывавшая их, заставляла воинов грудью бросаться на железную щетину вражеских копий, пригибая их к земле собственным весом, чтобы тот, кто шел следом, мог подобраться ближе и ударить. Две людские массы сейчас бились настолько плотно, что были забыты все воинские приемы, и северяне старались просто навалиться изо всех сил, чтобы заставить альфионцев податься назад, зная, что раз пошатнувшись, строй очень быстро распадется, и тогда врага можно будет легко перебить поодиночке.
Ратхар, стиснутый со всех сторон, всем своим невеликим весом налег на спину Скарта, монотонно орудовавшего полуторасаженным копьем. И юноша вдруг почувствовал, как спина его товарища, до этого напряженная, обмякла. Скарт вздрогнул и начал заваливаться вперед, а над ним уже появилось оскаленное лицо варвара, только что прикончившего альфионца, вонзив ему в горло кремневый нож. Взвыв, северянин замахнулся каменным клевцом. Ратхар, точно завороженный, смотрел, как медленно плывет, приближается к нему окровавленное кремневое жало, не думая о том, чтобы отступить или хотя бы подставить щит.
- Не зевай, - Кайден, видя, что его товарищ впал в ступор, зачарованно глядя на заносившего над головой каменный клевец северянина, выбросил вперед руку, широким клинком полоснув по шее хварга. Из рассеченной артерии брызнул фонтанчик крови, и варвар завертелся на месте, прижав руки к шее, но тут же был сбит на землю своими соплеменниками, спешившими добраться до альфионцев. - Не спи, юнец, иначе умрешь!
Клинок фальчиона врубился в грудь следующего варвара, но на место второго сраженного скельдом противника встал еще один. Ратхар, которого оклик товарища привел в чувство, закрылся щитом, как на плацу, приняв на него удар копьем, а затем выбросил руку с топором, развалив голову противника пополам одним ударом.
Дальнейшее слилось для юноши, тело которого после секундного замешательства вспомнило долгие часы изнурительных тренировок дома и здесь, во время похода, слилось воедино. Разум словно отключился, и Ратхар с трудом помнил, как закрывался щитом, отражая сыпавшиеся частым градом удары прорвавшихся вплотную к альфионцам варваров, и как взмахивал топором, делая ответные выпады. Он не считал, скольких противников убил или ранил, но лезвие топора вскоре густо покрылось чужой кровью. Хварги не имели доспехов, ограничиваясь лишь деревянными щитами, обитыми звериными шкурами, и шлемами из нашитых на толстую кожу костяных пластин, а такая защита не была серьезной преградой для оточенной стали.
Внезапно натиск ослаб, и Ратхар вдруг увидел обращенные к нему спины бежавших врагов. Слишком стойко держались южане, слишком много хваргов пало перед их строем, и ярость варваров угасла, охватившее их боевое безумие отступило, и тогда остатки орды отшатнулись назад.
Отступлением врага не замедлили воспользоваться наемные лучники, во время ближнего боя лишь изредка пускавшие стрелы по задним рядам сбившихся в ревущую, бьющуюся, точно в агонии, толпу варваров. Теперь же Крис Дер Фаллен старался наверстать упущенное. Воздух вновь наполнился пением стрел, и варвары падали, сраженные меткими дьорвикцами. Из четырех сотен атаковавших альфионцев воинов не уцелел никто, и лощина оказалась усеяна облаченными в лохматые шкуры низкорослыми крепышами.
- Жив, малыш? - Аскольд, которому тоже пришлось обнажить клинок в этой схватке, похлопал Ратхара по плечу. - Ну вот, твой первый бой, парень. Теперь ты - воин! - Десятник оперся на меч, широкий клинок которого, выкованный гардскими мастерами, был покрыт кровью. Старому воину пришлось немало потрудиться в этом бою, чтобы уцелеть.
- Все, - прохрипел Ратхар, которого вдруг начала сотрясать дрожь, волнами прокатывавшаяся по всему телу. - Неужели все?
Юноша огляделся по сторонам, видя кругом тела своих и вражеских воинов, не переживших схватки, и слышавший крики раненых, которых спешно относили в тыл, дабы передать жрецам.
- Жди, - усмехнулся Кайден, указывая на вход в лощину. Там было черно от сотен варваров, строившихся для новой атаки. И хваргов было гораздо больше, чем в первый раз. - Бой только начался. Они лишь распробовали вкус нашей крови, и не успокоятся, пока не выпьют ее всю до капли.
На правом фланге своих боевых порядков наблюдали за происходящим Фергус и его рыцари. Над их головами колыхался боевой стяг, движимый ослабевающими порывами злого северного ветра. Никому из лордов пока не пришлось браться за оружие, но каждый понимал, что это лишь вопрос считанных минут. Уже не менее пяти сотен хваргов, сбившихся в одну плотную массу, собралось в устье лощины, а река за их спинами была черна от перебиравшихся на южный берег вброд их соплеменников. Следующая атака должна была начаться с минуты на минуту, и воздух словно пропитался напряжением, скопившимся перед боем.
- Потери? - мрачно спросил старый лорд, обернувшись к офицерам.
- Думаю, сотни три с половиной мы положили, - довольно осклабился Симус, указывая закованной в сталь рукой на поле, покрытое телами павших в бою варваров. - Им преподали хороший урок.
- Наши потери, - зло повторил Фергус. - Мне нет никакого интереса слушать, сколько этих грязных тварей отправилось в иной мир.
- Лорд, - рыцарь Магнус склонил голову. - Среди ополченцев погибло сорок два воина, еще тридцать ранены, из них большинство не смогут продолжать бой. У рыцаря Криса погибли девять лучников.
- Что ж, - невесело усмехнулся Фергус. - Размен пока неплохой, если не считать, что против нас стоит тысячное войско, которое только впало в большую ярость от запаха крови своих соплеменников. Готовьтесь, благородные господа, вскоре вступить в бой.
- Лорд, - вновь обратился к командиру Магнус. - Дозволь новую атаку встретить плечом к плечу со своими воинами. Если нам придется вступить в бой, один мой меч все равно не очень поможет.
Дождавшись резкого кивка военачальника, Магнус бегом спустился с холма, направившись туда, где держали оборону воины из его дружины. Он едва успел добраться до строя, когда над войском хваргов раздался рев, исторгнутый сотнями глоток, и орда варваров ринулась в бой.
- Боги, мы не выстоим, - Ратхар, оказавшийся в первом ряду почти на треть уменьшившейся фаланги, сейчас мог отчетливо видеть накатывающийся на строй воинов вал дикарей. - Они нас просто растопчут!
- Подыми копье, - Аскольд бросил меч, клинок которого был до середины покрыт кровью варваров, в ножны, сам первым подхватывая с земли выпавшее из чьих-то рук копье. - Нужно держать ублюдков подальше от себя. И помни, Ратхар, главное - не пятиться. Сломаем строй, откроем брешь - все, нас перережут поодиночке.
Юноша едва успел взять лежавшую под ногами глефу, острие которой, как и древко были покрыты уже запекшейся кровью, когда волна хваргов докатилась до них. На этот раз варвары не стали стрелять из луков, предпочитая честный бой, лишь некоторые, прежде чем сойтись с альфионцами в рукопашной, метнули дротики, унесшие десяток жизней.
- Стрелы, - Крис Дер Фаллен, все же сменивший щегольской берет на легкий шлем-бацинет с кольчужной бармицей, вновь взмахнул рукой, и воздух наполнился шелестом оперения. - Стрелять по готовности, парни!
Лучники рвали тетивы, пуская стрелы с фантастической скоростью. Девять десятков бойцов, каждый из которых мог выпустить за минуту дюжину смертоносных стрел, были грозной силой, и сейчас они сражались на пределе возможностей, демонстрируя чудеса мастерства. Правда, обилием благодарных зрителей похвастаться было сложно, ибо видеть все это могли только хварги, одержимые жаждой крови, да альфионцы, хотя последним было не до того, чтобы глазеть по сторонам.
И в эти мгновения, несмотря на чувство опасности, витавшей в воздухе, в эти мгновения Крис Дер Фаллен не мог сдержать гордости за своих воинов, ну, и отчасти, за самого себя. Сейчас даже эльфы, пожалуй, не угнались бы за наемниками из Дьорвика, колчаны которых пустели стремительно. Почти каждый выстрел достигал цели, благо промахнуться по сгрудившейся в теснине многосотенной толпе было почти невозможно. Но сотни падающих с неба стрел, разивших насмерть, не могли уже остановить охваченных яростью варваров, которые видели перед собой только поредевший отряд южан, выставивших копья, и сжимавшихся за длинными щитами. Вновь темная волна захлестнула сократившийся в числе, но, как и прежде, казавшийся нерушимым строй альфионской пехоты.
- Встречай, - прорычал десятник Аскольд, оскалив зубы. - Бей! - И воин резко выбросил вперед копье, пронзившее грудь первому из приблизившихся к строю варваров.
Ратхар, весь страх и неуверенность которого куда-то исчезли, точно туман на рассвете, последовал примеру командира, ударив длинным острием глефы чуть выше щита, которым прикрывался оказавшийся напротив него хварг. Широкое изогнутое жало вонзилось варвару в лицо, северянин вскинул руки, бросая оружие, и Кайден, зорко следивший за происходящим, вонзил свое копье, на которое он временно сменил клинок, в грудь замешкавшемуся врагу.
Дальнейшее превратилось для немногочисленных воинов в тяжкий кошмар. Варвары напирали, на место одного убитого хварга вставали сразу двое, руки спустя несколько минут боя налились тяжестью, мышцы вот-вот готовы были лопнуть от напряжения. Ратхар, оказавшийся вместе с тем, что осталось от десятка Аскольда, на острие вражеского удара, только успевал высвобождать оружие из тела очередного врага, не забывая укрываться щитом и следить за бившимися обок от него Аскольдом и Кайденом.
Какой-то варвар пригнулся, намереваясь пройти под копьями, чтобы подобраться вплотную к альфионцам, стоявшим, точно стена. Ратхар отступил на шаг назад, чтобы освободить место для удара, и вонзил длинный шип на обухе глефы в основание шеи хварга. Тот упал, но острие вошло слишком глубоко, и юноша, ставший воином, ощутил, как древко выскальзывает из рук.
- Назад, - Кайден, который ухитрялся замечать все, происходящее вокруг, при этом не пропустив ни единого удара, предназначавшегося самому скельду, оттолкнул Ратхар себе за спину. - Отдыхай, твое время еще не пришло.
В тот момент, когда Ратхар, уступая место какому-то незнакомому воину из второго ряда, отошел за спины товарищей, натиск врага вдруг ослаб. Хварги, потеряв за несколько минут боя не менее сотни своих, вновь откатились назад. Пока те, что бились в первых рядах, гибли от копий и мечей альфионцев, задние ряды выкашивали - залп за залпом - наемники Дер Фаллена, не жалевшие стрел, и орда дрогнула. Но каждому, кто наблюдал за боем, равно и тем, кто участвовал в нем, было ясно, что это лишь отсрочка, что враг залижет раны и снова атакует, и участь горстки альфионских воинов уже ничто не изменит.
- Ну, брат, прости, коли чем обидеть успел. Не держи зла, - Кайден хлопнул по плечу Аскольда, опешившего на миг, и отбросил в сторону выщербленный вражескими ударами щит, за которым последовало и копье. - Не зря меня учили, вот и пришла пора показать вам, что такое воины Скельдина!
Взревев, масса варваров, которые уже перевели дыхание, вновь ринулась в атаку. Все хварги уже перебрались через Эглис, и сейчас против ратников Альфиона, которых оставалось чуть больше двухсот, стояло не менее семи сотен северян. Темный вал надвинулся на строй копейщиков, многие из коих уже были ранены, и едва держались на ногах, и навстречу им вышел единственный воин.
Охваченные единым порывом, хварги не обратили внимания на безумца, покинувшего строй и неспешным шагом двигавшегося навстречу наваливающейся орде. Кто-то метнул дротик, но Кайден лишь отшагнул в сторону, пропуская копьецо мимо себя. Скелд сейчас оставил щит и копье, в каждой руке сжимая по широкому фальчиону, достаточно тяжелому, чтобы разрубить любую броню, и достаточно короткому, чтобы не стать помехой в тесной свалке. В воздухе мелькнула пущенная в упор стрела, но воин только взмахнул клинком, перерубив ее на две половины. А миг спустя сплошной вал северян захлестнул одинокого бойца, сметая его, словно приливная волна - замок из песка.
- Боги, - Ратхар, несмотря на то, что делать этого было нельзя, зажмурился, представив, как падает под ноги хваргам истерзанное тело воина, ставшего для юноши настоящим товарищем.
А вал дикарей вдруг дрогнул, словно накатившаяся на гранитный утес волна. В гуще набегавших варваров что-то произошло, и толпа вдруг отпрянула в стороны. Раздались крики боли и ужаса, и альфионцы увидели Кайдена, земля вокруг которого была усеяна телами погибших хваргов. Скельд обратился сейчас в стальной вихрь, воздух вокруг него, вспарываемый двумя полосами закаленной стали, стонал, точно от боли, и всякого, кто осмеливался приблизиться к бойцу, встречал единственный удар, стремительный и смертоносный. Воин бился один в кольце десятков варваров, забывших в этот момент, что их ждет вперед вражеское войско, уставшее, но готовое сражаться до конца. Один единственный боец смог остановить атаку орды, приняв на себя всю ярость и гнев пришельцев с севера.
В иное время и в ином мире Кайдена, одного за другим повергавшего на землю кидавшихся на него с боевым кличем варваров, назвали бы берсерком, и оказались бы не правы. Скельд не впал в безумие, напротив, он был абсолютно спокоен, и отчетливо воспринимал происходящее вокруг себя, замечая больше, чем увидел бы обычный человек. Просто сознание воина было сейчас на ином, недосягаемом для большинства людей, уровне восприятия. Ему не требовались глаза, чтобы ощутить подбирающегося сзади противника, и нанести единственный точный удар. Кайден чувствовал мысли врагов, кожей осязал направленную на него ярость, и знал, куда будет нанесен следующий удар раньше, чем это осознавали сами хварги. И скельд был невероятно быстр сейчас, не отражая выпады противников, а просто уклоняясь от них. Копья и каменные топоры бессильно вспарывали воздух там, где миг назад был Кайден, но скельд уже оказывался в ином месте, точными, выверенными выпадами сокращая число противников еще на одного каждое мгновение.
Со стороны это было похоже на некий странный танец, священный ритуал, никогда прежде невиданный. Кайден бился в кольце врагов, то припадая к самой земле, то взмывая в прыжке на высоту своего роста, и тяжелые клинки в его руках мелькали, точно молнии. Сталь едва касалась тел врагов, но этого хватало, чтобы один за другим хварги, оказавшиеся ближе к своему противнику, чем следовало, валились на землю, щедро кропя ее собственной кровью.
- Скельд, - воскликнул рыцарь Симус, внимание которого сейчас было приковано к происходящему в долине. - Будь я проклят, это скельд! - Воин ударил затянутым в сталь кулаком по ладони, не спуская глаз с оказавшегося в кольце варваров бойца. - На такое способны лишь островитяне.
- Возможно, - кивнул Фергус, который впервые видел человека, способного на такое. - Но это его не спасет. Против тысячи не выстоит никто, если только он не владеет магией.
Старый рыцарь, повидавший за вою долгую жизнь немало умелых бойцов, оказался прав. Каким бы искусным ни был воин, невозможно выйти победителем из схватки с сотнями врагов. Никто не считал, сколько противников успел прикончить Кайден, быть может, двадцать, а возможно и полсотни, но и его сила, его выносливость не были безграничны. Хварги наваливались один за другим, на место каждого убитого варвара вставал следующий, а скельд бился в одиночестве, не имея возможности передохнуть. И потому, вонзив клинок в грудь очередному противнику, он не успел отразить нацеленный в спину удар копья, опоздав на долю мгновения.
Кремневый наконечник пронзил кольчугу, столь сильным был выпад, и древко переломилось. Спустя миг развернувшийся в прыжке скельд снес голову тому хваргу, что достал его, но удар каменным молотом сбил его с ног. Кайден, стоя на коленях, и чувствуя, как силы оставляют его, развернулся, подрубая ноги неосторожно приблизившемуся варвару, но этот хварг стал последней жертвой отважного воина. Сразу три копья впились ему в грудь, пробив доспехи, а в спину вонзился обсидиановый кинжал, доставший до сердца. Пальцы скельда разжались, клиник выскользнули из рук, и спустя миг Кайден, воин рыцаря Магнуса, был мертв.
Хварги, взревев, бросились вперед, перескакивая через тела павших в схватке с Кайденом товарищей. Словно темная волна захлестнула долину, обрушиваясь на строй измученных бойцов, каждый из которых понимал, что уйти живым из этой лощины ему не суждено.
Запели в воздухе стрелы, выпущенные лучниками Дер Фаллена, и жизни нескольких десятков хваргов оборвались. Но колчаны лучников уже были пусты, и, сделав последние выстрелы, дьорвикцы, дети иной земли, рванулись навстречу подступавшим врагам, выхватывая из ножен корды. Вместе с ними мчались навстречу собственной гибели и прикрывавшие их альфионцы, понявшие, что час их пробил.
Ратхар, бившийся в первом ряду вдвое уменьшившейся фаланги, не видел, как закипела яростная, но короткая схватка на склонах лощины. Юноша не видел, как бился Крис Дер Фаллен, дьорвикский рыцарь, избравший путь наемника, и сейчас без колебаний вступивший в свой последний бой на чужой земле, под чужим знаменем и с именем чужого короля на устах. Несколько мгновений рыцарь сражался с навалившимися на его отряд варварами, и его длинный клинок, выкованный в дальних краях, унес жизни не одного хварга. Но врагов было много, и молодой воин пал, пронзенный копьем, удар которого бессильны оказались сдержать дорогие латы. А рядом с ним один за другим умирали его воины, дьорвикские стрелки.
Не видел Ратхар, оказавшийся в гуще боя, как варвары, расправившиеся с защищавшими фланги лучниками, обрушились на альфионскую пехоту, словно зажимая ее в тиски. Юноша ничего не замечал, кроме оскаленных, искаженных дикой яростью лиц хваргов, бившихся исступленно, не щадя себя. Варвары наваливались один за другим, принимая грудью смертельные удары и пытаясь в последний миг своей жизни все же дотянуться до сразившего их противника.
Мир вокруг Ратхара словно подернулся багровой пеленой. Воин был сосредоточен на том, чтобы отразить чужой удар, и ударить самому. Тяжелый топор вздымался, раз за разом врубаясь в грудь, разваливая пополам голову очередного дикаря, тела которых образовали вал перед строем южан, из последних сил сдерживавших натиск. Удары сотрясали подставляемый под них щит, и Ратхар уже почти не чувствовал собственную левую руку. Наконец каменный молот одного из варваров расщепил щит, и юноша, избавившись от повисших на ремнях обломков, схватил топор обеими руками, обрушив его на грудь потрясавшего коротким копьем противника. Варвар, вскинув руки, упал на спину, но наконечник еще одного копья ударил Ратхара в бок. Боль пронзила тело, и хотя каменное жало не смогло пробить прочную броню, дышать стало невозможно, а на глаза навернулись слезы, такова была вложенная в этот удар сила.
- За спину, - десятник Аскольд толкнул контуженого бойца назад, принимая на свой щит очередной удар. - Отдыхай!