О возвращении домой не могло быть и речи. Сперва нужно как следует схорониться здесь, затеряться, сбить со следа возможных ищеек вроде Симы, разузнать, что происходит в замке, и только после этого, когда-нибудь, направить стопы в обратном направлении. Если такое вообще произойдет. Если будет куда идти. И ради чего. Нет, все-таки не будь той дурацкой идеи, чувства долга, наконец, желания заработать, он не остался бы здесь, а пустился в путь вместе с друзьями. Ему вспомнилась гряда гор далеко за Бехемой, которую они вместе с Локланом рассматривали с башни замка. Кто знает, быть может, Локлан и его спутники уже добрались до нее, и теперь им одним ведомо, что за мир находится там. Это было крайне опасно, страшно тяжело, но безумно интересно. Сейчас Хейзит с легкой совестью отдал бы все, чтобы оказаться там, среди крутых каменных склонов, далеко-далеко отсюда. Если придется затаиться, он проведет время с пользой: разберет все записи в "Реке времени", которые…
- Тангай, а где свитки? - полушепотом спросил он, откинувшись и спрятавшись за спину матери. - Ты их не потерял?
- А я-то здесь при чем? Вы без меня сюда пришли. Я с Радэллой уехал. Дружка своего спрашивай.
- Не беспокойся, я их убрала, - сказала Гверна. - Если прямо сейчас они тебе не нужны, давай соблюдем традиции и дождемся конца трапезы.
- А разве кто спорит? - обрадованно кивнул Хейзит и поискал глазами взгляд Эллы. Та с любовью смотрела на мужа, который сейчас доказывал вернувшейся к столу Велле, что тушку поросенка, то есть мальчика, лучше замачивать в молоке, а тушку свинки, то есть девочки, лучше либо вообще предварительно не замачивать, либо уж если замачивать, то в чем-нибудь перебродившем.
Разумеется, у Хейзита и в мыслях не было по-настоящему ухлестнуть за юной женой гостеприимного хозяина, но ему хотелось чувствовать, что его присутствие смущает и развлекает девушку. Теперь выяснялось, что все предыдущие знаки внимания она оказывала ему не из симпатии, а из вежливости. Что ж, хоть так - все лучше, чем никак. Орелия… нет, лучше не думать.
- Сколько мы сможем у них оставаться? - задал он матери второй донимавший его с самого утра вопрос. Вопрос вовсе не праздный, поскольку у вабонов каждая семья имела свое жилье и при обычных обстоятельствах было не принято двум разным семьям делить одну крышу. Здесь, правда, вдали от замка и избы были побольше, и нравы, вероятно, попроще, однако это же не постоялый двор и даже не таверна, где уставшие с дороги путники могли получить приют на ночь-другую.
- Вайн в долгу перед твоим отцом, - негромко ответила Гверна, пользуясь тем, что всеобщим вниманием завладела Велла, не сдержавшаяся и решившая рассказать про их странствия по подземному лабиринту. Тангай и даже Гийс то и дело ее поправляли. Особенно последний, довольный, что тема раненого отца сама собой отошла на второй план. - Я с ним уже говорила. Мы тут будем столько, сколько потребуется. Хоть всю зиму.
- Неудобно…
- Мне казалось, ты будешь только рад. - Она улыбнулась.
- Сегодня же предложу Тангаю заняться возведением избы для нас. Жаль, глина далеко, а то можно было бы каменный дом построить.
- Мысль с новой избой хорошая, но только не пори горячку. Вайн не должен решить, будто мы брезгуем его жильем.
- Почему?
- Тихо. Когда ты научишься вести себя как взрослый?
- Это как? - обиделся Хейзит.
- Ладно, я пошутила. Ешь давай. Велла, ты забыла рассказать о Симе.
По взгляду Тангая Гверна поняла, что допустила ошибку: настолько глубоко они не собирались вдаваться в подробности. Сима принес несчастье их соседям, и семейство Вайна могло решить, что они, его бывшие спутники, каким-то образом также к этому причастны.
- Какой такой Сима? - оживилась Леома, вполне наевшаяся и теперь слегка клюющая носом.
- Негодяй, который взял в плен внучку той женщины, - вынуждена была выкручиваться Велла. - Оказалось, он выследил нас в подземелье, заблудился и захотел присоединиться.
- Так вы его знали?!
- Как видишь, не настолько хорошо, чтобы предотвратить то, что случилось, - продолжила за дочь Гверна и слукавила: - Он от нас сбежал, а обнаружился уже тут. Почему те трое, что сели вместе с ним в телегу, ничего ему не сделали? Они же, насколько я понимаю, ваши соседи…
Леома пожала плечами.
- Я всегда считала Каура довольно странным, - заговорила молчавшая до сих пор Элла. Хейзита снова приятно удивило несоответствие ее чарующей внешности и отталкивающего голоса. - Что он, что Ангус. По-моему, один Бриан в их семействе дружит с головой.
- Ты неправа, - наставительно заметил Вайн, отрывая мокрые усы от дымящейся кружки. - Каур - мужик что надо. И сыновей воспитал всем на зависть.
"Тебе на зависть", - подумал Хейзит. С двумя женами и без детей. Понятно, чья в том вина. Непонятно только, почему обе с этим свыклись. Ну, Леома ладно: возраст уже не тот, чтобы брыкаться, да и внешность если и была когда-то, то давно. А вот Элла… Без труда могла бы что-нибудь поинтереснее себе найти.
- У Каура, - продолжал Вайн, - есть свои чудачества, конечно, но у кого их нет? Ему и зим-то уж немало, а такому здоровью, как у него, любой позавидует.
"Нет, это не зависть, это уже болезнь, - решил Хейзит. - Наверняка Вайн по этому поводу переживает. И не слишком-то соседа жалует. И с чего только мать взяла, что им нужно у него остаться? Вот на холме целая изба пустует. И вход в подземелье под боком. Может, для начала туда и переселиться?"
- Ты считаешь в порядке вещей, когда сосед хватает у тебя внучку и увозит неизвестно куда, подчиняясь человеку, которого вы оба впервые увидели? - задала вопрос Элла, призывая к размышлениям остальных. - Если бы он был нормальным, то ничего бы такого не сделал, а заодно проучил незнакомца.
- А я вот почему-то думаю, что они не незнакомцы, - не уступал Вайн. - Иначе, ты права, это выглядело бы странно. Но если предположить…
- Что случилось, то случилось, - прервал их Тангай. - Раз мы не собираемся помогать Радэлле и преследовать этого вашего Каура, то нечего и слова зазря тратить.
- Не ты ли сам сказал, что она нам запретила ей помогать? - напомнил Хейзит.
- Сказал. Но если женщина говорит "нет", это еще не значит - нет. Я прав, Гверна?
- Да.
- Значит - нет! - рассмеялся Вайн. - Хейзит, дружище, поведай-ка нам лучше, как ты там свои камни в печи запекать придумал.
- Да проще не придумаешь, - отмахнулся юноша, обрадованный всеобщим вниманием. - Была бы у вас здесь глина в должном количестве, я бы мигом показал. Кстати, вита Вайн, мне тут на голодный желудок подумалось…
- Ты что, не наелся? - переполошился хозяин.
- …нет-нет, я имел в виду, до того как мы сели трапезничать. Так вот, мне подумалось, что ни вы, ни ваши соседи не станут возражать… было бы неплохо, если бы нам с Тангаем разрешили где-нибудь тут, поблизости, сколотить избу.
Проговорив это, он умолк, ожидая реакции слушателей.
Мать ткнула его под столом ногой, не то одобрительно, не то укоризненно.
- Стройте на здоровье, - удивительно легко согласился Вайн, разве что вздох облегчения не издал. - Земля пока еще замку не принадлежит. Хотя не ровен час и на нее покусятся, изверги. Чужих мы бы не пустили, но вы люди проверенные, почти родственники. - Он ухмыльнулся: - Нынче времена такие пошли, что чем больше добрых соседей собирается, тем оно как будто и надежнее. Правильно я говорю? - повернулся он к старшей жене.
- Живите у нас сколько хотите, - подтвердила та. - Хотите отстроиться - отстраивайтесь. Вы никого не стесните и никого не обидите. Уж не знаю, как у вас там за Стреляными стенами принято нынче, а мы тут волю исповедуем.
- На том и порешили, - подытожил Вайн.
- Благодарим за понимание, - улыбнулась ему Гверна.
- Только, чур, терема не воздвигать, - с напускной сердитостью погрозил пальцем Вайн. - Знаю я, как вы там стоите. В два, а то и во все три яруса. Бывали, видели.
- Да ну, вита Вайн, мы понимаем. - Хейзит посмотрел на Тангая, у которого азартно забегали глаза. - Мы скромненько…
- Знаю я ваше "скромненько". Башню небось отгрохаете на радостях.
- Можем и башню, - подтвердил Тангай. - Можем и две. Можем и заставу целую.
- Кстати, а почему бы нам заставу не построить? - подхватил прислушивавшийся к разговору Гийс. - Все ж таки надежнее. Те избы, что сейчас стоят, частоколом обнесем. Действительно, можно и башенку соорудить.
- Ракли бы не позволил, - нахмурился Вайн. - Вы-то молодые, а ты, Тангай, небось помнишь, как в этих местах, правда, чуток ближе к реке, хотели одно время фолдиты всамделишную заставу отгрохать. И как по ним потом по самим грохнули. Потому что не положено.
- А как же туны? - искренне удивился Хейзит. - Они ведь все огорожены, насколько я знаю.
- Огорожены-то огорожены, да башен ты не найдешь. И домов там множество. Им по-любому забор общий нужен. Да и то, чтоб ты понимал, частоколы строить не так давно им разрешили. Шеважа тогда смирно сидели: отбивались от наших, сами носа не показывали. Вот и спрашивали из замка, мол, от кого это вы защищаться вздумали? Не от нас ли, часом? Врешь, не дадим самовольничать! И не дали.
Тангай все это время косился на Хейзита и согласно кивал. Было заметно, что мысль о возможности заняться любимым делом окрылила его.
- Все ты верно излагаешь, - согласился он. - Да времена теперь другие пошли. Шеважа, как ты знаешь, вконец обнаглели. Недосуг новым властям вашим замковым к нам сюда соваться и смотреть, какой такой забор старый дурак вроде меня нагородил. А башенку сложить - нам ведь раз плюнуть. - Тангай причмокнул. - Если ты сам, Вайн, в прошлом строителем был, наверняка у тебя и инструмент подручный имеется.
- Есть кое-что…
- Вот и отлично. Сегодня уже вряд ли, а завтра можно до леса прошвырнуться, деревца начать заготавливать. Ах да, телеги-то у нас нет теперь… - Тангай расстроенно посмотрел на слушателей, ожидая сочувствия и помощи. - Что, неужто у ваших соседей лошадки завалящей не найдется?
- Мы тут хорошо живем, - развел руками Вайн, - и себя вполне всем необходимым обеспечиваем, однако не настолько зажиточно, чтобы такую скотину себе позволить. Это у вас там что ни двор, то лошадь.
- Да не скажи, - почесал затылок Тангай. - Лошадьми нынче только виггеры снабжены в достатке. У простого люда что тут, что там такое добро наперечет.
- Ну, ясное дело. - Вайн как будто даже повеселел. "Нет предмета для зависти", - понял Хейзит. Лошадей вообще-то можно в больших количествах выращивать. Они не хуже коров рожать умеют. Но ведь на корову верхом не сядешь и телегу к ней не привяжешь. Короче, далеко на корове не уедешь. А вот на лошади все совсем иначе.
"А ведь прав он, - подумал Хейзит. - Почему-то сам я раньше про это не думал. Если лошадей разводить, они перестанут быть диковинкой и быстро упадут в цене". Он так и сказал вслух.
- Не только, - поправил его Вайн. - Дороговизна лошадей - это лишь то, что мы видим на поверхности. А чего мы не видим?
Все переглянулись. Хейзит замешкался с ответом. За него ответил Гийс:
- Ты, должно быть, имеешь в виду, вита Вайн, что, если бы у всех были собственные лошади, вабонов трудно было бы удержать на одном месте. Мы бы разбрелись кто куда, получили вольницу.
Вайн усмехнулся и одобрительно кивнул. Хейзит выругался про себя, что не смог догадаться до такого простого вывода. Правда, похоже, Гийс в данном случае не догадывался - он знал. И спокойно продолжал:
- Я слышал разговоры отца с Тиваном по этому поводу. Отец когда-то хотел предложить Ракли разводить коней на продажу. "Лишние силфуры никому не помешают", - считал он. Однако Тиван тогда ему так и ответил: "А ты не боишься, что тогда силфуров у нас станет значительно больше, чем людей в Вайла’туне?"
- Я бы все равно никуда не пошла, - призналась Леома.
- Ну, ты - понятное дело, - махнул рукой Вайн и послал ей воздушный поцелуй, чтобы она не обиделась. - А многие бы ушли. Хотя бы для того, чтобы каждые десять дней гафол не платить.
- А мы и так не платим…
- Это мы не платим, - повысил голос Вайн, явно раздраженный тем, что ему приходится говорить о таких вещах при посторонних. - А те, кто живет между Обителью и замком, точнее, между Обителью и Стреляными стенами, очень даже платят. Гверна, ты платила?
- Еще бы, - ответил за мать Хейзит и вспомнил, как сам иногда передавал мешочек с силфурами одному и тому же ана’хабану, который всегда в одно и то же время каждые десять дней присаживался за ближайший к выходу из таверны стол и всегда заказывал черничный крок. Напиток ему приносила Велла, потом Хейзит или Гверна подходили с деньгами. Ана’хабан прятал гафол за пазуху, благодарно кивал и продолжал сидеть, допивая кружку, а иногда даже заказывая вторую. Никто не знал, как его зовут, да и мало кого это интересовало. Так продолжалось до зимы, а зимой наступила пауза. Ана’хабан не появлялся. Потом вместо прежнего в таверну наведался новый, помоложе и понаглее. Гверна сперва не хотела воспринимать его всерьез, однако парень развернул у нее перед носом верительную грамоту, в которой утверждалось, что "податель сего собирает причитающийся гафол на общественные нужды и в пользу казны замка", снова свернул и оглядел посетителей таверны. Гверна предложила гостю присесть и подождать. Парень показал кривые зубы и сказал, что распивать ему нечего и некогда и что, мол, ни до чего хорошего посиделки не доводят. Когда он пришел в следующий раз, его обслужила Велла, которая заодно без труда развязала ему язык и вскоре выяснила, что его предшественника обчистили и убили лихие люди и что найти их до сих пор не представилось возможным. На вопрос Веллы, как он после этого ужасного случая не боится ходить по тем же местам, парень кивнул на дверь и пояснил, что его там стерегут двое из гарнизона замка. Когда эта история дошла до Гверны, она расстроилась, но не потому, что кто-то, кого она знала, погиб, а потому, что дополнительная охрана означала одно: гафол будет увеличен. Так вскоре и произошло.
- Гафол рос, - продолжила за сына сама Гверна, - в помощь фра’ниманам были отряжены вооруженные виггеры, однако на какие нужды наши деньги использовались, знали, пожалуй, только в замке. Потому что нам, обычным жителям, трудившимся с утра до ночи, никакого толку от них не было. Где это видано, чтобы людей убивали среди бела дня!
- Ты о чем это? - удивился Вайн.
Гверна в двух словах пересказала ему историю про убитого ана’хабана. Тангай кивал, будто тоже ее слышал, хотя в свое время его едва ли занимали подобные вещи.
- Мне кажется, - заметила Леома, - что смена власти в замке может пойти всем на пользу. Когда это было, чтобы честных людей убивали из-за каких-то силфуров! Ни один того не стоит.
- Один не стоит, а сотня-другая, может, и стоят, - поправил ее Тангай.
- Хочешь сказать, что согласился бы убивать ради денег? - воззрилась на него потрясенная хозяйка.
"Не удивлюсь, если он сейчас ей ответит, что ему этим уже приходилось заниматься", - подумал Хейзит. Однако Тангай сделал невинное лицо и предложил сменить тему, раз она принимается так близко к сердцу.
- Между прочим, - добавил он, указывая на раненого, - вон лежит один из тех, кому, мне кажется, вы обязаны тем, что отныне замок и его правители будут вести себя по-другому. Гийс, твой пращур еще не покинул нас ради лучшей доли?
Гийс сверкнул на него глазами, в которых читалась нешуточная ненависть, и посмотрел на отца. Тот спокойно спал, лежа на спине, и не догадывался, что стал предметом нового разговора.
- Жить он будет, - уверенно сказала Гверна. - Кто-то успел оказать ему первую помощь сразу после ранения и тем спас его.
- А ты как на это смотришь? - снова перевел Тангай внимание присутствующих на Гийса. - Ты теперь с ним? Или но-прежнему с нами?
- Вита Тангай! - возмутилась Велла. - Как вы можете?
- Что именно, дитя мое?
- Как вы можете так говорить тому, кто спас нас, кто был с нами…
- Что спас, не уверен. Что был - да. Но видишь, ты сама, дитя мое, относишь это к прошлому. - Тангай был ничуть не смущен. - Жаль, что мы не знаем, как и зачем этот Демвер по кличке Железный здесь появился. Да еще один-одинешенек, без свиты, которой у него наверняка в достатке. Если даже у ана’хабанов, как вы тут интересно рассказываете, появились сопровождающие, то ему тем более полагалось бы средних размеров войско. Не знаю, как вам, а мне на ум напрашивается вывод, что он занимался здесь чем-то таким, о чем не хотел ставить в известность своих собратьев по новой власти.
- Мне показалось или я только что услышал, как моего отца обвинили в предательстве? - Гийс угрожающе поднялся из-за стола. Было очевидно, что он исполнен решимости раз и навсегда расквитаться с обидчиком.
Тангай преспокойно продолжал что-то тщательно пережевывать и даже не взглянул в его сторону. "А старик уверен в себе, - подумал Хейзит. - Вот бы и мне так же научиться не терять присутствия духа".
- Мы всегда рады гостям, - повысил голос Вайн, лицо которого впервые покинула добродушная улыбка. - Но если вы сейчас же не прекратите выяснять отношения, я попрошу вас обоих покинуть мой дом.
Сказано было просто и понятно.
Велла помогла Гийсу принять единственно правильное решение, резко потянув его за рукав вниз, чтобы он сел. Тангай пожал плечами и улыбнулся всем. Элла строго посмотрела на мужа, как будто тот тоже был в чем-то виноват. Гверна демонстративно встала из-за стола и опустилась на корточки возле раненого. С одной стороны, лучше бы его не было вовсе, но раз уж на то пошло, что он теперь с ними, она готова сделать все от себя зависящее, чтобы он дотянул хотя бы до внятного рассказа о том, что же с ним на самом деле произошло.
Никому больше не хотелось разговаривать. Гийс хмурился и без охоты гонял вилкой по тарелке твердые шарики сырой редиски. Велла переглядывалась с Эллой, и обе украдкой улыбались друг другу, понимая при этом, что опасность внутренних раздоров отнюдь не миновала. Вайн, которому резкий окрик дался непросто, крутил в руке ложку для раздачи овощей и отстранение) смотрел в окно. Тангай старался делать вид, будто ничего не произошло, однако наглости ему все-таки недоставало, и потому очень скоро он скуксился и повесил нос. Леома не нашла ничего лучшего, как присоединиться к насущным заботам Гверны, занятой раненым. В доме нависла та самая тягостная тишина, которая, насколько мог по опыту судить Хейзит, всегда заканчивалась внезапно… и не всегда добром.
Поэтому он даже не вздрогнул, когда в запертую дверь избы снаружи кто-то отчаянно забарабанил.
- Кто-то из своих, - хмыкнул Вайн, грузно поднимаясь из-за стола. Хейзит смекнул, что до сих пор тот мог видеть через окно большую часть дороги и наверняка заметил бы приближение чужаков. - Пойду открою, сидите спокойно.
- А если это шеважа? - предположила Велла.
- Дикари не стучат, - поучительно заметил Хейзит.
- И то верно, - невесело улыбнулся Вайн. - Только бы нам не пожалеть о том, что это не дикари…
Пока все пытались понять смысл его слов, Вайн вразвалочку подошел к двери и поднял засов. Дверь сразу же распахнулась наружу, а внутрь вкатился меховой ком, вставший на ноги и превратившийся в розовощекого паренька. Пар изо рта и из-под сбившейся набекрень шапки свидетельствовал о том, что, пока они тут трапезничали, зима снова успела вступить в свои права.
- Вита Вайн, - начал было паренек, но смутился, увидев такое количество незнакомых людей.