- Да, конечно, я вполне сыта и готова учить кенсай, - на одном дыхании выпалила девочка, ощущая, что это не то место, где нужно что-то скрывать.
- Вот даже как! - Руна перебросила за спину длинную и тугую, но совершенно седую косу и впервые посмотрела на гостью с живым интересом. - Тебе уже что-то успели рассказать?
- Да. Что вы научите меня разговаривать с нашими предками.
- Ты смотри, самую суть уловила! - Руна села за стол не напротив ученицы, как та ожидала, а рядом и провела пальцем по его краю в том месте, где белая рубленая змейка пересекалась с красными, идущими наискось полосками, словно оставленными когтями большой кошки. - Надеюсь, у нас с тобой дальше так же быстро дела пойдут. Не хотела бы возиться до конца зимы.
- До конца зимы? - слегка опешила Пенни. - Так скоро? Я думала, мы будем много зим заниматься…
- Только этого мне не хватало, - наконец-то улыбнулась Руна. - Что это за учитель, который не может научить своему предмету за одну зиму? Но, - подняла она одну бровь и изобразила строгость, - что это за ученик, который не учится у своего учителя всю жизнь?
Многозначительность фразы не позволила Пенни ответить. Она с любопытством рассматривала еще не старую, но уже и совсем не молодую женщину с седыми волосами и красивыми голубыми глазами, чистенькую, опрятную и приятно пахнущую луговыми цветами. Было в Руне что-то неуловимо знакомое, будто они когда-то уже встречались, хотя девочка наверняка знала, что такой встречи никогда не было. Разве что утром, но тогда женщина произвела на нее совсем иное, скорее даже неприятное впечатление.
- Кенсай - это язык, который дала нам, то есть нашим предкам, сама природа, - без лишних вступлений начала Руна. - Они лишь научились его читать и повторять. Поэтому каждый, вернее, каждая, кто приступает к его изучению, с первых же шагов ощущает его родство. Так в нас начинает просыпаться родовая память, и пробуждение это есть одно из бесценных достоинств кенсая. Ты не умеешь писать?
- Нет, - впервые смутилась этому обстоятельству Пенни.
- Это даже лучше. - Руна сцепила пальцы в замок, уперлась обоими локтями в стол и задумчиво посмотрела куда-то вперед. Вероятно, что-то вспоминала. Потом быстро нарисовала в воздухе перед лицом оторопевшей девочки черту вверх и вбок. - Что за звук?
- Какой звук?
- Вот и я спрашиваю, какой звук обозначается этим знаком. - Она повторила: вверх и вправо.
- Не знаю.
- Сейчас так принято записывать звук "а". Ну а если так? - Палец Руны прочертил воздух вверх и влево. - Это будет "у".
- Запомнила.
- Не торопись. Это не совсем то, чему тебе предстоит учиться. Я просто показываю, что такое "черты", которыми нынче принято писать.
- А-а-а…
- Скажем, две длинные черты, лежащие одна вдоль другой, означают "э".
- А если сверху вниз?
- Таких нет. Длинных нет. Есть несколько вариантов коротких. Ну так я не про то. А про то, что теперь принято чертами передавать звуки нашего языка. Это тебе понятно?
- Сколько звуков, столько и черточек?
- Именно. Ты хорошо ухватываешь главное. - Руна слегка отодвинулась от края стола и задумчиво провела ладонью по разноцветной резной кромке. - А вот так писали в древности наши предки.
- Как? - потеряла ход мысли Пенни.
- Этому столу столько же зим, сколько нашей Обители. Древнее его только стол в Грен’торе, у Лодэмы. - Вероятно, выражение лица Пенни сделалось настолько недоверчивым, что Руна примирительно погладила ее по руке. - Раньше было принято резать на столах. Вот на этом собраны разные мудрости того уклада, который был принят в роду, которому этот стол принадлежал. Для начала будем учиться с тобой на нем. На что похожи эти линии и узоры?
- Не знаю… На кору дерева, может быть?
- Смотри какая догадливая! И краски ее не смутили. Да, на кору.
- Просто когда мы с бабушкой в Пограничье за хворостом ходили, я как-то видела большую сосну, кора которой была расписана очень похоже на ваш стол.
- В самом деле? - искренне удивилась Руна. - Ты видела такое дерево? Я про них знаю, но никогда сама не встречала. Правда, в лесу я уже давненько не бывала. Очень интересно. Ты не запомнила узоры?
- Я маленькой была. А потом я уже этой сосны не видела. Наверное, дождем все краски смыло. Только помню, что там не белое с красным было, а зеленое, желтое и много синего.
- Очень интересно, - повторила Руна. Она встала и обошла стол. - Подойди-ка. Вот так?
В том месте, куда она указывала, Пенни увидела переплетение желто-зеленых линий на синем фоне. Но дороге она заметила, что с разных сторон стол расписан по-разному и цвета узоров не повторяются.
- Да, пожалуй, что так. А это что-то означает?
- Вот именно об этом мы с тобой и будем разговаривать. - Руна вернулась на прежнее место. - Теперь ты знаешь, что мы сегодня используем какое письмо?
- Письмо?
- Ладно, не буду мучить тебя вопросами. Ты уже ответила на этот вопрос чуть раньше. Ответила правильно: письмо у нас сейчас принято упрощенное, звуковое.
"Ничего себе упрощенное!" - подумала Пенни, прикидывая в уме, сколько разных звуков издает и слышит, когда с кем-нибудь разговаривает. Если каждому такому звуку соответствует отдельная закорючка или сочетание черточек, то поди запомни все. Еще какое упрощенное!
- А вот раньше, - продолжала Руна, - когда язык только появился, его стали записывать цельными образами…
- Вы говорите: "Когда язык появился". Выходит, когда-то языка не было?
- Разумеется. Ты ведь уже видишь, что все идет по пути от сложного к простому. Теперь записывают звуки, раньше писали образами, до этого вообще языка не знали.
- Как это так? - не поверила Пенни. - Они что ж, молчали все время?
- В нашем понимании - да. На самом же деле наши предки, очень далекие предки, предки всех, кто живет сегодня на земле, разговаривали между собой мысленно. Когда появился язык, мы эту способность утеряли. А вместе с ней и многие другие способности, о которых теперь узнаем из сказок и думаем, что все это выдумки. Говорить ведь проще.
Ничего подобного Пенни услышать никак не ожидала и потому молча ждала продолжения. При этом у нее, что удивительно, не возникало чувства, будто собеседница ее обманывает или шутит. Ей объясняли, как все было, незатейливо, ничего не доказывая. Но ведь никто же не доказывает, что ночью темно, а днем светло. Вот тебе и кенсай…
- Потрудись еще раз запомнить. Если теперь звукам соответствуют отдельные черты, то раньше каждому звуку соответствовал отдельный образ. Сочетание звуков дает нам слово. Сочетание образов мы будем называть понятием.
- Хорошо, - согласилась Пенни, хотя понимать наставницу ей, если уж совсем откровенно, становилось все труднее.
- Понятие - потому что оно дает нам, с одной стороны, единое понимание сказанного, а с другой, к чему мы скоро перейдем, смысл сочетания образов часто зависит именно от нашего понимания вообще.
- Это как?
- Ну, давай возьмем какой-нибудь простенький пример. Скажем, если человек громко говорит, как его называют?
- Пустомеля?
- Я не это имела в виду. Его называют громогласным. Вот тебе пример сочетания образов: грома и голоса. Из их сочетания получается новое слово. А что значит "гром"?
- Что-то громкое?
- Похоже, но нет. "Громкое" появилось от "грома". Если же мы разложим слово "гром" на звуки-образы, то у нас получится "поток силы мудрости, отделяющий внутреннее от внешнего".
- Здорово! - воскликнула Пенни. - А как это так выходит?
- Если разобрать звук "г", то у него, как и у других звуков, мы найдем в древнем образном письме несколько значений: "говорить", "движение", "направление", "истечение", "поток", "передача мудрости". В звуке "р" заложены образы: "речь", "изречение", "течение", "волна", "сила", "разделение". Начинаешь понимать?
- То есть я могу выбрать любые из значений звуков, и они сложатся в такое вот длинное понятие?
- Да, только не любые, а в силу своего понимания.
- А тогда что будет значить "гроза"? Тоже "поток силы"?
- Да, только "отделяющий Землю от Человека".
- Без мудрости?
- Без Мудрости.
- Чудно!
- Еще как!
- А тогда что будет значить на кенсае слово "голос"?
- "Передача Мудрости определенным людям определенным словом". Только ты заставляешь меня забегать вперед. На чем я остановилась?
- На чем?
- На понятиях. Которые в кенсае складываются из сочетаний образов.
Пенни слушала спокойную речь наставницы, старалась все понимать и сразу запоминать, при этом думала немножко о своем и тихо радовалась тому, что по далеко не счастливой на первый взгляд случайности очутилась здесь, в Обители. Место это, его обитательницы, царящее повсюду ощущение значимости, урок чужого и одновременно родного языка нравились ей с каждым мгновением все больше.
- Всего в кенсае насчитывается сорок девять исходных образов, - продолжала тем временем Руна. - Нет, не так я сказала. В кенсае насчитывается сорок девять знаков, или символов, отражающих безмерное количество образов. Когда знаки кенсая выписываются вместе, это называется вязью. Вот тебе пример вязи. - Она указала на узоры на столе.
- А что здесь написано? - не удержалась от вопроса Пенни, уже по-другому начиная воспринимать то, что поначалу было для нее просто красивым переплетением линий и каких-то фигур.
- "Мирны лет тому назад, - охотно и нараспев стала читать Руна, - а может быть, и вчера, ибо вечность не знает границ времени, в светлом мире Аргелов, который охватывает двести пятьдесят шесть мер пространства, произошла великая Асса, великая битва сил Света и Тьмы".
- Как красиво! - восхитилась Пенни. - А что все это значит?
- Чтобы это понять, ты сюда и пришла, - сказала вместо ответа Руна. - Только читать нужно не с конца и не с середины, а с начала. Тогда все постепенно встанет на свои места.
- А где начало?
Руна многозначительно ткнула пальцем девочке в лоб и улыбнулась.
- Ну что, начнем учиться?
- А разве до сих пор я не училась?
- До сих пор ты только вспоминала…
Время бежало непозволительно быстро. Они разговаривали, рассматривали стол, пересаживались, иногда почти спорили, Руна давала Пенни задание и, пока та корпела над решением, отходила к печи и возвращалась с двумя кружками чего-нибудь горячего и душистого. И только когда она зажгла первую лучину, Пенни спохватилась, что скоро вечер.
- Ой, а я и не заметила! Простите, Руна, я просидела у вас, кажется, целый день…
- Ничего, осталось недолго. Скоро всех призовут в трапезную. Тогда и отдохнешь. А я уж как-нибудь.
- А вы что, туда не ходите?
Было особенно приятно после всех этих разговоров об образах, выступающих из разноцветной вязи, и непонятных, хотя и как будто знакомых словах вот так просто выпрямиться на табурете, сладко потянуться и подумать, как же хорошо, что завтра снова будет день.
- Да далековато для меня стало. Ноги плохо слушаются. На улицу пока выхожу по делам, ну, там, снег убрать, скажем, но далеко ходить не люблю, потом отлеживаться приходится. Уставать стала.
- У моей бабушки такое было, - спохватилась Пенни. - Она сама себя быстро на ноги поставила. Знаете чем? Сейчас вспомню. Живицей сосновой. Да, точно. По вечерам натирала, перед сном. И листья сирени прикладывала. Очень хорошо помогло. Вы не пробовали?
- Нет, не пробовала. А ты что, и в травах разбираешься?
- Не я, а бабушка. Кое-что она мне показывала, рассказывала, а я на память пока не жалуюсь. - Пенни хитро прищурилась. - Я вам точно говорю - отличное средство для ног.
- Что ж, попробую как-нибудь.
- Не как-нибудь, а сразу надо лечить. Такие вещи запускать ни в коем разе нельзя. Давно у вас недуг?
- Да с лета.
- Спешить надо, - озаботилась Пенни. - Неужели в Обители никто этим не занимается?
- Отчего же, тут у нас лекарей хватает…
- Вот и я так думаю. Зачем же ждать? Если вы не можете, давайте я схожу мазь приготовлю. Вы только скажите, к кому лучше обратиться. Мне совсем не сложно.
- А дорогу ты найдешь?
- Я тут уже третий день. Ну, почти. Так что вы просто скажите, а уж я попробую справиться.
- Ладно, раз ты настаиваешь. - Улыбка Руны говорила о том, что она тронута искренней заботой новой ученицы. - Мою хорошую подругу зовут почти как меня - Куна. Отыскать ее не очень сложно. Ее изба стоит слева от главных ворот. С зеленой крышей. Думаю, у нее все есть, что тебе нужно… что мне нужно. А обратно дойдешь? Хотя нет, постой, ты не так сделай. Мои ноги с лета ждали и еще подождут. Ты сперва в трапезную наведайся, а уж потом и к Куне зайдешь. А сейчас отправляйся домой. Небось, подруги твои тебя заждались. Скоро барабаны бить начнут: это у нас сигнал к ужину собираться. Может, кстати, Куна сама в трапезной будет. Она не я: иногда туда захаживает. Попроси своих, они тебе ее покажут. Куну здесь все знают.
Поразмыслив по пути домой, Пенни решила, что так и поступит. Спешить ей действительно некуда. Единственное, что смущало ее и не давало полностью предаться радостным переживаниям и предвкушениям, - мысли о бабушке, которая в одиночку противостояла сейчас вооруженным мужчинам. Или уже не противостояла. Или победила и спешит обратно, к ней. Или все-таки затерялась в огромном Вайла’туне, как она - здесь, и не в состоянии найти одну-единственную телегу.
Уже в избе, устав от пересказа встретившей ее там Аине всего того, что она узнала за день, и растянувшись поверх одеяла на сене, она подумала, что на самом деле бабушка могла махнуть на все рукой и спокойно вернуться обратно, домой. Хотя бросать друзей в беде и не было в ее правилах, но ведь главное она сделала - вызволила из лап врага внучку и неплохо пристроила ее туда, где за ней всегда будет присмотр. Кстати, интересно, а за ней и в самом деле наблюдают? Аина делает вид, будто она, Пенни, прожила тут уже не одну зиму, и сама с расспросами не пристает. Ведана уша по делам и, возможно, сидит сейчас у той же Корлис и подробно описывает, как они вчера провели вечер и утро. Правда, не слишком ли много она берет на себя? Кто она такая, чтобы всем был досуг ею заниматься? Очередная гевита, которых было и будет еще целое множество. Разве у той же Веданы не может быть других дел, кроме нее?
- А вы мне Куну покажете, если она ужинать придет?
- Куну? - Аина опустила спицы, на которых вязала, сидя прямо на полу, привалившись спиной к печи. - Покажу, конечно. Только зачем она-то тебе потребовалась? Чувствуешь, что приболела?
- Это не для меня. Я Руне обещала кое-каких трав принести. Вы ведь знаете, что у нее ноги больные и она далеко ходить поэтому не может. А я ей один раствор сделаю, и, надеюсь, все постепенно пройдет.
- Первый раз слышу, чтобы у Руны что-то болело, - буркнула Аина.
- Вы, я заметила, тоже с посохом ходите, - осмелела Пенни. - Вам помощь не нужна?
- Ну, если бы была нужна, - сказала Аина, легко поднимаясь с пола и откладывая вязанье на сундук, - тебя бы точно дожидаться не стала.
- Я вас обидела?
- С чего ты взяла?
"Обидела, обидела, - подумала Пенни. - С чего бы ей так внезапно огрызаться? Если не надо, так и скажи. Можно подумать, я напрашиваюсь…"
- Что тут у вас происходит? - В дверях появилась Ведана. - Я шла и думала, что уже не застану вас. Ужин скоро.
- Мы собираемся, - покосилась на Пенни Аина.
- Как первый день прошел? Как позанималась? - Ведана отряхнула ноги, разулась и первым делом обнялась с печкой. - Морозец-то крепчает.
- Хорошо все прошло. Руна очень умная.
- Не то слово! - усмехнулась Аина. - Они там, похоже, уже в такие дебри забрались, о которых мы с тобой разве что ко второй зиме представление некоторое имели.
- В самом деле? - не отпуская печь, оглянулась через плечо Ведана. - Так ты уже знаешь, кто такие илюли?
- Нет, - призналась Пенни и поспешила добавить: - Если бы я увидела, как оно пишется, может, я бы разобралась.
Раздались удары далекого барабана.
- Идите без меня, - сказала Ведана. - Я так продрогла, что не хочу больше появляться на улице. Перекушу здесь.
На самом деле Пенни тоже не стремилась в трапезную. Ей и тут было хорошо. Но за день она успела проголодаться, а подруги, похоже, относились к готовке весьма пренебрежительно. Лучше по ним не равняться. Раз есть такая возможность, нужно ею воспользоваться. Тем более ей необходимо встретиться с Куной. Руна так мило обошлась с ней сегодня, так многому научила, что с ее стороны было бы верхом невежливости наговорить с три торбы про лекарства, пообещать раздобыть действенное средство и опростоволоситься.
При выходе из избы Аина все же прихватила с собой свой длинный посох. На сей раз Пенни ничего ей не сказала. Очевидно, Аине приходится брать его в дорогу и при этом она стесняется своей вынужденной слабости. Уж Пенни это точно не касается. Ночная улица показалась ей более привлекательной, чем накануне. Вероятно, просто факелов повсюду было зажжено больше. Или солнце еще не до конца зашло за деревянные стены. Но и Ведана была права - стало гораздо холоднее, чем днем. "Надеюсь, сегодня голых девочек мы нигде не встретим", - размышляла про себя Пенни. Оказаться в таком виде на таком морозе - околеть заживо. Правда, самой ей было приятно тепло, и только щеки обжигал слабый ветерок.
Девочки по пути им все-таки попались. Правда, все они были как следует одеты, а в руках несли короткие луки, с которыми, должно быть, упражнялись. Пенни не раз приходилось держать в руках тяжелый лук Каура и даже стрелять из него по мешку со стружкой, так что она прекрасно представляла себе, каково заниматься этим на морозе. Тайру среди девушек она не заметила. Наверное, у них там тоже существует какое-то внутреннее разделение. Кстати, а у них, у гевит, тоже ведь должны быть какие-то общие занятия. Она не преминула справиться на этот счет у Аины.
- Сейчас к нам почти никого нового не берут, - ответила та. - А в гардианах, наоборот, потребность от зимы к зиме растет. Так что там всякий раз оказывается с десяток новичков, которых можно обучать группами, что старшие и делают. Иди за ними. Похоже, нам по пути.
Аина не ошиблась. Веселая ватага лучниц привела их мимо теремов точно к трапезной. Когда они вошли, все лавки уже были заняты. Пришлось искать свободное место. Пенни узнала Дилис, сидевшую на самом краешке стола и уткнувшуюся в кружку, кивнула Олете, еще больше похорошевшей со вчерашнего дня, так и не нашла Тайру и чуть не упала через лавку, когда Аина под толкнула ее в плечо, обнаружив два свободных места рядом.
- Вы покажете мне Куну? - напомнила она, принимаясь сразу же наполнять глубокую тарелку кашей. - Вам положить?
- Положи. Я, пожалуй, тоже с нее начну. Куну, говоришь, тебе показать? - Анна несколько раз кивнула в ответ на приветствия разных незнакомых Пенни женщин, махнула кому-то рукой, огляделась по сторонам и сообщила, что Куны пока нигде нет. - А с чего ты взяла, что она тут будет? Руна сказала?
- Да. Правда, она тоже не была в этом уверена. Но я знаю, в какой избе Куна живет. Так что все равно ее сегодня отыщу.
- Я тебя водить туда-сюда не намерена.
- А и не надо. Я уже дорогу до вашего дома запомнила. Можно сказать, еще вчера. Когда изб вокруг нет, сложнее. А когда есть, по ним легко путь замечать.