Я вернулся в холл; шум стих моментально, как будто я вдруг оглох, и все внезапно обнаружили патологический интерес к дощатому полу.
– Вам уже весело? Силы девать некуда? Ну так сейчас пойдем марш-бросок вокруг леса бегать при полном вооружении.
Народ тут же растекся по комнатам.
(14 сентября)
Как же я ошибался!
Проклятую банду нам навязали не только (и не столько), чтобы нас подставить.
С головой уйдя в подготовку облавы… я проглядел назревающий заговор.
Все началось после полудня, часа в три. Мы кинулись в город по первым сообщениям о беспорядках. Но погасить их не удавалось, только притормозить катастрофическое развитие событий.
В руках предателей оказались войска, на их же сторону были обманом перетянуты мирные жители.
Я пытался подобраться к дворцу. Мои остались там, а ко мне очень кстати примкнула Долорес; вместе нам удалось прорваться.
Но ситуацию это прояснило мало. Известно было лишь о смерти короля Юстиниана, а принц был объявлен цареубийцей и вместе с невестой был заточен в темницу "безутешными сторонниками" короля – наверняка министр постарался.
Вряд ли принц задержится там надолго: скорее всего, его на следующий же день перепрячут куда-нибудь подальше и объявят, что "цареубийца" скончался от душевных мук (или наложил на себя руки, когда понял, что его коварные замыслы рухнули) – что-то в этом роде.
Мне хотелось волком выть от боли, злости и бессилия.
… Мы зря сунулись: помочь уже все равно не смогли бы, зато у ненавидящего нас министра появился повод объявить отряд пособниками цареубийцы и врагами народа. Этому человеку мы давно рыбьей костью поперек горла стояли, и он мечтал от нас избавиться, а тут такой случай подвернулся!
Толпа заглотила эту информацию. И народ ополчился против нас.
Но нам нельзя с ними сражаться! Мы клялись защищать этих людей! А переубедить их уже не получится.
Долорес, видя, что ситуация становится все более катастрофической, поспешила домой.
Я понял, что нам пора убираться. Хоть как-то контролировать ситуацию было уже невозможно. В городе уже полыхало несколько домов; на нас начали нападать.
Я, опасаясь, как бы ребята (а особенно Антик и Том) не начали драться против мирных, приказал отступать.
Но было ясно, что на базе больше не безопасно.
По всей видимости, нас не оставят. Не сегодня завтра на нас могут повести войска. А разъяренная толпа хоть уже сейчас готова идти на штурм.
Вернувшись на базу, я собрал ребят в холле.
Решение далось мне нелегко.
– Уходим.
В отряде тоже царило смятение. Они даже сначала не поняли.
Я постучал кулаком по столу. Все замерли и притихли.
Я вздохнул и повторил:
– Уходим. Всё. У вас час на сборы.
Часть 2.
(22 сентября)
– И все-таки зря ты увязался за нами, – сказал я.
Шагавший рядом со мной Тимур мотнул головой.
– И ничего не зря! Я-то знаю, что правда на вашей стороне.
– Ох, Тим, – я вздохнул, уперев пальцы в переносицу: – Ты же ужасно подставился! Отряд сейчас в… этой, как ее, – я щелкнул пальцами, пытаясь припомнить внезапно вылетевшее из головы слово.
Несколько голосов услужливо "подсказали", похабно загоготав.
– … Опале! – осуждающе повысил голос я: – Отряд сейчас в опале!
– Наш вариант тоже весьма точно отражает действительность! – усмехнулся Гюстав.
– Все равно! – продолжил Тим: – Раз сейчас такие тяжелые времена, то вам как никогда нужна моя помощь!
Тут не поспоришь. Еще одна пара крепких боевых рук действительно была не лишней. Кроме того, Тимур здорово помог нам с раненым Янги.
– Да и вообще, Юсс, я же уже присоединился и ушел с вами. Назад теперь дороги нет.
– Да… – вздохнул я. – Назад дороги нет.
Куда же лежит теперь наш путь?
Главная наша задача – найти принца. Ни одной зацепки, куда бы его могли упрятать. Неплохо было бы, когда (или если?) мы его найдем, восстановить законную власть.
Даже если и не восстановить. Освободить его и бежать из страны.
Мой крестник, сын моего безвременно ушедшего лучшего друга… Душа за него болит.
Идущая впереди Чарли остановилась и дала знак быть наготове. Те, кто не сражался (в особенности, раненый Янги), отступили в середину.
– Кто? – спросил я у подошедшей дозорной.
– Опять кавалеры, – поморщившись, тихо ответила Скарлетт и достала кинжал.
"Кавалерами" называли воинов некогда королевского, ныне министерского подразделения, где служили, в основном, благородные.
Нападали на нас уже не в первый раз. И ополченцы, и солдаты, и эти. Мы старались никого не убивать – нетяжело ранить и уйти.
Они напали, но мы быстро их потеснили, и они неожиданно легко отдали свои позиции и отступили. Мне это очень не понравилось, слишком подозрительно.
А потом, на нас спустили тварь.
Сначала я подумал, что это собака. Но она оказалась намного крупнее, быстрее и зубастее. И лоб ее был совершенно лысый. В природе таких я еще не встречал. Ее нападение чуть не вылилось для нас в катастрофу.
Акира метнула в тварь пару сюрикенов, выбив ей глаза. Тварь пошатнулась, повернулась и бросилась за девушкой. Акира метнулась в сторону, но тварь безошибочно последовала за ней.
– Черт! Акира, он держится за твой энергетический след! – крикнул Лекс.
Акира в панике заметалась.
– Какой след?
– Твой страх.
– Ч-черт! – Акира снова шарахнулась и требовательно воскликнула: – А ты не мог бы что-нибудь с ним сделать?!
– Не могу. Это же твой страх!
Параллельно с этой беседой, мы всячески пытались справиться со зверем, но пока малоэффективно.
Акира маской, закрывавшей обычно лицо и волосы, зацепилась за ветку; светлые волнистые волосы рассыпались по лицу и спине. В этот момент чудовище ее почти настигло, но Тимур, наконец, снес зверю башку сокрушительным ударом булавы.
Проклятье! Они что, издеваются? Использовать против нас такое?!
Надеюсь, этот монстр у них был, по крайней мере, только один…
(23 сентября)
Мы опять засекли какое-то шевеление. На этот раз, одиночного объекта.
Чарли вопросительно посмотрела на меня, я кивнул, и она начала обходить его с тыла. Но, очевидно, спугнула.
На поляну выскочил спринтер – так называлась одна раса человекоподобных существ, чем-то близких к эльфам. Они отличались (кто бы мог подумать?) крайне высокой скоростью передвижения, и не только его. А вот смелостью не отличались.
"Визитер" заметался.
Инвар выставил шпагу, угрожая уколоть спринтера в грудь, тот подался назад, но уткнулся спиной в копье.
– Ты убит, – добродушно сообщил Ка-ну.
Они с Инваром часто весьма эффективно разыгрывали что-нибудь на пару таким образом.
Спринтер рухнул на колени, как подкошенный, и принялся неразборчиво причитать, причем, все ускоряясь и ускоряясь.
– Стоп, стоп, стоп! – сказал я: – Давай по порядку. И по-мед-лен-нее.
– Я ни в чем не виноват!.. – взвыл тот.
– Я и не обвиняю, – спокойно согласился я. – Что ты здесь делал?
– Охотился.
– Ясно, – я сделал знак, чтобы его отпустили.
– Слушай, – спросил я: – А тебе не страшно здесь одному?
– Оч-чень страшно! – с готовностью кивнул тот: – А вы хотите меня нанять?
Так говорили, когда звали подобных созданий показывать маршрут в лесу или что-то такое.
– Да нет, нам незачем, – я повернулся и дал ребятам знак идти дальше.
– Слушайте, – в свою очередь окликнул нас спринтер. – А вы ведь Девятый вал, да?
– А что, про нас и у вас знают? – обернулся я.
– Про вас все знают! – восторженно проговорил тот, и, немного помолчав, добавил: – А возьмите меня в отряд! Пожалуйста! Я могу быть полезным для вас!
– А ты в курсе, что мы сейчас изгнанники? – мрачно поинтересовался Том.
– Все равно.
Я задумался. А ведь его способности могли бы быть нам полезны…
– Ладно, – махнул рукой я.
– И как тебя зовут? – поинтересовалась Айята.
– Молния.
– Это потому что ты быстро бегаешь? – усмехнулся Юджин. – Вижу, твои родители не отличались оригинальностью.
– Юджин! – осуждающе цыкнула на него девушка.
Спринтер сощурился, а потом сказал:
– К вопросу об оригинальности. Это говорит мне человек, с именем, которым зовут едва ли не каждого десятого мальчика в вашей стране. Это так, для общего развития.
Юджин, перекосившись, злобно зыркнул на засмеявшихся было товарищей и, понизив голос, сказал:
– Остроумный, значит? Имей в виду: когда я буду командиром отряда, тебя в нем не будет!
Молния заозирался в поисках поддержки, но желающих поконфликтовать с Юджином не нашлось, а я предоставил им самим разбираться. Про себя, тем не менее, заключив: "Никогда!"
На привале продолжились нападки на новичка.
Молния нерешительно, вопросительно глядя на меня, взял миску и ложку, но, куда сесть, не знал. Я указал ему на свободное место примерно напротив меня. Он сел; Корнелию, рядом с которой оказалось это место, аж перекосило. Она быстро, торопливо, почти не жуя, доела. Нервически вскочила и, пробегая мимо меня, зло и нарочито отчетливо прошептала:
– Ну спасибо тебе, Юссариан.
Новенький чуть не поперхнулся и страдальчески глянул на меня.
– Ой-ой-ой! – бросил ей вслед Ка-ну: – Подумаешь, расистка-шовинистка!
Тем временем, Гюстав спустился со своего наблюдательного поста на дереве и недовольно изрек:
– Ах да, теперь у меня нет тарелки…
Молния был готов провалиться сквозь землю; казалось, он уже жалел, что попросился в отряд.
– Из котелка ешь, – подсказал Юджин.
– Ага! Половником! Хохотнул Гюстав.
… – Не обращай внимания, – немного погодя, тихонько сказал спринтеру Ка-ну: – Новеньких иногда поначалу поддевают. Сработаетесь.
(25 сентября)
– Холодно, – проскулила Корнелия.
– А тебе говорили, что стирать сейчас теплую кофту – плохая идея, – запахнув плащ, сказал Лекс.
Ка-ну преувеличенно галантно протянул ей свою куртку. Корнелия скривилась и принялась искать глазами еще желающих ей помочь, но таковых не оказалось, и она, пофыркав, все же накинула его куртку себе на плечи.
– Сам-то не замерзнешь? – скептически поинтересовался я.
Ка-ну самоуверенно хмыкнул.
Ближе к полудню Чарли засекла очередных преследователей.
– Опять они, – недовольно проворчала девушка.
Отступать сейчас нам было нельзя – они преграждали нам путь, и идти в обратном направлении я не хотел.
Они напали на нас на холме у оврага. Их было больше чем нас, и бой был не простой.
Многих ранений мы избегали благодаря Антику, который прикрывал нас. Но, пока он отвлекся на очередную сложную ситуацию у кого-то, он подпустил к себе противника на удар меча, и тот перерубил ему лук.
Антикова противника устранил Гюстав с дерева (он прикрывал нас параллельно в Антиком, но из высокой точки). Он рассудил, что Антик стреляет все равно несравненно лучше, и, окликнув его, кинул ему свой лук.
Антуан поймал лук, встав на мысочки, а когда он опустился, вытянув руку с ним вперед для выстрела… лук ткнулся в землю.
Гюстав был выше Антика где-то на полметра, и лук у него был длиннющий.
И это трагическое несоответствие длины его лука и роста Антика ввело последнего в ступор.
Гюстав, увидев, что получилось, захохотал и решил, что лучше бы ему поскорее спуститься с дерева.
Антик, наконец, отмер и принялся искать выход из ситуации.
Догадался, что нужно расположить лук диагонально. Взял стрелу, наложил ее на тетиву… и завис еще минуты эдак на две.
Гюстав свалился с нижней ветки дерева, забившись в истерике.
Оказалось, чтобы стрелять из этого лука, Антуановы стрелы слишком коротки…
Гюстав, немного проржавшись, встал и выдал Антику свою стрелу.
Антик уже паниковал, это видно было по его отсутствующему взгляду, но пытался изобразить спокойствие.
Он с полминуты помедитировал на стрелу Гюстава, прежде чем, наконец, попробовать наложить ее на тетиву.
Но тут выяснилось, что для того, чтобы стрелять этими стрелами, ему не хватает длины рук.
Антик снова завис.
Гюстав уже не смеялся: он, задыхаясь, бился в конвульсиях.
– Антик! – давясь смехом, выдавил Юджин: – Ну что ты творишь? Видишь, человеку плохо!?
Антуан сжал губы, бросил лук Гюставу и, как крест экзорциста держа перед собой обломки своего лука, нагло двинулся ко мне прямо сквозь сражающихся.
Со всех сторон посыпались проклятия от ребят, вынужденных отвлекаться и делать так, чтобы этого безоружного нахала не убили.
Я отвлекся на собственный поединок, и на какое-то время все остальное вылетело у меня из головы.
– Юссариан! – Антик предъявил мне обломки лука.
Я, не подумав, брякнул первое, что пришло в голову:
– Ну возьми лук у Гюстава… – только к середине фразы сообразив, что говорю что-то не то, но еще не вспомнив, почему.
Гюстав, едва пришедший в себя, снова забился в истерике, пол-отряда согнуло пополам, а Антик одарил меня таким взглядом, что мог бы, мне показалось, прожечь дыру у меня во лбу.
– Ка-ну! – устыдившись, окликнул я: – Дай Антику лук.
У Ка-ну к этому времени уже разобрали все его запасное оружие, и у него остался лишь лук и копье. Он с готовностью кинул лук Антику, и тот, с бессильной злобой, уложил тремя стрелами пятерых противников вокруг себя.
– Антуан! Не сметь!!! – заорал я.
Я вынужден был отвлечься; к "кавалерам" подошло подкрепление, и вскоре мы вынуждены были экстренно отступать и уходить максимально быстро и на как можно большее расстояние. Во всяком случае, нам удалось придержаться нужного направления.
(26 сентября)
Нам пришлось, с небольшими привалами, совершить почти двухдневный марш-бросок, пока к полуночи следующего дня не наткнулись на домик, в котором обитал какой-то старик-отшельник. Он пустил нас и скрылся за дверью маленькой комнаты.
Мы собрались в сенях. Те, кому не хватало места, стояли у двери и открытых окон.
Я начал собирать амулеты (на каждого в отряде Джуно был изготовлен именной амулет; по ним было гораздо проще пересчитывать).
Юджин под одобрительный хохот принялся рассказывать о приключениях Антика с Гюставским луком.
– Юсс, ты видел?
Я собирался ответить серьезно, дабы показать, что ничего смешного…
– Видел… – сказал я и недвусмысленно фыркнул. Нет, я, конечно, попытался сделать вид, что это я так чихнул, но мне не поверили, и Антик, с моей легкой руки официально выставленный на посмешище, одарил меня убийственным взглядом.
Радостный хохот прорезал встревоженный голос Джуно:
– Юссариан! Одного амулета не хватает!
Сразу наступила тишина.
Я пересчитал амулеты.
– Восемнадцать штук, – и вопросительно взглянул на Джуно.
– А нас девятнадцать, – нервно сказал он.
– У нас Молния новенький. У него, наверное, нет.
– Есть. Я уже сделал.
Я, холодея, еще раз пересчитал.
В комнате находились восемнадцать из девятнадцати…
Я лихорадочно проглядывал ребят, но никак не мог определить, кого же не хватает.
Они взволнованно перешептывались.
– Юссариан, мне нужен лук, – совершенно не к месту выдал Антик.
– У тебя есть один! – резко отмахнулся от него я, безуспешно пересчитывая собравшихся снова и снова.
– Это не мой. Это… – Антик замолчал, серьезно взглянув на меня.
Но и в моей голове уже тоже неприятно щелкнуло.
– Ка-ну! – простонал я.
Ребята закрутили головами, словно надеясь, что это чудовищная ошибка, и вот же он сидит…
Как можно было не заметить?!
Такой живой и яркий, такой отзывчивый, общающийся почти со всеми, а мы даже не заметили, когда его вдруг не оказалось рядом.
– О нет! Господи! – простонал Инвар.
Последние несколько дней он больше общался с ворожеей, и, видимо, увлекшись ей, не заметил пропажи лучшего друга.
– А у нас еще и все его оружие, – похоронно возвестил Том.
– И даже теплые вещи… – Айата кивнула на Корнелию, которая была по-прежнему в куртке Ка-ну.
(27 сентября)
– Юджин! Это безумие! – отрезал я.
– Но мы же 9-й вал! Мы своих не бросаем! – патетически воскликнул тот: – Ты сам учил нас этому!
– Да! – рявкнул я: – Но сейчас другая ситуация!
– Мы должны вернуться, какая бы ни была ситуация! – воскликнул Инвар.
– Вы понимаете, что возвращение, или даже просто задержка может погубить весь отряд!? Как бы чудовищно это не звучало, но иногда надо жертвовать малым во имя большого…
– Что ты сейчас сказал!? – рявкнул Юджин и, обратившись к отряду, продолжил: – Вы это слышали? Это значит, чтобы выжить, нам предлагается закладывать друг дружку поодиночке!
– Не надо переворачивать мои слова с ног на голову!
– Довольно болтовни! Кто согласен, что надо бросить Ка-ну? А кто считает, что надо вернуться и найти его, если он жив? – Юджин самодовольно взглянул на меня. Ловко же он перехватил инициативу…
– Я пойду искать его! – тут же сказал Инвар ему, и, повернувшись ко мне, добавил: – Извини, Юссариан, я пойду.
– Возьми еще Чарли, – распорядился Юджин.
– Угробишь своих людей! – простонал я.
Инвар и Скарлетт собирались, проверяли оружие; остальные крутились вокруг них.
– Как вы меня достали, – процедил я сквозь зубы, сев и сжав пальцами виски: – Делайте, что хотите. Я предупредил.
(28 сентября)
– Возвращаются! – крикнул Гюстав с высокой ветки дерева.
Юджин выскочил во двор.
– Стоп! – упавшим голосом сказал дозорный: – Чарли. Только Чарли…
Она шла медленно, деревянной походкой. Губы ее были в крови, лицо исцарапано ветками, две тонкие черные косы, которые она постоянно носила, растрепались.
– Мы километров на 20 только отошли. Они засекли нас. И напали, – бесцветным голосом сообщила Скарлетт, подойдя к крыльцу.
– И?.. -дрогнувшим голосом спросил Юджин.
– Не в нашу пользу битва была, – Чарли помолчала, потом продолжила: – Инвара убили, – она снова сделала паузу: – Я сразу ушла после его смерти. Увела их почти в противоположную сторону, чтобы они наше направление не определили. Потом вернулась к Инвару. Я не могла просто уйти, не похоронив…
Мэу заплакала; Айята обняла Чарли. Юджин запустил руки в волосы.
Я вышел на крыльцо.
– Ну что, довольны? – ледяным тоном осведомился я.
– Прости, Юссариан… – прошептал Юджин.
– Не передо мной извиняйся, Юджин, – все так же холодно проговорил я: – А перед Инваром. А еще лучше – перед его матерью.
Юджин совсем сник, но я уже был не в силах остановиться:
– Поздравляю. Ты открыл свое кладбище, командир! Поздравляю тебя с первой жертвой твоего бездарного командования! – я развернулся на каблуках и хотел было уйти в дом…
– Юссариан, пожалуйста… – подбежала ко мне Айята и опустила глаза.
– Мы будем слушаться, – сложив руки в молитвенной позе, договорила Чарли.