- Мы - не трусы, - разгневано крикнул он. - Я Бельгейн, последний выживший из Хельхеймского караула. Это я принял решения оставить наши поселения на севере. Я видел полчища чудовищ, порождаемых червоточиной. Я укрощал диких Ненниров на плато Эбергус в южном Утгарде, я сражался со стаями свирепых варгов в Дрогольском ущелье. Я видел, как сотнями умирают мои братья. И после этого вы смеете обвинять меня в трусости? Где были ваши смельчаки, когда тень накрыла наши земли? Почему вы не ответили на нашу мольбу о помощи? Почему не вступились, когда наши воины погибали один за одним в битве с неведомым врагом?
На этот раз потупились южане. Однако старики продолжали взирать на юного воина с неодобрением.
- Мы жили на границе и защищали вас все это время, пока вы беззаботно почивали на лаврах. Где же ваша благодарность теперь, когда у нас больше не осталось сил огрызаться на атаки врагов? Тень накрыла Утгард не за один день. Мы вас предупреждали. Мы просили вас о помощи, но так и не дождались ее. Нам пришлось сражаться в одиночку. И мы проиграли. Тем, кто выжил, пришлось оставить свои земли и бежать. А вы, вы приняли нас, как бродячих псов, достойных лишь презрения.
Несколько северян попытались его утихомирить, но это оказалась не так-то просто.
- А как вы предлагали нам поступить? - поинтересовался все тот же старейшина. - В ваших посланиях не говорилось ничего определенного. Безотчетный страх, бесплотные голоса, черные щупальца, иссушающие плоть и отбирающие души. Это было больше похоже на бред перебравших эля длиннобородых, чем на речи бесстрашных воинов-Дану. Мы и сейчас ни за что не поверим, что ваш таинственный враг действительно существует.
Глаза Бельгейна полыхнули от гнева. Он резко дернулся вперед, повалив на пол сдерживающих его молодцов, и направился к старейшине.
- Ну и зря, - нарочито громко заметил Николас. Кажется, ему удалось отвлечь склочных обитателей холмов от драки. - Зря не верите. Враг действительно существует. И если мы сейчас ничего не предпримем, то вполне вероятно, что завтра вы окажитесь в такой же ситуации, как и ваши сородичи с севера. Только бежать будет уже некуда.
- Откуда тебе об этом знать? - спокойно спросил старейшина.
- Сегодня я был в ледяных пещерах Гримтурсов. Тень добралась и до туда. Не верите - можете отправить гонцов к южным отрогам Утгарда. Теперь великаны живут там.
- Кем ты себя возомнил, что можешь без страха общаться с нами и даже с Гримтурсами? Уж не Стражем ли? - с насмешкой сказал старейшина. Эйтайни бросила на Охотника еще один вопросительный взгляд.
- Я уже говорил, я представитель компании Норн. Компания Норн - это сообщество людей с необычными способностями. Мы принимаем в свои ряды всех, даже тех, кто никогда бы не смог пройти "последнее испытание" Стражей. Я, как старший офицер, был назначен в Лапландию решать дела подпадающих под интересы компании людей. Так же в мою компетенцию входит решение споров между людьми и прочими народами. Теперь вас удовлетворяет мое объяснение?
- Так все-таки Страж? - намного более почтительным тоном спросил старейшина, но, не дождавшись ответа, продолжил: - Даже если предположить, я сказал только предположить, что ваш мифический враг существует, то мы все равно не знаем, как с ним бороться. Или вы предлагаете отправить всех наших воинов в горы на верную гибель и оставить холмы без защиты?
- Бороться с этим врагом я вам не предлагаю. Это гм… бесполезно. Зато его можно припугнуть.
- Припугнуть тень? - удивился Бельгейн. - Но у нее нет разума.
- Ошибаешься. Разум или, по крайней мере, память у нее есть.
Николас достал из ножен свой меч. Увидев исходившее от клинка свечение, весь зал ахнул.
- Колдовство? - спросил старейшина у Эйтайни.
Королева подошла поближе и протянула руку к клинку, но тут же отдернула ее, ясно ощутив исходившую от древнего оружия волну враждебности.
- Колдовство, - задумчиво сказала она. - Только не наше.
- Госпожа Эйтайни, вы сможете сделать так, чтобы оружие ваших воинов светилось так же? Сегодня я имел возможность убедиться, что Легион теней, то, с чем столкнулись ваши сородичи с севера, реагирует на это оружие. Возможно, он сталкивался с ним в прошлом. Мне кажется, что, использовав его силу, мы сможем обратить тень в бегство. Но боюсь, что одного меня будет мало. Понадобится ваша помощь, моя королева. Способны ли ваши чары заставить светиться сталь других мечей таким же светом?
- Думаю, да. Асгрим? - Дану все это время сдерживавшие ее мужа, покорно отпустили его.
Он вернулся к королеве, мрачно оглядываясь по сторонам. Эйтайни взяла его меч, сделал несколько пасов и от него тоже начал исходить тусклый фиолетовый свет.
- Тогда все, что от вас требуется - это пол сотни воинов для похода на дальний север, - заключил Николас. - Это займет месяц, максимум два.
- Вы хотите оставить холмы беззащитными на два месяца? - старейшина оставался непреклонен. - О, светлейшая, даже ради вас мы не сможем позволить себе ввязываться в подобную авантюру. Что, если это ловушка и пока наши воины будут на севере, длиннобородые нападут на нас?
- Длиннобородые не нападут на вас по одной простой причине, - Николас сделал паузу, чтобы придать словам особую значимость. - Они пойдут на север вместе с вами.
Повисло тяжелое молчание. Дану явно не знали, что хуже: оставить свои дома незащищенными или пойти в поход вместе с лютыми врагами.
- Успех моего плана напрямую зависит от нашего числа, - пояснил Охотник.
- Хорошо, но для такого длительного похода нам понадобятся лошади. Где мы их возьмем? - нарушил тишину Бельгейн, которому явно претило занимать чужой дом из милости своих сородичей.
- Лошадей я тоже возьму на себя, - ответил Николас.
- Если у вас нет других возражений, тогда дело можно считать решенным. Мы отправляемся в поход вместе с людьми, - объявила Эйтайни.
- Но светлейшая, так же нельзя… Они же… - начал было старейшина, но глядя на то, как легко Охотнику удалось завоевать расположение северян и королевской четы махнул рукой. Да еще этот меч…Он напоминал ему о чем-то из древнейших легенд, что рассказывали старики, когда он сам был ребенком. Сути тех историй он, конечно, не знал, но хорошо понимал одно - это предзнаменование. Скоро все изменится. Но к лучшему ли? Этого не дано было знать даже древним пророкам.
Едва встало солнце, как Николас направился на лошадиный выгон за городом. Бургомистр был уже там. Наблюдал за тем, как седлают и готовят к работе его коней.
- Что там за проблема с лесорубами? - поинтересовался Гарольд, внимательно разглядывая следовавшего за Охотником юнца.
- Я как раз шел поговорить об этом. Но в начале… этот смельчак хотел бы попробовать объездить вашего Неннира.
Гарольд с сомнением посмотрел на невысокого хрупкого на вид мальчишку.
- Пусть пробует, - безразлично пожал он плечами.
Юнец взял узду и подошел к серому коню, от которого другие наездники старались держаться дальше. Жеребец оскалил клыкастую морду и плотоядно клацнул зубами по куртке смельчака. Тот ловко увернулся и стукнул его кулаком по необъятному пузу. Конь испуганно выпучил глаза. Обычно чтобы отвадить назойливых людишек ему хватало одной демонстрации. Но на этом вредное животное не сдалось, а попыталось отбить по мальчишке задним копытом, но снова мимо. Юнец резко ушел в бок и ударил по брюху ногой. Конь начал злобно надувать ноздри. Наездник поднес к его голове узду, но тот задрал морду так высоко, что достать ее не было никакой возможности. Мальчишка отвязал повод, перекинул его через шею и с помощью него притянул морду к низу, ухватился одной рукой за храп, а второй нажал на край рта, где не было зубов, заставляя чудовище открыть пасть, чтобы просунуть туда удила. Надев уздечку, наездник шепнул коню на ухо одно слово и ловким движением запрыгнул на спину без седла, потом снова что-то сказал. Жеребец таращил глаза, орошал свою могучую грудь слюной, беспорядочно топал ногами, но сбрасывать всадника не смел, как будто его заколдовали. Бельгейн, а это был именно он, проехал пару кругов галопом, чтобы животное "выпустило пар", а потом перешел на шаг, очень аккуратный и ровный, словно конь уже десять лет под седлом ходил.
- Ловкий малый, - присвистнул бургомистр. - Так что там с мостом?
- Беда, мастер Гарольд, я там один не справлюсь.
- Тролли? Там их много?
- Это не тролли и дело даже не в них, а в том, что идет за ними следом. Легион Теней. Он уже накрыл половину Утгарда, уничтожая все живое на своем пути. И если мы ничего не предпримем, то через шесть месяцев нас может постичь та же участь.
- Легион Теней? Извечная тьма из сердца самого Хельхейма пришла в движение? - нахмурился бургомистр. Видно, до него тоже доходили слухи о том, что на севере творится что-то неладное. - Но что нам делать, если даже ты не знаешь, как справиться с этой напастью? Неужели придется снова посылать в Дюарль за помощью? Боюсь, на этот раз они точно не успеют, тем более…
- Я знаю способ, но понадобиться ваша помощь. Выделите мне сотню коней и полсотни мужиков покрепче, и мы загоним этих тварей обратно в Хельхейм.
- Это весь мой табун.
- Я прослежу, чтобы ваши лошади вернулись целыми и невредимыми. Только сбор надо объявить сейчас же. Нельзя терять ни минуты.
- Но ты хочешь оставить город без защиты? - бургомистр слово в слово повторил сказанное старейшиной Дану. - А вдруг во время вашего отсутствия на нас эти… из холмов нападут.
- Не нападут, - тяжело вздохнул Николас. Ему уже порядком надоело всех уговаривать.
- Откуда такая уверенность? - продолжал сомневаться Гарольд.
- Потому что они пойдут с нами, - коротко ответил Охотник
- Что? - глаза бургомистра потешно выпучились.
- Я уже обо всем условился. Это общий враг. Чтобы победить его, мы должны выступить единым фронтом, - сделал последнюю попытку убедить его Николас.
- Но они… они хоть верхом ездить умеют? - скептически хмыкнул Гарольд.
Николас кивнул в сторону Неннира, который послушно поворачивал на рыси и даже пытался немного согнуться в шее.
- Это д… Да ты что, - не поверил ему бургомистр. - Я думал, они зеленые и клыкастые.
- Это тролли, - поправил Николас.
- Ах, ну да. А по-другому никак?
- Никак, мастер Гарольд.
- И если я откажусь…
- То у меня не останется другого выбора, как написать обо всем в своем отчете для компании. И о Неннире тоже, - последние слова были сказаны таким спокойным тоном, что бургомистру стало не по себе. Гарольду ничего больше не оставалось, кроме как положиться на план Николаса.
- Ну что ж, ты взял меня за жабры, мой мальчик. Снова.
***
В поход выступили быстро. Уже на следующий день были собраны необходимые припасы в дорогу, теплая одежда, поседланы все сто голов из табуна Гарольда, которых он собирался продать по осени в Нормандию. По началу люди и Дану смотрели друг на друга с подозрением. Но когда к ним присоединиться ледяные великаны Гримтурсы, взявшиеся показать им лошадиную тропу до собственных пещер, и те и другие поняли, что разница между ними не так уж велика.
Как и предполагал Николас, лошади не могли двигаться по глубокому снегу и крутым скалистым склонам так же быстро, как горные великаны. Пришлось ехать в обход. На преодоление того расстояния, на которое жители пещер тратили четыре-пять часов, лошадям потребовалась почти неделя.
Когда они добрались до места, сотканные из темного тумана щупальца уже вылезали из пещер. Шепот бесплотных голосов был слышен на привале в дне пути от пещер. Поэтому прежде, чем совершить последний переход, Николас заставил свое воинство заткнуть себе уши и спешиться.
Но через пару часов выяснилось, что эта мера не возымела успеха. Поняв, что слова не достигают их слуха, неприятель начал атаковать разум. Теперь голоса гулким набатным боем звенели прямо в голове, заставляя мысли путаться. Несколько человек и Дану в переднем ряду не выдержали и с остекленевшими взглядами рванулись вперед. Николас вместе с Бельгейном едва успели догнать их и отбросить назад, предварительно хорошо встряхнув, чтобы выбить из них всю дурь.
Ждать долее было опасно. Охотник подал команду доставать мечи. Заговоренная королевой Эйтайни сталь ярко сияла на фоне искристого белого снега. Голоса, осаждавшие разум, захлебнулись леденящим воплем ужаса и начали отступать. Клещи, стянувшие голову, медленно, со скрипом отпускали. Но Николас не поддался на первый порыв броситься вперед и обратить неприятеля в бегство. Что-то подсказывало ему, что так просто с этим древним, практически неуязвимым неприятелем им не справиться.
В пещеры он взял с собой два десятка людей и Дану, которые за время путешествия проявили себя самыми стойкими и надежными. Получив от Гримтурсов подробное описание всех туннелей, они выступили вперед, направив в каждый коридор по паре воинов. Оставаться наедине с врагом, умевшим воздействовать на разум, никому не хотелось.
За полдня им удалось оттеснить тень к противоположной стороне горы, где ее уже ждала оставшаяся часть воинов. Соединившись с теми, кто преследовал тень в пещерах, они погнали неприятеля дальше на север.
Путь через Утгард к Ледовитому Океану, что отделял Мидгард от Хельхейма, был долог и полон опасностей. Несколько раз их чуть не накрыло сходившими с гор лавинами. Во время буранов, приходилось прятаться в узких ложбинах, прислушиваясь к завыванию ветра, кружившего в воздухе хлопья колючего снега. Когда они вышли на плато, вдалеке показался табун диких Ненниров, но они поспешили уйти к востоку, не желая встречаться с превосходящим по численности конным воинством.
На северных отрогах все чаще попадались следы огромных лап. Здесь водились свирепые йети, но либо эти снежные создания тоже пострадали от великой тени, либо попросту не желали показываться на глаза.
На исходе месяца перед войском забрезжил покрытый толстой коркой льда океан. Изможденные долгой дорогой кони неуклюже ступали по скользкой поверхности. Они прошли не больше двух-трех верст, пока лед не начал трескаться под конскими копытами. Еще версту пешком они уводили тень прочь от Мидгарда, пока теплое подводное течение не истончило лед настолько, что дальше двигаться стало невозможно. Тогда Николас велел воинству поворачивать, а сам остался ждать у кромки тающего льда.
Как только преследователи скрылись из вида, тень начала возвращаться, медленно протягивая губительные щупальца к одинокой фигуре, выделявшейся на фоне алого закатного небосвода. Голоса уже не взывали к нему - поняли, что это бесполезно. Вытянувшись в острые пики тени рванулись к Охотнику, желая пронзить тело того, кто посмел встать у них на пути.
Фиолетовый клинок со свистом рассек воздух, обрубая те щупальца, которые посмели подойти слишком близко. Легион взревел, удостоверившись, что это именно то оружие, которого они так сильно страшились. За этим последовала новая атака, гораздо более стремительная и жестокая. Тени окружали его с нескольких сторон. Николас вновь ощутил, как его телом овладевает неведомая сила. Все мышцы разом напряглись, заставляя его двигаться на грани возможностей человека, так быстро, словно он стал эманацией ветра, бушующей, безудержной. Дикая пляска с тенями продолжалась несколько часов, пока враг не дрогнул, свернулся клубком и уполз обратно в свои норы в краю вечной мерзлоты.
Николас смутно помнил, как в одиночестве нагонял свое воинство, как упал с коня в изнеможении и потерял сознание. Обратно в Упсалу его принесли Гримтурсы. Очнулся Охотник уже дома в теплой постели.
- Нельзя себя так загонять, - посетовал Элаборг, подавая ему чашку с горячим травяным настоем.
- Тень остановилась? - выдавил из себя Николас, жадно приникая губами к напитку. Его мучила нестерпимая жажда.
- Великаны, те, что принесли вас сюда, сказали, что выставили посты на берегу Ледовитого океана. Если заметят какое-то движение со стороны Хельхейма, то мы узнаем об этом через несколько дней.
- Хорошо, когда вернутся все остальные?
- Две недели, может, три. Гримтурсы повели их в обход Утгарда. Там лошади смогут двигаться быстрее. Не переживайте. Вам сейчас надо отдыхать.
Он закрыл глаза, опустился обратно на подушку и вскоре снова провалился в сон.
Через пару дней он, наконец, оклемался и встал на ноги. Долго разлеживаться в кровати не позволял ни характер, ни вороной конь, каждый день, дежуривший у его окна.
Харысай сильно осерчал из-за того, что даже по возвращении домой у хозяина не хватало на него времени. Полтора месяца тягостного ожидания сделали его нрав совершенно невыносимым. Жеребец носился козлами по двору, раскидывал пуки старательного заготовленного для него же сена, ломал забор беспощадно лупцуя его ногами. Николас выловил коня во дворе, когда он обгладывал какое-то хвойное дерево.
Охотник натянул на длинные уши узду коня, укрыл спину толстым одеялом, наверх кинул войлочную подушку и приладил седло. Тугая подпруга пришлась Харысаю не по вкусу. Он недовольно прижимал уши и пихался мордой, пока Николас затягивал ее потуже.
Сразу садиться в седло Николас не захотел. Решил обождать, пока вернется из похода Бельгейн. Глядя на то, как Харысай, закусив удила начал пытаться таскать его за собой по всему двору, Охотник уверился в правильности своего решения. Пару советов от укротителя зловредных демонов ему бы явно не помешали.
Через пару дней тулпар немного успокоился и начал слушать хотя бы то, что говорил ему Николас. Команды, подаваемые от повода и от давления на бока, доходили до Харысая туго, хотя в Дюарле Николас видал и более тяжелые случаи.
Как и предсказывал Эглаборг, воинство вернулась с севера через восемнадцать дней со счастливым известием, что никаких следов тени на берегу Ледовитого океана больше видно не было. Тягости пути сильно сплотили враждовавшие до того народы. Вечером в городе устроили большой праздник в честь освободителей. Крепкий эль с охотой наливали как длиннобородым лапландцам, так и долговязым темноволосым дроу.
На следующий день Николас показал своего тулпара Бельгейну.
- Э, нет, - задумчиво протянул Дану. - Я на него не сяду.
- Почему? Он ведь не злой. Шебутной, конечно, немного, но я видал и более горячих. Неужели он хуже Неннира?
- Не в этом дело. Неннир - животное, хоть и демонического происхождения. Мои предки ловили и дрессировали их в течение многих веков. Я знаю все их повадки, любую пакость предсказать могу. Но этот… не конь это вовсе. Не возьмет он меня к себе на спину. Он, как твой меч. Тебе - верный друг, а другим и за рукоятку взять страшно. Хочешь его укротить - полезай сам. Может, тебе он покорится.
- Ну, хоть сесть поможешь?
Бельгейн кивнул и придержал коня, пока Николас медленно и аккуратно переносил вес тела на спину коня. Харысай вытерпел посадку в седло на удивление спокойно и послушно начала шагать вокруг державшего его за веревку Дану.
- Я попробую рысь.
Конь, неспешно перебирая ногами, перешел на более быстрый аллюр. Движения у тулпара были легкими, гибкими, тряски почти не ощущалось, как и скорости. А конь меж тем набирал и набирал темп, пока не пошел галопом. Бельгейн начал мелодично посвистывать, пытаясь успокоить разгорячившееся животное. Вдруг его глаза поползли на лоб:
- Демоны, не могу удержать, - крикнул он, пытаясь забрать веревку на себя. - Ой-ей, держись, сейчас плохо будет.