* * *
Ефим Альшиц, человек неправильной национальности, чувствовал себя робким аборигеном на оккупированной территории. Впрочем, по сути, так оно и было: Марикс и Ласса не привыкли церемониться ни с кем и ни с чем. В такой ситуации не спасал даже покладистый Фимин характер: терпению потихоньку приходил конец. Лишь неуемное любопытство не позволяло ему прогнать незваных гостей… Ну, и некоторые опасения, конечно же. За эти дни он узнал множество потрясающих, невероятных вещей. Дети Господина Высокое Небо существовали в реальности, очень мало похожей на привычный Фиме мир. Города под жгучим, невероятно интенсивным солнцем… Города, каждый из которых представляет собой миниатюрное государство - со своими законами, валютой и архитектурой, нормами морали и этикета… И все это находилось в прямой зависимости от прихотей и капризов правителей, обладающих властью, какая и не снилась монархам прошлого. Эгоистами их называли отнюдь не зря, хотя и вкладывали в это слово совсем иное значение, производя его от "эго" - таинственной личной силы. После того как Марикс на глазах изумленного Фимы изменил его мебель, за час превратив невзыскательный ширпотреб в некое подобие рококо, Альшиц не сомневался уже ни в чем.
Самые большие изменения коснулись спальни: здесь Марикс и Ласса проводили большую часть времени, преобразуя окружающее пространство в соответствии со своими экзотическими вкусами. Выглядело это жутковато: дети на долгие часы замирали, сосредоточенно глядя перед собой, а обстановка неуловимо-медленно меняла цвет и фактуру, украшаясь затейливой резьбой и орнаментами. В большинстве узоров преобладал почему-то мотив рептилий: сплетенные змеи, ящерицы с плоскими головами, сжимающие челюсти на шее друг друга, ровные ряды треугольных чешуек… Окна теперь закрывали шторы, плотную ткань пришлось повесить таким образом, чтобы солнце проникало в небольшую щель сверху - по словам Лассы, именно так освещались их покои. Вообще с солнцем у отпрысков Господина Высокое Небо отношения были непростые: оба тщательно избегали его лучей. Благодаря словоохотливости Трикобыла Фима знал о мощи и ярости светила, полыхающего в сапфировых небесах Аристопала; но для чего надо таиться в тени здесь - понять никак не мог.
- Это, должно быть, привычка на уровне инстинктов! - вздыхал пивник. - Солнечные ожоги бывают только у новичков, и то лишь по первому разу - боль самый лучший учитель… Вы не поверите, но мне каждый раз приходится делать над собой усилие, переступая порог: так и хочется прикрыть лицо!
Время от времени детям Господина Высокое Небо требовалась какая-нибудь вещь. Кое-что Фима смог раздобыть, и почти все принесенное им тут же подвергалось воздействию "эго".
- Нам претит жить по-быдлянски, - высокомерно сообщил ему Марикс. - То, что нас окружает, должно соответствовать самым высоким стандартам - или вовсе не попадаться на глаза. Жаль, у нас не было возможности прихватить с собой пластилит!
- Пластилит? А что это такое? - заинтересовался Фима.
- Ничего особенного… Материя с ослабленным индексом реальности.
- Из пластилита можно воссоздать что угодно, он легко преображается в любой материал, - пояснила Ласса. - И почти не требует напряжения "эго". Скажем, я не могу создать из дерева металл; это слишком сильное смещение характеристик… Можно лишь сделать саму древесину тверже или мягче. Зато у пластилита граничные характеристики практически отсутствуют - килограмм этого материала может стать килограммом золота или килограммом хлопка, по выбору мастера "эго".
От таких речей у Фимы ум заходил за разум.
Из странной троицы только Трикобыл активно перемещался по городу. Марикс и Ласса предпочитали покуда обживать дом и строить планы на будущее - надо сказать, весьма зловещие. Чего стоила хотя бы Мариксова идея наглухо изолировать Мглу от остального мира и поиграть с жителями городка в Господа Бога, лепя из имеющегося "биологического материала" новую расу!
- Мне не нравятся здешние быдляне. Они неопрятны и неприветливы, один их вид оскорбляет мое эстетическое чувство, - заявил мальчик.
- У тебя не хватит "эго" на исполнение этого плана! Такое под силу только нашему высокочтимому родителю! - возразила брату Ласса.
- Ты права, - хмуро согласился Марикс. - Надо придумать что-то менее масштабное.
- Давай возьмем под контроль глав здешних гильдий! Пускай для начала они заставят быдлян умыться, прибраться и покрасить все, чтобы этот городок стал чистеньким и аккуратным…
- Спорю на что угодно, они тотчас загадят все снова!
- Грязнуль можно публично выпороть, или посадить на кактус, или как у них здесь принято наказывать, не знаю… Хотя бы штук десять-пятнадцать, остальные живенько возьмутся за ум. Нам потребуется израсходовать минимум энергии, а результат будет почти сразу!
Мальчик задумался… Тем же вечером Альшиц, при посредстве пивника, убедил детей в необходимости соблюдать осторожность.
- Судите сами, молодой мастер: что, если вас и вашу высокородную сестру разыскивают? Фигассэ вполне мог отрядить за нами погоню! Доводить задуманное до конца во что бы то ни стало в духе этого мерзавца…
- Я не желаю ничего слышать о нем! - сверкнул глазами Марикс. - Уверен, Господин Высокое Небо сделает его смерть крайне поучительной - для многих последующих поколений!
- Конечно, молодой мастер, конечно, ни на секунду не сомневаюсь в этом… Но до тех пор надо бы поостеречься!
И Марикс нехотя согласился.
Подобрать для пивника подходящую по размеру одежду оказалось непросто. В конце концов Фима разорился на самый большой свитер и синтетический плащ-дождевик: по погоде и то и другое оказалось кстати, хотя свитер растянулся до предела, а застегнуть дождевик никак не получалось - не сходились полы. Штаны и обувь Трикобыл менять не стал, благо их отличие от привычных моделей не слишком бросалось в глаза, а со своей забавной шляпой и вовсе отказался разлучиться. Пивник всерьез задумывался о дальнейшем существовании: в отличие от своих подопечных, он смотрел на вещи куда более здраво. Немного освоившись в новой обстановке, Трикобыл принялся искать работу. Здесь пивника поджидало разочарование: спроса на основную его специальность в маленьком сибирском городке не имелось.
- Я могу сварить не менее сотни различных сортов пива - и оно будет отличаться от того пойла, что продают в ваших лавках, как небо от земли! - жаловался Трикобыл. - Но вот беда: в этом городе нет ни единой, даже самой захолустной пивоварни!
- Прямо не знаю, чем помочь! - вздохнул Ефим. - Впрочем… Ты же неплохой кулинар, верно? У нас есть парочка заведений общепита… Хотя что это я! Без паспорта и санитарной книжки с тобой даже разговаривать не станут. И еще трудовая, и пенсионное удостоверение…
Толстяк схватился за голову - но, к собственному глубокому удивлению, на следующий же день нашел применение своим кулинарным талантам. Трикобыл подрядился кашеварить на стройке, для бригады каменщиков, всякий раз получая определенную сумму на руки: вороватый прораб решил обойтись без оформления и прочей бюрократической волокиты.
Кормить работяг полагалось дважды в день, а любое блюдо стараниями Трикобыла превращалось в нечто восхитительное.
- Эх, Кобылыч, с такими руками тебе бы в ресторане работать, шеф-поваром! - восхищались мужики.
Пивник застенчиво улыбался и бормотал нечто неопределенное. Работяги считали его слегка чокнутым и не приставали с расспросами - что вполне устраивало Трикобыла. Так прошла неделя. Готовить приходилось и для детей Господина Высокое Небо: юные эгоисты воротили носы от Фиминой "быдлянской пищи". В конце концов Альшиц сдался и предоставил кухню в полное распоряжение толстяка, ограничившись доставкой продуктов. Как-то раз он принес домой купленных на рынке грибов - и Трикобыл изготовил нечто невероятно вкусное, вызвав неподдельный восторг детей.
- Как здорово! Согласись, Марикс, даже дома мы такое не пробовали! - восклицала девочка, за обе щеки уплетая свою порцию.
- Да, пожалуй… - в кои-то веки согласился с сестрой мальчик, протягивая пивнику тарелку и требовательно звеня по ней ногтем в ожидании добавки.
- Я хочу это же блюдо завтра на обед! - безапелляционно заявила Ласса. - Ты слышишь, Трикобыл?
- Не все так просто… - почесал затылок Фима. - Сегодня рынок уже закрыт, а завтра там санитарный день… Не в лес же идти!
- Ну, это уже ваши проблемы! - пожал плечами Марикс. - Моя сестра желает грибов, и она должна их получить.
Альшиц с трудом удержался от язвительного замечания, лишь умоляющий взгляд Трикобыла заставил его промолчать. За эти несколько дней они с пивником сдружились. Трикобыл много и охотно рассказывал Ефиму обо всем, что тот хотел знать, да и характер у него оказался легкий и уступчивый, если только дело не касалось отпрысков Господина Высокое Небо.
- Я найду, обязательно найду! - вызвался пивник. - Эффим, ты говоришь, эти грибы растут в окрестных лесах? Мне уже приходилось бывать в Дебрях, отыскивать редкие травки и корешки для замковой пивоварни… Некоторые сорта эля без них не сваришь…
- Я бы составил компанию, но работа… - вздохнул Фима. - Сразу только не готовь, ладно? Я приду, посмотрю, чего ты там насобирал…
На улице ноги сами понесли Трикобыла в сторону железной дороги. Серенькие небеса точили на землю морось. Выйдя за станцию, пивник углубился в лес, стараясь, впрочем, не упускать из виду просвет меж деревьев - там, где пролегала Гнилая ветка. Удача сопутствовала ему: не прошло и пяти минут, как глаза Трикобыла углядели среди пожухлой травы бархатную шляпку.
- Ага, есть один! Ну-ка, а там чего…
Спустя час полиэтиленовый мешок наполнился на две трети. Довольный собой пивник собирался было повернуть назад, как вдруг странное чувство заставило его резко обернуться: Трикобыл ощутил на себе холодный, немигающий взгляд. Сзади никого не было, лишь мокрые от дождя деревья, но жуткое ощущение никуда не делось. Вдоль хребта потек холодок. Обшаривая испуганным взглядом лес, пивник медленно отступил к ближайшей сосне. Напряжение росло, казалось, еще чуть-чуть - и случится нечто непоправимое… Неподалеку громко хрустнул сучок, и нервы Трикобыла не выдержали. Он сдернул с головы шляпу, рванул подкладку… В ладонь лег тяжелый металлический кругляш. Строго говоря, это устройство, при всей его разрушительной мощи, не было приспособлено для использования в качестве оружия. Внешняя сторона его представляла собой выпуклое металлическое лицо: гротескную, искаженную гневом физиономию. Когда пивник нажал потайные кнопки, механизм сработал: хитроумная маска широко распахнула рот. Дыхание талисмана было почти невидимо - полоса стеклянисто колеблющегося воздуха; но оказавшаяся на его пути веточка тотчас обратилась в пепел. Стиснув зубы, пивник повел диском сначала вправо, потом влево, очерчивая огненную дугу. Спустя несколько мгновений испепеляющий поток иссяк. Трясущейся рукой толстяк вытер со лба пот. Он даже не предполагал, какой мощью обладает припрятанный на черный день талисман… Тайга горела. Полыхали деревья, чадил обугленный мох. Струи дыма и пара заволокли окрестности. Пивник напряженно шарил по лесу взглядом, надеясь засечь движение. Что-то больно укололо его в шею… Толстяк досадливо прихлопнул кусачую бестию. "Помстилось… Да сильно-то как, едва сердце не прихватило! Место небось тут такое… Нехорошее. Надо скорее убираться отсюда". Трикобыл пятился, не решаясь повернуться к горящему лесу спиной. В груди поселилась странная пустота, колени подгибались. Он прошел метров десять и рухнул: ноги отказывались служить.
- Да что ж это такое?! - растерянно охнул толстяк, сообразив, что не чувствует больше своих конечностей.
Онемение расползалось по телу. Пальцы пивника разжались, бесполезный кругляш талисмана выпал на траву. Поле зрения сузилось, как это бывает с изрядно захмелевшими людьми. Сзади раздались шаги - тихие, осторожные шаги охотника, привыкшего подкрадываться к добыче. Трикобыл попытался повернуть голову - и не смог…
Незнакомец склонился над упавшим и осторожно поднял талисман.
- Какая мощь, надо же… И все понапрасну: ты даже не понял, где я прячусь. И паучка моего прозевал.
Затянутые в перчатку пальцы коснулись шеи пивника. Там вспух крохотный розовый бугорок - след укуса. Незнакомец бесцеремонно приподнял Трикобылу голову и несколько мгновений вглядывался в расширенные зрачки жертвы.
- Да, этой стены мне не прошибить… - вполголоса пробормотал он. - Но такой силы ментальный блок - сам по себе улика хоть куда, я подобрался вплотную… Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого. Просто небольшая инъекция - и ты расскажешь мне то, что я хочу знать, да?
Сознание медленно покидало пивника, перед глазами мельтешили кровавые круги.
- Расскажешь, конечно… - бормотал незнакомец, роясь в карманах глухого, закрывающего все тело одеяния. - Куда ты денешься…
* * *
В этот день Фима задержался на работе дольше обычного: "внезапная" финансовая проверка, ожидаемая довольно-таки давно, наконец случилась. Утомленный, но вполне довольный тем, как складываются дела, человек неправильной национальности зашел в магазин и сделал все необходимые покупки. Пивник давно уже должен был вернуться - и, как подозревал Ефим, не с пустым мешком: пожелания юных подопечных были для Трикобыла законом.
Дом встретил его молчанием и темными окнами. Фима удивленно задрал брови: все это было совсем непохоже на установившийся у них порядок.
- Эгей! Есть кто живой? - громко спросил он, закрывая за собой дверь.
"Неужели уехали?!" - Эта мысль вызвала одновременно разочарование и облегчение: все-таки экзотические гости сильно стесняли привыкшего к одиночеству хозяина, да и заносчивость брата и сестры раздражала порой весьма серьезно. "Даже не попрощались, надо же…" - Фима щелкнул выключателем. Разгрузив хозяйственную сумку, он заглянул в спальню… И тихонько вскрикнул от неожиданности. Марикс и Ласса забились в самый дальний угол. Дети сидели молча и абсолютно неподвижно. Лишь глаза их поблескивали в падающем из кухни свете, словно драгоценные камни.
- Эй, вы чего? Что это с вами?! - недоумевающе спросил Фима.
Брат и сестра молчали.
- А где Трикобыл? - вопрос снова повис в воздухе.
Ефим понятия не имел, как следует поступать в такой ситуации. Он хотел было тихонько притворить дверь и дождаться пивника, но тут Ласса заговорила.
- Трикобыла убили.
Фима поперхнулся.
- Убили?! Кто? Как? Откуда ты знаешь?! - Вопросы сыпались из него один за другим. С некоторым усилием взяв себя в руки, Фима зажег в комнате свет, подошел к детям и опустился перед ними на корточки.
- Так… Давайте по порядку, ладно? Что случилось?
- Трикобыл ушел, - ответила Ласса. - А потом… Потом я почувствовала, что его не стало. Мы с Мариксом оба это почувствовали.
Фима тихонько перевел дух.
- Ну, ребят, вы меня и напугали! Знаете, я уверен - наш грибник скоро вернется! Может быть, он немного заплутал, но…
- Проклятый дурак!!! - с ненавистью выкрикнул вдруг Марикс. - Ты что, так и не понял?! Если мы говорим, что он мертв - значит, он мертв! Мы это знаем, понимаешь ты, быдлянин?! Знаем, знаем, знаем!!!
Ефим почувствовал, как по телу его прокатилась невидимая волна - мальчик с трудом удержался, чтобы не ударить непонятливого взрослого своим "эго".
- Ну хорошо, хорошо, я вам верю… Так… Что же теперь делать? - Фима потер лоб. - Значит, так… Сейчас уже поздно, а завтра я схожу в милицию - скажу, что пропал… Э-э… Мой родственник… - тут Фима невольно понизил голос. - Ребят, а как вы думаете - ну, кто его это самое…
- Этого мы не знаем! - грустно вздохнула Ласса.
- Кто бы он ни был, он идет по нашим следам! - решительно заявил Марикс. - У этого герцога длинные руки… Ничего, Господин Высокое Небо отрубит их по самые локти!
- Послушайте… А связаться с вашим отцом вы как-нибудь можете? - еще не договорив, Фима почувствовал себя глупо.
Ясно же, будь такой способ - его бы давно использовали… Марикс покачал головой. Воцарилось угрюмое молчание.
- Я хочу есть! - тихонько сказала Ласса. - Эффим, приготовь чего-нибудь…
- Надо озаботиться собственной безопасностью! - заявил мальчик, когда ужин подошел к концу.
Он уже несколько оправился от шока: прежняя самоуверенность стремительно возвращалась.
- Предлагаю сделать хорошую энергетическую ловушку! Ласса, будет лучше, если мы объединим наши силы - так она получится более мощной…
- В кои-то веки ты признал, что твое "эго" не столь уж велико! - фыркнула сестра. - А если совсем честно, дело даже не в этом, правда? Просто у тебя самого не хватит мастерства создать кокон…
- Вот еще! - дернул плечом Марикс.
- Ладно, не злись, я помогу тебе… - примиряюще сказала Ласса.
- Это вы о чем? - подозрительно осведомился Фима.
- Не твое дело! - нагрубил Марикс. - Иди и займись чем-нибудь, не мешай нам.
- Ты зря его гонишь… Нам придется включить Эффима в баланс уравнения, не забывай: иначе он закоротит все на себя, - покачала головой Ласса.
- Ребята, я не вполне понимаю, что вы задумали, но, может, не стоит? - догадливый Фима поежился. - Может, как-нибудь…
- Не беспокойся, мы позаботимся обо всем, и о тебе тоже! - заявила Ласса, отодвигая пустую тарелку. - А сейчас отойди в сторонку и не мешай нам.
Непреодолимая сила мягко повлекла Ефима в угол кухни: девочка не стала дожидаться, покуда хозяин дома соблаговолит исполнить ее повеление. Марикс вышел на середину комнаты и застыл, лицо его выражало сосредоточенность. Поначалу ничего не происходило, но мало-помалу в воздухе стало раздаваться потрескивание, а под потолком замерцал маленький, не больше мячика для пинг-понга, светящийся шарик. Сперва он был еле виден, но постепенно набирал силу - через полчаса на него уже больно было смотреть. Кухня обрела вид зловещий и фантастический: густые резкие тени - и холодное сияние, в свете которого человеческие лица становились похожими на бледные лики мертвецов.
- Слишком сильно фонит в оптической части спектра! - недовольно сказала Ласса. - Марикс, надо исправить…
- А я что делаю?! - огрызнулся мальчик.
Маленькая шаровая молния поблекла и сделалась почти невидимой, словно бледное спиртовое пламя; лишь резкий запах озона теперь напоминал о ее присутствии.
- Бризантный заряд создан, - объявила, наконец, Ласса. - Теперь стоит здесь появиться постороннему, как эта штука вызовет колоссальную разницу потенциалов и его как следует прожарит! А мы трое можем перемещаться свободно, на нас ловушка не отреагирует… Ты хорошо меня понял, Эффим? Если в дом зайдет кто-то еще, ему не поздоровится…
И тут человек неправильной национальности наконец возмутился. Фима решительно тряхнул шевелюрой - и высказал все, что он думает о двух маленьких негодяях, явившихся без приглашения, захвативших его дом, заминировавших его какой-то жуткой штуковиной, спутавших ему день с ночью и… Да сколько можно-то, в конце концов!
Марикс, сидя на роскошном ковре (в него был превращен невзрачный половичок), слушал эту пламенную речь с кривой усмешкой, но не возражал - похоже, таинственные манипуляции с "эго" обошлись ему нелегко. Когда Фима закончил, Ласса покачала головой.