В ответ он бросил в парня небольшой огненный шарик. Берлибей был магом огня, признанным в Халифате профессионалом в этой области. Но кроме изучения заклинаний огненной стихии он увлекался еще коллекционированием древних артефактов. Как раз сейчас у него с собой был древний амулет, создающий заклинание "иммерсия", предназначенное именно для пленения врагов, обладающих магией. Любой, на которого оно было наложено, терял способности к магии и передвижению. Правда, заклинание приходилось обновлять раз в сутки, но это было все равно дешевле, чем строить для плененных магов специальные камеры или искать особые кандалы, про которые уже давным-давно никто не слышал. Магов сейчас вообще в тюрьмах не держат. Либо они сразу приносят клятву верности, либо их убивают. А вот древние создавали очень интересные вещи… Артефакт "иммерсия" тоже достался берлибею в наследство от прапрапрадеда и стоил сейчас целое состояние. Однако, при всей его древности и уникальности, у него тоже были недостатки. Чтобы его применить, на маге не должно было быть никакого щита! При столкновении с любым, даже самым слабеньким, щитом заклинание артефакта рассыпалось, словно тонкая льдинка под грубым сапогом. И у артефакта был еще один недостаток. Он очень медленно восстанавливался. Следующий раз его можно будет использовать очень нескоро. Поэтому нужно быть очень аккуратным и не ошибиться. "Иммерсия" – это сильное, но почти одноразовое заклинание.
Берлибей бросил в парня небольшой огненный шарик, желая проверить прочность его щита, однако при этом направил его так, чтобы тот не попал в противостоящего ему мага, если вдруг защита его рухнет после первого же натиска.
"Молодой! – подумал о парне берлибей, наблюдая за полетом фаербола. – Даже не попытался уклониться, чтобы щит не подставлять…"
Огненный шарик достиг темноглазого парня. И Карадюман вновь удивился, как и после того, как его защитный амулет полыхнул белым светом. Фаербол не вспыхнул, разрушаясь от соударения о магический щит. Нет! Он исчез! Погас, словно впитался в него.
"Неужели он владеет заклинанием "щита-поглотителя"? – не поверил своим глазам берлибей. – Это же секрет нашего верховного совета!"
В этот момент артефакт на его груди вновь ослепительно вспыхнул. Парень еще раз применил, похоже, свое самое мощное заклинание.
Судя по яркости вспышки – очень сильно, подумал берлибей, наблюдая за противником и быстро просчитывая свои дальнейшие действия, но моего артефакта он пробить не в состоянии. Видно, на большее не способен… Это хорошо. Почему же он стоит на одном месте? В империи не учат правилам ведения магических поединков? Дорога узкая, но все же… Мог бы попытаться уклониться…
"Девчонки! – неожиданно понял берлибей. – Девчонки за его спиной! Он прикрывает их своим щитом! Он не может бегать – ведь тогда кто-нибудь из них окажется без защиты. Ха! Все будет гораздо проще, чем я предполагал…"
Карадюман усмехнулся и левой ладонью взялся за широкий браслет на запястье правой руки, активируя его. В этот момент в него полетело какое-то черное облако, заискрившееся на щите сотней мелких вспышек.
"Темный маг? – вновь поразился берлибей, беря в левую руку прадедушкин артефакт. – Он умеет создавать разные заклинания? Поразительно! Маг, владеющий двумя стихиями?! Совсем интересно!
Все! Готово! А сейчас – опыт против молодости!" – ухмыльнувшись, подумал он.
– Ха!
С резким выдохом он выпрямил в сторону противника правую руку и активировал артефакт. "Ожерелье огня", именно так он назывался, выпускал подряд пятнадцать огненных шаров. Один за одним. Практически без перерыва. Берлибей рассчитывал на то, что энергия, впитанная "щитом-поглотителем", окажется столь велика, что переполнит магический резерв парня, который должен был быть не очень большим ввиду его молодости. Когда тот свалится без чувств, тогда он применит свой второй артефакт – "иммерсия"!
Расчет оказался верен. Огненные шары размером с небольшую дыню один за одним, словно огненные бусины, полетели в щит парня. Тот, видно, не ожидал такого, и первые два шара без помех впитались в его щит, заставив его пойти переливами темных полос. Но потом парень спохватился, бросил, видно, создавать какое-то начатое им заклинание и попытался отбиться. Последующие два шара неожиданно взорвались в воздухе, не долетев, но вот третий шар – опять впитался его щитом. Непонятно почему, но, похоже, он просто не успел его уничтожить. Потом еще два взорвавшихся в воздухе шара – и вновь проскочивший защиту. Еще два взрыва – и новое потемнение щита противника!
"Крепкий! – уважительно подумал берлибей о противнике. – Неужели он "переживет" все "огненное ожерелье"?"
Не "пережил". Зря берлибей волновался. Следующий пропущенный шар оказался для его противника последним. У парня подогнулись колени, и он упал, завалившись на правый бок. Темный купол его щита исчез.
"Есть!" – удовлетворенно подумал Карадюман, направляя "огненное ожерелье" в сторону пропасти и активируя артефакт "иммерсия". Варги, вставшие над телом своего мага с поднятыми мечами, попав под его действие, попадали и остались лежать недвижимыми.
– Аслан! Иди сюда! – громко позвал, не оглядываясь, берлибей. – Вяжите их, – приказал он начальнику своей охраны, указав на тела, лежащие на дороге. – Возвращаемся в замок! Парня – в камеру, девчонок – в гарем! Только сначала обыщите и отберите у них все оружие! У варг его должно быть полно… Беркему скажите, что они звери и опасны… Впрочем, я сам ему скажу… Посмотрим, как он с ними справится…
Это будет интересно, усмехнувшись, подумал Карадюман о предстоящем допросе парня и о том, как главный евнух его гарема Беркем справится с варгами, – это я удачно съездил… Столько развлечений сразу!
Тюрьма
Мрачные своды, сложенные из крупных серых камней. Вдоль стен длинного коридора, в который выходили двери камер, на металлических крюках висели тускло горящие масляные светильники. Коридор заканчивался металлической решеткой с ржавыми прутьями, отделяющей его от лестницы на верхний этаж. У решетки, там, где в ней по центру сделана дверь, стоял грубый деревянный стол, сколоченный из толстых досок. За ним, опершись спиной на стену, вытянув вперед скрещенные ноги в сапогах из черной кожи и удобно сложив сцепленные пальцы рук на животе, сидел охранник. На нем – засаленный кожаный доспех, кожаные штаны и небольшой круглый шлем. Второй охранник, тоже в таком же непритязательном прикиде и с коротким мечом на боку, скучая, неспешно брел по коридору, заглядывая в глазки дверей. Глянув в очередную камеру, он неожиданно замер. Казалось, он даже перестал дышать.
– Абдула, иди сюда скорее! Глянь! – наконец севшим голосом сипло позвал он напарника, продолжая смотреть в глазок.
– Ну чего там… – лениво отозвался тот, не меняя позы.
– Новенький… Там теперь девка какая-то!
– Ага. Принцесса эльфийская… Ты чего – напиться успел? Когда? Смотри, я-то никому не скажу. Но вот если десятник увидит… Точно плетей получишь.
– Эльфийка… – благоговейно прошептал охранник, влипая правым глазом в глазок.
Услышав шепот напарника, Абдула наконец соизволил повернуть в его сторону свою голову, прекратив созерцание стены коридора перед собой.
– Вай… какая красавица… Волосы – как золото… А губы яркие, как гранат!
– Кюрбат, ты совсем с ума сошел? Какая красавица! Шутишь, что ли? Там ведь пленник нашего великого берлибея, да продлятся его дни! Тебе что, парень девкой мерещится? Давно женщины не было? Небось опять все свои деньги в кости проиграл?
– Ва-ах-х-х… – восхищенно отозвался от двери камеры Кюрбат.
Озадаченный его коротким восклицанием Абдула задумался над тем, что, если и впрямь напарник сошел с ума? Чем это может грозить лично ему, Абдуле? Вдруг тот начнет кусаться? Или драться полезет? Может, стоит вызвать караул? А не разгневается ли господин десятник, если вдруг выяснится, что Кюрбат – всего лишь тайком умудрился напиться? Тогда и ему попадет… Придется, видно, встать и пойти понюхать этого ненормального. Пахнет от него вином или нет? А вставать – лень… Совсем недавно славно поели, и так хорошо сидится… Может, ну его? Дождаться смены, а там…
В этот миг лязг открываемых засовов камеры прервал муки выбора Абдулы.
– Ты чего делаешь, осел плешивый? – заорал он, вскакивая на ноги. – Господин Карадюман велел – не входить!
– Я хочу… потрогать ее, – заявил Кюрбат, распахивая дверь камеры.
– Че-э-эго? А ну закрой дверь, собака паскудная! Из-за тебя и мне достанется!
Абдула в три прыжка преодолел коридор, намереваясь захлопнуть тяжелую дверь и заодно дать в ухо напарнику для его протрезвления, но, оказавшись на пороге камеры и бросив в нее взгляд, замер.
– Видишь, – довольно глядя на него, произнес Кюрбат, – а ты не верил…
– Закрой дверь… – севшим голосом произнес Абдула, не веря глазам.
– Почему?
– Это… магия… Парень не мог превратиться в эльфийку… Магия – это опасно… Господин ведь запретил входить…
– Мы только потрогаем… Это же настоящая эльфийка! Когда вновь такая удача подвалит? А потом доложим господину. Он, наверное, еще не знает, что у него в тюрьме сидит эльфийка… Хе-хе… Иначе бы он ее сюда не посадил. Она морок на себя наложила, мужчиной казалась. Эльфы это умеют. Смекаешь? А теперь он спал. А мы – узнали. Может, господин нас за это наградит?
– Вряд ли… – отчасти придя в себя от испытанного им изумления, трезво взглянул на ситуацию Абдула. – Мы же десятнику должны доложить, а он – господину Гохану, начальнику тюрьмы… А уж он… Вряд ли до нас что-то из наград дойдет…
– Вот, – поднял вверх указательный палец Кюрбат, – мудро мыслишь, плешивый осел, да отвалятся твои копыта и да сдохнешь ты в придорожной канаве! Так поэтому давай ее хоть разок погладим! Будет что потом за пиалой вина рассказать… Давай! Пока она без сознания. Говорят, у эльфиек кожа – гладкая, как шелк… А губы – нежнее созревшего персика…
Абдула нервно облизал языком свои пересохшие губы, прикидывая варианты. Оглянулся в сторону решетки, заглянул в камеру.
– А вдруг… она нас магией?
– Берлибей наложил на нее могучее заклятие. Теперь она целый день не сможет пользоваться силой. А потом он его наложит заново. Давай, бояться нечего!
– Давай! – внезапно севшим голосом сказал Абдула. – Но только потрогаем!
– Я что – совсем глупый ишак, по-твоему? – возмутился Кюрбат. – Мне тоже жить еще не надоело!
Эри
Очнулся я от прикосновений. Кто-то прикасался к моей шее и осторожно гладил руки.
Пфф… массаж? Ладно, торопиться не будем глаза открывать. Попытаюсь понять – где я? Судя по вони, это совсем не дорога. А что тогда? Где так может вонять? Какая-то занюханная камера в тюрьме? Вполне возможно. Если я жив, то наверняка тот маг не оставил меня валяться на дороге. Притащил к себе, с желанием узнать подробности появления моей персоны на его жизненном пути. Я бы тоже так сделал… Сихот, как же я позорно проиграл! Он меня вчистую вынес! Я стоял на одном месте, как дурак, и тупо пытался пробить щит этого увешанного артефактами павлина! Если бы не варги-идиотки, с их неисправными амулетами! Я тогда хоть мог бы маневрировать! А так – пришлось стоять, гордо выпятив грудь под его "пулеметом"! Я просто не успевал отбивать "руками" эти фаерболы! И амулет у него против ментальных заклинаний есть… Ни одно не прошло…
Я почувствовал, как меня охватывает злость. На ситуацию, на варг, бездарно прозевавших выскочивших на них всадников, на хитромудрого мага, так легко обыгравшего меня, на… да вообще! На весь этот вонючий мирок!
В этот момент гладить руки перестали и стали гладить ноги, постепенно поднимаясь от лодыжек вверх. И по ощущениям от прикосновений, ноги мои – голые… Хм…
Тут появилась еще одна пара рук, которая полезла мне под одежду, за пазуху. Так, кажется, пришло время прояснить ситуацию! У меня как раз для этого соответствующее настроение!
Открыл глаза. Сумрак. Надо мной – каменный потолок со следами копоти и чья-то мерзкая сопящая рожа, с сосредоточенным выражением смотрящая куда-то вниз.
Что там?
Я приподнял голову и тоже посмотрел туда, куда смотрел он. Ба-а! Я – опять Эриэлла-а-а! А эта тварь шарила у нее за пазухой. У меня – за пазухой! А второй, такой же тупо-мордатый, гладил мои ноги! Ах вы… Они меня что, того?!.
Злость, которую я раньше испытывал, превратилась в замечательный фитиль для бочки пороха моей ярости.
Хрясть! Хрясть! Хрясть!
Второй тип, подхваченный моими "телекинетическими руками", со всего размаху хряпнулся спиной и головой о стену, обдав камни кровью и разлетевшимися мозгами.
"Они тебе больше не нужны!" – оскалившись, подумал я и еще пару раз хряпнул тело о стену, окончательно превращая его в мешок с костями.
– Куда-а-а-а-а… – прошипел я, хватая опомнившегося и ринувшегося в дверь первого мордоворота.
– Нет! Нет! – дико заорал тот, извиваясь всем телом и пытаясь вырваться из моих невидимых "рук". – Мы ничего не делали! Мы хотели привести вас в чувство! Госпожа! Пощадите! Пощадите! А-а-а!! Спасите!!!
– Заткнись! – с чувством сказал я, сдавливая ему шею. – Как вы… вообще… посмели ко мне прикоснуться… Шакалы…
– Эи-и-и-и, эи-и-и-и, эи-и-и, – сипел тот в ответ, – ни-и-и-и… го… не… лали… это А-а-абдула… это он… пощади…
Тут он обделался.
"Не сделали? – подумал я, глядя на извивающегося червя у моих ног. – Хм… Судя по менталу – не врет". Потом, на мне – белые короткие шорты. Задолбали эти превращения большого в короткое! Почему нельзя оставить штаны – штанами?
Отставив вопрос одежды в сторону, я "осмотрел" себя, используя вбитые мне в голову богиней эльфов знания.
И у Эриэллы в теле… все на месте, подвел я итог осмотру. Оказывается, она у меня – девственница. Забавно… раньше меня этот вопрос как-то не интересовал. Но, как выясняется, девственности меня можно лишить запросто. Тогда – Дина, тварь, сейчас – вообще какие-то сущие уроды…
Воспоминание о варге и о нашей с ней последней встрече добавили еще мрачных красок к моему настроению.
– Где мои-и-и с-с-с-спутницы? Знае-эш-ш-шь? – прошипел я, чуть отпуская шею тюремщика.
– Госпожа, кхе-кхе-кхе, госпож… кхе-кхе-кхе! – зашелся тот в кашле.
– Говори!
– Знаю, знаю, госпожа! Господин берлибей приказал поместить вас в тюрьму, а их – отправить в гарем…
– В гарем?!
– Да, госпожа, в гарем…
– Сука! – коротко сказал я и свернул ему шею.
"Он-то при чем? – поинтересовался внутренний голос. – Всего лишь тюремщик… Ты во всем виноват! Ты – проиграл! А берлибей – победил! И теперь пожинает плоды победы. Ринату сейчас насилует… Или Дану… а ты тут… на кошках тренируешься!"
"Они – МОИ варги! Никто не смеет к ним прикасаться!"
"Ну да… Конечно… Поздно теперь шашкой махать…"
"Не поздно!"
Белые одежды Эриэллы, начиная от плеч, поползли вниз чешуйками, закрывая мое тело в черную чешую. В позвоночнике тут же заломило.
Сихот! Так ничего и не сделал с ней, ругнулся я, имея в виду чешую, все у меня так. Ничего не сделал! Война, а я – не готов! Не готов! Все ерундой какой-то занимался… Ну ничего, ладно! Я все исправлю!
"Если выживу…" – ехидно вякнул внутренний голос и заткнулся.
"Так! – подумал я. – Броня есть. Дальше? Дальше нужно узнать, где эти дуры. Где этот гарем. Как? Выйти и спросить первого встречного "как мне пройти к гарему?". Вряд ли мне ответят. Нужно будет кого-нибудь поймать да расспросить… С пристрастием. Так и сделаю! Но для начала нужно выйти из этой вонючей камеры…"
Перешагнув через труп и сделав пару шагов, я вышел в коридор со множеством деревянных дверей в стенах. Вдали – виднелась решетка, преграждающая проход. Я взглянул на нее, прикидывая – насколько она прочна? И тут мне в голову пришла одна хор-р-рошая мысль!
"У меня же есть кровь Ри! – подумал я, имея в виду окровавленный платок, который она мне вернула, естественно, не удосужившись постирать. Он у меня так и валяется, грязный, в загашнике. А еще есть замечательное заклинание некромантии – "зов плоти". Имея даже крошечную частицу тела человека, этим заклинанием маг может отправить к нему голодного зомби или может сам отыскать этого человека. А ну-ка! Где там этот платок? Вот! Как звучит это заклинание?.. Есть! Работает! Чувствую!
Из груди словно невидимая ниточка протянулась, таща меня за собой.
Там вообще-то маг, подумал я, быстрым шагом направляясь к решетке, и он вполне может прибежать на мою магию. Опасно! Он явно опытнее, чем я. Особенно если учесть тот факт, что дома магическим поединкам я предпочитал бои с шагссом в руках на арене! Я вообще-то не собирался становиться магом. В Эсферато у меня было мало способностей для этого – это тут их вдруг оказалось много! По уму, мне нужно – руки в крылья и пошел! Но я назвался их командиром… Сам. И "попали" они из-за того, что я проиграл… Нужно вытаскивать их как можно скорее! Сихот его знает, что с ними могут сделать, пока я буду планы разрабатывать! Буду действовать – внезапно! По наитию! На любую гениальную задумку врага – отвечу своей непередаваемой глупостью! Пока он будет думать – что это, мы успеем смыться! Надеюсь, что так и будет…
Яркий солнечный день. Время – где-то около полудня. Небольшой двор внутри крепости – пуст. Слуги и владелец замка заняты своими делами в ожидании скорого обеда. Сонная тишина.
– Шарах!
Внезапно большую двустворчатую дверь из толстого бруса, расположенную внизу высокой башни и ведущую в темницу замка, разнесло взрывом на куски! Щепа, обломки дерева, полосы железа, толстые гвозди с большими шляпками разлетелись по всему двору.
Пауза. Тишина. Из возникшей темной дыры в стене башни, щелкая высокими каблуками сапог по камням, появилась гибкая женская фигура, словно облитая чем-то черным. Лишь яркие красные вставки на руках и бедрах нарушали эту сплошную черноту. У девушки были яркие золотые волосы, собранные сзади в длинный, до пояса, "хвост". Она на секунду остановилась, оглядывая двор. Похоже, давала глазам привыкнуть к яркому свету, а потом легко подпрыгнула вверх.
– Пах-х-х!
За ее спиной с хлопком распахнулись два больших темно-красных крыла с редкими черными перьями.
– Вших-х-х!
Крылья, издав свистящий звук, сделали могучий взмах, вознося свою хозяйку вверх. Еще несколько таких же сильных движений – и вот она уже выше самых высоких башенных шпилей! Перестав подниматься, удивительная девушка широко распахнула крылья и сделала неспешный круг над крышами, словно что-то высматривая с высоты. Вдруг она накренилась на правое крыло и в крутом вираже стремительно свалилась вниз, устремляясь к земле…
Илона
– Бур-бур гыр тарам!
– Че надо? – выпятив нижнюю челюсть, хмуро поинтересовалась я у высокого толстяка в смешной зеленой шапочке и отвисшим голым пузом с большим пупком. На незнакомце надета какая-то то ли безрукавка, то ли еще что. В общем, руки от плеч у него голые и живот тоже – голый. Такой наряд мне не нравится. А еще мне не нравится, что толстяк размахивает руками, тычет в меня пальцами, непонятно говорит и явно чего-то от меня хочет.
– Бур-бур гыр тарам!
Вот опять! Судя по его круглому лицу и эмоциям, терпение у него заканчивается…
– Отвали, – угрюмо ответила я, отодвигаясь.