Волчица фыркнула, как бы говоря - спокойно. С моим‑то чутьем? Не утонем, не отравимся и не задержимся.
- Но как добраться до болота? Чтобы не привлечь к себе внимания?
Тайяна задумалась, а потом улыбнулась. Весело, искренне…
- Ааша, кажется, у меня есть идея. Оставим им ложные следы? Если мне солгали, так и я солгу! И не задумаюсь! В конце концов, что они могут понять?
Волчица показала в усмешке белые клыки.
Яна посмотрела на нее шальными глазами.
- Знаешь, если из всех путей остается самый невозможный… так я им и воспользуюсь!
Домой к тетушке Тайяна вернулась уже спокойная, как сам Лес. Улыбалась, поцеловала тетушку в щеку и прощебетала, что завтра - послезавтра, наверное, домой пора, там жених заждался. И не сильно удивилась, когда вечером на пороге комнаты возникла Таалейн.
- Ты решилась?
- Вполне. Я знаю, где лодки, где взять воду… завтра днем я уеду. Побуду какое‑то время в лесу. А вечером…
- Лодки и Интар?
- разумеется!
- Вот, возьми.
На одеяло улегся мягкий кожаный кошель.
- Что это?
- Тебе, на дорогу.
Яна потянула завязки - можно? Получила в ответ мягкую улыбку и высыпала на одеяло несколько нитей жемчуга. Красивых. Розовая нить, белая, золотистая - жемчужины отборные, крупные.
- Тетя, это слишком дорого. Я не могу это взять.
- А на что ты планируешь жить у людей?
- Заработаю.
- Вот так, сразу?
- не знаю. Но я попробую.
- Бери и не спорь. Может быть, тебе повезет больше.
Тайяна ломалась еще минут пятнадцать, но в уме просчитывала все еще раз. Вряд ли тетушка будет рисковать драгоценностями, которые Тай может выкинуть в воду. То есть - ее будут ловить на берегу. Что ж, украсть лодку не выйдет, остается второй ложный след.
Спасибо за предупреждение, тетушка.
Но не думает ли Тайяна о ней слишком плохо?
Может и так. Но лучше не разочаровываться в нархи - ро. Думать о них хуже, чем есть - и радоваться, когда они оказываются лучше! Жестоко? Да и Лес с ней, с жестокостью. Мягкие и пушистые пусть целуют Шета.
Бээээ…
* * *
Так что на следующий день Тайяна прощалась с теткой, с дядюшкой и с двоюродными родственниками, которых так и не узнала, как следует. Ну и Лес с ними. Пусть будут счастливы, а ей бы выжить.
Тайяна еще раз обменялась многозначительными взглядами с Таалейн и вспрыгнула на спину Ааши. Волчица мерно затрусила в лес. Сначала - к одному из Деревьев.
Яна не любила жрецов, но признавала, что есть, есть то, чего она понять сама не может. Пусть она глупая девчонка, пусть соплюшка, но где сказано, что высшие силы откликаются лишь на призыв старых и мудрых?
Вот и поляна. Одна из семи в Шадальском Лесу. Небольшая, круглая, с мягкой зеленой травой, поросшая цветами по сезону. Даже зимой здесь цветут подснежники и крокусы. И посреди поляны - древо. Высокое, мощное, с белой, словно морская пена, корой.
Священное место нархи - ро.
Только обычно сюда приходит со жрецом. Но Тайяна и так собиралась нарушить многое, что ей еще один запрет?
Сегодня не будет ни обрядов, ни ритуалов, только Тайяна - и Лес. Сама его сущность.
Девушка решительно разрезала ладонь и приложила ее к белому стволу.
- Прости меня, Лес. Я хочу попробовать уйти в большой мир. Я не хочу выходить замуж за Шета, жить с ним, как определили жрецы, рожать ему детей. Я плохая дочь, я знаю. Но понимаю - покорюсь сейчас и что‑то сломается внутри меня. И это будет смертельно больно. Пойми, пожалуйста.
Но слова сейчас лишь отражение души.
Тайяна открывает свое сознание Лесу, показывает честно все чувства. Свои мечты, надежды, секунды счастья - и боль. Отвращение к насильнику и мечта о чем‑то недостижимом. Боль от предательства родных, казалось бы, нархи - ро - и решимость что‑то изменить.
Она искренна до невозможности - и Лес откликается ей.
Душу Тайяны заполняют покой и решимость.
Словно кто‑то большой гладит ее по голове мягкой ладонью.
Иди, девочка, не бойся. Я с тобой. Все будет хорошо.
И когда Тайяна отстраняется от Дерева, уже начинает смеркаться. На белой коре нет и следа крови. Зажила и рана на ладони. Ааша лениво зевает, лежа среди ромашек.
- Спасибо тебе, - шепчет девушка.
И маленький кусочек коры падает ей в ладонь. Тайяна подносит его к губам - и прячет глубоко - глубоко, в потайной кармашек, у сердца.
Этому подарку нет цены. Кора священного дерева способна на многое, она знает.
А еще понимает и смысл подарка. Ее отпускают, но остаются с ней и в е душе. Куда бы она ни пришла - все равно, крона Вечного Леса пребудет над ее непутевой головой.
Она может вернуться - и Лес примет ее.
Это драгоценный подарок, дороже любого жемчуга.
Но времени больше нет. Тайяна медленно отходит к Ааше, зарывается пальцами в мягкую шерсть.
- Ааша, может, ты останешься здесь? Возможно, я иду на смерть… подумай? Ты можешь жить долго, завести щенков. Я дам тебе свободу. Здесь и сейчас - я могу тебя отпустить…
Холодный волчий нос нетерпеливо тыкает ее под попу.
Хватит болтовни, мелкая! Пора бежать!
Кто сказал, что волка можно связать клятвой? Он сам может быть верным. На глаза Тайяны наворачиваются слезы, но больше она себе ничего не позволяет. Молча вскакивает на спину подруги - и Ааша срывается в стремительный бег.
Туда, куда по своей воле не приблизится ни один нархи - ро.
К Разлому.
* * *
Надо сказать, что сначала Тайяну Разлом просто разочаровал.
В сгустившихся сумерках он больше всего похож на обычный овраг, каких в Лесу немало. Исключение?
На его краях ничего не растет. И дна не видно.
И есть четкая граница между Лесом и Разломом. Словно топором землю разрубили и приказали после этого места ни травинке не расти, ни зверю не забежать, ни даже мухе не залететь.
Тайяна спрыгивает с волчьей спины. Ааше Разлом точно не нравится, что волчица и выражает глухим тихим рычанием, но назад не идет. Стоит и кажется, даже чуть подталкивает девушку носом.
И Тайяна решается.
Делает первый шаг. Второй.
Подошвы сапожек погружаются в нечто, похожее на… пепел?
Да, пепел, пыль…
Тайяне страшно, но, преодолев себя, она делает шаг вперед.
И еще один. И снова вперед.
С Шетом дольше мучиться будешь, - подсказывает разум. Ааша следует за хозяйкой, Тайяна крепко сжимает в кулаке кинжал.
Страшно.
До безумия страшно.
А если бы Тайяна увидела себя со стороны, она бы испугалась еще сильнее. Она‑то просто шла вперед. А вот те, кто посмотрел бы на нее со стороны Леса, увидели бы, как ее силуэт размывается, словно с каждым шагом на девушку накидывают новую невидимую вуаль. И еще одну. И еще…
Примерно через десять шагов Тайяна полностью растворяется в мареве Разлома. О том, что здесь кто‑то был, напоминают только следы на пепле. Волчьи и человеческие. Но их быстро присыпает пеплом, словно вечерний ветерок в сговоре с беглянкой.
* * *
Если бы Тайяна увидела что происходит сейчас в оставленном ей поселении, она бы похвалила себя за догадливость.
Примерно часов через шесть после ее отъезда, когда сгустились сумерки, Таалейн прошла себе в комнату.
Открыла шкатулку с драгоценностями, положила в нее письмо - и завизжала так, что первым на вопль прилетел муж.
- Лейни?! Что случилось, ты так кричишь!?
Таалейн указала пальцем на шкатулку. Визг, правда, прекратила, но…
- Где? Где мои жемчуга!?
Жемчугов в комнате не обнаружили. И в доме - тоже. Но все объяснило письмо, найденное на кровати у племянницы.
Дорогая тетушка.
Меня, как и вас когда‑то, хотят насильно выдать замуж. Но нархи - ро, которого родители желают видеть в качестве моего мужа, вызывает у меня лишь омерзение.
Лучше в море головой, чем сплести с таким волосы.
Передайте моим родителям, что если буду жива - постараюсь дать им весточку.
Если нет - все в воле Леса.
Прощайте.
Тайяна э´Лесс Риккэр
Про жемчуга тут не было сказано ни слова, но Таалейн догадалась.
- Конечно же! Эта поганка их и украла!
- Оставайся дома, дорогая, я к жрецам.
Муж воспользовался случаем - и удрал. Таалейн, оставшись одна, злорадно усмехнулась.
Когда эту соплюшку поймают - жить ей с клеймом воровки, да еще беглянки - неудачницы. На весь век хватит!
А поймать - поймают… куда тут денешься? И жемчуга к ней вернутся. Кто там будет слушать девчонку, кричащую, что драгоценности ей отдали по доброй воле? Бред какой!
Но спустя сутки Таалейн поняла, что жемчуга ей не видать, как своих ушей. Как Тайяна это сделала - неизвестно, но ее не нашли. Лодки все были на месте.
Принялись обшаривать полосу вдоль Разлома - ни следа, ничего. Впрочем, что‑то найти и не надеялись. Долго ли держатся следы на пепле? Да до первого ветерка.
Объявили тревогу по Лесу, но Тайяна нигде и никому не попалась.
Словно в воздухе растворилась и по солнечному лучу убежала.
Смерть?
Да, скорее всего, девчонка была мертва. Этот вариант Таалейн тоже устраивал.
А жемчуга жалко…
* * *
Тайяна медленно спускалась вниз.
Страшно?
Да еще как. Сердце колотится, как бешеное, по лбу ползут крупные капли пота, даже слегка подташнивает. Хотя ничего особенно страшного вокруг и не происходит.
Пепел под ногами, сумерки сверху. И все.
Время от времени что‑то мелькает, словно скрытое тенями, но не приближается. Ааша рычит, но не так, чтобы сильно, значит, прямой опасности пока нет.
Надо идти вперед. Сначала.
А потом повернуть - и пойти вдоль края Разлома. Долго она здесь задерживаться не будет, пройдет вдоль края - и вернется в Лес.
А как еще можно скрыться от нархи - ро? В Лесу от них тайн нет. Тайяна понимала, что ее найдут в течение дня - двух - и придется выходить замуж.
И вольно же Шету так в нее врезаться! Другого слова и не подберешь! Так бы она еще лет пять пожила спокойно, потом выбрала себе парня по душе… наверное.
Как‑то не получалось у Тайяны влюбиться.
Все ее подруги то искали себе парней, то искали способ от них отделаться, крутили романы, влюблялись и страдали из‑за разбитых сердец, а Тайяне всегда и все было безразлично. Бабушка говорила - не созрела.
Девушки, они ведь как ягода, каждая - в свой сезон вызревает.
Бабушка… вот уж кого жаль. Но старая нархи - ро еще два года назад отбыла в края Вечнозеленой Рощи. Да сомкнется Лес над ее головой, да обретет она крылья в новом рождении.
Может, от нее у Тайяны и появились такие мысли - что можно бежать, пытаться что‑то изменить… остальные‑то живут и счастливы?
Тайяна шла вперед и вперед, размышляя о том, как несправедливо устроена жизнь.
Кому‑то того и надо! Вот, как Мари. А достается - ей. В то время, как у Тайяны совсем другие мечты и желания. Жить бы спокойно, читать книги, обучать волков - и ничего больше не надо.
Может, ее дети и смогут когда‑нибудь стать крылатыми, так ведь их не от птицы небесной рожать надо будет. Это постель с Шетом… бэээ…
Лучше уж в Разлом.
Левой - правой, левой - правой. Шаг - другой, третий - десятый.
Куда‑нибудь она да придет.
Сумерки сгущались все сильнее. Скоро ночь, а это не слишком хорошо. Таййяна отлично знала, что ночь в лесу - врремя хищников. А Разлом - кто сказал, что здесь иначе?
Найти бы, где переночевать.
Но пока ничего не подворачивалось. Выйти и переждать вне Разлома?
Тайяна искренне сомневалась, что у нее хватит храбрости вернуться. И что ее не найдут - тоже. Сейчас уже должна подняться суматоха, должны начаться поиски, скоро сообщат родителям. Будут ли те волноваться? Горевать?
Наверное, будут.
Но если она вернется, ее либо выдадут замуж, либо она станет опозорившей Род. И то, и другое Тайяне не нравилось, а значит - вперед.
Пейзаж вокруг медленно менялся.
Появилась трава под ногами, появились редкие кусты, похожие на кабанью щетину. Тайяна подошла к одному из них, коснулась рукой, растерла листок между пальцами.
Он пах странно и пряно. Словно смесь ванили и корицы. И чего‑то еще такого странного, островатого и горьковатого. Но приятно.
Тайяна задумалась и решила задержаться на пару минут.
Такое растение было ей неизвестно.
Ей! Нархи ро! Частичке души Леса.
Так что девушка достала небольшой холщовый мешочек и принялась обирать листья. А потом еще и корешок подкопала.
Может, пересадит когда‑нибудь?
Рано или поздно она найдет свой дом - и там обязательно будет сад. Хотя бы маленький. Она разведет там лекарственные травы, будет готовить отвары и настои…
И она посадит там эти кустики, почему бы и нет?
Нархи - ро умеют договориться с растениями. Сейчас она споет корешку колыбельную - и тот заснет. А проснется, когда она решит доверить его земле.
Тонкие пальцы погладили кисет.
Спи, и пусть тебе приснятся сладкие сны, спи, чтоб рано или поздно дождаться весны, спи…
Ааша рыкнула, торопя хозяйку - и Тайяна двинулась вперед.
Равнина сменилась холмистой поверхностью и Тайяна теперь мало что видела. Холмы слева, холмы справа. Когда Ааша рыкнула и вцепилась зубами в ее рукав, девушка дернулась, но тут же доверилась волчице.
- Куда, Ааша?
Волчица уверенно потащила девушку куда‑то влево. Тайяна следовала за подругой - и даже не сильно удивилась, когда впереди замаячило нечто вроде строения.
Только пригляделась.
Квадратное, из грубых камней, цвет не разберешь в такой темноте, но вроде как зеленовато - белый? Невысокое, с одним входом… открытым.
И к нему‑то и тянула девушку Ааша.
- Ты уверена?
Тайяне совершенно не хотелось лезть невесть куда и неясно зачем. Но…
- думаешь, мы здесь безопасно переночуем?
Волчица тихо рыкнула. Опасностью из строения не пахло - и это было хорошо.
С другой стороны - почему бы и не зайти? Светилочка у нее есть, без света она не останется. А под крышей в Разломе, наверное, безопаснее?
Ааша шагнула первой, не выпуская рукава из зубов. Тайяна последовала за ней, на ходу доставая из сумки светилочку - маленький стеклянный фиал со светлячками внутри.
Зеленоватое тусклое свечение скорее подчеркивало, чем разгоняло мрак, но Тайяне хватало. Она видит, что под ногами, а уж что вокруг….
Стены.
Рисунки - и достаточно интересные. Ссввет выхватывал то вскинутые в прихотливом жесте руки, то большие, нечеловеческие глаза, то клыки, то хвосты…
Листэрр.
Нархи - ро знают о них. Жрецы больше, Тайяна знала меньше. Книги - это хорошо, но мало, так мало.
Древняя раса, которая когда‑то жила в мире Амальдеи, а потом стала слишком опасной. Тайяна не знала - чем. То ли возросла их сила, то ли они сделали что‑то непростительное, но листэрр пришлось покинуть свою родину.
Так возник Разлом.
По сей день глупые люди ищут сокровища листэрр, не догадываясь, что главное - знания. Змеехвостых не волновало золото, не интересовали алмазы. А вот книги, рукописи…
Тайяна и сама не отказалась бы полистать свитки листэрр. Язык она знала.
А вдруг тут есть что‑нибудь такое?
Коридор извивался, как змеиный хвост, то вправо, то влево. Тайяна шла за волчицей, даже не глядя под ноги - Ааша не даст ей влезть в ловушку. Это человек слеп. Нархи - ро сильнее, но с волчьим чутьем ничего не сравнится.
И вот, наконец…
Это была одна большая комната. Тайяна оглядывалась по сторонам. Ааша терлась у ее бедра.
Невысокая зала была семиугольной формы, углы тонули во мраке, роспись по стенам разглядеть было сложно, свет едва рассеивал сумрак.
Но статуя в центре зала была видна четко, несмотря на полумрак.
Тайяна подошла к ней - и замерла в изумлении.
Изумительно точно из прозрачного камня были изваяны две статуи.
Мужчины - их черного полупрозрачного камня - и женщины, из белого. Обе - со змеиными хвостами, обе - явные листэрр. И сделаны так…
Каждую чешуйку видно, каждую морщинку…
Видно, что это изваяно с живых существ. Даже сейчас в этих статуях больше жизни, чем в некоторых нархи - ро. Кажется, еще секунда - и они расцепят руки, расплетут хвосты и соскользнут с невысокого пьедестала. Тот и сделан так… покатый, невысокий - удобно для передвижения змеехвостых.
По обе стороны от пьедестала стоит нечто вроде курильниц. А прямо перед статуями - невысокая и не слишком глубокая чаша.
Тайяна понимала, что пожалеет об этом. Но…
Кремень и огниво словно бы сами прыгнули в руки. Ааша зарычала, но останавливать подругу не стала. Взметнулось облачко голубоватого дыма. Сначала одно, потом другое… статуи… ей - ей, они словно задвигались. Лица стали живыми, яркими, женщина, кажется, даже улыбнулась. Мужчина смотрел строго и сурово, словно спрашивая, что здесь делает женщина чужой расы.
Тайяна поежилась.
Храм?
Да, скорее всего.
Что любят чужие боги?
Уважение. Жертвы. И чаша перед змеелюдьми наверное, для подношений?
Тайяна подумала.
Что можно подарить чужим Богам?
А что у нее вообще есть? Ценного?
Кинжал? Самой пригодится.
Ааша? Друзей не дарят.
Жемчуг Таалейн? Он чужой.
Сорванные с куста листочки? Толку‑то…
Кажется, не отвертеться…
Тайяна, удивляясь сама себе, вытащила нож. Вздохнула - и решительно надрезала рууку.
В чашу из странного черно - белого камня закапала кровь.
- Прошу милости. Я просто путница, которая не хочет зла. Позвольте переночевать под вашей крышей, а завтра я пойду дальше.
Алаашш, шараассара. Ашше шрайссе…
Слова срываются с губ, скользят в темноту юркими змейками, обвиваются вокруг чаш - и Тайяне кажется, что ее слышат. Но… не злятся?
Словно бы кто‑то с любопытством смотрит на явившуюся незваной девицу.
Так что Тайяна кланяется еще раз - и отходит в сторону. Находит себе место в одном из углов, Ааша укладывается прямо на пол, Тайяна сворачивается рядом с ней, накрывается плащом - и засыпает.
Спокойно, как не спала с того давнего дня на озере.
Она уже не видит, как вспыхнув голубоватыми искорками, из чаши исчезает ее кровь.
Она смотрит сон….