- Сейчас к лечению подходят со всевозможным старанием. Но госпожа Лиззард слаба - а целитель осторожен. Следовательно, этот процесс займет какое-то время.
- А что с чиновником. Который маму похитил? - спросил Павел.
- Его ждут рудники, - пожал плечами милорд Верд. - Уголовную полицию - расследование и переформирование.
- Мне помогли там, - тихо сказала я. - Дважды.
- Когда будете в силах, расскажете, кто это был? Я возглавляю комиссию по работе Уголовной полиции, и мне очень важно это знать.
Я кивнула. Потом вспомнила, свое обещание:
- Кстати, человек, который мне помогал…, - я не решилась говорить при детях слово "палач", - очень хотел нормальное начальство.
- Я подумаю, что можно сделать, - нахмурился милорд Верд.
- Милорд, - обратился к нему Павел, - а как, с вашей точки зрения, стоит поступить нам?
- В любом случае, следует дождаться выздоровления госпожи Лиззард.
- Это понятно. А потом?
- Потом я бы попросил вас не исчезать. Если вы примете решение уйти, я подыщу для вас убежище. В конце концов, я обязан вашей матушке жизнью. А никто не может сказать - ни мои друзья, ни мои враги - что я остался кому-нибудь что-нибудь должен.
ГЛАВА 19
- Так чем закончилось расследование? - поинтересовалась я у милорда Верда, который зашел меня проведать.
Он заходил каждый день, после обеда. Я его ждала - быстрых, решительных шагов в коридоре, аккуратного стука в дверь, все время недовольного: "И зачем вы встали?".
Сегодняшний день исключением не был. Я оделась - это целый подвиг, между прочим. Хорошо еще, что доставили мои заказанные платья, на примерку которых я так и не попала. Я надела любимое, синее - и отправилась встречать гостя. Обычно мы с ним беседовали на разные отвлеченные темы, но сегодня… Мне захотелось узнать, что происходит.
- Расследование… - проворчал милорд Верд, скривившись так, словно у него заболели все зубы разом. - Оно продолжается. Но я как-то сомневаюсь, что будет результат.
- Почему?
- Мои армейские розыскники никого не нашли, - еще сильнее нахмурился хозяин дома. - Они прошли по моему следу до императорского дворца. Пообщались со всеми, с кем я встречался в тот день.
- И?…
- И ничего. Так же точно ничего не нашли и маги. Кстати, прах змейки произвел на них неизгладимое впечатление. А мою вазу они так и не отдали.
Мы посмеялись - и милорд, сославшись на дела, удалился.
День тянулся за днем. Неделя за неделей. Вроде бы и жаловаться было не на что. Жизнь наладилась до такой степени, что я ощущала себя не в бегах, трудящейся на сатрапа и самодура в лице лорда Верда, а где-нибудь в санатории.
Дети старались радовать - постоянные драки с другими кадетами в Академии не в счет. Прислуга, под чутким руководством Джона - тот проникся тем моментом, что я жизнь милорду спасла - кидалась выполнять поручения еще до того, как они были даны. Даже обсуждения - являюсь ли я любовницей милорда - прекратили… Сам лорд Верд… Нет, я понимаю, что он мучился угрызениями совести и всячески скорбел. Но у меня складывалось порой ощущение, что скорбел он - в том числе - и головой. Я еще в своей жизни с такой гиперопекой не сталкивалась… И это он мне что-то там рассказывал про то, что я мальчиков залюбила и заопекала. На себя бы посмотрел.
В общем, сильно хорошо - это тоже не очень хорошо…
К тому же, милорд Верд прекратил всяческие поползновения в мой адрес. Не было больше долгих, испытывающих взглядов, приглашений поужинать, как бы нечаянных прикосновений…Только корректность и забота. Сначала я радовалась. Дня три. Потом мне стало как-то обидно…
Я уже запуталась, сколько дней прошло после нашего ночного разговора, когда ко мне пробрались сыновья. Но однажды я проснулась - и поняла: "Все, хватит". В постели находиться сил больше не было. Был бы еще Интернет - тогда может быть… А так. Скучно же!. И я - правда, кряхтя - поднялась, оделась и пошла. Ничем особенным я не планировала заниматься - сесть, посчитать расходы да выбрать себе новую книгу из серьезнейшей библиотеки милорда.
С ним-то я и встретилась в коридоре между библиотекой и его кабинетом. И что он забыл дома в первой половине дня?! Я думала, после беседы со мной, он удалился в академию.
- Что случилось? - рявкнул милорд Верд.
- С кем? - испугалась я.
- С вами! - еще и глазами черными засверкал - страсти какие.
- Пока вы не принялись меня пугать - все было хорошо, - честно ответила я, не отказывая себе в удовольствии полюбоваться мужчиной. А что - роскошный экземпляр. Широкоплечий. Серебристоволосый. С черными глазами…. Да что я… Я ж, так - только с эстетической точки зрения.
- Тогда зачем вы поднялись? - гневался он.
- Постель делает человека больным, - процитировала я кого-то из древних греков.
- Идиот с кулаками делает человека больным, - он подошел совсем близко и даже уже протянул руку, чтобы погладить меня по щеке… Но… Решительно шагнул назад. - Простите.
- Ничего… - поморщилась я.
- Вам нехорошо? Вызвать целителя? Пойдемте, - подхватил он меня под локоть. - Не упирайтесь, пойдемте - вам нужно присесть.
Опять по кругу… Отбиваться от милорда было глупым занятием, поэтому я пошла, куда меня повели. То есть в соседнюю комнату - в гостиную. Там меня усадили в кресло.
- Целитель сегодня у вас был? Что он сказал?
- Я себя отлично чувствую, - спокойствие, только спокойствие. Первому курсу в своем мире я смогла объясняла, что Ледовое побоище было в 1242 году, а Сталинградская битва - в 1942 году. Что это две разные битвы, происходившие в разное время, и их не следует путать… И с этим справлюсь.
- А зачем вы спустились?
- Соскучилась! - теперь зарычала я.
У него в ответ на эту мою фразу такой бесшабашной радостью блеснули глаза, что мне стало неловко. Человек он был, действительно, непростой и очень одинокий. И так брякать сгоряча…
Поэтому я добавила:
- Я соскучилась по человеческому общению. По какой-нибудь деятельности. Даже от книг стала уставать.
- Вы все время одна. Слуги лишь забегают проведать, целитель Ирвин - раз в день, - в голосе его прозвучало сожаление. - Я ненадолго. А сыновья вообще только на выходные.
- Именно. Поэтому я приняла решение срочно поправляться. Я больше не желаю лежать в постели. Я выхожу на работу.
- Если только у вас ничего не болит, - испытывающее посмотрел он на меня.
- Я же не собираюсь подвиги совершать!
На этом милорд Верд меня отпустил. Я быстро взяла книгу в библиотеке - очередные мемуары кого-то из императоров - как-то этим жанром литературы я пресытилась, но деваться было некуда.
Тут же уселась, стала считать расхода за прошедшие недели - с ужасом поняла, что с того момента, как было совершено покушение на милорда прошло три недели. Это я столько вылеживаюсь?! Со мной в жизни такого не было…
Расходы были занесены в книгу аккуратным, явно мужским подчерком. "Наверное, Джон постарался" - подумал я.
Кроме того, я обнаружила, что, пока я болела, генеральную уборку в доме не проводили - и жительниц деревни никто не приглашал. Кроме того, прекратились выплаты маленькому Вилли. С этим я и отправилась на кухню.
- Тут что-то другое, - говорила Каталина. - Не просто любовница она ему… Милорд рядом с госпожой Лиззард все дни просидел, пока императорский маг не давал ей в себя прийти.
- Она ему все-таки жизнь спасла, - пробурчал Джон.
- А лицо, - всхлипнула добросердечная Оливия. - Когда ее принесли. Сплошное месиво. Милорд словно обезумел.
Я со страхом ощупала свое лицо - вроде все на месте. И в зеркало когда смотрела, ничего особенного не заметила. Похудела разве что… Потом улыбнулась - приятно знать, что есть вещи, которые не меняются. Слуги как сплетничали - так и сплетничают. И я - как предполагаемая любовница милорда - в центре обсуждений. Но я не могла не заметить, что тон обсуждений поменялся. Появилась… симпатия какая-то, что ли…
На этом я распахнула дверь - и вошла на кухню.
- Госпожа Лиззард! - обрадовано воскликнула Оливия. - Вы спустились!
- Именно, - улыбнулась я. - И решила, что пора вернуться к своим обязанностям. Всем доброго дня. И большое спасибо за то, что поддерживали дом и хозяйство в идеальном состоянии. Джон, вы заполняли денежную книгу?
- Да, госпожа Лиззард, - склонил он седую голову.
- Я тронута. Спасибо.
- Вы господину жизнь спасли.
- Я запуталась совсем с днями недели, - призналась я. - Сегодня у нас что?
Выяснили, что среда.
- А во вторник дипломники милорда у нас обедали? - не могла не спросить я.
Меня заверили, что обед прошел без происшествий.
- И молодые люди были такие… тихие-тихие, - задумчиво заметила Оливия. - Прям, на себя не похожие.
Я только насмешливо улыбнулась - видимо, рептилоиды с рабскими ошейниками справляются с воспитанием аристократов лучше, чем добрые слова преподавателей академии. А в целом - я обрадовалась, что вторничный обед прошел без моего участия. Распорядилась, чтобы на четверг вызвали поденщиц из деревни - пора делать генеральную уборку. Обратила внимание, чтобы там была обязательно мама Вилли.
- Оливия, попросите сходить Натана в деревню. - Я боюсь, что для таких подвигов я еще слишком слаба.
- Конечно, - Оливия радовалась моему выздоровлению, словно я была ее близкой родственницей. Это было безумно приятно.
- Каталина, - повернулась я к повару. - Ваши блюда для меня, пока я болела… Спасибо.
И мы втроем как-то синхронно вытерли глаза. Джон насмешливо посмотрел на нас.
- Женщины, - изрек он. И откланялся.
Ужинали мы впятером. Получилось по-семейному. По-домашнему. Очень весело. Только меня время от времени царапала мысль о том, что милорд Верд сидит на господской половине совсем один. И компанию ему составляет лишь огонь в камине. Да яркий свет люстр.
Следующий день прошел в приятных хлопотах. Мы устроили "чистый" четверг. Как только за милордом закрылась дверь, началась генеральная уборка.
Вилли носился по дому и помогал. Потом мы покормили всех женщин, Я расплатилась с ними. Вручила деньги и Вилли - и добавила самую большую золотую монету, которую нашла в мешочке у Рэма.
- Зачем это, госпожа? - поднял на меня серые глазенки мальчик.
- За мое спасение, Вилли. Это мои собственные деньги.
- Я бы и просто так…
- Знаю. Спасибо тебе.
Я так устала, что заснула, как только попала в свою комнату. Разбудил меня осторожный стук в дверь.
- Госпожа Лиззард! - услышала я голос Оливии в гостиной. - С вами все в порядке?
- Да, - вскочила я с кровати. - Что случилось?
Я пригладила волосы - и вышла из спальни.
- Милорд просил вас спуститься в гостиную. Они с милордом Милфордом поужинали уже. Они в гостиной. И зовут вас.
- Конечно, - кивнула я. - Только…
Я поняла, что не собрана.
- Вам помочь сменить платье?
- Спасибо, Оливия. Это было бы замечательно.
В результате я была собрана за четверть часа. И это с прической. Ничего сложного. Но Оливия так ловко закрутила волосы в высокую прическу, что и без локонов это смотрелось очень изыскано.
- Вы красавица, госпожа! - восхитилась служанка, глядя на меня в зеркале. - И волосы как мед. И фигура! Просто принцесса!
- Старенькая я для принцессы, - грустно улыбнулась я. - Но за комплименты - спасибо.
- Ой, да перестаньте. Вы прекрасно выглядите. Роскошно.
- Ладно, пойду я.
- Ой, - вспомнила Оливия, зачем она меня вызывала. - Вы правы. Негоже заставлять милорда ждать.
И я поспешила вниз.
- Госпожа Лиззард! - улыбнулся мне милорд Милфорд. - Вы прекрасно выглядите. Совсем не так…
- Шир! - прервал его милорд Верд. - Остановись. Добрый вечер, госпожа Лиззард.
- Добрый, отозвалась я.
Хозяин дома выглядел каким-то раздраженным. Нахмуренный лоб с поперечной морщиной, поджатые в тонкую линию губы. Словно его друг не пообщаться с ним заехал, а привез какие-то новости. На редкость неприятные.
- Распорядитесь на счет чая, пожалуйста, - милорд Верд отвел от меня взгляд и снова уставился на огонь в камине.
- Да, милорд, - я позвонила в колокольчик - и отдала распоряжение Оливии.
- Присаживайтесь, - а вот милорд Милфорд пребывал в отличном расположении духа - или просто считал необходимым улыбаться. - Пообщайтесь со мной, пожалуйста. А то мой друг гипнотизирует пламя, словно желает, чтобы оно ответило на все его вопросы. А меня попросту игнорирует.
- Ты же не даешь ответы на вопросы, которые я задаю, - буркнул милорд Верд.
- Так что вся надежда не вас, госпожа Лиззард, - милорд Милфорд сделал просящее лицо. - Вы же не дадите погибнуть моему вечеру?
Оливия вкатила столик, я чуть улыбнулась, поймав ее недоуменный взгляд. Действительно, картинка получалась презанятная: хозяин сидит в кресле у камина - с крайне непростым выражением лица. А мы с милордом Милфордом сидим рядом на диванчике - и улыбаемся.
Так… новый виток сплетен мне обеспечен…
- Я разолью чай, спасибо, Оливия, - сказала я, пытаясь скрыть улыбку.
Поднесла чашку милорду Милфорду, потом хозяину дома.
- Пожалуй, я буду что-нибудь с содержанием алкоголя, - отрицательно покачал милорд Верд головой, - спасибо.
- Скажите, госпожа Лиззард, - обратился ко мне милорд Милфорд. - О чем положено разговаривать с дамой?
- Ни за что не поверю, милорд, что вы не знаете! - улыбнулась я.
А про себя подумала: "И вот откуда я могу знать, о чем положено разговаривать с их высокородными дамами?"
- О поэзии? - у начальника контрразведки получилось испуганно.
Я отошла от мрачного хозяина дома. Уселась на диванчик, налила чая теперь себе.
- Вам стихотворение прочитать? - ощущая себя участником утренника в честь Нового года в детском садике, спросила я.
- Если вам не сложно.
Не то, чтобы я хотела декламировать стихи… Но что делать - не спорить же с гостем милорда Верда. Поэтому я начала негромко:
- Непогода - осень - куришь,
Куришь - все как будто мало.
Хоть читал бы - только чтенье
Подвигается так вяло.
Серый день ползет лениво,
И болтают нестерпимо
На стене часы стенные
Языком неутомимо.
Сердце стынет понемногу,
И у жаркого камина
Лезет в голову больную
Все такая чертовщина!
Над дымящимся стаканом
Остывающего чаю,
Слава богу, понемногу,
Будто вечер, засыпаю…
- Браво, - неожиданно сказал милорд Верд. - Мне понравилось. Хотя сложно представить вас курящей.
- А меня стихотворение шокировало, - заявил милорд Милфорд. - Дама - и курить… Фи.
Я улыбнулась.
- А почему стихотворение не о любви? - съехидничал гость хозяина дома. - Дамам же положено любить стихи о любви!
- Не знаю, как у других дам… Плохо у меня, наверное, с любовью, - рассмеялась я, краем глаза заметив, что милорд Верд нахмурился еще больше.
- Госпожа Лиззард, - никак не мог уняться милорд Милфорд. - Может быть, вы еще поете?
- Только если решусь нанести вам тяжелую душевную травму.
Не говорить же ему, что я пою только в состоянии тяжелого алкогольного опьянения. И исключительно романсы. И исключительно мимо. Но тогда у меня душа поет - и какие там ноты…
- А почему такой выбор стихотворения все же? - спросил у меня милорд Верд.
- Осень же…
- Осень, - согласился милорд. И в его голосе послышалась какая-то тоска.
- Да бросьте вы, господа… И дамы! Осень - это не повод для грусти, - продолжил улыбаться милорд Милфорд, но мне в его улыбке почудилось что-то не натуральное. Будто ему и самому было ничуть не веселее, чем его другу, но он изо всех сил старался его вовлечь в разговор - и отвлечь от мрачных мыслей.
- Милорд Милфорд, могу я задать вам вопрос? - проговорила я.
- Попробуйте, - усмехнулся он.
- Вот вы говорите, что дамам положено любить стихи о любви. А вам? Вам лично какие стихи положено любить?
- Прославляющие величие Империи, без сомнения, - ответил начальник контрразведки.
- А вы, милорд? - совсем уж осмелела я и обратилась к хозяину дома.
- Я вообще стихов не люблю. Больше устав военной службы, - милорд упорно пил мутный гномий самогон. И становился еще мрачнее.
- Не верьте ему, госпожа Лиззард, - рассмеялся его гость. - На самом деле у Рэ натура нежная. И изысканное стихосложение ему нравится. Только он это скрывает. Ему не по статусу.
- Вот именно, - отрезал милорд. - Мне много что не по статусу.
- Вы что-то еще хотели спросить, госпожа Лиззард? - спросил у меня внимательный начальник контрразведки.
- Да, - не удержалась я.
- Спрашивайте, - разрешил мне хозяин дома.
- А почему вы называете друг друга так странно?
- Шир и Рэ? - улыбнулся милорд Верд.
- Именно так, - кивнула я.
- Понимаете… - заговорил милорд Милфорд. - Когда мы познакомились в академии - нам, кстати, было по четырнадцать лет, как вашим сыновьям… В общем, Рэ тогда бунтовал и отказывался отзываться на фамилию отца…
- Усеченную фамилию, - поправил его мой хозяин. - Не Тигверд же. А так - для бастарда - Верд.
- Ты же понимаешь, что тогда еще наследный принц Фредерик ничего большего для тебя сделать не мог, - мягко сказал ему друг.
- Понимаю, - пожал плечами незаконнорожденный сын императора.
- Так вот кадет первого курса требовал, чтобы его называли Рэ - по роду матери. И только я один согласился. И потребовал в ответ то же самое. Позвольте представиться, госпожа Лиззард, - начальник контрразведки поднялся.
Я не усидела - и поднялась тоже.
- Эдвард Грегори Шир, милорд Милфорд.
И он церемонно склонился передо мной. Я присела в реверансе и протянула ему руку. Он над ней склонился - и вежливо коснулся губами кончиком моих пальцев.
- За знакомство надо выпить, - дал сам себе распоряжение милорд Верд. И сам поспешил его выполнить. В результате у мужчин в руках оказались рюмочки с гномим самогоном, а у меня - вишневая наливка.
Мы выпили.
Я во все глаза смотрела на начальника контрразведки, ожидая продолжения рассказа. Не дождалась. Поэтому спросила:
- То есть Шир вы по матери?
- Именно так, миледи. Милфорд - титул не родовой, а пожалованный императором за заслуги. И тогда я еще им не был. А на фамилию отца я не откликаюсь. Вообще.
Больше в разговор его завлечь не удалось. Милорды выпили еще крепкого алкоголя. Потом еще. И милорд Милфорд удалился. Хозяин дома пошел его провожать, перед этим отпустив меня отдыхать.
На следующий день все повторилось. После ужина Оливия пригласила меня в гостиную по приказу милорда Верда.
- Милорд, - зашла я - и присела в положенном поклоне.
- Добрый вечер, - улыбнулся мне хозяин дома. - Присаживайтесь.
И он указал на кресло напротив своего.
- Как вы себя чувствуете?
- Не плохо, - осторожно ответила я.
- Я к вам с просьбой.
- Конечно, милорд. Что я должна сделать?
Он сморщился, словно услышал что-то на редкость неприятное.