- Моя мать всегда была очень сложной в общении женщиной, - наконец глухо проговорила она. - Она старой закалки человек, чрезвычайно гордая и упрямая. Я… я предала ее надежды. Она прочила мне блестящее будущее и успех в светском обществе, а я посмела так обмануть ее ожидания. И более того - вернуться домой с вечным напоминанием об оплошности. Для нее на первом месте всегда стояла честь рода и безупречная репутация. Она не могла позволить, чтобы соседи и знакомые начали шептаться, обсуждая на все лады рождение внебрачного ребенка. И поэтому приняла решение вообще забыть о твоем существовании, а для этого надлежало отдать тебя в приют.
- Понятно… - протянула я, пораженная болью, притаившейся в голубых глазах матери.
- Девочка моя… - Тиора печально улыбнулась, потянулась было погладить меня по щеке, но не осмелилась. Ее рука поникла, так и не дотронувшись до меня. - Я понимаю, что ты, наверное, злишься на меня. Пусть не явно, пусть в глубине души, но таишь обиду за годы вынужденной разлуки. Ты знаешь, что я спасала твою жизнь, пряталась, стараясь, чтобы никто и никогда не отыскал меня и не узнал, где ты. Даже Зальфия, с которой я делилась всеми своими переживаниями, не догадывалась, кто именно твой отец и почему я была вынуждена оставить тебя. Смогу ли я когда-нибудь искупить свою вину перед тобой?
- Я не злюсь, - возразила я. - Просто… Никак не могу привыкнуть. Тиора… Прости, мне, наверное, надо называть тебя мамой, но пока никак не могу себя заставить. Тиора, дай мне немного времени, прошу. Пойми, так сложно принять за самого близкого человека того, кого увидел впервые совсем недавно.
- Я понимаю, - тихо ответила Тиора. Помолчала немного и грустно спросила: - Надеюсь, хоть на свою свадьбу ты меня пригласишь?
- Конечно! - воскликнула я, пораженная тем, что она думала иначе. - Вне всякого сомнения. И знаешь - я хочу, чтобы именно ты подвела меня к алтарю. Хорошо?
Голубые глаза Тиоры просияли. Она кивнула, соглашаясь. И именно тогда я почувствовала, что у нас есть будущее. Когда-нибудь я обязательно научусь называть ее мамой.
В день отъезда Карраяр и Дайра вызвались нас проводить до самого здания пространственных перемещений. Наверное, результатом заботы о безопасности короля и можно было объяснить пугающую тишину и пустоту улиц Хайтеса. Но вероятнее всего постарался Вашарий, подняв все свое ведомство на уши в стремлении обеспечить мне должную безопасность. Он явно не желал повторения загадочной попытки покушения при нашем приезде сюда.
Я притаилась в карете, разглядывая в крохотную щелочку между занавесками опустевший величественный город. В очередной раз подивилась громадным статуям, изображающим аборигенов этих мест - прямоходящих ящеров. Интересно, что они будут делать, лишившись своего божества? Неужто в самом деле обленятся донельзя, занимаясь лишь поглощением плодов драконьего дерева?
- Милая, не стоит. - Вашарий, обеспокоенный чем-то, перехватил меня за руку и задернул занавеску. - Не высовывайся, прошу.
- Иногда у меня такое чувство, что после прибытия домой ты посадишь меня в самый надежный карцер, лишь бы со мной ничего не случилось, - пробурчала я, недовольная тем, что меня лишили последнего развлечения. - Вашарий, что ты будешь делать в Нерии? Хочешь или нет, но тебе придется выйти на работу, и я целыми днями буду предоставлена самой себе.
- Я думаю, тебе не стоит возвращаться в свою квартиру, - после секундной паузы проговорил Вашарий. - Тебе нужны покой и тишина, а не постоянные скандалы Зальфии и Дольшера. И потом, они вольно или невольно, но будут смущать тебя, пытаясь уединиться для своих извечных шалостей. Поэтому я решил, что ты переедешь ко мне. Зальфия вряд ли уедет в Микарон, так как на нее свалятся хлопоты по подготовке сразу двух свадеб. Она сама предложила свою помощь, поскольку тебе в твоем положении негоже таскаться по магазинам и вообще заниматься этими вопросами. Особенно с учетом того, что Рашшар ошивается где-то рядом.
- Дольшер мог бы снять или купить собственное жилье, - вредно заявила я. - Я вполне понимаю причины, по которым он не желает привести Зальфию в дом своей матери, но выгонять меня из собственной квартиры… Мне кажется, это уж слишком!
- Я попросил его не особенно усердствовать в поисках. - Вашарий слабо улыбнулся. - Чтобы у тебя не было соблазна отказаться от моего предложения. И он любезно согласился.
- Ну знаешь ли! - возмущенно воскликнула я. - Кое-кто переходит всяческие границы! Ты мне еще не муж, чтобы указывать.
- Киота, поверь, - спокойно начал Вашарий, не желая со мной ссориться, - как только Рашшар и Фарн окажутся за решеткой, я дам тебе полную свободу действий. Обещаю! Даже позволю вернуться к практике вещевика, правда, сначала лично оборудую твою халупу щитами безопасности и проконсультируюсь у целителя, а лучше двух-трех, не будет ли это угрожать твоей беременности. Если они разрешат - то и у меня исчезнут малейшие возражения. Но пока этот упырь на свободе - лучше не спорь, милая! Поверь, если начнешь упрямиться, я даже сфабрикую против тебя какое-нибудь обвинение и действительно упеку за решетку. Впрочем, кое в чем тебя можно обвинить хоть сейчас без всяких усилий. Например, в покушении на жизнь начальника магического департамента. И достаточный повод для этого имеется - ты узнала о его измене и воспылала жаждой мести.
Вашарий замолчал, пытаясь отдышаться после яростной тирады. Я обиженно насупилась, гадая, не шутит ли он. Однако он ответил мне кристально честным взглядом.
- Тиран, - проворчала я. - Сатрап! И я еще собираюсь за тебя замуж.
Вашарий спрятал усмешку в уголках губ и примиряюще поцеловал меня в лоб.
Когда карета остановилась около здания пространственных перемещений, Вашарий заметно напрягся. Первым выбрался наружу и подал мне руку, настороженно оглядываясь по сторонам. Хайтес казался вымершим. Ни ветерка, ни звука. Белоснежные здания высились в бесконечной синеве неба, нависая над нами, словно обелиски.
Карраяр долго не желал выпускать меня из своих объятий. Обещал, что лично прибудет на свадьбу и одарит меня лучшими драгоценностями Варрия. Вашарий и Дольшер при этом понимающе переглянулись и заулыбались. Явно представили себе реакцию несчастного Шассара на подобное заявление своего правителя. Как бы бедного старика удар не хватил!
После Карраяра я угодила в руки Дайры. Она расцеловала меня в обе щеки, затем громко зашептала на ухо, умоляя хоть в этот момент открыть ей величайший секрет - кто же оказался лучше в постели: Дольшер или Вашарий. Благо что последний заподозрил неладное и буквально вырвал меня из цепкой хватки своей чрезмерно любопытной кузины.
Наверное, после свидания с Итирусом я обречена была в каждой кабине переноса видеть скрытую угрозу. Вот и теперь я нервно сжала кулаки, наблюдая, как игла надо мной набирает тревожный багровый цвет мгновенного переноса. Но все произошло без малейших неожиданностей. Спустя миг я оказалась в знакомом зале нерийского здания перемещений. Правда, обычно шумный, сейчас он поражал своей пустотой. Видимо, опять постарался Вашарий.
По пути в загородный дом я упросила его заскочить ко мне. Нет, меня не так волновали вещи, как несчастный дракончик. Бедняга не заслужил выслушивать постоянные крики моей темпераментной тети и не менее темпераментного Дольшера. Пусть спокойно отдохнет и полетает в тени раскидистых яблонь.
Дольшер и Зальфия нисколько не возражали против моего краткого визита. По-моему, они были только рады отделаться от вредной мелкой рептилии, постоянно грозящей наслать на их головы все ужасы комиссии по охране домашних животных.
Я почувствовала неладное, когда мы только поднимались по лестнице. В воздухе кто-то щедро разлил аромат смертельной опасности и крови. Насторожилась и Зальфия, шумно втянув воздух трепещущими ноздрями. А следом и Вашарий с Дольшером замедлили шаг.
Перед самой квартирой запах ржавчины и соли стал невыносимым. Вашарий мягко отстранил меня, приложил к двери подушечки пальцев, полыхнувшие зеленым огнем. Несколько секунд к чему-то прислушивался, затем недоуменно пожал плечами. Переглянулся с Дольшером, тот едва заметно кивнул, оттесняя меня и Зальфию подальше от предполагаемой опасности, и Вашарий резко дернул дверь на себя, без особых проблем сорвав ее с петель. Одновременно полыхнул энергетический контур, разорванный с пугающей легкостью.
Вашарий отреагировал моментально, встав так, чтобы загородить мне весь обзор. Однако некоторые детали я все же разглядела. И увиденное заставило меня согнуться в сухом рвотном позыве.
Прихожая казалась красной от ярко-алой, не успевшей свернуться крови. Несчастный дракончик был еще жив. Неведомый жестокий враг пришпилил его за крылья к двери, ведущей в гостиную, распотрошил, вывалив внутренности грузной кучей на пол.
- Хозяйка, - жалобно курлыкнул дракончик, с трудом приподнимая треугольную мордочку. - Я сражался, хозяйка…
И страшно захрипел, пуская из пасти кровавые пузыри.
В этот момент я постыдно потеряла сознание.
Часть четвертая
Сомнения
На улице шумела гроза. Душное влажное марево, висевшее над Нерием уже несколько дней, наконец-то обернулось прохладным сильным дождем. Крупные капли упруго барабанили по листве старых яблонь, нескончаемыми потоками заливали стекло. Я с ногами залезла в кресло, вплотную подвинув его к окну, и задумчиво наблюдала за буйством стихии. Повеяло настоящей осенью - временем затяжного ненастья и штормов на близком заливе.
У меня на коленях уютно свернулся дракончик. Вполне живой, правда, летать он вряд ли когда-нибудь сможет. Не знаю, какую магию тогда применил Вашарий, наверное, из него действительно получился бы великий целитель, но он спас его. Не давал умереть, щедро делясь с ним собственной энергией, пока не подоспела подмога. Сказать, что дракончик после этого полюбил Вашария, - значит, ничего не сказать. Он просто обожествлял его, не отходил ни на шаг, когда тот возвращался домой, смешно вперевалку бегая за ним по пятам и изредка ругая обрубки мертвых, неподвижных крыльев, не позволяющие ему взлететь. Только Вашарию вредная рептилия позволяла все. Даже с неумелой лаской курлыкала, пытаясь поднырнуть под его руку и добиться поглаживаний. А вот со мной дракончик по-прежнему предпочитал переругиваться, демонстрируя на редкость скверный характер. К слову, после перенесенного ужаса он стал еще сварливее. И только изредка - как, например, в сегодняшний ненастный день, позволял себе капельку нежности.
- Я думаю, тебе надо дать имя, - предложила я, заметив, что тот не спит и подглядывает за мной сквозь прозрачную мигательную перепонку. - Почему я раньше этим не озаботилась?
- Потому что плохая из тебя хозяйка. - Дракончик зевнул, продемонстрировав внушительный оскал, и перевернулся, подставив мне для ласки живот, который пересекал страшный бугристый шрам, полностью заживший. - Постоянно мне забывала крови налить. А потом еще и этот явился.
При воспоминании о пережитом у дракончика сам собой поднялся костный гребень на голове. Он никогда не называл вампира по имени, хотя тот ему представился перед началом зверской пытки. Наверное, чтобы у нас не осталось ни малейшего сомнения, кто именно в ночь перед нашим возвращением проник ко мне в квартиру и оставил столь жуткое послание. Правда, в одном ожидания Рашшара не сбылись - его жертва благодаря невероятному стечению обстоятельств и упрямству все же выжила. Хотя скорее всего вампир просто не ожидал, что кто-нибудь потратит на спасение обычного домашнего животного столько сил.
- Хорошо, что хоть с желтоглазым рассталась, - продолжил через минуту дракончик, все еще недовольно топорща гребень. - Шумный он, не пара тебе. А хозяин… Он другой. Добрый.
- Он тебе еще не хозяин, - резонно возразила я, несколько уязвленная тем, с какой легкостью дракончик от меня отказался. - Хозяйка у тебя пока только я.
- Но мы ведь живем у него дома. - Противная рептилия с вызовом фыркнула. - Значит, он наш хозяин. Нет?
Я была не в настроении спорить, поэтому лишь пожала плечами. Осторожно переложила дракончика на кресло, а сама встала и подошла к столу, где дымилась огромная чашка чая и стояло блюдце с малиновым вареньем. Хорошо, что мне наконец-то позволили хоть какие-нибудь напитки, кроме лечебного отвара. И плохо, что сделали это, лишь бы смягчить мой фактический домашний арест.
Естественно, после обнаруженного привета от вампира Вашарий даже слышать не хотел, чтобы я осталась у себя. Он сразу же перевез меня в свой дом, находящийся в пригороде Нерия. Впрочем, я и не возражала особо. Мне казалось диким оставаться в квартире, где стены еще хранили стоны моего верного отважного дракончика и запах его крови. Зальфия и Дольшер тоже не горели особым желанием жить там, как собирались ранее. Последний, кстати, жутко обеспокоился произошедшим, и я вполне понимала его опасения. Рашшар обещал убить всех, кто мне дорог, и Зальфия занимала в этом списке чуть ли не первую строчку. Поэтому Дольшер приложил все мыслимые усилия и власть начальника магического департамента, чтобы в кратчайший срок найти достойное и, самое главное, хорошо охраняемое жилище для своей новой невесты. Более того - приставил к ней парочку дюжих магов из убойного отдела. Зальфия шумно протестовала против такого ущемления своей свободы, но в ее изумрудных глазах тлело нескрываемое удовольствие. Еще бы - ей всю жизнь приходилось справляться с проблемами самостоятельно, а тут о ней впервые позаботился кто-то другой.
Увы, но в моем случае ни о каких прогулках, даже под надзором охраны, речи не шло. Вашарий не доверял никому, кроме себя. Каждое утро он тщательно замыкал энергетический контур небольшого домика, каждый вечер самостоятельно размыкал защиту - и только тогда мне позволялось прогуляться, естественно, в его сопровождении, по разросшемуся саду, за которым никто толком не ухаживал.
Я чувствовала себя настоящей пленницей. Одиночество не скрашивал даже выздоровевший дракончик, которого через пару дней после нападения привез мне Вашарий. Хотелось выть от тоски. Да, Вашарий исправно снабжал меня свежими газетами и книгами, но от этого было только хуже. Каждое печатное издание Нерия считало своим долгом обсосать подробности скандального разрыва моей помолвки с Дольшером и заключения двух новых. Больше всего журналистов интересовали причины, по которым это произошло. И тут они дали настоящий простор своей неуместной фантазии. По мнению одних, Дольшер застал меня в постели с Вашарием и между двумя кузенами едва не произошел смертельный поединок. Мол, они и так постоянно конкурировали по работе, а теперь соперничество распространилось и на личную жизнь. Другие возражали, что Вашарий никогда не был замечен в особом интересе к женщинам, поэтому я, по всей видимости, переодетый юноша, которому дали задание соблазнить начальника магического департамента и бросить его в пучину порока. Про Зальфию вообще несли невесть что. Естественно, газетчики сразу прознали, что она является истинным оборотнем, и принялись во всех красках описывать жуткие оргии, якобы происходящие с участием нашей четверки.
Вашарий лишь посмеивался, когда я с крайним негодованием зачитывала ему особенно постыдные места из "раскрытых тайн трех древнейших родов", как пафосно обозвал эти бредни "Вестник Нерия". А вот мне было не до веселья. Я сжимала кулаки, с величайшим наслаждением представляя, как однажды подкараулю одного из авторов этих сплетен в темном переулке и расцарапаю ему лицо. Однако неожиданно весь поток грязи прекратился словно по мановению волшебной палочки. Вашарий на мои удивленные вопросы лишь небрежно обронил, что в моем положении нельзя волноваться, поэтому он принял соответствующие меры. И что в этом ему с радостью помог Дольшер, поскольку он в последнее полнолуние с величайшим трудом остановил на грани превращения Зальфию, готовую выпустить своего зверя на кровавую охоту за газетчиками. Но стоило мне только обрадоваться сему обстоятельству, как Вашарий задумчиво добавил, чтобы я готовилась к новому витку сплетен - когда Дольшер признает своего ребенка. Тогда точно обвинения в зоофилии покажутся мне цветочками.
Да, уже месяц я была в заключении. За все это время мне лишь однажды разрешили съездить в Нерий - на обязательное магическое освидетельствование и подтверждение уровня подчинения. Правда, тогда меня сопровождала целая армия охраны. Я жутко боялась, что амулет, подаренный змеей на прощание, окажется бессилен перед сканирующим прибором, однако все прошло наилучшим образом. В паспортных чарах сделали отметку, что я по-прежнему являюсь магичкой первого уровня, Дольшер лично возместил выписанный мне штраф за несвоевременное прохождение обязательной процедуры - и меня вновь заперли в этом доме на отшибе.
Дни стремительно убегали, проскальзывая золотым песком между пальцев. Подготовка к свадьбе шла своим чередом, но я в этом по вполне понятным причинам не участвовала. Вашарий настаивал, чтобы церемония была проведена в ближайшее время, и я вполне поддерживала его в этом стремлении. В самом деле не хочу, чтобы приглашенные гости глазели на мою расплывшуюся талию, на все лады обсуждая мое особое положение. Пусть лучше все пройдет тогда, когда самый пристальный взгляд не заметит изменений в моей фигуре. Останавливала лишь куча дел, которая навалилась на Вашария после неожиданного отпуска. И бесконечные капризы Зальфии, взвалившей на себя тяготы по подготовке двух свадеб одновременно и не способной определиться - что же она хочет получить в итоге. Я пыталась заикнуться еще и о Рашшаре, наверняка жаждущем заявиться непрошеным гостем и воспользоваться суматохой крупного торжества для достижения своей цели, но Вашарий лишь рассмеялся и громко чмокнул меня в нос, попросив не беспокоиться по пустякам. Мол, он будет не он, но к месту проведения церемонии и неучтенный комар не подлетит.