10
Следующие тридцать минут были самыми долгими в Таниной жизни. Когда Фабиан убежал на зов отца, она сунула фотографию в карман и пошла к лестнице в состоянии, близком к трансу. Ощущение было такое, будто она угодила в ловушку сна, от которого не могла пробудиться. Только это был не сон. Все происходило на самом деле, и это пугало.
Мысли метались. Кем была Морвенна Блум? Что на самом деле случилось с ней той ночью в лесу? И что может быть известно Фабиану об этом?
Поднимаясь по лестнице, она услышала в гостиной бормотание телевизора и покашливание бабушки. Придя к себе, она села и замерла в тишине. Время тянулось немилосердно медленно. Спустя двадцать минут доски пола неподалеку от ее комнаты заскрипели под чьими-то шагами. Таня подкралась к двери и прислушалась. Ничего. Ни шагов, ни голосов. Чуть-чуть приоткрыв дверь, она выглянула на пустую площадку.
- Фабиан?
Ответом ей была тишина. Девушка выскользнула из комнаты, решив не откладывая подняться на второй этаж. Фабиан должен прийти туда через несколько минут.
Наверху все было спокойно, но это не утихомирило разыгравшиеся нервы. Она пробралась к темной нише с гобеленом, прикрывающим выход в служебный коридор, и села там.
Только она опустилась в кресло, как на другом конце площадки стукнула дверь и медленные, неуверенные шаги двинулись в сторону Тани. Даже не видя, она поняла, что это Амос: затрудненное дыхание, с каждым шагом становившееся все тяжелее, подтверждало эту мысль. Сидя в нише, она смотрела, как сначала длинная тень старика протянулась перед ней, а потом в поле зрения появилась и вся его сгорбленная фигура.
Она не была готова к этому зрелищу. С тех пор как она видела его в последний раз, он, казалось, постарел лет на десять. Лицо обрюзгшее, щеки впалые, тело иссохшее. Седая многодневная щетина, на голове остатки совершенно белых волос. Двигался он с трудом, в безумных глазах застыло выражение сосредоточенности. Таню, утопавшую в тени и сидевшую совершенно неподвижно, он не заметил. Не отдавая себе отчета, она затаила дыхание, пока он проходил мимо. Наконец хлопнула дверь туалета. У Тани мелькнула мысль: как странно, что столь хрупкий человек может содержать в себе столько агрессии.
- Таня! Иди сюда, - послышался голос Фабиана.
Она осторожно выбралась из кресла.
- Где ты?
- Иди сюда, быстро!
Его голос доносился из мрачного коридора позади туалетной комнаты. Таня на цыпочках торопливо миновала ее, понимая, что в любой момент Амос может выйти и увидеть ее. Фабиан нетерпеливо дожидался за соседней дверью.
- Сюда!
Он открыл дверь пошире, пропуская ее, и закрыл в тот момент, когда в туалете послышался звук текущей воды.
- Почему мы стоим тут в темноте? - спросила Таня, нервно оглядываясь.
- Тихо, - прошептал Фабиан.
Они прислушивались, как доски пола скрипели под ногами возвращающегося в свою комнату Амоса. Танины глаза привыкли к темноте, и теперь она видела, что комната была совсем заброшенная - ни ковра, ни занавесок, ни абажура на электрической лампочке. Единственная мебель - расшатанная постель и покривившийся старый шкаф с одной дверцей.
- Почему мы в темноте? - повторила Таня, все еще слегка вздрагивая.
Казалось, она никак не может согреться.
- Потому что мы не должны здесь находиться, - ответил Фабиан. - Если включить свет, его могут заметить из-под двери или из окна.
Он уселся на пол и жестом предложил Тане сделать то же самое.
- Что происходит? - спросила она.
Фабиан плотно зажмурил глаза.
- Эта газетная вырезка, которую ты нашла, - что точно там было?
- Я же тебе рассказывала.
- Расскажи еще раз.
- Там говорилось, что четырнадцатилетняя девушка по имени Морвенна Блум пропала в лесу Висельника, и все подумали, что она упала в катакомбы. Ох, и еще она была дочерью священника.
- Это все?
- Все, что мне запомнилось.
- А там не упоминался какой-то парень… который видел ее?
Таня ответила не сразу.
- Да. Теперь я вспомнила. Там было что-то о местном парне. Говорилось, что он последним видел ее. Еще упоминалось, что его допрашивали, но отпустили, не предъявив обвинения.
В льющемся сквозь окно неясном лунном свете она пыталась разглядеть выражение бледного лица Фабиана; он казался встревоженным.
- К чему все это, Фабиан? Ты знаешь, кто это был?
- Да. Хотя очень хотел бы не знать. Это… Это был мой дедушка. Амос.
Молчание повисло в воздухе. Снаружи заухала сова. Внизу в коридоре хлопнула дверь.
- Фабиан! - взревел Уорик.
Таня в тревоге посмотрела на Фабиана, глаза которого мерцали в тусклом свете. Он поднес палец к губам.
- Фабиан!
Шаги загрохотали по лестнице. Хлопнула одна дверь, потом вторая.
- Что ему надо? - спросила Таня. - Вы же виделись всего несколько минут назад!
- Не волнуйся. Сюда он не придет.
Однако скрип лестницы, ведущей на второй этаж, свидетельствовал о том, что Фабиан ошибся. Звенели ключи, новые и новые двери открывались и захлопывались. Голос Уорика звучал все ближе - и все раздраженнее.
- Фабиан!
В своей комнате заверещал обеспокоенный шумом Амос.
- Быстро под кровать! - прошептал Фабиан. Они с трудом забрались под низкую кровать и прижались друг к другу. В узком пространстве пол был покрыт толстым слоем пыли, и, к ужасу Тани, в паутине прямо перед ее лицом покачивался большущий черный паук.
- Я не могу оставаться здесь!
- У нас нет выбора! - горячо возразил Фабиан.
- Но…
- Тихо!
Таня прикусила губу и заставила себя отвести взгляд от паука. Сломанная пружина упиралась ей в голову, запуталась в волосах; Таня чувствовала влажный запах плесневелого матраса. Он пах еще и мочой, но чьей, человека или животного, Таня определить не могла. Уорик зашел в соседнюю комнату, и Фабиан напрягся. Потом шаги зазвучали совсем близко, и, когда Уорик остановился за дверью, у Тани перехватило дыхание. Дверь с силой распахнулась, сквозь нее хлынул свет из коридора.
Тяжело дыша, Уорик вошел в комнату и подошел так близко к кровати, под которой они прятались, что Таня видела комки грязи на его сапогах. Он щелкнул выключателем, но, по счастью, тот оказался сломан. Он выругался и сделал еще один медленный шаг к постели. Вот когда Таня поняла, что это такое - быть парализованной страхом. Она ощущала лишь, как сердце бешено колотится в груди, и ей казалось, что Уорик тоже может услышать этот звук. Она ждала, не осмеливаясь даже дышать, страшась, что в любой момент он может опуститься на колени и увидеть их. Но он резко повернулся и вышел, захлопнув дверь.
Таня наконец выдохнула и почувствовала, как Фабиан рядом с ней облегченно осел. Они вслушивались, как Уорик расхаживает по площадке, проверяя одну комнату за другой. В конце концов он спустился по лестнице, и его шаги стихли. Причитания Амоса - вот все, что они сейчас слышали.
Таня вылезла из-под кровати, радуясь, что можно не опасаться Уорика. Фабиан, однако, облегчения не испытывал. Он нервно провел рукой по светлым волосам.
- У нас мало времени. Он не успокоится, пока не найдет меня.
- В таком случае не тяни и расскажи мне все, что знаешь, - сказала Таня, снова застучав зубами.
- Ладно. - Чувствовалось, что Фабиану очень неловко. - Значит, так. В… в тот вечер, когда исчезла Морвенна, поначалу никто не забеспокоился, когда она вовремя не вернулась домой. Она жила в этих местах всю жизнь и знала лес достаточно хорошо, чтобы не заблудиться. Ее родители заволновались, только когда стемнело, потому что Морвенна терпеть не могла темноты и всегда приходила домой до наступления сумерек. Выяснив, что она не с Флоренс, они запаниковали. Собрали друзей, соседей и отправились в лес на поиски, думая, что, может, она пострадала и не может добраться до дома. Искали несколько часов, но все напрасно. Назавтра спасатели спустились в катакомбы, но тоже не нашли никаких признаков Морвенны. Потом в полицию поступила частная информация. Какой-то прихожанин видел, как вечером в день исчезновения Морвенна входила в лес с парнем года на два старше нее.
Фабиан помолчал.
- Амос полностью подходил под описание. Когда за ним пришли, он был в той же самой одежде.
Он снова замолчал и посмотрел на свои руки. Таня проследила за его взглядом и впервые заметила, что ногти у него обкусаны.
- Его допросили. Их интересовало, почему он сам к ним не пришел. Он ответил, что боялся того, что люди могут подумать, о чем начнут говорить. Сказал, что просто шел по лесу и видел ее, но больше ничего не знает. Им пришлось отпустить его, поскольку не было никаких доказательств, что он как-то связан с исчезновением Морвенны. Что касается Морвенны… ну, остальное ты знаешь. Как будто она просто исчезла с лица земли. Когда спустя несколько лет стало ясно, что она не вернется, ее семья уехала отсюда. И для Амоса после этого тоже все изменилось. Люди стали избегать его.
- Но почему? - спросила Таня. - Ты же говоришь, никаких доказательств его вины не было.
- Что не помешало людям сплетничать, и строить догадки, и обвинять. Ходили слухи, что он как-то причастен к этому делу - может, столкнул ее… или сначала убил, а потом спрятал тело в катакомбах.
- Но почему? Какие у него могли быть мотивы?
- Все знали, что у Амоса… у Амоса что-то с ней было. По-видимому, они встречались. Но потом Морвенна бросила его - и разбила ему сердце. - Фабиан со страдальческим видом повесил голову. - Люди думали, что он был разочарован и зол, что, возможно, преследовал ее, пытался вернуть ее расположение. Может, даже произошла стычка. Или, может, он хотел… пытался… Ох, я не знаю, не знаю!
Однако на самом деле он знал, и Таня тоже. Но оба не хотели произносить этого вслух.
- Обвинение жителей Тикиэнда было все равно что доказательство… ну, оно и прилипло к нему. Люди глядят на человека и спрашивают себя: а что, если он действительно сделал это?
- Почему он просто не уехал? - спросила Таня. - Можно было покинуть эти места и начать все сначала.
- С какой стати? С какой стати он должен был уезжать, если не сделал ничего дурного? - Голос Фабиана дрогнул. - Кроме того, это лишь подкрепило бы слухи. Он не хотел, чтобы все считали, что он сбежал.
Можешь представить себе, каково это, когда люди смотрят на тебя и задаются вопросом, не убийца ли ты? Можешь представить себе, что чувствовал Уорик, когда подрос и понял, что его считают сыном убийцы? Я видел, какие взгляды бросают на него в Тикиэнде. Всю свою жизнь ему приходится терпеть эти взгляды и разговоры. Они не смолкли даже сейчас.
Это и впрямь было ужасно. Крошечной частью души Таня пожалела Уорика. Неудивительно, что он так недружелюбен и даже груб. Люди сделали его таким. И теперь она понимала, почему Фабиан никогда не приводил в поместье друзей: никто не хотел общаться с живущими здесь.
- После всего этого Амос так и не нашел никакой работы. Никто не хотел нанимать его. Вот почему он закончил тем, что на долгие годы заперся в поместье Элвесденов. И женился он в конце концов на девушке из Дании, плохо говорившей по-английски, и брак распался вскоре после появления на свет Уорика. Как только до нее дошли слухи, она уехала, предоставив Амосу одному растить сына. И теперь он стал совсем старый и совсем не в своем уме.
Внезапно Таня ощутила ком в горле.
- Штука в том, - продолжал Фабиан, - что я всегда был убежден в невиновности Амоса. Но теперь я… я не знаю больше, чему верить.
Таня в ужасе посмотрела на него.
- Ты это серьезно? Ты правда думаешь… думаешь, что он сделал это? Убил ее?
- Я не знаю, что и думать. Какие только мысли не приходят в голову с тех пор, как я увидел эту фотографию.
- Какие мысли?
Фабиан прикусил губу.
- Ужасные. Ты… ты веришь в… призраков?
- По-твоему, девушка в лесу - призрак?
- Я знаю лишь, что девушка на фотографии и девушка в лесу одна и та же, но этого не может быть. Если бы Морвенна Блум была жива, ей сейчас было бы за шестьдесят.
- Может, это просто очень похожая на нее девушка, - сказала Таня.
Это объяснение казалось лучше, чем предположение Фабиана.
Даже будучи сильно расстроен, Фабиан сумел бросить на Таню высокомерный взгляд, который всегда заставлял ее чувствовать себя чуть ли не пятилетним ребенком.
- Чтобы быть настолько похожей, она должна быть ее близнецом, чего тоже быть не может. - Он нахмурился. - Чтобы не затевать бессмысленного спора, давай примем, что это был призрак.
- Ладно, - с неохотой согласилась Таня.
- Она разговаривала с нами. Может, пыталась показать нам что-то?
- Она сказала, что поможет найти Оберона.
- Но она не могла этого сделать. Он уже был с Уориком.
- Значит, это был другой пес… она ошиблась…
Фабиан не слушал Таню.
- Призраки задерживаются на земле, потому что у них есть здесь неоконченные дела, верно? Морвенна Блум пропала в этом лесу, и до сих пор никто не знает, что с ней произошло. Что, если она умерла там? Что, если девушка, которую мы видели, призрак Морвенны? Может, она пыталась сказать нам, что с ней на самом деле случилось… или отвести к своим… своим… останкам.
- Она выглядела не как призрак, - возразила Таня. - Она выглядела такой же реальной, как ты и я. И если уж на то пошло, почему именно сейчас? Почему мы?
- Я тоже об этом думал, - слабым голосом сказал Фабиан. - И мне приходит на ум лишь одна причина, почему она показалась именно нам. Все дело в семейных связях - я внук Амоса. А вдруг слухи не врут? Может, она пытается сказать нам, что тогда, много лет назад, это он убил ее. Вдруг она не может покинуть землю, пока справедливость не восторжествует?
Таня молчала. Сколь ни ужасно это звучало, в словах Фабиана был смысл. И никаких других объяснений появлению таинственной девушки просто в голову не приходило. Холодок пробежал по ее спине.
- И что нам теперь делать?
Фабиан стиснул зубы.
- Мы должны вернуться в лес. Если она нашла нас один раз, найдет и снова.
Таня побледнела.
- Это невозможно. Представляешь, что будет, если нас застукают? Ты же видел, как разозлился твой отец!
- Нас не застукают. Мы все как следует спланируем.
- Я не уверена…
- У тебя есть идея получше?
Таня покачала головой.
- Я не успокоюсь, пока не узнаю правду, - сказал Фабиан. - Мы пойдем в лес при первой же возможности. И на этот раз выясним, что случилось с ней на самом деле.
11
Лунный свет вливался сквозь раздвинутые занавески, пронизывая тьму и заливая комнату серебром. С каждым часом ночь становилась все теплее, и окно было распахнуто в надежде на ветерок, но его не было. Густой, сладковатый запах растущих во дворе роз проникал в комнату и пропитывал все.
Таня лежала поверх одеяла в тонкой, вывернутой наизнанку пижаме, неприятно липнущей к телу. Сна не было ни в одном глазу, не столько из-за жары, сколько из-за того, о чем вечером рассказал Фабиан. Вдобавок Уорик в очередной раз починил дедушкины часы на лестничной площадке, и теперь они отбивали каждый час, мешая Тане уснуть и напоминая о том, как мало ей осталось спать. В последний раз они отбили два часа ночи, а это означало, что, даже если она прямо сейчас уснет, пройдет всего четыре часа, прежде чем Амос разбудит ее.
При одной мысли о нем мурашки побежали по телу; она представила, как он шаркает там, наверху, бормоча что-то себе под нос. Уже много лет он не поддерживал никакой связи с внешним миром. Что, если Амос и впрямь замешан в этой истории? Что, если старик наверху - убийца? И тут новое жуткое предположение поразило Таню. Что, если они с Фабианом не единственные, кому известно о существовании тайного служебного коридора? Может, Амос знает, что Таня там бывает, и решит тоже немного побродить…
Тане показалось, будто лунный свет почти не разгоняет тьму. Какое-то время она противилась настойчивому желанию включить лампу у кровати, но потом уступила ему, кляня себя за ребячество, однако свет не зажегся. Выругавшись и не думая о том, увидит кто-нибудь пробивающийся из-под двери свет или нет, она встала, пересекла комнату и щелкнула выключателем верхней лампы. Ничего.
Тут она вспомнила, что такое уже не раз случалось прежде. Отключение электричества было обычным делом в поместье, и она знала, что могут пройти часы, прежде чем его снова включат. Бабушка, предвидя такую возможность, держала в каждой жилой комнате запас свечей, но Таня со страхом вспомнила, что здесь нет ни одной. Ее комната использовалась редко, и, распаковывая и раскладывая свои вещи, она не видела никаких свечей.
Она плотно зажмурилась и попыталась думать. Свечи точно есть на кухне. Флоренс держит их под раковиной, вместе с несколькими коробками спичек. Таня решила спуститься вниз, взять несколько свечей, вернуться к себе и читать, пока не уснет. И потом она останется в постели до тех пор, пока не выспится как следует, понравится это бабушке или нет, будет вопить наверху Амос или нет. Если понадобится, она скажет, что почувствовала недомогание. Отличный способ отдохнуть и на время избавиться от всех: бабушки, Уорика и Фабиана.
Сейчас, когда у нее появился план, Таня действовала решительно и быстро. Нашарила тапочки и выскользнула из комнаты. В тишине спящего дома любой звук казался ужасно громким, каждый скрип доски под ногами заставлял съеживаться и замирать.
На кухне Оберон в знак приветствия замахал хвостом и поднялся со своего одеяла у камина. Таня опустилась на колени и, приласкав, успокоила его. От пса пахло мозговой косточкой, а в его корзине лежали жеваные клочки сапога Уорика. Одобрительно похлопав Оберона по спине, Таня сделала в уме заметку избавиться от этого доказательства его преступления и начала шарить под раковиной в поисках свечей и спичек. Взяла несколько, заметила на буфете подсвечник, вставила в него свечу и зажгла фитиль. Кухню залил золотистый свет. Таня направилась к двери, но что-то заставило ее остановиться. Нахмурившись, она подняла свечу.
На столе лежала разделочная доска, а на ней четыре куска хлеба, разложенные точно по сторонам квадрата. Три из них были намазаны маслом. Рядом стояла масленка с воткнутым в масло ножом. Таня подошла поближе и увидела развернутый кусок фольги, а на нем оставшееся от обеда мясо. На доске лежал еще и спелый помидор. Таня дотронулась до фольги с мясом. Холодная, словно только что из холодильника.
Она резко втянула воздух и оглядела кухню. Ясно, что она помешала кому-то. А раз так, вряд ли этот кто-то успел уйти далеко. Но с какой стати делать тайну из такой тривиальной вещи, как приготовление сэндвича?
- Кто здесь? - прошептала она. - Фабиан?