Майкл немного посмотрел на нее - и внезапно, впервые за час или более того, ощутил знакомое жжение в глазах.
Фигурка, несомненно, была очень искусно сделана. Возможно, это была даже довольно ценная вещица. Глазки, которые так сверкали, наверное, изготовлены из граната или еще какого-нибудь полудрагоценного камня. "А может, это даже рубины!" - подумалось Майклу. Часть крупных чешуек на спинке ящерки тоже представляла собой цветные камушки.
В общем и целом ящерка была очень красивая, и Майклу стало интересно, как она будет выглядеть, если посмотреть на нее новыми глазами. Красота ящерки чем-то напоминала виденные им души, только казалась более прочной. Майкл подумал, что, пожалуй, стоит рискнуть и взглянуть, только быстро…
Из коридора, со стороны зала, где веселилась незнакомая компания, внезапно послышался хохот - женский хохот, пронзительный и злорадный. Майкл вздрогнул и внезапно вспомнил, где находится. Внезапно осознал, как тихо было до сих пор и как душно сделалось в комнате. На лбу у него выступил пот.
Мальчик снова посмотрел на каминную полку. Фигурка ящерки внезапно утратила весь свой блеск. Глазки снова потускнели.
Ну где же Кливер? Пиво Майкл почти допил. Внезапно мальчик рассердился. Куда он делся со своими буклетами? Может, просто забыл про него? Или затеял какую-то дурацкую игру?
Нет, Майкл теперь таких вещей не спускает! Будь ты хоть трижды член приходского совета, молодежный лидер, почетный археолог и прочая, и прочая. Если уж ты заставляешь Майкла ждать, он знает, чем тебя наказать!
Он заглянет мистеру Кливеру в душу, вот. Майкл увидит то, что он скрывает от всех, а мистер Кливер об этом даже и не узнает. Ага! Этот Кливер - просто самодовольный старый дурак, и довольно скользкий к тому же. Какая же у него душа? Может, он бородавочник или навозник какой-нибудь? Майкл невольно улыбнулся - и тут же услышал шаги на лестнице.
Пора!
Мистер Кливер вернулся в комнату. Никаких буклетов у него при себе не было. Майкл ждал. Нет, еще рано…
- Я вынужден извиниться, Майкл, - сказал мистер Кливер, по-прежнему улыбаясь. - Буклеты, которые просила твоя сестра, еще не пришли. Те, что у меня наверху, предназначены для другой части прихода. Увы, я бываю весьма рассеян. Это все из-за моих многочисленных забот.
"Ага, давай ври больше! За кого ты меня принимаешь? Что ты задумал? Со мной играть не стоит!"
- А-а, - сказал Майкл. - Понятно. Ну что ж, пиво было вкусное.
- Передай сестре мои извинения. Ты, должно быть, соскучился? Кстати, ты обратил внимание на эту гравюру? Это оригинал. Семнадцатый век, между прочим. Узнаешь это место?
"Да какая разница? Нечего мне зубы заговаривать! Меня на кривой козе не объедешь".
- Не узнаешь? Это на Уирриме. Это Яма, Майкл. Знаешь, где это? На вершине. Я слышал, ты там иногда бываешь?
"Да, дяденька, бываю. И не просто бываю. Со мной там происходит много интересного. Много такого, благодаря чему я не похож на других людей!"
- В наше время верхушка кургана окончательно провалилась. В земле под курганом имеется некая структурная неустойчивость, что привело к образованию глубокой ложбины. Довольно необычное явление. Впрочем, Уиррим вообще довольно необычное место.
Он обернулся к Майклу и положил руку на каминную полку. Майкл неподвижно сидел в кресле.
"Вот сейчас я это сделаю. Глядя прямо ему в глаза. Возьму и сделаю".
Мистер Кливер внезапно улыбнулся.
- Да, Майкл, ты не такой, как все. Но ты не уникален. Давай посмотри. Я не возражаю.
И в этот момент Майкл, охваченный растерянностью и страхом, сделал то, для чего все это время набирался храбрости: посмотрел другим взглядом. Однако теперь, вместо наглой самоуверенности, он, впервые с тех пор, как пробудился тогда в Яме, был охвачен ощущением смертельной опасности.
Он посмотрел. И увидел.
Мистер Кливер не был ни бородавочником, ни навозным жуком. Его душа парила у каминной полки, не сводя глаз с Майкла, и в этот миг мальчик понял, что она смотрит на него в ответ, глаза в глаза, и если он ее видит, то и она видит его душу. Глаза у нее были маленькие, красные, они сверкали, точно самоцветы, и впивались в него с алчной целеустремленностью, от которой у Майкла скрутило живот и засосало под ложечкой. Эти глаза смотрели из поверхности, темной и вязкой, как патока. Лишь слабейшие проблески света и цвета пробивались наружу из клубящейся тьмы и снова таяли в ней.
И эта тьма имела облик рептилии. Прямо на Майкла смотрела тупая вздернутая морда, и из пасти торчало множество белых зубов, острых и кошмарно ровных. Как ни странно, Майклу почудилось, что эта острозубая улыбка точно совпадает с обычной улыбкой самого мистера Кливера и что обе эти улыбки ничем друг от друга не отличаются. Голова была совершенно гладкая, если не считать двух выступов ближе к затылку. Эти выступы располагались вплотную друг к другу, и от них исходил призрачный свет, окутывавший всю фигуру.
Потом рот открылся, из него полыхнуло багровым, и послышался голос мистера Кливера:
- Я вижу, ты боишься. Но я тебе не враг, Майкл. Совсем напротив.
Весь ужас Майкла выплеснулся наружу в одном-единственном слове. Он выругался. Бутылка выпала у него из руки.
В тот же миг его взгляд снова изменился. Он увидел перед собой человеческое лицо с той же самой улыбкой.
Бутылка разбилась об пол.
Майкл вылетел в длинный темный коридор, уронил герань с мраморной подставки. Горшок вдребезги разбился об стену, земля и осколки полетели во все стороны.
- Майкл! От этого не убежишь! Ты тоже станешь тем, что видишь! - донеслось сзади.
Сбоку, из зала, послышались ругань и топот ног. Дверь распахнулась, кто-то выскочил в коридор, но кто - Майкл не видел. Он уже пронесся мимо и задергал ручку входной двери. Когда он наконец открыл дверь, на его куртке сомкнулись пальцы, цепкие, точно когти. Но мальчик сумел вырваться и помчался через сад. Глаза горели от боли.
Никто не погнался за ним. А оглянуться он не решился.
Он стрелой понесся в темноту. Жара висела над ним, точно облако.
Глава 18
Дома Сара уже легла спать. Но Стивен встал и сидел на кухне, уписывая бутерброд с яичницей, когда в дверь ворвался запыхавшийся Майкл.
- Я бодр и весел, как никогда, - сообщил Стивен.
Майкл плюхнулся на стул напротив него. Он был весь встрепанный, с осунувшимся лицом.
- Господи помилуй! - воскликнул Стивен, не донеся бутерброд до рта. - Что еще стряслось?
- Это не только мы.
- А?
- Мы такие не одни. Кливер. Он тоже.
- Чего - тоже? То есть как? Ты хочешь сказать, что…
- И возможно, таких, как мы, еще много. На самом деле я точно знаю, что они есть. Я их никого не видел, но если бы они были не такие, их бы там не было, верно?
Стивен отодвинул тарелку в сторону и умоляюще протянул к нему руки.
- Начни сначала! - попросил он. - Рассказывай все по порядку и не упускай подробностей.
- Дай сперва дверь запру! - Майкл встал со стула и повернул ключ в двери черного хода. - Вот так.
- Майкл, что с тобой?
Майкл рассказал все, как было. Стивен выслушал, не перебивая.
- Понятно… - негромко протянул он наконец.
Майкл ошеломленно уставился на брата.
- "Понятно"? И это все, что ты можешь сказать? Господи, Стивен, он ведь читал мои мысли! Читал мои мысли! Он знал, что я собираюсь посмотреть на него, и он отвечал мне, а ведь я ни слова не сказал, ни слова, я только думал! Боже мой, а вдруг он и теперь их читает? Он знает все, что я думаю…
- Успокойся. Нет смысла ударяться в панику. Это все надо хорошенько обмозговать. Посидим, пораскинем мозгами и что-нибудь обязательно придумаем.
- Когда он сказал, сделай это… ну, когда он прочел мои мысли… я ведь не хотел и знал, что не следует этого делать, но я просто не мог удержаться! Я не контролировал свои глаза, мне казалось, будто они в огне и что жжение уляжется, только когда я перефокусирую взгляд.
- Что, и теперь так же?
- Нет. Теперь все в порядке… ну, почти. То есть постепенно становится хуже, но все равно не так, как когда я был рядом с ним. Он просто стоял и улыбался, а глаза у меня буквально полыхали! - Майкл содрогнулся. - Ну, ты же знаешь, как он улыбается?
- Ну да, Майки, я не удивляюсь, что ты испугался. Если у него душа такая же, как его улыбка, не завидую тому, кто ее увидит!
Майкл подался вперед.
- Так ты тоже думаешь, что это душа, да?
- А что же еще это может быть? Знаешь, Майк, когда я смотрю на кого-нибудь таким взглядом, то испытываю ужасное чувство. Я только что испробовал это на Саре. Это все равно что раздеть человека догола. Ты видишь то, чего видеть не следует.
- Ага, - медленно произнес Майкл. - У меня тоже такое чувство… иногда. А в то же время: почему бы и не подсмотреть, если ты это можешь?
- Этого мы не знаем. Но могу поручиться, что Кливер все время подсматривает.
- О черт! - Майкла внезапно охватила кошмарная уверенность в неизбежном. - Он до меня доберется, Стивен! Он меня не отпустит после всего, что я видел!
- Успокойся. Послушай, крокодилья внешность - это, конечно, звучит жутко, но это ведь еще не значит, что он непременно плохой человек?
- Нет, такая внешность значит! - Майкл был не в том настроении, чтобы философствовать. - Черт, он явится за мной сюда, я точно знаю!
- Не явится. Пороху не хватит. А если явится, я его выпровожу. Про меня ведь он еще не знает, верно?
- Да ему пофиг… О господи! - Майкла внезапно посетила ужасная мысль. - А окна ты запер? Те, что внизу?
- Бога ради, Майкл! Не полезет же он за тобой в окно! - Стивен побарабанил пальцами по столу. - В любом случае Сара их запирала, когда ложилась спать. Давай теперь успокоимся и поразмыслим. Что он тебе сказал, когда ты бросился бежать?
- Он сказал, я стану тем, что вижу. Или увидел… Не знаю. Мне не до того было.
- Да, но чем именно ты станешь? Что это означает? - Стивен взял вилку и принялся задумчиво постукивать ею по тарелке. - Может быть, существуют и другие последствия, о которых мы пока не знаем и которые усиливаются со временем. Может быть, Кливер о них знает, а мы нет. Ты сам говорил, что глаза у тебя жжет все сильнее и сильнее. Я такого пока не ощущаю, но ты и зрение получил раньше, чем я.
- Жжение слабеет, если перефокусировать взгляд. Хотя бы на секунду.
- Такое впечатление, что оно побуждает тебя использовать эту способность. Странно. Но я предполагаю, что ты вдыхал это вещество дольше меня, так что, возможно, тебе труднее это контролировать. Майкл, что ты делаешь?
Майкл вскочил со стула и теперь копался в груде немытой посуды в раковине. Когда он обернулся, в руке у него был нож.
- Не видел ты эту душу, Стивен! - сказал он.
- Ну, Майкл, ради бога…
Стивену не хотелось в этом признаваться, но страх брата передался и ему тоже. Он попытался сосредоточиться на чем-нибудь хорошем.
- Единственная реальная польза, какую я обнаружил, пока тебя не было, - это что теперь можно видеть в темноте. Я проверял в спальне. Здорово, правда?
- Это я уже и так знал. - Майкл с несчастным видом плюхнулся на стул. Он вдруг почувствовал себя ужасно усталым.
- Это как инфракрасное зрение или вроде того. Надо будет потом поэкспериментировать…
Раздался еле слышный звук, будто хруст гравия. Стивен напрягся. Майкл застыл. Они сидели неподвижно, обратясь в слух. Тянулись секунды.
Майкл взглянул на Стивена. Тот пожал плечами.
- Ничего не слышу. Наверное, это… Ох!
В коридоре раздался раскатистый звон дверного звонка.
Стивен встал.
- Лучше пойду открою. А то они сейчас разбудят Сару. Ты оставайся здесь.
- Если он вломится сюда, я его ножом пырну, честное слово, пырну!
- Не паникуй. Просто сиди тихо.
И Стивен вышел из кухни, прикрыв за собой дверь.
Послышались удаляющиеся шаги Стивена. Майкл остался на кухне. Глаза снова жгло невыносимо, ему сделалось жарко, он покрылся липким потом. Мальчик пощупал лезвие ножа. Дыши глубже. Успокойся. Черный ход заперт. Занавески задернуты.
Из коридора донеслось позвякивание - это Стивен снимал цепочку с двери. Пауза. Майкл представил себе, как открывается дверь. Тишина.
Потом голос Стивена, в котором звучало сдержанное удивление:
- Добрый вечер, мистер Кливер. Не ожидал, что вы заглянете…
У Майкла все перевернулось внутри. Грудь сдавило. Он неуклюже поднялся, сжимая в кулаке нож. И тут глаза пронзила такая боль, что мальчик ахнул. Он быстро перефокусировал взгляд - боль притихла. Кухня колыхнулась и снова выровнялась, залитая тусклым красноватым светом. Нож в руке внезапно ярко сверкнул, окутанный новой, серебристой аурой. Металлические кастрюльки и столовые приборы тоже засветились в полумраке. Голова пошла кругом; Майкл оперся на стол, чтобы не упасть, и наклонялся все ниже, пытаясь расслышать, что творится в коридоре. До него снова донесся голос Стивена, неестественно громкий:
- Понятно. Да, он упоминал, что произошло что-то странное. Нет, он снова ушел. Сказал, что хочет проветрить мозги.
Второй голос что-то пробормотал, что - Майкл не расслышал. В голове пульсировала боль. Собственные руки, лежащие на столе, казались размытыми и полупрозрачными, как пустая кожура. Он видел сквозь них древесные волокна столешницы. Майкл внезапно ощутил пренебрежение: какие-то они ненастоящие! Один только нож выглядел реальным. Гладкий надежный металл… Мальчик крепко вцепился в него. А где-то за дверью Стивен продолжал, спокойно и уверенно:
- Ну, я не сомневаюсь, что в понедельник он захочет извиниться перед вами. Нет, когда он вернется, я не знаю. Очень любезно с вашей стороны. Я очень признателен вам за заботу.
Воцарилось длительное молчание. Голова Майкла свесилась к самому столу. Он видел сквозь собственный живот шкафчики, которые стояли у него за спиной. Серебристая пряжка ремня висела в воздухе, как волшебный самоцвет. Пряжка завораживала. По-своему она так же прекрасна… и так же таинственна, как любая из виденных им душ. Потрясающая красота…
- Майкл! - Это был голос Стивена. Брат стоял уже рядом. - Ты был совершенно прав. Никогда не видел подобной твари. Ужас!
Майкл переключился на обычное зрение и увидел, как пряжка потускнела, снова сделавшись невыразительной ременной пряжкой. Он устало поднял голову, боясь, что Стивен обратит внимание на его состояние. Майкл почему-то - он сам не знал почему - чувствовал себя виноватым, будто его застигли за чем-то нехорошим, и ему совсем не улыбалось, чтобы его принялись расспрашивать. Но брату было не до этого.
- Я просто не мог удержаться, Майки: я не мог не посмотреть, после всего, что ты рассказывал. Но я дождался, пока он повернется, чтобы уйти, и посмотрел на него со спины, и то краем глаза. Так что он наверняка ничего не заметил.
- Надеюсь, что нет!
- Ну, без этого было никак не обойтись. Главное, я его спровадил. Я ему ничего не выдал - разве что он и мои мысли читать может, а с этим уж ничего не поделаешь.
Майкл рухнул на стул.
- Что он говорил?
- То, чего и следовало ожидать. "Вы извините, что я вас беспокою так поздно. Крайне встревожен. Неприятный инцидент у меня дома. Ваш братишка, похоже, был расстроен…" Всякую такую фигню. "Я подумал, что мне следует заглянуть к вам и узнать, все ли в порядке". Держался он великолепно. Если бы ты меня не предупредил, я бы наверняка пригласил его сюда, чтобы он убедился, что ты дома.
- Этого еще не хватало! - Майкла передернуло.
- Как бы то ни было, потом он говорит: "Майкл сейчас дома? Я хотел бы поговорить с ним". Это звучало достаточно нормально, но мне все же показалось, что голос у него сбился, как будто что-то пыталось прорваться изнутри. Тут я и решил, что надо посмотреть на него самому. Я попрощался и, когда уже закрывал дверь, переключился. И знаешь - да, он действительно очень плохой. Дело не во внешнем виде, дело в этой алчности в глазах. Поневоле спросишь: что же он натворил, чтобы сделаться таким?
Стивен сделал паузу, но Майкл ничего не сказал.
- И насчет цвета ты был прав. И зубы… Но насчет крокодила - не знаю, по-моему, это все же не крокодил. Сам не знаю почему. Мне кажется, у крокодила голова не такая изогнутая, как ты думаешь? У него морда довольно плоская…
- Да какая разница?! - взорвался Майкл. - Ты его видел, ты это почувствовал! Злой он или нет? И чего он от нас хочет?
Мальчик швырнул нож на стол и зажал руками усталые глаза.
- Господи, Стивен, что с нами творится?
Он умолк. На кухне воцарилась тишина. Ответа не было.
Глава 19
Через некоторое время Майкл, молчаливый и притихший, пожелал брату спокойной ночи и заперся у себя в комнате. Мальчик чувствовал себя таким усталым, как еще никогда в жизни. Он подошел к кровати, погасил свет и рухнул навзничь, уставившись в потолок. Закаменев от напряжения, он лежал в темноте, слишком утомленный, чтобы шевельнуть хоть пальцем. Постепенно, незаметно, будто целую вечность спустя, его веки сомкнулись, и Майкл уснул…
…Уснул надолго, крепко, глубоко - но не переставая следить за светом, исходящим издалека. Вокруг царит тьма подземных глубин, но для него эта земля, лежащая над ним, - все равно что толща стекла или алмаза. Он проницает ее своим взором и видит то, что лежит вовне. Он различает облака, несущиеся в вышине, трепет крохотных зеленых созданий, восходящих и увядающих со сменой быстрых, как дыхание, сезонов, бесконечное мельтешение обитателей этого эфемерного мира, проживающих свои жизни и возвращающихся в землю.
Медленный вдох…
Тысяча жизней, и каждая из них подобна сверкающему самоцвету. Они движутся на поверхности, переливаются на свету, расцвечивая его тысячей дивных оттенков.
Медленный выдох…
И вот они умирают; их самоцветы тускнеют. Отбросы возвращаются в землю и медленно уходят к нему сквозь стеклянистую толщу, утратив всякую цену.
Он беспокойно ворочается под землей, и Майкл в своей постели прикрывает лицо рукой.
Мало-помалу он осознает парадокс: наблюдающий не может овладеть этими прекрасными душами, хотя и видит их, а владельцы душ не сознают всей их красоты, хотя эти души - их собственные.
И никому не дано преодолеть эту пропасть между обладанием и жаждой обладания. Кроме, быть может, немногих избранных…
Майкл чувствует во сне, как новообретенная сила нарастает в нем. Это дает прилив наслаждения, от которого голова идет кругом. Внезапно он слышит голос, окликающий его по имени. Мальчик скрывает свое наслаждение, ревниво и виновато. Щеки у него багровеют от смущения.
- Майкл! Зрение - это не единственный дар!
Голос звучит громко, совсем рядом. Он спешит выдать долго скрываемую тайну.
Глаза откликаются на голос. Они вспыхивают огнем. Но Майкл пока не отвечает.
- Тебе даны четыре дара, Майкл, и зрение - лишь первый из них!
Голос звучит все ближе, он убаюкивает сладким обещанием.
Сердце в ответ колотится все сильнее; ноги мальчика беспокойно дергаются на постели, но он пока не отвечает.
- Майкл, у тебя уйдут годы на то, чтобы обучиться остальному, если ты попытаешься сделать это самостоятельно. Но тебе не нужно постигать все в одиночку. Мы можем обучить тебя всему прямо сейчас, если ты только согласишься.