Шум, видимо, и привлек внимание тварей. Выставив перед собой толстый ствол гранатомета, он с ужасом вслушивался в приближающиеся царапающие звуки - пауки один за другим ползли к диспетчерской. Представив, как мерзкие членистоногие пытаются влезть в дверное окно, вспомнив покрытую толстыми волосками лапу с когтями на конце, Олег не сумел сдержаться. Запаниковав, он открыл беспорядочную стрельбу, выпуская в окно гранату за гранатой.
Ту-дух! Ту-дух! Ту-дух! Ту-дух! - лаял ММ-1, наполняя диспетчерскую сизым туманом отработанных пороховых газов. Грохот взрывов за дверью слился в непрекращающийся рев. Там бушевало пламя и свистели осколки. Эти звуки показались Саничу самой сладкой на свете музыкой, вернувшей ему ощущение безопасности. Увлекшись, Олег вошел в раж и захохотал.
- Жрите, жрите, сволочи!! - крикнул он, всаживая в окно очередную гранату.
Барабан ММ-1 был рассчитан на двенадцать зарядов. Санич выпустил уже десять, но на одиннадцатом выстреле у него дернулась рука, и ствол гранатомета повело в сторону.
Граната ударила в косяк двери. Взрывная волна швырнула Олега на пол, осколки пробили бронежилет и впились в тело. Выбитая дверь улетела прочь, в диспетчерскую вполз едкий дым. Контуженый, истекающий кровью Санич с трудом приподнялся на локтях и, словно во сне, увидел, как через порог медленно переползает огромный черный арахнид.
Выпавший из рук гранатомет с последним зарядом валялся в паре метров от Олега. Штурмовая винтовка лежала на столе. Чтобы дотянуться до нее, нужно было хотя бы сесть. На это у Санича ушли последние силы, но он твердо знал, что не имеет права умереть, не выполнив приказ Гумилева. Поэтому Олег, не обращая внимания на острую боль, все же поднялся и стянул со стола М4. Едва оружие привычно легко в липкие от крови ладони, Санич выстрелил, стараясь попасть в уродливую головогрудь паука, снабженную острыми зазубренными челюстями. Откуда-то всплыло слово "хелицеры" - кажется, челюсти у паукообразных назывались именно так.
М4 дернулась в руках, выпустив короткую очередь. Пули прошли над пауком. Санич шепотом выругался и попытался прицелиться, но тут крадущийся паук вдруг совершил невероятный прыжок в сторону, оказавшись на стене. Вторая очередь ушла "в молоко". С трудом ворочая ставшей неожиданно очень тяжелой винтовкой, Олег пытался поймать паука в прорезь прицела, но тот передвигался со скоростью электрического разряда, оказываясь то на полу, то на тумбочке, то на потолке.
Зуммер вызова застал Санича врасплох. Ожил динамик на стене, и голос Гумилева, искаженный помехами, загремел в диспетчерской:
- Олег! Это Гумилев! Ты слышишь меня? Мы в поезде! Повторяю - мы в поезде! Срочно включай питание контактного рельса!
- Сейчас… - пробормотал Санич, отталкиваясь здоровой ногой от залитого кровью пола. - Сейчас, Андрей Львович…
Квадратная кнопка включения питания находилась рядом с темным монитором слежения. Тут же располагался микрофон, но Олег сразу понял, что ответить шефу он не успеет. Паук, спрыгнув с потолка, оказался совсем рядом с Саничем, и мгновение спустя его челюсти-хелицеры со скрежетом впились в титановую трубку ножного биомеханического протеза.
- Включаю!.. - выдохнул Олег, кулаком ударив по кнопке.
Пульт ожил, разноцветные огоньки побежали по схематическому изображению подземной дороги, иллюстрируя процесс подключения контактного рельса.
- Успел… - Санич повернул голову и потянулся за отложенной штурмовой винтовкой.
В этот момент паук, продолжавший терзать протез, бросил свое бесперспективное занятие, угрожающе вскинул мохнатые лапы, коротким прыжком перемахнул на грудь Олега и вонзил хелицеры ему в шею…
- Молодец! - похвалил своего начальника службы безопасности Гумилев, едва поезд тронулся. - Надеюсь, Санич продержится до нашего возвращения.
Он повернул ручку управления до отказа, внимательно следя за цифрами в окошечке индикатора скорости. Когда поезд разогнался до ста миль в час, Гумилев перевел ручку в положение "half-speed", откинулся в кресле и спросил:
- Пауков было много?
- Прилично. - Шибанов с содроганием вспомнил, как мохнатые арахниды набросились на тела погибших, лежащие в тоннеле. Они выедали мягкие ткани, растаскивали кишки, отгрызали головы…
- А что Штреллер?
- Сукин сын, - через плечо Ростислава крикнул Джей-Ти. - Он такой же сумасшедший, как мы с вами! Не добежав метров десяти, этот ублюдок остановился и замер…
- То есть он навел на нас пауков специально? - удивленно вскинул бровь Гумилев.
- Похоже на то.
- Интересно, на кого он работал? - спросил Шибанов.
- Боюсь, этого мы уже никогда не узнаем, - вздохнул Вессенберг. - Хотя, скорее всего, ни на кого он не работал. Просто шизофреник. А что у шизофреника в голове, никогда не угадаешь.
- Не думал, что доведется управлять поездом, пусть и подземным, - сменил тему Гумилев, прикинув, что сам эстонец еще не так давно выглядел немногим более нормальным, чем чокнутый Захария Штреллер.
- Я тоже никогда не предполагал, что буду путешествовать по секретной железной дороге в компании с русскими олигархом и хоккеистом, - хохотнул Джей-Ти. Рэпер расположился на диване и чистил оружие. Мидори, Атика и Вессенберг сидели напротив. Развязанный Роулинсон лежал на полу, невидяще глядя в потолок. Нефедов торчал у передней двери, то и дело посматривая на часы.
- Боишься, что поезд выбьется из расписания? - с иронией спросил у него Джей-Ти.
- Боюсь, что мы приедем в Солт-Лейк заполночь, а это означает усиленные патрули и спящее командование, что в свою очередь может стать большой проблемой.
- Мастер никогда не спит, - вспомнив свое пребывание в Солт-Лейк-Сити, буркнул Шибанов.
- Тарасов, - окликнул Нестора Гумилев. - Если уж вы не тот, за кого себя выдавали, быть может, заодно расскажете и о том, какой у вас интерес во всем этом предприятии? - Он неопределенно взмахнул рукой.
- Я - ученый, Андрей Львович, - серьезно сказал Нефедов.
Роулинсон неожиданно расхохотался - точно закаркал ворон.
- Ученый, кха-кха-кха! Вы его больше слушайте! Ученый, это же надо…
- Заткнитесь, полковник! - Гумилев еле удержался, чтобы не пнуть Роулинсона, и снова спросил: - При каких обстоятельствах вы познакомились?
- Пусть он лучше расскажет, при каких обстоятельствах мы с ним расстались в прошлый раз! - опять встрял полковник.
- Андрей Львович, - глядя в голубые глаза Гумилева своими разноцветными глазами, твердо сказал Нефедов, - во многом знании многия печали…
- Меньше знаешь - крепче спишь! - осклабился Джей-Ти. -
Точно, тут я согласен!
Поезд несся по тоннелю. Бесшовные рельсы обеспечивали плавность хода и относительно низкий уровень шума. Вагоны чуть покачивались, и многие из пассажиров начали клевать носом. Вессенберг затеял с Нестором разговор об инопланетных формах жизни, но тот не поддержал профессора. Натянув на глаза капюшон куртки, он улегся на диване и уснул.
Час спустя Гумилев растолкал его и вызвал в кабину машиниста, где уже находились Шибанов и Роулинсон. Следом за Нефедовым туда проследовал и Вессенберг.
Полковник после чудесного излечения от смертельной раны выглядел бодрым, но время от времени прикладывался к фляжке с виски. При этом от внимательного взгляда Нестора не укрылось, что на грязных бинтах Роулинсона проступили кровавые пятна.
- Через пару часов мы прибудем на станцию Солт-Лейк-Сити, - начал Гумилев. - Давайте еще раз обсудим наши действия.
- Да, по-моему, все ясно, - пожал плечами Шибанов. - Полковник проводит нас через охрану к Мастеру. Мы берем того в заложники и…
Роулинсон вдруг захихикал.
- В чем дело? - нахмурив брови, повернулся к нему Гумилев.
- Вы не сможете меня заставить! - быстро проговорил Роулинсон. - И убить меня вы тоже не посмеете. Я - ваша единственная надежда выжить. Поэтому будет вот как: когда мы прибудем на конечную станцию, я свяжусь с Мастером и сообщу, что нахожусь в заложниках. Требования, которые предъявляют захватившие меня люди, таковы: транспорт и безопасный коридор до границы Закрытой Территории. Взамен они отдают все материалы, добытые в Зоне 51. Я сопровождаю вас до северного берега Большого Соленого озера…
- Откуда такая самоуверенность? Что помешает мне вот прямо сейчас пристрелить вас и скинуть труп с поезда?
- Без меня вы не сумеете выбраться со станции на поверхность, - пожал плечами Роулинсон.
- Роулинсон, - вмешался в разговор Нефедов. - Вы обратили внимание, что исцелилась только ваша пулевая рана, а то, что мучает вас последние годы, осталось без изменений?
- Идите к черту! - проскрипел полковник.
- А ведь я бы мог… - Нефедов изобразил жестом, как он снимает с шеи Роулинсона бинт.
Полковник хмыкнул, но глаза его подозрительно заблестели.
- Только представьте, - вкрадчиво продолжил Нефедов, - всего один… ну максимум два сеанса - и вы сможете жить, как нормальный, здоровый человек. Никаких бинтов, никаких мазей, никаких страданий… И чтобы все это произошло, вам надо всего лишь посодействовать нам. Это даже не предательство. В конце концов, кто он вам, этот Мастер? Смотрите, Роулинсон, для вас тут одни плюсы: вы становитесь здоровым и избавляете мир от отъявленного мерзавца. Опять же не факт, что вы настолько важный заложник, что Мастер будет стараться сохранить вас на наших условиях… Может быть, вы себя переоцениваете. А мы вас оцениваем адекватно. Итак?
Полковник, внимательно выслушав Нефедова, неожиданно всхлипнул:
- Вы чудовище, tovarishch!
- Есть такое дело, - ухмыльнулся Нефедов. - Но я не услышал окончательного ответа в утвердительной форме. Вы будете действовать на нашей стороне?
- Да… - очень тихо, но вполне отчетливо произнес Роулинсон и вытащил фляжку. - А теперь идите все к черту. До Солт-Лейк-Сити еще два с лишним часа. Я отправляюсь спать…
***
Конечная станция секретной подземки выглядела совсем не так, как на базе Неллис. Внутри тоннеля здесь располагался еще один, меньшего диаметра. Едва поезд въехал в него, как позади опустилась круглая плита, украшенная с двух сторон знаками биологической и химической опасности и надписями "Caution hazard".
- Что за фигня, чуваки? - удивился Джей-Ти.
Роулинсон снизошел до объяснений:
- На военной базе Дагуэй, с которой сообщается станция, проводились испытания оружия массового поражения.
Как ни странно, сейчас полковник выглядел значительно более трезвым, чем пару часов назад, хотя выпил за это время довольно приличную дозу.
- Что еще за Дагуэй? - Шибанов тревожно переглянулся с Гумилевым. - Вроде речь шла о Солт-Лейк-Сити.
- Военная база Дагуэй, - менторским тоном начал Роулинсон, - появилась в Юте во время Второй мировой войны. Перед Армагеддоном на базе насчитывалось свыше шести сотен строений различного назначения. Здесь разрабатывались самые токсичные в истории вещества, например пресловутый "Ви-Экс", несколько молекул которого вызывают у человека паралич и мгновенную смерть. Кстати, в начале 2011 года на базе произошел инцидент, связанный с утерей пробирки "Ви-Экс". Тысяча четыреста сотрудников базы были заперты во внутренних помещениях, проверка шла три дня.
- Нашлась? - оглядывая внутренности герметичного тоннеля, спросил Нестор.
- Да, - кивнул Роулинсон. - А вот если бы кто-то вынес пробирку на поверхность и разбил ее над Солт-Лейк-Сити, город вымер бы в течение нескольких минут.
- И что же, эта дрянь лежит тут до сих пор? - поинтересовался Вессенберг.
- Думаю, да. Мы, правда, пока не нашли хранилища, но тут десятки километров подземных коммуникаций, бункеры, лаборатории…
- А вы бы в Ираке попробовали, - улыбнулся Шибанов. - Ну, американцы ведь всегда ищут химическое и биологическое оружие там, а не у себя дома.
- Ха-ха, tovarishch, - вяло оскалился Роулинсон. - Если хотели меня подколоть, то напрасно - о слабоумии наших военных у меня точно такое же мнение, как и у вас, притом сложившееся очень давно. Если хочешь что-то изгадить - попроси военных. Кстати, господа, имейте в виду, что база Дагуэй гораздо более автоматизирована, нежели Неллис. Нам придется пройти через несколько карантинных блоков со специальными тамбурами…
- И поэтому я на всякий случай привяжу вас к себе. - Шибанов вытащил из кармана разгрузки моток веревки. - Так всем будет спокойнее.
Поезд остановился, мягко ткнувшись в резиновую подушку, темнеющую в торце тоннеля. Звонко клацнули фиксаторы колесных пар, двери открылись, и Гумилев увидел залитый мертвенным светом ртутных ламп узкий перрон и одну-единственную дверь, также снабженную пиктограммами, предупреждающими о био- и химической опасности.
- Куда вы нас привезли, Роулинсон? - проворчал Вессенберг, выгружая из хвостового вагона контейнеры с образцами.
- В ад, господа, точнее, в его преддверие, - усмехнулся полковник и приложился к фляжке. Потом посмотрел ее на просвет и выбросил под колеса вагона.
Если база Неллис, а в особенности мрачные подземелья Зо-
ны 51, походила на декорации к голливудским фильмам, то внутренние помещения базы Дагуэй напоминали не столько военный объект, сколько госпиталь или гражданскую больницу.
Стены, полы и потолки здесь были выкрашены в ослепительно белый цвет, повсюду горели синие дезинфекционные лампы, в сухом воздухе висел стойкий запах медикаментов. Пройдя через тройной тамбур со сменным давлением, нагруженная контейнерами группа очутилась в широком кори-
доре.
- Камеры слежения? - повертев головой, спросил Гумилев.
- Только снаружи, мы экономим электричество, - ответил Роулинсон. - Да и на что тут смотреть? Мы же не используем поезд как метро, один раз всего и прокатились… Как бы не в последний…
- Дальше куда? - деловито спросил Шибанов, дернув левой рукой веревку, другой конец которой был накрепко привязан к поясному ремню полковника.
- В конце будет холл, там есть переговорное устройство. По нему я должен сообщить Мастеру о возвращении.
- А где посты охраны?
- Наверху, - недовольно проскрипел Роулинсон. - Зачем они внизу, если выбраться можно только наверх? Что тут охранять?
- Кстати, а почему вы не охраняете станцию и нижние уровни? - заинтересовался Вессенберг.
- А зачем? Про пауков и других зверушек мы не знали, база Неллис стояла необитаемая. И потом, наши люди боятся спускаться в лаборатории Дагуэя надолго. Они верят, что тут бродят призраки тех, кто погиб, отравившись боевой химией, или умер от смертельных болезней во время испытаний. Народ любит суеверия…
- Призраки? - переспросил Нефедов. - Их кто-то видел?
- Видели несколько человек… - неохотно сказал Роулинсон. - И даже на камеру вроде бы засняли. Я смотрел запись… Да, какие-то фигуры, полупрозрачные, морды синие. Может, это и призраки, но сдается мне, что в глубинах Дагуэя мог оставаться кто-то из персонала. В любом случае все это было год назад. С тех пор и призраков вроде не появлялось, и те, кто их видел, померли или были убиты. Кстати, мы пришли - вот холл, надо только активировать переходной шлюз.
То, что полковник называл холлом, на самом деле представляло собой круглый белый зал. Из него крестообразно расходились в разные стороны четыре коридора, по стенам которых тянулись бесконечные двери.
- Там лифты, но они не работают, а вот там - хранилища медпрепаратов. Мы попытались их использовать, но оказалось, что здесь сосредоточены огромные запасы вакцины против лихорадки Эбола. У нас в штатах, слава Создателю, этой болезни нет.
- Но, видимо, предполагалось, что она может здесь появиться, - проворчал Вессенберг.
- Мать твою, вот уж точно дерьмо собачье! - Джей-Ти с отвращением сплюнул. - Эбола… Получается, здесь готовились к тому, чтобы лечить заболевших?
- Получается, что здесь готовились к бактериологической войне, - в тон ему сказал Шибанов.
- Вот переговорное устройство, - Роулинсон указал на панель интеркома, закрепленную на стене.
Красный огонек периодически мигал, показывая, что устройство исправно и подключено к сети.
Ростислав подвел полковника вплотную к панели. Мидори достала "смит-и-вессон" и приставила ствол к затылку Роулинсона.
- Помните: одно неверное слово - и вы труп, - предупредил его Гумилев.
Набрав нужный номер, полковник кивнул и, дождавшись, когда в динамике послышится гудок вызова, произнес:
- Хэлло! Здесь Роулинсон, вызываю Мастера.
- Мастер слушает. Вы вернулись, дружище?
- Так точно, сэр!
- Докладывайте!
- Мы нашли в Зоне 51 интересующие нас объекты и вывезли с собой часть материалов.
Роулинсон замешкался, и Мидори кровожадно взвела курок.
- Потери? - спросил Мастер, немного помолчав - видимо, обдумывал поступившую информацию.
- Незначительные. Сэр, я думаю, вам необходимо взглянуть на наши трофеи.
- Ну так в чем же дело, полковник?
- Не уверен, что тащить все это в Цитадель - хорошая идея. Будет лучше, если вы подъедете сюда, сэр! Мы за это время поднимем груз со станции.
Мастер некоторое время молчал, видимо, взвешивая все "за" и "против", потом решительно пророкотал:
- Хорошо, Роулинсон. Думаю, вы правы и знаете, что делаете. Правда, у нас тут возникли кое-какие проблемы, однако… Да, я выезжаю. Но если эти материалы окажутся…
- Это настоящее сокровище, сэр! - скрипуче сообщил полковник. - Мы даже не предполагали, что нам настолько повезет. Это настоящий сюрприз, как на Рождество!
Шибанов и Гумилев переглянулись. До этого момента Роулинсон действовал точно по плану, но последняя фраза насторожила всех.
- Вы меня заинтриговали, полковник, - снова помолчав, сказал Мастер.
- Мы поднимем контейнеры на пост охраны и будем ждать вас, сэр!
- Еду. Конец связи! - И Мастер отключился.
- Сколько отсюда до Цитадели? - быстро спросил у Роулинсона Шибанов.
- Минут тридцать-сорок.
- Мы успеем подняться?
Полковник повернул голову и внимательно посмотрел в разноцветные глаза Ростислава.
- Конечно. Мы на минус пятом этаже. Подъем займет от силы пятнадцать минут. Это же лифт.
- Сколько охранников на посту?
- Трое.
- Мастер сказал: "У нас тут возникли кое-какие проблемы". Что он имел в виду? - внимательно глядя в глаза полковнику, спросил Гумилев.
- Откуда мне знать? Когда я уезжал из Солт-Лейк-Сити, все было в порядке. Точнее, все было, как обычно.
- А что имели в виду вы, говоря про Рождество?
- Увы, tovarishch, я имел в виду именно Рождество и только Рождество, - с печальной улыбкой сказал Роулинсон. - Если вы полагаете, что это кодовое слово, означающее, что я в опасности, то вы заблуждаетесь.
- Надеюсь, - кивнул Гумилев. - Надеюсь…
Контейнеры загрузили в лифт, воспользовавшись складными грузовыми тележками, стоявшими рядком у стены. Снова впавший в научную жадность Вессенберг настаивал на том, чтобы контейнеры не брать, но Гумилев быстро разъяснил ему, что в случае провала операции они все равно достанутся Мастеру, а наверху помогут отвлечь внимание. Мастер может сильно