- Береги кошелек, Карамон! - бурчал гном. - Ой, береги!
Выбравшись наконец из толчеи, гном с полуэльфом оказались у стойки.Стол, за которым сидел Карамон, был отодвинут к самому стволу валлина, иТанис успел удивиться: с какой бы стати Отику передвигать его, тогда каквсе остальное в гостинице было совершенно по-прежнему? Но мимолетная мысльэта тотчас испарилась, ибо настал его черед угодить в дружеские объятиявеликана. Правду молвить не сбрось он с плеча лук и колчан остались бы отних одни только щепки
- Дружище!. - Глаза Карамона увлажнились. Казалось, он хотел сказатьчто-то еще, но, расчувствовавшись, так и не смог Танис тоже на некотороевремя утратил голос, но совсем по другой причине: в сокрушительныхобъятиях Карамона попросту невозможно было дышать.
- А где Рейстлин? - спросил он наконец. Он знал, что близнецы былинеразлучны.
- Там, - Карамон кивком указал на другой конец стола. И предупредилТаниса: - Знаешь, он... изменился.
Полуэльф отыскал взглядом уголок, вернее, складку необъятноговаллинового ствола. Там лежала тень, и после яркого света огня поначалутрудно было что-либо рассмотреть. Затем Танис различил изможденную фигуру,плотно закутанную, несмотря на жар близкого пламени, в алые одеяния. Низконадвинутый капюшон скрывал лицо.
Танису вдруг совсем расхотелось заговаривать с молодым магом, ноделать было нечего - Тассельхоф как раз умчался разыскивать официантку, аФлинт трепыхался высоко над полом в объятиях Карамона. Танис обошел стол.
- Рейстлин? - окликнул он, борясь с неожиданным дурным предчувствием.
Человек поднял голову.
- Танис? - прошептал он и медленно откинул капюшон. Полуэльф ахнул иподался на шаг назад.
Лицо, глядевшее на него из полутьмы, могло разве что присниться встрашном сне. Как там выразился Карамон? "Изменился"?.. Не то слово! Таниссодрогнулся. Когда-то белая, кожа мага сделалась золотистой и металлическипоблескивала в свете очага, точно жуткая маска. Исхудалое лицо казалосьбесплотным, скулы выпирали, обтянутые кожей, темные губы были сжаты в однупрямую черту. Но ужасней всего на этом лице, без сомнения, были глаза.Танис не мог оторвать от них взгляда. Подобных им он не видел ни у одногочеловеческого существа. Черные зрачки их приняли форму песочных часов, арадужные оболочки, когда-то бледно-голубые, заблестели золотом!
- Я вижу, моя внешность удивляет тебя, - прошептал Рейстлин, и натонких губах его возникло подобие улыбки. Танис опустился на стул напротивнего.
- Во имя истинных Богов, Рейстлин... - начал он, трудно сглотнув.
- Сегодня, - перебил Флинт, плюхаясь рядом с ним, - я больше летал повоздуху, чем... Реоркс! - ахнул гном, и глаза его округлились. - Какое злопоразило тебя, Рейстлин? Какое-нибудь проклятие?..
Карамон уселся рядом с братом и пододвинул к себе кружку недопитогозля. Потом посмотрел на Рейстлина и тихо спросил:
- Расскажешь им, Рейст?
- Расскажу, - ответил, вернее прошипел, тот, и у Таниса по спинепобежали мурашки. Молодой маг говорил негромким, задыхающимся голосом,почти шептал, как если бы на это без остатка уходили все его силы. Егодлинные нервные пальцы, обтянутые такой же металлически-желтой кожей, чтои лицо, рассеянно передвигали по столу тарелку с нетронутой пищей.
- Помните, как мы расставались пять лет назад? - начал Рейстлин. -Нас с братом ждало тогда путешествие настолько тайное, что даже и вам,дорогие друзья, ни к чему было знать, куда мы направляемся...
В его голосе прозвучал едва заметный сарказм, и Танис прикусил губу."Дорогих друзей" у Рейстлина не было никогда.
- Дело в том, что Пар-Салиан, глава моего Ордена, избрал меня дляИспытания... - продолжал Рейстлин.
- Для Испытания!.. - ошеломление повторил Танис. - Но ведь ты былслишком молод! Сколько тебе было тогда? Двадцать? Испытанию подлежат лишьмаги, обучавшиеся годы и годы...
- Можешь вообразить себе, как я был горд, - холодно проговорилРейстлин. - Мы с братом посетили тайное место - пресловутую Башню ВысшейМагии. И там я выдержал Испытание. - Голос мага сделался еле слышен. - Иедва не умер при этом.
Карамон трудно сглотнул.
- Страшно вспомнить, - начал великан, и голос его дрогнул. - Когда янашел его в этом жутком месте, он лежал ничком и кровь текла у него изорта... он умирал! Я подхватил его на руки и...
- Довольно, братец! - Тихий голос мага хлестнул, точно кнут: Карамонвздрогнул. Танис видел, как сузились золотые глаза Рейстлина, как он сжалкулаки. Карамон молча глотал эль, искоса поглядывая на брата. Ясно было,что между близнецами пролегла некая тень.
Рейстлин перевел дух и продолжал:
- Когда я очнулся, я увидел, что моя кожа изменила цвет... такотметило меня страдание. Мое тело, мое здоровье разрушены непоправимо. Аглаза!.. Мои зрачки приобрели форму песочных часов, и знаете, что я вижусквозь них? Время и то, что делает оно со всем сущим. Даже сейчас, когда ягляжу на тебя, Танис, - прошептал маг, - я вижу, как частица за частицейумирает твое тело. И так - всякое живое создание...
Тонкая, похожая на птичью лапу, рука Рейстлина легла на запястьеТаниса. Холодное прикосновение заставило полуэльфа содрогнуться. Он хотелотнять руку, но золотые глаза и ледяные пальцы держали крепко.
Маг наклонился вперед, взгляд его лихорадочно горел.
- Но зато, - прошептал он, - я приобрел силу! Пар-Салиан открыл мне:придет день, когда она преобразует мир. Я приобрел силу - и Посох Мага...
Подняв глаза, Танис увидел посох, прислоненный к стволу валлина так,чтобы можно было с легкостью дотянуться. Посох был деревянным и выгляделвполне обычно, если не считать блестящего хрустального шарика,укрепленного на верхнем конце. Золотое крепление шарика было сделано ввиде когтистой лапы дракона.
- А стоило ли? - спросил Танис негромко.
Рейстлин пристально поглядел на него, затем его губы искривились вжуткой пародии на улыбку. Его пальцы выпустили руку Таниса и спрятались вшироком рукаве.
- О да!.. - прошипел маг. - Сила - это то, к чему я всегдастремился... и стремлюсь посейчас!
Он откинулся на спинку стула. Худая фигура его тотчас затерялась вгустой тени, лишь блестели, отражая пламя, золотые глаза.
- Где наш эль? - спросил Флинт, прокашливаясь и облизывая губы стаким видом, как если бы ему хотелось смыть дурной вкус изо рта. - И кудаэто запропастился кендер? Не иначе, украл официантку и...
- А вот и мы! - весело откликнулся Тассельхоф. Рядом с ним стояларыжекудрая девушка с подносом, сплошь заставленным кружками.
Карамон расплылся в улыбке.
- А ну-ка, Танис, - прогудел он, - угадай, кто это такая! И ты.Флинт! Если выиграете - я угощаю!
Танис смотрел на смеющуюся девушку, радуясь про себя, что нашелсяпредлог отвлечься от мрачной истории Рейстлина. Огненные кудри обрамлялимилое личико, зеленые глаза искрились весельем, нос и щеки украшаливеснушки. Глаза показались Танису знакомыми, но остальное...
- Сдаюсь, - сказал он наконец. - Увы, на эльфийский взгляд, людименяются с годами столь быстро, что мы не поспеваем уследить. Мне сто двагода, но для вас я выгляжу тридцатилетним. А мне мои сто два и кажутсятридцатью. Должно быть, эта молодая женщина была совсем ребенком, когда мыуезжали!
- Мне было четырнадцать. - Девушка со смехом опустила поднос на стол.- И Карамон без конца говорил: я, мол, до того безобразна, что моемупапаше придется приплачивать жениху, чтобы только сбыть меня с рук...
- Тика! - Флинт в восторге грохнул кулаком по столу. - Давай плати,ты, здоровенный облом! - указал он пальцем на Карамона.
- Э, так не пойдет, - засмеялся богатырь. - Она тебе подсказала.
- Во всяком случае, время свидетельствует, что Карамон ошибался, -проговорил Танис с улыбкой. - Я немало путешествовал по свету и не побоюсьутверждать: ты - одна из самых красивых девушек Кринна!
Польщенная Тика залилась румянцем, но тотчас же помрачнела.
- Мне тут кое-что передали для тебя, Танис, - сказала она и,порывшись в кармане, извлекла цилиндрической формы предмет. - Принеслитолько сегодня и при довольно странных обстоятельствах...
Нахмурившись, Танис взял у нее предмет. Это был футляр для письма,вырезанный из черного дерева и до блеска отполированный. Танис медленновытащил кусочек тонкого пергамента, развернул и прочел. Чернила быличерными, а почерк - крупным и четким, и при виде его сердце Танисазабилось тяжело и болезненно.
- От Китиары, - сказал он наконец и сам почувствовал, как натужно инеестественно прозвучал его голос. - Она не придет.
Какое-то время все молчали.
- Вот, значит, как, - проворчал затем Флинт. - Нарушенный круг,невыполненный обет... Не к добру это! - Покачал головой и повторил: - Не кдобру!
3. СОЛАМНИЙСКИЙ РЫЦАРЬ. СТАРИК ДАЕТ ВЕЧЕРИНКУ
Рейстлин наклонился вперед. Они с Карамоном молча обменялисьвзглядами - и мыслями. Это был один из тех редких моментов, когдасерьезное затруднение или опасность делали заметным их близкое родство.Китиара приходилась им старшей единоутробной сестрой.
- Она не нарушила бы обета, не будь она связана другой клятвой, ипритом более важной, - высказал Рейстлин их с братом общую мысль.
- Что она пишет? - спросил Карамон.
Танис заколебался было, потом облизал пересохшие губы:
- Она служит какому-то новому господину, и многочисленные обязанностине дают ей отлучиться, о чем она весьма сожалеет. Она шлет всем нам самыелучшие пожелания и пишет, что любит... - у него перехватило горло, онкашлянул, - любит своих братьев и, - внезапно замолчав, он скаталпергамент, - и все.
- Любит братьев и кого? - спросил любознательный Тассельхоф. - Ой! -И кендер обернулся к Флинту - тот наступил ему на ногу. Потом он увидел,как покраснел Танис. - Ой, - повторил Тассельхоф, чувствуя, что сморозилне то.
- Вы поняли, о чем это она? - обратился Танис к братьям. - Что еще зановый господин?
- Можно ли говорить наверняка, если речь идет о Китиаре? - Рейстлинпожал худыми плечами. - Последний раз мы видели ее пять лет назад, здесь,в гостинице. Она отправилась на север вместе со Стурмом. С тех самых пормы больше ничего о ней не слыхали. Что же касается нового господина, я бысказал, теперь мы хоть знаем, почему она сочла возможным пренебречьобещанием: она принесла клятву верности кому-то другому. В конце концов,она же воительница, наемница.
- Да, - согласился Танис, убирая свиток в футляр. И поднял глаза наТику: - Ты сказала, были какие-то странные обстоятельства? Какие жеименно?
- Сегодня в середине утра письмо принес человек который... то есть ядумаю, что это был человек. - Тика содрогнулась. - Он был с головы до ногзамотан в какие-то тряпки, а лица я так и не разглядела. Он говорил такимшипящим голосом и с незнакомым акцентом "Передай это Танису Полуэльфу", -сказал он мне. Я ответила, что тебя, мол, нет и не было уже несколько лет."Он придет", - сказал незнакомец. И ушел. Вот тот дедуля тоже его видел. -Тика указала на старца, сидевшего в кресле возле огня. - Спросите его,может быть, он еще что-то заметил?
Танис обернулся и посмотрел на старика: тот рассказывал сказкикакому-то мальчику, мечтательно уставившемуся в огонь. Флинт тронул его заруку:
- Сюда идет кто-то, кто наверняка поведает тебе больше.
Танис оглянулся на дверь и воскликнул с теплотой в голосе:
- Стурм!
Все, кроме Рейстлина, повернулись, маг же снова отодвинулся в тень.
На пороге стоял некто в кольчуге и латах, нагрудник его украшалаэмблема Ордена Розы. Воин держался подчеркнуто прямо; между тембольшинство посетителей гостиницы взирало на него в лучшем случае хмуро.Ибо это был Соламнийский Рыцарь, а их репутация была в глазах всего Северавесьма сильно подмочена. Уж что говорить, если даже Утехи, лежавшей далекона Юге, достиг слух об упадке и разложении Рыцарства!
Те немногие, что признали в Стурме прежнего жителя городка,передернули плечами и вернулись к своему пиву. Кто не признал - продолжалпялиться. В самом деле, когда в мирное время в гостиницу входит рыцарь вполном вооружении, это выглядит достаточно странно. И в особенности, еслиего латы были выкованы чуть не во времена Катаклизма!
Стурм принимал любопытные и недобрые взгляды как нечто закономернопроистекающее из его положения. Вот он поднял руку и тщательно разгладилпышные, густые усы - вековечный символ Рыцарства и такой же анахронизм,как его латы. Стурм, впрочем, не только с гордостью носил все рыцарскиеатрибуты, он в полной мере обладал и воинским искусством, которое ониподразумевали. В общем, посетителям гостиницы хватило одного взгляда егоспокойных, суровых глаз, чтобы сама собой пропала охота хихикать илиделать какие-то замечания.
Рыцарь придержал дверь, пропуская вовнутрь высокого мужчину иженщину, закутанную в меха. Женщина повернулась к Стурму и, видимо,поблагодарила его, ибо он склонился перед нею в почтительном, старомодномпоклоне, какие современный мир давно успел позабыть.
- Нет, вы только посмотрите на них, - восторженно тряхнул головойКарамон. - Доблестный рыцарь и прекрасная дама. Хотел бы я знать, где онтолько откопал этих двоих?
- Это варвары с Равнин, - сказал Тас. Он уже стоял на стуле и вовсюразмахивал рукой, привлекая внимание друга. - Так одеваются в племеникве-шу.
Было похоже, что Стурм предложил варварам дальнейшую помощь, но ониее не приняли; рыцарь вновь поклонился и отошел, И двинулся через комнатус видом столь благородным и горделивым, точно шел к подножию тронапринимать Посвящение от руки короля.
Танис поднялся на ноги. Стурм подошел к нему, и они обнялись.Сильные, жилистые руки рыцаря дружески стиснули плечи полуэльфа. Потом,отступив на полшага, они оглядели друг друга.
Стурм совсем не переменился, подумалось Танису. Разве что в уголкахпечальных глаз залегли новые морщинки, да в каштановых волосах прибавилосьседины. Разве что еще чуть-чуть поистерся плащ, а на древних латахпоявились новые вмятины... Но густые усы, гордость рыцаря, топорщилисьсовершенно по-прежнему, отполированный щит все так же блестел, а кариеглаза, знакомо потеплели при виде друзей.
- А ты, оказывается, бороду отрастил, - весело сказал Стурм иповернулся приветствовать Карамона и Флинта. Тика была занята у другогостола, и Тассельхоф сам помчался за элем.
- Приветствую тебя, рыцарь, - прошептал Рейстлин из своего уголка.
Стурм повернулся к брату Карамона.
- Рейстлин, - сказал он.
Маг сдвинул капюшон на затылок, подставляя свету лицо. Стурм былслишком хорошо воспитан и постарался ничем не выдать своего изумления, нойего глаза невольно округлились. Танис понял, что молодой маг получал некоеудовольствие, наблюдая замешательство друзей.
- Принести тебе что-нибудь, Рейстлин? - спросил Танис.
- Нет, спасибо, - ответил тот и снова отодвинулся в тень.
- Почти ничего не ест, - озабоченно проговорил Карамон. - Воздухомпитается, не иначе.
- Совсем как некоторые растения, - заявил Тассельхоф, возвращаясь сэлем для Стурма. - Я видел их: они висят над землей и своими корешкамивысасывают воду и пропитание прямо из воздуха.
- В самом деле? - доверчивый Карамон уже смотрел на него во всеглаза.
- Уж и не знаю, кто из этих двоих глупей. - Флинт еле удержался,чтобы не плюнуть. - Итак, все в сборе наконец. Так какие новости?
- Все? - Стурм вопросительно посмотрел на Таниса. - А Китиара?
- Ее не будет, - ровным голосом проговорил полуэльф. - Мы, наоборот,думали, что ты нам что-нибудь расскажешь о ней.
- Увы, - Рыцарь нахмурился. - Мы с ней действительно поехали вместена север, но расстались вскоре после того, как пересекли Узкие Проливы иоказались в Старой Соламнии. Она сказала мне, что решила проведатьродственников отца. После этого я с ней не встречался.
- Что ж, на нет и суда нет, - вздохнул Танис. - Твои-то родственникикак, Стурм? Не разыскал ты отца?..
Стурм начал рассказывать, но Танис лишь вполуха слушал его повесть опутешествии в родную Соламнию. Танис мог думать только о Китиаре. С нейодной он хотел свидеться больше, чем с кем-либо из друзей. Все пять летпытался он изгнать из своего сердца ее темные глаза и лукавую улыбку... нос каждым днем его тянуло к ней только сильнее. Воительница быласвоенравной, норовистой и сумасбродной, то есть сочетала в себе всекачества, которых у Таниса не было и в помине. К тому же она былачеловеком, а любовь между человеком и эльфом неизменно приводила ктрагедии. И тем не менее выбросить из души Китиару для Таниса было непроще, чем вычленить из своей крови ее человеческую половину... С трудомоторвавшись от воспоминаний, он стал слушать, что говорил Стурм.
- ...Только слухи. Одни утверждают, будто мой отец жив, другие - чтоон умер. - Стурм помрачнел. - Но где он и что с ним, не знает никто.
- А твое наследство? - спросил Карамон.
Грустная улыбка смягчила гордые черты Стурм а.
- Я ношу его, - ответил он просто. - Это мои доспехи и меч.
Танис посмотрел вниз и увидел при нем великолепный, хотя и несколькостаромодный, двуручный меч.
Карамон привстал, заглядывая через стол.
- Отлично, - похвалил он. - Теперь таких уже не делают. Я сломал мечв поединке с людоедом. Терос Железодел смастерил новый клинок, но кто бызнал, сколько мне пришлось за него выложить!.. Значит, теперь ты настоящийрыцарь?
Стурм перестал улыбаться и, не отвечая на вопрос, любовно погладилдревнюю рукоять.
- Согласно легенде, этот меч сломается только в том случае, еслисломаюсь я сам, - сказал он. - Это все, что осталось от моегоотеческого...
И тут встрял Тас, который и не думал слушать его.
- Кто они такие? - громким шепотом спросил кендер.
Танис вскинул глаза. Двое варваров как раз проходили мимо их столика,пробираясь в укромный уголок у огня, где были свободные стулья. Мужчинабыл, пожалуй, самым высоким из всех, кого Танис когда-либо видел. Карамон,в котором было шесть футов, пришелся бы ему по плечо. Вот только Карамонпревосходил его в обхвате груди самое меньшее вдвое, а руки у богатырябыли толще и вовсе в три раза. При всем своем росте незнакомец былужасающе худ, и это бросалось в глаза даже несмотря на меховую одежду. Онбыл темнокож, но казался бледным. Ни дать ни взять болел... или перенеснемыслимые мучения...
Его спутница - та, которой кланялся Стурм, - была до того плотнозакутана в меховой плащ с капюшоном, что о ней трудно было сказатьчто-либо определенное. Ни она, ни мужчина даже не посмотрели на Стурма,проходя мимо него. У женщины был в руках посох, украшенный на варварскийлад перьями. Ее спутник нес изрядно потертый заплечный мешок. Они уселисьи, не снимая теплых плащей, завели негромкий разговор.
- Я встретил их на дороге за городом, - сказал Стурм. - Они еле шли,женщина совсем выбилась из сил, да и мужчина выглядел не намного лучше.Вот я и привел их сюда, пообещав, что здесь они найдут пищу и кров наночь. Это очень гордые люди: они, я думаю, не приняли бы моей помощи, небудь они оба измучены до предела. К тому же они заблудились и... - Стурмпонизил голос, - ...по дорогам нынче бродит такое, с чем лучше невстречаться во тьме.
- Кажется, мы уже видели тех, о ком ты говоришь, - мрачно заметилТанис. - Они требовали с нас какой-то жезл...
И он рассказал друзьям о встрече с Младшим Командиром Тоэдом.
Стурм с улыбкой выслушал описание битвы, но затем покачал головой.