Парень. Нет, он давно оставил нас. Работал на заводе, сошёлся с лаборанткой…
Пожилой. Тогда ещё профсоюзы были сильны – вашей маме надо было немедленно обратиться в завком.
Парень. Так он и был председателем завкома…
Пожилой. Ну, знаете, и среди нашего поколения были исключения. В семье не без урода.
Парень. Почему же вы из-за нескольких уродов готовы осуждать всё наше поколение.
Пожилой. Ладно. Хватит взаимных упрёков.
Парень. Вот и договорились. Значит, можно обрадовать Зою?
Пожилой. Какую Зою?
Парень. Вашу дочь.
Пожилой. Хорош муженёк – не помнит имени своей суженой. Вашу жену зовут Ирина.
Парень. Зоя. Зоя Кирилловна.
Пожилой. Ирина Петровна.
(Растерянно смотрят друг на друга).
Парень. Минуточку. (Достаёт из кармана бумажку). Это Девятая Новая?
Пожилой. Да.
Парень. Дом двенадцать?
Пожилой. Двенадцать.
Парень. Квартира сорок восемь?
Пожилой. Точно.
Парень. Корпус "А"?
Пожилой. "Б".
Парень. "Бе-е-е!?"… (Пауза) А я уже к вам как-то привык.
Пожилой. И вы, честно говоря, начали мне нравиться.
Парень. А, может, всё-таки, "А"?
Пожилой. "Б"
Парень. Зоя?
Пожилой. Ира.
Парень. Мы ещё сына хотели дедушкиным именем назвать.
Пожилой. Был бы Кирюшенька! (растроган, смахивает слезу).
Парень. Ой! (Хватается за голову).
Пожилой. Что с вами?
Парень. Теперь надо начинать всё по новой: "Здравствуйте, будем знакомы, я муж вашей дочери…"
Держась за голову медленно идёт к выходу.
Пожилой. Погодите! Вот, возьмите…
Парень. Что это?
Пожилой. Валидол. Может пригодиться…
Парень. Папа!
Пожилой. Сынок!
В едином порыве бросаются друг к другу и обнимаются.
Возвращение
"Теорию Относительности я так понимаю: летаешь на межпланетной ракете год, а на Земле пятьдесят лет прошло – вернулся, а в школу уже ходить не надо".
(Из сочинения ученика 7-Б класса Севы Добкина)
Действующие лица:
Рассказчик
Космонавт
Старик
Старушка
Рассказчик. – Серебристая ракета вспорола атмосферу пронзила облака и, резко затормозив, легко опустилась на космодром. Стряхнув со скафандра космическую пыль, из кабины выпрыгнул двадцатилетний Космонавт Всеволод Добкин. Прижав к груди букет весенних цветов, полученных вместе с горячими поздравлениями, Сева отправился домой. Город конечно, изменился до неузнаваемости, но родной квартал остался таким же, как и был. И дом на месте. С трудом сдерживая волнение, Космонавт нажал на кнопку звонка сто десятой квартиры.
Космонавт изображает всё то, о чём говорит Рассказчик.
Рассказчик (продолжая). Двери отворил симпатичный старичок в халате и шлёпанцах.
Старик (строго). Если вы, молодой человек, насчет экзаменов, то я уже не принимаю… Да-с. Скоро месяц, как на пенсии.
Рассказчик. От неожиданности Сева выронил цветы. Старик, заметив его растерянность, пожалел парня.
Старик. А вы сами откуда, если не секрет?
Космонавт. Издалека.
Старик. В наши места надолго?
Космонавт. Насовсем. Я ведь здешний. Из этого дома.
Старик. Ах, значит вы наш сосед! Из какой же квартиры?
Космонавт. Из этой. Сто десятой.
Рассказчик. Дед обиделся.
Старик. Что за шутки? Это – моя квартира.
Рассказчик. Тут и Сева не сдержался.
Космонавт. Нет уж, извините, моя.
Старик. Простите, но меня весь город знает!.. Моя фамилия Добкин!
Космонавт. И моя – Добкин.
Рассказчик. Севу начал бесить этот Старик. Ну и нахал. Сперва присвоил его жилплощадь, а теперь покушается и на фамилию… Но дед не унимался…
Старик. Да вы взгляните сюда!..
Рассказчик. …кричал он, подталкивая Космонавта к дверям, где красовалась табличка с надписью "профессор ДОБКИН П. В.". – Да я тут всю жизнь прожил. И вырос здесь и родился…
Рассказчик. Вдруг он осёкся. Пронзительная догадка пронеслась в его голове.
Старик. Стойте!.. Как вас зовут?
Космонавт. Всеволод.
Старик. А по отчеству?
Космонавт. Петрович!
Старик. Папа!
Рассказчик. Старик восторженно воздел руки к небу и бросился к обретённому отцу.
Космонавт. Сынок!
Рассказчик. Сева горячо прижал к груди своё бородатое дитя. Они вошли в гостиную, не разнимая рук. Оба говорили, сбиваясь и прерывая друг друга. Оба были взволнованы до глубины души.
Космонавт. Пашка, сынок, вырос-то как. Красавец!
Старик. Папка! Папочка! Столько лет ждали. Наконец, дождались!..
Рассказчик. Но волнение, как и все на свете, прошло, и старик всполошился.
Старик. Что же мы сидим! Такую встречу не грех бы и отметить. Сейчас, Сейчас!.. Как говорит нынешняя молодёжь, сейчас мы вздрогнем!
Рассказчик. Он подмигнул сыну и достал из домашней аптечки две крохотные пилюли.
Космонавт. Что это?
Старик. Заменитель алкоголя. Прекрасное активизирующее средство.
Космонавт. А как насчет водочки?
Старик. Вспомнил! Её еще в 2020-м году по общенародному требованию всю уничтожили! Народ митинговал, ходили с плакатами. На каждом плакате была нарисована бутылка. Один плакат на троих.
Рассказчик. Пришлось чокнуться таблетками. Профессор, воспользовавшись хорошим настроением юного отца, расхрабрился и осторожно произнёс:
Старик. Ты не рассердишься, если я тебе что-то сообщу?
Космонавт. Смотря что.
Старик. Нет, ты обещай, что не будешь злиться.
Космонавт. А что ты натворил? Окно разбил или подрался с кем-то?
Старик. Нет, это гораздо серьёзней…
Космонавт. Да не томи ты! Что случилось?
Рассказчик. Старик тяжко вздохнул, решился и признался.
Старик. Я, папа, женился.
Рассказчик. Сева не рассердился, но порядком расстроился.
Космонавт. Жениться, не посоветовавшись с отцом, а просто поставить его перед свершившимся фактом… Вот они, нынешние дети!
Старик. Да ты не волнуйся, отец. Анечка девушка славная. Мы с ней сорок лет душа в душа прожили. Вместе и на пенсию вышли.
Космонавт. А где она?
Старик. Она на часок слетала в Нью-Йорк, за рисом, в китайский супермаркет.
Космонавт. В Китайский?.. А почему в Нью-Йорк?
Старик. Потому что Нью-Йорк – столица СШК.
Космонавт. Чего-чего?
Старик. Соединённых Штатов Китая. Там дешевле – ведь пенсию мы получаем в юанях.
Рассказчик. Пока Космонавт приходил в себя от этого известия, в комнату впорхнула Анечка, маленькая, бойкая Старушка, в ярком кимоно, в деревянных сандалиях, с перламутровым веером в руках. Она весело защебетала.
Старушка. Сегодня большая скидка для пенсионеров, и вот, веер в подарок!
Рассказчик. Увидев Космонавта и узнав, кто это, она застеснялась.
Старушка. Вы уж простите, Всеволод Петрович, что так получилось, Всеволод Петрович…
Космонавт. Да что ты всё Петрович да Петрович!..
Рассказчик. Шутливо "рассердился" Сева.
Космонавт. …называй меня просто "папа".
Рассказчик. Взволнованная Старушка стала смахивать веером слёзы, а счастливый сын с надеждой спросил:
Старик. Значит, ты меня не осуждаешь?
Космонавт. Нет. Тебе с ней жить, Пашка!
Рассказчик. Анечка весело щебетала, готовя гостю постель.
Старушка. Нам теперь материально намного легче: Медведев подписал указ об увеличении пенсий, по десять юаней каждому.
Рассказчик. Космонавт не смог скрыть своего удивления.
Космонавт. А что, Медведев до сих пор ещё президент?
Старик. Да. В Конституцию внесли поправку: теперь у нас выборы президента раз в семьдесят лет.
Старушка. Отдыхайте с дороги, папа. А на ужин мы детей позовём. Ох, и обрадуются они дедушке! Ведь у вас один возраст, одни интересы.
Рассказчик. Но Всеволод не разделял общей радости. Грустные мысли одолевали его. Вот он уже и дедушка. А что будет дальше? Где жить? Чем заняться? И как бы разгадав его заботы, мудрый седой сын успокоил юного отца.
Старик. Жить будешь с нами. В тесноте да не в обиде.
Космонавт. Но меня могут и не прописать – столько лет, как выбыл.
Старик. А у нас уже нет прописки – только регистрация.
Космонавт. А в чём их отличие?
Старик. Во всём!.. Во-первых, форма штампа другая, а во-вторых, чернила теперь не синие, а фиолетовые!.. Сейчас всё очень упростилось: принесёшь справку о том, что ты здесь жил до отлёта, свидетельство с места работы, характеристику из Космического Центра, копию командировки, копию свидетельства о рождении…
Рассказчик. Вдруг он остановился, осенённый какой-то идеей, отозвал жену в сторону, о чём-то с ней пошептался и, хлопнув Севу по плечу, торжественно объявил:
Старик. Сделаем ещё проще: мы тебя, батя усыновим!
Сверчок и таракан [6]
На сцене темно. В тишине слышно, как поёт Сверчок. Тонкий луч света освещает его: зелёный берет, зелёные усы, зелёная скрипка.
Сверчок. Тихо, все спят. Только я тружусь в ночную смену. Для того и принесли меня в этот дом. Запиликаю – и люди вспоминают запах сена, чувствуют вкус свежеиспеченного хлеба, видят свет луны, отражённый в пруду. Сверчок в доме – это уют, покой, семейное счастье…
Продолжает играть. Вдруг песня сверчка прерывается пронзительным скрежетом. Второй луч прожектора выхватывает из темноты голову Таракана. Он кривится и громко чихает.
Сверчок. Будьте здоровы, Таракан Тараканович!
Таракан. Будешь тут здоровым – напшикали "Фумитокса" на мою голову – не дохнуть, не выдохнуть… А-пчхи!.. А ты всё цверинькаешь? Идиллию разводишь? Спиваков!.. Думаешь, они тебе спасибо скажут? Черта лысого! Аэрозольнут на тебя разок – и лапки вверх!..
Сверчок. Нас не травят. Сюда ничего не брызгают.
Таракан. Правду говоришь?
Сверчок. Правду.
Таракан. Ты тут за батареей один живёшь?
Сверчок. Пока один. Сын консерваторию кончает.
Таракан. Тут тепло?
Сверчок. Очень.
Таракан. Сухо?
Сверчок. Да.
Таракан. Тогда и я тут поселюсь.
Сверчок. Нам вдвоём будет тесновато.
Таракан. Верно. Вот и катись отсюда.
Сверчок. Это не честно – я здесь давно живу.
Таракан. Хочешь честно? Давай кинем жребий: я выиграю – ты уйдёшь, ты выиграешь – я останусь.
Сверчок. Я не люблю спорить и играть в азартные игры.
Таракан. Тогда давай меняться: за твою паршивую батарею уступаю тебе место в мусоропроводе.
Сверчок. Стану я жить в помойной яме!
Таракан. Ничего себе яма – шестнадцать этажей: жратва сама на голову сыпется!
Сверчок. Спасибо, но я привык к чистоте.
Таракан. Хочешь чистоту – я тебя в ванной устрою, прямо в смесителе: справа – горячая вода, слева – холодная. Сауна!
Сверчок. Я вижу, вы всюду пролазите.
Таракан. Потому что, специалисты! Вот ты – скрипач, а я – трубач: в трубе живу, канализационной. Есть у нас полярники – в холодильниках живут, духовенство – в духовках ночуют. А хочешь, я тебя выведу на большую дорогу: устрою в вагон-ресторан. Поедешь в Сочи, бесплатно.
Сверчок. Что я там буду делать?
Таракан. Я тебе адресочек дам. Там у меня знакомая бабочка – зовут её Моль. Живёт в мехах, в коврах. Такая красивая, паразитка! Я из-за неё жену бросил и всех своих детей, сорок пять штук!.. (Прослезился).
Сверчок. Если я захочу в Сочи, заеду к своим родственникам – цикадам.
Таракан. Видел я их! Живут дикарями, в траве, под открытым небом! И ещё поют, бомжи бездомные!.. А я тебя устрою в отель-люкс, ресторан, бар, круиз на теплоходе – дуй вокруг Европы!
Сверчок. Неужели вы и на теплоходах?
Таракан. А как же!.. Нашёл щёлочку в камбузе, или в туалете – и ты уже Таракан дальнего плавания!
Сверчок. Поразительно! Люди сумели укротить атом, завоевать космос и не могут избавиться от грязных, нахальных паразитов! Почему?
Таракан. Потому что Тараканы сегодня тоже образованные. Вот мой брат, например, в электронику ударился – залез в компьютер, что-то там лапками замкнул, так сразу планы упали, премиальные погорели, а лаборантка двойню родила!..
Сверчок. Не пойму одного – если вы, Таракан Тараканович, можете устроиться, где угодно, зачем вам моё скромное место?
Таракан. Честно признаюсь: хочу спать спокойно, потому что каждую ночь кошмары снятся: забирают меня в санинспекцию на дезинфекцию. Так что освобождай место!
Сверчок. Ни за что! Хоть убейте, не пущу!
Таракан (в сторону). Убить?.. Неплохая идея. (Сверчку). Ладно, оставайся, я уйду. Только выпьем "на посошок". Как принято у людей. (Вынимает бутылку, разливает по рюмкам).
Сверчок (читает). Хло-ро-фос… Неужели люди это пьют?
Таракан. Что для них рюмочка хлорофоса, если они самогон литрами глушат.
Сверчок. А почему здесь нарисованы череп и кости?
Таракан. Какие кости? Это торговая марка!
Сверчок. А вы пить будете?
Таракан. Что ты мне "выкаешь"? Давай на брудершафт. Пей, Моцарт!.. (Сверчок выпил, закашлялся). Хорошо пошла!.. Что ты ищешь? Закуски нет.
Сверчок. Где моя скрипка?
Когда писали для Тарапуньки и Штепселя, всегда работали вчетвером: всё, что сочиняли, сразу проверяли на исполнителях
Таракан. Кто закусывает скрипкой?
Сверчок. Мне пора играть.
Таракан. Зачем? Ночь, все спят – кто тебя проверит
Сверчок. А вдруг ребёнок проснётся, заплачет, а услышит мою скрипку – успокоится.
Сверчок играет. Мелодия звучит всё тише, тише и обрывается – Сверчок умирает.
Таракан (который во время музыки что-то поспешно писал, произносит последнюю фразу). "… Твоя музыка навеки останется в наших сердцах!.. Группа товарищей".
Неожиданно появляется юный Сверчок, подбирает скрипку отца и продолжает прерванную мелодию. Музыка звучит всё уверенней, вступает унисон скрипачей, и тема Сверчка завершается торжественно и оптимистично.
Не того послали
Кабинет директора завода. Он за письменным столом, роется в бумагах. Перед ним стоит пожилой сотрудник.
Директор. Ты садись, садись, отбегал уже своё… Сколько у тебя на спидометре?
Пенсионер. Простите, не понял.
Директор. Ну, шестьдесят тебе уже стукнуло?
Пенсионер. Да, в прошлом месяце.
Директор. Так вот. Дирекция и завком поручили мне поздравить вас, дорогой Макар Захарович.
Пенсионер. Захар Макарович.
Директор (заглянув в бумажку). Верно… Дорогой Макар Захарович, за ваш безупречный десятилетний труд…
Пенсионер. Двадцатилетний.
Директор. Ну? (Заглянув в бумажку). И, правда, двадцать. Это ж представить только, два десятилетия на одном месте, как мощный дуб… И вот теперь поручили мне тебя выкорчевать… то есть, выпроводить тебя на пенсию…
Голос по селектору. Василий Фомич! Докладывает диспетчер. На третьем участке остановился конвейер…
Директор. Что? (В микрофон) Дайте третий! Ну, я им сейчас! Это третий?
Голос. Я, Василий Фомич.
Директор. Почему у тебя стоит конвейер?
Голос. Да тут, понимаете…
Директор. Молчать! Я спрашиваю, почему у тебя стоит конвейер?
Голос. Так я же объясняю…
Директор. Молчать! Я спрашиваю, почему у тебя стоит конвейер?
Голос. Мы думаем…
Директор. Молчать! Я спрашиваю, почему у тебя стоит конвейер? (Пауза). Почему молчишь?
Голос. Потому, что у меня стоит конвейер. (Селектор отключается).
Директор. Слыхал? Работнички! Что ты от меня хотел?
Пенсионер. Это вы меня вызывали.