"Ну, вот: сейчас начнет выпытывать, о чем я с ляхом говорил, когда они отошли. Блин, ну не меняются люди с веками! Ведь ясно же дал понять, что им этого знать не надо, так ведь нет - все равно попытается дознаться! Михайла, надо понимать, придурок - сначала заставил уйти, а теперь все выложит…"
- Сказано в Писании: "Во многом знании многие печали, и преумножающий знания преумножает скорбь". Я же не зря просил…
- Ты мне книжную науку не тычь! - Арсений вроде бы и не совершил никакого угрожающего движения, почти не изменился в лице, но… как-то вдруг стал ОПАСНЫМ. - Я тебя не о том спрашиваю, про что ты в тайности с ляхом говорил! Ты похвастался, что УМЕЕШЬ спрашивать, вот и рассказывай, что сумел вызнать!
Сказано все это было таким тоном, что Мишка понял: от оплеухи его уберегла только публичность разговора, были бы они с Арсением наедине, непременно огреб бы.
- Прости, дядька Арсений, не понял я, - Мишка покаянно склонил голову - ну, сам посуди: я же впервые на допросе оказался … виду, конечно, старался не показать, но… ты ж понимаешь…
- Понабрался, понимаешь, у попа… правильно Корней говорил…
- Будет! - прервал Арсения Молчун, и тот, к мишкиному удивлению, мгновенно заткнулся.
"Вот те на! Да кто ж у них на самом деле старший-то? Или у них все, как у спецназа?"
В свое время Михаил Ратников наслушался немало разговоров о спецназе. Всякое, конечно, болтали, но вот сейчас вспомнилось то, что казалось похожим на правду. Если в линейных армейских частях офицеры - командиры взводов, рот, даже батальонов - могли и не знать общего замысла операции и просто выполняли свою часть задачи, то у спецов о задании знали все, вплоть до рядовых. Да и субординация у них не в чести - общались почти на равных. Возможно, и в десятке Егора дело поставлено именно так?
- Вы, наверное, удивились, для чего я расспрашивал о ляшских вятших людях? Про все эти роды Скарбеков, Лебендзей, Палуков, Одровонжей, не говоря уж о Пястах… - Мишка "собрал" взглядом внимание аудитории, и ратники тут же стали подтягиваться к нему, замыкая кольцо.
"Обратите внимание, сэр: в круг-то они собрались, а глазами вокруг так и стригут, причем каждый в своем секторе. Ну, точно спецназеры!"
- Так вот, господа ратники, - продолжил Мишка, - мне это нужно для того, чтобы понять: продолжатся еще такие наскоки ляхов на нас или можно их больше не опасаться? Получается, что таких наскоков быть не должно.
Мишка еще раз оглядел ратников - те ждали разъяснений, одной констатации факта им явно недостаточно. Риск, конечно же, был - во внутренней политике Польши Мишка не разбирался совершенно, в международных проблемах ХII века тоже, но подростку (хоть в этом-то польза от возраста!) ошибиться было простительно.
- У нас все князья из одного рода - Рюриковичи, но и то мира и согласия между ними мало. Вон что князья Полоцкие нынче сотворили. У ляхов, как и у нас, князь-то один, но своих бояр хватает, и грызутся они между собой за местечко потеплее не меньше наших князей, а потому им выступить заедино не так-то просто. Вот и в этот раз к нам пришло не ляшское войско, а по сути ватага татей из Мазовии. Если боярин Авдей Солома наш уговор выполнит - возьмет ляхов в ножи, то домой доберутся очень немногие и с малой добычей. Получится, что пошли по шерсть, а вернулись стрижеными. После этого охотников ходить к нам в Мазовии много не найдется, а остальным князьям ляшским до этого дела нет, своих забот полно.
- А если Солома не справится… - поинтересовался Арсений, выражая, похоже, общее мнение ратников - …или не захочет?
- А все равно! - Мишка изобразил уверенность, которой на самом деле не испытывал. - Княгини-то Городненской у них в другой раз уже в плену не будет. Как они пойдут? Через Волынь? Мимо Берестья? Через городненские земли? С войском можно попробовать, а ватагой татей нечего и думать. Так что до Погорынья не доберутся, а если и доберутся, то уже поняли, наверняка, что к нам соваться себе дороже выйдет. Да и князь Вячеслав Владимирович не вечно же в Турове отсутствовать будет! Нет, татям не пройти, а войско ляхи не соберут, не нужно им это.
- Угу… похоже, что так, - Арсений поскреб в бороде. - А что там лях про комеса Власта толковал? Он, вроде бы все это затеял?
- Может и затеял, - не стал прекословить Мишка - но он комес Силезии, а Силезия находится на юго-западе ляшских земель. Во-первых, ему до нас далеко, а во-вторых, на Силезию все время германцы давят.
"Если и вправду давят… вообще-то Польша с Германией все время из-за Силезии грызлись, но вдруг сейчас у них стратегическая пауза образовалась? Блин, ничего толком не знаю!"
- Так что вряд ли комес Власт к нам без ведома Великого князя Болеслава полезет, это все равно что князю Муромскому или Северскому на Туров идти - никак без ведома Киева не получится.
"А вот тут, сэр, вы и вовсе того - фантазируете. А может, и нет. Какова на данный момент степень самостийности князей, вам неизвестно. Позже, перед татарским нашествием, да - творили, что левая задняя пожелает, а сейчас? Ни бум-бум, и это еще мягко сказано. Но мужики не возражают… хотя они тоже… те еще политологи".
- Не вяжется! - заявил, однако, Арсений. - То ты говоришь, что они там у себя все врозь, а то без ведома Великого князя никуда.
"Опаньки! Попали, сэр! Хотя… нет".
- Как раз вяжется! - Мишка отвечал Арсению, но смотрел на всех ратников поочередно. - Чтобы комесу Власту свою дружину из Силезии увести, надо быть спокойным за то, чтобы германцы или кто-то из своих во время его отсутствия чего-то не сотворит. Кто от этого уберечь может? Только Великий князь Болеслав! А если не всю дружину уводить, то у других князей помощи просить надо, иначе сил не хватит. А это… договариваться надо, чужой интерес учитывать… и еще всякое. Быстро и по-тихому не получится.
- Ну… вроде бы так. М? - Арсений вопросительно глянул на сослуживцев. - Похоже, и вправду, особой опасности нет?
- Ну, до Погорынья точно не дойдут! - подал голос Фаддей Чума. - А дойдут, так встретим.
- Вот именно! - подхватил Мишка. - Если бы не князь Всеволод, мы бы их всех перебили! Но в другой-то раз так не случится, чтобы и княгиня в заложниках, и князь Туровский отсутствовал, и Великий князь Киевский в Степь ушел, и князья Полоцкие на поход решились, да все это одновременно. Нынче редкий случай выдался, такое не часто случается!
- Ну, добро, - подвел итог Арсений - похоже, все верно. Не зря похвалялся, умеешь спрашивать, хорошо тебя учили.
"А чего тут уметь-то? Термин "феодальная раздробленность" еще в четвертом классе в мозг вдолбили. Хотя интересно получается: если бы бояре на Руси были настоящими полноправными баронами, а неделимость майората стала законом, порождая в каждом поколении княжат, барончиков и прочих "благородных", толпу младших сыновей, жаждущих приобрести собственный удел, глядишь и Прибалтику завоевали бы, и степь распахали до самого Черного моря. Ходили бы не "испить шеломом Дону", а сесть на плодородных землях. Тогда и батыево нашествие могло бы стать не столь фатальным.
Так ведь не полезешь же к Мстиславу Киевскому с советами. Это в книжках все просто: пришел к Сталину или Берии - так и так. План "Барбаросса", 22 июня, ППС, Ту-2, Т-44, реактивный гранатомет, атомная бомба… "Мечты, мечты, где ваша сладость?".
- Ну ладно. А что насчет выкупа с князя Всеволода мыслишь? - вернул Мишку к суровой прозе жизни Арсений. - И с княгини с детишками?
- А вот тут не знаю, - честно признался Мишка - причем не знаю сразу три вещи.
- Глядите-ка, сам признается, что чего-то не знает! - обрадовался неизвестно чему-то Фаддей. - Так, глядишь, и…
Чума прервался на полуслове, вернее его прервали сразу трое: Дормидонт - толчком в бок, Савелий - невразумительным бурчанием, Арсений - останавливающим жестом.
"О как, сэр! Не дают вас перебивать, да еще одновременно втроем, не сговариваясь! Весьма показательно… весьма, не находите?"
- Да… три вещи. Первая: возможно ли нам вообще брать выкуп с князя? Кто мы такие в глазах князей? Егор - всего лишь десятник, да и не княжеской дружины, а воеводской, а я так и вообще - сопляк, никто, и звать никак. Конечно, какая-то награда за освобождение княгини с детьми нам положена, но держать в плену зятя Великого князя и требовать с него выкуп… не много ли на себя берем?
- Удачу п-п-п…
- Это ты про то, что нам Треска толковал? - помог боярич Заике. - Мол, я у князя удачу перенял? Так это, дядька Дормидонт, для язычников, а для христиан… - Мишка запнулся потому, что чуть не ляпнул "князь - помазанник божий", но вовремя вспомнил, что не знает, применялся в отношении князей акт помазания на княжение или нет - … а для христиан нет власти, аще не от Бога! Это что же выходит, что я у князя часть власти оттягал? Да за такое… не сносить головы нам всем!
Ратники быстро обменялись взглядами и… никто ничего не сказал - похоже, мишкин аргумент оказался для них совершенно неожиданным и очень серьезным. Опыта, хотя бы единичного, они тоже не имели- какие бы деяния за Ратнинской сотней в прошлом не числились, князей ей пленять не доводилось еще ни разу.
- Теперь второе, - не дождавшись комментариев, продолжил Мишка - если брать, то сколько? Сколько вообще с князя запросить можно? Нет, я понимаю, что много, гораздо больше, чем с боярина, но сколько точно? И как с ним торговаться?
- Так ты, говорят, торговаться мастер, - оживился задумавшийся было Фаддей. - В Турове, сказывают, купца чуть без штанов не оставил.
"Ну, да! Муж Варвары - первой ратнинской сплетницы. Знает даже то, чего не было и, что примечательно, в мельчайших подробностях".
- Так это купец! С ним торговаться любому пристало, а тут князь! К тому же купец тот родич мой, разошлись, в конце концов, полюбовно. Ты себе можешь вообразить, как с князем полюбовно разойтись?
Фаддей вылупился на Мишку так, словно у того внезапно выросли рога или перья: представить себе подобных отношений с князем он явно не мог.
- Ну, и третье: а с кого брать-то собираемся? Не с князя ли Вячеслава Владимировича Туровского? - окончательно огорошил Мишка собеседников.
- Это как? - озвучил общее недоумение Арсений.
- Да вот так! Выкуп князь будет собирать с земли, которой владеет. Но владеет-то Всеволод Давыдович частью земель Туровского княжества! Он же не удельный князь, а подручный. Выходит, мы с Туровских земель выкуп брать собираемся! Это как? Правильно? И как на это князь Туровский посмотрит?
- Тьфу, чтоб тебя! - Арсений с чувством плюнул под ноги. - Все через задницу! Кои-то веки думали, что великую добычу взяли… Обрадовались, придурки, а тут… как бы не вышло, что сами в долгу.
"Блин, вот так и рубили головы вестникам за дурные новости… ишь, уставились, будто вы, сэр, у них кусок изо рта выхватили. А надежды-то, надо полагать, у господ военных были самыми радужными. Облом-с, сэр! А не слинять ли вам по-английски, пока личный состав в задумчивости пребывает? Не дай бог, разгорячатся излишне…"
- А с Гоголя сколько запросил? - впервые за весь разговор произнес что-то членораздельное Молчун.
- Доспех, оружие, коня строевого, коня заводного с поклажей и сверх того двенадцать гривен. На гривны грамотка дадена, если до Рождества Христова не расплатится, на эти двенадцать гривен лихва набираться станет - по гривне в месяц, за год просрочки еще двенадцать наберется. С тем и отпустим в Городно.
- Отпустим? Да ты в уме?
"Угу. Традиционно, пленника держат у себя, пока за него выкуп не привезут. В европах-то могут и отпустить под рыцарское слово, но здесь такого обычая нет".
- А ты прикажешь его с собой тащить? - Мишка опять, отвечая, вроде бы Чуме, поглядывал на всех ратников. - Охранять, кормить… и так-то намаемся, пока князя с княгиней в Туров доставим, а тут еще такую мороку себе навязывать.
- Ничего! Своя ноша не гнетет!
- Тогда и ратников городненских придется с собой тащить, о них, между прочим, по две гривны с носа уговорено. Что, будем ладьи, как бочки солониной набивать? И ведь тоже: кормить, охранять, да еще и раненых обихаживать - не дай Бог помрут.
- А ежели обманет твой Гоголь? - вполне резонно усомнился Чума. - Человечек-то дерьмовый, всякой пакости ждать можно.
- Зимой в усадьбу его наведаемся - я с опричниками, да вы. Не откажетесь, поди? Я у дружинников выведал, где у Гоголя имение. День пути от Городно, никто не помешает.
- Хе-хе, вестимо, не откажемся! Возьмем свое, да с лихвой!
- Имение-то велико ль? - снова поинтересовался Молчун, и снова в точку!
"Ай да Молчун! Позволю себе заметить, сэр, живая иллюстрация к пословице "Молчание - золото". Как он личный состав от мрачных мыслей на конкретную прибыль перевел! Снимаю шляпу, сэр Майкл, и вам рекомендую то же самое!"
- Да, верно! - подхватил мысль Молчуна Арсений. - В простой веси на двенадцать гривен добычи и не наберется, это село большое нужно.
- Я что, дурак, по-твоему? - изобразил обиду Мишка. - Выспросил, конечно, да не у самого Гоголя, а у дружинников. Имение велико. Три веси, рыбные ловы на Немане и, самое "сладкое", торговля у него там с ятвягами устроена. Вроде бы… слушок прошел, что Гоголю княжий тиун пенял, будто тот беспошлинно торгует, пользуясь тем, что рубеж ятвяжский рядом. Если правда… а с чего бы неправде быть, рубеж-то и впрямь рядом? Так вот: если это правда, то там и поболее двенадцати гривен взять можно.
Судя по мимике и переглядыванию, егоровых ратников явно посетила мысль о зимней "турпоездке" на ятвяжскую границу, вне зависимости от того, расплатится Гоголь вовремя или нет.
"А что, сэр? Ничего невероятного в вашем предположении нет. Мужики ушлые, уговорить Егора вспомнить флибустьерскую молодость вполне способны, а к Гоголю они питают отнюдь не симпатию, скорее наоборот. Ну, попал тезка великого писателя, прямо скажем, очень конкретно попал! Средневековье-с, изволите ли видеть, сэр. Лихие девяностые - лишь подобие нынешних нравов! Все то же самое: есть место, где компактно сосредоточены немалые средства, и которое можно взять силой, оставаясь инкогнито. Да и неизвестно, станет ли терпила обращаться к властям, поскольку у самого рыло в пуху. Классика!"
- Когда ж ты успел все обговорить-то? - Арсений явно задал вопрос только для того, чтобы что-то спросить, потому что полученную от Мишки информацию требовалось как-то осмыслить, переварить, возможно, возникнут еще вопросы или сомнения, так что разговор о выкупе заканчивать было рано.
- Так с князем еще там, где Ерофея Скуку со товарищи нашли…
- Ну! - поторопил Арсений.
- Не было никакой торговли, - Мишка изобразил мимикой вынужденное подчинение грубой силе. - Тут и утаивать нечего. Князь Всеволод за спасение детей, на что угодно согласен был. Баш на баш договорились - мы спасаем княжье семейство, боярин Солома возвращается назад и приказывает княжьим дружинникам взять ляхов в ножи. Потом возвращает полон - доводит его до Пинска. Авдея Солому пришлось отпускать, тут-то и зашла речь о выкупе. За Солому, а за Гоголя и дружинников так уж - попутно. Ну, конечно, пришлось Соломе коней и доспех оставить… как иначе-то? Он потом взамен выложит то, что на ляхах возьмет. И двенадцать гривен, само собой.
- Почему с обоих бояр по двенадцать гривен?
- А сколько еще-то? С того боярина, что мы на Припяти в плен взяли, назначили двенадцать, и за сына его десять. Вот и я так же. Чтобы иную цену называть, надо же знать насколько боярин богат, какое имение… мы же этого ничего не знаем.
- Про Гоголя-то вызнал!
- Это уже потом, хотел узнать: не продешевил ли? Вроде бы не продешевил. Ну, а раз Солому отпустили, то и Гоголя тоже - князь за них поручился.
- А чего ж с самого-то князя выкуп не запросил? Он же на все согласен был?
- Да не вправе я князя судить! - Мишка повысил голос почти до крика. - Это вам не Спирьку-паскуду повесить! Там я в своем боярском праве был, а здесь неизвестно еще, виновен князь Всеволод или нет. Да, пошел с ляхами против своих, но семью же в заложниках держали! Да он еще зять Великого князя Киевского. Как там рассудят, неизвестно. По-всякому может повернуться, но как по мне, так лучше мы спасителями всего княжьего семейства будем, чем татями, ради выкупа князя пленившими!
Мишка оглядел ратников. Все молчали, обдумывая услышанное, даже Фаддей Чума хоть и глядел исподлобья, но словно и не он недавно на Мишку так тупо наехал.
- Ну, и приказ же тоже исполнять надо, - привел Мишка последний аргумент - князья князьями, но воевода Корней приказал всячески ляхам вредить и, если получится, отбить у них хоть часть добычи. А тут, если повезет, всю добычу у них отнять получится, да еще и перебить их, если не всех, так многих.
- О! - Арсений состроил такую физиономию, как будто удивился неожиданной находке. - А я уж решил, что ты и про приказ позабыл. Князя пленил, княгиню спас, занесся… прям близко к тебе не подойди.
- Угу. Занесешься тут… нам еще до Турова неизвестно как добираться. И нахрена мы проводников отпустили? Прямо как затмение какое-то нашло: до места довели, нате вам плату и прощевайте. А как назад? И Егор почему-то ничего не сказал.
Глава 4
- Позвольте полюбопытствовать, Мистер Фокс, у вас нет ощущения дежавю? Опять сидим на берегу реки, опять ждем приглашенных на совещание господ Советников, и опять ни хрена не ясно.
Забравшись в заросли ивняка так, чтобы его никто не видел и не слышал, Мишка "беседовал" с бронзовым лисом. Особо далеко, впрочем, отходить не пришлось - Роська, вместе с раненым князем Всеволодом и Ильей, привез и мишкиного "адъютанта", вернее, тот сам напросился, убедив поручика Василия в том, что господину сотнику ну никак невозможно обходиться без помощника. Теперь Антоха маячил в отдалении, бдительно оберегая уединение боярича. Оберегал весьма тщательно, ибо был убежден, что его босс, нашептывая что-то бронзовому лису, творит некий мистический ритуал.