Перед нами стояла та самая женщина, которую мы первой увидели на улице. Смуглая кожа, темные глаза и коротко стриженые темные прямые волосы наводили на мысль о предках-индейцах - поколения два или три назад. Роста я дал бы ей около шести футов, лет чуть меньше сорока. Брови на серьезном лице чуть сдвинулись, образовав тревожную складку на переносице, и по тому, как она стояла, загораживая собой проход, у меня сложилось впечатление, что при необходимости она запросто может превратиться в этакого бульдога.
- Никто из нас не нарушал Законов, Страж, - произнесла она негромко, но твердо.
- Приятно слышать, - хмыкнул я. - Анна Эш?
Она прищурилась и кивнула.
- Меня зовут Гарри Дрезден, - представился я.
Она надула губы, и взгляд ее сделался чуть удивленным.
- Вы надо мной смеетесь? Я знаю, кто вы.
- Ну, я на всякий случай, - по возможности извиняющимся тоном сказал я. - Как-то не все из тех, с кем я встречаюсь, знают, кто я. А это Кэррин Мёрфи из полиции.
Анна кивнула Мёрфи.
- Вы позволите глянуть на ваше удостоверение, мисс Мёрфи?
Мёрфи уже держала наготове карточку в кожаной оплетке и протянула ее Анне. Та посмотрела на фотографию под прозрачным пластиком, сверила ее с лицом и почти неохотно вернула ее. Потом повернулась ко мне.
- Что вам нужно?
- Поговорить, - ответил я.
- О чем?
- Об Ordo Lebes, - сказал я. - И о том, что случилось за последние дни с несколькими женщинами.
Голос ее продолжал звучать вежливо, но я услышал в нем скрытое напряжение.
- Уверена, вам об этом известно гораздо больше, чем нам.
- Это не так, - возразил я. - Именно это я и собираюсь исправить.
Она покачала головой, почти не пытаясь скрыть недоверие.
- Я не идиотка. Стражи следят за всем. Это каждому известно.
Я вздохнул.
- Ага, только я забыл принять свои мультивитамины имени Джорджа Оруэлла… да и положенного завтрака от Большого Брата не получил. Я надеялся, вы согласитесь поговорить со мной немного - ну, так, как вы это делаете с обычными людьми.
Она продолжала смотреть на меня с опаской.
- Откуда мне знать, что вы не обманываете?
- Мисс Эш, - мягко вмешалась в наш разговор Мёрфи. - Он говорит правду. Мы здесь, чтобы помочь, если это в наших силах.
Несколько секунд Анна покусывала губу, переваривая это. Взгляд ее переходил с меня на Мёрфи и обратно, потом она оглядывалась куда-то за спину. Наконец она повернулась ко мне.
- Внешность может быть обманчива. Я не могу проверить, кто вы на самом деле - и те ли вы, за кого себя выдаете. Я предпочитаю перестраховаться.
- Осторожность не мешает никогда, - согласился я. - Но в вашем случае это начинает отдавать паранойей, мисс Эш.
Она взялась за дверную ручку.
- Это мой дом. И я не приглашаю вас войти.
- Вот здорово, - вздохнул я и, осторожно отстранив ее, перешагнул порог прежде, чем она успела закрыть дверь.
При этом я ощутил давление порога - ауру защитной магической энергии, окружающую любое жилье. Энергия порога встретилась с моей энергетической аурой - и задержала ее. В случае, если бы Анна - хозяйка квартиры - пригласила меня, энергия порога расступилась бы подобно занавеске. Она этого не сделала, и в результате мне пришлось оставить большую часть моей энергии у дверей. Возникни у меня необходимость применить силу, находясь в квартире, и мне пришлось бы исчерпать ее практически до донца.
Я повернулся и увидел, что Анна смотрит на меня с неприкрытым удивлением. Уж она-то прекрасно понимала, что я только что сделал.
- Вот, - сказал я ей. - если бы я явился из мира духов, я бы не смог перешагнуть ваш порог. Если бы я собирался напасть на кого-нибудь здесь, стал бы я обезоруживать себя, а? Черт подери, да если уж на то пошло, пришел бы я сюда с копом, чтобы делать это все у него на глазах?
Мёрфи уловила намек и вошла таким же образом, как я только что.
- Я… - растерянно пробормотала Анна. - Как… откуда вам было знать, что оберег не взорвется вместе с вами?
- Простая логика, - заверил я ее. - Вы человек осторожный, а в доме наверняка проживают дети. Не думаю, чтобы вы состряпали что-то такое, что грохнуло бы при входе в дверь кого угодно.
Она сделала глубокий вдох и кивнула.
- Впрочем, вам вряд ли понравилось то, что вышло бы, попробуй вы взломать дверь.
- Верю, - кивнул я. Я ей действительно верил. - Мисс Эш, я здесь не для того, чтобы угрожать кому-либо или причинять вред. Я не могу заставить вас говорить со мной. Если вы потребуете, чтобы я ушел прямо сейчас, я уйду, - заверил я ее. - Но ради вашей же безопасности позвольте мне прежде поговорить с вами. Всего несколько минут. Это все, о чем я прошу.
- Анна? - послышался голос Эбби. - Я думаю, тебе стоит выслушать их.
- Да, - произнес другой женский голос - негромкий, низкий. - Я согласна. И я знаю о нем кое-что. Если он дает слово, он его держит.
Подумать, так я никогда прежде не слышал голоса Хелен Беккитт - ну, если не считать сладострастных стонов. Но негромкая уверенность и совершеннейшая бесстрастность настолько вязались с ее почти безжизненным взглядом, что у меня не возникло и тени сомнения насчет того, кому принадлежал этот голос.
Я переглянулся с Мёрфи и снова поднял взгляд на Анну.
- Ну, мисс Эш? - спросил я ее.
- Дайте мне слово. Поклянитесь своей силой.
Такие клятвы - дело серьезное; по крайней мере среди чародеев моего класса. Клятвы обладают силой. Поклявшись своим магическим талантом, поневоле задумаешься, прежде чем нарушать клятву - это чревато тяжелыми последствиями. Я не колебался с ответом.
- Клянусь своей силой, я буду соблюдать все нормы поведения гостя в вашем доме, и ни причинять вреда собравшимся у вас людям, ни лишать их моей помощи, буде она потребуется.
Она чуть перевела дыхание и кивнула.
- Очень хорошо. Я обещаю вести себя как подобает радушной хозяйке - со всеми вытекающими из этого обязательствами. И будьте добры, зовите меня просто "Анна", - она произнесла свое имя старомодно, как до сих пор говорят в Старом Свете: "Ан-на". Потом жестом пригласила нас пройти. - Прошу вас не обижаться, если я обойдусь без представления моих знакомых.
Что ж, это я вполне мог понять. Полное имя, услышанное из уст его обладателя, дает чародею, да и просто одаренному заклинателю определенную власть, способность сложить целый ряд опасных, а то и смертельных заклятий, не мене эффективных, чем сложенные, скажем, на крови, обрезках ногтей или волос. Конечно, выдать свое полное имя в обычной беседе почти невозможно, но случалось и такое… в общем, люди понимающие стараются держаться осторожно, называя свое имя, если не хотят, чтобы его использовали против них.
- Ничего страшного, - заверил я ее.
Квартира у Анны оказалась очень даже ничего, явно полностью отремонтированная и заново обставленная в последний год или два. Из окон открывался довольно-таки приятный вид, а мебель производила вид настоящей, деревянной, и качественной.
В гостиной находилось пять женщин. Эбби сидела в деревянном кресле-качалке, а на коленях у нее свернулся йорк. Хелен Беккит стояла у окна, апатично глядя на город. Двое других женщин сидели на диване, и еще одна - в стоявшем рядом кресле.
- Полагаю, вам известно, кто я? - поинтересовался я у них.
- Они знают, - негромко произнесла Анна.
- Хорошо, - кивнул я. - Тогда вот что известно мне. Кто-то убил по меньшей мере пять женщин, так или иначе связанных с магией. Некоторые из этих смертей обставлены как самоубийства. Однако имеются улики, говорящие об обратном, - я набрал в грудь воздуха. - И еще: на двух телах я обнаружил послания, адресованные мне или кому-то вроде меня. Такие, чтобы их не могла видеть полиция. Мне кажется, мы имеем дело с серийным убийцей, и мне кажется, члены вашего ордена могут представлять для него…
- Или для нее, - вставила Мёрфи, стараясь не смотреть в сторону Беккит.
Беккит скривила губы в горькой усмешке, но не пошевелилась.
- Или для нее, - согласился я. - Представлять интерес для убийцы.
- Он это серьезно? - спросила женщина - одна из тех, кого я не знал. Она была старше остальных, лет сорок пять-пятьдесят. Несмотря на теплый день, она щеголяла в светло-зеленом свитере с высоким воротником, придававшим ей сходство с черепахой. Собранные в тугой пучок волосы имели когда-то, должно быть, насыщенный рыжий цвет, но сейчас в них хватало серо-стальных прядей. Макияжем она не пользовалась, похоже, принципиально, и брови над очками в угловатой серебряной оправе росли гуще, чем позволяет подавляющее большинство женщин.
- Совершенно серьезно, - заверил я ее. - Скажите, могу я вас называть как-нибудь? Мне кажется, было бы невежливо сразу называть вас Черепахой, не попытавшись узнать имени.
Она чуть напряглась, старательно избегая встречаться со мной взглядом.
- Присцилла, - пробормотала она.
- Присцилла, - кивнул я. - Если честно, я пока в основном тычусь вслепую. Я плохо понимаю, что происходит - потому и пришел поговорить с вами.
- Тогда откуда вы узнали об нашем ордене? - поинтересовалась она.
- В реальной жизни я частный следователь, - ответил я. - Расследую всякое.
- Он лжет, - заявила Присцилла, глядя на Анну. - Не может не лгать. Ты же знаешь, что мы видели.
Анна перевела взгляд с Присциллы на меня и покачала головой.
- Я так не думаю.
- И что вы видели? - спросил я у Анны.
Анна оглянулась на остальных, но возражений не услышала, и она снова посмотрела на меня.
- Вы правы. Несколько членов нашего ордена погибли. Чего вам, возможно, не известно - так это то, что еще несколько человек пропали, - она сделала глубокий вдох. - Не только из нашего ордена, но вообще из нашего круга. На конец прошлого месяца мы не досчитывались более двадцати человек.
Я негромко присвистнул. Два с лишним десятка человек - это уже серьезно. Поймите меня правильно: люди пропадают все время - по большей части добровольно. Но в нашем узком кругу люди поневоле теснее друг к другу; отчасти это происходит именно потому, что им известно о существовании сверхъестественных хищников, которые с радостью скушают их при малейшей возможности. Это самый что есть стадный инстинкт, примитивный и прямолинейный - но он помогает выжить.
Если пропало целых два десятка человек, значит, велика вероятность того, что кто-то вышел на охоту. И если этот кто-то - убийца, у меня на руках серьезная проблема. Впрочем, разве мне привыкать к такому?
- Вы сказали, ваши люди что-то видели. Что именно?
- В случае… - она тряхнула головой и прокашлялась. - В случае тех троих членов нашего ордена, чьи тела нашли, в последний раз их видели в обществе высокого человека в сером плаще.
Я даже зажмурился.
- И вы решили, что это я?
- Я не могу утверждать наверняка, - подала голос Присцилла. - Время было темное, и она стояла на улице перед моим домом. Я видела их в окно.
Ей не удалось скрыть то, что она едва не произнесла не "их", а "вас".
- А я выходила от Бока, - добавила Эбби серьезным тоном, глядя куда-то перед собой. - Поздно. Я видела, как она шла с мужчиной, и только.
- Этого я не видела, - произнесла Хелен Беккитт. Голос ее звучал бесстрастно, ровно, убежденно. - Салли ушла из бара с симпатичным темноволосым мужчиной, сероглазым, с бледной кожей.
В животе у меня похолодело. Краем глаза я увидел, как лицо Мёрфи тоже сделалось бесстрастным.
Анна подняла руку, призывая Хелен к молчанию.
- По меньшей мере двое заслуживающих доверия свидетелей показали, что в последний раз видели пропавших в обществе мужчины в сером плаще. Другие же, напротив, говорят о красивом брюнете.
Я тряхнул головой.
- И вы решили, что парень в сером плаще - это я?
- Много ли найдется в Чикаго высоких мужчин в сером плаще, вращающихся при этом в наших кругах, сэр? - ледяным тоном поинтересовалась Присцилла.
- Такой ткани цена три бакса за ярд на распродаже, - возразил я. - И высокие мужчины в городе с восьмимиллионным населением тоже нельзя сказать, чтобы редкость.
Присцилла прищурилась.
- Тогда кто это был?
Эбби хихикнула, на что Тото вильнул хвостом.
Я задумчиво пожевал губу.
- Ну, я совершенно уверен, что это не Мёрфи.
Хелен Беккит презрительно фыркнула.
- Если это шутка, то неудачная, - взвилась Присцилла.
- Ох. Прошу прощения. С учетом того, что я узнал о наличии в показаниях серого плаща несколько секунд назад, мне показалось, что и ваш вопрос звучит не слишком, чтобы серьезно, - я повернулся к Анне. - Это не я. И это не Страж нашего Совета - или, по меньшей мере, я чертовски надеюсь на то, что это не Страж нашего Совета.
- А если все-таки Страж? - тихо спросила Анна.
Я скрестил руки на груди.
- Тогда я сделаю так, чтобы он никогда и никому больше не смог причинить вреда.
- Прошу прощения, - вмешалась Мёрфи. - Вы сказали, погибли три члена вашего ордена. Не будете ли вы добры назвать их имена?
- Мария, - произнесла Анна медленно, словно в такт похоронной процессии. - Жанин. Полина.
До меня дошло, куда клонит Мёрфи.
- А что насчет Джессики Бланш? - спросила она.
Анна нахмурилась и, подумав, мотнула головой.
- Не думаю, чтобы это имя было мне знакомо.
- Значит, она не член ордена, - кивнула Мёрфи. - И в ваших, гм, кругах она не вращалась?
- Во всяком случае, не среди моих знакомых, - ответила Анна и оглянулась на остальных. - Никому больше не известно это имя?
Последовало молчание.
Я переглянулся с Мёрфи.
- Некоторые из этих случаев отличаются от остальных.
- А некоторые - не отличаются, - возразила она.
- Хоть что-то для начала, - сказал я.
У кого-то на руке забибикали часы, и девушка, сидевшая на диване рядом с Присциллой, резко выпрямилась. Совсем еще юная девушка - на вид не старше двадцати, и кожа ее имела этакий насыщенный цвет уроженки южной Индии. Еще ее отличали карие глаза под тяжелыми, выпуклыми веками, а также бандана, которую она повязала на свои прямые черные волосы. Одежду ее составляло фиолетовое балетное трико и чулки кремового цвета на длинных ногах, и вообще она имела сложение профессиональной танцовщицы. Мужские часы казались на ее тонком запястье непропорционально большими. Она нажала на кнопку, выключая сигнал, и взволнованно повернулась к Анне.
- Десять минут, - произнесла она.
Анна нахмурилась, кивнула и медленно двинулась к двери, вежливо напоминая нам, что пора и честь знать.
- Мы больше ничем не можем вам помочь, мистер Страж? Мисс Мёрфи?
В нашем сыщицком ремесле, когда тебя начинают выпроваживать с целью скрыть что-либо, мы называем это уликой.
- Конечно! - лучезарно улыбнулся я. - А что должно произойти через десять минут?
Анна остановилась, и ее вежливая улыбка померкла.
- Мы как могли лучше ответили на ваши вопросы. Вы дали мне слово, мистер Страж, что не будете злоупотреблять моим гостеприимством. Вы поклялись.
- Спрашивая вас, я действую в ваших же интересах, - ответил я.
- Вы так считаете, - сказала она. - Я считаю, что это вас не касается.
Я со вздохом кивнул и протянул ей свою визитку.
- Вот мой телефон. На случай, если вы передумаете.
- Благодарю вас, - вежливо отозвалась Анна.
Мы с Мёрфи вышли. Спускаясь в лифте, мы оба молчали. Я стоял, хмурый как туча. В прошлом такое настроение никогда не помогало мне в решении моих проблем, но все ведь когда-то случается в первый раз, верно?
- Думаешь, им известно что-то еще? - спросила Мёрфи, когда мы вышли из подъезда на солнце.
- Что-то им известно, - сказал я. - Или им кажется, что известно.
- Это был риторический вопрос, Гарри.
- Урыла, - я тряхнул головой. - Ну и что будем делать дальше?
- Пороемся в том, что стоит за Джессикой Бланш, - ответила она. - Посмотрим, не откопается ли чего.
Я кивнул.
- Все проще, чем рыскать по Чикаго в поиске парней в длинных серых плащах.
Она помедлила с ответом; я достаточно хорошо знал ее, чтобы понимать, что она осторожно выбирает слова.
- Возможно, не проще, чем найти бледного, привлекательного, темноволосого мужчину, который может быть, а может и не быть тем, кого последним видели с женщиной, умершей в разгар сексуального возбуждения.
Пару секунд мы оба молчали, слышались только наши шаги.
- Это не он, - произнес я наконец. - Он мой брат.
- Ага, конечно, - согласилась она.
- То есть, я довольно давно с ним не общался, - признался я. - И он живет сейчас сам по себе, - добавил я через несколько шагов. - Зашибает неплохие деньги… не знаю, как именно. Он же сам ни за что не скажет.
- Да, - кивнула Мёрфи.
- И полагаю, он сейчас кормится досыта, - продолжал я. - И само собой, где и как, он тоже не скажет, - мы прошли еще немного. - И он считает сам себя чудовищем. И ему физически дурно от попыток жить как нормальный человек.
Мы перешли улицу. Я ступил на тротуар и посмотрел на Мёрфи.
- Блин.
Мы не спеша двинулись по тротуару к Мёрфиному "Сатурну".
- Гарри, - тихо произнесла она. - Я думаю, ты прав насчет него. Но на карту поставлены жизни людей. Мы должны знать точно.
Одной мысли о том, что мой брат, единственная родная мне душа, плоть и кровь, может быть замешан во всей этой гадости, хватило, чтобы меня пронзила вспышка ослепительного, бессмысленного гнева. Высказанное Мёрфи в мягкой форме обвинение подлило масла в огонь, и это застало меня врасплох. Наверное, никогда еще прежде я не испытывал такого острого желания уничтожить грозящую моему брату опасность. Эмоции клокотали во мне расплавленным металлом, и я вдруг поймал себя на том, что чисто инстинктивно собираю их энергию и преобразую ее для удара. Какую-то секунду мне хотелось крушить всех и вся - начиная с того, кто хотя бы в мыслях имел причинить вред Томасу.
Я зарычал и зажмурился, пытаясь взять себя в руки. Я же не на войне - я всего-то иду по тротуару. Вокруг меня не находилось ни одной цели, чтобы испепелить ее этим гневом, но и оставлять эту рвущуюся из меня разрушительную энергию без выхода тоже не стоило. Я наклонился, коснулся тротуара кончиками пальцев в попытке заземлить готовый вырваться разряд, и мне это почти удалось: большая часть его ушла в землю, и только часть рассеялась в воздухе вокруг меня.
Это спасло нам жизнь.
Стоило мне высвободить энергию, как ближний к нам светофор взорвался и погас, Мёрфин мобильник заверещал "Звездно-полосатый флаг", у трех стоявших ближе к нам машин сработала сигнализация…
…и Мёрфин "Сатурн" окутался ослепительно-ярким клубком взрыва.