- Очень просто, - отдай его президенту.
- А если Флореаль - Аполлон спросит об ответе?
- Не беспокойся, сынок: Бог надоумит тебя; Он ведь никогда не оставляет честных людей.
- Хорошо! Теперь скажи еще, как мне быть с поручением Флореаля к барышне?
- Я уж говорила тебе, что ты должен рассказать все президенту, сообщи и об этом, а он научит, что делать дальше. Со своей стороны, я беру на себя предупредить об этом нашего господина.
- А ты, разве, знаешь, мама, где он находится теперь?
- У него нет от меня секретов!
- Правда, глупо было и спрашивать!
- Теперь все?
- Все, мама! - проговорил юноша с облегченным вздохом.
- Так иди же скорее в Порт - о - Пренс, а я подожду тебя на дороге в Черные горы.
- Прощай, мама! - печально проговорил юноша.
В своем неведении света Марселен представлял себе опасность, ожидающую его в Порт - о - Пренсе, несравненно большею, нежели та, в которой он находился, вступив в общество Вуду. Он нежно обнял мать, как бы не надеясь больше ее видеть, и бегом направился к Порт - о - Пренсу. Он уже считал себя погибшим и решил принести в жертву свою жизнь.
Старая негритянка долго следила взглядом за сыном, потом, когда он скрылся из виду, медленно пошла по Леоганской дороге.
Когда она, в свою очередь, удалилась на достаточное расстояние, ветви густого мастикового кустарника, росшего в нескольких шагах от того места, где беседовали мать с сыром, тихонько раздвинулись, и оттуда осторожно показалась сначала голова, потом плечи, наконец выпрыгнул и весь человек. Это был старый Конго Пелле, шпион Вуду. Бросив кругом подозрительный взгляд, он пробормотал.
- О чем это они так долго здесь разговаривали? К несчастью, я был слишком далеко от них, чтобы что - либо слышать… Я сильно подозреваю, что эта старая хрычовка науськивала своего сына. Уж не изменил ли он нам?..
В это время чья-то тяжелая рука опустилась на плечо шпиона. Он быстро обернулся. Перед ним стоял Флореаль - Аполлон.
- Что ты тут делал? - спросил его царь Вуду, устремляя на него подозрительный взгляд.
- Я подстерегал! - сухо отвечал тот.
- Кого же?
- Марселен и мать его о чем-то беседовали здесь!
- А! О чем же?
- Я не мог разобрать; они разговаривали шепотом.
- Дурак!
- Я разобрал только одно слово, царь Вуду, Марселен произнес слово "Порт - о - Пренс", а мать ответила ему: "Хорошо".
- И это все?
- Все!
Флореаль - Аполлон рассмеялся.
- Тогда я снова повторяю тебе, что ты дурак!
- Почему же?
- Да потому, что я приказал Марселену идти в Порто - Пренс, да и вообще Марселен не может быть изменником: он носит на руке священный знак наших главных вождей, Пурра.
Конго Пелле поднял голову.
- Ты сомневаешься? - спросил царь Вуду.
- Нет, но, в свою очередь, выслушай меня, царь Вуду! Твое доверие к этому человеку погубит тебя и нас вместе с тобой. Я это предчувствую. Еще одно слово: позволь мне следить за ним.
- С какою целью?
- Я прошу тебя!
- Хорошо, только предупреждаю тебя, что это напрасно.
- Увидим! - проговорил Конго Пелле и устремился по следам юноши, а Флореаль - Аполлон направился в лес.
Как ни короток был разговор между двумя Вуду, но он дал возможность Марселену опередить значительно Конго Пелле, и последний едва ли мог догнать его до прибытия в Порт - о - Пренс.
Глава XIX
У президента республики Гаити
Человек, одетый в полную генеральскую форму, сидел перед массивным бюро из дерева акажу, обложенный книгами и бумагами, и что-то писал. Возле него на стуле находилась парадная шляпа, украшенная плюмажем, вместе с белыми перчатками. Сама комната была убрана богато, но несколько беспорядочно. Это был кабинет президента республики в его дворце, в Порт - о - Пренсе. А человек, сидевший за бюро и писавший, был президент, генерал Жефрар. Ему было тогда 45–60 лет. Я говорю так потому, что среди гаитян немногие знают свои лета. По описаниям близко знающих его, он принадлежал к чистокровным африканцам, но крупные губы, орлиный нос и живость взгляда заставляли подозревать его в родстве с сынами Исаака и Измаила. С интеллектуальной стороны это был вполне образованный, умный человек, искренно желавший добра своей родине.
Склонившись над бюро, наморщив брови, президент быстро писал, вполголоса прочитывая написанное и тщательно исправляя свою работу, в которую, казалось, он ушел всеми помыслами души. Иногда он останавливался, поднимал голову и минуты на две откладывал перо с задумчивым видом. Затем снова принимался за работу с прежним жаром. Наконец работа была окончена. Со вздохом облегчения он собрал бумаги и, еще раз внимательно прочитав их, запер в бюро.
Пробило три часа. Президент позвонил.
Дверь открылась, и на пороге ее почтительно вырос слуга.
- Кто сегодня дежурные адъютанты? - спросил его президент.
- Полковники Бразье, Пти - Жуайе и Доден, ваше превосходительство!
- Позовите полковника Бразье!
- Виноват, ваше превосходительство, полковник Бразье еще в полдень уехал из дворца и до сих пор не вернулся.
Президент нетерпеливо пожал плечами.
- Тогда позовите полковника Пти - Жуайе!
Слуга молча поклонился и исчез. Через минуту явился полковник.
- Возьмите, полковник, эти декреты, - обратился к нему президент, подавая пачку бумаг, - и немедленно отправьте в типографию, чтобы их можно было бы сегодня расклеить по городу. Необходимо, чтобы жители Порт - о - Пренсе как можно скорее узнали об их содержании.
- Слушаю, генерал! - и полковник, взяв с собой бумаги, вышел.
Через несколько минут дверь в кабинет снова отворилась.
- Что вам нужно, Пьерре? - спросил президент, увидев вошедшего слугу.
- Ваше превосходительство, - отвечал черный слуга, - в приемной вас дожидается какой-то бедняга негр, который говорит, что ему нужно вас видеть.
Пьерре, несмотря на свою принадлежность к черной расе, считал себя выше обыкновенных негров и потому относился к ним покровительственно.
- Знаете ли вы его?
- Немного знаю, ваше превосходительство! Это Марселен - доверенный слуга господина Дювошеля, богатого плантатора в Херемпе. Кажется, он честный малый и предан своему господину.
- А вы не знаете, что ему нужно от меня?
- Не знаю, ваше превосходительство, он желает с вами переговорить с глазу на глаз.
- Хорошо, пусть он войдет!
Президент надел шляпу, взял перчатки и, опустившись в кресло, стал небрежно играть темляком своей сабли. Вошел Марселен. Юноша, которого мы видели раньше таким храбрым и решительным, теперь дрожал как лист. Не смея поднять глаз, согнувшись в смиренной позе, он медленно подошел к президенту, бормоча дрожащим от страха или от уважения, а может быть, от того и другого вместе голосом.
- Ваше превосходительство… ваша милость…
- Называй меня просто господином, мальчик, - добродушно проговорил генерал. - Мне сказали, что ты находишься на службе у Дювошеля. Это он послал тебя ко мне?
- Нет, ваше превосходительство… то есть, господин, не он!
- Кто же тогда?
- Моя мать!
- Как твоя мать?!
- Да, то есть, нет, ваше превосходительство… виноват, господин! - и он робко протянул правую руку, в которой было запечатанное письмо.
- Что это такое, мальчик? - с улыбкою спросил президент.
- С вашего позволения, ваше превосходительство, письмо!
- Ко мне?
- Да, ваше превосходительство… то есть нет, господин, к полковнику Бразье!
- Тогда ему нужно и отдать его!
- Но мать моя посоветовала мне отдать это письмо вашему превосходительству, - отвечал юноша, обрадованный добродушным тоном генерала.
Президент внимательно посмотрел на него; этот осмотр был, вероятно, благоприятен для юноши, потому что Жефрар мягко продолжал:
- От кого же ты получил это письмо?
- С вашего позволения, господин… мне его дал Флореаль - Аполлон, царь Вуду!
- Как? - вскричал генерал, вздрогнув и вырвав письмо из рук Марселена. - Ты говоришь - царь Вуду?!
- Да, ваше превосходительство!
Президент прошелся по кабинету с задумчивым видом, потом подошел к юноше.
- Сядь здесь, мальчик, - проговорил он, - ты, вероятно, устал, так как тебе пришлось совершить длинный путь?
- Да, ваше превосходительство, я пришел от пика Куридас!
Генерал открыл дверь кабинета, вполголоса переговорил о чем-то с офицером, бывшим в соседней комнате, и вручил ему письмо, потом вернулся к Марселену, все еще стоявшему посреди кабинета.
- Теперь, мой мальчик, - проговорил он, - расскажи мне, как ты получил это письмо от Флореаля - Аполлона.
- Боюсь, что это будет очень длинно, ваше превосходительство!
- Ничего, мой мальчик, рассказывай; у нас есть время.
Марселен, которому добрый тон генерала вернул обычное хладнокровие, рассказал без утайки о всех своих похождениях, кончая разговором с матерью.
- Теперь, когда я исполнил свой долг, - простодушно прибавил он, - я чувствую, ваше превосходительство, что у меня с груди свалилась огромная тяжесть.
- Ты - храбрый мальчик, - сказал ему президент, дружески кладя руку ему на плечо, - я награжу тебя.
- Я не заслужил награды, господин, - отвечал юноша, - так как исполнял только свой долг.
В это время дверь отворилась и вошел полковник Доден.
- Ну?! - спросил президент, быстро поворачиваясь к нему.
- Извольте, ваше превосходительство! - с этими словами полковник подал президенту письмо и листок бумаги, который тот быстро пробежал глазами и спрятал под мундир.
- Я доволен вами, полковник! Но только ни слова никому, что вы узнали из этого письма, - прибавил он, сверкнув глазами. - Вы отвечаете головой; ваша карьера и ваша жизнь зависят от молчания. Поняли?
Полковник молча поклонился и вышел. Президент вернулся к Марселену, который, совершенно оправившись от смущения, с детским любопытством разглядывал богатую обстановку кабинета.
- Слушай! Ты, кажется, смышленый мальчик? Запомни же, что никто, даже твой господин и твоя мать, не должны знать, что ты был здесь и говорил со мной. Слышишь?
- Слышу, господин, - отвечал юноша с тонкой улыбкою, - а вы спасете маленькую Марию?
- Я постараюсь сделать все, что могу, чтобы спасти ее. Кстати, возьми это письмо, оно мне больше не нужно.
Марселен взял письмо и повернулся, чтобы уйти.
- Постой, ты говорил, что Флореаль - Аполлон просил свидания с твоей молодой госпожой?
- Не с нею, ведь он убил ее, а с ее сестрой, госпожой Анжелой! Но теперь я ничего не скажу ей, будьте спокойны, господин.
- Напротив, ты не только передашь ей просьбу, но пойдешь с ней на это свидание.
Марселен взглянул на президента с удивлением.
- А если он убьет ее? Флореаль ведь настоящий зверь!
- Ей не будет угрожать никакая опасность, ручаюсь тебе, - отвечал президент, - только бы это свидание состоялось в назначенное время, иначе я не отвечаю ни за что.
- В таком случае, я постараюсь убедить ее!
- Мало того, если будет нужно, ты можешь сказать ей, только ей одной, - ты понимаешь меня? - что я, генерал Жефрар, желаю этого свидания!
- Хорошо, господин!
- Хорошо, теперь иди!
- А что же мне делать с этим письмом? - спросил нерешительно Марселен, вертя в руках возвращенное письмо Флореаля.
- Отдай его полковнику Бразье, которому оно адресовано! - с улыбкой отвечал генерал.
- А, понимаю! - проговорил, смеясь, юноша.
- А если ты получишь от полковника ответ…
- Я должен показать его вам, господин! - со смехом прервал его юноша.
- Да, до свидания, мальчик!
Марселен поклонился президенту и вышел из кабинета. Слуга, который ввел его к президенту, проводил его до выхода и по дороге все пытался расспрашивать о целях его визита к генералу. Но юноша благоразумно уклонился от разговора с ним и вышел на улицу. Здесь, едва он отошел на несколько шагов от дома президента, как столкнулся лицом к лицу с двумя людьми, которые, казалось, поджидали его за углом. Один из них был в офицерской форме, другой - Конго Пелле. Юноша без всякого смущения остановился перед ними и с улыбкою спросил:
- Это ты, Конго? Что ты тут делаешь?
- Видишь, прогуливаюсь, а ты?
- Я здесь по делу. Кстати, не можешь ли ты оказать мне услугу, ты ведь знаешь город?!
- Говори!
- Вот уже целый час я кружу по городу, не зная, как мне отыскать одного офицера, к которому я имею письмо.
- А что же ты делал в доме президента, откуда ты вышел сейчас?
- Я ходил туда узнать адрес этого офицера, но там сказали, что он вышел в полдень и с той поры еще не вернулся.
При этих словах сопровождавший Конго Пелле офицер обратился к юноше:
- Ты ищешь не полковника ли Бразье?
- Точно так, господин, - отвечал Марселен с самым добродушным видом, вежливо кланяясь ему, - если вы будете так добры, что скажете, где его мне найти, я буду вам очень благодарен!
- Я сам и есть полковник Бразье! - с важностью заявил офицер.
- Уверены ли вы в этом, господин? - спросил его Марселен.
Полковник рассмеялся.
- Совершенно уверен, - ответил он, - что же ты хочешь передать мне?
- Письмо!
- Так давай его сюда.
Юноша молчал.
- Ты отказываешься? - нетерпеливо вскричал полковник.
- Нет, господин, совсем не то! Я только боюсь ошибиться, вот и все; впрочем, - наивно прибавил негр, - если письмо к вам, вы должны знать, от кого оно.
- Без сомнения.
- От кого же?
- От Флореаля!
- Верно! - с этими словами юноша вынул из кармана письмо и подал его полковнику. - Вот оно. Вы знаете, я ведь жду ответа.
- Как ответа?
- Флореаль настоятельно просил у вас ответа.
- Какая неосторожность! - пробормотал офицер, распечатывая письмо и пробегая его глазами.
Но вдруг лицо его прояснилось и, ударив юношу по плечу, он вскричал:
- Прекрасно, подожди немного, я сейчас дам ответ! Это из наших, - прибавил он, обращаясь к изумленному Конго Пелле, - на него можно положиться!
- Что за дьявол, - пробормотал негр, бросая угрюмый взгляд на Марселена, - все питают к нему полное доверие, а мне он кажется подозрительным! Кто же ошибается? Гм, посмотрим!
- Подожди там, мальчик, выпей пока водки, - проговорил полковник, указывая на харчевню в нескольких шагах от места, где они находились, - ты скоро получишь ответ!
С этими словами он покинул двух негров и быстро направился ко дворцу, где и скрылся.
- Хочется выпить водки, - проговорил Марселен, - да денег нет.
- У меня есть, - отвечал Конго Пелле, - пойдем.
Между тем полковник Доден, скрывшись за портьерой одного из окон дворца, незаметно наблюдал за этой сценой.
Марселен пошел в харчевню вместе со старым негром, обдумывая способ, посредством которого он мог бы сообщить президенту о содержании ответного письма полковника Бразье. Его сильно стесняло присутствие Конго Пелле. Он инстинктивно чувствовал, что старый негр относится к нему подозрительно и не упустит его из виду. Стало быть, нужно придумать какую-нибудь хитрость, но какую? Конго Пелле ведь и сам был не глуп!
Тщетно ломая голову над этим вопросом, юноша последовал за старым негром в харчевню, которая представляла из себя жалкую ахупу, дымную, грязную, где собралось человек сорок пьяниц: негров, мулатов и метисов. Все это хохотало, орало песни и спорило. Новоприбывшие скоро замешались в толпе. Минут с двадцать они пили уже водку (тафию) полными стаканами, когда на пороге появился полковник Бразье и сделал Марселену знак подойти к нему. Последний не заставил повторять приглашение.
- Вот мой ответ, - проговорил офицер, подавая письмо, - спрячь его хорошенько и смотри никому не давай, иначе ты погиб!
Юноша с дрожью принял конверт.
- Господин, - жалобно проговорил он, - вы не захотите причинить зло бедному негру.
- Ну хорошо, я только предупредил тебя!
- Не бойтесь, полковник, - вмешался в разговор Конго Пелле, - я отвечаю вам, что письмо придет по своему назначению.
- О, если Конго желает быть со мною, - проговорил Марселен с добродушным видом, - я могу быть спокоен.
- Мы пойдем вместе! - заметил старый негр с сардонической улыбкой.
- Тем лучше, - проговорил офицер, - а теперь вот вам деньги, пейте, веселитесь, только не напивайтесь допьяна.
С этими словами полковник дал юноше несколько мелких монет и удалился, еще раз напомнив об осторожности. Негры вернулись на свои места. Естественно, что тафия не замедлила оказать на них свое действие, и вскоре их пьяные крики примешались к крикам прочих пьяниц.
Когда негры разгорячены винными парами, первым желанием их является танцевать бамбулу, вторым - петь.
Несмотря на все свои подозрения, Конго Пелле, питавший, подобно всем своим соотечественникам, большую слабость к водке, не мог удержаться от искушения и вскоре оказался совершенно пьяным. Марселен же, напротив, стараясь, по - видимому, подражать своему товарищу, пил очень умеренно и сохранил все свое хладнокровие. А распивая водку и крича песни, он заметил, что один из посетителей харчевни, окружавших их, глядел на него как-то особенно странно и делал ему незаметные знаки; вглядевшись пристальнее, юноша узнал в нем Пьерре, того доверенного слугу, который ввел его к президенту Жефрару.
- Ну, теперь давай танцевать, - проговорил он, обращаясь к старому негру.
- Дело! - заметил Конго Пелле пьяным голосом, едва держась на ногах, и они пошли на улицу.
- Эй, не одолжит ли мне кто-нибудь свою шляпу? - крикнул Марселен.
- Я! Я! Я! - разом отвечало несколько голосов.
Юноша, как бы случайно, взял шляпу, которую протягивал, между прочими, слуга президента, повертел ее в руках и возвратил хозяину.
- Нет, эта слишком хороша для меня, - проговорил он, подмигивая слуге, и взял другую.
Слуга с досадою, заставившею всех негров прыснуть от смеха, надел свою шляпу и вскоре скрылся в толпе посетителей харчевни.
- Ну, что же танцы? - проговорил Конго Пелле коснеющим языком.
- Танцуй ты, брат Конго, - отвечал Марселен, - а я лучше спою!
- Идет! - пробормотал пьяница, окончательно ослабевший от громадного количества поглощенного им спирта.
Марселен сел на скамью и звучным голосом запел одну веселую креольскую песенку, между тем как Конго, к которому присоединилось еще несколько любителей танцев, пытался выделывать какие-то замысловатые па, но ослабевшие ноги плохо его слушались.
Во время пения Марселен вдруг почувствовал, что кто-то слегка дотронулся до его плеча; он повернул голову. Сзади стоял Пьерре. Незаметно подмигнув, слуга быстро вложил ему в руку бумагу, которую юноша поспешил сейчас же спрятать за пояс, и удалился.
Марселен был доволен, он дал возможность президенту прочитать ответ полковника Бразье и получил его назад, не возбудив подозрения своего товарища.
Между тем танец продолжался. Толпа танцоров все увеличивалась; но Конго Пелле, совершенно запыхавшийся, принужден был остановиться. Марселен, сидя на скамье, безучастно смотрел на танцы, держа во рту огромную сигару и прихлебывая маленькими глотками водку.
Конго Пелле приблизился и, ударив его по плечу, вскричал: