Светлана Карловна, как всегда, легла спать рано, но почему-то вдруг проснулась в своей постели посреди ночи. За окном светила полная луна, а сердце билось гулко и тревожно. На секунду она даже испугалась умереть вот так – в одиночестве, в пустой квартире… И неизвестно еще, когда найдут! От этой мысли стало еще страшнее, она поежилась под одеялом, словно вдруг в теплую весеннюю ночь откуда-то пахнуло ледяным могильным холодом. Все-таки полнолуние – нехорошее время, тревожное. Недаром ведь во все века люди так боялись его!
Даже фокстерьерша Зайка – единственное существо, делившее ее одиночество, – вдруг забеспокоилась, вскочила со своего коврика и принялась кружить по квартире, тоскливо поскуливая и словно не находя себе места.
– Зая, Зая, ну что с тобой? – ласково уговаривала ее хозяйка, поглаживая жесткую кудрявую шерстку. – Успокойся, пожалуйста!
Но собака еще долго не унималась и успокоилась, только когда Светлана Карловна скрепя сердце позволила ей запрыгнуть на кровать. Обычно собачке доступ туда был строго запрещен, но сейчас пожилая женщина сама хотела почувствовать рядом тепло живого существа.
– Ну ладно, так и быть, иди сюда…
Несколько секунд собачка смотрела на хозяйку, потешно приподняв правое ухо и словно бы не веря своему счастью.
– Давай-давай! Можно!
Зайка наконец поняла, что ее не станут ругать и сбрасывать обратно на пол. Она пулей запрыгнула на постель, словно боясь, что хозяйка передумает, и через несколько минут уже мирно посапывала у нее в ногах.
А Светлане Карловне все не спалось. Ровное дыхание собачки, доверчиво устроившейся рядом, немного успокоило ее, и все же… Возраст, наверное, дает себя знать. Как говорила когда-то ее бабушка, "у стариков ночи долгие".
Женщина вздохнула. От уголка глаза по сухой морщинистой щеке покатилась слеза – одна-единственная. Тяжела, почти невыносима бессонница в лунную ночь, когда приходят самые грустные, безнадежные мысли и ранящие душу воспоминания, которые днем прячутся за суетой обыденных дел…
Ведь когда-то и она была молода! Любила, мечтала о счастье, о семье, а совсем не о такой старости – пусть опрятной, интеллигентной, но бесконечно одинокой.
Кто знает, если бы студент политеха Митя Сосновский не был арестован еще в шестьдесят восьмом за сочувствие Пражской весне, и для нее все могло бы сложиться по-другому! Но мальчик, которому было суждено стать ее единственной любовью, сгинул в мордовских лагерях, и юная тогда еще Света Вишневецкая осталась одна. "Несовременная", "странная" – говорили про нее друзья и родные… Наверное, так и было. Может быть, в ней возродился гордый и мятежный дух бабушки Софьи Адамовны, которая так и осталась навсегда верна своему Яношу, расстрелянному в Катыни? Была в ней настоящая шляхетская гордость – ненужная, старомодная, даже нелепая, как деревянная раскрашенная фигурка Богоматери, перед которой бабушка всегда истово молилась по утрам. Она умерла, когда Света была еще маленькой, и все же ей казалось, что бабушка ее поняла бы непременно.
А дальше – жизнь ушла неизвестно куда, словно песок меж пальцев. Даже оглянуться не успела, как пролетели годы. Теперь она и сама уже старуха… Так получилось, что кроме Зайки у нее была только Лиза.
Светлана Карловна подумала о ней, стараясь отвлечься, но почему-то эта мысль не принесла успокоения. Наоборот – на душе стало как-то беспокойно, тревожно… Лизу она знала еще ребенком и успела привязаться к этой милой девочке – такой не по годам серьезной, начитанной, скромной, с добрым сердцем и острым, живым умом. Очень печально, что она осталась одна после смерти мамы, да еще со здоровьем проблемы… Она была такой храброй, старалась справляться в меру своих сил, никогда не жаловалась. Светлана Карловна любила и жалела ее почти как дочь, которой у нее никогда не было. Может быть, не знала, как выразить это, прятала свое истинное отношение за напускной строгостью, за ледяной броней, которую успела отрастить за долгие годы одиночества, но ведь она любила Лизу, любила по-настоящему!
Но в последнее время с девушкой происходит что-то странное. С одной стороны, перемены казались благотворными… Восстановить зрение, да еще при такой сильной близорукости, – это не шутки! Светлана Карловна искренне радовалась, что у девочки такая сила воли. Но почему-то, когда Лиза рассказывала о каких-то чудо-системах для поддержания здоровья, она ей не верила. В последнее время много развелось всяких самозваных целителей, обещающих избавление от любой хвори "нетрадиционными методами", – взять хотя бы того же Азарбекова, книги которого пользуются немалым спросом в любом магазине. И они ведь не только книги пишут! Кругом красуются объявления о каких-то семинарах, весьма, кстати, недешевых, и люди идут в надежде решить наконец свои проблемы, отдают порой последние деньги… Куда только смотрит милиция, Минздрав и прочие органы, призванные защищать граждан от мошенников всех мастей!
Светлана Карловна, как человек старой закалки, верила только официальной медицине, а всех самозваных целителей искренне считала шарлатанами. Потому сейчас она так и тревожилась за Лизу – сохрани Господь, еще угодит девочка в какую-нибудь секту! Говорят, людей там зомбируют, сажают на наркотики, а потом отбирают квартиры и заставляют бесплатно работать до конца жизни.
Но Светлана Карловна все-таки считала за лучшее молчать о своих подозрениях. Ведь Лиза выглядела такой счастливой, обновленной…
А сегодня пришла словно в воду опущенная. Глаза красные, лицо бледное, и вид совершенно больной. Светлана Карловна хотела было поинтересоваться, что такого с ней стряслось, не заболела ли, может быть, отправить домой пораньше, но наткнулась на ее взгляд – и осеклась. Может быть, впервые в жизни она увидела в глазах Лизы нечто, не на шутку напугавшее ее. Она и сама затруднилась ответить, что именно, но совершенно четко поняла одно: с девочкой творится что-то неладное, но помочь ей не могла и не умела.
Глава 4
Голодная тварь
Лиза сидела на кухне за стаканом горячего крепкого чая. Время уже перевалило за полночь, давно пора ложиться спать, завтра ведь на работу…
Уборку она так и не закончила, с подоконника свисает тряпка, под кроватью скопились комочки серой пыли, притаившиеся, словно испуганные мыши, но сейчас она уже не обращала на это внимания.
Лиза думала совсем о другом.
Идея снова отправиться в заповедный сад, вначале такая робкая и слабая, захватила ее совершенно. Лиза снова и снова представляла себе лицо прекрасной девушки, отразившееся в чистых водах реки. Подумать только, она действительно могла бы стать такой! Просто дух захватывает при одной мысли о том, как могла бы сложиться ее дальнейшая жизнь, если она превратится в такую красавицу. Тогда уж одиночество ей точно не грозит!
Но решиться второй раз пойти на это было очень страшно. Лиза была совсем не уверена, что у нее снова все получится. Слишком уж тяжел был путь к заповедному саду, к реке, к Хозяйке, которая так добра и мудра и знает ответ на любые вопросы… Стоит лишь вспомнить лесную чащу, болото, узкий тоннель в скале – и по спине мурашки бегут. Что, если на этот раз у нее не хватит сил преодолеть его, счастливо избежав всех опасностей? В первый раз она не знала, не могла знать, что ей предстоит, но теперь… Верно сказал когда-то Соломон Премудрый: "Во многая знании многая печали".
Можно, конечно, оставить все как есть и довольствоваться малым. Но при одной мысли, что придется вести такую серую жизнь еще двадцать, тридцать или сорок лет, на душе становилось совсем тошно. Зачем, для чего? Чтобы потом превратиться в одинокую старушку, коротающую свои дни в четырех стенах, печально ожидая смерти, а в случае чего – и воды подать будет некому?
Взять хоть ту же Светлану Карловну! Слов нет, она прекрасный человек, умный, добрый, образованный, к тому же в молодые годы наверняка была очень даже недурна собой… И что с того? На старости лет живет в тесной однокомнатной квартирке и души не чает в своей собачке. Больше-то у нее никого нет.
Такой жизни она бы не хотела, не хотела ни за что! Лишь на секунду представив себе такое будущее, Лиза почувствовала, как протестует все ее существо.
Наверное, эта мысль и подтолкнула ее к действию. Лиза понимала, что для нее наступил очень важный, переломный момент, и если она не решится сейчас, то не сможет сделать этого уже никогда. А значит – надо действовать, и немедленно!
Она поднялась из-за стола, отодвинув недопитый чай. Из нижнего ящика серванта Лиза достала плеер и очень порадовалась, что как-то не удосужилась вернуть его хозяйке. Ей даже стало немножко стыдно – ведь обещала отдать… Но, с другой стороны, раз соседка не напомнила – значит, он ей не нужен.
Вот и диск с музыкой, лежит себе рядышком. Лиза вставила его в плеер, стараясь унять дрожь в пальцах. Теперь устроиться поудобнее, закрыть глаза, ни о чем не думать… На секунду она испугалась, что на этот раз ничего не произойдет, что волшебство оставило ее, но усилием воли Лиза сумела отогнать страх. Она чувствовала, что сейчас сомнениям не должно быть места, иначе у нее действительно ничего не получится.
Снова в ушах загремели барабаны, и звук этот ширился и рос, заполняя собой все вокруг. Кажется, даже сердце бьется в такт прихотливому ритму…
– Ну, пожалуйста! – взмолилась она про себя неизвестно кому. – Пожалуйста, пусть у меня получится! Мне очень надо, честное слово.
И когда наконец появилось уже знакомое ощущение огромной воронки, засасывающей ее, Лиза облегченно вздохнула и даже еще успела улыбнуться перед тем, как темный водоворот подхватил ее, закрутил, словно щепку…
Лиза медленно шла по берегу реки, тревожно оглядываясь по сторонам. Пот заливал глаза, руки и ноги мелко дрожали от напряжения – и все равно она продолжала упорно двигаться вперед. Она очень, очень устала… На этот раз путешествие в неведомое оказалось еще тяжелее, еще мучительнее.
Она очнулась на том же камне, что и в прошлый раз. Только теперь он показался холодным и как будто колючим. В лесу уже смеркалось, и выглядел он куда страшнее. Лиза сразу поняла, что нужно торопиться, и почти бегом припустилась уже знакомой дорогой. Быстрее, быстрее – лишь бы успеть до темноты, чтобы не остаться на ночь в этом страшноватом месте.
Когда она оказалась перед серой каменной громадой, уже почти стемнело. Отыскать вход в пещеру оказалось нелегко. Она двигалась как по наитию, ощупывая пальцами холодный шершавый камень и надеясь, от души надеясь, что найдет… Когда Лиза наконец нащупала ту самую трещину, она очень обрадовалась и отважно протиснулась в нее. Страху и сомнениям больше не оставалось места!
Потом снова был темный провал – и полет сквозь пустоту. Снова пришлось пробираться ползком по извилистым каменным тоннелям. Пару раз ей казалось, что вот-вот она застрянет и погибнет здесь… Но почему-то ей было уже не страшно. Будь что будет! Отступать все равно некуда.
И чудо опять произошло. Лиза увидела свет впереди и вышла на склоне зеленого холма… И сразу направилась вниз, к реке, туда, где в прошлый раз встретилась с Хозяйкой.
Теперь она уже не любовалась красотой заповедного сада. На этот раз он показался ей совершенно другим. Пора буйного цветения миновала, и кое-где на ветках появились крошечные зеленые завязи. Скоро наступит плодоносная пора, и тяжелые яблоки оттянут ветки до самой земли… Интересно, кому доведется их собирать?
Мысль эта мелькнула – и исчезла. Лизу сейчас беспокоило совсем другое. Она оглядывалась по сторонам, но Хозяйки нигде не было. Хотелось опуститься на шелковистую траву, чтобы передохнуть хоть немного, но нельзя… Нужно идти, чтобы все усилия не оказались напрасными.
Лиза уже совсем было потеряла надежду, когда наконец увидела ее. Женщина сидела, опустив ладонь в прозрачные воды реки, губы ее беззвучно шевелились, словно она о чем-то разговаривала с ней. Лиза подошла совсем близко, но она, казалось, не замечала ее присутствия, поглощенная своим странным занятием.
Лиза хотела было окликнуть ее, но не решилась. На секунду ей почему-то захотелось отказаться от своей затеи и потихоньку уйти, но тут женщина наконец заметила ее.
Она поднялась ей навстречу, но сейчас на лице Хозяйки отразилось удивление, словно опять увидеть Лизу она никак не ожидала.
– Ты пришла? Пришла снова?
– Да. – Лиза смутилась и опустила голову.
– Зачем?
Голос звучал строго, от былого радушия и почти материнской теплоты не осталось и следа.
Лиза заговорила быстро-быстро:
– Я просто хотела поблагодарить за все, за все… Теперь я действительно хорошо вижу! Очки больше не ношу…
Женщина слушала ее не перебивая, но на лицо ее набегала какая-то тень. Видно было, что она ни на грош ей не верит, но Лиза все бормотала слова благодарности, стараясь не замечать, что звучат они как-то неискренне.
Наконец Хозяйке надоело ее слушать, и она сказала как отрезала:
– На самом деле ты пришла не за этим. – Чуть склонив голову, она пристально посмотрела на нее и заключила: – Ты не выглядишь очень счастливой.
Лиза потупилась и обреченно кивнула. Было очень стыдно показаться неблагодарной – ведь эта женщина сумела сотворить для нее настоящее чудо, которое оказалось не под силу современной медицине, а она все недовольна! Прямо как жадная старуха в пушкинской сказке о золотой рыбке. И все же, все же…
– Чего же ты хочешь?
Лиза не сразу нашлась что ответить. Недавняя решимость испарилась куда-то. На миг ей почему-то стало стыдно. Разве она имеет право требовать чего-то?
– Что тебе нужно на самом деле?
Голос звучит требовательно и почти сурово. Нет, похоже, ее обмануть не удастся! Придется говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, – прямо как в американском суде, как показывают по телевизору… И Лиза решилась. Набрав побольше воздуха в грудь, она выпалила:
– Я некрасивая…
– Не говори так! – Женщина укоризненно покачала головой, и лицо ее стало строгим. – Ведь ты знаешь, какая ты на самом деле!
– Да, да, конечно, – закивала Лиза, – но мне так хочется остаться такой всегда! Пожалуйста…
Женщина посмотрела на нее с некоторым сомнением:
– А выдержишь? Красота – это тяжкое испытание… Боюсь, что к этому ты еще не готова.
Вот странная какая! Неожиданно для себя самой Лиза почувствовала досаду и даже злость. Как может эта женщина, которая выглядит такой прекрасной и мудрой, не понимать самых простых, обыденных вещей? Разве может быть испытанием что-то хорошее, что в кои-то веки может произойти в ее жизни и подарить новые возможности? А главное – разве для нее испытаний было не достаточно?
Она хотела спросить об этом – но почему-то не стала. Только сжала губы и кивнула:
– Да. Иначе… иначе я просто не смогу дальше жить! И не буду, вот увидите! – вдруг выпалила она.
Лиза говорила горячо и убежденно. Сейчас она и вправду поверила, что, если Хозяйка откажет в ее просьбе, она что-нибудь сделает с собой.
Женщина невесело усмехнулась, и возле губ ее легла горькая складка.
– Ну хорошо… Попробуй. Если только ты уверена, что именно это тебе нужно.
Лиза мигом воспрянула духом:
– А… что для этого сделать?
– Ты должна слиться со своим отражением.
Значит, нужно войти в воду… Лиза с опаской покосилась на реку. Из-за маминых вечных страхов она и сама всегда относилась к воде с опаской и не понимала людей, что готовы радостно плескаться в любом пруду или речке, едва лишь наступает лето. В конце концов, это просто негигиенично!
А теперь ее осторожность, кажется, сыграла с ней злую шутку. Лиза хотела было сказать, что не умеет плавать, но отступать было уже поздно. А, была не была!
Она решительно тряхнула головой. Заколка выпала, и волосы рассыпались по спине. Лиза никогда не носила их распущенными – мама находила, что это некрасиво и даже неприлично. "Прямо как с постели встала", – говорила она, и Лиза старательно заплетала косы или просто закалывала их в хвостик на затылке. Несколько раз она даже хотела пойти в парикмахерскую и постричься, но так и не собралась, а теперь удивилась, какие они длинные! Волосы падали до талии, почти как у ее странной собеседницы!
Лиза скинула с себя одежду. Странно было видеть, как у самой кромки воды, на золотистом песке чужого мира лежит застиранная китайская футболка с аляпистой надписью "Примавера" на груди, джинсовые брючки-капри и поношенное дешевое белье. На миг ей стало стыдно своей наготы и бедности, дешевой одежды, бледной кожи, костлявых коленок и нескладной фигуры…
Но теперь все это уже не имеет значения! Скоро она станет совсем другой и тогда забудет себя прежнюю, как страшный сон. Главное – решиться… Уж всяко река не страшнее, чем заколдованный лес или подземная пещера!
Сгорбившись и пытаясь прикрыть грудь обеими руками, она пошла к реке. Песок оказался таким теплым, нагретым на солнце, он ласкал босые ступни при каждом шаге, но вода оказалась холодная. Едва шагнув в нее, Лиза даже охнула и отступила назад. Прямо ледяная! По телу побежали мурашки, но, постояв несколько секунд, Лиза справилась с собой и вновь пошла все глубже и глубже.
В первый момент все тело обожгло холодом, даже дыхание перехватило, но она отважно двинулась дальше. Теперь она видела только свое отражение – и стремилась к нему. Прекрасная девушка словно манила ее к себе, и Лиза шла как завороженная, торопясь слиться со своим отражением.
Шаг, еще шаг – и вот уже дно уходит из-под ног… Лиза испугалась, судорожно заколотила ногами и руками, поднимая целые фонтаны брызг, но уже в следующий миг произошло настоящее чудо: вода ласково и надежно приняла ее тело, и Лиза почувствовала, что плывет! Руки и ноги двигались в едином ритме, она радостно плескалась, резвилась, словно рыба или дельфин.
Совсем скоро стало так легко и тепло, как, наверное, никогда в жизни. Лиза и думать забыла о том, что не умеет плавать! Вода поддерживала ее тело так бережно, словно материнская ладонь. Лиза лежала на спине, отдыхая, смотрела на небо и наслаждалась новыми, незнакомыми ей прежде ощущениями.
Мысли текли плавно, лениво. Лиза думала о том, как хорошо, что она решилась прийти сюда снова, не испугавшись трудностей и опасностей. Теперь у нее все будет хорошо, непременно… Она будет красивой, а значит – любимой, и встретит самого лучшего мужчину на свете. Он будет привлекательным, умным (тупой нувориш или, сохрани Господи, бандит ей точно ни к чему!)… А главное – ее избранник будет богат, щедр, и мелочная изнуряющая борьба за выживание ее уже никогда не коснется.
Конечно, ей не нужно будет больше работать, разве что для собственного удовольствия. Например, стать телеведущей или модной писательницей или, может быть, заниматься благотворительностью… А впрочем, время покажет. Вполне возможно, что ей захочется заняться дизайном. Или путешествовать. Или петь. Или играть на сцене. Какое счастье, когда можно заниматься тем, чем по-настоящему хочется, пробуя свои силы в разных областях!
Но все-таки главное для женщины – это семья, дом. И у нее непременно будет собственный дом, а не какая-нибудь убогая клетушка вроде той, где она родилась и выросла. Она станет для своего избранника особенной, единственной, не похожей на других, они будут счастливы и умрут в один день…