Стоило только закрыть глаза, как Лёсик снова и снова видел перед собой одно и то же: огромную черную ящерицу с гладкой блестящей кожей, ярко-алую пасть, полную белоснежных, острых, как иглы, зубов, и красные глаза с узкой щелью зрачка. Тяжелее всего было абсурдное чувство, что эта тварь каким-то образом поселилась у него внутри и теперь медленно поедает его. Это не рак, а именно она…
Он дрожал от страха, холодный пот выступал на лбу, но бедный больной не мог ни крикнуть, ни двинуться, чтобы отогнать от себя кошмарное видение.
Это продолжалось до того момента, когда тварь наконец-то добралась до него. Он еще успел увидеть, как ее клыки сомкнулись у него на горле…
И в последний миг испытал облегчение оттого, что теперь, по крайней мере, все кончилось.
В начале осени, в один из пронзительно-ясных сентябрьских дней, которые в народе называют бабьим летом, Лиза сидела в библиотеке и рассеянно перелистывала толстый глянцевый журнал, томительно ожидая окончания еще одного рабочего дня.
В жизни ее за последнее время произошли столь разительные перемены, что оставалось только диву даваться.
О той встрече с юношей фотографом она старалась не думать, чтобы не травить душу напрасными иллюзиями, но, к ее удивлению, все устроилось само собой, словно по волшебству. Уже на следующий день ей позвонил милейший человек по имени Лев Семенович. Он назвался директором по развитию журнала, рассыпался в комплиментах и сделал ей очень интересное и заманчивое предложение о новой работе. Нет, конечно, не фотомоделью – для умной и образованной девушки найдется что-нибудь получше. Например, вести какую-нибудь колонку, писать обзоры модных показов или освещать театральные премьеры…
Они договорились встретиться в маленьком уютном кафе, чтобы обсудить перспективы дальнейшего сотрудничества. Лиза очень волновалась, старательно готовилась, перебирая свой небогатый гардероб, наводила макияж, делала прическу… Как нарочно, все валилось из рук, и казалось, что она только все портит своим излишним усердием.
В конце концов Лиза разозлилась и пошла как есть – ненакрашенная, с распущенными волосами, в льняном платьице – самом простом из всех маминых нарядов.
На встречу она явилась заранее, минут за пятнадцать. Кафе оказалось неприметное, но со вкусом отделанное и ужасно дорогое. Когда вежливый официант с галстуком-бабочкой провел Лизу к столику и положил перед ней меню в папке из коричневой тисненой кожи, она только охнула, едва взглянув на цены.
"Ничего себе! Интересно, кто только ходит сюда… Ну ладно, в крайнем случае только чаю выпью… Или нет, лучше минеральной воды. А может, лучше просто подождать?"
Пока Лиза размышляла над этой дилеммой, за спиной она услышала мягкий, приятный мужской голос:
– Здравствуйте, вы – Лиза? Я вас сразу узнал! Очень приятно познакомиться.
Лев Семенович оказался невысоким лысоватым человечком с невыразительным лицом, но за стеклами очков в модной тонкой оправе сверкали умные глаза. Лиза изрядно волновалась, но совсем скоро почувствовала себя вполне легко и свободно.
Она даже поверила, что удача в самом деле ей улыбнулась, что теперь ей представился шанс проявить себя и начать новую жизнь. В конце концов, не век же ей сидеть в библиотеке!
Но судьба все решила по-иному. Лиза не успела отхлебнуть свой кофе, как в кафе вошел высокий мужчина в дорогом костюме. Она сразу обратила на него внимание. Все в нем было необычно: изысканная небрежность, которую нипочем не спутаешь с повадками нувориша, лицо с крупными, даже резкими чертами, черные волосы, сумрачный взгляд из-под сросшихся бровей… "Парс из Суходола", – подумала она, вспомнив героя бунинской повести.
Он уселся за столик у окна, но потом вдруг заметил Льва Семеновича и подошел к ним. Мужчины обменялись рукопожатиями, но в этот момент Лизе почему-то показалось, что на лице незнакомца мелькнуло гадливое выражение, словно он прикоснулся к какой-то живности вроде жабы или лягушки – неопасной, но отвратительной.
О чем шел разговор – она бы не смогла вспомнить. Все ее внимание было устремлено на незнакомца. Взгляд его темных глаз обжигал ее, и горячая волна поднималась откуда-то изнутри, из самой глубины ее существа…
Потом у Льва Семеновича вдруг зазвонил телефон. Он извинился и ушел, сославшись на какие-то срочные дела, не терпящие ни малейшего отлагательства, пообещав Лизе продолжить разговор о работе в самое ближайшее время, не позднее следующей недели. Она вежливо кивала. Да, да, разумеется, непременно…
А сама уже позабыла обо всем. До этого дня она думала, что таких мужчин, как Борис, просто не бывает на свете!
Лиза ужасно робела в его присутствии, и в то же время думать о том, что сейчас он встанет и уйдет, что их случайное знакомство закончится ничем, было очень обидно. И в самом деле – совсем скоро он посмотрел на часы, небрежным жестом подозвал официанта и распрощался с ней.
Лиза вышла на улицу грустная. Вот, показали кусочек другой жизни – а теперь придется возвращаться обратно к реальности… Но стоило ей перешагнуть порог, как к ней подошел крепкий мужчина, похожий на двустворчатый шкаф, в черном костюме и галстуке. В жаркий летний день это выглядело куда как неуместно. Ей даже показалось на мгновение, что под пиджаком что-то подозрительно оттопыривается… Пистолет, наверное! Господи. Неужели бандит?
– Прошу в машину! – сказал он глубоким басом.
В первый момент Лиза очень испугалась. Но уже в следующий миг, видимо заметив ее страх, он неуклюже улыбнулся и объяснил уже тоном ниже:
– Борис Петрович приказал вас отвезти.
Молчаливый охранник доставил ее до самого дома. Он был вполне вежлив, открыл перед ней дверцу сверкающего лаком дорогого автомобиля и даже улыбался, но Лизу не оставляло ощущение, что улыбка эта специально надевается на лицо, как форменная одежда, необходимая по долгу службы. Как будто рядом сидит не человек, а робот.
На следующий день, возвращаясь с работы, под дверью своей квартиры Лиза обнаружила целую корзину ярко-алых роз. Это было так странно и неожиданно, что в первый момент Лиза даже подумала, что это ошибка и цветы предназначены кому-то другому.
Под цветами она обнаружила коробку с новеньким мобильным телефоном последней модели. Точно такой же она видела недавно в салоне связи на Арбате и долго любовалась красивой игрушкой. Купить такую она бы в жизни не смогла…
Пока девушка рассматривала это маленькое чудо, телефон вдруг ожил у нее в руках. Маленький экранчик засветился, переливаясь всеми цветами радуги, а вместо звонка послышалась приятная, нежная мелодия. Лиза не успела даже удивиться – просто нажала кнопку "yes".
– Алло?
Она почти не удивилась, когда в трубке услышала знакомый голос – чуть хрипловатый баритон… Сейчас он показался ей удивительно приятным.
– Добрый день, Лиза. Это Борис. Вы меня помните? – вежливо осведомился он.
– Да-да, конечно…
От волнения Лиза чуть не выронила телефон. Ей очень хотелось верить, что все это не сон и происходит с ней на самом деле.
– Я очень хотел бы встретиться с вами…
Так начался их роман. Теперь они встречались часто, почти каждый вечер. Борис охотно приглашал ее в рестораны и ночные клубы, но больше всего ей нравилось, когда они просто оставались вдвоем в его квартире на Кутузовском. Он оказался на удивление терпелив и нежен, даже не настаивал на интимной близости, и, когда наконец это случилось, Лиза хоть и не испытала особого удовольствия, о котором взахлеб пишут в романах и женских журналах, но все же его прикосновения и ласки не были ей неприятны. "Наверное, привыкну со временем!" – решила она.
Зато теперь ей можно было больше не думать о расходах. Борис оказался невероятно, почти фантастически щедр! Чуть ли не в первый день, когда они сидели на открытой террасе модного ресторана "Должикофф и сыновья", он вручил ей "золотую" кредитку и посоветовал пройтись по магазинам на досуге. В первый момент Лиза смутилась – так, что покраснела не только лицом, но даже спиной и грудью. Под платьем сразу стало горячо, и над верхней губой выступили капельки пота… Пусть она и мечтала о красивых вещах, которые можно купить за деньги, но слишком уж отчетливым было чувство, будто сейчас покупают ее. Она даже отодвинула подальше карточку, словно боясь к ней прикоснуться… Борис накрыл ее руку своей и твердо сказал:
– Возьми. Это всего лишь деньги.
И Лиза подчинилась. Вещи, которыми она еще совсем недавно любовалась в витринах дорогих магазинов, перекочевали в ее повседневный гардероб. В первое время Лиза могла перебирать их часами, примерять, красуясь перед зеркалом, подбирать подходящие туфли и сумочки… Но сейчас это занятие, столь милое сердцу каждой женщины, не то чтобы надоело, но и не вызывало прежнего трепета. Порой она отправлялась на шопинг просто потому, что надо было куда-то идти, чтобы не сидеть дома целый день, часами бродила по бутикам, не имея никакого представления о том, что же ей, собственно, нужно, а потом покупала какую-нибудь кофточку или сумочку только потому, что неудобно уходить с пустыми руками, – и уже на следующий день забывала про свою обновку.
Таково уж свойство человеческой природы – к хорошему привыкают очень быстро. Теперь Лиза все чаще задумывалась о будущем. Конечно, умом она хорошо понимала, что вряд ли Борис когда-нибудь женится на ней, но сердце не хотело с этим смириться. А вдруг? Ведь бывает такое… При одной только мысли, что она может стать законной супругой олигарха, сердце сладко замирало.
Раздражало ее теперь только одно – работа в библиотеке. Даже Борис иногда беззлобно подшучивал над ней… В самом деле, выглядит это очень странно – легко отдавать свою месячную зарплату за пару туфель и просиживать целыми днями в пыльном и душном зале среди книг, которые никому не нужны!
Лиза и сама не знала, что удерживает ее здесь – привычка, боязнь перемен, или она просто еще не придумала, как сказать Светлане Карловне о своем уходе… Как-то неудобно было оставлять ее совсем одну – ведь на такую зарплату замена ей найдется не скоро! Лиза понимала, что ее прежней жизни приходит конец, но все еще оттягивала неприятный разговор. Она надеялась, что все как-нибудь устроится и судьба все решит за нее.
И, как всегда, именно так и вышло.
Лиза сидела за столом, устремив взгляд куда-то в пространство. Журнал соскользнул с колен, но она даже не заметила этого. Мысли ее были далеко…
Думала она о том, что сегодня вечером Борис снова пригласил ее в ночной клуб, а ей нужно еще успеть зайти в салон красоты – сделать маникюр и укладку. Успеть бы… Она записана на шесть тридцать, но вдруг опять явится та рыжая расфуфыренная мымра, которая всегда норовит пролезть в чужое время?
Голос Светланы Карловны вернул ее к реальности не сразу.
– Лиза!
– Да? Простите, я что-то задумалась.
– Лиза, в последнее время вы небрежно относитесь к своим обязанностям. Думаю, что нам с вами стоило бы серьезно поговорить об этом.
Лиза прикусила губу, чтобы не ответить резкостью. Она смотрела на свою начальницу, которая совсем недавно казалась ей такой мудрой и доброй, достойной всяческого уважения, но теперь видела перед собой просто старую женщину, которая сыплет прописными истинами, вычитанными из книг, и почему-то считает себя вправе поучать ее.
Где уж ей знать, как пахнут внутри дорогие машины и каковы на вкус суши с креветками и лососем! Не говоря уже о свежих устрицах, говядине по-бургундски, тирамису или жареной клубнике со свежими сбитыми сливками. И разве ей когда-нибудь довелось ощутить, как нежно льнет к телу шелковое платье, как облегают ногу кожаные туфельки ручной работы, превращая в танец каждый шаг! И разве ей доводилось когда-нибудь входить в дорогой ресторан под руку с богатым и сильным мужчиной, перед которым заискивают все окружающие?
Все это Лиза хотела выпалить одним духом, но почему-то не стала. В последний момент ей стало жаль Светлану Карловну. Она ведь всю жизнь просидела в своей библиотеке, как мышь в норе, шурша старыми бумажками, и ничего другого ей уже не светит… В самом деле, стоит ли обижать старушку?
Вместо этого она только улыбнулась (той самой холодновато-вежливой, "королевской" улыбкой, которую так старательно репетировала перед зеркалом) и ответила:
– Да, наверное, вы правы. Конечно, стоило бы. И поэтому…
Она притянула к себе чистый лист бумаги и быстро написала: "Прошу уволить меня по собственному желанию".
Что писать дальше – Лиза не знала. Раньше ей никогда не приходилось увольняться с работы! Наверное, надо бы указать какую-нибудь причину… А, ничего, сойдет и так. Число, дата, подпись внизу страницы… Вот, кажется, и все.
Лиза протянула начальнице свое заявление – и с некоторым злорадством увидела, как округлились ее глаза, брови поползли вверх, кажется, очки вот-вот слетят… Такого она от нее точно не ожидала!
Больше сказать было нечего.
– Вот, пожалуйста! Заберите, а я пошла.
Лиза взяла свою сумочку и не спеша, с достоинством направилась к выходу. Ее каблучки простучали по полу, и в привычной библиотечной тишине этот звук показался слишком громким, почти вызывающим.
Только когда она выходила из зала, где успела проработать столько лет, который, по сути, стал ее вторым домом, сердце на секунду сжалось. Она почувствовала себя так, словно оставляет здесь часть своей души – возможно, лучшую часть, и теперь она скулит и рвется, словно брошенная собака, пытается позвать ее назад, остановить, не дать совершить непоправимой ошибки…
Но это продолжалось всего несколько секунд. Дверь, снабженная мощной пружиной, захлопнулась у нее за спиной, словно отрезая от прежней жизни, и Лиза оказалась на улице.
Она медленно шла, обдумывая произошедшее. От разговора со Светланой Карловной остался какой-то неприятный осадок. Может быть, не стоило вести себя так заносчиво, в конце концов, пожилая женщина вовсе не виновата, что прожила такую скудную и скучную жизнь, в которой не было места празднику… А уж за мысли и вовсе ей должно быть стыдно!
Зато теперь она совершенно свободна! Не нужно больше просиживать положенное время на давно опостылевшей работе и выслушивать дурацкие нравоучения.
В конце концов, нужно было давным-давно уйти самой, и если уж ситуация сложилась таким образом, то остается только радоваться!
Тем более что впереди у нее – новая, прекрасная жизнь.
Глава 5
Что упало, то пропало
В декабре светает поздно. Зимнее ленивое солнце нехотя выплывает из-за туч, словно сомневаясь: а стоит ли? Хмурые, невыспавшиеся люди шагают на работу, втискиваются в переполненные вагоны метро, с боем берут автобусы и маршрутки или разогревают свои автомобили во дворе, прикидывая, как бы половчее добраться до работы и по возможности миновать хотя бы часть ужасных московских пробок.
Ночью выпал снег, и теперь город тонет в сугробах. Сонные таджики в оранжевых жилетах метут тротуары, сгребают снег огромными лопатами, на улицы вышла снегоуборочная техника, но все равно очистить проезжую часть и тротуары не получается. С неба все сыплются и сыплются белые пушистые хлопья, устилая землю толстым слоем.
Всего через несколько часов сверкающий снежный покров превратится в грязную кашу под ногами прохожих, автомобили станут беспомощно буксовать в бесконечных пробках, а пешеходы поминутно скользить на льду и вязнуть в сугробах.
Но это касается далеко не всех… Есть люди, которых не затрагивает повседневная суета, мелочные дрязги и заботы о хлебе насущном. Они существуют как бы в параллельном мире, где вся жизнь проходит за высоким забором, под неусыпной охраной, за стеклами тонированных дорогих автомобилей, мчащихся по улицам со спецномерами или мигалками, в шикарно отделанных офисах, куда нет доступа посторонним, в закрытых для простых смертных клубах и ресторанах… Обычные люди допускаются в этот мир разве что в роли прислуги, и то после тщательной проверки.
Каждый, кто правдами и неправдами умудрился сколотить себе капитал, стремится поскорее очутиться в том, другом мире. А потом – и в самом деле забывает прежнюю жизнь, словно ступив в воды волшебной реки, отделяющей мир живых от мира мертвых…
В красивом загородном доме, выстроенном в виде стилизованного средневекового замка в миниатюре, было тепло и уютно. Новейшая система кондиционирования исправно поддерживает оптимальную температуру и влажность в помещении, а с полукруглой застекленной террасы так приятно любоваться заснеженным садом… Русская зима здесь выглядит такой красивой, эстетски выверенной, словно картина или модная инсталляция.
Лиза проснулась не сразу. Приятная сонная истома не хотела выпускать ее из своих объятий. Она еще полежала немного, сладко потягиваясь под легчайшим одеялом из гагачьего пуха, наслаждаясь теплом, покоем и сладкой полудремой. Луч солнца коснулся ее ресниц, Лиза чуть прикрыла глаза рукой и сонно пробормотала:
– Доброе утро, дорогой…
Ответа не было. Лишь проснувшись окончательно, Лиза обнаружила, что в комнате она одна. Ну да, конечно! Еще вчера Борис говорил, что рано утром должен ехать в аэропорт. Она еще просила разбудить ее, чтобы попрощаться… А он не стал, пожалел, наверное.
Подумав о Борисе, Лиза невольно улыбнулась. Нет, все-таки он очень милый! Просто воплощение "мужчины мечты" для любой девушки. Он еще не стар – всего сорок три года, расцвет для мужчины! – вполне привлекателен, богат и щедр… Это ведь шанс, который выпадает один раз на миллион. Встретить такого мужчину – все равно что выиграть в лотерею по трамвайному билету, и надо же было так случиться, что этот шанс выпал именно ей!
А с тех пор как Борис предложил ей переехать на время в его загородный дом, они и вовсе живут почти семейно… Это произошло две недели назад, в сырой и слякотный декабрьский вечер. С неба моросил то ли дождь, то ли снег, и Борис сказал, что в такие дни Москва его угнетает, навевает тоску. За городом гораздо лучше… А у него как раз есть очень уютный домик. Неплохо было бы там пожить какое-то время и вместе встретить Новый год.
Лиза кивала и говорила, что это действительно здорово и очень романтично, но почему-то ей было страшно. Она всегда была городской девочкой и о жизни за МКАД имела крайне приблизительное представление. Пару раз они с мамой ездили на выходные на дачу к ее бывшей сослуживице Антонине Петровне, и ей там совсем не понравилось. Все время что-то кусает, по ночам жужжат комары, и в туалет надо идти на улицу…
Но в действительности все оказалось совсем иначе. Впервые увидев дом, больше похожий на средневековый замок с башенками, Лиза просто ахнула от изумления. Она и представить себе не могла, что кто-то живет так! Еще удивительнее была мысль о том, что и она может оказаться причастной к узкому кругу людей, которые не считают деньги, не думают, как прожить от зарплаты до зарплаты, и могут себе позволить все самое лучшее. Порой Лизе казалось, что все это – только сон и вот-вот она откроет глаза в своей убогой тесной квартирке на продавленном диванчике.