Наконец стравил пар и немного успокоился: - День на подготовку, и чтобы завтра твои спецы уже были в Питере, а послезавтра эта, - он еле сдержался, чтобы снова не выругаться, - у меня на даче. Все ясно?
Макс тяжело вздохнул, но спорить не стал. Поведение девчонки ему казалось диковатым, но он предположил и другой вариант: "А может, она настолько хорошо стоит, что не боится тратить их деньги. Тогда, это Государство. Но не просто государство, а конкретные лица стоящие рядом с престолом. Настолько рядом, что спорить с ними станет себе дороже и более крупным тузам чем какой-то Камаз и тем более Сотник."
Но, просить время на разведку, наблюдая в каком волнении находится работодатель, Макс не осмелился.
"Черт с ним, попробуем". - Решился он после некоторого раздумья, и вызвал группу.
Пятерка отчаянных бойцов, собранная им за годы работы в комитете, не раз уже выручала Макса в сложные моменты. Это была, так сказать, его личная гвардия.
Два уволенных из армии старших лейтенанта - разведбат. Два бывших мента из оперов, и ВВшный спецназовец.
Ребята битые и опытные. Все они были должны ему лично и к просьбе отнеслись весьма ответственно. Однако, несмотря на все предупреждения Макса, приняли рассказ о подвигах девчонки с известной долей скепсиса, понимая, что подготовить классного спеца из двадцатилетней соплюхи невозможно. Снайпершу - да, но не более.
Выехав вечерней "Стрелой" из Москвы, утром следующего дня прибыли в Питер. На вокзале разделились и, взяв в аренду пару прокатных авто, установили за Ольгой тотальную слежку.
Меняясь, "пропасли" до гостиницы, где остановились на ночлег и сами. Брать объект решено было утром, на пути к стоянке. Тем более, что один из "оперов", зайдя в студию, доподлинно выяснил, что на девять у Ольги назначено сведение очередной песни. Изучив маршрут, составили план и отрепетировали действия каждого. Все было готово к захвату.
Выставив наблюдателя, чтобы не упустить объект, остальные поднялись в номер.
Понимал ли Алексей, что такое поведение, рано или поздно, обязательно раскроет Ольгу?
"Конечно. Перед тем, как она начала раскрутку в музыкальном мире, Леха долго размышлял над возможной опасностью. И, никакой разницы в том, как поступить, не увидел. Предположим, она бросает все и возвращается в родной город. Разыскать ее там, дело двух телефонных звонков. Да, по большому счету, если не уходить в нелегалы, то почти любой вариант проигрышный. Даже, если не отыщут. Постоянная угроза остается. Каждый день быть в оранжевой зоне, оглядываясь на любой чих.
Так зачем рубить хвост по частям, лучше уж делать то, что должен, а кроме того, если ты сам устанавливаешь правила игры, то и шансов выиграть больше".
Когда пошли первые публикации и съемки Алексей начал внимательно присматриваться к обстановке. Хвост засек, не то чтобы сразу, но засек. Лица соглядатаев ничего нового не сказали. Знакомые, как армейские портянки, рожи. Если откровенно, разведчик был о Максиме лучшего мнения.
Объяснить можно лишь тем, что он, загнанный в цейтнот, не успел качественно спланировать захват. Скорее всего, разозленный преемник Камаза надавил, требуя отыскать, а спорить об отсрочке у Макса не хватило духу.
"Ну, что ж, тебе жить", - как говорят эти ребята. - "Потанцуем".
Единственная сложность была с Ольгой. Ну, сколько можно насиловать ее сознание. Чувствовать себя марионеткой ей, сдается, не очень приятно. Конечно, потерпит, коли совсем худо станет, но без крайней нужды не хотелось. Сколько ни размышлял, как договориться с ее сознанием, ответа не нашел. Решил обойтись полумерами. Мягким убеждением в необходимости того или иного шага. И снижением уровня критичности.
Когда они, проводив Ольгу до номера, выставили пост, Леха даже умилился.
"Ну, не дети? Он бы еще табличку на грудь повесил.
Хотя, кто знает, будь я на их месте, может, тоже не стал осторожничать. Все эти рассказы о, якобы, крутости объекта разбиваются о действительность. О то, что мы перед собой видим. А видим мы гражданскую, по всем признакам не имеющую боевых навыков и опыта, девочку. Так кому верить? Дяде или собственному, полученному отнюдь не в ясельной группе, опыту? Ответ ясен. Вот и они поверили опыту. Брать, скорее всего, будут на подходе к машине, утром. Ну, бог в помощь".
Против ребят, собственно, никакого предубеждения не было. У них своя работа, у него своя. Они сачканули. Теперь наш ход. Вот, только, зачищать их почему-то категорически не хотелось.
"Утро вечера мудренее, теперь все равно не отстанут, так что, жизнь покажет". - Решил Алексей.
Ольга вообще ничего не решала. Она готовилась к записи, не догадываясь, что вернуться к музыке ей придется очень не скоро, если придется вообще.
А ночью вновь пришел сон из прошлого. Как бы продолжение того, первого, уже подзабытого, Московского. Да и сон ли это был? Больше похожее на явь, действо вернуло его далеко в прошлое.
Командировка нарисовалась внезапно. Вечером вызвали в штаб. Подполковник, не тратя время на подготовку, приказал: - Дуйте на склад, получите снаряжение, паек, вылет завтра в пять. - Помолчал, глянул на бойцов со странным выражением лица, и негромко добавил. - Ребята, зря не геройствуйте, вам еще учиться и учиться, эта война - не ваша. Главное живые вернитесь… Ну, все, по коням.
Утром, добравшись на "тентованом трясовозе" до военного аэродрома, погрузились в транспортный "Антон". Через двадцать минут буднично взлетели.
Группу составили из трех стариков, уже имевших боевой опыт, и Алексея с неразлучным приятелем. Старшим был капитан Решетников - Влад.
- Куда летим? - Вился неугомонный Вовка.
Сержант, с добрым прозвищем "Черный", буркнул, - А ты сам как думаешь? "За речку", куда еще?
Их отдельный отряд и создан был, всего три года назад, для ведения операций в азиатском направлении, поэтому странностей в этой командировке не было. Удивило, что отправили группу пожарным порядком, всего за месяц до плановой командировки основного состава. Но начальство не докладывает. Надо, значит надо.
- Алексей, ручаюсь, сжаримся мы, в нашем наряде. - Забеспокоился приятель. - Афган, он же на юге.
Алексей усмехнулся. - Ты чем на лекциях слушал? - Там в горах сейчас минус восемь. - Не сжаримся, будь спокоен.
Влад пристроился неподалеку от приятелей и задремал, но прекрасно слышал все, потому как приоткрыл глаз и весело глянул на друзей.
- Не замерзнем, пацаны, а замерзнем, согреемся бегом, - Пошутил он.
Остальные разведчики сидели чуть дальше и увлеченно травили анекдоты. Летели долго, где-то часа через два вышел летчик и что-то шепнул Владу.
- Ребята, внимание. - Командир поднял руку. - Мы за речкой, так что, готовность "раз". И придерживайтесь.
Он пояснил молодым, - от ракет будем прятаться. "Духи" коридор могут пасти.
И как сглазил. Не прошло и пяти минут, как тяжелый самолет почти лег на бок и начал снижаться. Все кубарем посыпались на левый борт, хватаясь за что придется.
Самолет выровнялся и пошел, цепляя брюхом тяжелые облака, местами заходя в них и тут же выныривая. В разрывы показались горные хребты, блестящие снегом.
И тут барабанной дробью раздался стук, точно горсть булыжников попала в фюзеляж. Противно засвистело, и в отверстия ударил ледяной воздух. - Из пулемета врезали, - мрачно прокомментировал старший группы, разглядывая строчку небольших отверстий. - Сейчас начнется, - он тяжело вздохнул. Разгерметизация - это не страшно, идем низко, но дышать будет сложновато.
Однако только этим не обошлось, через пару минут в салоне запахло горелым. - Попали, - сообразил Алексей и поежился.
Самолет опять накренился и, покачивая крыльями, снизил скорость.
- Бойцы, положение дрянь, - выскочил из кабины бортмеханик, - будем искать пятачок, куда упасть. Держитесь.
- Пристегнуться, каски одеть. Коснемся земли, сгруппироваться, закрыть голову руками. - Отрывисто скомандовал Влад.
Бежали секунды. В иллюминаторе мелькнул совсем близкий склон с редкими деревцами. Двигатели взвыли и заглохли, наступила тишина, прерываемая свистом ветра в пробоинах.
"Вот и повоевали". - Мелькнуло в голове у Алексея, он напрягся, в ожидании удара, но то, что произошло, невозможно было представить. Самолет чиркнул крылом за склон, и все мгновенно завертелось. Перед глазами мелькнули летящие по салону предметы. Скрежет рвущегося металла, крики людей. Алексей не удержался и от бешеного толчка ударился головой об какую-то железку. Все исчезло. Пришел в себя разом. Тишина, кругом завалы оборудования, обломков. Голова звенела, в глазах мелькали цветные пятна, но острой боли не было.
Он пошевелился и, въезжая в реальность, осмотрелся.
Смятая в гармошку, носовая часть салона стала похожа на огромную свалку. Из кучи обломков, торчала нога, обутая в армейский ботинок. Нога слабо дергалась.
А совсем рядом, в неровном разломе фюзеляжной дюрали, виднелась невзрачная поросль и кусок серой, каменистой земли.
Леха отстегнул ремень и выбрался из-под прижавшего его мешка со снаряжением.
"Надо выбираться". - Он вытолкнул мешок в пролом. Следом еще один и, кое как расчистив проход, двинулся вперед, Сделав два шага, увидел висящего на ремнях командира.
Вколол капитану тюбик "промедола", попытался сдвинуть с места. Кое-как удалось.
Взвалив на плечо некрупную фигуру, доковылял к проему и осторожно уронил тело на мешки.
"Может, очнется?" - Подумал он, дергано озираясь.
Взгляд наткнулся на Вовку. Тот лежал на боку, глаза были закрыты, из неглубокой раны на скуле текла струйка крови.
"Вроде неопасная, потом перевяжу". - Леха истратил еще один антидот и потянул друга из завала. Тот очнулся и закричал.
Осторожно, стараясь не тревожить сломаную ногу, оттащил Вовку к пролому.
Навстречу приподнялся Влад. Похоже он еще не до конца пришел в себя, и туго соображал где он находится. Наконец, глаза капитана приобрели осмысленность, он протянул руки и принял раненого.
- Что там, как остальные? - Задал вопрос командир.
- Не успел еще. - Голос Алексея перешел в скрип. - Ребята в носу, там завал, попробую отыскать.
Он подобрался к месту, где заметил кого-то из сержантов. Нога уже не шевелилась. Ломая ногти, Алексей раскидал обломки и освободил тело. "Черный" был уже мертв, голова залита кровью, из раны выступила серая масса.
Бессонов подтащил труп к забравшемуся в салон Владу. Тот принял тело и приказал. - Ищи оружие и снаряжение, спасать уже некого. Только быстро, может рвануть.
Под руку попался автомат Влада, чья-то СВД. Леха выглянул из отверстия, осмотрелся. Склон, изуродованный пропахавшим его самолетом, и куски смятой, исковерканной дюрали, разбросанные вокруг. Влад уже оттащил в сторону раненого и возвращался забрать вещмешки. Передав оружие, Алексей выбросил наружу еще два цинка с патронами.
- Уходи, - закричал капитан, увидев, что в обломках фюзеляжа показались языки пламени. - Сейчас рванет.
Едва Леха успел отбежать к большому камню, как по ушам ударила тугая волна, и в глазах вспыхнуло от взрыва.
Грохот он не услышал, уши заложило. Упав за валун и дождавшись, когда с неба перестанут падать мелкие обломки, выглянул. На месте самолета полыхал огромный факел, а в стороне, укрыв телом Вовку, лежал Влад. Но вот и он приподнял голову, потряс ею и огляделся.
- Давай сюда, - махнул командир подчиненному. Взвалили на себя товарищей и отнесли вверх по склону. Следом доставили мешки и снаряжение. Отдышавшись и глотнув воды из фляги, капитан распорол штанину и снял ботинок с Вовкиной ноги. Быстро ощупал ногу.
- Перелом, обе кости, плохой, - держи его, пристраивать буду, - и, когда Алексей прижал тело друга к земле, принялся осторожно вправлять кости.
Вовка очнулся и задергался. Сейчас закончу. - Командир подобрал кусок дюрали, забинтовал. Осмотрел рану на скуле.
Сержанта похоронили недалеко от места падения.
- Хороший пацан был. - Произнес Влад, - Две командировки без царапины… Земля ему пухом. Вечная память.
Шли третий день. Вес уменьшили до предела и все равно - тащить два рюкзака, оружие и раненого было тяжело.
Алексей нес Вовку, посадив на спину. Тот уже чуть оклемался и пробовал ругаться, уговаривая отпустить.
"Не было счастья, да несчастье помогло". - Говорит русская пословица. Конечно, у них уже были занятия в поле, но все это не шло в сравнение с действительностью.
На переходе особо не поболтаешь, да и на привале, Влад, не страдая многословием, больше молчал. Но, глядя, как он проходит завалы, ставит ногу, осматривает поверхность камней, Алексей делал заметки и старался повторять. Ночевали в спальниках, благо сентябрь выдался теплый. Скорость была низкой, чтобы не сбить дыхание, часто останавливались и одну-две минуты отдыхали.
Однако, за три дня прошли километров тридцать.
- Упали мы где-то в предгорьях Гиндукуша, летели от Душанбе, идти надо на запад, так больше шансов выйти, и через ледник не надо лезть. Главное… - Влад не закончил, но и так поняли, что главное, не нарваться на местных. Причем, любых.
Те сообщат духам о гяурах мигом.
Утром четвертого дня капитан замер, вглядываясь в точку на дальнем склоне, который миновали вчера.
Он помолчал, сплюнул. - Все, отбегались… Во-он видишь? Баран, на склоне, голову повернул, человека почуял, а здесь, кроме "бабаев", ждать некого. За нами идут, у бабки не гадай.
Наконец, приняв решение, заговорил. Коротко, отрывисто. - Рядовой Бессонов, слушай приказ, берешь раненого и уходишь. Я остаюсь. Иди на северо-запад по предгорью, вверх не лезь. А там уж, как повезет.
Алексей, поняв, что капитан намерен остаться, что бы прикрывать их, попытался дернуться.
- Отставить. - Рявкнул Влад так, что охота спорить пропала. - Не в колхозе. Приказываю выполнять. Как понял?
- Есть выполнять. - Сник Леха.
- Ты пойми, - чуть мягче закончил командир, - втроем мы точно не уйдем, а так, я их уведу, а бог даст, и сам оторвусь. Мне, он кивнул на Вовку, - его не утащить, да и ты, как заслон, ноль без палочки. Логично?
Алексей понимал справедливость его рассуждений, но уходить одному, с раненым на плечах, было еще страшнее.
Вышел через полчаса. Теперь идти стало труднее, он иногда путался, попадая на сложный участок, приходилось возвращаться. Ночевали без огня.
Звук выстрелов донесся ближе к полудню. Капитан завернул на юг, в горы. Стрельба то затихала, то раздавалась вновь, пока не стихла совсем. Они долго вслушивались, надеясь услышать хоть что-то, но тишина уже не нарушалась. И только ближе к вечеру вдруг ухнул слабый взрыв. "Граната" - Понял Алексей и, глянув через плечо на заскучавшего приятеля, тяжело вздохнул. Все было понятно без слов.
Капитан подарил им полтора дня. Афганцы догнали на следующий вечер. Повезло еще, что беглецы как раз отдыхали и первыми смогли засечь мелькнувший на склоне тюрбан. Солдаты укрылись за выступ скалы. Сверху их не достать, отвесная скала нависала обрывом. Выждав несколько минут, пока в пределах видимости появится еще один преследователь. Леха расчехлил "Драгунку" и, с первого выстрела, снял идущего чуть впереди низкорослого проводника. Остальные залегли и, аккуратно постреливая из автоматов, начали перегруппировываться, стремясь обойти их с флангов.
Опытные бойцы, прижав их с двух сторон огнем, не давали поднять головы. Ситуация была конечная. Дело времени, заставят расстрелять боезапас, а потом или гранатами закидают, или в плен.
Спасло чудо. "Волна" из трех вертолетов, обходя грозовой фронт, свернула с курса чуть дальше. Кто-то заметил душманов и, пока "Шмель" гонял бабаев, второй, МИ-8, подобрал своих.
Видение оборвалось среди ночи. Тишина в голове, только на окраине сознания ее сон, почти не различимый для Алексея.
А наутро пришло понимание причины этого сна, ставшего вещим. Оказалось, что окрепшее Олино сознание вытеснило Лехину волю.
Осталась способность видеть, чувствовать, переживать, и только. ОН чувствовал себя зрителем, сидящим в первом ряду суперсовременного голографического кинотеатра. Все видел, слышал, осязал, но при этом не имел возможности не уйти с сеанса, ни нажать кнопку стоп. Увы, этого следовало ожидать. Его душа и разум вломились в чужое тело, как незваные гости. Прошло какое-то время и оправившийся от такой наглости "хозяин" призвал разгулявшегося постояльца к порядку.
Глава 8. Прощание с детством
Никто, даже Макс, не знал насколько хитрым и опасным мог быть "Сотник", когда между ним и его деньгами кто-то вставал.
Отпустив Максима Геннадьевича он, вызвал уголовного консультанта по вовсе уж сомнительным делам и "нарезал задачу".
- Гони в Краснодар, "маляву" я нацарапаю. "Перетрешь" с местным "положенцем", пусть даст несколько отморозков. Надо вытащить сюда одну девку. А у нее там, в городе, родные. Понял? И еще, мне нужен такой маленький компьютер. Девка его с собой носит. Доставить мне. Все ясно? - Закончив короткий инструктаж, он вернулся к насущным заботам о стрижке подопечных торгашей.
Разбудил Олю звонок телефона. В трубку ворвался отчаянный женский голос.
- Оленька, это я, Марь Степановна. Соседка ваша. Ты не волнуйся только. В больнице родители твои. В аварию попали. Беда. - Собеседница зашлась в плаче, на редкость надрывном и неутешном, произнесла сквозь душащие ее слезы: "Отец в реанимации, а Нина в палате лежит. Позвонить вот попросила. Приезжай Оленька! Ради бога, скорее".
Ольга заполошно заметалась по комнате, собирая вещи. Уже через двадцать минут, сдерживая грозящие политься слезы, ждала у входа.
Сейчас Леха бы с радостью согласился и на то, чтоб ее захватили присланные Максом горлохваты, но, как на грех, утомленный ожиданием соглядатай просто сомлел в кресле, а Ольга пролетела мимо, даже не заметив его.
Подъехал желтый "Рено". Оля запрыгнула в салон и застыла, сжимая кулачки в тревожных предчувствиях. Сознание Алексея, устав от безуспешных попыток пробить незримую стену, тоже замолкло.
То, что не могло даже краем задеть ее внимание, для него било в набат.
- Странности и нестыковки сквозили в каждом слове вестницы беды. Будь она трижды жалостливый и сердечный человек, не могла чужая беда вызвать у нее столь явного страха и таких отчаянных слов. В голосе читался больше страх за свою жизнь, и связан он был почему-то с приездом Ольги.
Чтобы не стать дурным пророком, даже про себя не посмел озвучить догадку.
"Ох, неспроста лишился он возможности ей помочь. Похоже, судьбе угодно провести ее еще по одному кругу ада?"
Ольга вылетела в родной город первым же рейсом. А через три часа она уже мчалась на такси по узеньким краснодарским улочкам.
Питерская слякотная осень сменилась теплом южного города.
Однако, ни забившуюся в уголок салона пассажирку, ни ее безмолвного советчика, не увлекла красота бабьего лета.
Оля повторяла короткую молитву, а Леха безуспешно искал выход.
Не зная, в какой больнице родители, она попыталась дозвониться до соседки, но трубка была поднята.
- Может, с больницей говорит? - Возникла у Оли безрассудная с моей точки зрения мысль. Девушка наклонилась к водителю и назвала домашний адрес.