- Этой ночью имела место очередная Атака на лаборантов, на этот раз в Бостоне. Дом доктора Джо Пайка, исследователя рака в Гарварде, забросали зажигательными бомбами. В момент нападения вся семья была дома. Пламя поглотило доктора Джозефа Пайка, его жену Матильду Хантингдон Пайк и их девятнадцатилетнюю дочь Саманту Пайк. Власти заявляют, что убийцы швыряли коктейли Молотова в переднее окно дома, в результате чего дом был быстро охвачен огнем. Мы передаем слово нашему корреспонденту нашего партнерского телеканала в Бостоне, WBTP.
На экране возник репортер. Одну руку он держал у уха, в другой был микрофон. Он стоял на фоне дымящихся руин. За его спиной было можно различить снующих пожарных.
Голос:
- Тед Оукли, вы меня слышите?
- Да, да, слышу, - и репортер посмотрел в камеру. - Как вы можете видеть, дом был полностью уничтожен. Соседи говорят, их разбудило то, что они описывают, как большой свист.
Говорящая голова 1:
- Извините, Тед, вы сказали "свист"?
- Да. Начальник пожарной команды сказал, что звук от воспламеняющегося бензина может быть довольно громким. Власти полагают, что в дом одновременно были брошены по меньшей мере четыре или, возможно, шесть винных бутылок с бензином. Власти не уточняют, сколько человек при этом участвовало в преступлении. Гейб?
Говорящая голова 1:
- Младшую дочь Пайка, четырнадцатилетнюю Бетани выписали из больницы. Ее забрали родственники. Власти говорят, она отделалась легкими ожогами.
Говорящая голова 2:
- Атаки на лаборантов разгораются. Заместитель директора Федерального бюро расследований и директор оперативной группы по защите ученых Томас Фейн с нами в студии, чтобы рассказать о том, что делают власти для стабилизации положения. Спасибо, что пришли, мистер Фейн. Расскажите, пожалуйста, чем занимается оперативная группа, чтобы остановить террористов.
Мистер Фейн:
- Всегда приятно оказаться здесь, Гейб. Позвольте начать с заверения в том, что мы работаем круглосуточно и хватаемся за любую зацепку. У нас большой штат, и все сотрудники анализируют каждую поступающую улику.
Голова 2:
- Сколько человек у вас работает над этим?
- Ну, это засекреченная информация, но хочу заверить вас в том, что ФБР выделило все необходимые ресурсы, и они обширны.
Голова 1:
- У вас есть какие-то зацепки по последней атаке?
- Есть, Кайл. И мы убеждены, что сможем задержать людей, ответственных за этот террористический акт.
- Вы можете объяснить, почему атаки продолжаются и учащаются, даже притом, что были проведены аресты, а правительство США делает все, чтобы защитить ученых и их лаборатории?
- Не секрет, Кайл, что когда атаки начались, их проводил один-единственный террорист. Как вы знаете, сейчас число нападений увеличивается за счет других убийц.
- Мистер Фейн, будет ли справедливо охарактеризовать атаки, как революцию?
- Ну, это довольно громкие слова, и я бы не хотел слишком тревожить ваших зрителей, Кайл. Наша оперативная группа располагает всеми необходимыми ресурсами, и мы уверены, что возьмем ситуацию под контроль в ближайшем будущем.
- Спасибо, мистер Фейн.
- Всегда к вашим услугам, Кайл.
Голова:
- Мы вернемся через 30 секунд.
Роб выключил телевизор. Они с Линди слушали мягкое мурлыкание Джиггерс, не говоря ни слова. Наконец, Линди сказала:
- Я считаю, это слишком опасно для тебя.
- Я занимаюсь опасными делами уже много лет, как ты знаешь.
- Да, занимаешься. Но риск впервые исходит от твоей собственной организации.
- Я тебе разве не показывал, как меня прошила пуля одного нашего новичка? Смотри, там до сих пор есть шрам, - сказал Роб, закатывая левый рукав.
- Миллион раз. И нет там никакого шрама. Будь серьезен. Ты знаешь, о чем я.
Роб слегка улыбнулся.
- Ты права насчет опасности, но неправа, считая, что это слишком рискованно. Меня не поймают; нас не поймают. Разве мы хотим неприятней?
2.
Роб подъехал на своем невзрачном голубом "форде" к посту службы безопасности и показал охраннику удостоверение, как делал это тысячу раз до этого.
- Доброе утро, агент, - последовало стандартное приветствие охранника.
- Доброе. Изумительный день, а?
- Не то слово.
И ворота медленно открылись, впуская Роба в самое охраняемое учреждение США.
Роб припарковался на закрепленном за ним месте и прошел к лифту с портфелем в руке. Он активировал лифт своей карточкой и бесшумно поднялся на 12-й этаж. Он прошел по ничем не примечательному серому холлу, кивая и желая доброго утра встреченным сотрудникам, пока не дошел до маленького, уединенного офиса. Его должность открывала ему доступ к файлам в базе данных по всем делам об Атаках на лаборантов.
Несколько лет назад агентство очень много инвестировало в компьютерные технологии и теперь, за исключением особенно сложных улик, каждый лоскуток, каждая бумажка, каждая расшифровка допроса, видео- и аудиозаписи допросов и работы на месте преступлений, каждый отпечаток пальцев, каждый клочок бумаги, какой только можно отсканировать, попадал в систему. Твердые доказательства фотографировались с различных ракурсов, сканы снимков попадали сюда же.
Теперь каждый, у кого был доступ, мог ознакомиться с данными любого расследования с любого компьютера. Информацией можно было делиться, отправляя от агента агенту. Используемая шифросистема, по словам криптологов, была непробиваема для посторонних.
Роб вошел в базу.
Система действительно была неприступной. Но никакие меры безопасности не могли обеспечить защиту от тех, кому предоставлялся доступ к файлам.
3.
Мэтт проверил почту. 732 новых сообщения.
"Что за чертовщина?" - подумал он. Каждый день он получал множество писем, потому что был подписан на множество рассылок, но накануне он проверил ящик, прежде чем идти спать. Он никак не должен был получить больше тридцати-сорока сообщений наутро.
И это было далеко не все. Он не мог сказать, сколько понадобилось бы времени, чтобы скачать файлы. Некоторые из которых были очень большими. Судя по размерам, возможно, в них содержалась графика. В именах файлов не угадывался особый смысл. Они походили на даты с какими-то дополнительными кодировками. Первым желанием Мэтта было остановить закачку, но что-то заставило его посмотреть, с чем же он все-таки столкнулся. Он сидел и потягивал утренний кофе, подумывая над тем, не завалили его спамом на каком-то циклопическом уровне. Но все равно продолжал скачивать письмо за письмом.
Он открыл файл из первого письма:
"Дело 02-02-04 А5 27
Конфиденциальный ограниченный допуск к информации
Жертва: Уоллес Марш
Раса: белая
Пол: мужской
Возраст: 64
Причина смерти: травма мозга
Жертва подверглась повторяющимся пыткам электрошоком. Найдена с проводами, введенными в анус и пенис (см. фото 02-02-04 стр. 7-16)
Убийца: неизвестен"
Мэтт открыл другое письмо. Здесь его ждала фотография женщины, запертой в блоке с заслонками на ферме год назад.
В следующим файле были фотографии отпечатков пальцев, связанные с другим убийством. Мэтт открыл еще несколько писем и понял, что ему достались все документы ФБР, относящиеся к Атакам на лаборантов.
За пару лет до этого Мэтт завел несколько адресов электронной почты и сейчас переслал часть огромного количества писем на эти ящики. Мэтт закрыл вентиль и увлажнитель печи, вышел на улицу, сел в свой пикап и поехал в город.
4.
"Новости в девять" начались с закадрового голоса, сопровождавшего движение камеры в направлении идеально симметричного лица телеведущего. Проседь на висках придавала его образу должной мудрости и честности. Он поднял взгляд с (чистых) листов на столе и, смотря в камеру, начал читать с автосуфлера:
- На Ближнем Востоке разгорелся новый конфликт. Израильтяне объявили о новом захвате Западного берега реки Иордан. А на национальной арене крупный скандал. Сотни секретных документов ФБР, касающихся Атак на лаборантов, проникли в общий доступ. Подробности истории - у нашего корреспондента в Вашингтоне Синтии Вонг.
На экране показалась привлекательная азиатка, стоящая на ступенях здания ФБР:
- Сегодня десятки тысяч человек получили сотни документов, касающихся серийных убийств американских ученых-исследователей. Бюро официально называет утечку информации наиболее серьезным нарушением профессиональной тайны в истории агентства. Заместитель директора Джеймс Хант провел брифинг с представителями СМИ.
Картинка сменилась типичной пресс-конференцией в Вашингтоне.
- Сегодняшняя утечка информации - это серьезная пробоина в нашей системе безопасности. Мы инициировали расследование и скоро сообщим вам подробности, как только они появятся.
Множество рук потянулись вверх, репортеры закричали: "Мистер Хант! Мистер Хант!".
- Обнародование этой информации помешает продолжению расследования убийств?
- Разумеется, нет. Наше расследование продолжится, и те, кто совершил эти ужасные преступления, будут пойманы.
- Мистер Хант! Вы можете объяснить, почему эти убийства продолжаются? Правда ли, что агентство не в состоянии защитить ученых?
- Без комментариев.
- Мистер Хант! Не позволит ли эта утечка информации убийцам избежать наказания, оповестив их о том, что известно ФБР? Как вы считаете, секретность еще можно восстановить?
- Я бы не стал комментировать секретную информацию.
- Мистер Хант! Осталось ли хоть что-то в расследовании, что не было разослано по интернету? Хоть какую-то часть секретных данных по этому делу еще можно считать конфиденциальной?
- Без комментариев.
На экране вновь появилась Синтия Вонг.
- Источник в ФБР сообщает, что теперь у агентства почти не осталось ни малейшей надежды поймать людей, ответственных за эти убийства. Агенты, которые так долго и упорно работали над этим делом, впали в депрессию и ярость.
- Синтия, мы слышали, что многочисленные документы составляли высказывания ученых, которых допрашивали в ходе расследований. Нам сообщили, что некоторые из допрошенных, вернее, очень многие, заявляли, что жертвы получили то, чего заслуживали. Насколько это близко к правде?
- Да. Но мы не можем найти подтверждения подобных сведений. Никто из допрошенных ученых не пожелал прокомментировать эту информацию. Очевидно, они думали, что делают заявления не для протокола или что протокол останется конфиденциальным. В любом случае, они ошибались.
- Похоже на то. Потрясающе. Мы вернемся после короткой рекламы.
ЧАСТЬ XVIII
1.
Нежелательные последствия обнародования документов дали знать о себе почти сразу. Несколько подозреваемых, упомянутых в отчетах, быстро и бесследно исчезли. СМИ обратили внимание, главным образом, на конфиденциальные допросы с учеными, которые работали в лабораториях так же, как жертвы убийств. В первые дни после утечки информации почти никто из них не хотел говорить с репортерами, но когда они начали узнавать, что их коллеги обрушиваются на вивисекцию с критикой, их языки развязывались.
Ученые принялись высказываться о тщетности опытов на животных и страданиях, которые они причиняли, а также об упущенных возможностях финансирования продуктивных клинических исследований. Шум, к которому это привело, был настолько громким, что несколько членов Конгресса начали публично обсуждать необходимость проведения слушаний по поводу уместности вивисекции.
2.
Одинокая чайка кружила вокруг высокой отвесной скалы. Казалось, ее совершенно не волнует вой ветра, возвещающий о надвигающемся шторме, который заставил всех остальных птиц улететь в какую-то тихую гавань. Стив отложил газету и задумался о переменах, произошедших за последние пару лет.
Самый свежий отчет Министерства сельского хозяйства, касавшийся использования животных в лабораториях США, сообщал о том, что вивисекторы использовали немногим более миллиона зверей. Этот факт свидетельствовал о неправдоподобном снижении количества особей, исчислявшегося тридцатью миллионами всего пару лет назад. Ученые попросту начали бояться экспериментировать над животными. Те отчаянные, кто продолжал это делать, испытывали трудности с поиском людей, готовых их охранять.
Новости о зверском убийстве кого-то, связанного с опытами на животных, - будь то разводчик, водитель транспортной компании, ученый или секретарь в исследовательском центре, - стали почти рутиной. Стив был поражен тем, сколькие люди были вовлечены в эти процессы. Он никого не казнил уже больше года. Он подозревал, что в стране орудуют сразу несколько человек, вколачивающих гвозди с ярлыком "Вивер!" в лобные доли вивисекторов.
Доктора и ученые начали получать возросшие суммы на эксперименты без участия животных и во всеуслышание просили все больше грантов на подобные исследования.
Члены Конгрессы высказывались в поддержку крупномасштабных инвестиций в план Национального института здравоохранения построить сеть эпидемиологических исследовательских центров по всей стране. План был призван обеспечить работой сотрудников множества кампусов в ныне закрытых гигантских лабораториях по изучению приматов.
Планировались слушания по расследованию утечки информации из ФБР.
Другие слушания были назначены, чтобы расследовать тот факт, что Минсельхоз не ставил Конгресс в известность о безжалостных и мучительных экспериментах, которые проходили в лабораториях по всей стране. Это было наиболее комичным моментом для Стива.
Убийства сорвали завесу тайны с практики вивисекции, донеся до обывателя правду о творящемся кошмаре. Люди, не желавшие терять работу, заваливали Конгресс жалобами и требованиями. Те, кто всего несколько лет назад предлагал лечить рак у людей, принося в жертву мышей, теперь распинались о бессмысленности использования животных в принципе.
Нескольких ученых бросили в тюрьму за нарушения государственных законов, направленных против жестокости.
А недавно в пустыне были найдены двое фермеров, выращивавших рогатый скот. Их кастрировали и заклеймили каленым железом до смерти. Прошел слух, что по скотоводческому сообществу циркулирует видеозапись этих убийств.
Стив подумал о том, что нужно съездить на Бора-Бора и подольше полежать на пляже.
4.
Роб и Линди закончили возню под одеялом, и две крупные кошки составили им компанию в постели. Похоже, они считали, что зрелище зря было скрыто от их глаз.
Джиггерс села, вылизываясь, на груди Линди, а Смитти сидела на Робе.
- Значит, все хорошо? - спросила Линди.
- Ну, дело об утечке информации никогда не закроют. Тем временем кое-кто в верхушке Минздрава все еще требует, чтобы правительство отстояло несколько оставшихся лабораторий, но воля Конгресса, судя по всему, тает на глазах. Мне кажется, все уже видят зловещие предзнаменования. Вчера я слышал, что Управление по контролю качества продуктов и лекарств приняло решение проводить тесты на токсичность без использования животных.
- Это очень здорово.
- Ага. Я думаю мы застанем сход настоящей лавины. Мне тут сказали, что сети быстрого питания, торгующие бургерами, отказываются от стеклянных витрин из-за масштабов вандализма, которые им приходится переживать. Похоже, что под ударом оказались все, кто хоть как-то вовлечен в любой бизнес, относящийся к эксплуатации животных.
- Напоминает революцию.
- Это больше, чем пресса в состоянии сообщить. Следующие несколько лет будут потрясающими, я считаю.
Линди пододвинулась, не сбрасывая кошку с груди, и нежно поцеловала Роба в губы.
- Ты сделал хорошее дело. Я тобой горжусь.