- Что случилось? - не понял Юче. Арина с ядовитой иронией рассказала о моем подвиге.
- Все, сделала и сделала! - озлилась я. - Осман говорил, их можно принимать не каждый день. Перебьюсь. Ешь целую и не строй из себя мать Терезу.
В ответ Арина послала меня на три буквы. А я - ее.
- Тихо, тихо, дорогуши! - зашикала на нас Биби. - Не надо психовать. Ешьте обе по целой, а мы с Кучуком съедим половинку. Животные и волшебники легче переносят здешние условия.
- Но Осман…
- Конечно, он забыл об этом сказать. Чтобы всучить нам побольше и содрать подороже.
Очень хотелось ей верить. В конце концов, Биби знает про Выселки побольше нашего… И я давилась своей таблеткой, а на душе скребли кошки. Легко творить добро за чужой счет!
Ужин тоже пришлось разделить. Свою порцию Юче отнес на шахту в счет долга. Перед его уходом мы с Ариной слезно требовали ответа: что за ужасную работу его заставляют делать? В ответ он рявкнул:
- Я же сказал, все нормально. Ложитесь спать!
Вот так началось наша жизнь на выселках. Тянулись однообразные, полуголодные дни. Кабачок на завтрак, картошка на ужин. Иногда - репа. Мясная подлива - через день… Иногда на столе появлялась ваза с мелкими, зелеными, почти безвкусными яблоками. Половина - с гнилыми боками. Мы обрезали их и все равно грызли - так хотелось свеженького.
Юче являлся по утрам совершенно изможденный. Потом целый день он спал, отвернувшись к стене. Разговаривать не хотел. Помощь не принимал, гнал от себя прочь. Спал целыми днями, отвернувшись к стене. Биби тоже отсиживалась во флаконе. А иногда поднималась на холм и часами любовалась недоступным Ферахом. Мы с Ариной не знали, что делать…
Правда, моей подруге даже на выселках не изменила ее неугомонная общительность. Она ведь из тех людей, которые в "контакте" и в "одноклассниках" френдят любого, с кем хоть однажды перемолвились словечком. Так, например, она подружилась с охранником. Для здешних мест он был вполне вменяемый мужик. По крайней мере, здоровый, без уродств. Арина обучила его подкидному дурачку, и они часами резались за обеденным столом. Охранник предлагал играть на нейтрализатор. Но у Арины трезвая голова. Она не поддалась на провокацию и согласилась играть на щелбаны. Кстати, в основном выигрывала.
Они звали и меня. Но мне ужасно не хотелось общаться с местным населением. Казалось, что если я буду держать дистанцию, то эта кошмарная жизнь не затянет меня в свою трясину. Я предпочитала свистнуть Кучука и побродить где-нибудь подальше от поселка.
И все-таки постепенно мы узнавали про Выселки все больше и больше. Мы видели, что в гостинице и в поселке кормились с огородов. На них выращивали ту самую картошку и репу, а еще брюкву, морковку, капусту. Из живности здесь выживали только куры, остальных было не прокормить. Молоко откуда-то привозили, и стоило оно, как хороший коньяк. В наш полупансион такие деликатесы не входили.
Но были здесь и другие продукты. Щекастый Осман явно не сидел на корнеплодах. А как-то вечером, когда до ужина еще оставалось часа два, к нам постучался пьяный охранник.
- Вот, с получки купил! - похвастался он, вытаскивая из кармана большую шоколадину. - Восемьдесят долларов. Осман, жмот, накручивает цены. Монополист проклятый! Угощайтесь.
Кушайте, гости дорогие, хлебушек-то нынче как подорожал… Но мы с Ариной не стали ломаться. Не люблю сладкое, но вкуснее этой шоколадки давно ничего не ела… И даже руки потом не хотела мыть, чтобы не пропал запах. А еще мне удалось отломить дольку для Юче. Когда он собирался на работу, я протянула ему подтаявший кусочек.
Он быстро сунул шоколад за щеку. Сначала сморщился, а потом улыбнулся от удовольствия. Растроганно сказал: "Спасибо", - и легонько пожал мне плечо. А я впервые заметила… Боже мой, у него руки дрожат, как у алкаша!
- Так. Хватит, - заявила, узнав об этом, Арина. - Надо узнать, что это за шахта такая.
Она действительно долго пытала охранника. Что добывают на шахте? И почему Юче так плохо себя чувствует? Охранник явно что-то знал, но юлил. Дескать, топливо добывают, что ж еще? А про Ючино состояние сказал очень странную вещь: мол, вы не переживайте, физически он здоров не хуже нас с вами, просто морально там тяжело… Больше мы от него ничего не добились.
На следующий день мы с Ариной отправились в экспедицию. Решили лично добраться до шахты и разузнать, что к чему. Прошли километра три по пустырю. Но путь нам преградил забор с пущенной поверху колючей проволокой. На воротах висел недвусмысленный знак - череп и скрещенные кости. За воротами скучали двое в камуфляже и в касках. Один, завидев нас, вскинул на плечо автомат.
- А ну стой! Стрелять буду!
- Мы просто посмотреть! - жалобно крикнула Арина. - У нас тут друг работает!
- А ну убирайтесь, чучелы! - прорычал солдат.
- Сам ты чучело, - не слишком громко ответила Арина.
Назад пошли не солоно хлебавши. Еще три километра… Поднимать ноги не было сил, кроссовки промокли в грязной жиже, у меня от постоянного холода разнылся зуб. Я вдруг поняла, что самое страшное в нашем тутошнем прозябании. Солнце! Здесь никогда не бывает солнца. С неба постоянно сыпется мокрая и холодная мерзость. Я так истосковалась по теплу, по свету… Где-то на пляже загорают беспечные люди, потягивая через трубочку "маргариту". Плещется ласковое море. Жара… Солнце припекает… Господи, если я выберусь отсюда, то упрошу родителей взять меня осенью с собой в Египет. Буду торчать на пляже с рассвета до заката. И на анимацию буду ходить. И на дискотеке плясать. Ныть не буду. Ну пожалуйста, выпустите меня отсюда…
Я не удержалась и громко шмыгнула носом.
- Чего ты? - походя спросила Арина. Она сосредоточенно что-то разглядывала вдалеке. Теперь и я увидела странный предмет, совсем не вписывающийся в серый выморочный пейзаж.
- Чтоб мне пусто было, это ведь… Во прикол! - Арина не договорила, сорвавшись с места. Я побежала за ней. Предмет одиноко белел, блестел фарфоровыми боками… Унитаз! Посреди пустыря возвышалось чудо чешской, а может, испанской сантехники. Вид у горшка был очень гостеприимный. Приди, усталый путник, посиди на мне, я прожурчу тебе тихую песню…
Присесть на унитаз нам не дали.
Рядом взревел мотор. К нам выкатил мотоцикл, как и машина Османа, собранный из разных запчастей. Его создатели не пренебрегли и тюнингом: спортивные фары были похожи на глаза хищника, руль с двух концов украшали огромные буйволиные рога. Двое седоков были одеты в черное, а на шлемах у них тоже торчали небольшие рожки.
- Р-р-р-ы-н-н! Р-р-р-ы-н-н! - газовал передний ездок. В грубой шипастой перчатке он держал расчерченную бумагу. Карту, что ли?
- Свалили в ужасе, быстро! - сказал молодой голос. - Еще раз увижу на нашей территории - убью. За нарушение Конвенции.
Я подумала, что сегодня не наш день. Второй раз уже посылают…
- Кодекс, Конвенция… - проворчала Арина себе под нос. Потом крикнула: - Эй! Какая, к черту, Конвенция? Мы ничего не знаем!
- Ты что, человеческого языка не понимаешь? Живо обе отошли от подарка. Не надо его лапать, не твое.
- Чип, да это те, из "Гнилушки", - вмешался пассажир. - Они Гида заказывают.
- Правда что ли? - в голосе первого седока смешалось недоверие и уважение.
- А то. Через две недели мы уходим в Ферах, - заявила Арина.
- Круто.
Водитель по имени Чип снял шлем. Он оказался парнем лет шестнадцати, тощим, лопоухим и прыщавым, но в остальном - совершенно нормальным. А вот его пассажир…
Невысокий и коренастый, он вразвалочку слез с сидения. На круглой голове - густой ёжик, носопыра - как свиной пятачок, уши совсем маленькие, но покрытые черной шерстью.
- Не пугайтесь, это Багамут, - представил приятеля Чип. - Называет себя побочным сыном шайтана. Говорит, что сюда попал за добрые дела, которые ему по Кодексу не положены. Может, врет, хрен его знает…
Багамут приветливо осклабился.
- Значит так, старушки, - сказал Чип. - Слушайте сюда, объясняю один раз. Только ради вас, чтоб вы не влипли в неприятности. На Выселках никто ничего не производит. Но иногда откуда ни возьмись появляются вещи. Все, что угодно. От памперсов до автомобиля. Ну, и еда. Багамут, помнишь маринованную селедку?
Багамут мечтательно закатил глаза и погладил себя по круглому животу.
- Мы ее даже продавать не стали, сами сожрали.
- Типа гуманитарная помощь, - кивнула Арина.
- Вроде того. Мы называем это "подарками". А мы охотники за "подарками". Это наш хлеб. За этого красавчика, - Чип любовно похлопал унитаз по боку, - мы выручим не меньше шестисот долларов.
- Ого! - Арина уважительно покачала головой. - Так у вас выгодный бизнес!
- Как же… - тут же начал прибедняться Чип. - А барыга типа вашего Османа этот горшок перепродаст потом за все восемьсот. Вот у кого выгодный бизнес. А у нас - ветер в харю, километры на… да драки с чужаками. В поселке - может, слышали? - нас называют барахольщиками. Типа мы тупые байкеры, и найти посреди чиста поля коробку с пивом много ума не надо. Только что-то мало кто этим занимается. Ну, во-первых, по Конвенции все территории между охотниками поделены. За нарушение границ могут убить на месте. А во-вторых, если просто попусту колесить по пустырю, много не заработаешь. Надо делать расчеты, подмечать закономерности, карты рисовать. У каждого свои секреты. А те, кто много лет этим занимаются, вообще ж…пой чувствуют, где появится следующий подарок. Так что работенка у нас нелегкая. Ничего. Зато каждый день вовремя кушаем нейтрализатор. Мы здоровые парни. Не хотите проверить, а, девчонки?
Оба захохотали.
- Ребята, а чем вы байк заправляете? - вдруг спросила Арина.
Парни резко осеклись. Чип посмотрел на часы - большой хронометр, застегнутый поверх рукава куртки.
- Ой времени-то… мама дорогая! Багамут! Крепче вяжи, не дай бог расколем!
Побочный сын шайтана, сосредоточено пыхтя, приматывал белого друга скотчем к багажнику. Парни явно спешили закончить разговор.
- Здесь все работает на топливе с шахты, - бросил Чип, прыгая в седло. - Ладно, бывайте, девчонки. Может, увидимся.
Мотоцикл взревел, и счастливые обладатели унитаза, разбрызгивая грязь из-под колес, унеслись прочь.
- Славные ребята, - сказала Арина со свойственной ей толерантностью. Я поморщилась. Лично мне этот шайтанорожденный Багамут славным не показался. Да и Чип жук еще тот… Честно говоря, меня больше интересовало другое.
- Заметила? Они тоже отказались говорить про шахту. Как охранник.
- Угу, - сосредоточенно кивнула Арина. И неожиданно спросила: - А ты знаешь, какой сегодня день?
У меня похолодело внутри. Я потеряла счет здешним унылым дням, иногда мне казалось, что мы торчим здесь уже бесконечные годы… Но сейчас я сразу вспомнила: сегодня суббота.
- Сегодня наши должны были улететь домой, - равнодушно сказала Арина. - Сначала твой самолет, на Питер. А где-то с полчаса назад и мой…
- Когда мы с Юче попали в Ферах, то провели там пару часов. Но ты нашего отсутствия не заметила, как будто в реальном мире прошла какая-то доля секунды. Может, и теперь так получится? Вернемся в тот же день, когда попали сюда…
Эту мысль я лелеяла с самого первого дня на Выселках. Ни с кем ее не обсуждала, боясь, что скептические замечания уничтожат мою последнюю соломинку. Арина ничего мне не ответила. Может, как и я, сама давно размышляла об этом, но не слишком-то верила в такой хеппи-энд. От тягостного молчания, повисшего между нами, дорога домой показалась особенно трудной.
Когда мы добрались до поселка, Арина вдруг решительно свернула к турагентству.
- Ты куда?
- Хочу задать кое-кому пару вопросов.
Османа мы застали за мытьем автомобиля.
- Салям! - как обычно, бросил он, опрокидывая на капот ведро воды. Арина, сдвинув брови, ринулась в атаку.
- Правильно ли я поняла, Осман, что ты имеешь долю с заработков Юче в шахте?
- Юче? - недоуменно переспросил он.
- Нашего друга. Его зовут Юче, - с раздражением пояснила Арина. - Так ты имеешь долю? Иначе бы ты не стал за него хлопотать, верно?
- Верно, - пожал плечами Осман. - А в чем дело? Вам надо как-то выживать, мне - делать мой маленький бизнес. Кому плохо?
- Юче плохо. И мы хотим знать, почему ему так плохо. Иначе уже сегодня он никуда не пойдет! - выпалила Арина.
Осман яростно заелозил тряпкой по капоту. Арина нетерпеливо топнула ногой.
- Почему ты не отвечаешь?
- Потому что делаю вид, что не слышал твоих глупых слов, - заявил Осман. - Откуда я знаю, почему вашему Юче плохо? У него и спросите, а я на шахте, хвала Аллаху, не работал. А уйти с шахты он не сможет, потому что у вас за гостиницу оплачено еще на неделю вперед. И он это прекрасно понимает.
- Да нам плевать на твою гостиницу! - взвилась Арина. - Подумаешь, хоромы! Минус три звезды! Ничего. Неделю как-нибудь перекантуемся. Не сахарные.
- Дело хозяйское, - холодно ответил Осман. - Делаешь людям добро, делаешь, а вместо спасибо… Хочу только предупредить, что без крыши над головой в наших краях человек недолго протянет. И вместо Фераха будет вам братская могила на краю поселка. Мы туда всяких бродяг прикапываем.
У Арины вытянулось лицо. Боевой дух улетучился.
- Идем, - я потянула ее за рукав.
Но задетое самолюбие не давало моей подруге отступить без борьбы.
- Ничего, - не сдавалась она. - Если ты сейчас же не расскажешь нам про шахту, мы, пожалуй, рискнем. А если расскажешь - тогда еще подумаем. Может, мы себе насочиняли невесть каких ужасов, а на самом деле все не так страшно. Что ты уперся? Это у вас что ли табу такое - про шахту говорить?
Выжав тряпку и отбросив ее на крыльцо, Осман скрестил руки на груди. Арина непреклонно встретила его взгляд.
- Я ничего не могу рассказать вам про шахту, - отчеканил хозяин турагентства. - Потому что я ничего про нее не знаю. А знают только те, кто там работают. И мне неизвестно, почему они молчат. И вообще, нечего вести со мной разговоры у мужчины за спиной. Если вашему парню работа не под силу - пусть сам ко мне приходит.
- Он придет! - пригрозила Арина. Разговор был закончен с нулевым результатом. И вообще, целый день прошел без толку, ничего мы не узнали… Надо было возвращаться, чтобы не пропустить ужин.
От турагентства к поселку вела узкая тропа между двумя отрогами холмов. На этой тропинке мы с трудом разминулись с какой-то девушкой в джинсах и кожаной косухе, судя по виду - явно нездешней. Она направлялась к Осману. Может, новенькая? Идет за консультацией, - сочувственно подумала я. И, не выдержав, обернулась из любопытства.
Девушка тоже обернулась. Когда я увидела ее холодные серые глаза, ее отброшенные назад длинные рыжие волосы… Мама дорогая! Это же одна из семи злых пери! Та, главная среди них. Она меня тоже узнала и зловеще усмехнулась.
Арина не видела пери в человеческом облике и не сразу разобралась в моих путаных причитаниях. Потом нахмурилась.
- Какого черта она тащится к Осману? Что у них за делишки? Пойдем, подслушаем?
- Ты что, рехнулась?! Я не и близко к ней не подойду!
И мы пошли в гостиницу со смутным ощущением, что тучи над нами сгустились еще больше. Мы даже не подозревали, насколько!
Глава 13. Шахта
Весь вечер мы с Ариной убили на то, чтобы убедить Юче не ходить на шахту. Точнее, говорила в основном Арина, а я изредка вставляла: "Она права" и "Ты хотя бы подумай". Наконец, Юче рявкнул на нас, велев прекратить нести чушь. Мы испуганно заткнулись и безнадежно смотрели, как он застегивает на плече лямки рабочего комбинезона…
И в этот момент, как всегда без стука, в комнату вошел Осман. Вид у него был донельзя встревоженный - как будто по соседству открыли агентство конкуренты.
- Что у тебя стряслось? - неприветливо поинтересовалась Арина.
- Стряслось… Только не у меня, а у вас, - сказал Осман, тревожно озираясь. Он плотно прикрыл дверь, потом осторожно выглянул в окно. У меня заныло сердце от самых дурных предчувствий…
- Сегодня ко мне явилась Аджи-ханум. Глава банды Семи злых пери. Была очень любезна. Спросила, считаю ли я вас под своей защитой. Я ответил, что в какой-то мере да. Как жаль, сказала она. Ведь эти люди и волшебница - законная добыча банды. Дескать, в любом другом случае она не задумываясь взяла бы то, что ей причитается по праву. Но она слишком меня уважает, чтобы так поступить. Ей остается только рассчитывать на скромный подарочек с моей стороны.
- И? - спросил Юче.
Осман развел руками.
- А что "и"? У этой банды дурная слава. Она запросто может сравнять с землей и поселок, и гостиницу, и мое турагентство. Простите, ребята, ничего личного…
- То есть ты пообещал ей наши головы?!
- Почему только головы? Злые пери съедают человека целиком, высасывают каждую косточку…
- Избавь нас от подробностей! - истерически крикнула Арина. - Ты, мерзкий му…
- Погоди, - Юче бесцеремонно захлопнул ей ладонью рот. - Но ты пришел к нам? Наверно, не для того, чтобы извиняться?
- Не для того, - мотнул головой Осман. Он присел на краешек стула. - Дело в том, что я человек деловой. С одной стороны, ссориться с пери мне не с руки. С другой… Когда я посчитал, сколько я теряю… Если я отдам вас пери, сделка с Гидом сорвется. Да он еще с меня и неустойку снимет. Тогда мне в голову пришла одна мыслишка… Аджи-ханум обмолвилась, что встретила вас по дороге. То есть вы ее видели и, конечно, узнали. И не стали дожидаться, пока вас съедят. А Осман тут совершенно не при чем.
- Что нам делать? - резко спросил Юче.
- Тебе - как всегда, ехать на шахту. Машина сейчас придет. А все остальные поедут вместе с тобой. Отсидитесь там…
- Нет!!! - Юче стал белый, как полотно. Кулаки его сжимались. - Нет, - повторил он уже спокойнее, но твердо. - Они на шахту не поедут.
- Значит, они достанутся пери, а ты уцелеешь, но застрянешь здесь навсегда, - пожал плечами Осман. - Если тебя устраивает такой вариант…
Юче опустил голову.
- Ты пойми, - продолжал наш благодетель, - шахта - единственное место, куда пери не сунутся.
- На шахту - так на шахту, - вмешалась Арина. - Здешнее гостеприимство я покину без сожалений.
Осман подмигнул ей:
- Кто-то как раз страстно желал узнать, что там творится. Вот и оказия…
- Вы не понимаете, - глухо сказал Юче. - Может, лучше быть съеденным пери, чем оказаться в шахте… Мы останемся все вместе и…
- Щас, разбежался! - гневно фыркнула Арина. - Нечего тут за нас решать. Лично я категорически не желаю быть съеденной. Что бы там ни было на шахте, ты уже неделю оттуда возвращаешься живой. И я выбираю жизнь. А ты, Машка?
- Я как вы, - глупо брякнула я. Арина махнула на меня рукой.
- Ясно. Пса я не спрашиваю. Биби - тоже. Она, в конце концов, моя собственность…
За окном раздались тревожные гудки.
- Машина пришла, - объявил Осман, вставая. - Не будем терять время. Я сказал Аджи-ханум, что сначала должен утрясти с вами кое-какие дела, так что сегодня они вроде бы не должны вами интересоваться, но кто их знает…
- Мы готовы, - заявила Арина. - А ты, - она, сузив глаза, уставилась на Юче, - оставайся, если хочешь. В качестве гостинца.
- Вы не понимаете! - повторил в отчаянии Юче. - Куда угодно, в самое пекло, только не туда! Вы не выдержите!