Секунду назад старик-кроманьонец сидел рядом – и вот сейчас оказался прямо перед "рыжим Апом". Сходства с рекламным персонажем у хмурого кухонного комбайна не было никакого, однако восклицание гиганта отпечаталось в мозгу Анатолия вместе с болью от удара, повергшего его в длительный нокдаун.
– Ап! – в очередной раз воскликнул великан, и старик пал под ударом острого камня.
Зур даже не взглянул в сторону пожилого соплеменника, как и великан, который, казалось, даже не заметил смены полуфабриката. Скорее всего, ему было безразлично, какое мясо он потребляет в пищу. Яростно скребя необъятную шерстяную грудь, он тут же продолжил разделку человеческой тушки. Орудуя камнем, он выбирал себе самые вкусные куски парного мяса, оглядывался и, замечая завистливые взгляды соплеменников, жадно и шумно вгрызался в мягкую теплую плоть мощными зубами.
"Съедят! – завопил внутренний голос. – Как пить дать, съедят!"
Анатолий в очередной раз прислушался к своему организму и раздраженно сплюнул, не ощутив никаких изменений. Сил, с момента появления в этой яме времен, не прибавилось. В голове наступила долгожданная, но в данных обстоятельствах совсем не радующая душу тишина.
"Хотел избавиться от Потёмкинских сюрпризов – получи! – вновь завопил внутренний голос. – Идиот!"
Неандерталец заторможенно уставился на кучу мясопродуктов, сваленную у ног. Размышлял. А когда он думал, на остальные занятия у него просто не хватало сил.
Анатолия мутило от вида окровавленной человечины, но он с ужасом следил за взглядом рыжего гиганта – тот медленно пошел в его сторону.
Сбоку громко засопел Зур. Видимо, почувствовал опасность.
"Не так прост предок, – подумал Анатолий, впервые представив косматого дикаря далеким прапрапра– и еще много раз "пра-" дедом. – Совсем не такой, каким его потом будут рисовать в кинофильмах".
– Спокойно, дружище, прорвёмся, – пробормотал он и вздрогнул, ощутив едва уловимое дрожание мышц. В голове загудело, зашумел набирающий силу ветер. Стараясь не потерять связь, возникшую с непонятным источником энергии, Анатолий сжался. Закрывая глаза, сосредоточился на вибрации, стараясь ускорить подпитку организма.
– Апп!
Удар в грудную клетку потряс Анатолия. Он мгновенно забыл о вибрациях в теле и прыжках во времени-пространстве. Открывая глаза, увидел темный силуэт. Дымка, затянувшая не только глаза, но и разум, постепенно развеялась, и в поле зрения беспомощного обладателя призов и грамот по восточным единоборствам появился громадный кулак. Что-то мелькнуло в воздухе. Сжатая пятерня исчезла, сменяясь лицом Зура. Преисполненный злой решимостью предок, прикрывая потомка телом, принял сокрушительный удар на себя.
Тёплый ветерок едва коснулся Анатолия, в голове заревел ураган, разгоняя кровь, застрекотало сердце. "Наверняка можно прыгать, – решил он. – Вот только как и куда? Впрочем, какая разница? Лишь бы подальше от этого жуткого общепита". Пытаясь воспроизвести ощущения, предшествующие прыжку из далекого будущего, он вдруг вспомнил глаза Зура.
"Кто же из нас более примитивен? – мысленно завопил Анатолий, устыдившись первобытного, звериного страха, сковавшего тело. – Он за меня под удар, а я бежать? Подленько оставлять малого на обеденном столе – сожрут!"
Анатолий напрягся, пытаясь остановить вибрацию, захлестнувшую организм. Необходимо успокоиться, иначе мозг, невзирая на его желания, самостоятельно начнет прыжок. Сам не понимая, как у него это получилось, он всё же смог вырваться из засасывающего водоворота. Однако энергия, успевшая затопить тело, никуда не делась. И она требовала выхода. Открыв глаза, он мгновенно оказался рядом с великаном.
Ревущий ураган рванулся к возбужденным мышцам, скрутив их в стальные канаты. Живая пружина мгновенно распрямилась, выстрелив острым кулаком в грудь рыжего предводителя неандертальцев. Удар и отвратительный хруст, последовавший за ним, мгновенно превратил лохматого людоеда в шерстяной мешок, наполненный разбитыми костями. Распластавшийся на стене рыжий комок покраснел, пропитываясь кровью, и сполз к земле.
Анатолий повернулся к Зуру, коснулся рукой подрагивающего тела.
Тот широко открыл напуганные глаза, кивая в сторону выхода, громко заухал.
– Теперь пора! – согласился телохранитель и, схватив дикаря за руку, потащил из пещеры.
Зур чуть прихрамывал, но старался не отставать.
Анатолий с удивлением обнаружил, что обжитая и наполненная множеством звуков пещера в мгновение ока превратилась в пустое, звенящее тишиной углубление в скале.
– Убей царя, и корона твоя, – пробормотал он, сообразив, что неандертальцы кинулись врассыпную, как только пришелец расправился с их вожаком.
Скорее всего, через некоторое время они смогут преодолеть страх и вернутся. Может, даже признают его вождём по праву сильнейшего. Вот только перспектива соседства с людоедами Анатолия нисколько не прельщала.
– Ну что, предок, пойдём домой?
– Уггрр уууу! Цццы! – волосатый человечек с сожалением посмотрел через плечо на покинутую пещеру.
– Жалко, жилище с собой не захватишь, – улыбнулся Анатолий и, не дожидаясь ответа, хлопнул спутника по спине. – И где же твои апартаменты, друг?
Зур махнул рукой куда-то в сторону.
– Ццы! – произнёс гордый угр, разглядывая чужака.
Безобразное лицо пришельца перекосило так, что Зур с трудом преодолел желание повторить кривляния незнакомца. Жалость, которую вождь угров испытывал, глядя на безволосое существо, заставила его совершить необдуманный поступок. Поначалу он не мог понять, зачем закрыл чужака своим телом. Но после мгновенной схватки гололицего Торри с вожаком кровожадных уру Зур понял, что им управляла сама удача. Это она толкнула его навстречу кулаку рыжего гиганта. И именно она давала возможность уграм обрести столь искусного и сильного воина, каким без сомнения был его новый друг. Смелый Зур решил следовать за Торри, куда бы тот ни пошел. Однако тот останавливался всякий раз, как только Зур пытался пристроиться сзади. После нескольких попыток оказаться за спиной непобедимого Торри храбрый угр сообразил, что чужак не намерен никуда идти. Он замер, не решаясь пошевелиться. "Неужели у Торри нет дома? Тогда, может, он согласится пойти вместе со мной?" От столь фантастических перспектив у Зура пересохло во рту. Стараясь не показывать охватившей его радости, он махнул рукой в сторону небольших холмов на горизонте и громко произнёс:
– Торри уггрр!
При этом он гулко хлопнул себя пятерней в грудь. Изобразил пальцами пылающий огонь, присел, потирая руки, обозначив соплеменников, поедающих вкусное мясо. Ему очень хотелось, чтобы Торри пошел с ним. Поэтому он очень старался и, конечно же, изобразил слишком большую кучу еды – такого количества у его племени не было никогда. Простив себе лукавство, Зур громко переспросил:
– Торри уггрр xx?
Пройдя несколько шагов с вытянутой в сторону холмов рукой, маленький воин замер в ожидании.
– Пойдём, предок, посмотрим на твой дом, – бодро произнёс Анатолий, будучи уверен, что Зур добивается от него именно этого. – Доставлю тебя к своим, а уж потом! На свободу, то бишь в будущее, домой, с чистой совестью! Хотя у нас тоже не всё малина-ягода, но там, слава богу, не едят людей. По крайней мере, брат Зур, в буквальном смысле слова не едят, – поправился он после небольшой паузы.
Конечно, глупо разговаривать с существом, которое тебя не понимает, но Анатолий делал это и раньше. Следуя логике, по которой маленькие дети способны обучаться языку, слушая разговоры родителей, он пошел дальше. Решив, что и животные могут понимать человека, если тот будет постоянно говорить с ними, он замучил своего британца долгими разговорами.
Кот умно глядел на хозяина, иногда даже мяукал в ответ, но упорно продолжал пить воду из унитаза, игнорируя все уговоры Анатолия.
Утомленный звериным упрямством, хозяин еще долго боролся за разум питомца, но в конце концов сдался и решил прибегнуть к ускоренной форме убеждения – лупке.
Анатолий улыбнулся и тяжело вздохнул – мысль в очередной раз вернулась к дому.
Плечо сжала рука Зура.
– Ррых! – раздувая ноздри, воин напрягся, замер и бросился вперед, чтобы через мгновенье исчезнуть в большой дырке в скале.
Анатолий поспешил следом.
– Да, брат, похоже, совсем недавно здесь побывали рыжие каннибалы, – произнес он, заходя в темноту пещеры.
Разгром, царивший в мрачном каменном гроте, бросался в глаза. Из глубины доносились поскуливающие звуки. Там кто-то прятался и боялся.
"Неужели все это великолепное безобразие когда-то было мебелью?" – подумал Анатолий, разглядывая разбросанные по полу крупные камни. Взгляд остановился на округлом плоском валуне, в середине которого просматривалось углубление, что-то напоминающее по форме.
Тьфу ты! Как я сразу не понял? Это же сиденье! Или стул?
– Даже камень не выдерживает человеческого присутствия – истощается под нашими жо… – пробормотал он, хлопая себя по заднице, но запнулся, оглядев убитых горем соплеменников Зура.
Посмотрел на поникшего товарища. Тот перетащил опрокинутую булыгу в угол, достал из сваленных в кучу обломков один, наиболее причудливый по форме, и, усевшись, застонал. Прижимая к груди закопченную чашу, он горестно раскачивался из стороны в сторону.
Взгляд дикаря скользил по влажным булыжникам, не останавливаясь на пятнах крови: они нисколько не волновали его. Он искал остатки самого ценного, что оставалось в племени и без чего сородичам не пережить долгую холодную зиму. Безжизненные почерневшие головешки – всё, что осталось от великого огненного зверя.
Зур завыл тоскливо и протяжно. Сородичи поддержали его: вопли боли и страха заполнили пещеру. Звуки заметались, ударяясь о стены, отразились от низкого потолка.
Анатолий присмотрелся к почерневшему обломку и, мысленно заглянув в учебник истории, улыбнулся. Поняв истинную причину всенародного горя, он сунул руку в карман и нащупал маленький пластмассовый цилиндрик.
– Нам бы ваши проблемы, – икнул "почти бог", доставая из кармана зажигалку. – Да будет свет! – торжественно провозгласил он.
Раздался щелчок, и маленький язычок пламени, отразившись в десятке пар глаз, заплясал в расширенных зрачках Зура, замершего с открытым ртом.
– Уау! – воскликнул вождь радостно, ухая, забарабанил кулаками в грудь.
Облизав красным языком пересохшие губы, он испуганно уставился на Анатолия.
– И через сотни тысяч лет этот язык будет популярен, – выдохнул родитель огня, превращаясь в брюзжащего старца.
Он лишь на секунду расслабил палец. Клацнул рычаг газового клапана. Многоголосый душераздирающий стон заполнил пещеру, заставляя Анатолия вновь создать пламя. Однако хилый огонек, поколебавшись несколько секунд, исчез.
– Газ кончился! – удрученно воскликнул Анатолий, почесал лоб и тут же раздраженно добавил: – Что такое "не везет" и как с ним бороться?
Под сводами пещеры загудел душераздирающий стон. Взглянув на своего маленького приятеля, Анатолий содрогнулся, натолкнувшись на боль и отчаяние, плескавшиеся в его глазах.
Улыбаясь, он как можно увереннее произнёс:
– Ладно, не переживай. Разберемся!
Щелкнув зажигалкой, он удовлетворенно добавил:
– Искра есть – остальное дело техники. Как говорил дедушка Ленин, из искры возгорится пламя!
Зур, выражая беспокойство, порыкивал, прислушиваясь к словам Анатолия, но постепенно успокоился.
– Придётся вас кое-чему научить, прежде чем отправляться домой. Не оставлять же столь милых, добрых, – говоря это, Анатолий взглянул на кучу костей, сваленную в углу пещеры, – вот я и говорю, не оставлять же вас как строку в меню тупым здоровякам. Впрочем, предки, зря переживаете! Вы и без меня победите в борьбе за выживание. Уж я-то это точно знаю!
* * *
– А знаете ли вы, – выдохнул Анатолий, устраиваясь на ближайшем от входа валуне, – что превосходство в силе можно компенсировать? Оружием, например.
Очередная ночь наконец-то закончилась. Считавший себя сторонником спартанского образа жизни, профессиональный хранитель чужих тел с некоторых пор испытывал большие сомнения относительно подготовленности собственного тела к суровым будням каменного века.
"Однако жаловаться грех, – подумал Анатолий, вспоминая проблемы, возникшие в первый вечер его пребывания в древнем мире. – Всё могло быть гораздо хуже, не добудь мы огонь из умирающей зажигалки".
Буквально последней искрой, наполовину цивилизованным, наполовину дикарским способом, ему всё-таки удалось запалить согревающий пещеру костёр.
"Понятно, откуда у человека такое безудержное стремление к комфортной жизни", – Анатолий оглядел прижимающиеся друг к другу тела".
Угры, усаживаясь шумно, как курицы на жердочке, рядком на небольшом каменном выступе, замерли, прислушиваясь к незнакомым звукам.
Анатолий улыбнулся. Притащив загодя приготовленное дерево, он приступил к изготовлению самого необходимого для выживания атрибута каменного века – оружия. Содрав с длинной прямой ветки размякшую кору, он тщательно обработал деревянную поверхность огнём. Затем отшлифовал палку песком и мелкими камешками.
Зур периодически охал, приближаясь для того, чтобы потрогать гладкое древко. Громко и радостно рычал.
Чувствуя на себя пристальный взгляд десятка угров, Анатолий представлял себя фокусником, погрузившим руку в шляпу. "Как бы не получилось так, что иллюзионист опростоволосился и не сумел найти кролика! Чёрт! Может, пока не поздно, перепрофилироваться в производителя метёлок? Куда как проще!"
Наконечник для копья он нашел накануне. Вот только придумать, как закрепить заостренный длинный камень на древке, он никак не мог.
"Впрочем, метла тоже не помешала бы, – успокоил себя Анатолий. – Мусора в пещере, как на помойке. Пол завален – земли не видать".
Прижимая камень к длинной палке, он огляделся. Взгляд, блуждавший по полу пещеры, опускаясь, уперся в кроссовки. Анатолий пожал плечами. Шнурки проблему не решат: ему не нужен показательный образец. Только серийное производство. Материалы для изготовления должны быть доступны в большом количестве. Кстати! Нужно будет разработать систему изготовления наконечников, а не полагаться на поиски подходящих камней. Пока ему просто повезло, что плоский обломок валялся на пороге пещеры. И кто знает, сколько продлятся поиски второго?
"Прекрати нудить, – остановил себя Анатолий. – Сейчас важно принципиальное решение проблемы, а вопросы снабжения оставь предкам". Похвалив себя за ясность мысли, изобретатель и рационализатор на секунду ощутил под собой кресло директора завода по производству "современных" копий с каменными наконечниками. Или?
"Тьфу ты! Или метёлок!" – улыбаясь, Анатолий побродил по пещере. Не найдя связующего материала, он решил привлечь к поиску лохматых зрителей, пожертвовав для установления диалога шелковыми шнурками. Вытащив их из кроссовок, он поманил пальцем одного из ребятишек.
Универсальный для всех времен и народов жест поднял мальчишку с каменного насеста. Испуганно оглядываясь, он приблизился к Анатолию.
Тот подал пареньку блестящую лапшу, изображая усилие, намотал на край будущего копья.
Успешно начавшееся общение застопорилось, провалившись в болото непроходимых для первобытного слушателя терминов. Большую часть слов начинающий сурдопереводчик произносил вслух, не переставая при этом яростно жестикулировать.
Пацан упорно не желал понимать "громкую" пантомиму горе-толмача. Когда тот перестал верить, что из его идеи хоть что-то получится, у пещеры появился завывающий от боли сородич Зура.
Перешагнув порог каменного грота, воин повалился на землю. Одной рукой он сжимал окровавленный живот, пытаясь сдержать расползающиеся рваные края гигантской раны, другой – заталкивал успевшие вывалиться наружу скользкие внутренности. Извиваясь, словно змея, раненый дополз до стены, где, привалившись затылком к камню, обессиленно замер.
Анатолий, вскидывая сжатые кулаки, заскрипел зубами.
– Опять людоеды? – зарычал он.
Воздух вокруг неожиданно загустел, подрагивая, поплыл горячим маревом к каменным стенам. Бурые от грязи и копоти валуны дрогнули под напором силы, сжимающей пространство. В голове, мгновенно набирая силу, загудел "трансформатор". Тело зазвенело натянутой струной, напряглось в ожидании прыжка.
– Всем оставаться на местах! – сквозь зубы пробормотал Анатолий.
Делая глубокий вдох и выдыхая полной грудью, он прикрыл глаза, стараясь расслабиться.
– Еще не время!
Сеанс медитации не принёс никаких результатов. Низкий гул, заполняя череп, превратился в оглушительный рев. Сознание на секунду померкло.
Выныривая из небытия, Анатолий впился острыми ногтями в горячую ладонь. Разум отказывался верить тому, что видели глаза.
Пол и стены пещеры, извиваясь словно живые, протянули жуткие щупальца, стараясь затянуть его в темнеющую на стене воронку. Каменный мешок стягивался в яркий жгут, исчезающий в удлиняющемся жерле. Вселенский пылесос тянул сжавшегося от напряжения непокорного человека.
– Ну же! – в бессилии орал он, разрывая острыми ногтями ладонь. – Просыпайся!
Усыпанный объедками пол прыгал перед глазами. Он то сжимался в точку, то разбухал до невероятных размеров. Вот только мусор почему-то оставался на месте.
"Как там говорил Потёмкин? – зашевелил отяжелевшими извилинами Анатолий. – Образы, создаваемые мозгом для визуализации неизвестных сознанию явлений. Чтобы не сойти с ума! Вот!"
Железные тиски, сжимающие голову, едва ощутимо ослабли, боль отпустила.
– Ха! – Анатолий, сжатый в точку, вдруг взорвался, вспыхнув безудержной яростью.
Разъяренный титан рванул на себя ставшие видимыми силовые линии, соединяющие его с пожирающей пространство и время воронкой. Та вздрогнула, внимательно посмотрела на сопротивляющегося "котёнка" и… отпустила безумное упрямое существо.
– Ррыгх! – раздалось над головой телохранителя, и плеча коснулась тёплая рука.
Открыв глаза и с трудом концентрируя внимание на окружающих предметах, Анатолий обнаружил стоящего перед собой Зура.
Чем-то он сейчас напоминал испуганного зверька: волосы дыбом, глаза выпучены, тело трясётся.
"Чувствует предок силы природы, – мелькнуло в голове. – Молодец – не убежал!" Анатолий дружески похлопал подрагивающего вождя по плечу. Тот вытянул вперед окровавленные руки, демонстрируя их содержимое.
– Кого-то съели, а кишками гостя потчуете? – пошутил Анатолий. Однако, присмотревшись к бурой мякоти, мгновенно посерьезнел, а когда не обнаружил раненого угра, испугался.
– Где угр? – громко закричал он и сжал руками живот.
Зур быстро сообразил, что от него требуется, сунув кровавую массу в рот, он слегка помял её за щекой и, кивнув в сторону выхода из пещеры, пригласил Анатолия следовать за собой.
– Торри уггрр, – прошипел дикарь, не переставая жевать.
Играющие роль жвачки то ли жилы, то ли кишки периодически выскальзывали из его рта, вызывая у Анатолия рвотные позывы.
"Неужели? – взвыл внутренний голос. – Неужели и они поедают друг друга?"