Скэнлон качает головой, обращаясь к спящей машине:
- Я теряюсь, ты знаешь? Превращаюсь в чистый спинной мозг, вот что я делаю.
Последние дни он нечасто в этом себе признавался. И явно не с тем чувством ужаса и неуверенности, что испытывал неделю назад. Но, пройдя за последнее время через столько испытаний, он считал вполне естественным, что произойдут какие-то изменения. Вот он здесь, сидит в карантине, возможно, подхватил какую-то неизвестную заразу. До этого он прошел через то, от чего большинство людей сдвинулось бы по фазе. А до этого…
Да, он через многое прошел. Но Ив был профессионалом. Он все еще мог повернуться и пристально вглядеться в самого себя. Лучше, чем остальные люди. В конце концов, всех иногда обуревали приступы сомнений и неуверенности. Тот факт, что он был достаточно силен, чтобы признать это, не делал его уродом. Скорее наоборот.
Скэнлон всмотрелся в дальний конец комнаты. Окно изоляционной мембраны, растянувшееся на верхней половине стены, вело в маленькую темную комнату, пустовавшую с самого его прибытия. Скоро там будет стоять Патриция Роуэн. Снимет сливки с прозрений Скэнлона и, если еще не поняла, насколько он ценен, то убедится в этом, когда поговорит с ним. Долгое ожидание признания скоро закончится. Дела скоро совершат крутой поворот к лучшему.
Ив протянул руку и дотронулся до дремлющего металлического когтя.
- Ты мне больше нравишься таким, - заметил он. - Такой ты менее… враждебен. Интересно, кем ты будешь говорить завтра…
Говорил словно какой-то новичок только что из школы. И действовал так же. Хотел, чтобы он сбросил штаны и наклонился.
- Иди в задницу, - поначалу отреагировал Скэнлон, войдя в образ.
- Есть у меня такое намерение, - ответил аппарат, покачивая зондом в виде карандаша, расположившимся на конце руки. - Давайте, доктор Скэнлон. Вы знаете, это для вашего же блага.
На самом деле он об этом не знал. Потом спрашивал себя, не терпел ли он эти унижения только благодаря подавленному садизму этого говнюка, направленному в ложное русло. Еще несколько месяцев назад от таких процедур Ив сошел бы с ума. Но он наконец увидел свое место во вселенной и выяснил, что может позволить себе быть терпимым. Низость других более не беспокоила его так, как ранее. Скэнлон был выше нее.
Тем не менее он задернул занавеску на окне, прежде чем расстегнуть ремень. Роуэн могла показаться в любое время.
- Не двигайтесь, - сказал призрак. - Больно не будет. Некоторым людям это даже нравится.
Скэнлону не понравилось. Осознание этого даже несколько обнадежило.
- Я не понимаю причину спешки, - пожаловался он. - Сюда ничего не приходит и отсюда ничего не выходит, пока ваши люди не повернут где-нибудь рубильник. Почему бы вам просто не взять то, что я сливаю в туалет?
- Мы так и делаем, - ответила машина, беря образец. - С тех пор как вы сюда попали. Но никогда не знаешь. Некоторые вещества разлагаются почти сразу, как покидают тело.
- Если они настолько быстро разлагаются, тогда почему я до сих пор в карантине?
- Эй, я не говорил, что они безвредны. Просто заметил, что они могут превращаться во что-то еще. А может, они действительно безвредны, а вы просто сильно расстроили кого-то наверху.
Скэнлон поморщился:
- Людям наверху я вполне нравлюсь. А что вы ищете?
- Пиранозил-РНК.
- Я… я не совсем уверен, что помню о таком веществе.
- А вы и не должны. Оно вышло из употребления три с половиной миллиарда лет назад.
- Экое старое дерьмо.
- Да не, совсем свежее. - Зонд вышел. - В доисторические времена оно было последним писком моды, пока…
- Простите, - голос Патриции Роуэн.
Ив автоматически перевел взгляд на рабочую станцию. Ее там не было. Звук шел из-за занавески.
- А. Компания. Ну, я получил то, что хотел. - Рука свернулась и аккуратно поместила испачканный зонд на столик. К тому времени, когда Ив надел штаны, телеоператор вернулся в нейтральное положение.
- Увидимся завтра, - произнес призрак и сбежал. Огни машины потухли.
Она здесь.
Прямо в соседней комнате.
Оправдание рядом.
Скэнлон глубоко вздохнул и отодвинул занавеску.
Патриция Роуэн стояла в тени у противоположной стены. Ее глаза светились слабой ртутью: почти вампирские, но словно разбавленные. Прозрачные, а не матовые.
Контактные линзы, естественно. Скэнлон как-то пробовал носить такие же. Они улавливали слабую радиочастоту от часов, прокручивали картинки в поле зрения на виртуальном расстоянии примерно в сорок сантиметров. Патриция увидела Ива и улыбнулась. Что еще она разглядела через свои волшебные стеклышки, он мог только гадать.
- Доктор Скэнлон, рада видеть вас снова.
Он улыбнулся в ответ:
- А я рад, что вы пришли. Нам нужно о многом поговорить…
Роуэн кивнула, открыв рот.
- …и хотя ваши двойники совершенно адекватны для нормального разговора, они обычно не улавливают множества нюансов…
Закрыла его.
- …особенно принимая во внимание тот род информации, который вас, кажется, интересует.
Роуэн посомневалась секунду:
- Да. Разумеется. Нам, эмм, нужны ваши наблюдения и интуиция, доктор Скэнлон. - Да. Прекрасно. Разумеется. - Ваш отчет по "Биб" был крайне, так скажем, интересным, но с того момента, как вы его составили, ситуация несколько изменилась.
Он задумчиво кивнул:
- Каким образом?
- Для начала, пропал Лабин.
- Пропал?
- Исчез. Может, погиб, хотя сигнала от его датчика не поступало. Или, скорее всего, регрессировал, как Фишер.
- Понятно. А вы узнали, не пропал ли кто-нибудь на других станциях? - Это было одно из предсказаний, сделанных им в докладе.
Ее глаза, покрывшиеся серебряной рябью, казалось, уставились куда-то в точку за его левым плечом.
- Мы не можем сказать наверняка. Определенно, у нас есть потери, но рифтеры не слишком склонны делиться с нами деталями. Как мы и ожидали, естественно.
- Да, естественно. - Ив попытался придать лицу задумчивое выражение. - Значит, Лабин пропал. Неудивительно. Он больше других приблизился к краю. На самом деле, насколько помню, я предсказывал…
- Возможно, с таким же успехом, - пробормотала Роуэн.
- Простите?
Она покачала головой, словно отвлекшись на что-то.
- Ничего. Извините.
- А. - Скэнлон снова кивнул. Не нужно заострять разговор на Лабине, если Патриция не хочет. Он много всего предсказал. - Остается также вопрос об эффекте Ганцфельда, я о нем упоминал. Оставшаяся команда…
- Да, мы говорили с несколькими… экспертами об этом.
- И?
- Они не думают, что окружающая среда рифта "достаточно скудна", как они выразились. Недостаточно скудна для запуска Ганцфельда.
- Понятно. - Скэнлон почувствовал, как часть его старого "я" ощетинивается, но улыбнулся, не обращая на нее внимания. - И как же они объясняют мои наблюдения?
- На самом деле, - Роуэн закашлялась, - они не убеждены в том, что вы наблюдали нечто значимое. Очевидно, существуют доказательства, что ваш отчет был составлен в условиях… личного стресса.
Ив аккуратно замораживает улыбку, не позволяя ей сбежать:
- Ну, каждый придерживается своего мнения.
Патриция не отвечает.
- Хотя тот факт, что рифт - это стрессоемкая окружающая среда, не должен стать новостью для любого настоящего эксперта, - продолжил Скэнлон. - В конце концов, именно это было целью программы.
Роуэн кивнула:
- Я не ставлю под сомнение ваши доводы, доктор. Я просто недостаточно квалифицирована, чтобы принять чью-то точку зрения.
"Это точно", - но он промолчал.
- И в любом случае, вы там были. А они нет.
Скэнлон расслабился. Разумеется, она ставит его мнение выше решений других экспертов, кем бы они ни были. Она же сама отправила его вниз, в конечном итоге.
- Это не так важно, - сказала она, сменив тему. - Нашей непосредственной заботой сейчас является карантин.
"И моей тоже".
Но, естественно, ничего подобного Ив не сказал. Это было бы… непрофессионально… слишком сильно заботиться о своем собственном благосостоянии сейчас. К тому же, с ним хорошо обращались. По крайней мере, он знал, что происходит.
- …пока, - закончила Роуэн.
Скэнлон моргнул:
- Что, простите?
- Я сказала, что по естественным причинам мы решили не отзывать команду с "Биб". Пока.
- Понятно. Ну, вам повезло. Они сами не хотят уходить.
Роуэн подошла ближе к мембране, глаза поблекли на свету.
- Вы уверены в этом?
- Да. Рифт - это их дом, мисс Роуэн, причем настолько, насколько постороннему человеку сложно понять. Они там, внизу, чувствуют себя более живыми, чем на суше за все свое существование, - он пожал плечами. - К тому же, даже если бы они решили уйти, то что им делать? Едва ли они смогут преодолеть вплавь весь путь до континента.
- На самом деле могут.
- Что?
- Это возможно, - признала Патриция. - Теоретически. И мы… мы поймали одного при попытке бегства.
- Что?
- Наверху, в эфотической зоне. У нас там была подлодка, чтобы… ну чтобы присматривать за ситуацией. Одна из рифтеров… Крэкер или… - Сверкающая линия пронеслась по глазам, - Карако, да. Джуди Карако. Она направлялась прямо к поверхности. Они решили, что она пытается сбежать.
Скэнлон покачал головой:
- Карако тренируется, мисс Роуэн. Это было в моем отчете.
- Я знаю. Возможно, с ним надо ознакомить большее количество сотрудников. Хотя обычно ее тренировки никогда не подходили настолько близко к поверхности. Я понимаю, почему они… - Роуэн тряхнула головой. - В любом случае, они забрали ее. Возможно, это ошибка. - Еле заметная улыбка. - Иногда случается.
- Понятно.
- Поэтому сейчас мы находимся в щекотливой ситуации. Возможно, команда "Биб" считает, что с Карако произошел еще один несчастный случай. Возможно, они что-то заподозрили. Следует ли нам просто промолчать и надеяться, что все рассосется само собой? Попытаются ли они сбежать, если решат, что мы скрываем от них информацию? Кто уйдет, а кто останется? Они действуют как группа или как сборище отдельных индивидуумов?
Она замолчала.
- Много вопросов, - произнес Скэнлон, помолчав.
- Ладно, тогда один. Подчинятся ли они прямому приказу остаться на рифте?
- Они могут остаться на разломе, но не потому, что им приказали.
- Мы думаем, может, Лени Кларк нам поможет. Согласно вашему отчету, она там является более-менее лидером. И Лабин - был - темной лошадкой. Теперь он вне игры, и Кларк, возможно, сможет держать остальных в узде. Если мы сможем до нее добраться.
Скэнлон покачал головой:
- Кларк - никакой не лидер, по крайней мере, не в обычном значении этого слова. Она независимо от других формирует свое поведение, и остальные… они просто следуют по ее пути. Это не обычная система, основанная на подчинении, как вы ее понимаете.
- Но если они следуют по ее пути, как вы говорите…
- Я предполагаю, - медленно сказал Ив, - что, скорее всего, она подчинится приказу остаться на месте, неважно, насколько плохой будет ситуация. В конце концов, она зависима от насильственных взаимоотношений. - Он останавливается. - Вы можете попытаться сказать им правду.
Она кивнула:
- Есть и такая возможность. И как, по-вашему, они отреагируют?
Скэнлон не ответил.
- Они нам поверят? - спросила Роуэн.
Ив улыбнулся:
- А у них есть на то причины?
- Скорее всего, нет. - Она вздохнула. - Но вне зависимости от того, что мы им скажем, вопрос остается неизменным. Как они поступят, когда выяснят, что застряли там?
- Возможно, никак. Они хотят быть там.
Роуэн посмотрела на него с любопытством.
- Я удивлена, что вы это говорите, доктор.
- Почему?
- Мне очень нравится жить в своей квартире. Но если кто-то поместит меня под домашний арест, я тотчас же захочу оттуда сбежать, а я полностью здорова психологически.
Скэнлон пропускает последнюю фразу мимо ушей и признает:
- В этом есть смысл.
- Это азы. И я удивлена, что кто-то с вашим образованием пропустил подобный довод.
- Я не пропускал. Я просто думаю, что другие факторы его перевесят. - Снаружи Ив улыбнулся. - Как вы уже сказали, вы полностью здоровы психологически.
- Да. По крайней мере, пока. - Глаза начальницы заволакивает вихрь данных. Она уставилась в пространство, оценивая новую информацию. - Простите меня. Проблемы на другом фронте. - Потом снова фокусируется на психиатре. - Вы когда-нибудь чувствовали вину, Ив?
Он засмеялся, но резко оборвал себя:
- Вину? Почему?
- За проект. Из-за того… что мы сделали с ними.
- Им там лучше. Поверьте мне, я знаю.
- Вы знаете?
- Больше, чем кто-либо, мисс Роуэн. И вам об этом хорошо известно. Поэтому вы и пришли ко мне сегодня.
Она молчала.
- К тому же их никто не призывал. Это был их свободный выбор.
- Да, - тихо согласилась Роуэн. - Был.
И протянула руку сквозь окошко.
Мембрана обтянула ее жидким стеклом, облепила контуры пальцев без единой морщинки, окрасила ладонь, запястье и предплечье прозрачным слоем, чуть натянулась у локтя и по краям рамы.
- Спасибо за ваше время, Ив.
Спустя какое-то время Скэнлон пожал протянутую ладонь. На ощупь она походила на слегка смазанный лубрикантом презерватив.
- Не за что.
Роуэн убрала руку и отвернулась. Мембрана распрямилась за ней мыльным пузырем.
- Но… - протянул Ив.
Она снова повернулась:
- Да?
- Это все, что вы хотели?
- На данный момент.
- Мисс Роуэн, если позволите. Вы многого не знаете о тех людях внизу. Многого. И только я могу дать вам информацию о них.
- Я ценю это, Ив…
- На них зиждется вся геотермальная программа. Я уверен, вы это понимаете.
Она отходит от мембраны:
- Я понимаю, доктор Скэнлон. Поверьте мне. Но сейчас передо мной стоит ряд первоочередных задач. И пока я знаю, где вас найти. - Она снова отвернулась.
Ив, как мог, постарался не выдать голосом своих чувств:
- Мисс Роуэн…
И тогда в ней что-то изменилось, появилась еле уловимая жесткость в позе, которая прошла бы незамеченной для большинства людей. Но Скэнлон увидел ее, когда Роуэн повернула к нему лицо. Крохотная дыра раскрывается в его желудке.
Он пытается придумать, что же ему сейчас сказать.
- Да, доктор, - произнесла она, и голос ее был чересчур ровным.
- Я знаю, что вы заняты, мисс Роуэн, но… сколько еще я здесь пробуду?
Она чуть смягчилась:
- Ив, мы все еще не знаем. Можно сказать, что это простой карантин, только исследования занимают гораздо больше времени, чем обычно. Оно со дна океана, в конце концов.
- Что это, вы можете сказать?
- Я - не биолог. - Она на секунду потупилась, а потом снова открыто посмотрела на него: - Но одно могу сказать вам точно: вам не следует беспокоиться, это не смертельно. Даже если у вас и есть эта штука, она не атакует людей…
- Тогда почему…
- По-видимому, существуют какие-то сельскохозяйственные резоны. Они больше боятся того воздействия, которое оно может оказать на некоторые растения.
Он обдумал сказанное и даже почувствовал себя лучше.
- А сейчас мне действительно надо идти. - Роэун, кажется, о чем-то подумала, а потом добавила: - И больше никаких двойников. Я обещаю. Это было очень грубо с моей стороны.
ПЕРЕБЕЖЧИК
Она сказала правду о двойниках, но солгала про все остальное.
Через четыре дня Скэнлон оставил сообщение Роуэн. Еще через два - следующее. А пока ждал призрака, засовывавшего палец ему в задницу, чтобы тот пришел и побольше рассказал о доисторической биохимии. Но он так и не появился. Теперь и другие духи навещали его не слишком часто, а когда все-таки приходили, то практически ничего не говорили.
Роуэн не ответила на звонки Скэнлона. Терпение обернулось неуверенностью. Неуверенность затлела убежденностью, а та стала медленно кипеть.
"Заперт здесь уже три гребаных недели, а она наносит мне десятиминутный визит вежливости. Десять вшивых минут, чтобы провякать "мои эксперты решили, что вы неправы" и "это же азы, даже странно, что вы их не заметили". А потом уходит. Сука, просто улыбается и уходит".
- А знаешь, что бы мне надо было сделать? - рычал он на телеоператора.
Стояла середина дня, но ему было уже совершенно наплевать. Никто не слушал, его здесь бросили. Может, и вообще позабыли о нем.
- Надо было пробить дыру в этой херовой мембране, пока Роуэн там стояла. Запустить то, что здесь летает, прямо ей в легкие. Спорим, это вдохновило бы ее на поиск некоторых ответов!
Он знал, что это всего лишь фантазия. Мембрана отличалась невероятной эластичностью и неимоверной прочностью. Даже если бы ему удалось ее прорезать, та бы заросла, прежде чем хоть одна газовая молекула проникла наружу. И все равно думать о такой возможности было очень приятно.
Хотя и недостаточно. Скэнлон схватил стул и метнул его в окно. Пленка поймала его обтягивающей перчаткой, облепила форму, позволила чуть ли не упасть на пол с другой стороны. А потом медленно выпрямилась, снова став двухмерной. Целехонький, стул перевалился обратно в камеру.
И только подумать, она еще имела дерзость читать ему лекции, тупые нотации про домашний арест! Как будто поймала на какой-то лжи, когда он предположил, что вампиры останутся на месте и никуда не уйдут. Как будто подумала, будто он их прикрывает.
Да, он знал о них больше, чем кто-либо, но это не значило, что он - один из них. Это не значило…
"Мы могли обращаться с вами получше", - сказал Лабин там, напоследок. "Мы". Словно говорил за всех. Словно, наконец, они приняли его. Словно…
Но вампиры - товар порченый, всегда им были. В том и состояла цель. Как мог Ив стать членом в подобном клубе?
Хотя теперь он точно знал одно. Он бы лучше стал вампиром, чем одним из этих сволочей наверху. Теперь это стало очевидно. Теперь, когда все претензии отпали и никто даже не заботился о том, чтобы с ним поговорить. Они использовали его, а теперь выбросили, так же, как и рифтеров. Разумеется, глубоко внутри он всегда знал об этом, но пытался отрицать, держал под спудом многих лет приспособленчества, добрых намерений и ошибочных попыток соответствовать.
Эти люди были его врагами. Всегда.
И сейчас они держали его за яйца.
Он крутанулся и ударил кулаком по диагностическому столу. Даже боли не появилось. Он продолжил, пока ее не почувствовал. Тяжело дыша, отдуваясь, с окровавленными, саднившими кулаками, он оглянулся вокруг, ища, что бы разбить.
Телеоператор проснулся и успел только зашипеть и заискриться, когда стул врезался ему в середину туловища. Какое-то время одна из рук судорожно билась. Легкий запах горящей изоляции. И больше ничего. Лишь слегка покореженный, телеоп заснул над мусором изломанных парадигм.
- Совет дня, - прорычал ему Скэнлон. - Никогда не доверяй сухопутной крысе.