- И этого красного - тоже, - устало добавил Тиллингфорд. Он утер вспотевший лоб шелковым платком. - И эту красную сучку. Когда перестанут трепыхаться, облейте бензином… Нам надо было оставаться в агентстве. Там бы мы смогли устроить оборону!
Как посланцы с того света, рабочие-повстанцы подползали все ближе. Рванула еще пара гранат. По улице прокатилась тяжкая, режущая глаза и залезающая в горло волна пыли.
- Смотрите! - воскликнул Дэвид Притчет.
В ночном небе вспыхнули и заплясали яркие световые пятна, постепенно принимая форму гигантских букв. Буквы складывались в слова - неразборчиво-кривые послания:
МЫ НА ПАДХОДИ!
ДИРЖИТЕСЬ!
ВПИРЕД БАРЦЫ ЗА МИР!
- Весьма ободряет, - с отвращением прокомментировал Гамильтон.
Несущееся из темноты ритмичное завывание стало тоном выше. Холодный ветер швырял бессмысленные обрывки фраз.
- Может, они еще спасут нас… - неуверенно проговорила миссис Притчет. - Но эти ужасные слова вверху… от них становится не по себе. Вокруг снова засуетились бойцы Тиллингфорда. Они спешным ходом сгребали щебень, таскали обломки бордюра и куски асфальта, сооружая нечто вроде баррикады. Сквозь пыль и дым трудно было разглядеть их лица. Только на миг перед Джеком мелькнула грубая, костлявая физиономия. И тут же пропала во мраке. Кого же они напоминают?.. Джек силился вспомнить. Низко надвинутые шляпы, похожие на клюв носы…
- Гангстеры… - подал голос Лоуз. - Чикаго тридцатых годов.
Гамильтон кивнул:
- Точно.
- Все как по-писаному. Она, вероятно, зубрила наизусть свои книжки.
- Оставь ее в покое, - вяло предупредил Джек..
- Что теперь на очереди? - иронически обратился Лоуз к съежившейся в комок Марше. - Пособники империалистов сходят с ума от отчаяния? Так, наверное, по-вашему?
- Думаю, им до этого недалеко, - резонно заметил Артур Сильвестр.
- Какие неприятные типы, - затрепетала миссис Притчет. - Не думала, что подобные водятся на свете!
В это время в небесах взорвался один из пламенных призывов. Ошметки огненных букв полетели вниз, мимоходом зажигая кучи хлама и мусора. Изрыгая проклятия, Тиллингфорд неохотно отступил; его пальто тлело от сыплющихся горящих словес. Половину его бойцов похоронил под собой сверзившийся с неба громадный светоконтурный портрет советского Генерального секретаря…
- Прихлопнуло, как мухобойкой, - удовлетворенно хмыкнул Лоуз.
Джек увидел, как на крышу его дома со зловещим шипением упали огненные зигзаги - по горькой иронии это было слово "МИР". Крыша мгновенно занялась, потом пламя перекинулось на гараж и сарай. С нестерпимой болью в душе Джек смотрел на жадно взметнувшиеся пурпурно-желтые языки пламени. Как и следовало ожидать, тьму городских улиц не огласил рев пожарной сирены. Дома и проспекты хранили враждебное молчание.
- Господи Боже, - промолвила Марша. - Похоже, что вон то здоровенное "ДИРЖИТЕСЬ" сейчас свалится нам на головы!
Тиллингфорд окончательно утратил всякое соображение. Бесформенной грудой он стоял среди своих бойцов, монотонно повторяя:
- Бомбы и пули их не остановят… Бомбы и пули их не остановят…
Число его бойцов заметно поубавилось.
В неверном свете мерцающих углей, будто призраки, стали появляться силуэты повстанцев. Их крики "ура-а-а" достигли уровня почти истерического экстаза. Безумная лавина звуков опережала наступавших, летела впереди, прокладывая дорогу среди огня.
- Бежим! - крикнул Джек Марше. Схватив ее дрожащую руку, он яростно повлек жену прочь, подальше от спектакля абсурда. От балагана хаоса и смерти.
Джек по памяти пробирался вокруг разрушенного дома. По цементированной дорожке - и на задний двор. Часть забора уже сгорела. Теперь Джек брел мимо дымящихся руин. Еще совсем недавно здесь стояло его уютное пристанище, и вот… Вокруг только тьма и зловещая тишина каменных коробок. Время от времени навстречу попадались бегущие мужчины - безликие статисты кровавой трагикомедии. Потом пропали и они. Звуки перестрелки стихли. Джек перевел дух. Кажется, им удалось миновать район безобразной бойни.
- Подождите!.. - послышался сзади чей-то крик.
Джек нервно оглянулся.
Их догоняли запыхавшиеся Лоуз и Макфиф.
- Тиллингфорд совсем взбесился, - выпалил Лоуз. - Боже, это настоящая мясорубка…
- До сих пор не верю… - Искаженное гримасой лицо Макфифа лоснилось от пота. - Они опустились на четвереньки. Облеплены кровью и грязью… Сцепились, как звери…
Впереди сверкнули огни.
- Что это? - подозрительно спросил Лоуз. - Нам лучше сойти с главной дороги.
Перед ними открылась деловая часть Белмонта. Но, честно говоря, в памяти она всегда представала несколько другой…
- Ну что ж, - ядовито произнес Джек, - я предполагал нечто подобное.
Мертвенно-холодные, как мерцание гнилушек на болоте, огни обозначили во тьме простиравшиеся во все стороны трущобы. Ветхие магазинчики и лавки торчали над тротуарами, словно уродливые, ядовитые грибы. Кабаки, казино, бордели… А над всем этим - невыносимый металлический визг. Из громкоговорителей, укрепленных на столбах и примитивно сработанных арках, несся рев разухабистого джаза. Мигала неоновая реклама. Бесцельно шлялись вооруженные солдаты, подбирая себе подруг подешевле. В одной из витрин Джек увидел странное зрелище. Огромная выставка холодного и огнестрельного оружия в обитых плюшем ящиках.
- Почему бы и нет? - заметил Лоуз. - Представление коммунистов об Америке - страна бандитов, насилия и пороков.
- А в провинции, - добавила Марша, - бесконечные войны с индейцами, скальпы и суды Линча. Произвол и резня.
- Вы неплохо осведомлены, - буркнул Лоуз.
Марша с убитым видом присела на обочине.
- Я дальше не пойду.
Трое мужчин растерянно остановились.
- Пошли! - грубо приказал ей Джек. - Иначе замерзнешь.
Марша не ответила. Она сжалась в комок, опустив голову и обхватив колени, - маленькое, хрупкое, беззащитное существо.
- Надо бы завести ее в тепло, - предложил Лоуз. - Может, в какой-нибудь ресторан…
- Не вижу смысла продолжать этот фарс… - сказала Марша мужу. - А ты?
- Наверное, тоже.
- И тебе все равно, вернемся ли мы…
- Да.
- Как же мне быть? Как объяснить тебе…
Джек широким жестом обвел убогую панораму вокруг:
- Все понятно и без слов.
- Мне очень жаль, - неуклюже промолвил Макфиф.
- Это не твоя вина, - ответил Гамильтон.
- На душе гнусно, будто я что-то такое натворил…
- Забудь.
Склонившись, Джек тронул дрожащие плечи жены:
- Пойдем, милая. Тебе нельзя здесь оставаться.
- Даже если больше некуда идти?
- Именно так. Даже если некуда… Даже если наступил конец света.
- Очень, кстати, похоже, - безжалостно процедил Лоуз.
У Гамильтона не нашлось ответа. Согнувшись, он поднял безвольно обмякшую Маршу на ноги.
- Кажется, прошла вечность, - задумчиво произнес Джек, не выпуская руку жены. - Помнишь, я встретил тебя в холле и сказал, что меня вызывает полковник Эдвардс.
Марша кивнула:
- В тот день мы пошли на экскурсию в "Мегатрон".
- Только представьте, - с гадким смешком встрял Макфиф, - если б не авария, вы бы так ничего и не поняли!..
По пути попадались всевозможные ресторации, но вид у них был чересчур шикарный, чтобы попробовать сунуться туда. Похожие на разноцветных крыс, меж роскошных столиков сновали официанты в ливреях. Четверо несчастных тоскливо брели вдоль всего этого вычурного великолепия. Улицы стали практически безлюдны. Время от времени проходил мимо какой-нибудь оборванец - скрюченная от холода фигура.
- Что это, яхта? - тускло спросил Лоуз.
- Что?..
- Да яхта же! - Лоуз указал на освещенную витрину длиной чуть ли не в квартал. - Много яхт. Купишь себе?
Рядом с вереницей сверкающих яхт громоздились груды мехов и драгоценностей. Дорогая парфюмерия, заморские деликатесы… и непременные рестораны, бьющие по глазам и нервам своей навязчивой роскошью, приторной суетой лакеев, слепым хрусталем полыхающих люстр. Случайные бродяги в лохмотьях глазели на это буйство, как голодные псы на вывеску колбасной лавки.
Один раз попалась даже телега, запряженная лошадью. В повозке сидела семья. Люди с потухшими взорами, судорожно растопырив пальцы, цеплялись за жалкие корзинки, тюки и узлы.
- Должно быть, беженцы, - предположил Лоуз. - Из Канзаса, пораженного засухой и голодом. Из района пыльных бурь - ты помнишь? Впереди замаячил обширный квартал красных фонарей.
- Ну, - хмыкнул Джек, - что скажете?
- А что нам терять? - ухмыльнулся Лоуз. - Мы и так дошли уже до ручки.
- Отчего бы не поразвлечься? - проворчал Макфиф. - Пока еще есть возможность. Потом ведь это все рассыплется в прах… Не говоря больше ни слова, четверка направилась к жгучим соблазнам сверкающего неона и веселой музыки. К старой доброй "Тихой гавани".
Усталая Марша благодарно уселась за столик в углу.
- Как хорошо здесь! Мило и тепло.
Джек вертел головой, озирая прокуренное гостеприимное пространство бара, слушая металлическое бряцание музыкального ящика. В "Тихой гавани" все было по-прежнему. У стойки сидела привычная группа рабочих. Унылые фигуры с бесцветными лицами и пустыми глазами согнулись над кружками. Паркет устлан ковром из окурков. Бармен, вяло возивший по прилавку грязной тряпкой, кивнул Макфифу, когда компания усаживалась.
- Эх, хорошо дать отдых ногам, - вздохнул Макфиф.
- Пиво все будут? - спросил Лоуз. Получив подтверждение, он отошел к бару.
- Далеко мы забрались, - грустно сказала Марша, высвобождаясь из рукавов пальто. - Я, кажется, здесь ни разу не была. Вернулся Лоуз с четырьмя бутылками "Золотой пены" в руках.
- Угощайтесь!
- Ты ничего не замечаешь? - спросил Джек. - Взгляни-ка на детей!
В тускло освещенных нишах вдоль стен расположились подростки. Джек с удивлением увидел, как юная девчушка, явно не старше четырнадцати, прошла к стойке. Это что-то новенькое! Старый истинный мир показался Джеку некой давно забытой сказкой, смутным воспоминанием детства. Но и теперешняя дурная реальность расплывалась остатками сна. Она дрожала, как марево, как оптический обман. Бар, ряды бутылок и стаканов при рассеянном взгляде превращались в зыбкую тень. Все таяло, растворяясь в дыму и сумерках; Джек даже не мог разглядеть дальнюю стену кабака. Привычные неоновые значки туалетов и те стали неразличимы.
Прищурившись, Джек выглядывал из-под руки. Где-то далеко, за столами, за нечесаными головами пьяниц, светилась красная полоска…
- Что там написано? - показал он Лоузу.
Лоуз напрягся, зашевелил губами.
- Как будто "аварийный выход".
И подумав, добавил:
- Я видел это на стене "Мегатрона". По-моему, пожарный спуск.
- Да нет! - высказался Макфиф. - Обыкновенный сортир.
- Это у тебя ложная память, - бросил ему Гамильтон.
- А почему, кстати, дети пьют? - спросил Лоуз. - И сигареты курят…
- Издержки аморальной системы, - пояснил Джек. - Кока-кола, наркотики, алкоголь и секс. А вместо школы, наверно, они работают на урановых рудниках. - Он не сумел скрыть горечь в голосе:
- Подрастут - станут гангстерами.
- Чикагскими, заметь! - подлил масла в огонь Лоуз.
- Потом наденут военную форму и будут расстреливать фермеров и жечь их хижины. В такой уж стране мы живем. Заповедник убийц и эксплуататоров.
Повернувшись к жене, Джек спросил саркастически:
- Не так ли, дорогая? Дети курят наркотики, у буржуев руки по локоть в крови, а бездомные роются на помойках…
- Вон идет твоя подруга, - тихо прошипела Марша.
- Моя?.. - Гамильтон с удивлением обернулся.
Сквозь толчею торопливо пробиралась стройная, гибкая блондинка.
Чувственный ротик полураскрыт, буйная копна волос лихо спадает на плечи. Сначала Джек не узнал ее. Она была одета в блузку с низким вырезом. Лицо лоснилось от обильной косметики. Юбка в обтяжку соблазнительно подчеркивала округлые формы. Роскошный бюст вздрагивал при каждом шаге. Джеку ударил в ноздри сложный букет запахов - аромат духов и разгоряченного женского тела. В голове сразу закружились столь же сложные воспоминания.
- Привет. - У Силки оказался низкий, хрипловатый голос.
Она склонилась и чуть ткнула губами Джека в висок.
- Я ждала тебя.
Гамильтон смущенно поднялся и предложил ей стул.
- Спасибо. - Усевшись рядом, Силки обвела взглядом присутствующих. - Привет всей честной компании!
- Могу я задать вам один вопрос? - холодно обратилась к ней Марша.
- Разумеется.
- Какого размера вы носите лифчик?
Не моргнув глазом. Силки спокойно задрала блузку так, что обнажились великолепные груди.
- Вас удовлетворяет мой ответ?..
Марша густо покраснела.
С беззастенчивым, мальчишеским восторгом Джек глазел на невероятных размеров женские груди.
- Полагаю, что лифчики - буржуйская выдумка для обмана простого народа.
- Кто бы говорил о народе! - слабо возразила Марша; только что увиденное зрелище явно лишило ее душевного равновесия. - Тебе, должно быть, нелегко поднимать вещи, когда ты их роняешь, - сказала она девице.
- В коммунистическом обществе, - объявил Лоуз, - пролетариату нечего ронять!
Силки рассеянно улыбалась, касаясь своих обнаженных грудей длинными тонкими пальчиками. Затем, пожав плечами, она опустила блузку, расправила рукава и положила руки на стол:
- Что новенького?
- Большая битва на дороге, - сообщил Гамильтон. - Кровожадный Уолл-стрит против героического, самозабвенно распевающего гимны рабочего класса.
Силки с сомнением посмотрела на Джека:
- И чья взяла?
- Честно говоря, почти вся фашистская шакалья стая погребена под горящими лозунгами.
- Смотри! - вдруг показал на что-то Лоуз. - Видишь, вон там?
В углу бара стоял автомат, продающий сигареты.
- Помнишь, а?
- Еще бы.
- И тот тоже на месте. - Лоуз ткнул пальцем в другой угол, на леденцовый автомат, едва различимый в табачном дыму. - Помнишь, что мы сотворили с ним?
- Конечно. Заставили агрегат выдавать французский коньяк высшего качества.
- …И собирались изменить мир, - вдохновенно продолжил Лоуз. - Подумай только, Джек, что мы могли бы сотворить!
- Думаю, думаю…
- Производили бы любой продукт, все что душа пожелает! Да, вот это был способ производства!
- Принцип божественной отрыжки. Или принцип размножения посредством чуда, - кивнул Гамильтон. - В этой свихнувшейся реальности чудо здорово бы пригодилось.
- Мы бы переплюнули коммунистов, - поддержал его Лоуз. - Им приходится вкалывать до седьмого пота. А нам бы нужен был только этот бар.
- И немного трубок из-под неона, - напомнил Джек.
- Ты говоришь так печально, - забеспокоилась Силки. - Что-нибудь случилось?
- Ничего, - кратко ответил Гамильтон. - Ровным счетом ничего.
- Может, я могу помочь?
- Нет. - Он слегка улыбнулся. - Но все равно спасибо.
- Если хочешь, пойдем на второй этаж и ляжем в кроватку. - Она с готовностью сдвинула юбку, обнажая пухлые ляжки. Джек похлопал ее по руке.
- Ты хорошая девчонка. Но это не поможет.
- Уверен? - Она призывно подалась вперед. Груди ее в этот момент напоминали два тяжелых штурмовика, идущих на таран.
- Как-нибудь… в другой раз.
- Какая милая беседа! - Марша состроила презрительную гримасу.
- Мы просто дурачимся, - мягко сказал ей Джек. - Не обижайся, пожалуйста.
- Смерть мировому капиталу! - торжественно рыгнув, провозгласил Лоуз.
- Вся власть - рабочему классу! - тут же откликнулся Гамильтон;
- За народную демократию! - продолжил Лоуз.
- За Союз Советских Социалистических Штатов.
Оторвавшись от пивных кружек, рабочие за стойкой хмуро глянули в их сторону.
- Потише, олухи! - просипел Макфиф.
- Слушайте, слушайте! - кричал Лоуз, стуча по столу перочинным ножом.
Открыв лезвие, он угрожающе выставил его. - Я сдеру шкуры с хищников Уолл-стрит!
Джек с подозрением смерил его взглядом:
- Негры не носят ножей. Это клевета буржуазии.
- А я ношу.
- Тогда ты не негр. Ты - бывший негр, предавший свою религию.
- Свою религию? - непонимающе повторил Лоуз.
- Понятие расы - фашистская категория, - сообщил ему Гамильтон. - Негры - это религиозно-культурная группа, и ничего больше.
- Черт возьми! - Лоузу заявление Джека пришлось по душе. - Такие дела начинают мне нравиться!
- Может, потанцуем? - спросила Гамильтона Силки. Неожиданно в ее голосе появились властные нотки.
- Не хочу, - сухо ответил Джек.
- Что мы можем сделать для революции? - с энтузиазмом обратился к присутствующим Лоуз. - Кого надо убить?
- Не важно, - махнул рукой Гамильтон. - Первого встречного, кто умеет читать и писать.
Силки и кое-кто из рабочих обменялись настороженными взглядами.
- Джек, - заерзала на стуле подружка, - такими вещами не шутят!
- Ни в коем случае! - согласился Гамильтон. - Нас самих едва не линчевал этот бешеный пес Тиллингфорд.
- Ликвидируем Тиллингфорда! - закричал Лоуз.
- Я сделаю это, - брякнул Джек. - Растворю его в кислоте и спущу в унитаз.
Силки по-прежнему не сводила с Джека озадаченного взгляда.
- Прошу тебя, не говори так. Ты пугаешь меня.
- Пугаю? Почему же?
- Потому что… - Она сделала беспомощный жест. - Мне кажется, ты говоришь с сарказмом.
У Марши вырвался истеричный всхлип:
- О Боже… она еще и рассуждает!..
Пролетарии тем временем соскользнули с табуретов и, лавируя меж столиками, тихо приближались. Шум в баре стих. Смолк музыкальный автомат. Подростки в дальнем углу сорвались с мест и быстро выскочили на улицу.
- Джек, - испуганно шепнула Силки, - будь осторожен. Ради меня!
- Вообще-то я многое уже повидал! - усмехнулся Гамильтон. - Даже политически подкованную шлюху. Ай да ты!.. Честная девушка, говоришь? Развращена системой?
- Золотом толстосумов, - мрачно поправил Лоуз, переворачивая опорожненную бутылку. - Совращена пузатым банкиром. А может, священником! Он ее девственность прибил на стене библиотеки, над камином.
Марша тревожно оглядывалась вокруг:
- На самом деле это совсем не бар, так ведь? Только жалкое подобие…
- Бар, вид снаружи, - уточнил Гамильтон. - А тебе что нужно?
- Тогда внутри, - медленно продолжила Марша, - это… собрание партячейки. А твоя подружка…
- Ты работаешь на Гая Тиллингфорда, верно? В тот день я тебя там посадила в машину?
- Да. Но Тиллингфорд меня уволил. Полковник Эдвардс выгнал, Тиллингфорд выгнал… и боюсь, что этим дело не закончится. Гамильтона почему-то крайне развеселил тот факт, что пролетарии, окружавшие столик, оказались при оружии. Каждый в этом мире вооружен. И каждый - на той или на другой стороне. Даже юная потаскушка.
- Силки, - проговорил вслух Джек, - я тебя с кем-нибудь другим не перепутал?
Девица на миг смутилась. Потом тряхнула головой, расплескав по плечам волны светлых волос.