– Приготовились отдать тросы, – скомандовал Рип. Они решили пожертвовать ботами растяжек ради экономии массы и быстроты взлёта. – По моему сигналу через пятнадцать секунд.
Пока он говорил, руки его двигались над консолью, и корабль вздрогнул, когда ожили боковые ускорители.
– Десять секунд.
Из-под корабля вырвался клуб дыма; боковой экран Дэйна давал внешний обзор. Реактивные двигатели мягко загудели. Дэйн мысленно видел, как Иоган навис над дисплеями, ловя любой признак неисправности и глядя на растущее давление.
– Пять секунд.
Теперь из-под "Королевы" расходилось массивное облако пара и дыма. Дэйн видел, как приличного размера камни подпрыгивали и дробились, подхваченные потоком выхлопных газов. Брошенное оборудование начинало тлеть, как пылающие летучие мыши разлетались обрывки горящих плетёных матов. Загорелся и рассыпался угольками брошенный предмет, который Дэйн счёл музыкальным инструментом. "Королева" дрожала и потрескивала, рёв двигателей переходил в вопль и визг, звук нарастал…
– Две… одна… старт!
Прогремела цепочка взрывов, отстреливших тросы от корабля, и "Королева" прыгнула в воздух. Рип толкнул рукоятки питания двигателей вперёд, и на мучительное мгновение корабль завис, потом медленно – и Дэйн ощущал это всем телом – продолжил подъём.
Корабль трясся, и Дэйн сгорбился над экраном компьютера, глядя на показания датчиков, нет ли где слабины, не сдвинулся ли груз, что при таком ускорении могло бы вызвать катастрофу.
Но все огоньки светились жёлтым, хотя тряска гремела барабанным боем, и боковой экран показывал, как быстро уходит вниз Гесперида-4 и вспыхивают молнии в облаках под кораблём. Воздух провизжал мимо корпуса, будто сумасшедший органист играл токкату – именно тогда тряска стала сильнее и резко затихла. Они вышли за звуковой барьер и опережали звук своего полёта. Дэйн представил себе, как волна преодоления звукового барьера шлёпнет там, теперь уже далеко внизу, по странникам.
"Королева" выходила в космос.
Глава 21
Дэйн почувствовал, как напряжение чуть отпустило его, и глубоко вздохнул, ворочая из стороны в сторону заболевшей шеей, не отводя взгляда от консоли. Именно во время взлёта обычно срабатывал закон Мэрфи, особенно если загрузка велась в спешке.
Но облегчение его длилось недолго.
Экран внешнего обзора вдруг затянуло световыми мазками, и изображение начало прыгать.
– Входим в ионосферу, – объявил голос Лоссина. – Задействуем пылевые экраны.
Бронированный щит, предназначенный для зон космоса, сильно засорённых микрометеоритами, отсёк экран внешнего обзора Дэйна, и экран погас. Через секунду на нём появилась диаграмма электрических полей планеты, и Дэйн уставился на неё, не веря своим глазам, – "Королева Солнца" поднялась всего на двадцать пять километров – меньше чем до половины уровня, где обычно начиналась ионосфера!
– Штотц! Тау! – раздался голос Рипа. – Есть у вас эти показания?
– Подтверждаю. – Голос Штотца прозвучал напряжённо-сухо.
Дэйн ощутил, как у него самого растёт напряжение, будто череп сдавило невидимыми тисками, когда он вводил запрос в компьютер. Выскочивший ответ заставил его сжать зубы: дикие флуктуации магнитного поля планеты выходили за рамки всего, что наблюдалось когда-либо на любой планете, известной компьютеру корабля.
Дэйн открыл на экране окно с видом на мостик. Рип Шеннон был натянут как струна. Профиль его чётко выделялся на фоне экрана, руки летали над консолью уверенно и быстро, а "Королева" с трудом, но набирала высоту.
Наблюдая за Рипом, Дэйн почувствовал эхо в мозгу – Рип смотрел, как он смотрит, – и головокружение от этого эха заставило его закрыть на секунду глаза. Потом он ощутил такое же смещение от Джаспера – но от Али ничего. И за это спасибо, угрюмо подумал Дэйн.
Потом раздались тревожные гудки – консоль Лоссин подала сигнал, привлекая внимание.
– Обнаружен тормозной импульс, пеленг десять тридцать два, девятьсот километров… – Доклад татха на мгновение прервался. Лоссин склонился над консолью. – Выход из ионосферы, – сказал он. – След потерян.
Дэйн явственно слышал озадаченность в его голосе.
По интеркому побежал быстрый разговор:
– Мы всё ещё поднимаемся на максимальной тяге?
– Да, но тогда как…
– Отставить трёп! – резко сказал Рип, и его столь редкая грубость подчеркнула напряжённость момента.
Молчание.
"Королева Солнца" вздрогнула и вроде бы замедлилась, будто на что-то налетев, но Дэйн знал, что при такой скорости столкновение с чем-нибудь твёрдым разрушило бы корабль.
Снова открылись пылевые экраны, и образ внешнего мира мигнул и установился. Это выглядело как вытянутый смерч пламени, закрученный вокруг обёрнутого в облака и заплетённого сеткой молний шара Геспериды-4, превратившегося в почти невидимую искорку света.
– Огонь бластера, два-девяносто отметка тринадцать, удаление девяносто километров.
Голос Лоссина звучал странно – почти тонко. Страх это или возбуждение? Дэйн ощутил струйку пота, стекающую с брови, и подумал, что первое.
– Девяносто! – воскликнул Штотц по интеркому.
Дэйн вспомнил, что им неизвестно, насколько мощны коллоидные бластеры. Эта информация была строго засекречена Патрулём. Теперь у них есть основания для оценок, и эти оценки куда хуже, чем кто-нибудь мог предполагать.
– Чуть ближе попадут – и мы сваримся, – пискнула Туи.
Дэйн поднял голову, увидел её огромные жёлтые глаза, глядящие на него, увидел, как напрягся её гребень. Он нехотя кивнул. Если они могли ощутить эффект промаха на девяносто километров, то, пройди луч ближе, от "Королевы" останется пар и капли конденсата от металла корпуса.
Дэйн обернулся к экрану, где расплывался факел от оружия пиратов. Какие же у них теперь шансы?
– Неплохо бы нам уйти подальше, – вдруг сказал Штотц. – Меньше атмосферы – меньше ударная волна и поперечная радиация от луча.
– Пока ещё не можем, – ответил Рип сдавленным голосом. – Выше – значит медленнее, и больше времени у них для наведения на нас. Я веду нас на ещё один виток орбиты, чтобы стряхнуть их в электромагнитном излучении сьеланитовых полей. Всё равно в такой адской магнитной буре им не навести луч точно.
Дэйн и Туи смотрели у себя на экранах, как он, произнося эти слова, одновременно выполнял, то что говорил, и дал реверс реактивных двигателей, удерживая "Королеву" на более низкой и быстрой орбите.
Подвеска Дэйна щёлкнула, когда ускорение упало до нуля. Они были в свободном падении. Атавистическая часть его мозга в панике вздрогнула, узнав два самых древних кошмара: атаку хищника и падение.
Это чувство резко обострилось на миг, когда проснулась пси-связь. Появились они все четверо, но почти сразу же исчезли.
Из корабля-преследователя вырвалась ещё одна вспышка света, пока ещё только световая точка, теперь уже ближе к ободку планеты, но смертельный луч на этот раз изогнулся вверх и прочь от планеты. И световая точка погасла.
– Дэйн, что случилось? – спросила Туи. – Пират взорвался?
– Противник вошёл в магнитопаузу, – лаконично доложил Лоссин.
– Нет, – ответил Дэйн, когда ритм его сердца замедлился до нормы и пришло понимание. – Он влетел в тень Геспериды.
По интеркому донёсся голос Джаспера – спокойный голос учителя:
– Его луч отклонила ударная волна частиц возле терминатора.
– Проводимость растёт, – снова сообщил Лоссин, когда по обзорному экрану опять поползли коронные разряды и закрылись пылевые щиты. Очевидно, татх связал их напрямую с сенсорами корабля.
Чтобы отвлечься от растущего ощущения беспомощности, Дэйн стал объяснять Туи, как огибает планету поток частиц от неспокойного солнца, создавая в космосе что-то вроде расходящейся от носа лодки волны.
Туи тоже обрадовалась возможности отвлечься. Она внимательно слушала, её выразительный гребень трепетал, потом она коротко кивнула и спросила:
– Значит, луч пиратов на это налетел и отклонился?
– Да, – ответил Дэйн. – К сожалению, мы не можем рассчитывать, что это случится опять.
– Отсеки, доложите обстановку, – прервал их голос Рипа.
Этому новому отвлечению Дэйн тоже обрадовался и стал слушать краткие рапорты и глядеть на приборы, ожидая своей очереди.
– Температура реактивных двигателей шестьдесят три процента допустимой нормы и сохраняется, – доложил Джаспер.
– Машины на девяноста восьми процентах, – сказал Иоган Штотц. – В пределах параметров.
– Всё закреплено, – доложил Дэйн, когда наступила его очередь. – Поломок не обнаружено.
И всё это время низким аккомпанементом к быстрым переговорам экипажа свистели и рокотали реактивные двигатели, преодолевая трение об атмосферу в орбитальном полёте.
– Температура корпуса семьсот пятьдесят пять градусов, стабильная, – доложил Тау. – Охлаждение заполнено на пятьдесят пять процентов, оставшихся ёмкостей при таком режиме хватит на двести пятьдесят минут.
Вырабатываемому при нагреве корпуса теплу было некуда деваться – система охлаждения сохранит его в танках под давлением ещё четыре часа, а потом надо будет отдать его через двигатели, кпд которых в этом режиме снизится наполовину. Но к этому времени они уже будут далеко от планеты. Или будут мертвы, мелькнула мысль.
И снова рябью на воде реакция от других – на этот раз острее. Первым её отсёк Али, потом Джаспер; Рип был настолько поглощён работой, что это его само по себе отгораживало.
Дэйн потряс головой, избавляясь от головокружения, которое было неизбежным спутником таких соединений, и посмотрел на экран. Пылевые щиты снова открыли, и перед кораблём градусах в тридцати по курсу он увидел сияние вокруг края ночной поверхности планеты. В отличие от бурных молний, дифракционных кругов и цепочек, мерцающих в постоянном кишении под облаками далеко внизу, как культуры бактерий, это сияние было ровным.
Когда снова поднялась ионизация, отрезав внешний вид, Лоссин неожиданно доложил:
– Тормозной двигатель, один-семьдесят отметка восемьдесят, четыреста километров.
– Противник пытается нас достать, – сказал Рип.
– А может? – спросил Тау по интеркому.
– Зависит оттого, какой у них корпус и какова ёмкость охладителя, – ответил навигатор. – Лоссин, можешь прочесть массу этого корабля?
В окне своего экрана, показывавшем мостик, Дэйн увидел, как татх покачал головой.
– Слишком много флуктуации в магнитосфере. – В этот момент щиты снова открылись, и мех на шее у татха поднялся дыбом. – След потерян. Ты можешь вести нас не в ионосфере, над флуктуациями отражающего слоя?
– Слишком высоко будет, – ответил Рип. – Попытайся так. Со спутниками наблюдения удалось что-нибудь сделать?
– Десять минут до связи с ними, – ответил Лоссин, и его шерсть на шее вернулась в нормальное положение.
– Спутники наблюдения? – переспросила Туи. – Глиф не мог настроить?
Донёсся голос Глифа из машинного отделения.
– Мы настроили спутники для тактического мониторинга, но не могли ещё переориентировать…
– Надо было ждать взлёта, – добавил голос Иррбы из отсека двигателей.
– Чтобы не навести пиратов, – сказал вполголоса Дэйн.
Туи кивнула, зрачки её сузились в щёлочки.
– Теперь понимаю.
– И изображения будут медленные, – сказал Лоссин из ходовой рубки. – Слишком много шума – планета звенит колоколом, – врубился резкий голос Штотца.
– Частоты падают, амплитуды растут. Но скорость обмена снижается.
– И этого мало, – заметил Джаспер. – Чертовски мешает настраивать двигатели.
– Зато и лучи их бластеров – тоже, – возразил Рип. – А мы уйдём ещё до начала большого спектакля, если компьютерные расчёты точны.
– Тут ещё одно, – вставил Али, растягивая, как обычно, слова, будто они всего лишь работали с имитационной моделью. – Когда ионосфера опустится до земли, весь ад сорвётся с цепи.
При этом предупреждении все замолчали.
Какое-то время за ними не было погони, или так казалось, но Дэйн знал, что ещё один пиратский корабль их выслеживает и выжидает возможности, пока двое других выходят с ускорением на более высокие орбиты, ожидая, чтобы "Королева Солнца" показалась из-за края планеты.
Он поморщился, глядя на цифры, мелькающие по экрану. Что собирается делать Джеллико на "Северной звезде"? У неё ведь нет оружия, так что он может сделать?
– Есть что-нибудь от "Северной звезды? – спросил он.
– Нет, – ответил Лоссин.
– Плохой признак, – начал Штотц.
– Не обязательно, – перебил его Рип медленно, почти медитативно. Он работал на консоли управления, и руки его не прекращали двигаться. – Я думаю, я знаю, где он – прячется у всех на виду…
У Крейга Тау вырвалось внезапное восклицание, но он его тут же подавил.
– …где пираты быть не могли, когда мы взлетали, – закончил Рип, не обращая внимания на то, что его перебили. "Чего он просто и не заметил", – подумал Дэйн, глядя на навигатора-пилота на экране. Казалось, что Рип в состоянии изменённого сознания – так он был сосредоточен. И Дэйн больше не ощущал исходящего от него напряжения.
– Это где? – спросила Туи.
– Точно над местом посадки "Королевы", на стационарной орбите – самая худшая исходная позиция для перехвата, – ответил Рип.
Теперь Тау Крейг засмеялся ликующим смехом.
– Мальчик, ты уже думаешь, как он! Ставлю свои отпускные следующего года, что ты прав.
– Но что он может сделать? – спросил Али. На миг наступило молчание, прерванное гудком с консоли Лоссина, когда пылевые щиты вновь открылись.
– Что бы это ни было, мы скоро узнаем, – ответил Рип. – Выходим на нашу первую орбиту, куда мы и взлетали.
Ему не было нужды показывать, потому что Дэйн видел свет над горизонтом, разливающийся волнами, заворачивающийся огромным колесом со сложной внутренней структурой, и центр колеса был над островом, откуда они уходили.
И путь "Королевы" вёл мимо центра этого мальстрема.
– Ой, я хочу надеяться, что компьютер прав.
В голосе Туи была и бравада, и вопрос. Дэйн заставил себя улыбнуться.
– Пока за компьютером Фрэнк, можно не беспокоиться.
А если он ошибётся, об этом никогда и никто не узнает.
* * *
Рип ощутил лёгкое прикосновение уныния от Дэйна и инстинктивно отодвинулся от неожиданной связи, не прерывая её. Ощущение фонового присутствия Дэйна успокаивало, и ему не нужно было защищать свою идентичность. Они были на том уровне, где мысли другого ощущаются как свои – безопасные мысли о фактах и гипотезах. Почти как окна на консоли, только внутри. К тому же, признался себе Рип, нельзя пренебрегать никаким возможным преимуществом.
– Спутники наблюдения выходят на связь, – вдруг доложил Лоссин. – Задержка десять минут.
Рип внимательно изучал расплывчатый график орбиты. Всё ещё не было никаких признаков Джеллико и "Северной звезды", но теперь он точно знал, что делает капитан. Он вышел на реактивных двигателях на другую сторону, пока пираты гнались за "Королевой Солнца".
И если он был прав, то Джеллико в этот самый момент спешит к ним.
Но у него в мозгу всё ещё звучал вопрос Али. Что может сделать невооружённый корабль, и даже два, против превосходящих сил трёх кораблей с коллоидными бластерами?
Колесо огня над островом зависло впереди, заполнив нижние облака.
И по нервам Рипа ударило кислотой от доклада Лоссина:
– Вижу тормозной огонь, десять отметка двадцать пять, девятьсот километров, приближается.
Рип включил тормозные двигатели, и громче взревела атмосфера за бортом.
– Температура корпуса повышается, – предупредил Тау. – Рефрижераторные ёмкости заполнены на семьдесят пять процентов, заполнение продолжается. Разрядка через два и пять десятых часа.
Лоссин прогудел:
– Противник на четырнадцать отметка двадцать два, семьсот сорок километров, приближается. Рипа охватило отчаяние. Пираты взяли их в клещи.
Глава 22
На "Северной звезде", Раэль Кофорт, слыша собственное дыхание, глядела на растущее огненное колесо на большом экране в лаборатории наблюдения. Она бессознательно ощущала свежий ветерок около щеки, несущий странный запах; к этому воздуху она добавила антибиотик, чтобы они не подхватили какую-нибудь заразу после столь долгого пребывания в затхлой атмосфере. Снова можно было использовать энергию – здесь, всего в сорока километрах над разверзшимся внизу адом. Такой уровень электромагнитных полей и потока частиц мог скрыть и куда более мощный корабль – выдержали бы только его щиты.
Она сделала длинный вдох сквозь зубы, предвкушая сладость свежего воздуха. Нескоро наступит время, когда она снова будет воспринимать это как должное.
Нескоро, если…
Она оборвала себя на этой мысли и ещё раз пробежала глазами величественную картину магнитной бури, терзающей атмосферу Геспериды. Где-то в центре водоворота ионизации была "Королева". Месяц там простояла.
Она тронула кнопку, и по дисплею растеклись цвета. Радужное сияние изображало интенсивности электромагнитных полей и потоков частиц, хлещущих по архипелагу, где приземлился корабль. Раэль встряхнула головой, мысли перепрыгнули к тому, какие поражения могла получить команда "Королевы Солнца" на клеточном уровне. Ей с Тау придётся начать курс лечения для всех, как только они… Если они…
Нет. Она заставила свои мысли вернуться в медицинскую лабораторию и продумать весь диапазон средств, который есть на любом корабле для лечения радиационных поражений. Удачно, что они с Тау, когда на Бирже представился случай, просмотрели данные наблюдений по последним методам и отложили их себе.
Глядя на удивительную световую феерию вокруг планеты, она вспоминала все эти новые лекарства и синдромы, которые ими лечат. От этого её мысли перешли к тому, какой эффект может оказать повышение интенсивности электромагнитного фона планеты на таинственную связь между учениками.
Когда ей надоело об этом думать, она нагнулась и щёлкнула кнопкой интеркома. Лучше слушать, как говорят другие, чем одиноко сидеть и предаваться бесплодному беспокойству.
– …и сколько времени Патруль будет сюда добираться? – спрашивал ван Райк.
– Если нам повезло и нас вообще услышали, то скоро они будут здесь, – ответил скрипучий голос Кости.
– Ну, нас точно услышали, это я гарантирую. Выдача тревоги класса сверхновой приведёт их сюда как можно быстрее и с большими силами – Патруль славится чёткостью своей работы, – заявил ван Райк.
– Можем прикинуть, когда они услышали, – вступил в разговор Стин. – Если нет какой-нибудь неизвестной нам базы Патруля ближе Сармеге-2, проход сигнала займёт минимум пятнадцать дней.
– Так что они уже могут быть здесь?
– Или через неделю, – мрачно заметил Кости.
Раэль прикинула:
"И если даже они успеют вовремя, то нам придётся поволноваться, сочтут ли они нашу проблему достойной тревоги класса сверхновой, и если нет, то лицензия, которую мы хотим защитить, будет отозвана теми, кто на нашей стороне…"
Хватит. Хватит!