- Ха! А я думал, бетанцы перерезали ему глотку, - отозвался удивленный старшина. - А мы-то устроили такие роскошные поминки…
- Эти двое - личные пленники старика, - представил их Куделка повару, которому, как заподозрила Корделия, гораздо привычнее было держать в руках оружие, чем поварешку, - а ты ведь знаешь, для него это больная тема. У этого парня - повреждение от нейробластера. Бетанцев велено как следует накормить, так что не пытайся отравить их своими обычными помоями.
- Критиковать все горазды, - пробормотал себе под нос старшина-повар, когда Куделка исчез, помчавшись выполнять остальные поручения. - Что есть будете?
- Что угодно. Все что угодно, кроме овсянки и рокфора, - поспешно поправилась Корделия.
Старшина скрылся в заднем помещении и вернулся несколько минут спустя с двумя дымящимися мисками какого-то рагу и настоящим хлебом, намазанным самым настоящим маргарином. Корделия жадно набросилась на еду.
- Ну как? - без особого энтузиазма осведомился старшина, заранее втягивая голову в плечи.
- Потрсающе, - ответила она с набитым ртом. - Объеденье.
- Правда? - Он расправил плечи. - Вам правда нравится?
- Правда. - Она перестала есть, чтобы впихнуть несколько ложек рагу в задремавшего Дюбауэра. Вкус горячей пищи тут же разогнал вызванную припадком сонливость, и он принялся жевать почти с таким же энтузиазмом, что и она.
- Слушайте, может, я помогу вам его покормить? - предложил старшина.
Корделия просияла от радости.
- Конечно!
Менее чем за час она успела узнать, что старшину зовут Нилеза, выслушать всю историю его жизни, а также отведать весь - хоть и небогатый - ассортимент деликатесов барраярской полевой кухни. Старшина явно так же изголодался по похвалам, как и его товарищи - по домашней стряпне, поскольку он таскался за ней по пятам и все ломал голову, чем бы еще ей услужить. Форкосиган пришел без сопровождающих и устало сел рядом с Корделией.
- Добро пожаловать назад, сэр, - приветствовал его старшина. - Мы думали, бетанцы убили вас.
- Да, я знаю, - отмахнулся Форкосиган от уже привычного приветствия. - Как насчет еды?
- Что пожелаете, сэр?
- Все что угодно, только бы не овсянку.
Ему тоже выдали хлеба и рагу. Ел он без особого энтузиазма - похоже, лихорадка в сочетании со стимулятором заглушала аппетит.
- Как прошло с командором Готтианом? - тихо спросила Корделия.
- Неплохо. Он снова в строю.
- Как вы этого добились?
- Развязал его и дал ему свой плазмотрон. Сказал ему, что не могу работать с человеком, которому не могу доверять, и что собираюсь дать ему последний шанс мгновенно получить повышение. Затем я сел к нему спиной. Мы просидели так минут десять. Не произнесли ни слова. Затем он отдал мне плазмотрон, и мы вернулись в лагерь.
- Я тоже думала, сработает ли что-нибудь в этом духе. Хотя я не уверена, что смогла бы сделать это, будь я на вашем месте.
- Я тоже не думал, что мог бы сделать это, не будь я столь измотан. До чего ж хорошо наконец дать отдых ногам. - Он немного оживился. - Как только арестуют остальных, мы вылетим на "Генерал". Это прекрасный корабль. Я отведу вам офицерскую каюту - ее почему-то называют адмиральскими апартаментами, хотя она ничем не отличается от остальных. - Форкосиган размазал остатки рагу по дну миски. - Как вам еда?
- Чудесная еда.
- Большинство отзывается иначе.
- Старшина Нилеза был очень добр и внимателен.
- Мы говорим об одном и том же человеке?
- По-моему, ему просто хочется, чтобы его старания ценили. Попробуйте как-нибудь.
Форкосиган, оперевшись локтями на стол, положил подбородок на ладони и улыбнулся.
- Мы рассмотрим ваше предложение.
Они умолкли и просто сидели, усталые и разморенные сытным обедом, за простым металлическим столиком. Форкосиган откинулся на спинку стула и закрыл глаза. Корделия прикорнула за столом, положив руку под голову. Примерно через полчаса вошел Куделка.
- Мы взяли Сенса, сэр, - доложил он. - Но у нас были… у нас остаются кое-какие проблемы с Радновым и Дэробеем. Уж не знаю как, но они о чем-то догадались и скрылись в лесу. Я выслал за ними отряд.
Форкосиган явно хотелось выругаться.
- Надо было пойти самому, - пробормотал он. - Они вооружены?
- У обоих остались их нейродестукторы. Плазмотроны мы успели забрать.
- Хорошо. Я не хочу больше тратить время здесь, внизу. Отзовите людей и заблокируйте все входы в пещеры. Пускай узнают, каково ночевать в здешних лесах. - Представив себе эту картину, он весело сверкнул глазами. - Мы подберем их позднее. Никуда они от нас не денутся.
Корделия помогла Дюбауэру забраться в катер, простой и довольно обшарпанный войсковой транспорт, и пристроила его на свободном сидении. С прибытием последней группы катер показался прямо-таки переполненным барраярцами; были среди них и связанные арестанты - съежившиеся и понурые, несчастные подчиненные сбежавших главарей. Все солдаты оказались рослыми и мускулистыми молодыми людьми. Форкосиган пока оставался самым невысоким из всех, кого она видела.
Они с любопытством глазели на нее, и она уловила обрывки разговора на двух или трех языках. Догадаться о предмете разговора было нетрудно, и Корделия мрачно усмехнулась. Похоже, молодежь была полна иллюзий насчет того, сколько желания и сил заниматься сексом остается после сорокакилометрового дневного перехода у двоих людей - контуженных, больных, голодных и невыспавшихся, чередующих заботу о раненом со стараниями не попасть на ужин очередному хищнику, да вдобавок озабоченных проблемой мятежа, с которой им придется иметь дело в конце пути. К тому же совсем немолодых: тридцати трех и сорока с лишним лет. Она рассмеялась про себя, и закрыла глаза, чтобы не видеть их любопытных физиономий. Форкосиган вернулся из кабины пилота и скользнул на сиденье рядом с ней.
- У вас все в порядке?
Она кивнула.
- Да. Немного ошарашена этими стадами мальчишек. Кажется, вы, барраярцы - единственные, у кого нет смешанных экипажей. Интересно, почему?
- Отчасти - по традиции, отчасти - для того, чтобы поддерживать агрессивный настрой. Они вас не раздражают?
- Нет, скорее смешат. Интересно, а они догадываются, как ими манипулируют?
- Ни в малейшей степени. Они воображают себя венцами творения.
- Бедные ягнятки.
- Ну, я бы не сказал.
- Я имела в виду жертвенных животных.
- А. Это уже ближе.
Двигатели катера взвыли, и они поднялись в воздух. Облетев изрытую кратерами гору, катер взял курс на восток, набирая высоту. Корделия наблюдала из окна, как внизу за считанные минуты пронеслась вся местность, которую они с таким трудом преодолели за несколько дней. Катер промчался над исполинской горой, на склоне которой был похоронен Роузмонт, достаточно близко, чтобы можно было разглядеть снежную шапку и ледники, рдеющие в лучах заходящего солнца. Они летели на восток - через сумерки, через непроглядную ночь, потом горизонт ушел вниз, и они ворвались в вечный мрак космического пространства.
Как только ни вышли на промежуточную орбиту "Генерала Форкрафта", Форкосиган снова ушел к пилотам, чтобы проследить за стыковкой. Казалось, он отдалялся от нее, возвращаясь к своим обычным обязанностям и все больше втягиваясь в привычную среду, из которой он был вырван. Ну, у них, конечно, еще будет время побыть наедине - впереди еще много месяцев путешествия, судя по тому, что говорил Готтиан. "Представь себе, что ты - антрополог, - сказала она себе, - изучаешь диких барраярцев. Считай это каникулами - ты ведь все равно хотела взять длительный отпуск после этой экспедиции, ну так вот он, пожалуйста". Ее пальцы машинально теребили обивку обшарпанного сиденья. Нахмурившись, она заставила их успокоиться.
Стыковка прошла очень гладко, и солдаты, поднявшись с мест и собрав снаряжение, шумной толпой повалили к шлюзу. Рядом с Корделией возник Куделка и сообщил, что назначен ее проводником. Скорее, охранником - а может, и нянькой: в данный момент она не чувствовала себя особо опасной. Она подхватила Дюбауэра и последовала за своим провожатым на борт корабля Форкосигана.
Здесь пахло совсем иначе, чем на ее экспедиционном корабле, было слегка холоднее, повсюду масса голого некрашеного металла, сплошная экономия на удобствах и отделке - словом, та же разница, что между уютной жилой комнатой и гаражом. Прежде всего они отправились в лазарет - пристроить Дюбауэра. Это был длинный ряд аккуратных, строгих помещений, гораздо более обширных - даже в пропорциональных масштабах, - чем палаты изолятора ее экспедиционного корабля, поскольку они были предназначены для размещения гораздо большего числа пострадавших. Сейчас здесь было довольно пустынно - один только главный хирург и пара рядовых, коротавших время за инвентаризацией оборудования, да скучающий солдат со сломанной рукой, который от нечего делать совал нос в их дела. Дюбауэра осмотрел доктор, который, как вскоре уяснила Корделия, был гораздо более сведущ в нейробластерных повреждениях, чем ее корабельный хирург. Затем он передал мичмана санитарам, чтобы те вымыли его и устроили на ночь.
- У вас скоро появится еще один пациент, - сообщила Корделия хирургу, который, очевидно, был одним из четверых сорокалетних в экипаже Форкосигана. - У вашего капитана на голени отвратительная инфицированная рана. Началось общее заражение. И еще… не знаю, что за голубые таблетки у вас в аптечках, но, судя по его словам, та, которую он принял сегодня утром, вот-вот перестанет действовать.
- Чертова отрава, - выругался врач. - Не спорю, они эффективны, но можно было бы подобрать что-нибудь менее изматывающее. Не говоря уже о побочных эффектах.
"Наверное, в них-то все и дело", - подумала Корделия. Доктор принялся устанавливать синтезатор антибиотиков и готовить его к программированию. Корделия меж тем наблюдала, как безучастного Дюбауэра укладывают в постель, и представила себе ожидавшую его бесконечную вереницу однообразных больничных дней - словно прямой туннель, ведущий к концу жизни. Оказала ли она ему услугу? Холодный шепот сомнения теперь будет вечно преследовать ее, пополнив собрание терзающих ее по ночам мыслей. Она еще немного послонялась вокруг него, втайне ожидая прихода своего второго подопечного.
Наконец объявился Форкосиган, пришедший в сопровождении - а если точнее, при помощи - двоих офицеров, с которыми она еще не встречалась. Он на ходу раздавал поручения. По всей видимости, он слегка не рассчитал время, потому что смотреть на него было просто страшно. Он был бледен, дрожал, по лицу струился пот, и Корделия подумала, что сейчас можно различить морщины, которые пролягут на его лице к семидесяти годам.
- О вас еще не позаботились? - спросил он, увидев ее. - Где Куделка? Я думал, что сказал ему… А, вот ты где. Размести ее в адмиральской каюте. Я это говорил? И зайди на склад, найди ей какую-нибудь одежду. И ужин. И заряди ее парализатор.
- Да у меня все в порядке. Не лучше ли вам лечь? - обеспокоено спросила Корделия.
Но Форкосиган продолжал кружить по комнате, словно разладившаяся игрушка со сломанным моторчиком.
- Надо выпустить Ботари, - пробормотал он. - А то у него, наверное, уже начались галлюцинации.
- Вы только что сделали это, сэр, - напомнил один из офицеров. Хирург переглянулся с ним и многозначительно кивнул в сторону диагностического стола. Вдвоем они перехватили Форкосигана с его орбиты, почти силой подтащили его к столу и заставили улечься.
- Все эти чертовы таблетки, - объяснил хирург, заметив тревогу Корделии. - К утру он придет в себя, если не считать слабости и адской головной боли.
Хирург склонился над своим пациентом, разрезал натянутую распухшей ногой штанину, и тихо выругался при виде того, что обнаружилось под ней. Куделка заглянул ему через плечо и обернулся к Корделии с фальшивой улыбкой, приклеенной к позеленевшей физиономии.
Корделия кивнула и неохотно удалилась, оставляя Форкосигана в руках профессионалов. Куделка - похоже, наслаждавшийся ролью мальчика на побегушках, несмотря на то, что эти обязанности заставили его пропустить эффектную сцену возвращения капитана на борт корабля, - отвел Корделию к складу одежды, потом исчез с ее парализатором, и покорно вернул его ей полностью заряженным. По его виду было ясно, что это действие шло вразрез с его убеждениями.
- Да я вовсе не собираюсь пускать его в дело, - проговорила Корделия, уловив сомнение в его взгляде.
- Нет, нет, старик велел, чтобы он у вас был. Я не собираюсь спорить с ним по поводу пленных. Для него это больной вопрос.
- Я так и поняла. Кстати, если это поможет вам разобраться в данном вопросе, то наши правительства, насколько мне известно, не находятся в состоянии войны. Следовательно, мое задержание незаконно.
Куделка нахмурился, пытаясь переварить новую информацию - но чуждые мысли безвредно отскочили от его твердокаменных взглядов, ни на йоту не поколебав их. Прихватив сверток, он препроводил Корделию в ее апартаменты.
ГЛАВА 5
Выйдя из каюты на следующее утро, Корделия обнаружила у дверей часового. Ее макушка едва доставала ему до плеча, а лицо охранника напоминало морду борзой-переростка - узкое, с крючковатым носом и близко посаженными глазами. Она сразу поняла, где видела его прежде - издали, в пестрых лесных зарослях - и на мгновение ее пронзил запоздалый страх.
- Сержант Ботари? - набравшись храбрости, спросила она.
Он козырнул ей - первый барраярец, приветствовавший ее таким образом.
- Мэм, - произнес он и умолк.
- Я хочу пройти в лазарет, - неуверенно проговорила она.
- Да, мэм, - ответил он низким монотонным басом, четко развернулся и зашагал по коридору. Догадавшись, что сержант сменил Куделку в качестве ее охранника и гида, она засеменила следом. По пути они не разговаривали: сержант помалкивал, а Корделия еще недостаточно осмелела, чтобы приставать к нему с расспросами. Наблюдая за ним, она вдруг сообразила, что охрана могла быть приставлена к ее дверям не только для того, чтобы не выпускать ее, но и для того, чтобы не впускать других. Парализатор, висящий у нее на бедре, неожиданно показался удивительно тяжелым.
В лазарете она обнаружила сидящего на койке Дюбауэра: он был подстрижен, чисто выбрит и одет в черную полевую форму без знаков отличия - такую же выдали и ей. Похоже, за ним тут хорошо ухаживали. Она разговаривала с ним до тех пор, пока ее собственная речь не начала казаться ей бессмыслицей. Он никак не реагировал, просто сидел и глядел на нее.
Тут в проеме двери, ведущей в отдельную палату, она заметила Форкосигана; он сделал ей знак войти. Сидя на кровати в зеленой пижаме стандартного образца, он тыкал световым карандашом в интерфейс компьютера. Интересно, что даже сейчас, когда он был в штатском, без оружия и даже без ботинок, он производил на нее все то же впечатление. Он казался человеком, который может оставаться хоть голым - и заставить всех окружающих почувствовать себя нелепо расфранченными. Она слегка улыбнулась, представив себе эту картину, и приветствовала Форкосигана небрежным взмахом руки. У постели стоял один из двоих офицеров, что накануне вечером привели его в лазарет.
- Командор Нейсмит, позвольте представить вам командор-лейтенанта Форкалоннера, моего второго помощника. Подождите минутку, пожалуйста: капитаны приходят и уходят, а отчетность вечна.
- Аминь.
Форкалоннер выглядел настоящим барраярским офицером - он точно сошел с рекламного плаката в призывном пункте. Но сквозь лощеный облик поглядывал юмор, и Корделии пришло на ум, что примерно вот так будет выглядеть мичман Куделка лет через десять-двенадцать.
- Капитан Форкосиган очень лестно отзывается о вас, - произнес Форкалоннер, начиная светскую беседу. Его капитан слегка нахмурился при таком вступлении, но офицер не заметил этого. - Полагаю, раз уж нам удалось захватить только одного бетанца, то вы - несомненно лучший вариант.
Форкосиган поморщился. Корделия слегка качнула головой, призывая не обращать внимания на вздорную болтовню. Он пожал плечами и принялся печатать что-то на клавиатуре.
- Поскольку мои люди благополучно летят домой, я тоже считаю это честным обменом. По крайней мере, большинство из них. - Призрак Роузмонта дохнул холодком над ее ухом, и Форкалоннер вдруг показался совсем не таким уж забавным. - И вообще, отчего вы так рьяно стремились поймать нас?
- Ну, так было приказано, - просто ответил Форкалоннер, подобно древнему фанатику, отвечавшему на любой вопрос: "Потому что так угодно Богу". Тут его по лицу скользнуло легкое еретическое сомнение. - Хотя я тут подумал, может, нас послали патрулировать этот район в качестве наказания, - сострил он.
Этот комментарий развеселил Форкосигана.
- За твои грехи? Твои представления о мироздании чересчур эгоцентричны, Аристид. - Оставив Форкалоннера расшифровывать сие замечание, он повернулся к Корделии: - Ваше задержание должно было пройти без кровопролития. Так бы оно и произошло, если бы не помешали наши внутренние проблемы. В определенных случаях извинения просто бесполезны, - и она знала, что ему тоже пришли на память похороны Роузмонта в холодном черном тумане, - но это единственное объяснение, которое я могу предложить вам. Что отнюдь не снимает с меня ответственности за происшедшее. И я уверен, что кто-нибудь в высшем командовании непременно ткнет меня в это носом. - Он кисло улыбнулся и снова забарабанил по клавишам.
- В таком случае, и я тоже не стану извиняться за то, что подпортила планы вторжения, - дерзко заявила она. Вот так, а теперь посмотрим, что будет…
- Какого вторжения? - встрепенулся Форкалоннер.
- Именно этого я и опасался. Так и думал, что вы догадаетесь обо всем, едва увидев пещерный склад, - сказал ей Форкосиган. - Когда мы покидали Барраяр, этот вопрос все еще горячо обсуждался, и экспансионисты размахивали идеей преимущества внезапности: для них этот аргумент - дубинка, способная побить партию мира. Говоря как частное лицо… впрочем, я не имею такого права, пока на мне военная форма. Оставим это.
- Какое вторжение? - вновь с надеждой спросил Форкалоннер.
- Если повезет - никакое, - ответил Форкосиган, наконец позволив себе некоторую откровенность. - Мне и одного до конца жизни хватит. - Похоже, он погрузился в какие-то неприятные воспоминания.
Форкалоннера явно озадачило подобное заявление из уст Героя Комарра.
- Это была великая победа, сэр. С очень малыми потерями.
- С нашей стороны. - Форкосиган допечатал свой доклад, подписал его, затем ввел запрос на следующий бланк и принялся тыкать в него световым карандашом.
- А разве остальное так уж важно?
- Это зависит от того, планируешь ли ты оставаться на завоеванной территории или же просто пересечь ее. После Комарра осталось грязное политическое наследство - совсем не то, что мне хотелось бы передать следующему поколению. И вообще, с чего вдруг мы заговорили об этом? - Он закончил заполнять последний бланк.
- Куда вы намерены вторгнуться? - упрямо гнула свое Корделия.
- Почему я об этом не слышал? - вторил ей Форкалоннер.
- Отвечаю по порядку - это секретная информация, которая обсуждается на уровне Генштаба, центрального комитета обоих Советов и императора. Это означает, что разговор окончен, Аристид.
Форкалоннер многозначительно глянул на Корделию:
- Но она-то не из Генерального штаба. Если уж на то пошло…