- Ну, как там? - вскочил навстречу Василию тощий Мойша. В неровном свете лампы он казался еще более тощим, словно скелет ходячий, а его круглые очочки зловеще поблескивали.
- Засыпало, - вздохнул Василий. Не было никакого смысла скрывать правду. Да, они спаслись от обстрела, но оказались засыпанными в подвалах церкви. И в какой-то степени виноват в этом был именно он, ведь это он, когда начался обстрел, приказал лезть в подвал.
- И что станем делать… командир? - поинтересовался другой энкаведешник. Он сидел на полу и не спеша потягивал самокрутку. Вихрастый, кругломордый, он явно был чем-то недоволен. И эта пауза перед словом "командир". Таких, как этот парень, полным-полно было и в Третьем отделе, только Василий старался с ними не общаться. Вообще, он обычно действовал в одиночку, вот только в этот раз… Будь проклят этот архив! Лежал бы себе в подвале и благополучно долежал бы до того момента, когда Красная Армия, перестав отступать, выбила бы фашистов из Ельска. А вот теперь, мало того, что они замурованы, мало того, что погибли все те, кто знал о том, что они находятся в церкви, - искать их явно никто не будет, - так ведь все равно нужно искать этот проклятый архив, а потом придумать, как его изничтожить. Приказа ведь никто не отменял. Да еще нужно поспешать, чтобы успеть до того, как в Ельск нагрянут фашисты. Переходить через линию фронта в планы Василия не входило. В памяти еще живы были последствия его командировки в Антарктиду…
- Значит, так, - решительным голосом начал он, обведя взглядом свое маленькое войско. - Наша задача остается прежней. Нужно найти архив, уничтожить его. Кстати, если найдем архив, то непременно рядом будет другой выход из этого подвала.
- А чего тут искать? - удивился, вставая с земли, вихрастый Конев.
- Вот и я об этом, - согласился Василий. - Только сдается мне, что все же попотеть придется. Недаром же командование меня сюда прислало. Если бы все так просто было… - и он не стал договаривать фразу, просто махнув рукой. - Значит, так: лампы у нас две. Факелы не жжем. Бог его знает, сколько в этой дыре сидеть. Факелы нам еще пригодятся. Чтобы в темноте долго не блуждать сделаем так: вы двое, - он кивнул на Конева и все еще сидевшего на полу энкаведешника, - берете лампу и идете направо. Я со Слушко - налево. А ты, Михаил, посидишь тут, в темноте. Если что, кричи. Ты у нас как маяк будешь, - и он похлопал молодого красноармейца по плечу, а потом, выдержав достаточную паузу, прибавил: - Ну что, пошли? Раньше закончим, быстрее из этого подвала выберемся. Встречаемся тут через полчаса. А ты, Михаил, с этого места ни ногой, и если звать будем, отзывайся.
Потом, повернувшись и подняв лампу повыше над головой, он пошел прочь от туннеля вдоль стены, дав тем самым понять: разговор окончен. Переглянувшись с товарищами, Слушко только пожал плечами и поспешил за оперуполномоченным, словно боялся отстать.
- Товарищ командир… товарищ командир… а может, все же сначала попробовать выход откопать. Мы бы быстро…
Василий остановился и уставился на сержанта, который осекся на полуслове под суровым взглядом командира, несмотря на то, что был почти вдвое старше.
- А если там немцы будут? - разозлился Василий. - Здравствуйте, гости дорогие. Вот тут у нас подвальчик с секретным архивом, не хотите ли взглянуть?
- Так мы их… этого… - не слишком уверенно возразил сержант, хлопнув по прикладу своей трехлинейки.
- Ты их из этого, а они нас из огнеметов, как тараканов, выжгут. А потом полезут сюда посмотреть, что это мы тут в подвале делали, и архив непременно найдут…
Немцы - народ дотошный, - хотя, если честно, Василий сомневался, что немцы полезут в подвал. Засыплют вход бульдозером, заровняют и все. Только вот сержанту об этом знать не стоит: приказ - есть приказ.
А подвал был не так-то прост. Не подвал, а настоящие катакомбы. А может, виной всему темнота, но Василий со своим спутником то и дело поворачивал, натыкался на колонны, попадал в тупики. В какое-то мгновение Василию даже показалось, что они по мановению волшебной палочки неведомого чародея разом перенеслись в подледный лабиринт Антарктиды. Но нет. Тут стены были отделаны обычным красным кирпичом, и, несмотря на ощущение присутствия чего-то потустороннего и смертельно опасного, это был всего лишь обычный подвал.
Он думал так, пока неожиданно не споткнулся обо что-то. Опустив лампу, он увидел именно то, чего опасался больше всего, - труп. Протянув лампу своему спутнику, Василий достал "бульдог" и застыл, внимательно вслушиваясь в темноту. Но в подвале стояла зловещая тишина. Тогда он резким движением перевернул мертвеца на спину. В правой руке он сжимал снятый с предохранителя "бульдог", готовый в любой момент успокоить мертвеца, если тот еще не угомонился. Этот жмурик оказался и в самом деле мертв. Только вот лица у него не было. Вместо него - кровавое месиво. Первое впечатление - кожу содрали одним махом, проведя огромной когтистой лапой сверху вниз. И убит он был сутки назад, а то и больше, - в мертвой разодранной плоти ползали мелкие жучки и муравьи. Нет, тот солдат, которого Василий застрелил в церкви, такое сделать не мог. Он, скорее всего, был всего лишь производным. "Значит, где-то тут бродит чудовище, - мысли Василия проносились вихрем. - Чудненько, оказаться замурованным в темном подвале с зомби, а то и с кем похуже. Нет, этого быть не может… Решетка была выломана изнутри. Значит, тварь вырвалась. Вот только пожелала ли она потом вернуться в свою темницу?" К тому же неизвестно, что это за тварь. И почему, если один убитый ею превратился в зомби, то второй… второй - умер. Василий быстро осмотрел карманы погибшего. Ничего полезного. Платок. Деньги. Кисет с табаком. Все это он отдал Слушко. Спички Василий оставил себе. Горсть патронов пересыпал себе в карман.
Мертвец держал в руке наган. Василий попытался разжать пальцы, но те слишком крепко сжимали рукоять. Наконец, отказавшись от попытки разоружить мертвеца, Василий повернулся к своему спутнику. Лицо энкаведешника было белее белого, или всему виной был свет керосиновой лампы?
- Что скажешь? - поинтересовался Василий.
- Жуткая смерть. Кто его так?
- Если б я знал, - вздохнул оперуполномоченный. - Из ваших?
- Не-а, - покачал головой Слушко. - Мы же только сегодня утром подкатили. Судя по форме, наш, но как он сюда мог попасть, да к тому же, я всех наших в лицо… - тут он осекся.
- Значит, из людей командарма?
- Не-а, - вновь повторил сержант. Он не мог отвести взгляд от изуродованного лица мертвеца. Пауза затянулась. Василий молчал, ожидая от спутника вразумительного объяснения. - Только если тут архив был, то и охрана при нем должна находиться.
- И то верно.
Выходило так, что это был один из тех, кому поручили архив охранять. Одной загадкой меньше, и то легче. Но дальше - больше. "А ведь часового на спецобъекте никогда не оставляют в одиночестве. Значит, предстоит еще одна неприятная встреча с покойником - мертвым или не очень".
- Вот только удивительно, нигде поблизости нет ни лампы, не факела. Он что, пришел сюда в темноте?
- Сомнительно, - покачал головой Василий. - Но если факел забрал тот, кто его прикончил, нам крупно повезло.
- ?..
- Значит, убийце тоже нужен свет. Это вселяет надежду, что на нас из темноты никто не выпрыгнет. - Василий встал и направился вперед. Мертвый больше рассказать не мог, а торчать еще дольше возле него, означало подвергать дальнейшему испытанию психику Слушко. Люди плохо переносят вид мертвецов, к этому надо привыкнуть. А тем более мертвецов, смерть которых была ужасна.
Пара шагов, и Василий оказался у выломанной двери. Старинная, дубовая, обшитая стальными полосами, она висела наискось на одной петле.
- Кто-то тут постарался, - протянул Василий, высветив вторую петлю, которая была вцементирована в стену. Кто-то буквально разорвал железо, словно бумагу.
- Это ж какую силищу нужно иметь, - дрожа, пробормотал Слушко.
- Нечеловеческую, - фыркнул Василий, отодвинул в сторону дверь. За ней оказалась маленькая комната, совершенно пустая, если не считать цепей, вцементированных в одну из стен. Может, раньше тут и был прикованный узник, но сейчас цепи бесполезным грузом лежали на полу.
- Если тут кто и был, то его давно след простыл, - прокомментировал Василий. - Да, и никаких следов архива. Что ж, пора узнать, как там дела у наших. Может, им повезло больше.
Он повернулся во тьму и позвал:
- Михаил, ты где?
- Тут, - поступил ответ из темноты. - Я здесь! Все в порядке?
Василий, высоко подняв лампу, сделал несколько шагов и буквально натолкнулся на юношу, оставшегося у входа. Видно, в темноте они дали здоровый крюк.
- А остальные?
Мойша только пожал плечами.
- Еще не возвращались.
- Эй, ребята, вы где? - повернувшись в темноту, позвал Василий.
- Да здесь мы, здесь, - донеслось откуда-то из темноты, и через мгновение неподалеку вспыхнул огонек лампы, словно до этого его загораживала от Василия какая-то преграда - стена или колонна. Потом послышались шаги, и на свет вышли Конев и Арзубов, все в паутине и штукатурке.
- Что с вами такое? - поинтересовался Василий.
- Да лампа потухла, пока зажгли, перемазались… - потупив глаза, пробормотал Арзубов, словно мальчишка, разбивший мячом школьное окно. - А архив мы нашли… Там ящики, коробки. Только второго выхода там нет.
- Ну, это мы еще посмотрим, - хмыкнул Василий. Он-то отлично знал, что должен быть второй выход - большой, широкий, через который удобно грузить было, иначе бросили бы весь этот архив прямо в церкви или в одном из подсобных зданий монастыря, там, где его забрать удобнее.
- А как ваше "ничего"?
- Ничего интересного, - объявил Василий, и видя, что Слушко открыл было рот, чтобы что-то добавить или возразить, повторил уверенным голосом: - Ничего интересного, так что и рассказать нечего, - а потом прибавил: - Ладно, пошли, ведите.
- Попробуем, - промямлил Арзубов. - Только темно там сильно.
- Тут всюду темно…
- А я? - неожиданно, словно очнувшись поинтересовался Вельтман.
- И ты, Миша, с нами. Не оставлять же тебя тут одного.
Мойша радостно вскочил, поправил очки, всем своим видом выражая готовность.
Конев с Арзубовым развернулись и пошли назад, освещая себе дорогу лампой. Василий уже было направился за ними, но в последний момент замешкался.
- Да, Михаил, ты факелы прихвати, а то лампы не вечны, а керосина тут нет.
Однако в последнем Василий ошибался. Когда, чуть поплутав по подвалу, они наконец вышли к ящикам, то первое, что увидел Василий, были две армейские канистры, стоящие на полу прямо перед пирамидой архива.
- Что внутри? - поинтересовался оперуполномоченный. Энкаведешники только руками развели.
- А мы откуда знаем? Вы нам велели ящики искать. Мы их нашли, а про канистры разговора не было.
"Глубоко", - пронеслось в голове у Василия. Отличная выучка, ни шагу в сторону, и следовать точно по команде.
- А если бы я приказал вам голой ж… сесть на доску с гвоздями, сели бы? - поинтересовался он и, не дожидаясь ответа, шагнул вперед к канистрам. Судя по весу, они были полными, а судя по запаху - бензин, чистый бензин. Выходит, кто-то подготовил все для уничтожения архива, только вот… не успел.
Василий еще раз огляделся. Потом кивнул Мойше:
- Ты на часах, - и, направившись в сторону груды ящиков и коробок, добавил: - Что ж, посмотрим, что тут за архив, ради которого сыр-бор такой устроили.
Как и говорилось в предписании, коробки и ящики, девяносто семь штук. Все пронумерованы, запечатаны с грифом "Совершенно секретно". Вот чего Василий не любил, так это дурацких грифов. А что внутри? Наверное, бумаги какие-нибудь. Межведомственные переписки или еще какая-то дурь, которую для пущей важности сделали совершенно секретной лишь для того, чтобы выбить себе надбавку из-за работы с секретной документацией.
Василий прошелся вдоль груды аккуратно сложенных ящиков и коробок. Все они были примерно одного размера. Интересно, как начальство предполагало запихнуть их в одну машину, да еще чтобы три солдата в кузове уместились, - ненаучная фантастика. Вот только три, стоящих чуть сбоку, ящика по размеру были в человеческий рост, словно гробы. Они одни треть кузова заняли бы. Да и тяжелые, наверное. Бумага, особенно старые отчеты, весит, как чугун.
Подсвечивая себе лампой, Василий подошел поближе. Вот те на! Один из ящиков был разломан, и содержимое его исчезло! Только этого не хватало. Василий повернулся к энкаведешникам.
- Никто ничего тут не трогал? - строгим голосом поинтересовался он, стараясь говорить так, как обычно говорили сотрудники Первого отдела.
- Никак нет, товарищ оперуполномоченный! - рявкнул Арзубов. Несмотря на маленький рост, он был много бойчее своего товарища.
- "Никак нет" - трогали или "никак нет" - не трогали? - переспросил Василий.
- Не трогали, - отозвался Конев. - На кой нам эти ящики?
- Хорошо… - задумчиво протянул Василий, разглядывая обломки. Разломанный ящик был сколочен из неструганных досок, достаточно толстых, чтобы выдержать значительный вес. Внутри он был устлан вощеной бумагой и засыпан мелкой стружкой. Значит, хранилось тут что-то хрупкое. И чтобы это могло быть? Какой-нибудь химический перегонный аппарат? Но его наверняка можно было разобрать на составные части и упаковать более компактно. - Что же тут такое могло лежать?
И тут Василий вспомнил мертвых красноармейцев, которые явно повстречались с чем-то злым, потусторонним… Неужели? Может, в ящике лежала какая-то мертвая или усыпленная тварь. А потом она проснулась… Неприятная версия, но почему-то чем больше думал Василий, тем больше приходил к выводу, что прав. Только вот один вопрос: где сейчас эта тварь? Заперта с ними в темном подвале или бродит по Ельску в поисках тех, кто выжил после артобстрела? Впрочем, тогда понятно, почему ликвидировать какой-то архив послали именно его. Только вот кто еще, кроме Третьего отдела, занимался подобными тварями? Впрочем, это мог быть кто угодно, от Третьего отдела ГУГБ до сельскохозяйственной академии имени Клары Цеткин. Правая рука не ведает, что творит левая, - это же основной принцип советской бюрократии. И все же надо убедиться.
- Миша, подойди! - боец был тут как тут. - Штык давай!
Мойша послушно отстегнул с пояса штык и протянул его Василию. Тот взвесил штык на руке. Конечно, это не фомка, слишком легкий, да и, судя по ржавым пятнам, содержался он не в лучшем виде. В первый момент Василий хотел прочитать нерасторопному юноше лекцию о пользе ухода за оружием, а потом решил, что сейчас не время и не место. Однако в памяти себе узелок завязал, о том, что необходимо провести с бойцом воспитательную работу.
- Ладно, - проворчал он. - Ступай к остальным, да скажи, чтобы отошли подальше, откуда вам содержимое ящика видно не будет. Сами понимаете, секретно! - Он сказал это с особым пафосом, чтобы молодой боец прочувствовал всю важность момента.
Когда Мойша исчез, Василий вновь обратил внимание на целые ящики. Что ж, придется вскрыть один, убедиться, что его догадка правильная. "Вот только не хватало по немецким тылам какую-то нечисть ловить". Однако делать было нечего. Поставив на коробки чуть поодаль керосиновую лампу так, чтобы она хорошо освещала ящик, который нужно было вскрыть, и чтобы невозможно было смахнуть ее на пол случайным движением, Василий снова достал "бульдог". В свете керосиновой лампы черный револьвер выглядел зловеще. Василий щелкнул барабаном, проверяя заряды, снял с предохранителя и положил так, чтобы тот был под рукой. И только после этого оперуполномоченный взялся за ящик.
Поддев штыком одну из досок, он чуть приподнял ее, заглянул в щель, но было слишком темно, и невозможно было рассмотреть, есть ли там вообще хоть что-то, кроме стружки. Поэтому пришлось пройтись штыком по всему периметру ящика. Когда же крышка была практически снята, Василий вновь взял пистолет, рывком сорвал крышку и замер. Он оказался прав. В ящике покоилась тварь, внешне чем-то напоминающая Слуг Ктулху - людей, у которых на месте головы был осьминог. Только эта тварь была много отвратительнее, потому что спереди у нее вместо щупалец были жвалы насекомого, а кроме того, бурая, грубая на вид кожа твари поросла островками колючих на вид щетинок, словно лапы краба.
Василий не стал ждать, пока тварь очнется или придет в себя. Мертвая она или живая, но лучше подстраховаться. Поднеся пистолет к закрытому глазу чудовища, он нажал на курок. Выстрел грохотом пронесся по подвалу. И тут же сзади раздались шаги и крики солдат.
- Не приближаться! - рявкнул Василий изо всех сил. Вот только не хватало, чтобы они увидели, что в самом деле в ящике. Только паники ему не хватало. Да и как потом объяснить, откуда взялись такие твари. В последний раз взглянув на чудовищную голову, Василий опустил крышку ящика и принялся заколачивать длинные гвозди.
Из-за коробок высунулся Арзубов.
- Товарищ оперуполномоченный, у вас все в порядке?
Василий взглянул на него недобрым взглядом, а потом рявкнул:
- Я что приказал! Где находиться! Исполнять приказ, сержант!
Что-что, а улавливать командные интонации сотрудников НКВД учат в первую очередь. Даже если ты толком слов не разобрал, имея определенный навык, можно с легкостью разобрать, что хочет от тебя командир.
Удостоверившись, что подчиненные отошли на первоначальную позицию и оказались вне пределов досягаемости, Василий взялся за третий ящик. Если уж начал дело, то нужно довести его до конца. А то ввяжешься во что-то опасное, а тут на тебя сзади какая-нибудь тварь навалится.
Раз, два, три, и крышка второго ящика отлетела в сторону. Василий вскинул руку, чтобы выстрелить, но в последний момент остановился. Перед ним в стружках лежала Катерина Ганская. Василий отложил "бульдог" и протер глаза. Нет, ошибки быть не могло. Перед ним лежала обнаженная Катерина. Волосы коротко подстрижены (а может, сбриты и только-только отросли), руки вытянуты вдоль туловища. На мгновение Василий залюбовался ее обнаженной грудью, а взгляд непроизвольно скользнул ниже, к плоскому животу и дальше… Василий дрожащими руками опустил крышку. Вот только этого не хватало. А ведь он должен был сжечь Катерину (или тело Катерины, или имитацию тела Катерины) вместе с остальным архивом. Интересно, что в остальных ящиках и коробках. Нет, человеческие или человекообразные существа больше ни в одну коробку не поместились бы. И все же… Эх, было бы у него время, хотя бы пара суток, он бы с этим архивом разобрался. Но жажда, голод, немцы и приказ… Куча всего, и решать, как поступить, надо сейчас, сразу. Он еще раз поднял крышку ящика. Катерина лежала все в той же позе. "Спит или того…" Василий осторожно протянул руку и коснулся щеки Катерины, словно желая убедиться, что она настоящая. И все же, как могла она оказаться в это "архиве"? Не архив, а кунсткамера какая-то. Ведь Василий оставил ее умирающей там, в подземном городе далекой Антарктиды.
В следующий момент он снял кожаную куртку, расстегнул ремень, стянул через голову гимнастерку, накинул куртку прямо на исподнее. Потом, осторожно коснувшись руки девушки, сдвинул ее чуть в сторону и укрыл Катерину гимнастеркой.
- Подъем, - тихо проговорил он, косясь в сторону ящиков, за которыми остались его подчиненные. - Подъем, пора вставать!