И вдруг глаза девушки раскрылись и уставились на Василия. Тот от неожиданности вздрогнул, и рука его непроизвольно сжала рукоять "бульдога".
- Подъем, Катерина, подъем! Пора вставать!
И тут в какой-то момент сердце Василия охватили сомнения. А может, он ошибся. Может, это вовсе не Катерина, а какая-нибудь тварь. Замаскированный Слуга Ктулху, жаждущий крови. Тем более, что Катерину он видел в последний раз несколько лет назад… Да, девушка могла быть просто похожа на Катерину. Только и всего.
И тут губы девушки дрогнули. Голос ее был тихим, нежным и едва различимым. И хотя Василий разобрал то, что Катерина прошептала, он не мог с уверенностью сказать, ее ли это голос. Голос похожий, да, но…
- Катерина… странное имя, - едва слышно повторила девушка. - Зачем ты разбудил меня? Мне снился такой хороший сон.
- Сон закончен, пора вставать, - так же шепотом ответил ей Василий, все еще сжимая в руке "бульдог".
А потом похвалил себя за то, что, не раздумывая, пристрелил тварь в первом ящике. Вот дело было бы, если бы чудовище проснулось…
- Я была у озера, и русалки пели мне песни, зазывая… - неожиданно девушка резко села и уставилась на Василия. - Где я? Кто ты?
Василий машинально бросил ей скомканную гимнастерку.
- Надень.
- Что у вас тут?.. - Из-за ящика выглянул любопытный Арзубов, да так и застыл, широко открыв рот.
- Варежку закрой, ворона влетит, - рявкнул на него Василий. - Давай лучше всех сюда. - А потом, повернувшись к девушке, продолжил совершенно другим голосом. - Ты сама-то, кто такая? Как сюда попала?
Девушка покачала головой.
- Нет… Ничего не помню… - она словно говорила сама с собой, пытаясь вызвать хоть смутные воспоминания. - Ничего… Пить… - и, подняв голову, спросила Василия: - У вас вода есть?
Нет, воды у него не было, да и пищи тоже. Василий же не знал, что застрянет в этом подвале… И еще, стоило только девушке упомянуть про воду, Василий сразу почувствовал, как хочет пить. Нет, без сомнения, нужно было как можно быстрее выбираться из этого подвала. Однако не успел он прочувствовать всю безнадежность собственного положения, как появились остальные бойцы его отряда. Вопросы полились рекой, но Василий не собирался на них отвечать. Откуда взялась тут девушка, было и так ясно - она ведь по-прежнему сидела в своем ящике, наполненном стружкой.
Потом, резко подняв руку, словно ученик в первом классе, Василий гаркнул:
- Тихо!
Все замолчали.
- Вопросы на потом… - командным тоном продолжал Василий. - Сейчас в первую очередь нужно найти отсюда выход.
- Но мы же… - начал было Арзубов, но Василий не дал ему договорить.
- Кто не хочет меня слушать, может идти назад и начинать разбирать завал, - тут он выдержал многозначительную паузу. Добровольцев идти расчищать каменный коридор не нашлось. Тогда Василий продолжал: - Хорошо… Видите, эти ящики, их сюда по коридору притащить не могли, поэтому поступим так. Вы, - он ткнул пальцем в Арзубова и Конева, - снимите верхние коробки, чтобы кто-то смог пролезть и посмотреть, нет ли там выхода. Ты, Миш, с девушкой посиди. Будешь у нас опять чем-то вроде маяка. Да смотри в оба. Этот подвал может оказаться не таким уж и пустым, как мы считали.
- А что, тут еще кто-то есть? - спросил Мойша, косясь на девушку.
- Встретишь, узнаешь… - неопределенно ответил Василий. Ну не рассказывать же этому пацану, который и так от страха трясется, что, быть может, по этому подвалу живой мертвец бродит, а то кто и похуже. - В общем, будь на посту. Смотри в оба. А мы с товарищем Слушко еще один кружок сделаем, так сказать, изучим местные достопримечательности, вдруг выход вовсе не за коробками этими.
- Да что вы, товарищ оперуполномоченный, мы тут все хорошенько осмотрели, - возмутился Арзубов.
- Ничего. Два раза отмерь, один отрежь, - спокойно ответил ему Василий. - Стрельба часа три как смолкла. Или вы хотите с Гансами встретиться, повоевать малехо за всю Красную Армию?.. Что-то не вижу энтузиазма. Так что выполнять… И помните, чем быстрее мы отсюда уберемся, тем больше у нас шансов остаться в живых, и учтите… Нам еще архив уничтожить надо.
- И ее? - кивнул Арзубов в сторону девушку.
- И тебя… Я сказал, архив, а она на архив не похожа, так что не умничай… За дело, - и, словно показывая другим пример, Василий потянулся, потом кивнул Слушко. - Возьми лампу, - шагнул в темноту и замер, прислушиваясь. Чудовище погибло, но Василия не оставляло ощущение присутствия чего-то злого, затаившегося… да и пустой ящик. Что в нем было? Нет, наверняка, если покопаться в архивах, то можно обнаружить соответствующие бумаги и узнать, что же там "упаковали". Только вот времени у них не было. Сколько они уже проторчали в подземелье, часа четыре… пять? Немцы уже могли войти в город. Единственная надежда, что монастырь заинтересует их в последнюю очередь. Как там у Владимира Ильича: "…в первую очередь нужно захватить телеграф и вокзал".
С полчаса побродив в темноте среди хитросплетений церковного подвала и не найдя ровным счетом ничего полезного, Василий решил вернуться. Второй выход он так и не нашел, так что предположение, что он скрыт за грудой ящиков и коробок, скорее всего, было верным. Ну не станут наши далеко таскать тяжелый груз, сколько не приказывай. Тем более военные, тем более в спешке…
Однако картина, которую застал Василий по возвращении, его вовсе не порадовала. Катерина по-прежнему сидела в ящике среди стружек, только гимнастерка на ней - та самая, что дал ей Василий, была вся залита кровью. В крови было и лицо, и руки Катерины. Но это была не ее кровь. Рядом с ней полулежал Мойша. Он запрокинул голову, положив ее на колени девушки и выставив вверх залитое кровью горло. И выражение лица у него было странное, словно он испытывал райское блаженство. Его винтовка валялась на земле.
От такого зрелища Василий замер.
- Эта тварь - вурдалачина! - взвыл у него за спиной Слушко.
Василий только начал поворачиваться, чтобы утихомирить своего спутника, как грянул выстрел. Пуля, просвистев в нескольких сантиметрах от лица оперуполномоченного, ударила точно в середину лба Катерины. Из красной точки скользнули вниз несколько капель крови. Но девушка даже не шелохнулась. Она сидела, не шевелясь, словно каменная. Василий со всей силы ударил по стволу винтовки Слушко, направив вторую пулю в пол.
- Прекратить!
- Но это вражина паренька…
- Молчать! - гаркнул Василий. Краем глаза он заметил, как из-за коробок появились Конев и Арзубов. - Всем оставаться на своих местах! Не двигаться! Не стрелять!
Потом медленным движением извлек из кармана заветный "бульдог". Крутанул барабан. Там еще оставалось две заговоренные пули. Должно хватить… Правда, стрелять Василий не собирался. В данной ситуации пальнуть он всегда успеет. Вместо этого он вновь посмотрел на Катерину.
- Что тут происходит? - спросил он строгим голосом, хотя и без того все было понятно.
- Вы все ушли, а я так хотела пить… так хотела пить… - нараспев произнесла девушка, потом окунула пальцы в кровь Мойши и, поднеся руку ко рту, стала слизывать с пальцев большие темные капли крови. И тут Василий заметил, что дыра от пули посреди лба девушки затягивается. Еще пара минут, и от нее следа не останется. Катерина или не Катерина, но перед ним была настоящая нечисть…
Неожиданно Мойша поднял голову и повернулся в сторону Василия. Очки его исчезли, и от этого лицо стало еще более простодушным, а вкупе с широкой идиотской улыбкой он вполне мог бы сойти за местного дурачка.
- Товарищ Кузьмин… как хорошо… вы представить себе не можете, как это прекрасно… - говорил он с трудом, язык у него заплетался, словно паренек напился. - А она… это прекрасно, - и он вновь закрыл глаза, опустив голову на колени девушке.
- Вы смотрите, пуля-то ее не берет… - пробормотал Слушко.
- Эй, Арзубов, выход нашли? - не сводя взгляда с Катерины, спросил Василий.
- Да, вроде, есть там дверь какая-то, только нам еще с полчаса ящики таскать надо, чтобы к ней подобраться.
- Вот и таскайте!
- А как же?..
- Я сам тут разберусь. Давайте за работу! Или в плен к немцам захотели? - А потом повернулся к Слушко: - Поможешь?
- В чем?
- Парня еще можно спасти, - тихо продолжал Василий. - Только ты должен мне помочь. Один я не справлюсь. И смотри, чтобы он тебя не укусил.
- С чего это он меня кусать станет?
- Значит так, меньше умничай и внимательно слушай, - цыкнул на энкаведешника Василий. - С девочкой я разберусь, а как Мишка на нас бросится, вяжи его… Да брось ты свою пукалку, она тебе тут не поможет. Этих, - он кивнул в сторону Катерины, - простые пули не берут, а из тех, что берут, у меня всего две осталось. Так что приготовь ремень, и как парень на нас прыгнет, вяжем его… Ну что, готов?
Слушко кивнул, а потом, поняв, что Василий его жеста не увидел, добавил:
- Готов.
- Ну тогда поехали, на счет "три"… Раз! Два! Три!
Василий вскинул руку с револьвером и выстрелил в Катерину. Заговоренная пуля вошла почти в то же самое место, что и пуля трехлинейки, только эффект оказался совсем иным. От выстрела девушка опрокинулась на спину, руки дернулись, вытянулись, и она взвыла. Хотя Василий подобные вопли слышал много раз, остальным ничего подобного слышать не приходилось. Этот крик и привыкшего к подобному человека вгонял в дрожь, а уж у тех, кто слышал его в первый раз… Василий краем глаза увидел, что Слушко, выпустив из рук ремень, упал на колени, зажимая уши. А все дело в том, что в предсмертном крике нечисти была истинная боль. Василий не знал, существуют ли в реальности ад и рай в их библейской трактовке, но если ад существует, именно так кричат попавшие в него грешники.
Шагнув вперед, Василий еще раз выстрелил в глаз Катерины, хотя это была уже вовсе и не Катерина. Лицо девушки ужасно преобразилось, превратившись в маску ненависти: глаза ввалились в глубь черепа, переносица пошла складками, а красивые белые зубы обнажились в оскале. Однако никаких изменений костной ткани не последовало. Выходит, Ктулху тут ни при чем. В отличие от обитателя второго ящика, это была обычная нечисть из тех тварей, что порой зарождаются в самых темных уголках мира, а потом совершенно неожиданно выползают наружу, сея смерть и разрушения…
Но дело еще было не закончено. Что-то метнулось вперед, и Василий, выпустив бесполезный теперь револьвер, чисто инстинктивно выставив вперед руку, успел схватить Мойшу за горло. Зубы юноши клацнули в каком-то сантиметре от шеи оперативника. Прием джиу-джитсу, и юноша отлетел в сторону, покатившись по каменному полу.
- Держи его!
Но Слушко только пришел в себя после предсмертного крика Катерины. Теперь же он вертел головой из стороны в сторону, пытаясь разглядеть противника.
- Тьфу ты! - Василий сплюнул и в сердцах выругался. - Упустили парня!
- И что теперь? - дрожащим голосом пробормотал Слушко. - Что это было?
- Нечисть это была. Обычная нечисть.
- Но ведь их не существует. Товарищ Сталин…
- Ты еще Маркса с Энгельсом вспомни, - фыркнул Василий. - Материализм отрицает их существование, только они об этом не знают… Жаль, парня упустили, ведь его еще спасти можно было…
- А теперь?
- А теперь, если крови выпьет, то тварью станет.
- А если нет?
- Так кто ж ему теперь помешает, родимому? Или ты хочешь за ним по темным подвалам поохотиться? - Слушко тут же затряс головой. - И я не хочу, тем более, что заговоренных пуль у меня больше нет. Осталось только на это надеяться, - и Василий подобрал штык. Тот так и пролежал все это время на коробке, куда оперативник положил его, вскрыв второй ящик. - И смотри в оба, сержант. Теперь мы - дичь, а он - охотник.
На Слушко жалко было смотреть. Еще несколько часов назад холеный энкаведешник, уверенный в себе, чувствующий за своей спиной стальную мощь аппарата, превратился в трясущуюся тряпку.
- Бери лампу и пошли посмотрим, что там эти грузчики отрыли, - приказал Василий. Сначала он не хотел отдавать лампу сержанту, а потом решил, что будет лучше, если руки у него самого останутся свободными. Мойша в любой момент мог выскочить из темноты, и тогда придется пойти в рукопашную, тем более, что Василий все еще надеялся связать паренька и… пара заклятий вернет его в нормальное состояние. Ну а не получится… штык в сердце - тоже действенное "лекарство".
Обойдя груду ящиков и коробок, Василий увидел, что Арзубов и Конев проделали поистине фантастическую работу. Теперь в глубь завала ящиков вел небольшой коридор, упиравшийся в широкий двустворчатый лаз. Арзубов как раз оттаскивал в сторону последнюю из коробок, чтобы открыть проход.
- Они, видно, сначала ящики затащили, а потом их переставили так, чтобы выход закрыть, - пояснил Конев. Он сидел на одной из коробок, вытирая пилоткой потное лицо. - У вас-то что? Кто так вопил?
- Кто надо, тот и вопил, - спокойно ответил Василий. - А пока надо ящики и коробки сдвинуть покомпактнее и бензином полить. Только лейте с той стороны, - и он махнул рукой. - Огонь в подвал не пойдет, так что надо изнутри поджечь.
- Все-таки сжигать будем? - подошел, тяжело дыша, Арзубов.
- У меня приказ: или эвакуировать, или уничтожить архив. Вы что, хотите эти коробки на своем горбу через переправу тащить?
Арзубов с сомнением посмотрел на груду ящиков.
- Понятно… А девушка там как?
- Нет никакой девушки, привиделось вам, - и не слушая возражений, Василий протиснулся к дверям. Огромные, массивные, они были закрыты на толстую щеколду. Василий попытался заглянуть в щель, но ничего не увидел. Тогда, сделав еще пару шагов, осторожно, стараясь не шуметь, снял щеколду, а потом подумал, что зря он так осторожничает. Если наверху были фашисты, то они наверняка слышали и грохот выстрелов, и предсмертный крик Катерины.
Чуть приоткрыв одну створку двери - она поддалась со страшным скрипом, - Василий выглянул наружу. Небольшой коридор, метров пять, не больше, а дальше - выход, перегороженный толстой решеткой. И что самое отвратительное, у замка этой решетки, пытаясь открыть его, возились трое эсэсовцев. Когда раздался скрип, они разом остановились, вглядываясь в темноту.
Первой мыслью Василия было: "Попали!" Теперь не только нужно архив уничтожить, но и прорываться придется с боем. Осторожно отступив, он вернул створку двери на свое место и вновь заложил засов, а потом быстрым шагом вернулся к своим.
- Там немцы!
Энкаведешники разом замерли.
- Что ж, придется прорываться. Сделаем так. Подпалим архив. Клубы дыма пойдут из ворот. Под их прикрытием попробуем прорваться. Кстати, гляньте, может, там есть что-нибудь резиновое. Дымовуха нам не помешает. Но прежде всего: гранаты у кого-нибудь есть?
Граната оказалась всего одна, а вот резины не нашлось. Содержимое двух канистр - на самые дальние от выхода коробки. Василий в последний раз огляделся. Неровный свет двух ламп освещал лишь малую часть одного из залов подвала. Где-то там в темноте прятался Мойша. "Жалко парня", - подумал Василий, а потом мысленно в очередной раз обругал себя. Ладно, Мойша, но ведь оперуполномоченный отлично знал, на что способны адские твари всевозможного толка. А ведь это он виноват в том, что парнишка превратился в чудовище. Если бы не немцы, Василий непременно отправился бы в темноту на поиски несчастного и попытался ему помочь. И кой черт дернул его поинтересоваться содержимым ящиков. Ну, лежали бы эти твари по своим местам, ну спалили бы они их… Однако жалеть о содеянном было поздно.
Подхватив с пола лампу, Василий швырнул ее на груду ящиков и коробок. Лампа разлетелась, разлитый керосин разом вспыхнул, и в один миг в зале стало светло. По кирпичным стенам заиграли блики, а проходы, ведущие в другие помещения подвала, превратились в черные, разверзшиеся пасти.
- Вот и славно. Что ж, сделали, что смогли, пора и честь знать, - протянул Василий. - Поджигайте и пошли, - и, повернувшись, решительным шагом направился к воротам.
К этому времени немцы уже справились с решеткой и теперь, судя по звукам, примеривались к двери, ведущей в подвал. Вот только с засовом, запертым изнутри, им с ходу было не совладать. Тут требовалась взрывчатка или газовая горелка, потому что при взрыве коридорчик мог обрушиться, и тогда подвал пришлось бы откапывать. Судя по всему, последнее немцев не устраивало.
- И долго мы здесь будем торчать? - шепотом поинтересовался Слушко, подбираясь к Василию.
- Пока архив не раскочегарится.
- Угорим…
Василий обернулся. Ящики полыхали вовсю, и зал постепенно начали затапливать клубы черного дыма. Они, словно щупальца, тянулись между ящиками в сторону двери.
- Постарайтесь дышать через ткань, - шепотом приказал Василий, и сам, подавая пример, вынул платок и прикрыл рот и нос. Но это нисколько не помогало. От дыма щипало в носу, глаза слезились. Василий понял, долго они так не выдержат.
Немцы тоже почувствовали запах дыма и поняв, что за дверьми что-то горит, забегали, засуетились. Много бы Василий отдал, чтобы понять, чего они там лопочут на своем языке.
- Боюсь, больше ждать не выйдет, - пробормотал он Слушко. - Передай остальным, чтобы приготовились.
Нагнувшись, Василий вытащил штык и несколько раз копнул им землю, расширяя щель между дверьми и землей, а потом, когда она показалась достаточно большой, вынул лимонку, взвесил на руке.
- Ну что, готовы?
Слушко отчаянно закивал. Дышать было нечем. Дым уже был таким густым, что Василий едва мог разглядеть сержанта, стоявшего от него в паре шагов. Еще чуть-чуть, и они, угорев, останутся тут навсегда.
Рванув чеку, Василий досчитал до десяти, а потом катнул гранату в расчищенное им отверстие. Дверь содрогнулась от взрыва, но устояла. Василий рывком сбил засов и, распахнув дверь пошире, разом пустил дым в коридорчик, а сам, выхватив маузер, бросился вперед. Мельком он заметил справа у стены двух скорчившихся фашистов.
- Вперед! За мной! - заорал Василий и, выпалив из маузера в смутную тень, показавшуюся у выхода из коридорчика, бросился вперед.
Несколько шагов, и он вместе с клубами дыма вырвался на свежий воздух и оказался на заднем дворе церкви. Неподалеку от той двери, через которую впервые зашел туда. Только вот теперь во дворе было с десяток эсэсовцев. Правда, плюс был в том, что они совершенно не ожидали такого поворота событий. Метнувшись в сторону от выхода из подвала, Василий рухнул на землю и несколько раз выстрелил. Двух гадов он задел точно. Поменять обойму было делом трех секунд. Откатившись чуть в сторону, Василий спрятался за штабелем досок, а потом осторожно выглянул, пытаясь понять, что происходит.
Двор был пуст. Немцы тоже попрятались кто куда. Прямо перед выходом на земле в луже крови лежал один из энкаведешников. Судя по телосложению - Слушко. Еще один, вот только кто именно, прятался за бочками по другую сторону от выхода. Третьего нигде видно не было.
- Эй, давай сюда! - закричал Василий.
Тут же две автоматные очереди ударили в доски чуть ниже его головы. Одна из щепок, отлетев, больно царапнула Василия по щеке. Он выругался, но вновь спрятался.
- Я сейчас рвану за угол пристройки! - крикнул Василий из-за досок, вытирая кровь. Он очень надеялся, что немцы русский язык не понимают. - Давай за мной! Может, и прорвемся.
Боец ничего не ответил, только бахнула трехлинейка, и кто-то из немцев завопил тонким, противным голосом.