- У нас в Приморске квартиру можно купить за пять тысяч долларов. Не ахти какую, но все же… А вы вот так запросто носите целую квартиру на запястье…
Я улыбнулся, рассчитывая, что наживка проглочена.
- Вот видите. Сделка выгодная во всех отношениях.
- И вам не жалко? - внимательно посмотрел на меня парень. - Костюм стоит полторы тысячи рублей, а вы отдаете часы, которые стоят пять тысяч долларов….
- Мой дед в свое время выменял золотые часы брегет с боем на буханку хлеба. Это, правда, было давно, во время войны. Но иногда обстоятельства не оставляют выбора.
- Выбор всегда есть! - сказал продавец и швырнул часы на прилавок. - Возьмите свой хронометр!
- Что?! - не поверил своим ушам я.
Лицо парня налилось кровью. Он весь напрягся, пальцы сжались в кулаки.
- Вы думаете, что все можно купить, да? Пришли тут с дорогой цацкой, которая стоит столько, сколько приличные люди зарабатывают за несколько лет, и демонстрируете, какой вы крутой?
- Послушай, брат, - поднялись вверх руки. - Я ничего не демонстрирую. Просто я попал в беду. И мне нужна помощь. Я пытаюсь найти выход из ситуации. Я нормальный человек, как и ты.
- Нет уж! - взвизгнул продавец. - Нормальные люди не носят часы за пять тысяч долларов!
- Хорошо, хорошо, остынь, - сказал я, надевая злосчастный "Патэк" на запястье.
Парень сложил руки на груди и процедил сквозь зубы:
- Советую все-таки обратиться в штаб по ликвидации последствий катастрофы. Там вам выдадут денег на дорогу и оденут. Не в то шмотье, которое вы привыкли покупать на своей Тверской, но с холода не умрете. Может, и накормят еще.
- Спасибо, ты очень добр, - сказал я и посмотрел на Свина.
Мой офицер понуро поплелся на выход….
В кармане плаща завалялись несколько мелких купюр. Они уже почти высохли, рисунок на гербовой бумаге снова принял прежние, не размытые очертания. Я купил пакетик фисташек Свину и пачку "Честерфилда" для себя в ржавом киоске. Мы уселись на скамейку под совсем уже облетевшими липами.
- Снова решил начать курить? - спросил Свин, наблюдая, как я закуриваю сигарету.
- Да.
- Не пожалеешь?
- Может, и пожалею. Но сдается мне, у нас будут еще более огорчительные для души темы.
- Согласен, - сказал. Свин, сплевывая скорлупу на землю. - Как-то все очень хреново складывается.
- Скажи, что ты думаешь о продавце в магазине одежды? Он отказался от пяти тысяч долларов… Даже если допустить, что я пытался наколоть его и всучить подделку, он все равно мог продать часы гораздо дороже, чем стоил костюм! У парня явно проблемы с головой.
- Проблемы есть, - признал Свин, - но не совсем такие, как ты думаешь. Он - верующий.
- Коммунист? - не понял я. - Презирает богатых сволочей, разграбивших страну, и потому не упустил единственной возможности отомстить?
- Нет, он не коммунист, - покачал головой Свин. - И деньги он не презирает. Ты же знаешь: те, кто громче всех кричат о своем безразличии к материальным благам, в конечном счете оказываются готовыми на все ради этих самых благ. Будь парень коммунистом - твой "Патэк Филипп" уже давно красовался бы у него на запястье.
- Так в чем же дело?
Свин вздохнул и посмотрел на небо, тщательно пережевывая при этом очередную порцию фисташек.
- Видишь ли, он верит в то, что люди должны страдать. Что счастье не может быть тихим и безоблачным с часами за пять тысяч долларов и одеждой из бутиков.
- Но во что он верит? - не понял я.
- Парень верит в страдание как в единственно достойную и осмысленную форму жизни на земле, - повторил Свин. - Поэтому, когда ты пришел в разодранной одежде и представился жертвой катастрофы, он отнесся к тебе благожелательно. Я даже думаю, он дал бы тебе кредит, не предложи ты часы. Но часы все изменили. Он понял, что твое страдание временно и скоро пройдет. Ты оденешься в новый костюм и уедешь в свою Москву.
- И перестану страдать?
- Именно. А этого парень допустить не мог. Поэтому дал тебе возможность еще помучиться. Самое смешное, что руководствовался он самыми благими побуждениями. Я смотрел его ауру - никаких следов агрессии.
- Он думает, что чем больше я буду страдать, тем достойнее я стану?
- Совершенно верно. Счастье может быть только со слезами на кухне и в трудовом поту. Никаких Санта-Барбар. Кстати, его девушка действительно игнорирует глянцевые журналы.
- С ума сойти…
- Можно, - кивнул Свин. - Но самое плохое в другом: я внимательно смотрел в его душу и понял, что он не один.
- У нас почти вся страна такая…
- Я не в глобальных масштабах. Очень многие в Приморске мыслят подобным образом. Я пока не могу понять, в чем тут загвоздка, но это очень опасно и как-то связано с Блуждающим Сгустком.
- Спасибо, утешил…
- Ладно, - искусственно бодро хрюкнул Свин, - хватит предаваться унынию. Нам надо решить две проблемы. Во-первых, где мы раздобудем деньги? И во-вторых, навестим ли мы Священника?
- Насчет денег есть несколько вариантов. Можно попытаться продать часы. Не все же здесь такие принципиальные…
- Дай-то бог, - с сомнением произнес Свин.
- Кроме того, надо пойти в банк и заявить о пропаже кредитной карточки.
- Ты же знаешь, формальности могут затянуться на несколько дней.
- Ладно, у нас еще остаются казино.
- Идея с казино мне нравиться больше всего, - хрюкнул Свин.
Кто бы сомневался… Дело в том, что Свин мог предвидеть такие вещи, как траектория шарика на круге рулетки или расклад карт в блэк джеке. Кроме того, он безошибочно определял, когда подходила пора выигрыша на одноруких бандитах. Одно время мы частенько развлекались с ним в столичных казино. Меня забавляла паника менеджеров, когда я уносил стопки фишек, Свину же нравилась сама атмосфера: все эти сигары, зеленое сукно и безумно декольтированные дамы напоминали ему о буйных деньках прошлой жизни.
Запрета для нас двоих на игорную деятельность от Отдела не существовало: ни я, ни Свин не грешили особо в этой области до поступления на службу. Варшавский - да, вот он в свое время проиграл все, что мог и все что не мог, за что и был скинут с набережной Москвы-реки с проломленной головой и свинцовыми грузилами в кармане. Но мы были чисты, а потому заработали халявный миллиончик несколько лет назад. Но долго продолжаться это не могло. Казино, всячески завлекая клиентов, на самом деле стремятся завлечь побольше таких, которые проигрывают деньги. Этаких напыщенных неудачников с толстыми бумажниками, которые пыжатся друг перед другом спущенными в рулетку суммами. А тот, кто выигрывает, - не клиент, но враг. И спустя некоторое время после наших вояжей мне стали вежливо, однако непреклонно отказывать во входе в казино. Сначала это мотивировали тем, что я со Свином: "У нас, знаете ли, дамы в платьях со шлейфами, вдруг ваша зверушка пожует им подол". Пару раз я пришел один, но меня все равно не пустили. Одно из главных изобретений современной клубной культуры - фэйс-контроль. "Администрация имеет право отказать в доступе любому посетителю, не мотивируя причины своего отказа". Тем более если посетитель не раз уносил с собою круглую сумму. Так что игорная Москва для нас была потеряна окончательно и бесповоротно. Но не Приморск. Нас никогда не заносило в эти края. И заработать приличную сумму мы могли без особых усилий. Главное, чтобы в этом городе было хоть одно, пускай самое паршивое казино.
- Можно, конечно, сразу пойти к Священнику, - продолжал размышлять вслух я.
- Неловко как-то, - пригорюнился Свин. - Мы знали, где он обосновался после увольнения, но даже открытки ему не послали…
- А должны были? Священник тоже не любит всех лих сентиментальностей.
- Все равно. Ты хоть раз звонил ему за последние два года?
- Нет, - признался я.
- Нет, ну что ты за человек, - поморщился Свин. - Когда кто-то с тобою рядом - ты душу готов за него положить. Но стоит человеку отдалиться - и ты все забываешь, как будто его и не существовало в твоей жизни.
- Ты читаешь мне нотации или хочешь сказать, что ехать к Священнику лучше после того, как мы раздобудем денег и приведем себя в порядок?
- Скорее второе, чем первое, - произнес Свин. - Как-то неудобно получается: столько лет не виделись и заявляемся не просто чтобы вспомнить минувшие денечки и выпить водки, а потому что нам нужна помощь.
- Давай искать казино, - вздохнул я…
Легче сказать, чем сделать. Я все больше и больше убеждался, что Приморск - какой-то очень странный город. Казалось, местные жители и понятия не имеют о том, что такое казино. Большинство, услышав мой вопрос, отрицательно крутили головой, поглубже запахивали воротники своих пальто и ретировались с такой скоростью, словно я был прокаженным или террористом, спрашивающим, где тут по дешевке можно прикупить грузовик с тротилом. Один старик разразился гневной тирадой по поводу упадшей морали нескольких поколений - как совсем юных, так и вполне половозрелых, вроде меня. Даже шустрые школьники не стали вдаваться в объяснения и коротко сообщили мне, что играть на деньги - очень плохая привычка, а они с плохими привычками дела не имеют и потому ни о каких казино слыхом не слыхивали.
Я был поражен. Все это происходило в стране, превосходящей по количеству игорных заведений на душу населения Соединенные Штаты Америки и все европейские курорты, вместе взятые! Я редко посещал московские рынки, но помню, что и там установили игральные автоматы. Опускаешь монету в отверстие - и наблюдаешь за мельтешением цифр на табло. Если выпадет нужная комбинация - вниз прольется серебряный дождь. Дураков хватало: я лично видел очереди перед автоматами. Иногда мне казалось, что скоро игорный бизнес доберется даже в морги. А тут в Приморске- полная пустота.
- Что скажешь? - спросил я Свина после того, как мы, намаявшись, присели отдохнуть на парапет памятника какому-то советскому государственному деятелю. - Ну и зашоренные здесь люди - никакого прогресса…
- Зря судишь о человеке по его внешней реакции, - поморщился Свин. - Если бы ты видел их ауры…
- Ауры у нас видишь только ты, - напомнил я. - Как обстоят дела в эфирном плане?
- Страх, - коротко сказал Свин.
- Страх?
- Вопрос о казино здесь вызывает страх. Причем большинство людей боялись не только за себя, но и за нас тоже.
- Что-то я не понял. Почему они боялись за меня? Думали, что я проигрался настолько, что питаюсь обрывками своего плаща, но могу проиграть и его?
- Нет. Они боятся, что ты найдешь казино. Но я пока не понял, почему они этого боятся.
- Прямо мистика какая-то, - пожал плечами я. - Ну и что же нам делать в этом пугливом царстве?
- Поищем адресный стол, - буркнул Свин.
Найти адресный стол оказалось намного легче. Аккуратный кирпичный киоск с деревянной, выкрашенной в синюю краску крышей-теремом притулился к зданию городской библиотеки. За конторкой сидела немолодая барышня в очках и мохеровой турецкой кофте. На конторке лежал потрепанный томик Чехова.
- Здравствуйте! - улыбнулся я. - Мне нужны адреса всех городских казино.
И снова я признал правоту Свина. Дама испугалась и зачем-то переложила книгу во внутренний ящик конторки.
- Казино?
- Да, казино. Знаете, это такие заведения, где курят сигары и играют в карты на деньги.
- Я знаю, знаю, - поспешно произнесла женщина. - Скажите, вы - приезжий?
- Да.
- Тогда почему сразу казино? У нас есть хороший театр, краеведческий музей, городской парк, наконец.
- Мне не нужен парк! - начал закипать я. - Мне нужны адреса всех городских казино!
- Зачем? - спросила женщина и сглотнула слюну.
Я потерял дар речи от изумления. Но Свин тихонько лягнул меня в ногу. Пришлось в спешном порядке выходить из ступора.
- Дело в том, что в казино работает девушка, с которой мы познакомились на курорте этим летом. Ну, знаете, как это бывает: солнце, пляж, романтика…
Дама снова кивнула, хотя я и сомневался в глубине души, что обстоятельства, описанные мной, ей знакомы.
- … а когда я приехал домой, то понял, что жить без нее не могу. К сожалению, она не оставила адрес. Сказала только, что живет в Приморске и работает крупье в казино. Вот я и ищу. Помогите, а?
Конторщица в нерешительности теребила пластмассовую, под перламутр, пуговицу на своей кофте.
- Скажите, вы уверены в своем решении? Эта девушка вам действительно дорога?
Я молча кивнул, стараясь придать своему взгляду максимальную грусть. Свин прыснул от смеха.
- Что?! - вскинулась конторщица.
- Нет, нет, все в порядке, - незаметно для нее я пригрозил Свину кулаком.
- Ладно, если вы так настаиваете… - вздохнула женщина. - Казино "Медуза" - проспект Ленина, дом семь.
- А другие казино? - поинтересовался я.
- У нас в городе только одно казино, - смотря в стол, произнесла женщина. - С вас пять рублей за справку.
Слава богу, в кармане оставалось еще немного мелочи…
Искомый объект располагался в трех кварталах от городской мэрии, в глубине сквера с несуразными фигурками купальщиц на облупленном фонтане. Здание такое же пошлое, как и название: хрущевский двухэтажный ампир с покатой крышей и шестью бочкообразными колоннами при входе. В советские времена, подозреваю, это был дворец пионеров или что-то вроде того. Помнится, именно в такой желтокирпичной помпезности меня принимали в пионеры - перед гипсовым бюстом Ильича и в присутствии одного известного летчика-космонавта. Самое смешное, в то время я очень гордился происходящим и всю дорогу домой, несмотря на пятнадцать градусов мороза, шел с распахнутым пальто, дабы все видели мой новенький шелковый галстук…
Пластиковая табличка при входе извещала, что казино открывается в семь часов вечера. Таким образом, у нас впереди был почти целый день. Я снова подумал о том, чтобы пойти к Священнику. Но, прикинув все за и против, решил повременить со встречей. Не знаю, что в большей степени повлияло на мое решение - гордость, стыд или смущение. Да, в принципе, гордость и стыд - близнецы, так что неважно…
Мы отправились гулять по городу. Набрели на вполне приличный парк с видом на море и удобными скамейками. Пристроились на одной из них. Подремали, поворчали на Провидение. Еще двадцать четыре часа назад жизнь нас вполне устраивала, бумажник лопался от дензнаков крупного достоинства, а чемоданы - от еды и хорошей одежды. Сейчас же у нас в кармане не было и гроша, мой костюм выглядел так, будто я непризнанный поэт, творящий для будущих поколений, не вылезая из глубокого запоя, а Свин и вовсе чувствовал себя голым без своих жилеток и егерских шапочек. Хотелось есть, хотелось спать, хотелось тепла - но вокруг был только холод. Я пожалел, что отправил Лидию, получившую при взрыве пару пустяковых царапин, с первой машиной МЧС в город. Наверное, стоило поехать вместе - лопал бы сейчас борщ с галушками…
- Задним умом мы все крепки, - уловил мои мысли Свин.
- Ты продолжаешь сканировать мою ауру? - вяло удивился я. - Зачем?
- Привычка, - вздохнул Свин. - Чувствую свою ответственность за тебя.
- Ну и что ты посоветуешь в сложившейся ситуации? Погрузиться в глубокую медитацию, чтобы не дрожать от холода?
- Можешь смеяться сколько хочешь, - обиделся Свин, - но во Вселенной действуют определенные энергетические законы.
- Знаю, знаю. Сейчас я должен благодарить Бога за то, что остался жив. И моя благодарность, попав в высшие энергетические сферы, вернется ко мне с усиленной отдачей. Так что я получу все, о чем мечтаю.
- Не зубоскаль, просто попробуй.
- Нет в душе благодарности, - признался я. - Понимаю, это не совсем красиво. Но когда хочется есть и спать, весь розовый восторг куда-то исчезает.
- У тебя есть другие предложения? - сухо поинтересовался Свин.
- Ладно, - сдался я, - попробую.
Я закрыл глаза и попытался придать своим мыслям правильный ход. Вспомнил о голодающих детях Африки. О миллионах своих соотечественников, для которых слова "Патэк Филипп" ничего не значили, а сумма в тридцать тысяч долларов, - настоящая цена хронометра - была такой же нереальностью, как лунная пыль. Попытался представить, что чувствуют в настоящий момент мои сослуживцы из Отдела. Все они ненавидели СС - и вот, нате вам, подарочек к седьмому ноября…
Постепенно волнение внутри прекратилось. Внизу живота появилось приятное теплое жжение - верный признак хорошего настроения. Я поблагодарил Небо за все, что Оно сделало для меня. Право же, дела могли обстоять намного хуже. Таким образом, я успокоился. Ну. почти успокоился: есть по-прежнему хотелось.
Из нирваны меня вывел звук работающего мотора. Я открыл глаза и увидел черный "пежо" последней модели с питерскими номерами. Дверца машины открылась, и наружу выбралась девочка - шестилетнее круглощекое создание с двумя забавными косичками и скобками на зубах. Одета она была в капповскую спортивную куртку на лебяжьем пуху, синий джинсовый комбинезончик и аккуратные сапожки с рожицами Микки-Мауса на голенищах. Даже если бы я не видел номера машины, все равно безошибочно определил бы, что девочка - не местная.
- Ой, мама, смотри, какая хрюшка! - завизжал ребенок и бросился к Свину.
Моему офицеру пришлось нелегко. Наверное, ребенок впервые видел живую свинью, а потому стремился наверстать пробелы в познании мира: трепал Свина за ухом, поглаживал его пятак, пытался открутить хвостик.
С места водителя вышла невысокая женщина средних лет. одетая так же, как и девочка, по-спортивному, только без Микки-Маусов на сапогах.
- Ваше животное не кусается? - спросила она меня.
- Ну что вы, он дрессированный, - возмутился я и приказал: - Хрюша, дай лапу!
Глаза Свина сузились в две маленькие щелочки. Но все же он послушно поднял копыто и протянул его девочке.
Ребенок завизжал еще громче, спугнув с соседнего дерева стаю ворон.
- Здорово! - тоже восхитилась мамаша. - Вы даете здесь выступления?
- В каком-то смысле…
- А почему именно свинья? На море вроде положено показывать обезьянок и попугаев. Хотя в Анталии разгуливают и с игуанами.
- В этом вся суть, - пояснил я, - спасти этот прогнивший мир может только разнообразие. Ведь у нас как: если поездка на море, то обязательно фото с обезьянами или там с игуанами. Абсолютно у всех лежат дома такие карточки. И дети, видя их, привыкают мыслить штампами. Но человек, мыслящий штампами, никогда не сделает хорошую карьеру. Вы со мной согласны?
- Да, верно, - с усмешкой кивнула женщина.
- Поэтому я и предлагаю фото со Свиньей. Развивает творческое мышление и позволяет ребенку почувствовать себя личностью. Кстати, цены более чем приемлемые.
- Сколько? - спросила женщина.
- Всего сто рублей.
- Сто рублей за одно фото?