Охотник вздохнул. Эту часть свиданий, куда неизбежно входит множество вопросов на одну и ту же тему, он откровенно не любил. К тому же в его понимании это были вовсе не свидания, а всего лишь обычные встречи. В силу определенных обстоятельств, он никогда и ничего не обещал Таре, равно как и любой другой девушке. Никогда не говорил, что любит. И детей, несмотря на настойчивые просьбы и ухищрения представительниц прекрасного пола, никому не оставлял.
И вообще, что за мода такая: если воин, значит, должен сделать ребенка каждой, которая попросит! Дети - это же не вещи. Хотя чего греха таить - многие воины пользуются этой привилегией направо и налево, теша собственную похоть, даже не затрудняясь ведением счета своих отпрысков. Хорошо, что таких воинов немного И в плане службы, и в плане морали.
- Илмар, ты уснул? - Тара обиженно пихнула его в бок, вырывая из размышлений. - Если я тебе надоела, тогда уходи. Мне нужен мужчина, а не снулый карась! Зачем вообще приходил? А, знаю! - Девушка внезапно подпрыгнула на диване, широко раскрыв глаза. - Ты как новенькую увидел, сразу на нее глаз положил! Ну подожди, к рассвету явится. Если понравилась Орнису, значит, придет на своих двоих. А если нет, значит, принесут. Тогда тебе придется еще подождать.
- В каком смысле? - не понял охотник.
- Да в самом прямом! - Девушка усмехнулась. - Наместник наш любит плетками и кнутами баловаться. Сама когда-то от него еле ноги унесла. Если ньери умелая, то он свои силы и без плеток тратит. А если неопытная, го получит сполна Вообще, от него редко приходят, чаще приносят на носилках. - Тара прервала рассказ и томно потянулась, все еще надеясь привлечь внимание к своим прелестям. Вновь обернувшись к охотнику, удивленно взвизгнула: - Стой, ты куда?!
Комната была пуста. Пока звучали зловещие откровения, Илмар успел одеться и, как только Тара замолчала, выпрыгнул в раскрытое окно.
- Даже не попрощался! - обиженно заключила девушка.
Чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, охотник прошел задними дворами через квартал ньери и теперь подходил к кварталу состоятельных горожан. Расположение дома шенна Орниса было хорошо ему известно, равно как и многим жителям Шерана, поэтому найти его не составило труда. Под покровом темноты он без проблем подошел к ограде, окружающей жилище шенна, и забрался на дерево. Несколько минут напряженно всматривался в глубь двора, а потом облегченно рассмеялся и покинул наблюдательный пост. Судя по тому, что он увидел, никакая опасность Ролане не угрожала. Зато состояние шенна Орниса вызвало его неподдельный интерес.
Благодаря острому зрению для охотника не составило никакого труда разглядеть через разбитое окно на втором этаже лежавший на постели труп. И первое, что моментально бросилось в глаза, - разорванное горло. Было еще множество любопытных вещей, как то: длинные кровавые полосы, щедро испещрившие тело убитого, коллекция плеток на стене и окровавленный кнут, брошенный на полу у кровати. Похоже, шенн крепко разозлил ледану, раз она обошлась с ним так жестоко.
Но все же не способ убийства заинтересовал Илмара больше всего. Он не раз видел, как девушка приносила с охоты зверей с разорванными глотками, и давно смирился с этой особенностью. Но сейчас ветер доносил до его чуткого обоняния волчий запах. Слабый, перемешанный с множеством других запахов, но все равно отчетливый. Причем он шел из глубины двора, от самого дома, словно зверь побывал внутри.
Охотник неожиданно остановился как вкопанный, словно налетел на невидимую преграду Как он мог упустить из виду то, что шкурки добытых Роланой зверей всегда пахли хищником!
Она постаралась отбежать как можно дальше от дома, где находились Илмар и Тара В голове назойливым вихрем вертелись вопросы, а сердце словно окаменело. Разумеется, ей было неловко зато, что она умудрилась оказаться в неподходящем месте в самый неподходящий момент. Но душа онемела от боли совсем по другой причине.
Квартал ньери, как и обещал охотник, закончился небольшим парком. Нырнув в густую темноту деревьев, куда не проникал бело-зеленый свет двух лун, волчица забилась под высокую раскидистую ель, выпустила из пасти медальон и затихла, пережидая момент превращения. Затем не зверь, а девушка свернулась в клубок на земле и уставилась застывшим взглядом в темноту.
Ее мысли бродили далеко и были куда мрачней, чем раскинувшаяся на небе ночь. Внезапно открывшееся предательство жгло душу раскаленным железом и заставляло в бессилии стискивать зубы. Внутри бушевали злость и ярость, а также самая настоящая обида.
Обида… Это чувство ледана часто испытывала в давние времена, в первые годы своего пребывания в монастыре Было обидно, когда не хватало знаний, сил и сноровки, чтобы победить соперниц, не получив ран, синяков и переломов.
А еще было страшно. Невыносимо страшно: до боли в сведенных судорогой мышцах, до отчаянного крика, до безумия, густой пеленой окутывавшего разум.
Теперь же страха не было, но обида засела глубоко и была болезненной, словно ей воткнули в самое сердце острый нож. Это чувство мешало дышать, оставляло чувство горечи на губах и вызывало уйму вопросов, на которые не было ответа. Бесконечные в своем потоке, все они в итоге сводились к одному: почему? Чем она заслужила подобное отношение к себе? Что могло произойти, если ее семья не только отказалась от нее, продав, словно вещь, но и до сих пор продолжает люто ненавидеть?!
Семья… Из-за своей несдержанности она собственными руками убила члена этой самой семьи, разрушив последнюю надежду пролить свет на свое прошлое. И пусть это был далеко не лучший представитель рода, и пусть он тысячу раз заслуживал смерти, но все же она не хотела, чтобы это случилось от ее руки. Город не арена, здесь можно и нужно обходиться без убийств, но… она не смогла. Правда оказалась настолько ошеломляющей, что ярость не оставила места здравому смыслу. И уже поздно жалеть об этом.
Вздохнув, Ролана поежилась - ночная прохлада беспрепятственно проникла под газовую ткань, щекоча обнаженную кожу. Тело затекло от неудобного положения, и ей пришлось сменить позу. Она прислонилась спиной к стволу и подтянула колени к груди. Подобрала с земли медальон, поднесла к лицу. В темноте тускло блеснула белоснежная эмаль. Волк… Девушка задумчиво провела пальцем по изображению. Благодаря своей второй ипостаси теперь она отлично видела в темноте. В детстве же воспринимала кругляш как красивую игрушку и даже не успела задуматься над вопросом, почему именно волк служит символом рода. Теперь же никакие объяснения были не нужны. Жизнь сама дала ответ в день совершеннолетия. Но ответов на остальные вопросы, похоже, найти не удастся.
Легкие шаги вспугнули тишину и мысли. Ролана насторожилась. Ей вовсе не хотелось, чтобы ее обнаружили. Мгновение спустя послышался девичий смех и приглушенный мужской голос, ласково нашептывающий нежности. Пара прошла мимо дерева, под которым пряталась ледана. Похоже, ньери использовали парк для романтических ночных свиданий.
Вопреки грустным мыслям Ролана улыбнулась. Прогулка под лунным светом в бархатной темноте - довольно милое занятие. Тихий разговор, трепетные прикосновения, легкие поцелуи - любая девушка мечтает об этом, и даже ньери, привыкшие продавать любовь за деньги. И даже она, Ролана, привыкшая к боям и сражениям и видевшая мужчин в самом неприглядном свете - во власти звериной похоти и ослепленных жаждой крови, - даже она лелеяла в душе надежду, что в жизни ей обязательно встретится тот единственный, о котором слагают песни и легенды и чей образ видят ночами во сне. Особенно теперь, когда она вырвалась из стен монастыря. Вот только не пройти бы мимо собственного счастья.
В памяти всплыл образ Илмара. Ролана задумчиво качнула готовой. В данном случае рассчитывать не на что - охотник помогает ей скорее из любопытства, чем из-за нежных чувств. К тому же он ненавидит ледан и шарахается от нее, словно от дикого зверя. И это отношение никогда не изменится. Лишнее доказательство тому - то, что в данный момент он проводит время с Тарой. Девушка хороша собой и не имеет никакого отношения к леданам, а главное, ее не нужно бояться. Ее руки вряд ли обагрены чужой кровью и ни к чему опаснее ножа не прикасались. В отличие от женщины, у которой они украли платье, Таре даже не придется упрашивать охотника "снасильничать". Точнее, судя по тому, что видела Ролана через окно, уже не пришлось.
И все же интересно, что это за обычай такой, из-за которого незнакомая женщина едва не повесилась ему на шею? Нужно дождаться утра и спросить Илмара. Пусть расскажет, потому что они все равно больше не увидятся. Ведь медальон - это не цель, это лишь часть цели. И ее дорога пойдет дальше, а охотник… он останется. И это правильно.
Спрятав медальон в складках лифа, девушка устало вздохнула, обхватила озябшие плечи руками и закрыла глаза. До рассвета осталось несколько часов, можно поспать. Даже если кто-нибудь и обнаружит ее в этом импровизированном убежище, не удивится. В квартале ньери, в парке свиданий ньери и тем более в одежде ньери - она просто одна из ньери, которая решила отдохнуть после тяжелой трудовой ночи. А ночь действительно была тяжелой…
ГЛАВА 13
- Вставай, нужно уходить! Скоро здесь появятся стражники с собаками!
Услышав шепот, ледана сначала опрокинула нарушителя спокойствия на землю, усевшись сверху, и только потом соизволила открыть глаза и окончательно проснуться. В предрассветных сумерках увидела знакомое лицо.
- Ты?
- Я! - Охотник тихо рассмеялся, даже не пытаясь высвободиться и тем более угрожать. - Только не говори, что ждала кого-нибудь другого. И раз уж ты меня узнала, будь добра, не ломай хребет. Я и так порядком устал за сегодняшнюю ночь.
- Извини! - Столь откровенный намек на любовные утехи заставил ее покраснеть и вновь испортил настроение. Обиженно поджав губы, Ролана поднялась на ноги и сменила тему разговора. - Как ты меня нашел?
- По запаху, - отшутился Илмар, глядя на девушку с ироничным прищуром. На самом же деле пытался разгадать, в чем причина ее плохого настроения: неудачный визит к шенну или что-то другое. - Я купил тебе одежду взамен потерянной. Переодевайся! - В руки Ролане полетел уже знакомый мешок. - Нужно уходить! Сюда идет стража!
- За мной? - Покопавшись в мешке, ледана вытащила обещанную одежду: длинную юбку и рубашку. Досадливо поморщившись, несколькими рывками порвала юбку на широкие клинья и принялась срывать с себя прозрачные тряпки ньери.
- И за тобой тоже, - согласно кивнул охотник, внимательно наблюдая за ее манипуляциями. Особенно его заинтересовал тот факт, что ремень с кинжалами Ролана принялась спокойно обматывать вокруг ноги. В итоге с внешней стороны бедра образовалась своеобразная бахрома из кинжалов. Конец ремня ледана закрепила ниже колена. Стараясь не думать о том, насколько смертельно это девичье "украшение", охотник отвел взгляд. - Но в первую очередь их интересует зверь. - Он нарочно выдержал паузу, повисла тишина. - Ты знаешь, что шенна Орниса разорвала волчица?
- Нет, а что? - Девушка повернулась к нему уже полностью одетая и сунула в руки порядком опустевший мешок.
- Ничего. - Илмар равнодушно пожал плечами, внимательно вглядываясь в девичье лицо, скрытое тенью ветвей. - Просто слухи. Ты успела взять то, что хотела?
Ледана молча кивнула и выбралась из-под ветвей. Усмехнувшись собственным мыслям, он закинул мешок на плечо и вышел следом.
- Иди за мной! - Илмар догнал девушку и, крепко взяв за руку, прибавил шаг. - Я снял нам комнату в трактире на окраине. Оставил там твоего пса за сторожа.
- И когда только успел? - скептически фыркнула Ролана, но руки не отняла.
- А чем я, по-твоему, занимался в то время, когда ты развлекалась со своим клиентом?
Ответом ему был убийственный взгляд из-под сурово сдвинутых бровей. Таким образом ледана ясно дала понять, что она думает о его ночных занятиях. И самыми приличными в этих мыслях были одни предлоги. Но, как ни странно, охотника ее гримаса ничуть не расстроила. В ответ он лишь широко улыбнулся и подмигнул, чем вызвал в душе Роланы новую бурю возмущения.
"Нашел чем хвастаться, - обиженно подумала девушка. - Да эта Тара с любым ляжет, у кого есть кошелек"!
"Все сходится! - ликовал про себя охотник, глядя на хмурое девичье лицо. - Осталось лишь кое-что проверить". Сообщать же о том, что он пробегал добрую половину ночи по городу сначала в поисках ночлега, а затем и в поисках самой девчонки, он не собирался. Тем более что найти ночлег оказалось сложнее, ведь у свободных комнат нет запаха.
Идти пришлось окраинами кварталов, которые изобиловали зарослями бурьяна, небольшими оврагами и городскими свалками. Разумеется, этот маршрут настроения ледане не прибавил. За время пути она несколько раз оступилась, едва не подвернула лодыжку, угодила в крапиву, превышающую ее собственный рост, и теперь остервенело чесалась в тех местах, где кожа не была защищена одеждой.
А еще она злилась. Если бы не охотник, она давно перекинулась бы в зверя и быстро миновала эти неприятные места с наименьшими потерями для себя. А так приходилось тащиться по самую шею в траве, собирая на себя всю утреннюю росу и отмахиваясь от насекомых, постоянно сваливающихся за шиворот. И еще жутко хотелось есть и помыться. Ледана ощущала себя так, словно выпачкалась в чужой крови с головы до ног.
Когда вокруг прилично рассвело, овраги сменились покосившимися сараюшками неопрятного вида.
- Пришли! - наконец подал голос молчавший почти всю дорогу охотник. - Нам сюда! - Он махнул рукой в сторону неопрятно чернеющего в стороне сооружения.
Ролана недоуменно нахмурилась. Назвать это трактиром язык не поворачивался, а уж снимать в нем комнату не хотелось и подавно. Возможно, раньше трехэтажное здание имело более внушительный и аккуратный вид, но сейчас оно выглядело так, словно едва уцелело после пожара. Трактир был сложен из черных от копоти бревен, окна нижнего этажа были заколочены досками, даже крыша гордо зияла проплешинами, кое-где залатанными все теми же досками.
- Ты уверен, что нам именно сюда? По-моему, в этот твой трактир и заходить опасно - того гляди, крыша рухнет прямо на голову!
- Не волнуйся, нам именно сюда. - Илмар обогнал ледану и уверенно зашагал вперед. - Из-за внешнего вида в этот трактир заходят только те, кто точно знают, что крыша держится крепко.
Вздохнув, Ролана прибавила шаг.
Действительно, вопреки опасениям внутри было вполне уютно и чисто. Пол радовал глаз свежевыкрашенными досками, а на стенах и под закопченным потолком висели в качестве украшения длинные связки луковиц и кукурузных початков. Грубо сбитые столы и вытертые штанами посетителей лавки сейчас пустовали, но на каждом столе стояла плошка со свечой. За стойкой скучал широкоплечий детина неопрятного вида. Навалившись грудью на выщербленную столешницу и подперев здоровенным кулаком небритую щеку, он блаженно посапывал.
Охотник заговорщицки подмигнул Ролане, приложил палец к губам и повел по лестнице на второй этаж. Там открыл ключом самую дальнюю комнату и приглашающе махнул рукой.
Пес лежал на полу, но при виде хозяйки вскочил и радостно завилял хвостом. Ледана присела перед ним и зарылась руками и лицом в белоснежную шерсть. Собака играючи упала на пол, безостановочно подметая его пушистым бубликом хвоста. В ответ девушка принялась тормошить пса, нашептывая ему всякие нежности и сбивчиво сообщая о том, что боялась не вернуться к нему после сегодняшней ночи.
Охотник сбросил мешок на одну из свободных кроватей и направился к двери.
- Пойду раздобуду нам завтрак, - сообщил он Ролане, но, обернувшись, понял, что она его не услышала.
Когда же он вновь вошел в комнату, удерживая одной рукой поднос с едой, девушка спокойно сидела на кровати, рассматривая какую-то вещицу. При появлении охотника убрала ее в карман куртки и азартно потерла ладони, не сводя жадного взгляда с дымящихся тарелок.
- Есть хочу прямо до смерти!
- Угощайся. - Илмар поставил поднос на стол. - А я пойду прогуляюсь. - Он взял в руку прислоненное к стене копье и закинул за плечо мешок. - Соберу последние новости, пока город окончательно не проснулся.
- Вернешься?
Он обернулся и внимательно посмотрел в ее глаза. Никакой насмешки в них не было. Наоборот, несмотря на нарочито безразличный тон, в глубине взгляда плескалось беспокойство.
- Я вернусь, но ты и так здесь в полной безопасности. К тому же с тобой твои великие и ужасные аньято! - Он подмигнул и вышел, плотно закрыв за собой дверь. Ни к чему показывать, что ему понравились и ее вопрос, и волнение, которое она изо всех сил старалась скрыть.
Несмотря на ранний час, Шеран гудел, словно потревоженный улей, смакуя самую последнюю и, чего греха таить, долгожданную новость смерть наместника. И ладно бы, если настигла его эта самая смерть в темном переулке. Решили бы, что пал шенн Орнис от рук доведенных до белого каления его методами правления горожан. Провели бы расследование, дознание, да и закрыли дело за недостаточностью улик. Или, как второй вариант, бросили бы в тюрьму нескольких особо мешающих власти горожан, показав тем самым остальным, что с властью, даже с порядком надоевшей, шутки плохи Так ведь нет же! Угораздило этого шенна помереть в собственной постели, исполосованным кнутом, словно раб на галере! И горло ему, словно последней шавке, порвали. И не кто-нибудь, а самый настоящий зверь - волк пшеничного цвета! Не иначе, зверюгу привела с собой продажная девка-ньери. Тут же заговор налицо!
Помимо заговора жители жаждали получить ответы на многочисленные вопросы, как то куда пропал волк, где искать девку, причем не для того, чтобы свернуть ей шею за совершенный поступок, а спасибо сказать за смелость, ну и, разумеется, кто придет теперь на освободившееся место наместника. Ответов, как это всегда бывает в таких ситуациях, не было, и никто не спешил их давать. Поэтому горожане, устав маяться неизвестностью, стали прибавлять к действительности свои собственные домыслы и рассуждения. В итоге новость обросла такими невероятными подробностями, что охотник, неспешно шагающий по тихим улочкам и внимательно прислушивающийся к сплетням, только диву давался.
Одни говорили, что шенн поплатился за свою страсть к кнутам и веревкам, неудачно затянув удавку на собственной шее, вторые шутили, что Орниса загрызла от ревности любовница, устав от его бесчисленных похождений. Третьи все же склонялись к официальной версии. Но и тут волка превратили в оборотня, а потом и вовсе заменили ящером, который после совершения убийства воспарил в небеса и был таков. Последняя версия нравилась народу больше всего, потому что волка с необычным, равно как и с обычным, окрасом никто в глаза не видел, а улетевшего ящера теперь сколько ни ищи, толку никакого не будет. И стража, с ночи прочесывающая город и окрестности, ясное дело, вернется ни с чем.