Сначала Лотар даже не понял, кто это, и лишь потом вдруг разобрал, чьи это веретенообразные зеленоватые тела. Русалки… Их стало много, теперь они присоединились к Двае и Сае. Лотар увидел, какие они разные. У одной была большая, некрасивая рыбья голова и такие мощные плавники, что от её взмахов на воде оставался пенный след, вторая распарывала воду такими руками, при виде которых вспоминались мифы об удерживающих небо титанах… Русалки казались более жестокими, чем стая акул или морских драконов.
"Смерть северной группы цахоров будет очень мучительной и долгой", - подумал Лотар. Что делают русалки с людьми и прочими существами, известно лишь понаслышке, а правды не знает никто… Вздохнув, Желтоголовый стал подниматься, чтобы уйти от штормовых порывов ветра, вызванного похотливой русалочьей игрой, и развернулся к Шонмору.
- Сухмет, ты можешь подлечить Рубоса, чтобы он дотянул до острова?
- Я уже занимаюсь этим, господин мой. Лотар вздохнул. Они снова победили, но заплатить за это пришлось дорого. Впрочем, как всегда. Как всегда.
Глава 18
Лотар упал, недолетев саженей десяти до полосы прибоя. К счастью, в этом месте Сухмету было уже по пояс, и восточник без его помощи вытащил Рубоса на песок. Только старику, с его облегчённым весом, было трудновато идти по воде, он всё время всплывал, как кусок пробки.
Лотар дошёл сам, пошатываясь на волнах от слабости и стараясь привести в порядок руки и ноги. Выйдя наконец на берег, он упал лицом вниз и лежал, пока Сухмет не догадался привлечь его внимание плеском свежей воды в небольшой медной фляжке. Услышав этот звук, Лотар сел, выпил всю воду и снова повалился на песок.
- Сейчас, сейчас, Сухмет. Это просто слабость, скоро пройдёт. Сам знаешь, я в отвратительной форме, никогда не был так слаб.
Но Сухмет его не очень-то и слушал. Он сел рядом с Рубосом и принялся чем-то заниматься, временами странно кряхтя.
Когда круги перед глазами растаяли и Желтоголовый почувствовал, что может подняться на ноги и даже, вероятно, помочь Сухмету тащить Рубоса, вдруг издалека послышался мерный топот. Лотар сел, потом встал и осмотрел ближайший холм. По песчаным дюнам, поросшим невысоким, стойким к любым порывам ветра кустарником, брело стадо овец. Это были северные овцы, способные питаться, кажется, даже сосновыми шишками.
Пастухов было трое: двое вполне зрелых мужичков и один мальчишка. Лотар помахал им рукой. Один остался со стадом, а второй вместе с мальчиком стал спускаться с дюны, поднимая шлейф мелкого песка.
Лотар повернулся к Сухмету:
- Сейчас нам помогут, всё к лучшему, Сухмет… И осёкся, увидев, чем занимался восточник. Быстро обработав Рубосову рану на животе, он взрезал свою не по-стариковски мускулистую руку, вытащил на четверть дюйма артерию и вставил её во вскрытую у виска вену мирамца. Мерно сжимая и разжимая кулак, он перегонял свою кровь прямо в тело Рубоса.
- Что это такое?
- Переливание крови, господин мой. Рубос ослабел, его поставит на ноги только свежая кровь. Пришлось использовать свою, - пояснил восточник, улыбнувшись белыми бескровными губами.
Лишь теперь Лотар понял, что кряхтел восточник не только от старательности, но и от боли, которую преодолел так легко и умело, что даже сам Желтоголовый, постоянно настроенный на его волну, не почувствовал тревоги.
Но этого способа Лотар никогда раньше не видел. Он даже не подозревал, что есть такой простой и эффективный путь лечения.
- Со мной ты так никогда не поступал, Сухмет.
Восточник аккуратно вытащил свою жилу из вены Рубоса, быстро зажал свою рану и рану мирамца, наложил какие-то тампоны с мазью, которую достал из каменной чашечки с плотной крышкой, перевязал всё остатками Рубосовой рубашки и поднялся на ноги.
- Хоть я и вставлял свою жилу в его с учётом естественного кровотока, но его кровь тоже попадает в мои ткани. А упаси меня Брахма смешать свою старую кровь с кровью дракона.
Обычно восточник никогда так не говорил. Лотар посмотрел на него исподлобья:
- Брезгуешь?
Старик пожал плечами. Он был бледен, на лбу и верхней губе выступила болезненная испарина.
- Боюсь, господин мой. С кровью передаются некоторые качества кармы, и это влияет на наши будущие жизни. Возможно, это единственное, чего я по-настоящему боюсь, - извратить свои будущие инкарнации…
Пастух, из осторожности удерживая мальчика за своей спиной, подошёл шагов на десять и спросил низким хрипловатым голосом с шипящим дасским выговором:
- Кто такие? И что вас привело на наш остров?
- Кораблекрушение, после которого мы чудом спаслись, - ответил Лотар.
Пастух недаром жил на рыбачьем острове, да и сам, без сомнения, немало походил по морю. Он быстро обозрел горизонт.
- Аварии оставляют следы, на мелком месте из воды всегда торчат верхушки мачт или хотя бы обломки. Тут мель тянется на четверть лиги, а никаких следов…
- Авария случилась за горизонтом. Отсюда ты ничего не увидишь. - Лотар оглянулся. Сухмет ослабел так, что вынужден был присесть на песок. - У нас двое раненных, да и мне не помешала бы помощь лекаря.
Пастух внимательно осмотрел Лотара и Рубоса. От его настороженных ясных глаз не укрылась ни одна деталь их недорогой матросской экипировки. Лишь однажды он задержал свой взгляд, когда увидел Гвинед, который Лотар положил на песок рядом с Акифом, чтобы перевязь с оружием не мешала смывать едкую слизь с тела.
- Лекарь живёт в замке и помогает только господам.
- Мы друзья господина Афиса. Он непременно поможет нам, когда узнает о нашем прибытии. Далеко ли до его замка?
Имя Афиса произвело на пастуха магическое действие. Он подошёл ближе, нагнувшись, осмотрел Рубоса, а когда поднял голову, его лицо заметно помягчело.
- Да, теперь, когда ты сказал, я вас, кажется, признаю. Вы были здесь несколько лет назад с летающим кораблём. Что же ты сразу не сказал, Желтоголовый, что ты - это ты?
Лотар вздохнул:
- Я - это я. Пошли мальчишку за помощью в деревню. Нужно отнести Рубоса в замок или, если он далеко, вызвать лекаря сюда…
- Он выживет, в основном я уже восстановил ему брюшину. К счастью, оказались рассечены только мускулы, - твёрдо сказал Сухмет, проверяя повязку вокруг головы мирамца. - К тому же и пульс стал лучше. Но уход нужен, конечно, самый тщательный.
Лотар посмотрел на бледное, кажущееся мёртвым лицо Рубоса и спросил, давая выход сомнениям:
- Но вид у него не самый… жизнерадостный.
- Ты вспомни свой крик, господин мой, и то, как близко он находился от цахора.
- Но я подождал, пока он упадёт на палубу, чтобы не задеть его!
- Я видел. Но он всё равно был очень близко. Кроме того, крик был отменный, не мной, стариком, выбормотанный, а модулированный воином в боевом безумии. Странно, что он вообще его выдержал.
Если Сухмет полагал, что Рубос выдержал крик, значит, скорее всего, так и было. Лотар повернулся к пастуху, который выслушал этот разговор, не дрогнув ни единым мускулом на обветренном лице.
- Да, уход должен быть самым лучшим. Разумеется, мы заплатим, когда всё будет позади, мы не хотим обременять…
Пастух махнул рукой, повернулся к мальчику и стал ему что-то негромко объяснять. Вероятно, он решил, что с этими бестолковыми южанами не стоит церемониться, когда дело идёт о жизни и смерти. Мальчишка согласно кивнул, что-то переспросил, по-детски распахнув глазёнки, и побежал вдоль берега, почти не увязая в плотном сыром песке на полосе прибоя.
- Пока не пришла помощь, друг, нет ли у тебя воды? - спросил Сухмет.
- Да, вода была бы сейчас в самый раз, - подтвердил Лотар.
- Господа. - В голосе шонморца прозвучала насмешка человека, который никогда не знал рабства. Он был дассом, пусть и оседлым, пустившим корни на этом острове. - У меня есть бурдюк, сделанный из козьего вымени, но вода в нём скверная на вкус. Поднимитесь по этому склону, и с той стороны найдёте ручей с водой, от которой ломит зубы и мигом проходит усталость. А я, если хотите, посторожу вашего друга, чтобы чайки или вороны…
"Да, плох я совсем, если даже ручья не почувствовал", - решил Лотар.
- Господин мой, я лучше останусь, - сказал Сухмет. Лотар кивнул и подобрал фляжку с песка. Восточнику необходима была вода после переливания крови, которое он устроил Рубосу. Поднимаясь по склону дюны, Желтоголовый обнаружил, что пастух идёт рядом. Лотар спросил:
- Ты не ответил на один вопрос, пастух: далеко ли до замка?
Дасс оглянулся, помолчал.
- Миль пять, если знаешь дорогу, господин. Но для вас будет больше. А если учесть ваше состояние, то раньше темноты вам туда не добраться.
"Много ты понимаешь в нашем состоянии, - подумал Лотар. - Нам сегодня ещё столько предстоит сделать, что голова кругом идёт".
Но на самом деле сделать им предстояло гораздо больше.
Глава 19
В большом, высоком, по-старинному пустом зале, где некогда Лотар дрался с Клу КамЛутом и где он надавал ему пинков, как мальчишке, в присутствии всей знати острова и даже при Жарне, было на удивление светло. Драка произошла уже много лет назад, но, стоило Лотару плюхнуться в высокое кресло и осмотреться, память воскресила те события.
- Да, Сухмет, - сказал Лотар, которого от усталости потянуло на откровенность, - приятно оказаться в знакомых стенах. А вытянуть ноги - ещё лучше.
Действительно, едва Лотар с Сухметом дотащились до замка КамЛут и назвали себя, ворота перед ними распахнулись во всю ширь, а молодые солдатики вытянулись чуть не в парадной стойке. Сухмет, с удовольствием оглядев бравых молодцов, прошептал Лотару на внутреннем языке:
- Как приятно, господин мой, что нас узнают. И вот, устроившись поудобнее, Лотар решил ему ответить. Сухмет тем временем обследовал небольшой столик в углу зала, на котором стоял немалых размеров графинчик и кое-какая еда. Стаканчик, как ни странно, был только один. Но воду можно было налить в огромный кубок, кажется, лишь вполовину меньше чаши для ополаскивания рук. Что Сухмет и проделал.
Приняв из его рук кубок, Лотар с жадностью припал к воде, он никак не мог напиться после перелёта. Дверь распахнулась, и в зал вошла Жарна. Она была прекрасна, как и прежде. Весёлое лицо, нежная кожа, сияющие глаза, тонкий стан и упругая уверенная походка.
Лотар встал, поставил кубок на широкий подлокотник кресла и низко, - так что волосы его закрыли лоб, поклонился. Он кланялся единственной женщине, которую хотел бы видеть матерью своих детей, и не её вина была, что она предпочла другого.
Жарна подошла к Лотару, положила ему руки на плечи и легко поцеловала в лоб. Он выпрямился, ещё раз, с близкого расстояния, взглянул ей в лицо. Она была счастлива, и никакие волнения прошедших лет не оставили отпечатка на её лице. "Что же, - подумал Лотар, - Клу можно отдать должное, он сделал её счастливой". Возможно, Лотару это и не удалось бы, слишком у них разные судьбы.
- Я счастлива видеть тебя, Желтоголовый, хоть и в таком странном виде.
И Жарна со смехом указала на грубую матросскую робу Лотара, разорванную трансмутациями, а потом нежно потрепала по волосам.
- А я счастлив видеть, что ты здорова и весела, Жарна. Не обращай внимания на мой вид - это маскировка. Её лицо на миг погрустнело.
- Ты правильно сказал, Лотар, я весела. Но это не значит, что беды минуют нас.
- Что случилось? - спросил Лотар. Он почувствовал, что Сухмет, который набивал рот какой-то снедью у столика, уже считал всё из сознания Жарны.
- Афис возвращался после праздника сева от соседей, упал с лошади и сломал ногу. Клу так расстроился, что просил передать: он не выйдет к нам.
От облегчения Лотар не удержал смешок.
- Это все неприятности? Жарна кивнула.
- Я думаю, это лишь предлог, Клу всегда недолюбливал меня. Но мы простим ему. А остальные живы и веселы, как ты?
Жарна снова кивнула. Потом подошла к столику, на котором Сухмет, несмотря на свойственную ему привычку есть немного, уже произвёл значительные опустошения.
- Ты голоден, хочешь пить? Может быть, велеть приготовить обед или позвать соседей - и устроим бал в вашу честь? После твоего отбытия, Лотар, соседи решили, что ты сделал великое дело, освободив Шонмор от невидимой пелены таинственного волшебства. Да и удача нас в последние годы не миновала, это тоже приписывается тебе.
- Как обычно, госпожа моя, - вежливо произнёс Сухмет, он наконец прожевал предыдущие куски, но собирался сунуть в рот следующие.
Лотар только усмехнулся, посмотрев в его сторону. Потом посерьёзнел:
- Нет, Жарна, мы задерживаться не будем. У нас очень много дел. Кстати, в рыбацкой деревушке в пяти милях от замка я вынужден был оставить Рубоса. Он ранен, я просил прислать к нему доктора.
Жарна сделала нетерпеливый жест в сторону:
- Что же ты раньше не сказал. Я бы отправила…
- Врач уже выехал, я сразу передал эту просьбу караульному офицеру, и он обещал всё сделать в наилучшем виде. Он узнал меня.
- Он правильно сделал, Желтоголовый. Если тебе нужно что-то ещё…
Лотар подошёл к Жарне, поставил на столик кубок и посмотрел на женщину серьёзными, воспалёнными от усталости глазами:
- Нужно, Жарна. Я могу воспользоваться дверью перехода в твоём родовом замке, чтобы как можно быстрее попасть отсюда в Лотарию? Это очень важно и очень срочно. У нас нет времени ни на балы с соседями, ни даже на обед.
- Но позволь мне хотя бы собрать тебе корзинку с ужином на дорогу.
- Нет, нет, эти сборы затянутся на полчаса, а то и больше. Разреши Сухмету забрать то, что осталось от закусок на этом столе, и мы пойдём.
Жарна немного растерялась, она не привыкла к такому темпу.
- Ну, Сухмет, конечно, может взять с этого столика всё, что ему понравится. Собственно, для того столик тут и стоит, чтобы Афис мог перекусить, выпить или принять кого-нибудь из наших друзей… - Внезапно она приняла решение, Лотар понял это по слегка изменившемуся цвету её глаз. - Тогда я провожу вас, Лотар. На правах хозяйки.
Желтоголовый поклонился. У него не было желания спорить.
Жарна кликнула слуг, и пять человек тут же появились в зале. Когда они услышали, что нежданные гости отправляются в старый замок Кафрам и что молодая госпожа будет их сопровождать, трое слуг тут же отправились на склад за факелами, а двое других побежали, чтобы подготовить паланкин. Но Лотар от всего этого отказался. Вынуждена была отказаться и Жарна.
Лотар догадывался, что Жарна была даже рада просто пройтись со старыми знакомыми в замок, где она родилась, где живёт её мать, а слугам придётся тащиться сзади. Прогулка и дружеская болтовня в этот летний вечер казались самым приятным развлечением.
Солнце уже не грело, оно закатывалось за горизонт. Но было ещё достаточно светло, и факелы слуги приготавливали, скорее всего, на обратный путь.
Дорога была хорошо уезженной, Лотар без труда прочитал на её пыльной поверхности, что молодая госпожа КамЛут ездит к матери в гости не реже чем раз в три-четыре дня и частенько остаётся там на пару дней, чтобы почтенной матроне не было скучно. К тому же две маленькие дочери Жарны обожали свою бабушку, и она их с удовольствием воспитывала. В общем, это были милые женские радости. Никто тут и представить не мог ту жизнь, которую вёл Лотар и все, кто его окружал.
О своих дочерях, о том, как они растут и как они прекрасны - какая жалость, что Лотар не успел их посмотреть, - Жарна проговорила почти всю дорогу. Лишь когда стены замка нависли над ними, Лотар спросил Сухмета, который шагал рядом с Жарной по другую сторону:
- Сухмет, я, кажется, забыл спросить, ты сумеешь провести нас по отведённому от Яйца Несбывшегося каналу прямо в город?
Старик беспечно улыбнулся, словно Лотар спрашивал его, сумеет ли Сухмет, не промахнувшись, хлопнуть в ладоши.
- Была бы дверь подпространственного перехода, господин мой, а перейти мы сумеем. - И пояснил Жарне: - Я в последнее время немало тренировался в этих переходах, иногда даже не туда попадаю, куда дорога ведёт, а в новое место.
- Довольно странное доказательство совершенной тренированности, - заметил Лотар, - попадать в другое место, а не туда, куда собирался.
Жарна со смехом ответила:
- Ну, по крайней мере, дверь на месте. Я давно поняла, что вы отвели от неё дорожку и она как бы никуда не ведёт. Но на всякий случай приказала выселить оттуда всех людей, чтобы дверь им не повредила, и проложить на чердак нормальную лестницу.
- Вот это здорово, - с чувством проговорил Сухмет. - Мы устали, так что лестница будет весьма кстати.
Лотар вспомнил, как они перебирались к этой двери, преследуя Бетию, сестру Жарны, когда расправлялись с демоном Жалыном, нашёл взглядом башенку, на чердачке которой и находилась дверь подпространственного перехода, и тоже почувствовал благодарность.
- Знаешь, - проговорил Лотар, обращаясь к Сухмету, - может, и не стоило так кардинально отводить этот переход от Шонмора. Мы могли бы сюда в гости захаживать, и Стак чаще домой наведывался бы.
- А вы и так можете к нам приходить, даже с отведённым каналом, - вдруг произнесла Жарна. - Проложенный канал практически не зарастает. Для этого необходима серьёзная катастрофа.
Лотар посмотрел на неё с удивлением. Она говорила о том, к чему после длительных экспериментов только подступал Сухмет. И говорила достаточно уверенно, чтобы не сомневаться, что она знает наверняка.
- Откуда ты знаешь? - спросил Лотар. Жарна улыбнулась:
- Ну, я всё-таки немного демоница. И после рождения второй дочери во мне стало всплывать много необычного.
Лотар хотел было удержаться, но не сумел. Его рука помимо воли нащупала рукоять Гвинеда, который он для разнообразия повесил не за плечо, а на пояс.
Жарна, разумеется, заметила это движение и рассмеялась в голос. Её зубки блеснули в сгущающейся тени от башен и стен замка.
- Лотар, ты не на меня смотри, а в зеркало. Ты-то вообще демон, а ведь не враг людям, да и себе тоже. Зачем же мне быть врагом своих родных, которых я так люблю?
Лотар на мгновение задумался. Да, эта способность любить как раз и отличала Жарну от Бетии, её сестры. И кажется, эта способность вообще отличает всех демонов от недемонов. Но в таком случае, кто же он такой? Способен ли он любить? Почему у него до сих пор нет ни семьи, ни детей? Почему он не сумел некогда завоевать Жарну? Может быть, потому, что недостаточно любил?
К ним подбежала молоденькая румяная рыжеволосая, как большинство дассов, ключница. Она скороговоркой затараторила: