- Ваша матушка приказала пустить гостей в колдовскую башню, запереть за ними, а потом она ждёт вас к себе. Жарна посмотрела на неё с улыбкой:
- Разумеется, Глаха. И прикажи пустить в людскую слуг, которые пришли со мной.
- Их уже пустили, сударыня.
- Тогда давай ключи и беги.
Глаха отдала ключи, неловко, по-деревенски поклонилась, с интересом стрельнув глазёнками в Лотара, и куда-то убежала. Она, без сомнения, знала, кого к ним в дом привела молодая госпожа.
Жарна подвела их к башне, отперла огромный амбарный замок. Лотар сдвинул дверь - из башни дохнуло сыростью и плесенью. Но это было не страшно. Скоро они окажутся в Лотарии, вот что наполняло Лотара мрачным беспокойством. Как там отряд орденцев со Стаком во главе, сумели ли они остановить западных цахоров, которые идут из Новолунгмии? Что известно о Капюшонах, которые идут с Востока? Подготовились ли те, кто остался в городе?..
- Ты действительно занят, - вдруг произнесла Жарна. - Ещё не уехал, даже не простился, а уже не тут.
Лотар поклонился. Она права, он уже там, где решалось, будет ли жить завтра он, десятки, если не сотни людей, которые поверили ему, устоит ли его дело перед этой атакой зла?
- Не держи на нас обиды, Жарна, - попросил он. - Может быть, ещё сегодня ночью мы…
Желтоголовый не договорил. Даже на словах он был не в силах признать, что ещё сегодня ночью они могут проиграть всё, что сделали в этой жизни, и собственные души в придачу. Но Жарна всё понимала. Трудно сказать, помогало ли ей в этом демонское начало или просто женская чуткость позволяла понять больше, чем было сказано, но она, без сомнения, понимала.
Она грустно улыбнулась и сделала извечный охранный жест Кросса, который должен был защитить Лотара и Сухмета.
- Я плохая прорицательница, Желтоголовый, но мне почему-то кажется, что ты не должен бояться. Не в этот раз, понимаешь?
Лотар внимательно посмотрел на неё:
- Я и не боюсь. Даже если мы не победим на этот раз. Жарна вздохнула, быстро поклонилась в пояс Лотару и закрыла за ними дверь. Желтоголовому осталось только подняться по ступеням на чердак, где его и Сухмета ждала дверь перехода неизвестно куда.
Глава 20
Удар о мостовую отозвался в усталом теле, как будто в него угодила молния толщиной не меньше, чем Великая вендийская Железная Колонна. Лотар вынужден был даже полежать, прежде чем поднялся на ноги.
Но подниматься всё-таки пришлось, тем более что Сухмет протягивал ему руку, чтобы помочь. Ну уж до такого Желтоголовый ещё не дожил, чтобы ему помогал подняться двухтысячелетний старик. Хотя какой Сухмет старик? Просто очень немолодой маг с золотым обручем на шее и словно приросшим к руке посохом.
Он огляделся: без сомнения, они находились в Лотарии, но весь город почему-то был подозрительно тих и тёмен. И ещё очень болело всё тело. Так бывает после ломовой тренировки или после невероятно тяжёлой драки, когда даже победитель не слишком отличается от проигравшего…
Лотар подумал, что помнит цахоров на корабле, и Шонмор, и Жарну, но вот потом… Правда, ещё следовало сообразить, как задать вопрос, чтобы Сухмет не решил, что он уже совсем поплыл мозгами. Наконец он спросил:
- Сухмет, почему ночь? Шонмор на севере, не западнее, переход практически мгновенный, значит, должно быть столько же времени, сколько там. Почему ночь? Где мы были?
Сухмет обеспокоенно посмотрел на него и произнёс с некоторым сомнением:
- Значит, ты ещё не адаптировался, господин мой. Хорошо, сейчас помогу.
Он встал в позу вызывания колдовства, что-то пошептал, и Лотар вдруг почувствовал, как в его сознании возникает кто-то очень близкий, жаркий, сильный, неимоверно превосходящий мощью разума его задавленные усталостью мозги… Эта сила пролилась на его способность постигать мир, как дождь проливается на землю, и он понял, что вовсе не помнил происшедшее несколько часов назад, но теперь не забудет уже никогда…
Он и Сухмет покатились по зелёному, усыпанному небольшими, но острыми камешками склону и оказались между двумя группами людей. Когда Лотар всё-таки остановился и помог Сухмету, схватив его за полу халата, стало ясно, что одну группу они знают.
Это были мирамцы и довольно значительный отряд наёмников, которых, по традиции, выставили впереди. Их было не меньше тысячи, и командовал ими Крамис, тот самый, что некогда был зелёным мальчишкой из Мирама, которого подозревали в участии в заговоре Гергоса, но который делом доказал свою непричастность к преступным замыслам, а позже дослужился до капитана Мирамской стражи и даже женился на одной из дочерей Рубоса и Светоки.
Надо сказать, выучка у них была отменная. Лотар даже не почувствовал, что они как-то особенно возбуждены перед битвой: они полностью подчинялись командирам, верили им и не сомневались в победе.
А причины для сомнений всё-таки были, потому что против них стояла огромная, страшная своей многочисленностью и дикой необузданной силой толпа киптов, горного племени Новолунгмии, разбитая на кланы, которыми командовали старейшины. И они тоже не сомневались в победе, потому что ещё ни разу не проигрывали сражения против пришлых вояк на своей земле, а сегодня они находились на своей территории.
Позади них, в полусотне локтей от последнего ряда киптов, стояли четыре человека. От одного взгляда на них мороз пробегал по спине, так они были зловещи, неподвижны и так мало было в них человеческого. Может быть, потому, что их головы накрывали непроницаемые чёрные Кожаные Капюшоны, под которыми не видно было лиц.
Да, с такой добавкой кипты становятся непобедимыми. Впрочем, может, наоборот, как раз цахоры составляют главную силу, а кипты просто наёмники, пусть даже их было столько, что они заполнили четверть всей долины…
А где же орденцы? Лотар стал внимательнее вглядываться в лица с помощью своего дальновидения. Нет, не видно. Но что это… Вот одно лицо, вот второе… Так и есть. Орденцы стоят в общем ряду мирамцев и даже вооружение подобрали почти такое же, чтобы не отличаться от простых солдат. "Это ошибка", - тут же понял Желтоголовый.
Теперь он знал, как поступить. Он бросился вперёд, крича во всё горло и размахивая руками.
Сначала кто-то из стоящих с правого фланга солдат повернул голову, потом кто-то побежал навстречу… Это был Стак, Командор Ордена. Он кричал на бегу:
- Здорово, Учитель с нами! Он, как всегда, вовремя!
- Стак, - скороговоркой начал командовать Лотар, едва они встретились на покрытом вереском склоне, - сейчас же выводи орденцев в резерв. Они потребуются, чтобы связать боем цахоров, те готовятся нанести решающий удар, не разъединяясь.
Стак всё понял. Он побежал вдоль фронта, выкрикивая имена, отдавая приказы резкими, горловыми, имеющими явное азийское происхождение командами. Орденцы тут же стали проталкиваться назад, в тыл. Сержанты тоже принялись выкрикивать команды, требуя сомкнуть ряды. Вся операция прошла почти идеально.
Желтоголовый поднялся на небольшой холмик сразу за последним рядом солдат и увидел Крамиса. Тот улыбался во весь рот, на его лице совершенно отчётливо читалось такое облегчение, что Лотар, как ни был он встревожен, улыбнулся в ответ:
- Привет, Крамис. Неплохие у тебя солдаты. Как они сегодня, одолеют киптов?
- Сомневаюсь, Желтоголовый, что кипты выдержат хотя бы первый удар. Странно, что они вообще ещё тут, а не разбежались, увидев, что ты прибыл нам на помощь.
"Кстати, - подумал Лотар, - нужно будет спросить потом Сухмета, как они оказались тут?"
- Это было не очень трудно, господин мой, - вдруг зазвучал голосок восточника совсем рядом, прямо за спиной. - Я передал Стаку стеклянную модель Дракона Времени и вывел на него нашу трассу, как на маяк.
Лотар обернулся. Сухмет стоял рядом и тяжело переводил дыхание после долгого бега.
- Значит, это задумано ещё в городе?
- Ну, это такая очевидная вещь, я решил, что ты бы и сам додумался, если бы у тебя было больше представления о моих последних достижениях.
"Ох, - решил Лотар, - не научусь я никогда понимать его восточные штучки, всё время у него есть что-то в рукаве".
- Значит, говоришь, это было не трудно?
- Но на этот раз у тебя, господин, даже с памятью всё в порядке, я вижу.
- Да, только не считай, что это исключительно твой подвиг, - усмехнувшись, ответил Лотар и стал следить, как кипты пошли в атаку.
Вернее, они бросились в атаку, как стая рыб. Ни порядка, ни лада, ни организованности, ни общего плана… Но когда кипты дошли до передних мирамцев и наёмников, стало ясно, что иначе они не умеют.
Техника индивидуальных поединков у киптов была высочайшей, каждый бился как берсеркер, но в целом эффект получился неважный. Система выучки мирамцев и наёмников, их сплочённость и управляемость приводили к тому, что каждый кипт выдыхался и отступал, получив множество ран, или, если был чрезмерно настойчив, оказывался под ногами сражающихся и умирал, истекая кровью, так и не добившись успеха.
И всё-таки кое-чего горцы добились, потому что их было очень много. Они заставили наёмников на левом фланге отшатнуться назад на два десятка шагов, и сражение моментально стало опасным. Если бы стоящие слева побежали или отступили ещё немного, удар в тыл мог бы сломить и железное сопротивление мирамцев, занимающих центр.
Лотар посмотрел на Крамиса. Тот, кусая губы, полетел на белом жеребце налево, выкрикивая команды на трёх языках, в том числе и на киптском. Когда он вернулся, тяжело дыша, наёмники медленно, но упорно продвигались вперёд, тесня тех, кто оказался перед ними.
- Что ты им сказал? - поинтересовался Сухмет.
- Я соврал, - чуть смущённо признался Крамис, - сказал, что ваши орденцы уже грабят киптский обоз. Они сразу поднажали.
- Наёмники, - отозвался Сухмет с уважением. Наступление наёмников заставило двинуться вперёд и мирамцев. Шаг, ещё шаг, потом движение стало необоримым, и вот уже армия приморцев тяжело, обливаясь кровью, всё-таки зашагала вперёд, тесня противника. Крамис с восторгом посмотрел на Лотара:
- Если они не остановятся, через полчаса мы будет праздновать победу.
Пришлось Лотару охладить его восторг:
- Прикажи своим лейтенантам расступиться, когда вперёд пойдут цахоры.
- Кто? - не понял Крамис.
- Те четверо в кожаных капюшонах, которые наняли киптов.
- Понял. А я-то думаю, что они там делают?.. И Крамис снова умчался к солдатам. Да, из него отличный офицер получился, решил Лотар. И небольшую битву, и умеренную компанию он вполне может выиграть. Он не учёл только цахоров, но никто из нормальных людей и представить себе не мог, на что они способны. Лотар и сам вначале едва способен был это понять, так что упрекать Крамиса не стоило.
Вот только зря он себе побольше адъютантов и рассыльных не набрал, всё сам скачет, сам воюет. Но это тоже понятно: драка невелика, он и решил, что так солдаты будут воевать уверенней. И оказался прав, с наёмниками это сработало. Сработает ли с цахорами?
- Стак, будь готов, - посоветовал Лотар и стал натягивать щитки потяжелее тех, с которыми мотался по свету последние полторы недели. Ему принесли их из обоза орденцев.
Но цахоры бросились вперёд, только когда победа приморцев стала очевидной. Они скользнули так незаметно, что Лотар даже пропустил этот момент. Но быстро сориентировался и завопил, указывая на них Крамису, который в это время крутился где-то возле наёмников, которые теперь, нарушая общий порядок битвы, без удержу рвались долбить тонкие заслоны киптов, чтобы захватить обоз.
Но дожидаться Крамиса и не потребовалось: предупреждённые лейтенанты чётко скомандовали, и мирамцы расступились, отделавшись лишь самыми незначительными потерями, а потом почти так же чётко сомкнулись. И четверо цахоров оказались у них в тылу, отсечённые от остального своего войска.
Стак негромко отдал свои команды, и четыре десятка орденцев, сверкая клинками, рассыпались веером.
На этот раз битва распалась на поединки с обоюдного согласия сторон. Каждый из цахоров предпочёл оказаться в окружении десятка орденцев, чтобы расправиться с ними, не обращая внимания на остальных.
Лотар попытался вытравить усталость из тела, взглянул на садящееся в пологие горы солнце и направился в ту сторону, где всё сильнее разгорались схватки между цахорами и орденцами. После того как сцепились эти противники, основная драка стала затихать: кипты поняли, что ничего не сделают без помощи этих тёмных фигур с капюшонами на головах.
Вблизи стало ясно, что орденцы атаковали одновременно с разных сторон, как их выучили. Лотар своими костями помнил, как нелегко в этом случае справиться с атакующими. Но цахоры справлялись. Проходило время, а никто из них не был серьёзно ранен, хотя, с другой стороны, и из орденцев мало кто пострадал. Но длилось это недолго. Сначала в сторону оттащили тело одного орденца, потом ещё двух, потом ещё кого-то…
И тогда Сухмет, который давно уже готовился - Лотар ощущал это как приближение грозы, - вдруг метнул в одного из цахоров молнию. Это была отличная молния - сильная и размашистая, как невесть откуда свалившееся столетнее дерево. От удара цахор упал на колени. И тогда орденцы дружно, как муравьи, и почти так же быстро, как сверкнула молния, рассекли его на десяток кусков точными, очень сильными ударами.
Когда они расступились, на камнях и редких стебельках вереска остались только бесформенные, окровавленные ошмётки.
Освободившиеся орденцы тут же влились в поредевшие круги вокруг остальных трёх цахоров.
Второго завалил сам Лотар. Он даже не очень понял, как это ему удалось. Он устал, очень устал, и всё время дрался от защиты, почти не высовываясь, но вдруг сообразил, что цахор, вокруг которого он танцевал на небольшом бугорке вместе с другими орденцами, потерял нить поединка и уже не видит всех атакующих так же хорошо, как вначале. Он вытянулся вперёд, ушёл от медленного и слишком высокого выпада цахора вниз, согнувшись почти втрое, и подсёк Гвинедом левое колено противника.
Тот грохнулся на землю, обдав Лотара запахом кислого пота, незнакомой магии и едкой, тёмной кровью. Через мгновение он уже был готов снова подняться, но орденцы пришпилили его к земле, а потом долго, как будто перед ними было не тело, а тугое бревно, рубили, пока от цахора не осталось даже кусков, лишь кровавая лужа и облако отвратительного запаха, от которого хотелось поскорее избавиться.
"Славно работают, - решил Лотар, - и когда они научились превращать Капюшонов в фарш? Ах да, я же просил Сухмета объяснить им кое-что о противнике, наверное, он не терял времени даром, пока я разглядывал битву". Тёплое ощущение дружеского присутствия появилось в сознании, но на сей раз Сухмет ничего не сказал, и это само по себе было подтверждением догадки.
Двое других цахоров, как ни странно, подустали. Они могли бы разогнать всю армию мирамцев, но в драке с орденцами им приходилось нелегко. И всё-таки их следовало ещё опасаться. Поэтому Лотар вместе с учениками напал на главного цахора континента, которого архидемон, кажется, называл Непотом.
Он дрался лучше других, один положил почти десяток орденцев, и усталости в нём было меньше, чем в другом цахоре… Кстати, что-то там не так… Лотар оглянулся, но опоздал.
Рёв торжества пронёсся по полю, поредевший круг орденцев на миг сомкнулся, потом распался, и стало ясно, что из четырёх тёмных противников остался только один - тот, которого они видели перед собой.
Стак, вынырнувший у локтя Лотара с восторгом от победы над третьим противником, провозгласил:
- Всё, ребята, осталось немного!
И тогда Непот разжал губы.
- Ты так думаешь, мальчишка? - произнёс он со странным щёлкающим акцентом.
Он ринулся в атаку на Командора Белого Ордена с такой сокрушительной силой, словно не находился в кольце, а сам собирался окружить оставшихся в живых орденцев. Но Стак каким-то чудом выжил, хотя и получил две нехорошие раны - одну в грудь, а другую в шею.
Чудо заключалось в том, что половину этих выпадов принял на себя Лотар. Желтоголовый очень устал, каждый щелчок по Гвинеду отзывался в плече такой болью, словно оно целиком состояло из синяка, но он выдержал и даже вытащил Стака.
И тогда уже цахору пришлось держать оборону. Правда, на контрвыпадах он ранил одного из орденцев и убил второго каким-то парящим ударом сбоку в грудь.
Лотар осмотрелся: осталось всего десять орденцев, и все они окружили Непота. Половина истекала кровью, но пятеро были ещё боеспособны. Боеспособным оставался и Лотар, хотя, как это ему удалось, он и сам не знал.
Цахор же вдруг стал двигаться ещё быстрее, ещё легче. Он даже сделался каким-то полупрозрачным, почти неразличимым в вечереющем свете. И поймать его на кончик меча стало таким же невозможным делом, как отбить одним ударом меча все капли дождя…
Вот кому-то это удалось, белёсый меч задел неплотную скользкую фигуру, но раны не осталось. Второй меч прошёл сквозь бедро цахора, и снова бесследно… Такой магии Лотар ещё не видел. Не поворачивая головы, он позвал Сухмета. Старик был рядом, но едва дышал, вложив все силы в магию атак на двух Капюшонов, которых убили с его помощью. Сейчас он не мог больше помогать, а только смотрел, как работает Непот, и запоминал, чтобы научить так же работать и орденцев, если они выживут…
А выжить становилось всё труднее. Уж очень был неуловим Непот, уж очень хорошо он оделся в эту расплывчатость, даже удары его стали какими-то неопределёнными, невидимыми, неотразимыми… Лотар стиснул зубы и попытался убрать почти уже неконтролируемое напряжение в плечах и ногах. Теперь ему нужна была вся его сила, всё его искусство.
Вдруг Стак словно повис в воздухе и тем же парящим ударом, который использовал цахор, воткнул меч под тяжёлую кожаную складку его капюшона.
Непот повернулся на подгибающихся ногах, попытался что-то сделать, но медленно, очень медленно… Клинки ор-денцев разом вонзились в его тело, кромсая его, разрубая так, что фонтаны крови ударили в разные стороны.
Лотар, тяжело дыша, отошёл на пару шагов назад и присел на траву. Потом собрался с силами и осмотрелся. Трое орденцев, покачиваясь, стояли на месте, опустив мечи. Стак и кто-то ещё брели назад, выискивая глазами доктора. Бой был окончен.
Почти тут же рядом с Лотаром оказался Крамис. Он спросил:
- Желтоголовый, что делать с трупами Капюшонов?
- Сжечь, а пепел заставь пленных киптов закопать поглубже, а ещё лучше навали курган из камней… Кстати, - Лотар медленно поднял к Крамису голову, - как они?
Внезапно из толпы окружающих людей, которых Лотар видел не очень отчётливо, вышел человек с глубокими шрамами на лице и со связанными сзади руками. Это был вождь киптов. Он был пять раз ранен, но остался на ногах и упросил наёмников подвести его к месту, где орденцы бились с цахорами.
- Желтоголовый, - сумрачно произнёс он, - ты победил. Мы проиграли не потому, что плохо дрались, просто оказались не на той стороне. Не таи на нас зла, кажется, теперь я лучше понимаю, что тут произошло… И почему нам так щедро заплатили.
Крамис зло смотрел на кипта, но высказался честно:
- Надо сказать, Желтоголовый, многие из них стали бросать оружие, когда ещё не всё для них было потеряно. Многие, так сказать, отправились смотреть, как вы дерётесь. Да и было на что.
- Что ты имеешь в виду?