Выйдя на ступеньки беседки, он еще раз оглянулся на ее обуглившуюся крышу и столбы и снова содрогнулся, живо ощутив запах гари и ужас, бушевавший в тот миг в его душе.
Снова, как несколько минут назад, отчаянно махал руками придворный маг, осыпая горами льдинок не гаснущие потоки огня, а отряд налетевших грачами егерей вместе с бароном Габердом и его помощниками связывали громко стонущих бузотеров. Тот же самый маг, едва вывалившись из портала, первым же движением руки послал на них грозовую тучу, разразившуюся роем рыжих молний.
- Барон Ительниз Габерд, - снова представился мечник, остановившись перед гостем, прибывшим в Беленгор почти одновременно с Карлом.
И так же решительно, как маркиз, ввязавшимся в драку.
- Очень приятно, - сухо усмехнулся незнакомец. - А я - герцог Тайвор Лаверно.
- В таком случае мне тоже очень приятно видеть вас в добром здравии, - неожиданно серьезно сообщил барон. - Тем более что у меня хранится принадлежащая вам вещица. Ваш родственник расплатился ею за урок. И я знаком с вашей супругой. Герцогиня Лаверно - прекрасная женщина.
- Мне пора начинать радоваться, что она имеет такой успех у мужчин? - стрельнул едким взглядом в сторону Карла герцог.
- Не стоит язвить на этот счет, - сразу посерьезнев, предупредил барон. - Ее величество и советник Шаграйн очень ценят Бетриссу Лаверно. Мишеле!
Последнее восклицание относилось к бредущему мимо молодому рыжеволосому мужчине, которого Карл не раз видел в обществе наследника. И с которым сражался сегодня на одной стороне.
- Ты еще помнишь мое имя? - искоса глянув на него, хмуро буркнул тот и вежливо поклонился герцогу: - С выздоровлением, ваша светлость. Я счастлив, что шакалы князя остались с носом.
- Добрый день, Мишеле, - поздоровался герцог и внезапно с усмешкой поинтересовался: - С каких пор вы сражаетесь не за друзей принца, а за его фрейлин?
- Они необыкновенные, - мечтательно вздохнул граф Хангро. - Особенно герцогиня Сарнская…
Карл едва успел стиснуть зубы, чтобы сдержать рвущийся с губ едкий смешок. Вот теперь ему стало понятно со всей очевидностью, из-за кого рассорились давние друзья.
- Королева даст всем вам аудиенцию, - сообщил барон, пристально глядя в глаза другу, потерявшему где-то шнурок с рыжих кудрей, и многозначительно добавил: - Думаю, фрейлины, за честь которых вы вступились, будут при этом присутствовать.
Оглянулся на маркиза Дарве Ульгера и герцога Лаверно, сделал приглашающий знак и направился в сторону дворца, чинно ступая по дорожке мимо клумб, через которые так лихо прыгал меньше часа назад. Казалось, все было так же, как в тот момент: светило неуемное южное солнце, разогнавшее с небосклона последние обрывки утренних облаков, журчали струи роскошного фонтана, сооруженного гномами, цвели розы, лилии и гортензии.
Вот только гуляющих по дорожкам придворных словно сдуло легким теплым ветерком. Сначала Ительниз решил было, что все поспешили укрыться в тени или отправились переодеваться к обеду, но, выйдя к обсаженной каштанами центральной аллее, ведущей от ворот к дворцу, с досадой сообразил, как сильно заблуждался. Все те знатные дамы и господа, которые начиная с конца зимы упорно искали любые причины, по каким они непременно должны сопровождать в Беленгор ее величество, теперь мрачной, растрепанной толпой стояли у крыльца, поджидая своей очереди погрузиться в подъезжавшие кареты.
Барон прошел мимо них, не оглядываясь на спутников и признавая за ними право решать самим, куда направиться. В широко распахнутые двери дворца, из которых слуги торопливо выносили дорожные сундуки, саквояжи и просто узлы, или в очередь к каретам.
- Хорошо хоть лошади успели немного отдохнуть, - проходя мимо капитана, присматривающего за порядком вместе с двумя егерями, по-свойски улыбнулся барон Майзену. - Если нужна будет помощь, зовите.
- Теперь станет намного легче, - усмехнулся тот и кивнул за спину барона: - Эти с вами?
- Они дрались на стороне Шаграйна, - пояснил Итель и наконец оглянулся.
Его недавние соратники стояли рядом, все трое, и смотрели так спокойно, словно выбрали сейчас не полную опасности жизнь возле постоянно подвергающейся нападениям королевы, а беззаботный отдых в одной из ее прекраснейших летних резиденций.
- Пусть Аньята велит приготовить для них бывшие покои Галтено, - неожиданно распорядился капитан, и Итель только теперь начал догадываться, как ошибался, считая начальника охраны обычным, хотя и очень преданным воякой.
- Похоже, - едко пробормотал Мишеле, когда они уже поднимались по лестнице навстречу редеющему потоку знатных беглецов, - теперь тут и в самом деле будет легче жить. Итель, а на третьем этаже нет свободной комнатушки? Я согласен и на чуланчик.
- Пока не знаю, - с сожалением вздохнул барон, принимая это замаскированное под вопрос извинение. - Там комнаты распределяет Шаграйн, а ему сейчас не до этого.
- Я думал, он сгорел, - тихо признался его рыжий друг. - Пламя лилось ему прямо на спину.
- У него очень хорошая защита, - неожиданно просветил их герцог Лаверно, - и весьма необычная… Боюсь ошибиться, но, по-моему, такую же я видел лишь лет тридцать назад.
- Сколько же вам тогда было? - вежливо не поверил Карл.
- Всего тринадцать, - спокойно ответил герцог, - но я всегда был весьма любознателен.
- Прошу прощения, - извинился маркиз, - выглядите вы лет на десять моложе.
- Хотелось бы принять это за комплимент, - насмешливо глянул на него Тайвор Лаверно, - но, увы, не моя в том заслуга. Всего месяц назад мне давали все шестьдесят, Мишеле свидетель.
- Жаль, раньше я не слыхал про этого лекаря, - со вздохом пробормотал Карл, - а теперь он уже не нужен.
- Соболезную, - посочувствовал герцог и просто ради вежливости осведомился: - И кого вы потеряли?
- Никого, - нахмурился лейтенант. - Вы не так поняли. Моя сестренка выздоровела… но не говорите об этом Тэрлине, матушка желает сделать ей сюрприз.
- Это было замечательное решение - надеть зеленые платья, на них почти не видно пыли и копоти, - отстраненно пробормотала Кателла и в который раз оглянулась на плотно закрытую дверь.
Дора выдавила измученную улыбку, отлично понимая, о чем хотела сказать Кати, но ответить не дерзнула. Они сидят тут уже второй час, и ни одна не решается уйти в свои комнаты умыться и переодеться, хотя именно это им и предложила сделать Олифания, прежде чем скрыться вместе с Бет в спальне ее величества.
В этот раз королеве не хватило сил изображать спокойную и уверенную в себе правительницу, и она валялась на постели, как обычная белошвейка, поливая горькими слезами расшитые торемским шелком подушки. Камеристка с Бетриссой сидели возле нее, подавая платки и пытаясь напоить ее величество успокаивающими зельями, которые та упорно отвергала.
- Не буду я ничего пить, - донеслось до девушек, когда Фанья выходила на минутку, умыться и сделать несколько глотков холодного лимонада, - он добавляет туда снотворное…
Камеристка торопливо захлопнула дверь, и кадетки мрачно переглянулись, примеряя эту ситуацию на себя. Потом осторожно покосились на ушедшую в свои мысли Тэрлину, безучастно теребящую оборки перепачканной юбки, и дружно смолчали.
Да и о чем говорить, если все их представления о будущем разрушились в один миг, как раздавленное грубой ногой хрустальное зеркальце? И теперь непонятно, куда повернет тропу их жизней каверзная судьба?
Маг возник в комнате внезапно, и вместе с ним появился запах незнакомых цветущих трав, сосновой смолы и грозовой свежести.
- Все хорошо, - мельком оглядев кадеток, уверенно завил он и скомандовал: - Идите переодевайтесь. Обедать пора.
Послал Доре широкую улыбку и воздушный поцелуй, просыпавшийся на волосы княжны дождем душистых лавандовых лепестков, и решительно шагнул в королевскую спальню.
Девушки едва успели опомниться и подняться со своих мест, как оттуда вышли Бетрисса и Фанья. Камеристка плотно прикрыла за собой двери и шлепнулась на ближайший стул с видом преданного охранника, не намеренного никого подпускать к хозяйским покоям. Однако пока она наливала себе ключевой воды со льдом и лимоном, толпа кадеток уже торопливо выскользнула прочь.
Олифания рассмотрела, как заботливо, но уверенно ведет под руку свою воспитанницу Бетрисса, и сердито нахмурилась. Он все-таки не прав, ее упрямый напарник, но разговаривать с ней на эту тему не захочет. Да и неизвестно еще, когда им можно будет побеседовать так же спокойно, как прежде, если в прошлый раз, в Шанреге, где Раду досталось намного меньше, он провалялся целых три дня.
Разумеется, можно осторожно намекнуть Зантарии, но Фанья слишком ценила дружбу с напарником, чтобы ею рисковать. Рад никогда не простит ей такого предательства. Камеристка тихонько вздохнула, решив подождать еще несколько дней, слишком стремительно вдруг начали развиваться события, и неизвестно, что лучше. Во всяком случае, пока торопиться не стоит, высказать свое мнение она всегда успеет. Главное, чтобы этот совет пошел ему на пользу.
- Тэри, мне нужно с тобой поговорить, - без обиняков заявила Бетрисса, едва кадетки оказались в общей гостиной. - Я быстро переоденусь и приду.
Тэрлина уныло кивнула, зная по опыту, как бесполезно спорить с наставницей, когда она говорит таким вот категоричным тоном. На самом деле ей сейчас не хотелось ни разговаривать, ни умываться, вообще ничего. Забиться бы куда-нибудь в темный уголок и сидеть там, спрятавшись от всего несправедливого и жестокого мира, втихомолку роняя горькие слезы о собственной судьбе.
Маркиза подавила тяжкий вздох и поплелась выбирать платье, Бет никогда не меняла собственных планов и не откладывала назначенных встреч. И не доверяла тем, кто мог позабыть об ожидающем его друге или важном деле.
- Мне нужна твоя помощь, - решительно заявила герцогиня Лаверно, едва закрыв за собой двери. - Ты видела моего супруга?
- Извини, я как-то растерялась… - виновато вздохнула маркиза. - Сначала Карл, потом этот огонь…
- Тэри, - Бетрисса взяла воспитанницу за руку, усадила на диван и села рядом, - это все заметили. Я про твою растерянность. И все поняли, откуда ветер дует. Извини, конечно, что вмешиваюсь, но ты сейчас делаешь себе только хуже. Поэтому не надейся, молчать я не буду. Я давно боялась чего-то подобного, ты никогда не умела видеть тех мужчин, которые посматривают на тебя заинтересованно, но совершенно не нравятся тебе. Как знала, что однажды ты потеряешь и рассудительность и уверенность в себе и начнешь, как прежде, плакать в чулане.
- Тут нет чулана, - начиная сердиться, буркнула Тэрлина. - И ничего нового ты не сказала. Я все понимаю… и можешь не бояться, глупостей не наделаю.
- Да разве я об этом? - огорченно заглянула в потемневшие глаза Бетрисса. - Я совсем о другом. Не знаю, в чем дело, море и солнце виноваты или запах роз дурманит вам головы, но все как с ума сошли. Заводят романы и объявляют помолвки, посылают записочки и цветочки. И словно не видят, что вокруг королевы и нас заодно творится нечто страшное и странное. Вчера какие-то бандиты чуть не сожгли весь обоз вместе с магом и разбойником, а сегодня граф снова полез в драку и чудом не сгорел. Ты еще не знаешь, а мне Фанья проговорилась - придворные бегут из Беленгора, как крысы из горящего дома. Думаю, сегодня к ужину останемся только мы, охрана да человек пять преданных ее величеству людей. И в том числе мой непонятно зачем появившийся муж. Я, конечно, не помышляла наставлять герцогу рога, семья для меня святое, но и встречаться с ним в ближайшие три года вовсе не желала. Прости, конечно, но после восьми лет работы без выходных и отпусков хотелось немного пожить без дополнительных забот и обязанностей.
- Но ты могла бы… - прикусила губу Тэрлина.
- Не могла, - с хорошо знакомой усмешкой глянули проницательные глаза наставницы. - Ну на кого мне было тебя оставить? Это не упрек, просто такой уж у меня характер: стоит представить, как уезжаю на декаду к морю или в родные места, как начинают чудиться всякие несчастья. Но сейчас мы говорим о Тайворе Лаверно… мне хочется понять, ради чего он приехал, и немного последить за ним со стороны. Я постараюсь как можно дольше избегать встреч с мужем, а ты попытайся отвлекать его от меня разговорами. Кателлу тоже попрошу, но, боюсь, барону не понравится, если она начнет строить глазки другому мужчине. Сама ведь знаешь, как легкомысленно и игриво смотрится Кати, когда принимается веселить гостей. Поэтому вся надежда на тебя.
- Бет, я, конечно, постараюсь сделать все, что смогу, но, боюсь, он меня сразу раскусит.
- А ты поговори с ним про брата. Или про Сюзи… о ней ты можешь рассказывать часами.
- Лучше поговорю о Карле, - припоминая недавний бой, решила Тэрлина. - Как мне показалось, они знакомы.
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
О бедах и тревогах королевы, радостях
и заботах княжны Доренеи и лукавом заговоре ее подруг
- Ваше величество!
Не успел еще Годренс произнести эти слова, а Зантарию уже словно вихрем скинуло с постели и бросило ему навстречу.
Дрожащие пальцы вцепились в белоснежную ткань идеально отглаженной рубахи, которая осталась в памяти ее величества смятой и закопченной, опухшие от слез глаза с болью и надеждой заглянули ему в лицо:
- Как он?!
- Значительно лучше, чем вы, - мягко упрекнул маг. - Ну вот зачем вы так изводитесь? Я же сразу сказал, он цел и невредим.
- Зато без сознания, - горько всхлипнула королева. - Значит, истощен до предела. Где он сейчас?
- У друзей, - уклончиво буркнул маг, аккуратно отцепил от себя ее величество, усадил на кровать и принялся готовить ей целебное питье.
- Я не буду, - предупредила королева. - Меня уже пытались усыпить.
- А вот я не пытаюсь, - сосредоточенно капая в бокал зелье, отозвался Годренс. - Сейчас вы нужны вашим сыновьям и фрейлинам бодрой и уверенной в себе. За последние два часа все они успели постоять у самой грани и сделать для себя несколько очень неприятных и даже страшных открытий… и теперь им просто необходимо знать, что есть еще рядом люди, которые не считают, что мир рушится и пора петь последние гимны.
- А ты убежден, - горько усмехнулась Зантария, - что эти люди действительно так твердо надеются на светлое будущее? Ведь не дети же наивные они в самом-то деле! Как можно хоть в чем-то быть уверенным, если тебя и самых дорогих тебе людей каждый день пытается убить неведомый охотник за королевской властью? Да если хочешь знать, я бы с удовольствием своими руками отдала ему и корону и дворцы! И увезла бы принцев в Элайн… но и там они не будут в безопасности. Ведь мой невидимый враг никогда не поверит в добровольность этого поступка и обязательно попытается убить моих детей, чтобы никто не воспользовался ими как знаменами для мятежа. А охраны у нас там почти не будет, мало кто решится поставить под удар не только самого себя, но также семью и будущее собственных чад.
- Вот и получается, - протягивая ей бокал, подвел итог маг, - что мы обязаны любой ценой найти этих врагов и предать суду и суровому наказанию. А для этого вы должны держаться по-прежнему уверенно и непоколебимо и не доставлять врагам радости такими приступами уныния. Я-то успел понять, насколько вы добрая и ранимая женщина, и Рад с Фаньей это тоже отлично знают. Но больше никому показывать свои слабости не нужно, подданные ценят королей за силу и строгость. Пейте.
- Умеешь ты убеждать, - взяла у мага кубок Зантария, понюхала его содержимое и решительно сделала несколько глотков. - Скоро подействует?
- К тому моменту как я расскажу последние известия, будете свежи и жизнерадостны.
- Надеюсь, твои новости не испортят этого веселья. Итак, о чем я должна узнать немедленно?
- Наши планы начинают исполняться… хотя и не совсем так, как мы надеялись, но и не самым неудачным образом. Сегодня в Беленгор прибыли младший маркиз Ульгер и герцог Лаверно. И сразу вступили в бой на стороне Рада. Барон Габерд от них не отстал и рыжий наглец Мишеле, к моему удивлению, тоже. И бился в полную силу, даже получил весомый удар по спине, к счастью, вскользь, пострадал только праздничный колет.
- Он раньше был неплохим мальчишкой, хотя и дерзким, - задумчиво припомнила ее величество. - Ты не знаешь, кто из кадеток ему приглянулся?
- Он и не скрывает… только не смейтесь - Октябрина.
- О! Да он и в самом деле наглец! На герцогиню осмелился замахнуться! Ему ведь титул достался лишь стараниями деда, на колени норовил упасть, только бы я не отказала. Матушка Мишеле была дочерью герцогского лекаря.
- А я всего-навсего дроу из небогатого рода камнерезов, не принадлежащего ни к одному из двадцати пяти старших домов Дройвии, - хмуро пробормотал Годренс, - а дерзнул посягнуть на княжну.
- На Доренею? - озадаченно ахнула его величество. Вгляделась в лицо придворного мага, прикусила губу, заметив кривящую его губы мрачную ухмылку, и осторожно спросила: - А Рад? Надеюсь, он не станет тебе соперником?
- Нет. Доренея его не интересует, - сухо сообщил маг. - А все остальное спрашивайте у него. Я не намерен вмешиваться в личные дела человека, спасшего мне жизнь.
- Годренс… прости. Я не хотела тебя обидеть. И если Дора ответит тебе взаимностью, хоть сегодня объявлю помолвку.
- Можете объявлять, - согласился он и сверкнул ослепительно счастливой улыбкой. - Я никогда бы не начал этого разговора, будь она против.
- Вот как… - на миг оторопела ее величество, но очень быстро взяла себя в руки, возможно, начало действовать зелье. - Тогда я рада за вас обоих. Вот только время и место не самое лучшее.
- Рад по возвращении собирается устроить совет, - осторожно намекнул маг, - у него появились новые планы.
- Я теперь на все согласна… - светло-серые глаза королевы смотрели обреченно, - на все. Жить так дальше больше невозможно.
- А они именно этого от вас и добиваются - сломать, заставить отступить, сдаться. Но не понимают простой вещи. Не дано всем людям, особенно имеющим разный характер и воспитание, одинаково судить об одних и тех же событиях и явлениях. И поэтому всегда есть шанс найти неожиданный для противника выход.
- Лично я давно не нахожу, - со вздохом призналась королева, - но верю в Рада и его друзей. Иначе давно уже сбежала бы куда подальше, хотя ты знаешь об этом варианте.
- Он у вас всегда останется, пока я рядом, - твердо пообещал Годренс и отвесил королеве короткий поклон: - А теперь мне пора… обрадовать невесту.
Привычно крутнул камни портального браслета и мгновенно растаял, словно его и не было.
Шорох за спиной Дора услыхала, когда пыталась отпороть с блузы пышную кружевную оборку маленьким кинжальчиком, хранящимся в дамской сумочке вовсе не для таких целей. Резко обернулась, вмиг припомнив уроки коварного разбойника, и попала прямо в объятия дроу.
- Чем ты тут занята, радость моя? - заглянул он ей через голову, словно не замечая, что на девушке всего лишь нижняя батистовая сорочка и нарядная сиреневая юбка.
- Отрезаю кружево, - роняя на стол кинжальчик, призналась Доренея и обвила белыми руками смуглую шею мужчины, - и думаю.
- Скажешь, о чем, и я сам уберу все ненужные тебе оборки, - хитро прищурился Год.
- Разумеется, скажу, - развеселилась Дора и вдруг жарко покраснела. - Это про тебя… ну и про меня.