Если вы являетесь сыном Оберона Финдабаира и размахиваете Повелителем Молний, вы можете усесться на Древесный Трон без больших сложностей. А если вы уже сидите на троне, отправка армии на войну тоже является довольно простым делом. Приказал, и все пошли. Но что потом?
Вариант, в котором мы проигрываем войну, я решил не рассматривать по вполне очевидным причинам. В таком случае вопросы о будущем следует задавать не мне, а Рхнеру, Владыке Восточного континента.
Но что будет, когда мы отобьемся от Красных и начнется нормальная мирная жизнь? Последнюю тысячу лет у эльфов есть только одна глобальная проблема – медленное вымирание их расы. Что я, как их новый король, могу по этому поводу предпринять?
Привезти с собой на острова Карин и нарожать как можно больше маленьких Финдабаирчиков?
На заключение брака может рассчитывать только один из пяти эльфов мужского пола. Один из пятнадцати имеет шанс обзавестись потомством – единственным ребенком, скорее всего, мальчиком. Когда эти неудовлетворенные в семейной жизни мужчины увидят толпу бегающих по моему дворцу наследников, их должно охватить чувство зависти. И они захотят повторить мой подвиг.
В идеальном варианте, конечно. В противном случае они могут объявить, что их король сошел с ума, и не будут следовать моему примеру. Очень многое будет зависеть от того, сможет ли мой сын взять в руки Повелителя Молний, но это вопрос столь отдаленного будущего, что о нем можно и не думать. Лично я не собираюсь умирать в течение ближайших веков и оставлять потомкам столь непростое наследство.
В связи с вопросом о наследовании возникал еще один очень интересный вариант. Вполне может оказаться так, что наше с Карин потомство не унаследует эльфийского долголетия, я переживу своих детей, и символ власти перейдет из моих рук не к сыну, а внуку или правнуку.
Что за чертова королевская жизнь, если тебе приходится размышлять о своей семье таким вот образом? Взвешивая, анализируя, постоянно что-то просчитывая…
Я хочу быть вместе с Карин и хочу иметь от нее детей. Если кто-то на Зеленых Островах будет возражать против нашего брака, это будет их проблема, а не моя.
Плавание на "Гордости Бартадоса" могло стать последней передышкой перед будущим, скалящим зубы в зловещей усмешке. Сейчас я спокойно мог наслаждаться обществом Карин, за нами никто не гнался и не желал нашей смерти.
В конце плавания меня ждали мой дядя Озрик и лорд Аларик, отправившие ко мне убийц, куча высокородных эльфов, которые вряд ли придут в восторг от короля-выскочки и его жены, и еще куча прочих приятных вещей, о которых я сейчас даже не подозреваю.
Обычно история заканчивается тем, что потерянный в детстве наследник возвращается на трон, помахивая папашиным мечом и демонстрируя наследственное родимое пятно где-нибудь на своей высокородной за… спине. Решение демографических проблем не поддается мечу, занимает слишком много времени и очень скучно в описании, так что об этом приключенческие романы обычно умалчивают. Стоит только главному герою сразить главного злодея, и на следующей странице обычно наступает счастливый финал. Жаль, но в реальной жизни этот способ добывания счастья не работает. Начнем с того, что мне было совершенно непонятно, кто в этой истории главный злодей. Принц Озрик? Лорд Аларик? Убийца Оберона? Владыка Рхнер?
Если бы отрицательные качества этой четверки сочетались в одном человеке, то это был бы типичный образ негодяя из приключенческого романа. Но по отдельности никто из них эту роль не тянул.
Король Ринальдо тоже не похож на главного героя. Недостаточно смел, недостаточно хорошо умеет убивать, слишком много думает и постоянно во всем сомневается. Может быть, это вовсе не его история, а кого-нибудь другого? И король Ринальдо, возникший после двадцатитрехлетнего регентства Озрика, является лишь второстепенным персонажем, необходимым лишь до определенного времени, для достижения какой-то конкретной цели, а в финале восторжествует кто-то другой?
Финал жизни отличается от финала приключенческого романа тем, что в жизни все умирают. Обероны уходят так же, как Озрики, Аларики и Рхнеры, и точку всегда ставит смерть.
Мне хотелось быть чародеем, но это желание всегда было неосуществимым. Если уж мне суждено стать королем, я хотел бы стать мудрым и справедливым правителем, сделать хоть что-то хорошее для своего народа.
У королей Вестланда жизнь гораздо проще. Снизь один налог, отмени другой, и о тебе уже говорят как о добром и заботящемся о народе монархе. Предай публичной казни несколько коррумпированных чиновников, и тебя назовут справедливым. Развяжи кровопролитную войну, и тебя запомнят великим завоевателем.
Сейчас эльфам ничего не нужно, кроме будущего. Перед ними стоит выбор, который они должны сделать сами, который невозможно навязать.
Скорее всего, со сменой власти на островах просто ничего не изменится. Для перемен потребуются десятилетия, а может быть, и века.
У меня есть шанс прожить эти века, но у Карин его нет. Остается только утешаться мыслью, что все мы смертны, и никто не может знать своего будущего наперед.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ;
в которой плавание подходит к концу, главный герой наконец-то прибывает на Зеленые Острова и знакомится со своими родственниками
– Земля! – крикнул впередсмотрящий, и пассажиры "Гордости Бартадоса" поднялись на верхнюю палубу.
Даже не взбираясь на мачту, я видел береговую линию Зеленых Островов невооруженным взглядом. Никаких особенных чувств у меня этот вид не вызвал. Земля и земля. Кусок суши, со всех сторон окруженный водой. Почему я должен испытывать какие-то эмоции, глядя на место, где никогда не бывал?
Через пятнадцать минут мы увидели паруса по левому борту. Береговая охрана эльфов выслала нам навстречу сторожевой корабль.
Не дожидаясь сигнала со сторожевика, капитан "Гордости Бартадоса" приказал лечь в дрейф. Команда спустила паруса и приготовилась к приему таможенной группы.
Я не успел выкурить трубку, как корабли оказались борт о борт, и по перекинутым мосткам на "Гордость Бартадоса" поднялась таможенная команда. Она состояла из трех эльфов, все трое носили легкие доспехи и короткие мечи, чуть изогнутые на конце. Зато на палубу эльфийского сторожевика высыпало несколько десятков лучников, взявших нас на прицел.
Капитан вежливо кивнул старшему эльфу, тот ответил легким наклоном головы. Видимо, они уже встречались раньше, ибо на Зеленые Острова постоянно плавали одни и те же суда.
При виде Гарланда главный таможенник удивленно поднял бровь. Нечасто эльфы возвращались домой на человеческих судах.
Я свистнул, привлекая всеобщее внимание. А когда на меня посмотрели местные эльфы, я невзначай опустил руку на эфес Повелителя Молний.
– Вы…
Я неторопливо вытянул меч из ножен, демонстрируя ослепительную белизну его лезвия. Обожаю театральные эффекты. Мне кажется, они очень смешно смотрятся.
Эльфы преклонили колени:
– Мы рады вас приветствовать, ваше величество.
– Встаньте, – сказал я. – И говорите мне просто "сир", это экономит время.
– Не угодно ли вам перейти на наш корабль, сир? Он может развить втрое большую скорость.
– Не угодно, – сказал я. – Я переплыл океан на этом корабле, и у меня нет претензий к его скорости. – Напротив, мне хотелось, чтобы она была еще меньше. – Вы можете сопроводить нас к Острову Владык на своем судне.
– Это честь для нас, сир.
Ну вот. Уже началось.
Остров Владык находится в середине архипелага, на мелководье, и последние несколько километров пути нам пришлось проделать на миниатюрной яхте с малой осадкой. По извилистым протокам, отделяющим один остров от другого, не смогла бы протиснуться не только "Гордость Бартадоса", но и сторожевой корабль эльфов.
Попрощавшись с капитаном "Гордости", я попросил его повременить с отплытием хотя бы несколько дней. Не знаю, чем я при этом руководствовался, наверное, одним из советов Мигеля о том, что всегда стоит держать под рукой запасной вариант. На яхту перешло пятеро – я, Карин, Гавейн, Гарланд и Исидро.
Яхта остановилась у небольшого причала, на котором нас ждала небольшая группа придворных, преклонивших колени, едва моя нога ступила за борт. Подобный церемониал знакомства не понравился мне и в первый раз, теперь же он начал откровенно действовать на нервы.
Среди встречавших нас были одни мужчины. Может быть, за последние годы ситуация настолько ухудшилась, что на островах вообще не осталось женщин?
Лица эльфов были притворно радостными. Наверняка все они сейчас гадают, что следует ожидать от короля-выскочки.
Молодой парень с длинными волосами, собранными в некое подобие конского хвоста, вскочил с колен первым и одарил меня такой искренней улыбкой, словно обрел давно потерянного брата. Как выяснилось, отчасти мое предположение было верным. Этим парнем был мой кузен, сын Озрика. Принц Доран.
– Здорово, Ринальдо, – сказал он. – Можешь не искать среди присутствующих своего дядю, он ждет тебя в тронном зале. Кстати, я – твой родственник. Доран. Не представляешь, как я рад тебя видеть.
– Времена идут, а ты не меняешься, – раздался голос из-за моей спины.
– Ба, да это же знакомые мне лица! – Доран расплылся в еще более широкой улыбке. Я начал опасаться, что у него треснет лицо. – Исидрион Пентабаир собственной персоной! Кого еще вы привезли с собой? Стоп, я вижу еще одного эльфа. Не называйте мне свое имя, я угадаю сам. Гарланд Гриндабаер, если не ошибаюсь?
Гарланд коротко кивнул.
– Ты представишь мне остальных своих спутников, братец? – радостно поинтересовался Доран.
– Джеффри Гавейн. Кара Небесная.
– И все? – удивился Доран. – Ты заставил их проделать вместе с тобой такой длинный путь и не можешь уделить им больше пары слов?
– Пока хватит и этого, – сказал я. Похоже, кузен исполняет обязанности местного шута. – Ответь мне на один личный вопрос, братец.
– Легко и непринужденно.
– Ты вообще понимаешь, что разговариваешь со своим королем?
– Еще как понимаю. Именно эта мысль внушает мне столько энтузиазма.
– И ты готов служить своему королю?
– Конечно. Все, что пожелаешь, кузен. Все будет исполнено в точности, как ты скажешь.
– Мы сейчас пойдем во дворец, – сказал я. – Медленно, любуясь открывающимися видами. За это время ты метнешься к своему отцу и попросишь его встретить меня в его кабинете или где он там еще работает. А если в тронном зале обретается целая толпа придворных, жаждущих со мной познакомиться, ты разгонишь ее по домам. Сможешь такое устроить?
– Легко. Но разве тебе не потребуется провожатый, который будет показывать тебе дорогу?
– Я думаю, что найду дорогу во дворец, – сказал Исидро.
– После пожара это уже совсем другой дворец, – напомнил ему Доран. – Времена, как вы изволили заметить, меняются. Дворцы тоже.
– Я покажу дорогу, – сказал Гарланд. – Вряд ли вы внесли значительные изменения за последнюю пару месяцев.
– Точно, – сказал Доран. – Ну тогда я побежал.
И он действительно побежал. Торжественный комитет по встрече провожал принца неодобрительными взглядами. Похоже, он постоянно ведет себя неподобающим его положению образом, но на данный момент ему удалось произвести на меня положительное впечатление.
Придворные увязались за нами, пришлось сделать остановку и велеть им заняться их прямыми обязанностями, если таковые существуют. И не отсвечивать у меня перед глазами.
Не люблю придворных. Не люблю дворцы. Власть склонна выстраивать вокруг себя заслоны, материальные и метафизические. Этому факту есть простое объяснение – если вы живете в роскоши, окруженные толпами прислуги, делающей за вас любое дело, вы наконец-то сможете забыть, что стали правителем не потому, что вас избрал кто-то свыше, а потому что ваш предок был кровожадным и полным амбиций ублюдком, не гнушавшимся перешагивать через трупы и идти по головам.
Монархия всегда замешена на крови. Неважно, вы ли проливали эту кровь, или это сделал кто-то из ваших далеких прадедушек, но она всегда присутствует в вашей жизни. И если вы хотите остаться королем, вы должны быть готовы в любую минуту пустить кровь своих врагов снова.
Надеюсь, мне не придется убивать Озрика, но именно таков был один из возможных сценариев нашей с ним встречи.
Остров Владык совершенно не похож на Хайгарден, здесь никогда не было города, в котором бы проживало большое число людей. Насколько мне известно, на острове расположен только дворцовый комплекс, всю остальную площадь занимают сады, парки и озеро с пресной водой. Здесь нет высоких стен и прочих фортификационных сооружений. Мы шагали по мощенной древним камнем дорожке, а вокруг нас не было ничего, кроме почти дикой природы. Если сюда придут враги, это место будет очень трудно оборонять.
– Если я правильно понял ваше намерение, сир, нам лучше зайти во дворец с черного входа, – сказал Гарланд.
– Да.
– Тогда поворачиваем.
Дорожка свернула, обогнув небольшую рощицу, и обновленный дворец эльфов предстал перед нашими глазами.
– И правда – времена меняются и дворцы тоже, – сказал Исидро.
– Полагаю, им пришлось сделать определенные выводы после пожара, – сказал я.
Новая резиденция правителей Зеленых Островов оказалась сложенной из камня. Невысокое строение высотой всего в два этажа. Никаких архитектурных излишеств, вроде статуй, изящных барельефов или лепнины. Здание в первую очередь было функциональным, и его эстетические качества отходили на второй план.
Эльфы не слишком охотно работают с камнем, и дворцу не хватало основательности, которую могли бы придать ему гномы. Скорее, кто-то пытался слепить из гранита и мрамора то, что обычно вырезал из дерева. Впрочем, если быть абсолютно точным, эльфы не вырезают свои древесные дома, а, скорее, выращивают их.
Строение было окружено широкой галереей с низким ограждением. По-моему, архитектор пытался скопировать работу, которую он видел на материке, внеся в нее некоторые усовершенствования. Обычно эльфы так не строят.
– Держу пари, там есть патио, – заметил я.
– Совсем небольшое, сир, – сказал Гарланд.
– Вы часто бывали во дворце?
– Не слишком. Но дорогу до рабочего кабинета регента я все-таки найду.
– Чудесно. В кабинет я войду один.
– Ты уверен, что это разумно, красавчик? – поинтересовалась Карин.
– Вряд ли дядя попытается ухлопать меня сразу после знакомства, – сказал я. – Обычно эльфы более изобретательны в таких вещах.
Например, убийцу Оберона до сих пор не нашли. Может быть, не особенно усердствовали в поисках?
Кабинет регента не отличался большими размерами. Письменный стол с разбросанными в художественном беспорядке бумагами, несколько кресел, на стене – карта мира с непонятными пометками. Никаких излишеств, которые могли бы указать на личность владельца.
И никаких зеркальных стен, через которые так удобно подсматривать и подслушивать.
Как я уже неоднократно говорил, по внешнему виду эльфа сложно определить его возраст, но на этот раз я точно знал, насколько Озрик старше меня. Он был похож на Оберона, каким его изображали на картинах, только чуть мягче. Более круглое лицо, более спокойные черты…
Помимо Озрика в кабинете присутствовал его сын, вольготно развалившийся на широком подоконнике.
– Видимо, ты плохо понял меня на причале, Доран, – сказал я. – Я собирался поговорить со своим дядей с глазу на глаз.
– Я могу притвориться слепым, кузен. И глухим тоже, если захочешь.
– Лучше просто уйди.
– Никто меня не любит, – пожаловался Доран, перевесил ноги на ту сторону подоконника и спрыгнул. С некоторым опозданием я вспомнил, что мы находимся на втором этаже, впрочем, для эльфа такая высота не опасна. А Доран – настоящий клоун.
– Здравствуй, племянник, – сказал Озрик, не делая ни малейшей попытки встать из-за стола. Наверное, кресло слишком удобное.
– Здравствуй, дядя. Не будешь бухаться на колени?
– А ты ждешь от меня именно этого?
– Нет.
– Меч настоящий?
Я отстегнул Повелителя Молний с пояса и бросил на стол перед Озриком, попутно скинув на пол целую кипу бумаг. Дядя даже не шевельнулся.
– Проверь сам, если руки не жалко.
– Вижу, что настоящий, – согласился Озрик, скользнув глазами по изящному эфесу. – Откуда ты взялся племянник?
– С материка.
– Я не могу получить более точный ответ?
– Неужели твои шпионы ничего не рассказали?
– Они рассказали так много, что я не знаю, можно ли им верить. Тебя вырастил Исидрион?
– И дон Диего де Эсперанса, барон Вальдеса.
– Как он?
– Стареет. Но в целом – нормально.
– И теперь ты решил вернуться.
– Тонкое наблюдение.
– Накануне нападения на Вестланд армии Восточного континента.
– Именно так.
– Что ты еще принес с собой на Зеленые Острова, если не считать войны?
– А что ты сделал, пока меня не было?
– Много чего, племянник. В основном – сохранял стабильность.
– Стабильны мертвые.
– Если мы примем участие в войне, это только приблизит конец.
– И ты решил вообще ничего не делать?
– Что Людовик обещал тебе? – спросил Озрик.
– Ничего.
– Странно. Это на него непохоже.
– А что он пытался предложить тебе?
– Ничего, в чем мы испытывали бы потребность. Но, насколько я понимаю, ты дал ему другой ответ. Отличающийся от моего.
– Ты понимаешь верно.
– Почему?
– Если Вестланд падет, мы будем следующими.
– Вестланд будет умирать долго и мучительно. У нас в запасе целый век.
– А что потом, когда сто лет пройдут?
– Я ничего не смог придумать. А ты можешь?
– Я собираюсь оказать Людовику поддержку.
– Хочешь поговорить об этом?
– Я о многом хочу поговорить, – сказал я.
– Прикидываешь, не стоит ли меня казнить?
– А разве есть за что?
Озрик пожал плечами:
– Ты – король. Тебе необязательно обосновывать свои действия. Оберону хватало внезапного порыва. Он был очень импульсивен, знаешь ли.
– За это ты его и убил?
– Нет.
– Не за это?
– Я вообще его не убивал.
– Если не ты, то кто?
– Я склонен считать, что это был несчастный случай во время пожара.
– Такие люди, как Оберон, не гибнут во время пожаров.
– Может быть. Но в твои рассуждения вкралась маленькая неточность – твой отец не был человеком. Он был эльфом.
– Спасибо, что поправил. Такие эльфы, как Оберон, не гибнут во время пожаров.
– Как правило, – согласился Озрик. – Но ведь бывают и исключения, не так ли?
– Все бывает.
– И я так думаю.
Я сел в кресло и начал набивать трубку. Озрик тоже хранил молчание.
То, что состоялось между нами, еще не было разговором. Это было предварительное прощупывание, разведка на предмет выяснения, из какого теста слеплены оба собеседника.
Мы обменялись несколькими уколами, бросили друг Другу пару обвинений. Ничего такого, о чем следовало бы серьезно поразмыслить.
Пока я не узнал об Озрике ничего нового. Он не дурак и не трус. Что дальше?
– Как тебе понравился мой обормот? – спросил Озрик, когда я выпустил к потолку третий клуб дыма.