В трубке раздались короткие гудки. Но Хизер простояла ещё минуту в тёплой истоме любви, отрешённая от всего, что происходило вокруг. Ей казалось, что она ни о чём не думает. Но она, конечно, думала – думала об отце, о том, какой он у неё хороший... но это не были обычные мысли. Их нельзя было чётко сформулировать, скорее они напоминали разрознённые облака из невысказанных слов и чувств. Такое с Хизер случалось довольно часто – она с головой уходила в себя и полностью переставала воспринимать мир. Наверное, она не очнулась бы от своих грёз, даже если бы рядом грохнула пушка.
Это было настолько сильно, что Хизер совсем забыла о том, что за ней наблюдает какой-то странный тип. Она простояла бы у телефонного автомата долго, если бы загадочный преследователь не дал о себе знать, решив, видимо, что его персоне не уделяют достаточного внимания. Хизер вздрогнула, когда мягкий свет люминесцентной лампы загородил его широкий силуэт. Мужчина в смешной шапке стоял и молча смотрел на неё, как бы размышляя – что делать-то дальше? Хизер не хотела давать ему время на завершение дум. Она повернулась и быстро зашагала прочь от телефонного автомата. Мир пока не отвечал взаимностью на её неприязнь, но она знала, что отец большей частью прав, что порой это чертовски плохое место для семнадцатилетних девушек, гуляющих в одиночку далеко от дома. И какие-то курсы самозащиты играют в этом последнюю роль.
Сердце у неё забилось учащённо, а в ушах начал раздаваться далёкий звон колокола – бум! бум! Хизер огляделась на ходу в поисках людей, которые могли бы ей помочь, но странное дело: обычно многолюдная станция вся притихла и опустела, словно на часах было не восемь вечера, а час ночи. Хизер чертыхнулась про себя. Да уж, вот что называется – везёт, как утопленнику.
Мужчина пошёл вслед за ней – она слышала чёткий стук его каблуков на паркете. Хизер прибавила шагу. Каблуки сзади застучали чаще. Расстояние стремительно сокращалось, и Хизер поняла, что через каких-то секунд десять преследователь её настигнет. Она уже вся напряглась, готовая к рывку вперёд, когда мужчина вдруг подал голос:
- Хизер?.. Мне нужно с вами поговорить.
В первую секунду сердце у девушки стукнуло так сильно, что отозвалось резкой болью, но потом пришло в себя и начало биться ровно. Она поняла, что мужчина, который идёт за ней, не маньяк, мечтающий затащить её в кусты, иначе он не стал бы её окликать. Опять же, он знал её имя. Это всё меняло.
Хизер почувствовала себя в безопасности, но неприязнь к человеку в коричневом плаще никуда не делась. Она не хотела иметь никакого дела с ним, что бы там ни было. Поэтому она не остановилась и даже не замедлила шаги. Нужно поговорить?.. Размечтался.
Мужчину это не смутило. Несколькими уверенными шагами он догнал её и начал дышать в затылок:
- Меня зовут Дуглас Картланд. Я частный детектив.
Его правая рука потянулась к внутреннему карману плаща – похоже, ему было невтерпёж показать ей удостоверение. Хизер махнула рукой, избавляя его от этой необходимости, оглянулась через плечо и отрезала:
- Детектив, значит? Какое счастье.
Она надеялась, что эти слова немного остудят пыл нежеланного собеседника, но недооценила его настырность. Детектив страдальчески закатил глаза - Хизер заметила, что галстук сместился набок, придавая детективу совсем не цивильный вид. На воротнике рубашки темнели пятна. Хизер отлично знала, откуда они. Отец раньше имел обыкновение пить по воскресеньям, и утром в понедельник на рубашке появлялись такие же коричневые пятна: виски выплескивалось из переполненного стакана в дрожащих пальцах, и вместо того, чтобы попасть в рот, капли горькой жидкости стекали по подбородку на шею, безвозвратно портя одежду. Хизер извела немало порошка, пытаясь вернуть рубашкам прежнюю чистоту.
- Послушайте, кое-кто желает с вами встретиться. Прошу вас, уделите мне совсем немного вашего драгоценного времени. Час... Или даже полчаса.
Тогда с вас двадцать долларов за каждые полчаса, проведённые со мной, чуть не сказала Хизер, но сдержалась в последний момент. Это было бы слишком грубо. В конце концов, этот детектив – как его там – ничего плохого ей пока не сделал. Другое дело, что сейчас она не в настроении никого выслушивать, хоть даже Папу Римского. Но объяснить это собеседнику не представлялось возможным.
- Мой отец всегда говорил мне, что не стоит разговаривать на улице с незнакомыми людьми, - сказала Хизер чистую правду и с ужасом увидела стену в десяти шагах перед собой. Оказывается, в стремлении оторваться от потенциального маньяка она пошла совсем не в ту сторону, где был расположен выход. Ну и что прикажете теперь делать? Стоит развернуться, и она лицом к лицу столкнётся с этим Дугласом Картландом. Тогда уж разговора не избежать. Пройти сквозь стену, что ли...
Впрочем, нет. Сделав ещё два шага, Хизер различила на боковой стене ту самую спасительную щелочку, которая ей сейчас требовалась. Дверь с символическим изображением женской фигурки. Нужно быть очень уж сумасшедшим детективом, чтобы туда соваться.
- Но это очень важно! – убеждал Картланд. – Это касается вашего рождения.
Вот здесь Хизер всё-таки остановилась – более того, встала, как вкопанная. Она полуобернулась и посмотрела в глаза Дугласа Картланда, пытаясь понять, это он так шутит или говорит всерьёз. Глаза у детектива были зелёные, они были вдоль и поперёк исполосованы красной сеткой кровеносных сосудов. В них Хизер не разглядела ни толики шутки. Скорее печаль...
Наконец она выдавила:
- Меня это не интересует.
Касается её рождения. Раздражение начало сменяться опасной злостью. Какое, чёрт возьми, имеет право этот хоть даже трижды частный детектив врываться в её жизнь с такими словами?
Детектив смолчал, однако же и не отстал. Почти достигнув заветной двери, Хизер, наконец, взорвалась:
- Вы всё ещё здесь? Неужели мне придётся закричать?
Кричать-то она могла, но вряд ли ей это помогло бы. За спиной детектива Хизер увидела опустевшие стойки. Это было уже неестественно. Посетителей могло быть мало, они могли отсутствовать вовсе, но ведь должны же работники торгового центра быть на своих местах, не так ли? Хизер вдруг начала пугаться снова, осознав, что она здесь совсем одна с Дугласом Картландом, не вызывающим доверия.
Картланд виновато развёл руками:
- Извините.
Он сделал учтивое движение рукой в сторону двери. Хизер машинально повернула голову, увидела синюю табличку с буквой "Ж" и судорожно схватилась за круглую ручку. Повернув её, она толкнула дверь и ступила в тесное помещение.
Следом послышались слова:
- Я вас здесь подожду.
Как бы не так, зло подумала Хизер и захлопнула дверь, отрезая себя от остального мира. Когда она в следующий раз увидела детектива Картланда, то готова была броситься ему в объятия.
глава 4
Убедившись, что дверь плотно закрыта, Хизер вздохнула и поплелась в кабинку. Когда она подёргала дверь первой попавшейся, внутри кто-то недовольно зашуршал бумагой.
- Извините, - сказала Хизер и уже хотела перейти к следующей кабинке, как вдруг поняла, что ей абсолютно этого не хочется. Неудивительно, ведь её загнал сюда этот проклятый сыщик, а вовсе не потребность справить нужду. Она уныло посмотрела на белый унитаз в щели приоткрытой кабинки и подошла к умывальнику. На зеркале кто-то - наверное, ребятня, мающаяся от безделья – то ли помадой, то ли красным маркером нарисовал непонятный знак: двойной круг, в который вписаны три круга меньшего размера. И всё это окружено престранными закорючками, напоминающими руны. Ни дать ни взять индейские письмена. Впрочем, Хизер не думала, что эти символы что-то значат. Просто подросткам нравится придумывать собственный "алфавит", пусть даже он ничего и не означает...
Хизер протянула руку к зеркалу и коснулась знака. Почему-то он вселял в неё неясное беспокойство, при пристальном взгляде на круги у неё начинала болеть голова. Совсем чуть-чуть, но вполне ощутимо. А если Хизер задерживала взгляд на странном знаке подольше, то всё вокруг – зеркало, раковина, кафель на стенах - казалось залитым такой же ярко-розовой краской. Ей это не понравилось, и от нечего делать она принялась оттирать ладонью поверхность зеркала, смывая неприятный рисунок. Краска – теперь Хизер увидела, что это не маркер и не фломастер, а краска, - легко расползалась под рукой: она была нанесена совсем недавно. Возможно, даже сегодня вечером. Спустя минуту на зеркале осталось лишь красноватое пятно нечёткой формы.
Расправившись с одной проблемой, Хизер снова вспомнила о детективе. Сколько она будет тут торчать? Рано или поздно ей придётся выйти. Лучше всего, озарило её, покинуть туалет вместе с женщиной, которая сидит в кабинке. Небось и Картланд не станет сильно приставать, если она будет не одна. Так она и сделает. Нужно только дождаться, когда обитательница кабинки закончит.
Хизер снова посмотрела на зеркало. На гладкой поверхности она увидела молодую девушку в белой жилетке и в зелёной юбке чуть выше колен. Отражение ей не понравилось. А ну-ка спокойно, сказала себе Хизер, контролируй свои чувства. Ничего ведь страшного нет. Приведи лучше себя в порядок, раз уж зеркало подвернулось. А то выглядишь как-то не ахти.
Хизер осторожно поправила жилетку и немного причесала свои короткие светлые волосы. Недовольство собственным отражением не исчезло. И тогда она догадалась, что дело вовсе не в причёске или одежде. Дело в ней самой. Почему-то она здорово струхнула – до того, что заперлась в туалетной комнате и сидит здесь, как мышь, надеющаяся пережить песчаную бурю под соломенным навесом.
Разозлившись на саму себя, она отвернулась от зеркала и с раздражением посмотрела на запертую кабинку. Никто там не подавал признаков жизни. Чай, что ли, пьёт?.. Хизер бесшумно нагнулась и взглянула под кабинку, чувствуя себя конченой развратницей. В кабинке царила темнота, но ножка унитаза отчётливо выделялась белым пятном. Если и были чьи-то ноги, то они хорошо сливались с окружающим фоном. Так хорошо, что становились невидимыми.
Вздохнув, Хизер выпрямилась и с тоской посмотрела на солнечные лучи, танцующие на сером подоконнике. Сколько ей сидеть в этой каморке? Эх, был бы у неё пистолет... Тогда она без раздумий вышла бы и наставила ствол на надоедливого детектива, потребовав, чтобы тот убрался подальше. Но пистолета нет, так что нечего и мечтать...
Зелёная муха, лениво гуляющая на грязном стекле, расправила крылья и стремительно выпорхнула на улицу через узкую щель между колодой и полуоткрытыми ставнями. Хизер проследила за ней, пока она не исчезла в розоватом тумане, окутавшем окрестности, и тут ей в голову пришла достаточно безумная идея.
Покосившись на кабинку, которая, похоже, давно опустела немыслимым образом, Хизер подкралась к окну. Так и есть – ставни оказались не зафиксированы и легко открылись, стоило только на них поднажать. Проём окна был достаточно широким, чтобы она могла пролезть. Вот только... стоит ли?
Хизер опёрлась руками о подоконник и задумалась о том, что будет, если кабинка откроется в тот момент, когда она будет протискиваться через окно. Что ж... тогда Хизер заимеет честь лицезреть выражение лица того, кто выйдет оттуда и станет свидетелем этой фантасмагории. Приятного мало, но кто в этой станции знает её скромную персону? Да ровным счётом никто. Слава Богу, она не Дженнифер Лопес и не Шарон Стоун.
А между тем детектив с наружной стороны наверняка начинает терять терпение. Вот-вот она услышит вежливый стук в дверь и голос Дугласа Картланда: "Хизер? Вы уже выходите?".
Ладно, рассудительно сказала Хизер самой себе. Если тебе так необходимо удрать через это окно, то постарайся хотя бы сделать это быстро.
- Слушаюсь, - буркнула она и начала залезать на подоконник.
глава 5
Быстро не получилось. Голова и плечи прошли без проблем, но дальше начались неприятности. Кончилось тем, что Хизер крепко застряла, наполовину высунувшись наружу. Упёршись в раму окна, она сделала несколько рывков, рискуя порвать любимую жилетку. Тело продвинулось не более чем на сантиметр. Поняв, что так не пойдёт, она отчаянно замахала ногами, стараясь ввинтиться обратно. Это оказалось и вовсе невозможно. Хизер замерла, и перед её глазами предстала захватывающая картина: дверь туалета распахивается, детектив, обеспокоенный долгим отсутствием девушки, заглядывает вовнутрь, и... Опаньки!
Немного придя в себя, Хизер решила, что двигаться вперёд всё же целесообразнее, чем пятиться назад. Закусив губу, она медленно толкала себя наружу. На щеках заблестели капельки пота. Но мучения были не напрасны: через минуту ощущение, что она пробирается сквозь канализационную трубу, исчезло, а ещё спустя некоторое время Хизер наконец коснулась ладонями шершавого асфальта. Почувствовав под собой твёрдую опору, она убрала ноги из окна. Свобода!
Свобода свободой, а мешкать не стоило. Скоро Картланд поймёт, что его провели. Пока этого не случилось, она должна успеть вернуться в станцию, спуститься в метро и сесть на поезд, отправляющийся на Берген-стрит. А там народу – о-го-го! Ищи свищи. Доберётся домой и всё расскажет отцу, а уж он-то постарается, найдёт детектива и вынет из него душу. Хизер в этом не сомневалась.
Аккуратно закрыв ставни, Хизер пошла вдоль красной кирпичной стены. Она вышла из станции со стороны двора, поэтому здесь никого не было. Туман вокруг сгустился до такой степени, что немного разъедал глаза. Когда Хизер вошла в торговый центр, на улице не было ни намёка на какой-либо туман. А теперь пожалуйста – она не могла разглядеть окрестности дальше, чем на пять шагов. Розовый туман обволакивал дома и деревья. Даже заходящего солнца не было видно. Там, где над горизонтом висело небесное светило, туман отличался нездоровым блеском. И всё.
Отмахав добрую сотню метров, Хизер наконец увидела дверь пожарного выхода. Через неё она наверняка попадёт в служебную часть помещения, куда, вообще-то, запрещено заходить... Ай, ладно. Невелика провинность.
Но всё-таки Хизер испытала облегчение, когда открыла дверь. Коридор действительно был служебный, и сейчас в нём никого не было. Значит, есть шанс прошмыгнуть незамеченной. Хизер спешно зашагала вперёд. Шаги эхом отражались от стен. По обе стороны тянулась череда безликих дверей с надписями: "СКЛАД". Склады были последовательно пронумерованы, и на всех дверях висели здоровенные замки. Сначала Хизер удивлялась, зачем так много складов в торговом центре, но потом с сарказмом напомнила себе, что товары тоже должны где-то храниться.
Вспомнив, что поезд на Берген-стрит отходит в полдевятого, она поднесла запястье к лицу. Стрелки показывали восемь пятнадцать. Время ещё было. Хизер уже почти успокоилась, когда заметила, что секундная стрелка на циферблате не движется. Она легонько встряхнула рукой. Стрелка по-прежнему не двигалась – она навечно застыла у цифры шесть. Должно быть, сели батареи... или что-то ещё.
Хизер досадливо тряхнула головой. Если она пропустит поезд, то ей придётся ждать следующий до половины десятого. Такая перспектива ей не улыбалась – причём то, что за неё будет беспокоиться отец, давило на Хизер даже сильнее, чем маячащий за спиной детектив. Нужно спешить. Часы остановились совсем недавно – должно быть, когда она выделывала кульбиты у туалетной комнаты. Они отстали ещё не сильно - минут на пять-шесть от силы. Значит, до отхода поезда осталось где-то десять минут. Успеть можно, но кое-кому придётся поднажать.
Дойдя до конца коридора, Хизер толкнула массивную железную дверь и оказалась на торговой площадке первого этажа. Здесь тоже не было ни души. Двери магазинов были наглухо закрыты, а вывески уныло извещали о том, что именно ЗДЕСЬ и именно СЕЙЧАС на все товары объявлена СКИДКА в десять процентов от стоимости. Похоже, продавцы считали, что посетители должны при виде объявления скакать по полу и хлопать в ладоши. Может быть, так всё и было бы, но для этого требовалось наличие на площадке хотя бы одного покупателя. А сейчас здесь стояла только Хизер, и она ничем поживиться не собиралась.
- Да куда это все подевались? – удивлённо спросила Хизер у пространства. Постояла немного, ожидая, что логика предложит какое-нибудь рациональное объяснение, но та предательски молчала. Зато вовсю заработала память, подсовывая ей на размышление факты из не столь далёкого прошлого. Пустые стойки в холле. Исчезнувшая – да-да, исчезнувшая, а как же ещё? – обитательница кабинки в женском туалете. Безлюдный служебный коридор. А теперь вот площадка. Хизер не хотела об этом думать, но создавалось впечатление, что все люди вдруг свалили из здания, как крысы с тонущего корабля.
Она представила себе Дугласа Картланда, который восседает в своей ужасной шляпе на мягком кресле главного офиса и говорит в микрофон внутренней связи: "Леди и джентльмены, я вынужден попросить вас покинуть помещение на час или даже полчаса, потому как мне очень нужно поговорить наедине с одной девушкой. Знаете, это очень важно – касается её рождения".
Хизер заставила себя улыбнуться. Юмористка.
Она прошла через площадку, опасливо косясь на пустующие стеллажи с манекенами. Её не оставляло чувство, что всё это какой-то нелепый розыгрыш, что сейчас ей в лицо ударит ослепительный свет фонаря, взорвутся разноцветные хлопушки и голос за кадром скажет: "Улыбнитесь, вас снимают скрытой камерой!".
Фонарь не зажигался, хлопушки не взрывались. Зато Хизер, уже протянувшая руку к двери холла, заметила краем глаза какое-то движение в магазине слева. Она остановилась, стараясь понять, что привлекло её внимание, но ничего особенного не увидела. Обычный магазин женской одежды. Над входом белые буквы на красном фоне гласили:
БУТИК "МАРГАРИТА"
Ничего вроде не изменилось. Но Хизер была уверена, что там, внутри, что-то шевельнулось. Но тогда... у неё единственный способ выяснить это наверняка, так?
Она подошла к застекленной двери магазина и посмотрела на разноцветные ряды блузок, кофточек и юбок. Серые манекены из папье-маше, скученные в углу, взирали на неё холодно и бесстрастно. Обои на стенах тускло мерцали в свете ламп. Вся картина отдавала затхлостью и безжизненностью. Хизер сокрушённо покачала головой. Наверное, она всё же ошиблась.
На полу лежал пистолет.
Она быстро моргнула. Пистолет никуда не делся. Хизер могла поклясться на Библии, что секунду назад пол был пуст. А теперь на паркете лежал пистолет, и над стволом вился лёгкий дымок.
Сама не понимая, что делает, Хизер отворила дверь магазина, которая почему-то оказалась незапертой. Взгляд её был прикован к пистолету. Ей приходилось стрелять из подобного оружия – на курсах по самообороне инструкторшей была немолодая женщина необъятных размеров, звали её миссис Кабуто. Она научила Хизер биться руками и ногами, орудовать ножом, палкой и ещё тысячей других сподручных вещей. В программу курса входило также умение владеть огнестрельным оружием. Хизер вышла на первое место в группе по меткости и страшно этим гордилась. Отец с любовью смотрел на неё, когда миссис Кабуто похваливала Хизер за отличные достижения.
- Можете быть уверены, - сказала она, - ни один хулиган больше не проблема для вашей дочери.