- Однажды, когда меня увидел архиепископ Вальтербургский, его разбил инсульт. Кажется, мозг оставался единственной его органической частью, которую он не успел заменить. С тех пор я стараюсь не вести бесед на столь серьезные темы. И явился я сюда не за этим.
Альв еще улыбался, но Гензель вдруг ощутил, что настроение гостя переменилось. Стало серьезнее. Это отозвалось во всем, что его окружало. Будто изменилось напряжение тока, пронизывающего воздух в комнате.
- А для чего вы явились? - спросил он через силу.
- Думаю, вы уже все поняли. Квартероны всегда сообразительны и практичны, вот за что я люблю гибридные виды. Это мне в вас всегда нравится. Скажем так, я присутствую здесь как частное лицо. И желаю заключить с вами контракт. Вас ведь это не смущает?
- Нет, - сказала Гретель спокойно, точно каждый день заключала контракты с существами из жидкого золота. - В чем его суть?
- Мне кажется, вы и так знаете.
- Принцесса, - тихо сказала Гретель.
- Принцесса, - согласился альв.
Гензель почувствовал неприятное головокружение, как если бы постоялый двор обернулся кораблем, переваливающимся меж огромных волн.
- Мы временно прекратили работу в Лаленбурге! - твердо сказал он, хоть твердость эта под взглядом альва норовила сделаться жидкой и стечь, как расплавленная медь. - Ведь правда, сестрица?
Гретель промолчала, словно и не услышала вопроса.
- Думаю, вы заинтересованы в моем контракте. - Улыбка альва осветила даже самые темные закутки комнаты. - Тем более что вы, так или иначе, уже отчасти с ним связаны. Скажем так, он касается одной уже известной вам особы.
- Принцесса Бланко, - утвердительно произнес Гензель. Сам не заметил, как эти слова сорвались с его губ. Должно быть, какое-то воздействие излучения альва…
- Вы совершенно правы, сударь квартерон. Приятно говорить с тем, кто понимает тебя с полуслова.
- Почему мы? - требовательно спросила Гретель.
- Какая разница? - легкомысленно отозвался альв.
- Почему сейчас?
- А почему бы и нет?
- Откуда вы узнали про то, что нас наняли?
- Не все ли равно?
Он точно подыгрывал ей на золотой скрипке, одновременно насмехаясь и ободряя. Наверно, требуется иметь вольфрамовые нервы, чтобы вести беседу с подобным существом. Поэтому Гензель даже не стал пытаться влезть в их разговор. Только зачарованно слушал.
- Чего вы хотите от нас?
- Наконец вы нашли верный вопрос, Гретель. - От улыбки альва могла выгореть сетчатка в глазах. - Мне не требуется ничего… особенного. Найдите принцессу.
- Она жива?
- Какая разница?
- Где она?
- Где-то. Или нигде.
- Вы можете ее найти?
- Иногда я даже сам не знаю, что могу.
- Зачем вам принцесса?
- Второй верный вопрос. - Альв удовлетворенно кивнул, перестав откровенно забавляться. - Скажем так, я хочу, чтобы вы ей кое-что передали. От меня. Своего рода гостинец. Подарок.
Гензель прищурился, стараясь отсечь ресницами хотя бы часть спектра этого проклятого золотого излучения. Во всех историях, что ему приходилось слышать, подарок альва никогда не был просто подарком. И тем, кто опрометчиво его принимал, зачастую приходилось сыграть в кости с судьбой. Иногда подарок оборачивался смертоносным проклятием, иногда - благословенным даром. Или же представлял собой какую-нибудь шутку, смысл которой не всегда был понятен человеку. Если верить историям, альвы были теми еще шутниками. Только с чувством юмора, отличным от человеческого на многие десятки хромосом…
- Что это за подарок? - спросила Гретель.
В ее голосе не было настороженности, лишь обычная отстраненность. Но Гензель знал, что вопрос не был праздным. В подобных делах геноведьма никогда не отличалась легкомыслием. Напротив, Гензель был уверен, что мысль о подарке альва заставила сестру внутренне напрячься еще сильнее, чем его самого.
- О, ничего особенного. - Альв помахал рукой перед лицом. Удивительно, у него, как и у людей, на руках было по пять пальцев. - Просто… один препарат. Необходимо, чтобы принцесса Бланко приняла его. Ввела в организм, как принято у вас выражаться. По доброй воле или нет, мне безразлично - этот момент не имеет значения для нашего контракта.
Эти слова - "нашего контракта" - резанули Гензеля, как горгульи когти. Альв говорил так, будто контракт этот и в самом деле был уже заключен. Возможно, так оно и было. Возможно, контракт был заключен еще до того, как Гензель понял, что происходит. Трудно, это понять, когда имеешь дело с альвом.
- Какое действие у этого… препарата? - напрямую спросила Гретель. - Что произойдет с принцессой после того, как она его введет?
Альв грациозно развел руками.
- Все что угодно.
- Мы должны выполнять контракт, не зная даже его условий?
- Это основное условие контракта - не знать условий. Контракт, условия которого известны, скучен, как единожды прочитанная книга. Так гораздо интереснее, разве не так?
Гензель пожалел, что не дотянулся до мушкета, когда была возможность. Ему казалось, что альв насмехается над ними. Да так оно, в сущности, и было. Нарочно явился из своего небесного царства, чтоб всласть поиздеваться над парочкой квартеронов, упиваясь собственным превосходством.
- Вам нужно, чтоб мы с Гензелем нашли принцессу и ввели ей неизвестное вещество?
- Да, - легко согласился альв. - В этом и заключается контракт. Все остальные подробности не представляют интереса.
- Мне надо знать хотя бы что-то, чтобы взяться за контракт, - твердо сказала Гретель. - Работая вслепую, многого не добиться.
- Именно вслепую работать интереснее всего, - легкомысленно заметил альв, откровенно ухмыляясь. - Не так отвлекают источники света.
- Ответьте хотя бы на один вопрос. Иначе я не приму контракта. Это мое право.
Альв задумался. Потер пальцем идеально очерченный подбородок. Не было никакой возможности понять, о чем он думает и какие чувства испытывает. Все человеческое, что осталось в нем, роднило его с Гензелем и Гретель не больше, чем пыль на подошвах. Он давно уже не был человеком, хотя старательно копировал человеческие жесты, мимику и интонации. Это существо было чем-то большим, чем человек. Чем-то совершенно иным. И столь же далеким, как звезды в ночном небе далеки от поверхности земли, хоть их свет и падает на нее.
- Ну что ж, - наконец сказал альв, - пусть будет один вопрос. Думаю, это вполне справедливое требование.
У Гензеля вопросов было множество. Почему альв явился именно к ним? Жива ли принцесса, а если да, то где находится? Ее похитили или она сбежала сама? Что за препарат надо ей ввести? Что случится после того, как они это сделают? Какое отношение к этому имеют альвы? Что случится, если они с Гретель не смогут выполнить контракта?
Но он предусмотрительно промолчал. Подобный разговор лучше доверить Гретель. Ее трезвый мозг найдет нужный вопрос.
- Отчего именно принцесса Бланко?
Гензель чуть не застонал. Почему из всех возможных вопросов Гретель выбрала наименее полезный?..
Но альв удовлетворенно кивнул геноведьме, как бы одобряя молчаливо ее выбор.
- Принцесса Бланко представляет для нас своеобразный интерес.
- Вас - альвов?
- Нас - альвов, - вибрирующим эхом отозвался собеседник. - Она особенная.
- Чего в ней особенного?
- Извините, Гретель, но ваш пытливый ум порождает слишком много вопросов.
- Больше, чем у вас есть ответов?
- Нет. - Альв мгновенно стал серьезным. - Больше, чем вам необходимо знать.
- Дело ведь в ее генетическом материале? Чем он ценен?
Альв вздохнул.
- Слишком много вопросов. Это не по условиям контракта.
- Хорошо. - Плечи Гретель опустились на полдюйма. Кажется, она наконец смирилась с тем, что альва ей не переиграть. Не на его ноле. - Где этот препарат, который надо ввести принцессе?
- Здесь. - Альв протянул ей пустую, издающую завораживающее свечение ладонь.
- В какой он форме?
- В любой, которая вас удовлетворит. Что вы предпочитаете? Жидкость? Газ? Может, мазь?
Гретель задумалась. И, увидев на ее лице скользнувшую лунным призраком улыбку, Гензель в миг сообразил, что ответит геноведьма. И успел об этом пожалеть.
- Яблоко, - сказала Гретель. - Вы можете сделать его в форме яблока?
- Конечно, - легко сказал альв. - Это совершенный пустяк.
Его ладонь, обращенная к геноведьме, оставалась пуста. Идеальные пальцы, каких не бывает у человека, все ровные, крепкие, по-мужски изящные. И Гензель ничуть не удивился, когда над этой ладонью в воздухе вдруг возникло слабое свечение.
Оно делалось все более концентрированным и ярким. Короткая вспышка - Гензель автоматически прикрыл глаза, - и оно растаяло. На ладони альва осталось лежать яблоко.
Необычное яблоко. Оно было равномерно-золотистым, но от этого отчего-то не выглядело менее съедобным. Словно кто-то окунул самое обычное яблоко в раствор из расплавленных звезд. Таких яблок не было в Лаленбурге и, если на то пошло, вообще нигде не было. Такое яблоко не могло вызреть на обычном дереве, разве что в безмолвной космической ночи.
Яблоко легко упало в ладонь Гретель.
- Вы не спросили про цену, - усмехнулся альв, поднимаясь со стула. - Но это как раз самый простой вопрос.
- Какова цена?
- Цена соответствует контракту. - В этот раз даже Гензель не смог понять, чего в улыбке альва было больше - насмешки или сочувствия. - Вы останетесь довольны.
- И все же я привыкла работать с известными величинами.
- Очень по-человечески. Что ж, вы вправе знать, что получаете. Цена этого контракта - ваше желание, Гретель. Любое ваше желание.
Гензелю вдруг показалось, что в комнате удивительно душно, точно отсутствие окон сказалось только сейчас. Прозрачные глаза Гретель висели в полумраке двумя сферами, горящими жидким неярким огнем. Они даже не моргнули.
- Любое мое желание? - переспросила она ровным голосом.
Альв кивнул с серьезным видом.
- Ограничения есть, но они весьма несущественны. Ну как? Я же говорил, что мое предложение покажется вам интересным.
Гретель молча перекатывала золотое яблоко из одной руки в другую. Как будто оно было раскалено и жгло кожу.
- Наверно, это самый необычный контракт за всю мою практику, - произнесла она. - И, откровенно говоря, я не понимаю его смысла. Вы легко нашли нас с братом. Вы знаете о всех наших прочих контрактах. Вы многое знаете о самой принцессе Бланко. То, как вы управляетесь с пространством и материей, говорит о том, что вы сами могли бы куда быстрее найти пропавшую девушку, где бы она ни скрывалась. Так зачем вам нужна геноведьма?
Альв молча разглядывал Гретель, и в этот раз его лицо было пусто - всякое подобие выражения ушло с него, даже насмешливость.
- В мире должна оставаться загадка, - сказал он. - Разве не так? Вы ищете разгадки геномагии, задавая вопросы, которые нам, альвам, кажутся смехотворными и детскими. А если вопрос зададим мы, вы, скорее всего, его даже не поймете. Некоторые вопросы существуют не для того, чтобы получать на них ответы. Они просто есть. Этот вопрос пусть лучше останется с вами. Прощайте.
Гензель думал, что альв просто исчезнет, как это бывает в сказках. Раз - и нету. Но тот стал медленно таять, словно растворяясь в воздухе. Свечение, которое окутывало его прежде, стало размытым, потеряло форму, начало тускнеть. Альв как будто превратился в облако медленно оседающей золотистой пыльцы. Гензель на всякий случай поморгал, но заработал лишь резь под веками. Альва больше не было в комнате.
Гретель задумчиво разглядывала золотое яблоко, которое осталось после исчезновения таинственного гостя, более того, выглядело совершенно вещественным.
- Превосходный день, - констатировал Гензель, чувствуя себя безмерно уставшим, выпотрошенным и обессилевшим. - А теперь я все-таки попытаюсь уснуть. Сестрица, если этой ночью у нас будут еще гости, будь добра, попроси их складывать яблоки сразу в котомку…
8
Город они покинули лишь к полудню следующего дня.
Гензель предпочел бы выйти с рассветом, но он понимал, что путь их, скорее всего, ждет неблизкий, а значит, надо своевременно подготовиться ко всем возможным неприятностям. Людей, покидающих город накануне зимы, несомненно, ждет в пути множество неприятностей. Но хотя бы некоторые из них можно предусмотреть.
Первым делом он купил лошадь.
В этом году цены на лошадей в Лаленбурге значительно упали, так что это приобретение не так сильно ударило по кошелю, как он опасался. Лошадь была старой, видавшей виды клячей, но достаточно бодрой, хоть и подволакивающей ногу. Гензель, не располагая богатой фантазией по части лошадиных кличек, нарек ее Хромой. Впрочем, Гретель почти сразу же окрестила ее Хромонёмой, что, на взгляд Гензеля, было безвкусно и отдавало чем-то геномагическим. Впрочем, спорить он не стал - слишком мало оставалось времени.
Гензель весьма посредственно разбирался в лошадях, но перед покупкой сделал все то, что обыкновенно делают торгующие лошадьми рыночные барышники, - осмотрел все пять пар ног (хромой оказалась только одна), придирчиво заглянул в пасть и даже ощупал лошадиные рога. Не скакун из королевских конюшен, конечно, но хватит, чтобы тащить припасы, а большего и не требуется.
Припасов оказалось с избытком. Сушеное и вяленое мясо, запаянные контейнеры с белковыми смесями и микроэлементами, даже старые армейские консервы. Помимо того, пришлось запасти обеззараживающие таблетки для воды, сухое горючее, несколько ампул с эфедрином и кофеином, лекарства…
Траты оказались весомыми. Гензель рассчитывал, что в Лаленбурге они сумеют за зиму подправить свое финансовое положение, но вместо этого вышло наоборот - его кошель пустел с пугающей скоростью. Под конец там осталось несколько жалобно звякающих медяков.
Были и другие заботы. Старый походный шатер пришлось подклеить и местами заштопать, обувь - подбить новыми гвоздями, а порох хорошенько высушить. Зато совесть чиста, и можно не волноваться из-за мелочей. Все эти заботы Гензель взял на себя - Гретель в подобных вещах ничего не понимала, да и куда ей…
- Яблоки, - сердито бормотал он, увязывая все припасы в тюки и водружая их на узкую костистую спину Хромонемы. - Куда ни плюнь, кругом яблоки… Еще немного, и я их возненавижу.
Гретель рассеянно наблюдала за сборами. Свой контейнер с инструментами она упаковала первым делом. Вот для того геноведьмам и нужны старшие братья, подумал Гензель, затягивая на лошади старую потрепанную сбрую. Если бы Гретель потребовалось пуститься в долгий путь, она бы и не подумала озаботиться всем необходимым. Одеждой, провиантом и всем прочим, без чего дальний переход - самоубийство. Так бы и пошла вперед, прихватив лишь контейнер со своими образцами. У всех геноведьм - ветер в голове. Совершенно не приспособлены к обычным жизненным трудностям. И скорее всего, даже не подозревают об их наличии.
- Ты взял много всего, братец. - Кажется, Гретель все-таки соизволила заглянуть в реальный мир, и обнаруженное там весьма ее удивило. - Нас ожидает долгий путь?
- Как знать… - хмыкнул он, не прекращая погрузки. - Не исключено, что до зимы не вернемся. А зима в здешних краях - не самая приятная штука. Особенно в горах.
- В горах? - не поняла Гретель.
- Да. По правде сказать, я бы предпочел дождаться весны, но едва ли у нас в запасе есть столько времени. Кроме того, я вздохну свободно, когда мы наконец окажемся за городскими стенами. Ей-богу, от этого вездесущего запаха яблок у меня болит голова.
- Почему мы идем в горы?
- А отчего бы и нет? - не без злорадства ответил Гензель. - Сестрица, у нас с тобой наберется столько вопросов, что, получи мы за каждый из них по медяку, - уже могли бы обзавестись собственным королевством. Кто был тот тип, что вломился в нашу комнату ночью? В чем его интерес? Откуда он вообще узнал про принцессу? Какие у него планы на нее? Что случится, если Бланко отведает третье яблоко? Кто похитил ее из дворца? Но тебя почему-то интересует самый никчемный из них - почему горы?..
- Перестань, - сказала она, хмуря гладкий, не знающий морщин лоб. - Не искушай меня превратить своего брата в лягушку.
- Валяй, - хмыкнул Гензель. - Я слышал, зачарованных лягушек очень любят молодые девицы. Так и норовят поцеловать, чтобы снять проклятие.
- Как и прежде, ты слишком доверяешь старым сказкам. Единственный заколдованный геночарами принц, которого я знала, награждал поцеловавших его лишь кишечными болезнями. Что, впрочем, не уменьшало количества желающих…
- У меня тоже накопилось много вопросов, сестрица. Только ты не спешишь дать на них ответ.
- Про альвов?
- Про альвов. - Гензель взгромоздил очередной походный тюк на круп беспокойно перебирающей ногами лошади и принялся затягивать ремни. - А еще про принцессу, про цвергов, про короля… Но в первую очередь про альвов.
- Я отвечу на любые твои вопросы, - серьезно сказала она. - Но только когда мы окажемся за стенами города, идет?
- Боишься посторонних ушей? - не без иронии поинтересовался он.
Но Гретель осталась серьезной.
- Ты даже не представляешь, братец, в каких только местах не растут в наше время уши… Так отчего горы?
Гензель закончил с ремнями и принялся умело упаковывать мушкет. Хороший хозяин никогда не позволит мушкету болтаться на плече промозглой осенью. Гензель заботливо спрятал его в чехол, стянул завязки, еще раз убедился, что пороховница надежно защищена от влаги и набита битком, а мешочек с пулями имеет должный вес. К сожалению, сейчас этот вес успокаивал его меньше, чем обычно.
- Цверги водятся в горах, - скупо ответил он. - Поэтому мы идем в горы.
Его ответ не удовлетворил Гретель. Упаковывая мушкет, он даже спиной чувствовал ее взгляд, устремленный в точку между его лопатками. Внимательный, спокойный, не выражающий никакого интереса взгляд геноведьмы.
- Цверги? Ты собираешься охотиться на цвергов, братец?
- Я бы начал охотиться на горгулий, но, к сожалению, чертовски не люблю высоты, - буркнул он. - Должно быть, тоже акулье наследство…
Но сбить с толку геноведьму не так-то просто.
- Почему цверги?
- Потому что это единственная ниточка, которая ведет к принцессе.
- А как насчет кровожадных великанов?
- Ты слишком много времени проводишь с людьми, - проворчал Гензель, затягивая подпругу на Хроме. - Мне даже показалось, что я слышу сарказм.
- Цверги не могли похитить принцессу из ее покоев, - ровным тоном произнесла Гретель. - Цверги - примитивные плотоядные хищники, действующие сообразно своим собственным, и весьма условным, инстинктам. Довелись им встретить где-нибудь принцессу, они просто разорвали бы ее на части и утащили в свои норы. Проникнуть во дворец и похитить принцессу… Извини, братец, нет. Это им не по силам.
- Я слышал истории о весьма сообразительных цвергах, - не сдавался Гензель.
- А я слышала историю про излучающую тепло птицу, которая воровала у короля золотые яблоки, - с явственной насмешкой сказала Гретель. - Причем, если мне не изменяет память, именно от тебя.