– Значит, все здесь. Ну что, бойцы… Давненько мы не брали в руки шашки. На повестке дня очередное развлечение: Capture the Flag для Quake 2. Дело это новое, но для хорошо знающих старое никаких трудностей не представляющее. Думаю, проведем одно теоретическое занятие, а потом мальца потренируемся. Сержант, пойдем, все присядем.
Инструктор развернулся и направился к лестнице. Бойцы пошли следом. Сам он сел на ступеньках, а все остальные расселись прямо на металлическом полу, положив оружие под рукой.
– Значит, Capture the Flag. Кто-нибудь пробовал CTF для первого Quake? Ответом было молчание.
– Это уже настораживает. Сержант, ты сам-то как?
– Че как?
– Я тебе сейчас "чекну"!
Глаза у инструктора стали волчьими, и Кабан на всякий случай отодвинулся подальше и проглотил жвачку.
– Да все пробовали! Но так…. Без фанатизма…
– Ну, елы-палы… Опять повезло… Ладно, тогда слушайте с самого начала. Общую идею все знают: две команды, две базы, два флага. Хватаем чужой, несем к себе… Не в скупку. Пушистый! К себе на базу.
– Да че я-то?! – возмутился Пушистый. – Я всегда все в дом волоку!
– Молодец, домовитый ты наш! Так вот, с чужим флагом пробегаем через свой. В этот момент и происходит так называемый "захват", вокруг которого весь сыр-бор и разворачивается. Кто еще не видел флаг – я уже ничему не удивлюсь – вон он, на верхней площадке стоит.
Солдаты дружно посмотрели наверх. Там бесшумно реял роскошный красный флаг на кривом древке. Насмотревшись, все снова уставились на инструктора.
– На базе противника имеется точно такой же, но только синий. Никто вам свой флаг отдавать не собирается, поэтому при честном отъеме придется потрудиться. CTF – занятие для команды, одному тут делать нечего. Ну, об этом чуть позже. А сейчас немного разъясню, что тут есть новенького. Вопросы?
– Сэр, а что это на флаге нарисовано? – спросил Кабан.
– На красном – молния, на синем – молоток.
– Что-то я таких эмблем в войсках не встречал. Молотки – это кто такие?
– Да нет, это не войсковые. Была когда-то на Земле такая древняя команда под названием Pink Floyd. Очень добротная, между прочим, команда. А у них, в свою очередь, был знаменитый диск, а точнее – два, под названием The Wall, а по нему поставлен фильм. Тоже, кстати, замечательный. Вот оттуда они и взяты, безо всякого смысла и подтекста.
Инструктор спрыгнул на пол, и в его руке появился непонятный предмет, чем-то напоминающий противотанковую гранату.
– Пушистый, ты знаешь, что это?
– Grappling hook, модель Т-56. Крюк по-нашему. Грапля. Или грабля, кто как зовет.
– Пушистый, растешь на глазах! Что ж ты вопросы такие идиотские задаешь – "как добраться"?
Пушистый насупился.
– Тарзан, как твой травмированный хвост? – спросил инструктор. – Зажил?
Тарзан, в ходе последнего разведвыхода повредивший копчик, молча кивнул.
– Тогда продемонстрируй. Смотрим все сюда, действует он вот так.
Взяв инструмент, солдат вытянул руку в сторону угла под потолком и на что-то нажал. "Граната" щелкнула, из нее вылетела растопыренная трехпалая лапа и, со свистом рассекая воздух, помчалась к потолку. Истерично жужжа, за лапой быстро разматывался тросик. Через секунду она с хищным лязгом вцепилась в потолок, и в то же мгновение диверсанта рвануло с пола и стремительно потащило к месту крепления. Рвануло так, что было даже непонятно, как ему не оторвало руку. Однако спустя секунду он уже стоял на высокой приступочке и помахивал оттуда невредимой рукой. Снова раздался щелчок, заверещал тросик, лапа с металлическим лязгом вцепилась в пол между сидящими солдатами, а еще через мгновение на тросике приволокло Тарзана.
– Чисто Бэтмэн! – покачав головой, сказал Кабан.
– Упражнение называется "Полет шмеля", – откомментировал инструктор. – Примерно вот так и действует эта штука, как маленькая лебедка. Она, так же как и бластер, всегда будет при вас по умолчанию. Основная польза – позволяет занимать высокие позиции, до которых некоторые умники не знают как добраться, – инструктор сурово посмотрел на Пушистого, – а попутно отменяет рокет джамп. Не насовсем, конечно. При уходе от погони обратный рокет джамп незаменим, потому как позволяет быстро оторваться и отстреливаться на лету. Вообще же скорость тяги превышает скорость бега, поэтому с крюком очень хорошо перемещаться быстро. Особенно это помогает при погонях и дальних заплывах. Правда, под водой надо не забывать держать клавишу "вперед" нажатой, иначе результат будет совсем не тот. Кстати, рекомендую сразу забить в консоли две вещи:
cl_blend 0
gl_polyblend 0
От воды останется только поверхность, а свет от озверина не будет застилать глаза. Отвлекся, давайте дальше. Людей прихватывать крюк не может, только тюкнет и сразу возвращается назад. Вреда причиняет немного, как бластер. Зато при таких попытках позволяет отследить тебя по тросику, так что дурью не занимайтесь. Еще одна область применения – прыжки с большой высоты. Вцепляемся крюком в пол, спрыгиваем, падаем – и никакого вреда организму и хыканья от прыжка…
– А как привязать?
– Легко. Прописываем в консоли, к примеру, так:
bind mouse2 "use grapple"
– А как повиснуть на стене?
– Тоже ничего хитрого. Выбираем крюк, выстреливаем его в нужную сторону, а во время полета или уже на месте меняем оружие. В этом случае по месту крепления и зависаем. А когда надо спрыгнуть, снова переключаемся на крюк и сразу сваливаемся вниз. Вообще-то висеть на одном месте не надо, вы не в тир мишенями устраиваетесь. Хорошо повиснуть над дверью, подождать, когда войдет враг, выстрелить ему в башку сверху, сразу спрыгнуть и добить его на пол. И твердо помним, что крюк меняется так же, как и оружие, – никуда не торопясь, поэтому сообразуем все переключения с ситуацией на поле.
– За небо цепляется?
– Нет.
Внезапно все насторожились. Со стороны входа как будто донесся чей-то голос. Мгновенно похватав оружие, солдаты бесшумно разбежались по помещению, занимая выгодные позиции. Голос становился все громче, и уже можно было разобрать, что это кто-то громко поет. А еще немного погодя стали слышны слова:
На реке навигация, на реке битый лед.
Скоро демобилизация, скоро дембель придет…
Чемоданчик мой дембельский, ни пылинки на нем.
Мы протрем его тряпочкой и домой заберем…
В проходе показался высокий человек, продолжавший распевать на ходу:
Не пойду в самоволку я, чтоб нажраться опять.
И бутылки по полочкам так и будут стоять…
Офицеры-начальнички не приснятся во сне,
И с холодной гауптвахтою не встречаться уж мне…
Бодрым шагом он направился к инструктору и, подойдя поближе, раскинул руки и радостно заорал:
– Всем – стоять, трамвай – прижаться вправо!!! Гоблин, камрад, как ты, жив-здоров, дорогой?!
Опустив оружие и тихо матерясь, солдаты понуро побрели к лестнице. Было от чего расстроиться: это и вправду оказался Лютый, появление которого никому ничего хорошего не сулило.
Гоблин наконец-то оторвал задницу от ступеньки и шагнул навстречу другу, протягивая руку. Вошедший протянул свою, и, с размаху ударив ладонь о ладонь, они обменялись крепким рукопожатием.
– Ну, как сам-то?
– Че как?
– Ну, и ты туда же… Как добрался?
– Да отвратительно! Два подпространственных прыжка, четыре месяца гибернационного сна. Я к этому делу никогда не привыкну. Как начнут в легкие эту слизь паскудную закачивать – хоть караул кричи.
– А кому сейчас легко?
– Это ты к чему?
– Да анекдот такой есть. Мужик в бане в парилке умер, приехала "скорая", полиция. Осмотрели труп, начали опрашивать друзей, что и как. Ну, один отвечает: "Да сидели, парились… А он ныл и ныл". Полицейский: "Чего ныл?" Друг: "Ой, мне тяжело, да ой, мне тяжело…" Полицейский: "Ну, а вы что?" Друг: "А че мы?! Кому сейчас легко?!"
– Да, смешно, – сказал пришедший, перестав улыбаться. – А ты-то как?
– Я? – Гоблин почесал подбородок, покрытый двухдневной щетиной. – А че я? Да как обычно. Пытки, расстрелы, – по лицу инструктора скользнула хищная улыбка. – Ты же сам знаешь. Одно здесь плохо – женщин нет.
– Так у тебя же жена есть, камрад!
– Ну, блин… – фыркнул Гоблин. – Ты бы еще маму вспомнил! – Лютый обернулся к солдатам, глянул на них, увидел сержанта и улыбнулся:
– О-о! Кабанчик! Как ты в целом?
– Нормально, – ответил сержант. – Вашими молитвами.
– Мы с Гоблином, Кабан, вообще никогда не молимся. Только псалмы поем по приколу, в стиле "диско". Молятся обычно те, кто напротив. Сколько у тебя уже боевых?
– Тридцать пять. Не считая учебных.
На Строггосе продолжалась война, плавно перешедшая в партизанское русло. Строгги попрятались по замаскированным гарнизонам, спустились в подземелья и оттуда проводили дерзкие вылазки на поверхность. Особого успеха они не имели, поскольку после разгрома в операции Alien Overlord и физического уничтожения военного руководства действовали слабо скоординированными, разрозненными группками. Однако в последнее время активность их стала расти, четко просматривалось наличие единого руководства. Взвод Кабана специализировался на перехвате караванов с оружием, однако зачастую принимал участие и в общевойсковых операциях. Последний выход был как раз таким.
– Однако! – удивился Лютый. – Тридцать пять! И сколько гекков в последний раз завалил?
– Точно не знаю, но вообще всех, что попались.
– Хвостов нарезал?
– Какие там хвосты…. В этот раз мы "чистильщиками" шли, во втором эшелоне за Мэдди, а вы же знаете, что за штурмовой группой редко что остается. Но тут на целое гнездо в сторонке напоролись. Бежим с Негативом по катакомбам, вдруг слышим – как будто песню кто-то поет. Конечно, не так круто, как вы… мастер… – Кабан шмыгнул носом. – Но тоже громко. И вроде как хором. Мы подкрались сверху, незаметно так, по-военному. А у них там вроде как сходняк какой-то: не то какой монстрюганский праздник, не то свадьба. Стоит опрошенная толпа гекков кольцом, лапами как в ладоши дружно так бьют, а внутри штук сорок по кругу в затылок друг за другом как козлы скачут. И все хором воют. А у нас только один BFG на двоих был. Ну, тут Негатив из него ка-ак дал в самую середину! Первый же Шар сдетонировал в середине круга так, что в воздухе аж туман кислотный повис. Кого сразу не порвало, орали так, что в Цербероне было слышно. Залегли, я Негативу – батарейки, он мне – свои патроны. Мы их враз к земле прижали, и все бы ничего, да BFG после восьмого выстрела отказал из-за перегрева. А Негатив ка-ак дернул! Ну и ручку отломал. Тут такое началось…. Один к нам прямо снизу на карниз запрыгнул, черт нерусский.
– Ну и сразу пожалел, однако, – вставил Негатив. – Я выстрелить-то никак не могу – авария! Смотрю, а он присел, раскорячился, и щеки уже раздувает. Ну, думаю, щас как харкнет этой своей парашей кислотной – не видать нам с Кабаном дембеля! И кэ-эк зарулил ему в рыло с ноги! – тут Негатив, сверкнув глазами, нанес резкий удар ногой в морду воображаемого гекка. Нога стремительно вылетела вбок, ребро армейского шнурованного сапога жестким щелчком зафиксировалось на уровне его головы. Удар был поставлен хорошо, и за трудную судьбу попавшего под него гекка можно было уже не беспокоиться. – Аж пятку заломило! Чуть подметку казенную не оторвал об этого козла.
– Ага, – радостно подтвердил Кабан. – Сразу отрыв колес от грунта! Только лапы немытые сверкнули! Так приложил – будьте любезны! Смотрю – низко так гекк пошел, по-над землей. Я еще подумал: видать, к дождю… В общем, не подрассчитали мы, их там столько оказалось… И мой пулемет минуты через три клина схватил, ствол аж посинел, а кровищей этих уродов кислотных чуть ли не метровые ямы в земле проело. Дым – коромыслом. Вонища – покруче, чем ночью в казарме. А мы, как назло, оба без носовых платков! Но положили мы их из BFG и пулемета – море. А они смекнули, что к чему, и перекрыли катакомбы. Хорошо еще, что эти бараны все скопом ломанулись. Коридоры – узкие, а морды у них – широкие, и никак им толпой не пролезть, потому что морды мешают. Похоже, они и сами друг друга там позатоптали будь здоров. Мы им подкинули гранатку – чисто для гуманитарной помощи, кучу развести. Так она сперва даже никак взорваться не могла: понабились, как шпроты в банку. Зато потом так жахнуло, что мы сами чуть не рехнулись. В этих катакомбах взрывной волной так по ушам бьет, что лучше и не пробовать. Ну, мы бегом к воде. Занырнули – а там вообще все аж бурлит от этих тварей, и сверху все прыгают и прыгают. Негатив-то плавать просто ненавидит, а там пришлось покуролесить по всем закоулкам.
– Правильно! – сказал Негатив. – "Ненавидит!" Я, между прочим, в водолазы не нанимался. И срок службы под водой мне отдельно не оплачивают. Нашли подводника! Вам волю дай, так вы меня вообще в конные матросы запишете.
– Хорошо, там коридоры очень узкие, только в колонну по одному пройти можно, – продолжал Кабан. – Так мы их из рэйлганов на раз убирали штук по семь. Но вообще только благодаря ловушкам и спаслись, у нас с собой пять штук было. Три они сдуру "разминировали", а дальше не полезли, пошли в обход. Кстати, вы эти кубики питательные из ловушек еще не пробовали, сэр?
– Нет, пока не доводилось. И как они? Неужто съедобные?
– Настоящая курятина! Чисто "Мохнатый чикен"!
– "Манхэттен чикен", командир, – поправил Пушистый.
– Да пошел ты! – отмахнулся Кабан. – Только в этот раз попробовать не удалось. Мы еще километров десять бежали, пока оторвались, да все на подъем, в горы. Только двое ухитрились как-то за нами пролезть, видимо, знали секретную дырку. Негатив как увидел, что их всего двое, на радостях сразу автомат бросил и одного тут же руками-ногами до смерти забил.
Негатив солидно кивнул. Все знали, что при каждом удобном случае он расправлялся с любой инопланетной живностью голыми руками и обутыми ногами. А поскольку был он лучшим рукопашником в полку, то монстрам можно было даже посочувствовать.
Солдаты такой подход очень уважали. Для этого дела они специально ловили монстров сетями, отбирали у них оружие и волокли в лагеря. Там для отловленных были оборудованы загоны, где их сперва немного морили голодом для повышения стройности и звероватости. Рядом находились специальные арены, на которых проходили бои. Дрались в основном либо на кулачках, либо на ножах. Зрелище было жестокое и кровавое, однако от желающих поучаствовать и посмотреть не было отбоя. Количество травм превышало все мыслимые пределы, но это никого не останавливало.
Особенно этим славился Армагон, где раньше бесцельно скакали огромные стада бесов-финдов да вольготно разгуливали шайки шамблеров. Однако после того как туда перевели Академию Team Fortress, поголовье монстров было практически сведено на нет. Сперва устраивали скачки и родео на финдах, но потом это быстро надоело, и все переключились на бои. От гарнизонной скуки не осталось и следа. Забросив учебу, весь личный состав во главе с офицерами до обеда гонялся по степям, оврагам и подземельям за монстрами, а после обеда начиналось представление.
Проходило оно по единому утвержденному сценарию. Первым выходил на арену боец. Оголодавшего монстра шутливо подбадривали под хвост электрошоком. После такого разряда финд вылетал на арену как пушечное ядро, уже озверевшим до предела и даже слегка обезумевшим. Отчаянно визжа, длиннолапый бес пытался порвать, закогтить, забодать и искусать все на свете. Топоча копытами, зверь старался по-боксерски достать противника молниеносными длинными крюками слева и справа. Однако удавалось ему это крайне редко, квалификация и школа были явно не те. Чтобы сбить зверя с копыт, боец или проскальзывал под когтистые лапы поближе к рогам, или заходил сбоку. Могучими ударами в печень и в ухо монстра сшибали наземь, а потом по выбору публики либо сворачивали ему шею, либо ломали позвоночник. Расправлялись с ними только голыми руками.
С шамблерами было сложнее, здесь допускалось применение табельного диверсионного ножа. Необходимо было сразу поднырнуть монстру под лапы и проколоть орган, вырабатывающий электрические разряды. Если боец этого сделать не успевал, разряд поражал его самого и частенько попадал в сидящих на трибунах. Это называлось "поймать контакт". В этом случае зверя уже добивал кто-нибудь другой, а неумелого бойца и часть "поймавших контакт" зрителей с прибаутками волокли в санчасть. Оставшиеся наслаждались свежим запахом озона и финалом. Даже с проколотой железой завалить такую громадину было вовсе непросто. Требовалось примерно 10 точных ударов в нервные центры на всю длину клинка, прежде чем шамблер замертво валился наземь.
Как циркулярные пилы, визжали финды, зверски ревели шамблеры, трещали ломаемые кости, орали на выдохе и резко хыкали наносящие чудовищные удары бойцы. Но ни тех ни других было практически не слышно за диким ревом двух полков, азартно болевших за своих.
Работал тотализатор, велись съемки. В пределах Обитаемых Миров записи расходились по бешеным ценам, и кое-кто срубил на этом неплохих деньжат. На Армагоне не было никаких "Обществ Защиты Монстров", и вскоре личный состав начал с прискорбием замечать, что поголовье зверья стремительно сокращается. Но на все крики недовольных бойцы отвечали, что все равно убивают этих гадов при каждом удобном случае, а так каждый монстр может за себя постоять, как и подобает настоящему джигиту.
В конце концов бои обрели такой размах и получили такую известность, что на Армагон прибыла инспекция из штаба дивизии и положила веселью конец. Кое-кого понизили в звании, а особо отличившихся отправили служить в экспедиционный корпус на Строггос, поближе к настоящим боевым действиям.
Однако остановить ребят было уже невозможно. И на Строггосе на бои с мутантами и берсерками сбегался посмотреть весь гарнизон. Завалить бронированного монстра вручную было очень непросто, но отдельные мастера вроде Негатива и Гастелло расправлялись даже сразу с двумя.
Это Великое Шоу полностью заменяло солдатам и театр, и кино, и все остальные развлечения. Ну, и войсковые медики без работы не сидели и квалификацию потерять не боялись.
– А второго я сам как свинью зарезал, – продолжал рассказывать Кабан. – Он прыгнул, я его за переднюю лапу мимо продернул и вдогонку сапогом по затылку добавил – на ход ноги. Гляжу – прилег мой пацан, заскучал. Я ему сразу ножа под ребро – р-раз! – Сержант сделал резкий выпад вперед-вниз, показывая, как он обычно режет свиней и гекков. – Да неудачно второпях, у них ведь ребра как-то по-идиотски расположены. Пилой за кость зацепился, и никак назад не вытащить. Короче, пока возился, все лезвие растворилось без остатка в этой сволочи, только ручка осталась. Жалко ножичек. Я им столько перерезал… – Кабан мечтательно прищурился. – Надо было тоже кулачками, как учили, а не кривляться.
Негатив ухмыльнулся.
– Так что какие там хвосты… – подвел итог Кабан. – Самим бы обрезание сделали, если бы поймали. Нас потом три дня в горах искали, так ловко мы из окружения прорвались.
– Так вы нам-то хоть что-нибудь оставили?!
– Только трупы! – расплылся в улыбке Кабан. – А теперь вот на переподготовку опять зачем-то пригнали… Ученого учить – только портить, сэр.