- Вперед, - скомандовал я и двинулся за Белым в депо.
Полумрак помещения. Старые, выржавленные балки опор. Несколько вагонов. Справа лестница.
- Шакал, лестница справа.
- Вижу. Я пошел.
- Белый, держать позицию.
- Принял, - ответил Белый.
Я пропустил Шакала вперед, дождался, когда он повернет на следующий пролет лестницы и пошел следом.
- Минус один, - глосс Рашида был спокоен, видимо он убрал кого-то, кто решил пробежаться в его сторону.
- Минус два, - тот же голос. - Командир, огневой контакт. Шестеро местных. Прижал их к земле.
- Понял тебя, - ответил я. - Скиф, внимание на свой сектор. При необходимости поддержи Рашида.
- Принял…
И тут началось. У меня над головой затрещали очереди из АК, короткие, в три патрона. Затем в голове появился туман. Все поплыло. Стены качнулись и попытались поменяться местами с полом и крышей старого вагонного депо.
- Что за… - голос Белого явно говорил о том, что он ощущает тоже самое.
Еще долгие полминуты продолжалась эта свистопляска. В голове начало проясняться.
- Командир, что это было? - Белый, видимо тоже пришел в себя.
- Держать позиции! - ответил я, начиная понимать, что произошло. По лестнице загрохотали шаги. Шакал спускался и тащил на плече тело, завернутое в грязное зеленоватое покрывало.
- Командир, уходим.
Лицо Шакала было белое, восковая маска, а не лицо человека. Но шел он твердо, держа в одной руке свой верный калашников, второй, придерживал тело, перекинутое через плечо.
- Внимание! Сворачиваем операцию! Белый, Рашид, Скиф - сходимся. Начали.
Отступление прошло как по нотам. Я, Шакал с ношей вышли из депо в тот момент, когда Рашид со Скифом подошли к нам. Я рванул к стене забора, мгновение и я уже осматриваю территорию за периметром базы бандитов. Через минуту ко мне присоединился Шакал, затем Белый. Последними покинули территорию базы Рашид и Скиф. Через завод полетели три Ф-1 и одна свето-барическая граната. Это добавит неразберихи и шума.
- Аллюром, парни, аллюром. Белый идешь первым, Рашид, Скиф - по флангам, - себе я оставил прикрытие хвоста нашей группы.
В чистую уйти не удалось. Рашиду достались три пули. Две в бронник и одна пробила левое предплечье. Скиф прихрамывал, подвернул ногу, когда неслись по буеракам, как сайгаки по горам. Белого до сих пор качало. Досталось ему в депо. А вот Шакал…Шакал умер. Сердце стало. Его бледное лицо так и не приобрело естественный цвет. Всему виной замотанный в покрывало труп Шелеста. Почему Отец не предупредил? И знал ли Шакал, что идет на верную смерть? Видимо, знал. Тело Шакала мы опустили в "кисель", благо на Свалке, у болотца, этого добра хватает. Постояв с минуту, в молчании отправились к точке эвакуации. До прибытия вертушки оставалось полтора часа…
- Кто командир группы? - задал вопрос пилот вертушки.
- Я, подполковник Юрковский.
- Вам конверт, велено передать при встрече.
- Ясно, спасибо, - я начал запихивать конверт в карман.
- Нет-нет, - остановил меня пилот, - прочесть до посадки в вертушку. Таковы указания.
Я разорвал конверт, вытряхнул на ладонь карту памяти к КПК. Осмотрелся и рысью устремился к небольшому кирпичному строению в пятнадцати метрах севернее.
"Сэм, после того, как ты прочтешь это сообщение, любой, повторяю, любой объект на базе - твоя цель! Ни один встреченный твоей группой человек не должен остаться в живых. Не один! По окончании задания группа подлежит ликвидации. К точке сбора явишься один. Либо…сам понимаешь, не явишься совсем.
Запись голоса будет уничтожена после прослушивая. Координаты точки сбора внесены в КПК"
Я вытащил карту и гнезда и бросил в угол. Еле слышное шипение, струйка серого едкого дыма и все. Нет больше карты, принесшей такое странное новое задание.
- Все на борт, - выкрикнул я, пытаясь перекричать грохот лопастей.
Погрузка прошла оперативно. Четверо оставшихся в живых из пятерки, включая меня. Вполне приемлемо.
- Проверить боекомплект, - отдал я распоряжение.
Бойцы переглянулись, но заметив, что я уже выполняю свою команду, сделали все быстро, как и положено. Тело главаря бандитов лежало на полу между нами.
Вертушка медленно несла нас к базе, к месту, которое за все это время стала мне домом. А теперь, теперь мне предстояло вычистить этот дом. Кого я там встречу? Что случилось с базой? Почему пилот просто отдал конверт и ничего не сказал? Неужели он не в курсе того, что под землей произошло что-то неладное? Что за сила вырвалась там на свободу?
Вопросы, вопросы. Вопросы… будь они неладны. Все! Закончили! Будем разбираться на месте.
Шакал был не единственной потерей в тот день. После приземления, наши места в вертушке заняли двое бойцов, раньше я их не видел. Один из них кивнул на тело, замотанное в покрывало и посмотрел на меня. Я кивнул, поняв его немой вопрос. Боец похлопал пилота вертолета по плечу, и машина ушла в сторону периметра.
Описать, что было потом. Нет ни сил, ни желания. Рассказывать и рисовать картинки уничтожения нашей базы, смерть тех, кто остался внутри… Хоть они уже и не были людьми, но каждый из нас прекрасно помнил их. Назад, из подземных лабиринтов базы, своими ногами вышел лишь я, таща на себе Скифа с простреленными ногами.
Взрыв уничтожил базу уже тогда, когда вертолет отнес нас километра полтора севернее. Огромное облако густого черного дыма поднималось на месте секретной базы отряда военных сталкеров. Все в этот день изменилось, поменялись приоритеты и ценности. Изменился смысл вещей. Я проклинал наших начальников за смерть ребят, рисковавших собой из-за тела контролера, который стал главой бандитов. Я проклинал Отца за его молчание, за то, что он не раскрыл карты, отправив нас в Зону, прекрасно осознавая, что за миссия будет у них потом. Я проклинал эту Зону, за все то зло, которое она аккумулирует и выплескивает вокруг.
Подполковник СПВС "Выброс"
Юрковский Семен
Записка четырнадцатая. Внедрение. Свой среди чужих…
Об этом эпизоде хотелось рассказать отдельно. Он был единственный в моей жизни там, в Зоне, о котором воспоминания только хорошие. Ну, или почти хорошие. Я не говорю о том, что было до этого, я рассматриваю лишь тот период, который наступил после того, как улетела Анюта.
Не могу знать, чем был вызван интерес руководства военных к такой группировке как "Ренегаты", но факт остается фактом. Вечером осеннего дня Отец вызвал меня к себе.
- Заходи, заходи, присаживайся, - проговорил он, не отрывая глаз от экрана компьютера, - в ногах правды нет.
- А где она есть-то? - закинул пробную наживку я. Хотелось выяснить настрой начальства.
- О, в тебе родился философ? - Отец закрыл ноутбук.
- А он во мне и не умирал, - я уселся в удобное кресло.
В комнате повисла тишина. Глаза Отца буравили меня, казалось, он видит то, чего я сам о себе не знаю. Либо знаю, но не хочу сознаваться в этом. Он встал, жестом остановив мою попытку подняться, прошелся по комнате. Остановился у двери. Посмотрел на меня.
- Давай пройдемся, погода чудесная, чего сидеть в этих казематах.
Предложение было новинкой. Такой беседы с Отцом еще не было, да и не только у меня. Поднявшись, я подошел к двери.
- Встретимся у КПП, минут через двадцать, - мой начальник распахнул дверь кабинета и проводил меня взглядом.
Осеннее, тяжелое небо нависало над вершинами деревьев. Запах сырости и хвои, хруст иголок под ногами. Расконсервированная база, переданная СПВС, находилась в лесной зоне. Где именно? Не могу сказать даже сейчас, в этой записке. Да и какая разница. Уверен, сейчас в этом месте можно найти лишь брошенные лабиринты и ходы, запустение и разруху. Как я уже убедился, такие базы долго не существуют на одном месте.
- Ну, что, - начал Отец, - сразу к делу? Или поговорим о философском настроении подполковника Юрковского?
Я шел рядом, посматривая по сторонам, замечая малейшие детали местности. Реагируя на изменения в окружающем мире. Тени, изменения ветра, шорохи…
- Да ты не напрягайся, - заметил мое состояние Отец, - сейчас тут тишь. Никого нет, а если появится, нас предупредят.
Сказать, что это меня порадовало - нет. Но если босс сказал, значит, так оно и есть. Иногда, мне кажется, что именно он стоит за всем, что происходит внутри этого периметра. Что именно ему подвластны происходящие изменения. Что именно он осуществляет скрытое руководство всеми процессами внутри Зоны. Вспомнилась байка об О-сознании, группе, которая управляла процессами в Зоне. Вот мне, иногда, кажется, что Отец и есть это О-сознание. Ну, или один из его компонентов.
- Оставим философию в стороне, - выдавил из себя я, - не за этим же мы вышли?
- Хм, верно, - голос командира был ровен и спокоен, - об этом мы могли поговорить и в кабинете.
Шаг за шагом мы приближались к небольшой поляне. Круг, диаметром около двенадцати метров, поросший молодой зеленой травой. Хруст сухих иголок сменился шуршанием травы. Отец остановился, присел на траву.
- Садись, когда еще можно подыхать таким воздухом, пропитанным смолой и хвоей.
Лирическое настроение у него, заметил я, но все же присел напротив.
- Не буду тянуть кота за…, - Отец хмыкнул, - сам знаешь что. Есть работка, не совсем обычная. Скажем так, совершенно не стыкующаяся с тем, что ты делал до этого.
Я внимательно слушал начальника, сколько помню, слушать его вполуха никогда не получалось. То ли интонации его голоса, толи еще что, заставляли ловить любое слово с жадностью. Запоминать. Может их, начальников таких подразделений, учат этому. Может, они обладают какими-то ментальными возможностями. Кто их разберет.
- Ты прекрасно знаешь, из той информации, что я тебе давал, о группировке "Ренегаты". Люди, ставшие изгоями в своих группировках или покинувшие их по личным мотивам. Которые не нашли пристанища ни в одной из многочисленных организациях на территории Зоны.
- Да, я читал эту информацию, - подтвердил его догадку я.
- Так вот, на самом деле информация об этой группировке скудная. Вернее, есть лишь общие сведения. Кто ею руководит, какие цели они преследуют, почему враждуют с "чистым небом"? Ничего конкретного нет. Понимаю. Я не могу надеяться на то, что ты найдешь ответы на эти вопросы за отведенный тебе месяц. Если согласишься, конечно. Но хотя бы что-то, прощупать и то хорошо. Легенду тебе подготовили. Ты бывший боец "Долга", который не согласен с изменениями в политике группировке, ужесточении вертикали власти. Путь в "Свободу" тебе закрыт, сам понимаешь, по какой причине. В одиночки ты идти не хочешь, так как дух "Долга" начинает проникать и туда. Работать сам - тоже не вариант, ты человек компании, а не волк-одиночка…
- Ага, придется перечитать сборники анекдотов, выучить пару танцев с бубном и научиться петь под губную гармонь и там-там, - ввернул я.
- Вот-вот, любишь язвить, юморить, - продолжил Отец, - Сперва ты хотел подать в компанию Шелеста, но после его похищения и разгрома основной части группировки долговцами, отказался от этой мысли. Остаются кто? Наемники, чистонебовцы и ренегаты. К первым попасть не просто, да и возьмут ли? Вот вопрос. Вторые - слишком "умные". Их идеология для ботаников, а не для воина. И вот, прикинув все варианты, ты понимаешь, что ни одна из группировок тебе не по душе.
- Логичный выбор - ренегаты. Так как я и так уже ренегат, раз покинул долг.
- Верно. К болотам тебя выведут, а там, там по обстоятельствам. Экипировку получишь такую же, как у бойцов "Долга", но без знаков различия. Ты же знаешь, они не забирают ее у тех, кто уходит. Это их кредо.
Обсуждали мы все нюансы еще часа два. Потом пошли в обратный путь. Продолжили обговаривать детали в кабинете Отца, куда нам доставили ужин. В этот день я засыпал со смешанными чувствами. Готов ли я к такой жизни? В принципе, это ничем не отличается от одиночного рейда, только придется играть роль. Но ведь кто-то же говорил: "Весь мир театр, а люди в нем - актеры". Вот и проверим эту истину.
- Ха, ты смотри какое чудо к нам к нам забрело? - появившийся из-за куста малый был одет в черную кожаную куртку, спортивные штаны, явно китайские, если учесть что название фирмы "Адидас" пишется с буквами "д", а не "б". Вязанная шапочка и обрез довершали картинку.
- Хмырь, не наезжай на человека, - за его спиной появился крупный мужик с пышными усами.
Вслед за этими двумя выкатились еще четверо братков. Усатый имел наиболее презентабельный вид. Сразу видно, кто в стаде вожак.
- Ну что молчишь? - спросил усатый, - давай, кажи, куда идешь?
- Да никуда, просто не был на болотах никогда, вот и решил, почему бы и нет, - ответил я.
- Хм, вот так раз и пошел? А как же отцы командиры на это посмотрели?
- Какие командиры? - упал на мороз я.
- Ты мне тут глазки не строй, - обступившие меня на расстоянии братки, наблюдали за диалогом. - Костюмчик-то явно долговский, машинка ихняя…
- Костюмчик говоришь, - я смотрел в глаза собеседника, отмечания неумелые движения толпы, - это верно, а вот машинка, - я похлопал по металлу ОЦ-14, - моя.
- А щас будет общая, - радостно произнес тот, кого звали Хмырем.
- Рискни здоровьем, - я повернулся к нему, - затолкаю зубы так глубоко в глотку, что жевать станет удобнее задницей.
Толпа дружно заржала. Ухнул глыбами смеха и усатый.
- Хмырь, увянь. Дай потрепаться взрослым дядькам, - усатый убрал ствол МП-5, смотревший мне в живот, - пойдем, обсохнем, поговорим, за жизнь покалякаем.
Повернувшись спиной ко мне, усатый потопал за кусты. Пришлось последовать за ним. Остальная веселая и разношерстная компания пошла следом.
Две недели я ползал по болоту с это компанией. Сблизился с усатым, которого все называли Кабан. Хмырь оказался молодым парнем, вполне адекватным. Его наигранное поведение веселило всех в компании. Были еще Баклан, Вареник, Слон и Боцман. Четверка приближенных к Кабану. Остальные так… ни рыба, ни мясо, либо такие же новенькие, как и я. Группа Кабана было одной из самых одиозных из разнокалиберной когорты ренегатов. В первую неделю мы встречались с тремя группами, как говорил Кабан, общение идет регулярное. Согласовываются точки, которые контролируются группировкой, но кто стоит у руля, не знает даже он.
- Есть слушок, что пахан обитает где-то западнее, - рассказывал Кабан в одной из наших доверительных бесед за кружкой крепкого чая, - где развалины железнодорожного моста. Слыхал?
- Слыхал, - кивнул я, - но там радиация.
- Верно. А подходы к мосту через хутор охраняет группа Черного, крепкий малый, - Кабан пыхнул папиросой.
Такие беседы у нас были каждый вечер, иногда на них присутствовал Хмырь, засыпавший к концу разговора, чем вызывал неизменную улыбку на лице Кабана. Так я и не понял, толи Кабан был родственником этого паренька, толи просто полюбил его как сына…
Трижды за время моего ренегатства мы сталкивались с передовыми отрядами "Чистого неба". Скоротечные бои проходили с переменным успехом. Сказать честно, бойцы из чистых еще те. Если бы снабдить группу Кабана хорошей броней, дать стволы поприличнее, да подучить тактике…полный тунец коту Ваське. Если под котом понимать чистых. Но в мои планы это не входило. Информация собиралась по крупицам, большинство ее было из категории слухов, домыслов. Однако вывод был один. Кто-то создает новую группировку. Кто? Зачем? Нет ответа. Понятно одно, этот человек или группа лиц - не профи боя. Создание группировки сродни команде Шелеста или Борона, некогда обитавшего в Темной долине, имеет одну цель - нажива. Но если бандиты были в основном блатарями, то здесь, у ренегатов, попадались полезные организмы. Подчинив которые, можно создать подобие порядочной команды.
Истина цель моего пребывания у ренегатов выяснилась неожиданно. В то утро Кабан отсутствовал, он был на сходке командиров групп. Вернулся он в бодром расположении духа. Позвал Боцмана, Хмыря и Слона к себе.
- Так-с, сегодня будет большой сабантуй. Мы и команда Тракториста пойдем выбивать чистых из старой церкви, там к нам подтянутся ребята Черного.
- На кой хрен нам церковь? - поинтересовался Слон, - мы же держали ее, но решено было отдать.
- Нужна не церковь, - Кабан пригладил усы, - надо захватить троих чистых. У них отличаются от остальных. Но брать надо живыми! Обязательно! И главное, предупредите всех, кто швырнет хоть один "лимончик" - заставлю потом такой же сожрать. Ясно?
Нихрена было не ясно. Но все закивали. Разбрелись кто куда. А к обеду Кабан протрубил сбор. Группа выдвинулась у церкви. В паре километров от нее к нам примкнул отряд Тракториста. Огромная детина в промасленном джинсовом комбинезоне и черном рваном плаще крепко обнялся с Кабаном и передал отряд под его командование.
Бой завязался на подходе к церкви, где нас встретил пост чистых. Потери были и у нас и у них. Но счет четыре два в нашу пользу устроил Кабана и сводная группа рысью ломанулась к церкви. Там уже трещали выстрелы, еще один союзник - Черный, начал атаку на церковь с другой стороны.
Расчет был верный. В шуме боя никто не обратил внимания на стрельбу с южной стороны. Чистые отступали, отступали как раз на юг. Двенадцать бойцов в комбинезонах с голубыми вставками на рукавах прикрывали троицу в зеленых научных комбезах. Эта троица тащила хромированные чемоданы. Видимо эти чемоданы и эти трое - основная цель ренегатов. Пришлось побегать, прикрывая фланги нашей группы. Но это семечки, и не в таких передрягах бывал.
Самое интересное началось, когда из бойцов "Чистого неба" осталось всего четверо. Они затащили ученых в небольшой бревенчатый домик и готовились держать там оборону. Молодцы, парни быстро смекнули, что гранаты швырять никто не будет, а без артподготовки взять избу становилось проблематично. Время тоже было на стороне обороняющихся. Подмога могла подойти в любое время. Зато ренегаты оказались в тупике.
Выкурить чистых из дома было не чем. Попытки штурма провалились, чему свидетельствовали еще пять тел на подступах к дому. Среди этой пятерки был и Хмырь. Это повергло Кабана в уныние, и он уже хотел плюнуть на все и ринуться в атаку.
- Кабан, погодь, - я дернул его за рукав, - не ломись, успеешь еще на тот свет.
- Ты видел? Видел? - его палец указывал туда, где лежало тело Хмыря.
- Да все я видел, даже то, что не увидел ты.
- Не понял? ТЫ о чем?
- Я о том, что тут только твои люди и Тракториста, - я сменил опустевшую обойму, - Черного нет, куда он уполз?
- Как нет? А где же… - Кабан не договорил, пытаясь переварить полученную информацию.
- Думай дядька, думай, - произнес я, - на то и голова, а не шапку носить.
Двумя точными очередями мне удалось вынести еще одного чистого, который посчитал, что деревянная веранда - удачное укрытие от "Грозы".
- Слушай, Кабан. Там, - я указал рукой в направлении избы, - осталось трое чистых и эти, в зеленом. Оставь мне Боцмана и пробуйте, с остальными, обойти дом. Заодно погляди, куда Черный пропал.