Всё, время утренней рефлексии вышло. До чего забавны эти трикотажные штаны на верёвочке, длиной до колен, а шириной с море Тиль. Стоп, почему до колен? Ещё в среду были ниже минимум на два пальца. Запомнить и непременно спросить у Адретт: великолепный Руб в одиннадцать был таким же ушастым и тощим?
- Проверка биологических часов, рядовой.
- Ну ма-а-ам!
- Штормовое предупреждение, - сжалилась Натали. - Хлещет, как из брандспойта. Хотя из брандспойта так не хлещет.
Она приоткрыла жалюзи, подтверждая свои слова.
- Видишь? Программу вышлют по Сети, так что марш в ванную. Да, и уровень воды замерь.
- А что на завтрак? Каша?
- Угу, рисовая. Сладкая.
- А банан можно?
- Ну… можно, только учти - бананов мало, а доставка не работает. И на обед будет рис. С копчёной рыбой.
- С рыбой - это бы ещё ничего, - скривился мальчишка. - А каша вот…
- Разговорчики, рядовой.
- У-упс! - Дверь за "рядовым" захлопнулась.
- Эй, Брюс! - крикнула мать вслед. - А ты б согласился учиться экстерном? Час экономии на дороге… Ну и вообще…
Из ванной донеслось нечленораздельное блеяние. Ясное дело, вопрос застал чистку зубов в самом разгаре.
- …и всё равно права раньше четырнадцати не дадут, так куда торопиться? И друзья. Я разве инвалид - по Сети общаться?
То-то и оно, что друзья. Мозгов ещё нет, а страсть выпендриться у мальчишки - как реактивный двигатель. Друзья её только подогревают. Невольно задумаешься: а добрый ли то выбор - растить детей на планете Ураганов? Ох и времечко начинается! Матери только мантры читать.
- Ух ты, мам, а отметку-то скрыло! И холодина там, я тебе скажу…
Надобно как-нибудь посчитать, сколько Брюсов вертится вокруг одновременно. Судя по аппетиту - никак не меньше эскадрильи.
- Ну, - спросил Брюс после завтрака, - чем займёмся, капитан? Планы есть?
- Иди, - распорядилась мать, - почту проверь. Ну и обработай всё, что тебя касается.
- Адресованные тебе любовные письма - тоже?
Слишком ловок, чтобы воздать ему должное. Подзатыльником.
- Свистнешь мне, когда наберётся дюжина, лады?
Она вздрогнула и переменилась в лице, когда "привратник" гулко и тяжко ударил в бронзовый гонг. Не потому, разумеется, что помешанный на антике Брюс тайком его перенастроил. В такую погоду на Нереиде по гостям не шастают. Взгляд на монитор. На пороге некто закрылся от камеры букетом белых роз. Натали это не ободрило, но законы этики на планетах с дурным климатом весьма строги. Поколебавшись меньше, чем ей бы хотелось, она велела "привратнику" открыть.
Букет и тот, кто прижимал его к непромокаемому плащу, с явным облегчением переступили порог. Брюс рванулся было принять цветы, потому что мать стояла окаменев, но её повелительный взгляд буквально смёл "рядового", заставив того отступить на вторую укреплённую линию. Сиречь на лестницу.
Сзади с сомнением и вроде даже с покаянием на лице маячил Харальд, но это был тот случай, когда свёкор мог и подождать. Безмолвно она приняла розы, а гость освободился от плаща, под которым обнаружилась лётная форма ВКС Зиглинды, снятая с производства уже лет этак десяток. Бог знает что они там носят сейчас. Ребёнок на лестнице ойкнул и свесился с перил. Проще перечислить, кто из героических Эстергази не носил этой формы: и дед, и прадед, и отец на бесчисленных снимках в альбоме. И даже мать, невольно застывшая смирно, что, видит бог, довольно экзотично - в домашнем платье до полу и с этим необъятным веником в руках. Мы действительно не оставили пацану выбора.
- В-в-ваше Величество…
- Что вы, что вы! - замахал руками гость. Облако брызг встало вокруг него. - Все мы частные лица. Меня зовут Кирилл.
На ней красивое длинное платье, похожее на тунику, без рукавов, намокшее там, где его коснулись цветы. Горизонтальные полосы разной ширины переливаются из синих в зелёные, ткань струится, как вода, и её легко представить себе подхваченной ветром. Только на Нереиде вещь подобного рода столь… природно уместна. Дожить до тридцати семи, пересечь Галактику из конца в конец и обнаружить: краше всех - зиглиндианка. В ней все женщины, встречавшие мужчин на пороге четыре тысячи лет.
У неё нынче длинные волосы - чёрные, как водоросли, пряди. Взгляд, которым гость окинул жилище, она истолковала неправильно.
- Мемориал в комнате Брюса.
И правда. Ни одной фотографии Рубена в интерьере, где прихотливо расставлена лёгкая мебель из ротанга, а на кресла брошены терракотового цвета пледы с бегущей по краю квадратной "критской волной". Ясное дело: парень нуждается в героической легенде, а его матери лишний повод к депрессии вовсе ни к чему.
- Я чай приготовлю, - придумала Натали, исчезая в кухне. - Харальд, Брюс, пожалуйста, вы знаете, что делать… К-Кнрилл, прошу вас, устраивайтесь.
Харальд мог бы и предупредить, какого гостя везёт. Такого гостя! Ещё одно мелкое напоминание, что всё здесь принадлежит Эстергази. Включая и саму её, и сына. Харальд - милейший человек, с его стороны это скорее промах, чем булавочный укол. К тому же свёкор выглядит ещё более ошеломлённой жертвой. Общественная поза, которую избрали Эстергази, - обломки Империи! - насколько она отвечает каждому из них конкретно? Грубо говоря, насколько каждый из них сам по себе - Эстергази? И какой они видят её роль во всём этом кордебалете?
Столько лет его не было, зачем теперь явился? Нужно что-нибудь? Позвольте, угадаю. Империя? Всё, что осталось, включая Брюса?
Взглянуть на мальчишку поближе оказалось болезненно интересно. И похож… и не похож. Верхняя часть лица от матери: глаза карие, при отцовских серых, брови выше, но взгляд при этом более закрытый. Рубен был экстраверт. Ну или умел им казаться. И этот нос - с горбинкой. У Руба прямой. Улыбка… ну, это наследство, как говорится, будем посмотреть. Кирилл не успел выяснить у Натали, до какого момента она рассказывала сыну правду. Он даже не определился, докуда следует рассказать правду ей.
- Мемориал-то покажешь?
Да, вот она, первая улыбка Империи. Ослепило и даже обожгло.
- Ага, пойдёмте.
Вот так, а Харальд пускай сидит в гостиной одинокий.
Войдя первым, Брюс смахнул в ящик стола скомканную футболку, дёрнул за угол покрывало, хоть и криво, но всё-таки спрятал под ним мятую постель, весь остальной тарарам прикрыл тщательно отработанной невинной улыбкой. Вроде как - подумаешь!
- Ничего, - сказал Кирилл, - на "Балерине" всё то же самое плюс пивные банки. Время от времени я их выбрасываю. Считай - прибрался.
Интересно, с матери станется надрать эту пару ушей?
Комнатка была маленькая, и снимков - всего два, в рамочках для сменных файлов. Рубен перед выпуском, красивый, молодой, двадцатипятилетний, и Тецима IX в боевом развороте, стремительная и изысканная, обтекаемая и светом, и мыслью. Интересные и вполне определённые мысли должно вызывать это соседство у вдовы.
- Вы вместе учились и служили? Мама говорит: отец был лучшим пилотом Галактики. Но это ведь всем детям твердят, нет? Звучит немного занудно в общем контексте.
- О! - Кирилл нашёл в углу стул и уселся верхом, сложив руки на спинке и водрузив на них подбородок. Так удобнее. - Не в нашем случае. Рубен был тем, чем казался. Лучшим во всём. Как меня это доставало! Был бы он занудой, было бы проще. Сказал себе: мол, зануда он! - и жизнь заиграла красками. Любила б твоя мать зануду, ха!
- Н-иу, - Брюс посмотрел неуверенно, - посмертный брак… Вы же знаете, как об этом говорят?
Знаю. Посмертный брак. Парень погиб, а дети у него рождаются. Ничего удивительного для просвещённой Галактики, но на чопорной, скованной условностями Зиглинде это делалось с оглядкой, а поиск "матери" иной раз напоминал продажу на сторону секретных материалов. Потом они рассказывали детям, какими героями были их отцы, сгоревшие в небе, как звёзды. Ничего удивительного: среда всегда гасит цинизмом романтические порывы, а мальчишка учится в школе.
Они лишили нас не только родины. Они посягают на нашу славу.
- Они летали в одной эскадрилье, - осторожно ответил Кирилл. - Их любовь была… легендой авианосца! Весь, до единого человека, "Фреки" знал, что твоя мать будет только с ним, и ни с кем больше. Что за чёрт, да я сам просил её принять ключ от ячейки! Никакого преувеличения в её словах нет. Я видел, как он воюет. Немыслимо… для человека.
Кирилл незаметно перевёл дух. С Эстергази причитается. Мальчишка, впрочем, выглядел довольным, будто оказался против всего мира прав. Рубен, вспомнилось Кириллу, в таких случаях больше полагался на кулаки.
Ну и дальше что? Какими сказочками пацана кормить? Мол, жил-был хоббит, и был у хоббита грузовик, и промышлял хоббит космической контрабандой?..
- Во что рубишься? - спросил он, глядя на сиротливо мигающую заставку домашнего терминала. - И каковы успехи?
Брюс нервно оглянулся на монитор, шевельнул манипулятор, и понеслись по экрану золочёные колесницы, и огромные кони беззвучно ударяли копытами во вздрагивающий бубен земли. Высокие гребни венчали шлемы воинов, бронза мечей билась о бронзу щитов. На экране трёхмерный мультик, в точности как на флотском тренажёре, но в шлеме ВР, да ещё с музыкой, взрывающейся в голове… Я знаю, сколько надо децибел, чтобы полностью погасить скучную реальность, ежедневно даваемую в ощущениях.
- "Гомериада"? Какая версия?
- Да уж последняя. Квест за Одиссея я ещё в прошлом году одолел, а вот осада - это, простите, не для малых детей. Полночи не спал, но сделал великое дело: пожёг корабли. Э-э… мать вообще-то не в курсе.
- Сроду никого не сливал, - буркнул Кирилл, притворяясь уязвлённым. - Эта версия с богами или как?
- Богов можно включить. Да от них геморрой один. Они, конечно, помогают, но… врагу они помогают тоже, а пакостят… немыслимо! Да тут и без богов зарез. Я на Аяксе застрял. Камнями кидается, а у меня только меч против него. Хуже Барлога. Чего с ним делать-то?
- Не знаю. Обходить по возможности, наверное. Я за Ахилла играл. Гектор - выбор… бесперспективный.
- А вот не скажите. У Гектора больше индивидуальных схваток, он же там в каждом боевом эпизоде. Ахейских героев вон сколько, крутизна их растёт, уделывать их по одному всяко веселее, чем отмахивать в толпе налево улицу, направо - переулочек. Я всегда подозревал, что система подыгрывает ахейцам. Аякс ещё ничего, он прикольный. А фига ли Ахилл? Неуязвимый герой - не герой.
- Ну, неуязвимость-то должна отключаться, если богов за скобки вынести.
- …и матери он не нравится.
Убойный аргумент.
- Матушка у нас… и "Илиаду"… того? Одолела, в смысле? Та ж нудней десятилетней осады!
Способности Брюса удерживаться от ухмылки исчерпались, видимо, начисто.
- Что вы хотите, она же пилотировала Тециму! Я, видите ли, сломался на середине Списка кораблей, а с школьной программой всяко же надо что-то делать. Матушка взялась зачесть текст и изложить его вкратце своими словами. Ну и завелась. Послушал бы Ахилл, какова пришла ему бессмертная слава, та, ради которой - всё, в тот же час подался бы на Афон. Это невозможно пересказать. Это даже описывать бессмысленно. Это только воочию видеть и слышать. Я - тут, она - там…
Мальчишка непроизвольно дёрнул головой в сторону койки, и Кирилл отвлёкся.
Будь она неладна, фантазия!
Она лежала тут на животе, с книгой, можно даже представить, что в сегодняшнем платье. Босиком, болтая ногами в воздухе. Чёрные волосы вдоль лица - на покрывало, на книгу. И завелась. Да я найду ей тысячу книг!.. Руб бы себе плохого не выбрал.
- …словом, предпочтения у неё сформировались задолго до гибели Патрокла. А дальнейшее уже работало на образ.
- Ну, - сказал Кирилл, - это она на сцену свидания повелась. Андромаха, младенчик… Женщины вообще любят Гектора. Совершенный муж, одно удовольствие в глаза тыкать! Ахилл круче.
- А Гектор зато - по правде. Люди сеют хлеб и растят детей. Гектор держит над ними щит. Всё остальное - политтехнологии. Мать сказала: у отца был в точности этот психотип.
- И потому ты играешь за троянца?
- И потому я играю за троянца. А кроме того, когда я завалю Ахилла - а я его завалю, я настырный! - наградой мне будет упоительное чувство, что я лично изменил ход истории, и Троя, свободная и прекрасная, незыблемо стоит и поныне. И знаете что?
- Что?
- Я-таки эту штуку прочитал.
- …и в Троянской войне победили объединённые силы Эстергази.
- Н-ну, да. Мать, заходящая на бреющем с фланга, - это сильно.
Троя. Зиглинда. Есть подозрение, что при идиотском руководстве никакой героизм не спасёт. Троя тому примером. Или Зиглинда. Кушай, экс-Император. Проблема-то не в том, что у них нет чести. Был бы у нас ум, до сих пор бы поплёвывали на них с барбакана Скейских врат.
- Что, она до сих пор одна?
- У неё есть я.
- Ты прекрасно понимаешь, о чём я.
Брюс пожал плечами и сделал взрослое лицо:
- А нам кто попало не нужен, она слишком хороша - для кого попало. Матушка у меня к тому же немного устрица. Через четыре года мне поступать в Академию, а она… она делает вид, будто это время никогда не наступит. Но тогда она действительно останется одна, и меня это, вообще говоря, тревожит.
Жалкое, должно быть, мы представляем зрелище.
По уму служить связующим звеном должен был Харальд, но свёкор, привыкший, что светские обязанности с неизменным блеском исполняет его жена, предпочитал отмалчиваться. Его участие в разговоре ограничивалось разве что просьбами масло передать. Попытки Кирилла непринуждённо царить среди подданных - частное лицо, ага, сказочник! - выглядели, надо признаться, довольно беспомощно, и Натали чувствовала, что по мере продолжения завтрака створки её собственной раковины смыкаются всё теснее.
Спасти положение могло бы, пожалуй, внезапное явление Адретт, но она была уже не в том возрасте, чтобы шнырять во флайере посреди урагана, и не в том состоянии духа, когда получают удовольствие от разговоров о прошлом. Эстергази - они больше Империя, чем сам экс-Император, потому что остались самими собой. Облачённые в собственное достоинство, они выглядят маленькими, одинокими и нелепыми. Особенно Адретт.
Да и сама Натали перешагнула уже критический рубеж, именуемый средним возрастом, вполне для себя уяснив, что в её жизни не случилось и чему уже не случиться никогда. Кириллу вольно щебетать, делая вид, словно его миновало смятение духа на четвёртом десятке, но сама она - иной случай. Респектабельная дама с ребёнком и чувством собственного достоинства, даже будь оно трижды неладно. А что у неё вообще есть собственного, кроме достоинства?
Адретт - Адретт-Которая-Необходима-В-Любой-Щекотливой-Ситуации - совершенно неожиданно возродилась в Брюсе. Дети, усаженные с взрослыми за один стол, становятся если не невыносимы, то - совершенно незатыкаемы. Это от убеждения, что ради них-то всё и собрались. Причём… в данном случае это чертовски походило на правду.
Так что оба ребёнка пели дуэтом, а Натали с Харальдом переглядывались, делая выводы. Каждый - свои.
Это же кому сказать - никто не поверит. Космическая контрабанда! "Я сохранил Империю, - с комическим пафосом заявил Кирилл, - правда, в составе одного человека! Себя!" Чем себя и выдал с головой. Каждый из нас па четвёртом десятке мечтает повернуть время вспять.
Где-то там, в детстве, я был счастлив.
Жалюзи на окне, выходящем на мол, Натали оставила открытыми: привычно, чтобы контролировать ситуацию. Вода струилась по окну снаружи, вдобавок стекло запотело изнутри, так что на нём можно было писать пальцем. Время от времени хозяйка поднималась, чтобы протереть его: иначе не было никакого смысла держать его открытым.
- А вам не опасно жить одной, с ребёнком, в столь уединённом месте?
Задумавшись, Натали не в ту же секунду сообразила, что от неё ждут ответа.
- Людей я не боюсь. Нереида в плане преступности - заповедный галактический уголок. Взять здесь особенно нечего, если себя уважать, а буйной молодёжи проще уехать и реализовывать себя в более развитых мирах, где и искушения, и соблазны. Да что я вам рассказываю!
- Угу, - согласился Кирилл с набитым ртом. - Мне уже сообщили, что даже ночных клубов тут нет.
- Не то что клубов, тут и правительства как такового нет. Одни ответственные службы.
- А погода? Вот как сегодня, к примеру?
- Наш маленький домик только выглядит неубедительно, - встрял Брюс. - Сваи у нас пласталевые и уходят в монолит, стёкла - бронированные, по ним стрелять можно. Внутренняя конструкция - пористый пластик-рот. Монтируется за полчаса, а камышовая кровля и дощатая обшивка - это косметика. На Нереиде иначе не строят.
Харальд кивнул.
- Местная метеослужба очень хороша, - добавила Натали. - За двенадцать лет я не помню, чтобы она хоть раз дала неадекватный прогноз. Домик наш покрепче, чем кажется, приливы и отливы ходят в назначенное время. Опасность может представлять только торнадо или цунами. Но о движении волны нас должны предупредить заблаговременно. На площадке за домом стоит флайер, пяти минут нам для эвакуации хватит.
- А если вы не сможете взлететь?
- Тогда нас подберёт коптер ЧС. Здесь это хорошо продумано: дома, как верно выразился Брюс, восстанавливаются за час, имущество застраховано. Прекрасный повод полистать каталоги и сменить обстановку. Домашних животных тут держать не принято. Ураган на Нереиде не бедствие, а часть повседневной жизни. Можно даже сказать, тут нет других развлечений.
- Вы ведь до конца были в зиглиндианском деле? - спросил Брюс. - Чем оно по правде закончилось?
- В каком смысле - по правде?
- В учебниках написано: "Объединённые силы союзников очистили сектор Зиглинды, отбросив противника к его базам, а после окончательно его разгромили". Потом пара-тройка намёков относительно "свободного волеизъявления электората Зиглинды", а дальше - снова скучная политэкономия Новой Надежды. Как оно было?
Кирилл послал Натали вопросительный взгляд, и в ответ она чуть заметно покачала головой. Для Брюса отец погиб. Бессмысленно и вредно бередить фантазию подростка: его устремлениям следует находиться в креативном русле. Учиться, искать себе место в механизме связей, пронизывающих Галактику, а не гоняться наобум в поисках артефактов минувших эпох и экзотических технологий сомнительной этической ценности. В день, когда Рубен предложил ей ключ от своей ячейки, ей стало ясно: он дал ей всё, что мог. Кроме себя. В сущности, у неё не было выбора. Между будущим и прошлым выбора нет.
- В оговорённый срок Федерация прислала несколько транспортов спецназа. Знаете, из тех, кого одного запускаешь на вражеский АВ, а через сутки тебе остаётся только вынести трупы, залатать переборки и оформить трофейную коробку по своему ведомству. К тому времени аналитика передала разведке все возможные прыжковые векторы, и мы прижали уродов на их базах.
- А потом?
- Потом уже отрывалась ударная эскадра, а за нею - десантная. Абордажи, бои в коридорах, в отсеках, пальба, искры… Проще… да и дешевле было разнести всю их помойку в атомную пыль, но федералы дали слабину. Дескать, там детёныши и самки, конвенционное отношение к сложившим оружие, все дела. В общем, взыграл гуманизм. Впрочем, кому там было мало дела, так это перехватчикам: следить, чтобы никто не ушёл.
- Что вы с ними сделали? - спросила Натали.