Хоть потом они чувствовали себя ужасно и страдали головной болью, жутким сушняком и слабостью во всем теле, но вечеринка удалась на славу. Девушки даже подарили парням сногсшибательный стриптиз, который они любили делать для извращенных парней с изощренными вкусами и пристрастиями. Сестры надели медицинские халаты и шапочки, ведь парни очень любили их образ медсестер со шприцами в руках, которыми они кололи себя и парней, чтобы получить неописуемое блаженство.
Голые девушки были такие обворожительные и страстные, что парни Патриот и Разор провели с ними незабываемую ночь в пьяном бреду, ведь обычно все предпочитали жесткий и грубый секс с мазохизмом и извращениями. Девушки Минкс и Слеш на вечеринке ловко орудовали оружием, метали ножи и стреляли метко, а парни размахивали дротиками и мачете, которые сильно любили.
Находясь друг с другом, патриоты чувствовали прелесть жизни и могли вдыхать все ее ароматы, ведь людское общество им было невыносимо из-за их нелюдимости, замкнутости и тяжелого характера. Они не понимали людей, ведь те загоняют себя в рамки законов.
Девушки были гордостью патриотов, отличными стрелками, замечательными подрывниками, и прекрасным добавлением к их деятельности, второй половиной в их жизни, ведь всем в прошлом затеряться, но никто до сих пор еще не совершал грубых ошибок.
Террористы теперь стали наемными убийцами после развала оппозиционной организации и побега, который едва не стоил им жизни, но теперь приобрели опасных врагов в лице своих бывших друзей детства майора и сержанта после жестокого убийства их любимых детей. Те преследовали их повсюду и уничтожили их организацию, едва не убив самих, и маньяки перетерпели много неприятностей и гонений из-за злых агентов. Патриоты ловко убрали детей, взорвав назойливых и любопытных журналистов, рассчитавшись таким чудовищным способом с агентами. Сами чувства стыда и совести были им чужды, как и жалость и милосердие.
В умении уходить от преследования и маскировке с перевоплощением террористы не уступали мастеру маскировки, перевоплощения майору Полине, большой любительницы оружия, которую еще называли шпионкой из-за ее разведывательной работы, которой ей приходилось заниматься в армии перед борьбой с терроризмом. Потом она стала позже работать во внутренней службе. Вместе с лихим и отчаянным сержантом Гришей с его любимым здоровым пулеметом и фирменной фразой насчет того, что нет никого умнее пули, агенты стали сокрушительным оружием против террористов.
Сейчас маньяки ушли на дно, оставив за собой крупный след. Они свихнулись и стали убивать много невинных людей, ведь Ганн и Алекс считали, что невинных людей в нашем обществе не существует, все в чем-то виновны, стреляя и взрывая целые толпы народа. Они могли ради убийства одного или двух человек взорвать даже целый дом или транспортное средство с кучей людей. Для них границ не было, настолько они ненавидели и презирали людское общество, поэтому для них не существовало правил. Они отрицали людские законы и жили по-своему.
А девушки их рассуждали, что жизнь всего только одна, и надо делать ее запоминающейся и интересной. Только ты можешь сделать жизнь такой, какая тебе нужна, добавляли еще они, признавая только, правила Ганна и Алекса. Все люди родились убийцами, и нужно использовать свое предназначение для достижения цели, заявляла Олеся. Нечего прятать в себе убийцу, а нужно выплескивать все то, что сидит внутри, делая свою жизнь лучше и приятнее, твердила Алиса, добавляя еще то, что мы те, кто мы есть.
Они называли себя медсестрами, и это стало еще одной их кличкой в преступном мире, ведь сестры обожали орудовать хирургическими инструментами и делать уколы в разные места.
Скажу, что спали знаменитые патриоты в одной большой спальной комнате, просто эта комната была поделена на две комнаты прочной стеной, которую патриоты постарались сделать звуконепроницаемой, чтобы не мешать друг другу уединяться и развлекаться. Вообще это фирменное убежище было гордостью патриотов, поэтому здание было сделано на совесть из бетонных плит, которые постарались сделать толстыми, чтобы никакой наглый враг им был не страшен.
Но на случай вражеской осады были специально прорыты под землей запасные пути, а вообще патриоты частенько любили спускаться под землю, чтобы ощутить пронизывающую атмосферу, ведь только там хранили особые склады с боеприпасами, медикаментами, вкусной едой и обильного питья, которых им могло хватить на большой промежуток времени. Это убежище было на заброшенной и забытой всеми территории России в дикой глухомани.
Это была знаменитая матушка Сибирь, а вообще неуловимые патриоты пребывали сейчас в Якутии, осваивая те природные места, где практически не ступала нога человека. Это было замечательно и увлекательно, захватывающе, ведь патриоты любили смотреть природные места, которые не подверглись обработке варварских людей. Им безумно нравились глухие и тихие места с потрясающей природой, ведь на Дальнем Востоке они побывали, получив незабываемые эмоции и великолепные впечатления.
Любители путешествий, ведь патриоты объездили почти всю страну, специально выбрали эти нетронутые места и соорудили там надежное убежище. Они знали, что их заклятые враги тоже путешествовали много по стране, но только террористы пошли дальше, ведь они даже побывали за границей несколько раз, чем последнее время не могли похвастаться агенты. Агенты ездили только туда в командировки.
Скажу, что при уединении патриотов всегда происходили интересные события и впечатлительные разговоры, поэтому я предлагаю переместиться в одну из спален за непроницаемой стеной находились сейчас Ганн и Олеся. Они находились на широкой кровати в разных позах, ведь сам Ганн красиво сидел с довольным лицом и возбужденными глазами в полулежащем состоянии возле лежащей в соблазнительной позе девушки Олеси с ослепительной улыбкой на прелестном личике. Олеся искушала и соблазняла его, пока они бодро резались в карты.
Вообще карты и домино любили патриоты, поэтому в свободное время по вечерам страстно резались в эти азартные игры, рассказывая друг другу при этом забавные анекдоты. Играли они частенько на раздевание или на лишнюю порцию выпивки, дополнительную интимную историю из прошлой жизни и другие интересные вещи. Соревновались часто в ловкости, меткости.
Не наигравшись, неугомонная парочка Олеся и Ганн ушли дальше играть. А после увлекательной игры их ждали любовные игры, связанные со связыванием и щекотанием, что особенно любил проделывать Ганн. Он снял лишнюю одежду и остался в модных семейных трусах. Сейчас последняя партия дурака подходила к концу, и Олеся уже лежала в одних элегантных трусиках и симпатичном лифчике.
– Знаешь, детка, мне часто не везло в азартные игры, особенно в карты, но зато я нашел свою любовь. Пословица работает, и ты заслужила приз, – признался ей Ганн, начав щекотать ее аппетитное тело, начав с пяток и ступней, чтобы доставить неописуемое удовольствие девушке, и Олеся стала сексуально извиваться в крепких объятиях Ганна и истерично хохотать.
– О, я не могу, какой шикарный приз, Ганн, медленнее, прошу тебя! – страстно хихикала привязанная к кровати девушка Олеся.
– Я не могу, милая. Не проси меня! Останавливаться не в моем духе, нужно только разгоняться, – усмехнулся Ганн, – я включаю новую скорость и выхожу на новый уровень. Держись, Олеся, будет круто! Мистер Ганн покажет тебе истинное наслаждение.
– Я заинтригована и готова к очередной порции приятных ощущений. Ты неудержим и неисправим, Митя, но это мне в тебе нравится, – сделала ему отличный комплимент Олеся, дергая крепкие путы на руках и ногах. – Только дай мне тоже пощекотать тебя и приласкать.
– Дам, но ты еще не дошла до нужной кондиции, – заявил хитро Ганн и налил себе бокал настойки. – Сейчас я залью зеленого змия.
– Да ты алкаш, Митя, даже сейчас пьешь. Я не говорю, что ты втихаря прикладываешься к бутылке и гонишь мне голимые оправдания, – заворчала недовольно Олеся, – не смотри так кисло на меня, я ведь все чувствую и вижу.
– Жизнь – тяжелая штука, а это хороший допинг для поддержания формы. Не ворчи, Олеся, это мне надо, поэтому не спорь со мной, – объяснил неубедительно Ганн и приступил снова к щекотанию, а потом освободил ее от тугих пут, начав заниматься любовью с ней. – Завтра я буду лежать на твоем месте, обещаю, милая.
– Завтра твоя очередь убираться, ведь ты и так халтурил много, – заявила Олеся.
– Не отлынивал, а честно выиграл в споре, бросив жребий. Последнее время он стал моим корешем, – аккуратно поправил ее Ганн, – прости, Олеся, но жребий не может одновременно любить. Это ведь удача, а она обычно выбирает.
– Ты прямо помешался на этом чертовом жребии. Ладно, бросим, но завтра кореш покинет тебя, Митек, увидишь, – пообещала ему Олеся. – Кидать буду я. Ты жульничаешь, я чувствую.
– Это тебе кажется, – усмехнулся Ганн и начал жадно целоваться с девушкой.
– Проклятье, что за вонь? Ганн, паршивец, ты опять навонял? – страшно разозлилась Олеся и сбросила его с кровати, – только не вздумай оправдываться. Твою мать, еще раз выкинешь это дерьмо, вообще будешь спать на полу, усек?
– Ладно, не горячись, это от возбуждения. Извини, не буду, – отвечал резко Ганн и в свою очередь скинул ее тоже с постели прямо в свои объятия. – Что мне сделать для тебя, Олеся?
– Будешь убираться завтра без всякого жребия, а то и так много чудишь и совсем распоясался, ведешь себя как свинья, жрешь много прямо как из голодного края. Роняешь еду на себя, подбираешь с пола. Не выбрасываешь ничего. Я устала от твоих выходок. Без конца таскаешь наши запасы, – вскипела Олеся, залезая снова на кровать. – Но все-таки я не могу без тебя. Ты знаешь.
– Могла бы уже привыкнуть к моим капризам и странностям, но иногда я перебираю, с этим я соглашусь, – небрежно заявил Ганн.
– Ты часто перебираешь и выходишь за рамки. К этому нельзя привыкнуть, поэтому ты будешь отрабатывать свою хозяйственную норму и развлекать меня, Митя, и я, может быть, прощу тебя, – сердито говорила Олеся, когда Ганн залез на кровать и лег рядом. – Не спорь со мной.
– Ты права, но ты тоже хороша, детка. Копаешься в моих вещах и берешь их без проса. Я ведь забиваю на это и не ору на тебя, а ты из-за всяких глупостей выходишь из себя, – в ответ на эти справедливые выпады заявил Ганн.
– Ладно, я тоже хороша, но это ответная реакция. Завтра вы с Алексом пойдете на охоту, так что убираться будешь потом, – смягчилась Олеся. – Давай поднимай мне настроение и извиняйся за плохое поведение, Митек!
– Я готов порадовал тебя остроумной шуткой, Олеся, и продолжить наш концерт, – произнес Ганн, видя, что Олеся простила его, ведь она на следующий день забудет обо всем.
Действительно, она была терпеливая и забывчивая на такие дела, да и Ганн еще влил ей немного своей горькой настойки, завязав до этого глаза шарфом. Это было сделано специально, ведь Митя хотел устроить ей сюрприз. От этого приема она немного скривилась и грязно выругалась, но приняла горькую настойку мужественно.
– Что ты мне влил? Свое новое пойло, да? Горькая бурда, Ганн! Засранец ты, но неужели тебе самому нравится это извращение? – выругалась она, когда он снял повязку с глаз.
– Да, представь, детка, нравится, ведь я странный, – невозмутимо отозвался он.
– Ты извращенец, – захихикала Олеся.
– А ты сомневалась? – усмехнулся Митя и продолжил сексуальные забавы со своей любимой девушкой, до этого приняв сам горького пойла для нового заряда бодрости, ведь он должен сразить наповал Олесю и подарить ей незабываемую ночь перед тем, как он пойдет на охоту с другом.
– Давай "япошку" поедим, Олеся? Я знаю, что эта изысканная еда имеется тут в большом ассортименте, – предложил Ганн, когда отработал очередную сексуальную долю для любимой девушки. – Вчера мы ели "Папу Джонса" с моими любимыми соусами барбекю. Мы с Алексом обожаем эту фирменную большую пиццу. Папа Джонс вообще прикольный чувак.
– О, да, он клевый, умеет чувак делать классную пиццу. Я с удовольствием поем ее еще раз и попью колу или что-нибудь крепче. "Япошку" завтра поедим, Митек. Не сейчас ты собрался ее жрать? Опупел что – ли! Не жирно будет на ночь столько наворачивать, – засмеялась Олеся, понимая, что он просто дурачится.
– Могу и сейчас, но ты ведь мне не дашь, я знаю, – отозвался Ганн. – Конечно, это будет завтра. Я просто прикололся и напомнил. Алекс и Алиса меня поддержат, я уверен, ведь они тоже те еще гурманы и эстеты, как мы с тобой.
– Конечно, поддержат. Только ты все-таки постарайся не заходить в парашу или в ванную комнату, когда я там обитаю со своими пошлыми шуточками типа "Ты так прекрасна в этом туалете или ты так обольстительна, что я возбудился". Я не стесняюсь своего тела, но есть все-таки какие-то границы, Митек. В отличие от сестры, я могу тебя пускать в душ иногда. Лучше смотри. Я ведь свет включаю, – напомнила ему Олеся.
– По инерции я иногда не замечаю, когда сильно припрет. Когда начинаешь плясать, то мне не до таких глупостей. Ты должна меня понимать, – пытался неуверенно оправдаться Ганн.
– Гребанные отмазки больше не прокатят, поэтому я буду запираться, как моя сестра и Алекс, – предупредила его Олеся. – А ты делай, как считаешь нужным, но лучше не дури.
– Да, они тоже недовольны нашими выходками, ведь по привычке забываешь, – заметил Ганн. – Ладно, я исправлюсь.
Пока Ганн с Олесей вели интересный разговор, занимались сексуальными забавами и безумно хихикали в угарном экстазе, Алекс и Алиса находились тоже на кровати, но их развлечения были более скромными. Они сняли лишнюю одежду и играли сейчас после покера в разгадывание загадок, которые загадывали друг другу. Они потрясающе описывали предметы и легко угадывали, находясь в отлично настроении, поэтому мило улыбались и смеялись.
– Всегда любил разгадывать и загадывать загадки, ведь это интересно и познавательно, моя хорошая киска, но твои загадки были лучшими из всех, с чем я сталкивался. Честно говорю, я не лукавлю. Да и анекдотов ты много знаешь. И это тоже тебе в плюс пойдет. Конечно, в этом тебе не переплюнуть сестру и Ганна, ведь у них всегда есть анекдот на любую ситуацию. Я поражаюсь их уникальным способностям, – откровенно признался Алекс, – всегда умеют развеселить.
– Да, позитивные люди, но я не ожидала, что ты похвалишь меня. Было приятно, Алекс, – ослепительно улыбнулась Алиса, тесно прижавшись к нему в удобной постели.
– Ты единственный человек, с которым я могу долго разговаривать, поэтому похвалы только тебе, Алиса. С Ганном у меня другие отношения, ведь он мой лучший друг, но не стоит равнять эти отношения, ведь ты мне дороже, не в обиду Митьку, но он знает, – сделал ей ошеломляющий комплимент Алекс.
– Верно, Митек тот еще кадр, но моя сестра развратница ему идеально подходит, ведь они стоят друг друга. Необычная и в меру странная парочка, скажу, – произнесла Алиса. – Все люди по-своему странные, поэтому с их точки зрения мы – странная пара, но это нормально.
– Правильно, и Митек так говорит. Главное, правильно ко всему относиться, – философствовал Алекс, – тогда и можно смело шутить.
– Знаешь, по странности Ганн тебя явно обошел, ведь все-таки я не смогла с ним долго прожить, да и я поражаюсь, что моя сестра терпит его. Мне бы такую выдержку и терпеливость, но с тобой мне легко. Ты так хорошо заботишься обо мне, Алекс, что Ганн явно в сторонке курит. К сожалению, он не умеет нормально заботиться и ценить то, что имеет, ведь он дикарь, – высказывала свою точку зрения Алиса.
– У него свои представления, которых ты не понимаешь. Он заботится и ценит твою сестру, но выражает это необычным образом. Да, я не приемлю такой подход, но это его дело, а он мне как брат, Алиса, так что давай не будет обсуждать моего лучшего друга, – попросил ее Алекс. – Мне ты можешь говорить это, но ему не вздумай. Нам не нужны неприятности. Сестре он нравится, и это ты должна понять. Завтра будет охота.
– Я понимаю, Алекс, не знаю, что нашло на меня, – отозвалась Алиса, – иди ко мне!
Они прижались друг к другу и начали ласкаться как хищники, страстно целовать в разные места на обнаженном теле, потом жаркими поцелуями сплели горячие губы, обхватив друг друга руками и ногами. Они предпочитали более скромный секс, но иногда могли и поразвлечься разными развратными штучками. Они знали, что их друзья сейчас этим занимаются, скорее всего, ведь они не представляли свою жизнь без постоянного извращения и разврата.
Алексу и Алисе казалось иногда, что их лучшие друзья вышли из психиатрической лечебницы или тюрьмы после долгого заключения, ведь им всего было мало, и они могли без конца заниматься любовными потехами. Такая ненасытная и неудержимая была остроумная парочка, поэтому между парами чувствовался сильный контраст. Свою личную жизнь они вели абсолютно по-разному, четко придерживались своих собственных понятий и принципов.
– Классно сегодня поели, Алекс. Знаешь, нам с сестрой нравится ваша еда, особенно острые блюда. Пицца, куря и японские деликатесы просто бесподобны. Особенно ядреные перцы просто мозг выносят, – призналась Алиса, когда они решили сделать небольшую паузу между сексуальными забавами. – Только их много не съешь.
– Точно, можно загреметь в реанимацию. Приедут веселые очкастые ребята в белых халатах и унесут вперед ногами. Один или два перца полезно для кровообращения, хоть Ганн с Олесей не едят их. Зря. Не понимают они своего счастья, – подтвердил Алекс. – Еще чесночный соус хорошо для этой еды и "Дядя Ваня", ведь вообще экзотика – это чисто для эстетов и гурманов. Для нас, киса. Что скажешь еще, Алиска, моя пиписька?
– Как пошло звучит, но рифма прикольная. Шутка в стиле Ганна, но от тебя ее никак не ожидала. Не опускайся на уровень Митька, – упрекнула его Алиса, а Алекс усмехнулся.
– До него мне далеко, но никогда не забывай закрывать дверь ванной и туалета на замок, ведь наши друзья не смотрят и ломятся. Неприятно, конечно, идти в туалет и видеть там кого-то из них со спущенными штанами или голыми в ванной. Голая Олеся меня смущает и немного нервирует. Не в обиду тебе, но ее тело бесподобно, поэтому она его частенько оголяет. Но я исправил это, так что можно расслабиться. Они пообещали. – Недовольно ворчал Алекс. – Чудики агенты спят валетом, помнишь? Круто! Попробуем?
– Не стоит, это Ганну с Олесей втирай. Молодец! Я понимаю, но хорошо хоть, что ты не ревнуешь или не завидуешь. Нам это дерьмо не знакомо. Мы верим в истинную любовь, ведь там один человек готов на все ради другого человека, даже умереть. – Произнесла Алиса.
– Точно, киса, подростковой любви не бывает, это только иллюзия. Тут я с Митьком полностью согласен, – подтвердил Алекс.
Бывало, что эти пары менялись местами и вели интересные разговоры. Ганн с Алисой оставались дома, когда Алекс и Олеся ушли на охоту, ведь периодически они менялись или тянули жребий, кому остаться. Митя и Алиса сидели на шикарном диване около стола и играли в шахматы, ведь Алекс и Олеся не любили эту игру, а Алиса с Ганном немного умели. Но только Ганн часто проигрывал в шахматы, играя любыми фигурами, ведь Алиса классно играла.
– Здорово играешь, Алиса! Жаль, что у нас с тобой не вышло, но все-таки мы хорошо проводили время, даже спали вместе одно время, помнишь? Ты мне нравилась в постели, – гордо вспоминал давние армейские деньки Ганн.
– Было время, но я не могла вытерпеть твои выкрутасы, извини. Ты вел и сейчас ведешь себя как испорченный ребенок, но Олесе это нравилось всегда, и она сошлась с тобой быстро, ведь сама такая осталась, – откровенно говорила Алиса.