5.
Лесник откинул крышку люка и посветил фонарём вниз. Ступени трапа уходили в темноту, матово поблёскивая металлом, ни следа ржавчины. Да и вообще всё здесь, в отличие от кормы эсминца, выглядело так, словно ещё вчера суровый боцман гонял в хвост и в гриву нерадивых матросиков, заставляя драить палубу и подкрашивать надстройки.
- Подсвети, пожалуйста. - Он протянул фонарь Диане, достал из кармана второй - Я спущусь и посмотрю, что там есть.
Он скрылся в тёмном проёме. Некоторое время оттуда не доносилось ничего, кроме гулкого стука ботинок по металлу, потом и этот звук смолк. Наконец из люка вновь появилась голова Лесника.
- Логово Зигфрида, - коротко проинформировал он. - Я так и думал - если он и вправду абориген "Тускароры", то обосновался где-то на самом носу корабля.
- Он был один?
- Один… И не барствовал, скажу я тебе. Тюфяк, примус, запасец консервов и концентратов.
- И всё?
- Не совсем… Обнаружился довольно интересный прибор - нечто вроде небольшого телескопа на треноге. Вполне современная штучка - провода от неё тянутся к ноутбуку. Я не стал тащить всё хозяйство по этой крутизне, можешь сама спуститься и посмотреть.
Диана с сомнением посмотрела на массивную крышку люка - задраить её сверху просто и быстро, а вот выломать снизу…
- Повременю, пожалуй… Что-нибудь ещё нашлось?
- Вот, взгляни.
Диана взяла в руку протянутый Лесником предмет. Это оказались ножны от какого-то клинка - деревянные, с широкой стальной обоймой, не тронутой ржавчиной. По верхней полоске металла шла гравировка. Диана вгляделась в изображение.
- Орёл со свастикой… И две рунические молнии!
- Угу, - подтвердил Лесник - Ножны от форменного эсэсовского кортика. Причём изготовлены из дерева, а не из пластика - довоенная партия. А выглядят, словно вчера сделаны.
- Выходит, наш Зигфрид и в самом деле чистокровный ариец?
- Ариец - в смысле немец? Возможно, что и нет. Но скандинавов нацисты тоже числили арийцами и охотно брали в ведомство Гиммлера, дивизии СС "Норд" и "Викинг" как раз из них и формировались… Эсэсовец с ноутбуком - оригинально, согласись?
- Включить не пробовал?
- Не стал рисковать. Вполне может стоять суровая система защиты, как на наших персиках, - нажмёшь не ту кнопку, и случится большой бабах…
- Ничего, спецы из "Трёх китов" разберутся, им не впервой.
Лесник помолчал, странно поглядывая на Диану. Потом медленно произнёс:
- Давно хотел сказать… Наших спецов здесь не будет. И Юзефа не будет. И вообще никого из Конторы не будет.
- Думаю, шеф со всей командой уже в Эсбьерге, - усмехнулась Диана. - И не станет связываться с рыбачьими судёнышками, воспользуется вертолётами, едва рассеется туман.
- Воспользуется… И будет впустую кружить над морем.
- Не блефуй, бесполезно. Мы в нашем времени. У бедолаги Торстена был с собой карманный транзистор, и я попросила на время… Проверяла совсем недавно - FM-диапазон буквально нашпигован музыкой и новостями. Мы в нашем времени.
- Па-а-анятно…
Лесник замолчал. Ему действительно многое стало понятно.
Затем он назидательно произнёс:
- Чтобы найти что-то, надо пересечься с этим "чем-то" не только во времени, но и в пространстве. Юзеф не найдёт "Тускарору", попросту не успеет. Координаты, которые я при тебе сообщил Андерсону в "Старом Боцмане" - ложные. Лишь в море, едва оставшись со шкипером наедине, я назвал ему истинный район поисков. Не знал и не знаю, зачем тебя приставил ко мне обер-инквизитор, но я учитывал все возможности.
- Дурак… Никто меня к тебе не приставлял, сама напросилась. И в другом дурак… Я понимаю, у тебя СКД-вакцинация так развила чувство ориентировки на местности, что не заблудишься ни в тайге, ни в пустыне, но неужели ты никогда не слышал про существование системы глобального позиционирования? Проще выражаясь - GPS? На море эта штука выдаёт координаты так же исправно, как и на суше.
Диана вынула из кармана и продемонстрировала упомянутый приборчик - никакого, дескать, блефа.
Ответить Лесник не успел.
Мир вокруг исчез.
Дела минувших дней - V Северное море, октябрь 1904 года
Уже через час назначенная в абордаж команда полным составом собралась неподалёку от оружейной кладовой - на правом борту под рострами, позади второй дымовой трубы. Лейтенант Новосильцев вполголоса отдавал какие-то приказы; Старцев, не слишком прислушиваясь к нему, придирчивым взглядом изучал собравшихся.
С матросами всё было в полном ажуре: все, как на подбор, бравые и крепкие ребята. Выходили по одному из кладовой, вооружившись трёхлинейками с примкнутыми штыками. У каждого на стянувшем бушлат ремне, помимо подсумков с обоймами, - висела револьверная кобура. "Правильно, - мысленно похвалил Старцев. - Дойдёт дело до абордажа - в тесноте корабельных помещений громоздкая мосинская винтовка не слишком-то удобна…"
Сам капитан-лейтенант в кладовую не пошёл, захватил из своей каюты два одинаковых кольта-самовзвода с укороченными стволами, да рассыпал по карманам пачку патронов. После недолго своего увлечения автоматическими пистолетами - и в самом деле, при той же убойной силе более пригодными для скрытного ношения и быстрее перезаряжавшимися, - Старцев вновь вернулся к более надёжным револьверам: не так давно, в Одессе, перекос патрона в браунинге чуть не обошёлся слишком дорого, смерть просвистела в полувершке от виска…
- Наганы "солдатские"? - спросил он у выходивших из кладовой моряков.
- Офицерские, вашскобродие! Не поскупился Зиновий Петрович! - молодцевато отрапортовал высокий широкоплечий унтер-офицер, окладистой чёрной бородой напоминавший покойного государя-миротворца Александра Третьего. За поясом у гиганта красовался отнюдь не наган, но огромный револьверище - намётанным глазом лейтенант опознал 4,5-линейный флотский "Галан", стреляющий патронами на дымном порохе.
Сочетание колоритной внешности со старинным оружием, четверть века назад снятым с вооружения, заинтересовало Старцева, и он решил познакомиться с моряком поближе.
- Палубной команды боцман Кухаренко, вашскобродие! - доложил гигант в ответ на его вопрос. - Рево́львер? А что рево́львер? Он у меня ещё с туркестанских времён. Хорошая пистоль, надёжная…
В ответ на просьбу капитан-лейтенанта он вытащил револьвер из-за пояса и протянул офицеру. Старцев с интересом взвесил "пистоль" в руке, взвёл курок, направив ствол на море. "Галан" имел немалый вес, а отдача при таком калибре запросто могла бы вывихнуть или сломать руку неопытному стрелку - особенно если боцман по старинке использует патроны, снаряжённые чёрным дымным порохом. Современный бездымный порох "не так сердито стреляет" - как выражаются бывалые солдаты, успевшие повоевать ещё винтовками Бердана…
- Не верю я нонешним пукалкам, что наганам, что этим мериканским смитвесонам, - сказал боцман, как бы отвечая на незаданный вопрос. - Пуля с ног валить должна, так, чтоб супостат не тока что подняться - вздохнуть уж больше не смог. Вот тогда на душе спокой полный: не оклемается вражина и в спину тебе не пальнёт…
Лейтенант улыбнулся этим словам, перевернул револьвер, заглянул в каморы… Ого! На свинцовых головках пуль виднелись аккуратные надрезы - крест-накрест. Действительно, не оклемается и не пальнёт…
- А ты знаешь, что пули "дум-дум" запрещены Гаагской международной конвенцией девяносто девятого года? - спросил Старцев боцмана. Тот не смутился:
- Так то ж международной! А мы-то в Туркестане, на своей землице басурманов мирно жить учили…
Из дальнейших расспросов выяснилось, что Кухаренко служит уже второй срок, а первый он проходил в Туркестанском крае, на одной из канонерок Амударьинской флотилии. Из отрывочных реплик следовало, что "десантные операции" стали для него там делом привычным - мобильные отряды моряков постоянно использовались местным командованием для операций против разного рода разбойников и мятежных сарбазов.
Старцев, по въевшейся своей привычке контрразведчика отмечать все несообразности , обратил внимание на маленькую странность: речь Кухаренки, несмотря на фамилию, ничуть не напоминает мягкий малороссийский выговор, скорее характерна для уроженца Вологодской или иной северной губернии, с нажимом на "о"… Однако же не стоит ударяться в параноидальную шпиономанию, вполне безобидных причин тому может отыскаться множество. Однако поговорить по душам с боцманом ещё придётся - жизнь приучила не оставлять за спиной ничего непонятного.
- Кухаренко! - неожиданно окликнули неподалёку. Боцман резко оборвал свою речь и обернулся. К ним подошёл мичман Казакевич, неся в руках некий длинный и тяжеловесный свёрток.
- Держи, мо́лодец! - сказал он, вручая боцману свою ношу. - Адмирал приказал выдать именно тебе.
В свёртке обнаружилось ружьё-пулемёт Мадсена - немного знакомое Старцеву устройство. Ограниченная партия этих скорострельных игрушек была закуплена в Дании, проводились полевые испытания и рассматривался вопрос о принятии на вооружение, - но дело так ничем и не окончилось. Позиция высших военных и морских чинов оказалась проста: да, конечно, солдат, вооружённый таким лёгким и мобильным пулемётом, равен по огневой мощи целому взводу. Так ведь и патронов изведёт в бою, как целый взвод! Чем остальным стрелять прикажете? В общем, повторилась история с "солдатскими" наганами, когда скорострельность неплохого револьвера намеренно ухудшили, лишив рядовых возможности стрелять "самовзводом" - всё ради той же святой экономии патронов… Старцев знал, что лучше всего отрезвляют подобных "экономов" позорные поражения, вроде крымского, - но до чего же не хотелось, чтобы нынешняя компания послужила для их отрезвления…
Кухаренко при виде "Мадсена" буквально просиял: с бодрым "Есть!" он принял оружие, и тут же, усевшись на палубе, начал его аккуратно проверять, одну за другой выщёлкивая воронёные, блестящие от смазки детали. Похоже, в своём отношении к оружию боцман отнюдь не был ретроградом.
Ну что же, за личный состав и вооружение можно не беспокоиться, - адмирал и в самом деле выделил для их экспедиции лучших и лучшее. Если тыл будет прикрывать этакий боцман Кухаренко - вперёд можно идти спокойно, не опасаясь пули в спину…
Но вот командир партии, лейтенант Новосильцев…
* * *
Лейтенант Новосильцев сразу не понравился Старцеву, - первым же своим вопросом, заданным после совещания у адмирала:
- Ну что, Николай Иванович, накрутим хвост узкоглазым мартышкам?
Очень покоробило капитан-лейтенанта такое фанфаронское отношение к неведомому пока противнику… Закидывали уже шапками, хватит. В дальнейшем первое нелестное мнение лишь укрепилось.
Конечно, Старцев прекрасно понимал некоторую двусмысленность их с Новосильцевым отношений: командует партией младший по званию. Но почему бы тому ни сказать честно и открыто: дескать, согласно воле адмирала, я первый после Бога на вверенном мне корабле - так что извольте, Николай Иванович, в точности исполнять все мои приказания, а буде возникнут непредвиденные затруднения - всегда рад услышать ваше мнение компетентного специалиста. Ан нет: слов много, а что на уме - непонятно… И как поведёт себя лейтенант в ситуации критической - совершенно не ясно.
Поразмыслив, капитан-лейтенант решил в крайних обстоятельствах больше полагаться на боцмана Кухаренку и мичмана Казакевича.
- Вооружаетесь? - прервал его раздумья голос Буланского, подошедшего сзади мягким неслышным шагом.
Старцев кивнул и спросил:
- А вы не желаете посетить оружейную кладовую, Богдан Савельевич? Дело предстоит серьёзное.
- Я всегда при оружии, милостивый государь. Привычка, знаете ли…
Буланский мгновенным и почти незаметным движением извлёк из кармана пистолет, продемонстрировал, столь же быстро убрал обратно. Старцев, не понаслышке знавший, как много порой значит умение первым выхватить оружие, хмыкнул одобрительно. Но сам пистолет - крохотный никелированный браунинг - абсолютно не впечатлил капитан-лейтенанта, никакого сравнения с "пистолью" боцмана Кухаренки. Ну и ладно, в любом случае чиновник из Синода первым под пули не полезет.
А затем Богдан Савельевич сумел удивить - у Старцева даже мелькнуло дурное подозрение: уж не умудрился ли Буланский только что, подходя, прочесть тревожные мысли капитан-лейтенанта?
- Не нравится мне лейтенант Новосильцев, - сказал Буланский, понизив голос. - И сдаётся мне отчего-то, Николай Иванович, что и у вас сложилось мнение о нём не самое лестное. Посему предлагаю следующее…
Он сделал паузу, затем извлёк из недр сюртука и продемонстрировал Старцеву конверт из вощёной, не боящейся воды бумаги (для экспедиции Буланский не сменил свой штатский костюм, лишь накинул сверху флотский бушлат, да обул туфли на мягком каучуковом ходу).
- Здесь, Николай Иванович, лежит предписание, позволяющее мне в обстоятельствах особых принять команду над любым кораблём эскадры.
НАД ЛЮБЫМ??!! Даже над "Князем Суворовым"? Старцев, уже утративший за время знакомства с Буланским способность изумляться, - изумился-таки.
- Над любым… - повторил коллежский асессор. - Подпись, коей снабжено предписание, даёт практически полный карт-бланш. Естественно, Николай Иванович, у меня нет честолюбивых намерений снискать лавры флотоводца, воспользовавшись этой бумагой. Но когда - и если - мы доберёмся до "Камчатки", то фактическим капитаном транспорта станете именно вы. Поелику в морских делах я разбираюсь слабо, а происходящее сейчас с "Камчаткой" не нравится мне категорически. Если же произойдёт нечто непредвиденное ещё до рандеву с транспортом, и лейтенант Новосильцев оправдает мои нелестные ожидания… Тогда командовать миноноской придётся опять же вам. А разбираться со шныряющими вокруг "призраками" будем вместе, думаю, тут и мои скромные умения пригодятся.
Говорил Буланский в обычной своей манере - мягкой, чуть ли не дружеской - но закончил резким, приказным тоном:
- Согласия вашего, господин капитан-лейтенант, не спрашиваю. Человек вы военный, и что такое приказ - понимаете отлично.
Ну и ну… Ошарашенный Старцев подумал, что Буланского компаньоном в опасном деле ему иметь тоже совершенно не хочется. Хотя и по другим причинам, чем лейтенанта Новосильцева.
* * *
- Скоро ли отходим? - спросил Старцев у Казакевича. Признаться, ожидание достаточно утомило лейтенанта - не физически, но психологически. Тем более, что в подготовке партии участия он не принимал, а ощущать себя посторонним было для него довольно непривычно.
Мичман взглянул на часы, затем на небо.
- В пределах четверти склянки, - ответил он. - Ага, господин Буланский уже подошёл, значит, все в сборе… Сейчас начнём спускать миноноску.
И точно: вскоре над головой зажужжало, кормовая стрела покатилась вправо, несколько матросов начали споро прилаживать стропы к миноноске, стоящей на рострах. Несколько минут - и продолговатый, хищного вида корпус повис в воздухе, а затем плавно опустился на воду.
За это время Старцев сумел внимательно рассмотреть судно, грозящее в самом ближайшем будущем стать новым видом морского оружия.
Внешне оно ничем не отличалось от малого номерного миноносца - узкий продолговатый корпус с острым форштевнем, небольшая рубка, в которой могли поместиться только два или три человека, закруглённый поверху карапасный нос и два неподвижных минных аппарата по обе стороны скошенного назад форштевня. За рубкой на тумбе стояла обычная 37-мм пятистволка - неплохое оружие против шлюпок и катеров, но совершенно бесполезное против более-менее крупных целей. Впрочем, большего здесь и не разместить.
Единственное, что отличало судно от стандартного миноносца - это отсутствие дымовых труб. Газолиновый мотор не требует тяги, занимает мало места, даёт высокую скорость и может обслуживаться всего парой механиков. Идеальное средство для неожиданных атак вражеских кораблей, особенно ночью…
"Только вот возникает вопрос, - скептически подумал Старцев, - а как же мы все здесь разместимся?.."
* * *
Разместились все, хотя половине абордажной команды пришлось остаться на палубе - в кубрике места всем не хватило. Старцев предпочёл вниз не спускаться. Ближе к вечеру ветер почти утих, волнения было почти незаметно, поэтому заливать палубу не должно даже на самом полном ходу - а в тесном кубрике, расположенном аккурат над моторами, будет жарко и душно.
Облака затянули небо до самого горизонта, свет пробивался сквозь эту пелену будто бы сразу со всех сторон, не давая теней и делая окружающий мир прозрачным и неестественным. Если не глядеть на часы, совершенно непонятно, ночь вокруг или летний день. Однако осенний холодок заставлял отбросить всякие мысли о лете - даже в отсутствие ветра он пробивался через матросский бушлат, заставляя ёжиться и жаться поближе к машинному отделению. Можно было надеть что-нибудь более тёплое - однако Старцев решил, что для абордажа не стоит наряжаться меховой куклой. Тем более что разместившееся рядом матросы были одеты точно так же.
Раздалось несколько негромких команд, потом стук моторов под палубой стал громче и уверенней. По корпусу миноноски пробежала слабая дрожь, борт броненосца поплыл в сторону, открывая вид на другие корабли эскадры - чёрные туши, тяжело и неподвижно лежащие на свинцово-серой воде. Набирая ход, миноноска развернулась, описав петлю, и помчалась назад - туда, откуда эскадра пришла менее суток назад.
Ни тумана, ни даже дымки над водой вроде бы не было, однако эскадра скрылась из виду удивительно быстро. Наверное, здесь сыграла роль скорость миноноски - да ещё её низкая палуба, находящаяся почти на уровне воды.