Поклонники классической научной фантастики!
Кто из вас не знает имени Эрика Фрэнка Рассела?
И правда - трудно, наверное, найти в нашей стране любителя научной фантастики, не знакомого с именем человека, на книгах которого выросли все мы - поколение за поколением. Автора рассказов "Мы с моей тенью" и "Небо, небо", "Пробный камень" и "Мыслитель" - и множества других произведений, буквально знакомивших нас всех с "золотым веком" англоязычной фантастики? Автора тонкого, мудрого и откровенно, весело ироничного?
Перед вами - Эрик Фрэнк Рассел в лучшей, блестящей своей форме.
Перед вами - "Безумный мир". А вы - лично вы - уверены, что наша Земля не обратится однажды в тотальную "психушку Вселенной"?
Перед вами - "Оса". Невероятные, озорные, увлекательные похождения "космического суперагента", засланного на далекую планету…
Перед вами - "Космический марафон". Люди, пришельцы и роботы - в мыслимых и немыслимых сюжетных комбинациях.
Не пропустите!
Содержание:
Андрей Балабуха - Систематизатор безумий, или О балансировании на грани 1
Эрик Фрэнк Рассел - Безумный мир 4
Эрик Фрэнк Рассел - Космический марафон 54
Пролог 54
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - Путешествие на Механистрию 58
ЧАСТЬ ВТОРАЯ - Путешествие на Симбиотику 70
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ - Путешествие на Гипнотику 83
Эрик Фрэнк Рассел - Оса 94
Глава 1 94
Глава 2 97
Глава 3 101
Глава 4 104
Глава 5 108
Глава 6 111
Глава 7 114
Глава 8 117
Глава 9 121
Глава 10 124
Глава 11 129
Краткая библиография произведений Э. Ф. Рассела 133
Эрик Фрэнк Рассел
Космический марафон (сборник)
Андрей Балабуха
Систематизатор безумий, или О балансировании на грани
Бывают писатели, прямо-таки созданные на утеху грядущим исследователям и биографам. За примерами далеко ходить не надо. Возьмем хоть Даниэля Дефо, прекрасно известного всем нам с младых ногтей. Что за судьба! Купец, шпион, политический деятель, журналист, писатель-причем не просто беллетрист, а человек, по сути дела заложивший основы современной английской прозы… Хоть роман о нем пиши, хоть классическое литературоведческое исследование - на все материала в избытке. И немудрено, что многие современные писатели, искренне заботясь о благе критиков, лихо измышляют себе авантюрные биографии, творя прижизненную легенду.
Как тут не вспомнить язвительный пассаж из романа Фрица Лейбера "Серебряные яйцеглавы"? Помните: "Гаспар де ла Нуи мыл посуду в парижских ресторанах, работал стюардом на космическом лайнере, был ассистентом в подпольном абортарии (по заданию криминальной полиции), шофером такси на Монмартре, камердинером виконта, чьи предки участвовали в крестовых походах, лесорубом в сосновых лесах Французской Канады, изучал межпланетное бракоразводное право в Сорбонне, проповедовал гугенотство среди черных марсиан и служил тапером в публичном доме. Принимая мескалин, он мысленно перевоплощался в пятерых знаменитых французских сводников и воссоздал для себя все перипетии их бесславной карьеры. Он провел три года в психиатрической лечебнице, где дважды пытался до смерти избить медсестру. Великолепный аквалангист, он продолжил на Венере бессмертные традиции своего соотечественника капитана Кусто и стал свидетелем подводных оргий венерианских русалок"? И это, заметьте, о человеке, чья жизнь была "уж слишком спокойна, слишком животно-безмятежна даже для писателя-профессионала". Каково, а? Впрочем, одно очень точное замечание здесь есть. Если жизнь писателя-профессионала не будет пусть не слишком, но хотя бы более или менее спокойной, у него попросту не останется времени писать.
К превеликому моему сожалению, Эрик Фрэнк Рассел не озаботился обзавестись подобной фантастической биографией.
И даже о реальной его жизни нам известно очень и очень немногое - прежде всего потому, что яркими внешними событиями она не была богата. Он родился в 1905 году в Англии, в 1937 году дебютировал как писатель фантастическим рассказом "Сага о Пеликане Уэсте", опубликованным в американском журнале "Эстаундинг сториз", и продолжал заниматься литературной деятельностью до самой смерти, до 1978 года. Бесхитростная фабула, не правда ли?
Однако тут мне приходят на память слова Юрия Олеши: "Человек жил, жил и умер. Вот самый фантастический сюжет".
Вот и давайте поговорим о сюжете. Не о внешних, фабулярных событиях, а о внутреннем мире, мире мыслей и идей, в котором Рассел жил и который с завидной активностью творил сам.
Один из первых переведенных на русский язык рассказов Рассела был опубликован в десятом томе старой шестидесятых годов, подписной "Библиотеки современной фантастики" - любители жанра прекрасно помнят и ценят это по сей день ее устаревшее издание. Но вот любопытная деталь: в справке об авторе категорично утверждалось: "Рассел Эрик Франк - американский писатель-фантаст". Грешным делом тогда я приписал подобную ошибку исключительно безграмотности составителя оных справок. И лишь много позже до меня дошло, что в каком-то смысле он был глубоко прав: англичанин по рождению, Эрик Фрэнк Рассел в своем творчестве, да позволено мне будет сказать, переамериканил большинство американцев, взяв на вооружение и успешно используя торопливую, скачущую, порой кажущуюся рваной стилистику американской фантастической прозы тридцатых-сороковых годов. Это не было ни случайностью, ни прихотью. В самой Великобритании - периодических изданий, специализирующихся - на фантастике, в те годы почти не было. И едва ли не всем, кто хотел подвизаться на поприще НФ, приходилось выходить к читателям при посредстве многочисленных американских журналов, а значит, и вступать в острую творческую конкуренцию с заокеанскими коллегами. Но только Рассел зашел в американизации своей стилистики так далеко.
Объяснялось это вовсе не врожденной восприимчивостью или способностью к стилизации. И даже не только влиянием более опытных американских коллег, хотя вряд ли сыщется начинающий писатель, не испытавший на себе чьего-то влияния. Так и Рассел - в значительной мере ранние его рассказы были написаны под Стоили Вейнбаума (увы, российскому читателю он по сей день известен мало, переведена пока лишь весьма несущественная доля его литературного наследия - хотя одна "Марсианская одиссея" чего стоит!). Однако подлинные причины куда глубже. В эти годы Рассел всерьез увлекся психологией - психологией как наукой. И хотя в отличие от Альфреда Э. Ван-Вогта, которому также были свойственны подобные интересы, впоследствии, практически никто из расселовских героев и персонажей не стал профессиональным психологом, однако так или иначе сталкиваться с решением зачастую весьма непростых психологических проблем приходилось многим из них - вспомните, например, исключительно тонкий по психологическому замыслу рассказ "Немного смазки".
Из множества течений и школ, существовавших в то время в психологической науке, ближе всего Расселу оказался бихевиоризм; это направление родилось в США в 1913 году - заявочным столбом послужила статья доктора Дж. Б. Уотсона "Психология как наука о поведении" - и к тридцатым годам приобрело достаточное распространение и популярность. Основоположники бихевиоризма полагали, будто до сих пор вся психологическая наука была чисто виталистической, поскольку выросла из философии, корни которой, в свою очередь, уходят в религию. Сам же бихевиоризм впутываться в длительные дискуссии о сознании, подсознании и коллективном бессознательном, а уж тем более - о душе не испытывал ни малейшего желания. В первом грубом приближении суть его можно определить формулой С х Р , где С - стимул к действию (цель), а Р - реакция, то есть само действие. Поведение человека (а следовательно, и человечества) складывается с этой точки зрения из множества отдельных действий, проследив каждое из которых можно понять суть человеческой психологии в равной мере как индивидуальной, так и коллективной. Подход, разумеется, упрощенно механистический (современный бихевиоризм куда сложнее), но ведь и время-то было какое - Великий Конвейер, Святой Форд… В приложении же к изящной словесности бихевиоризм означал - замещение потока сознания потоком активности - то есть, в просторечии, прямого действия. Герои произведений, написанных с раннебихевиористских позиций, практически не тратят времени на рефлексию да прочие пустопорожние размышления. Они действуют. Без раздумий. Если же раздумья все-таки имеют место, то читателям предлагается самостоятельно их реконструировать, исходя из поступков персонажей. Все это было свойственно многим писателям - бихевиористские идеи оставили в литературе (по преимуществу в американской, однако отчасти - и в европейской тоже) глубокий след. Приглядевшись к творчеству Эрика Франка Рассела, вы и сами убедитесь в этом без особого труда.
Однако давайте вернемся чуть-чуть назад - к тем временам, когда Рассел еще только собирался заявить о себе на литературном поприще, - и попробуем разобраться, что же привело его к такому намерению.
В тридцатые годы былая подростковая увлеченность астрономией привела Рассела в Британское Межпланетное общество - основанную в 1933 году общественную организацию, ставившую своей задачей популяризацию и пропаганду космических полетов. Впоследствии общество разрослось, распушив роскошный кометный шлейф, где были и Технический комитет, объединивший проектировщиков и конструкторов космических кораблей; и множество исследовательских групп, занимавшихся самыми разными теоретическими и прикладными проблемами космонавтики; и редакции двух журналов - "Космический полет" и "Журнал БМО". Но все это - потом. В первоначальном же ядре этой кометы была просто группа любителей-энтузиастов, число которых через три года после основания общества едва-едва достигло ста человек… И среди них было немало любителей научной фантастики-таких, например, как Артур Ч. Кларк. В подобном окружении единомышленников от увлечения НФ до попытки попробовать собственные силы в излюбленном жанре оставался один-единственный шаг. И было бы удивительно, не предприми Рассел этой попытки.
Третий из китов, на широких спинах которых удобно устроился фантастический мир Эрика Фрэвка Рассела, - это весьма колоритная фигура, имя которой Чарлз Хой Форт. В своей книге "Исследователи завтрашнего дня" американский критик Сэм Московиц заметил, что влияние Чарлза Х.Форта на мир идей научной фантастики было прямо-таки ошеломляющим. Вторя ему, известный издатель и писатель-фантаст Дональд А.Уоллхейм уверял, что ни одна работа, вышедшая из-под пера, находившегося когда-либо в человеческих руках, не принималась фантастами и любителями НФ с таким энтузиазмом, как книги Форта. И наконец, наш с вами герой Эрик Фрэнк Рассел со спартанской прямотой заявлял: "Трое моих любимых писателей - это Чарлз Форт, Чарлз Форт и еще раз Чарлз Форт". Что же представляла собой столь популярная личность?
Сегодня деятели такого толка нам не в диковинку. Среднее и старшее поколение прекрасно помнят Эрика фон Дэникена - если не по книгам, то по нашумевшим четверть века назад фильмам "Воспоминания о будущем" и "Послание богов" (впрочем, и младшее поколение имеет, о нем представление-хотя бы по бесконечному телесериалу "По следам Всемогущих"). А сейчас, когда издаются и переиздаются книги Александра Горбовского - такие, как "Загадки древнейшей истории" или "Иные миры"; когда чуть ли не в каждом городе то и дело вспухают всякие общества криптозоологов, уфологов, атлантологов, специалистов по общению с пришельцами из космоса и всяческих сопредельных пространств, когда спириты, астрологи и разнообразные черные, белые, а также инооттеночные маги едва ли не ежедневно обращаются к нам со страниц газет и с экранов телевизоров, - что ж, нынче коллекцией необъяснимых и загадочных явлений никого не удивишь. А Чарлз Х.Форт как раз и был собирателем самых разнообразных загадочных, таинственных, необъясненных и необъяснимых историй, в поисках которых он перерывал невероятное количество архивных документов, книг, газет и журналов. И все это собрание чудес и диковин он систематизировал и преподносил читателям в своих трудах - "Книге проклятых" (1919), "Новых землях" (1923), "Ло!" (1931) и "Диких талантах" (1932). А воздействие его на умы окружающих объяснялось прежде всего тем обстоятельством, что в длинном ряду коллекционеров непознаваемого и непознанного он был первым.
Впрочем, не только. Он не ограничивался собиранием и систематизацией фактов. Он еще и выдвигал гипотезы - совершенно сумасшедшие, на взгляд современников, однако внутренне достаточно непротиворечивые. Порой его называли антисциентистом, однако не совсем справедливо. Чарлз X. Форт отвергал не науку, а ее закосневших - с его, Форта, точки зрения - жрецов. Книги Форта являли собой подлинный кладезь тщательно подобранной, задокументированной, достоверной информации - и вместе с тем собрание фантастических идей, способных поразить любой непредвзятый ум, И потому отнюдь не удивительно, что фантасты и поклонники жанра почитали тетралогию Форта не меньше, нежели Четвероевангелие. После смерти Чарлза X. Форта его деятельность была продолжена усилиями основанного в 1931 году Фортианского общества, куда входили такие известные писатели, как, например, Бен Хект, Джон Купер Поувис, Александр Вулкотт и Теодор Драйзер. Общество, издавало два журнала - "Сомнение" в США и "Во!"- в Великобритании. Почти одновременно возникла и Международная Фортианская организация, в Америке выпускавшая "Журнал МФО" а в Англии - "Фортиан Таймс". Одно время Эрик Фрэнк Рассел был представителем МФО в Великобритании. Идеи Чарлза Х.Форта питали его творчество с первого до последнего дня. В частности, именно на них полностью построен "Зловещий барьер" - первый роман Рассела, опубликованный в американском журнале "Неведомое" в 1939 году, отдельным изданием вышедший в 1943-м, а в расширенном и несколько переработанном виде - в 1948 году… Все приведенные в романе странные факты - от трагической истории Каспара Хаузера, этой загадочной фигуры начала прошлого века, на месте таинственной гибели которого в городском парке Ансбаха стоит памятник со словами: "Здесь один неизвестный был убит другим неизвестным", - и вплоть до мельком помянутого необъяснимого исчезновения парохода "Уарата" - все эти факты почерпнуты из книг Форта или досье, собранных энтузиастами МФО. И сама идея о том, - что человечество не одиноко на Земле, что рядом с вами живут не то невидимые повелители, не то незримые паразиты - тоже принадлежит Чарлзу Форту. Кстати, к идее паразитирующей на человечестве инопланетной жизни обращались и многие другие фантасты - вспомните хотя бы блистательных "Кукловодов" Роберта Хайнлайна. Да и сам Рассел не раз возвращался к ней в своих произведениях - и в некоторых рассказах, и в поздних романах - "Трое для завоевания", увидевшем свет в 1956 году, и "Мозгокруты", вышедшем восемь лет спустя.
Однако не торопитесь усмотреть в Расселе этакого паразитировавшего на Форте "витона". Здесь все обстоит намного сложнее.
Наша русская традиция требует от писателя-фантаста прежде всего оригинальности собственных концепций - если, конечно, он сам придает этим концепциям хоть какое-то значение; бывают ведь - и достаточно часто - случаи, когда фантастическая посылка чисто условна, более того, сознательно неоригинальна, чтобы не отвлекать внимания от главного, от проблематики социальной, психологической или какой-то еще. Но уж если автор более или менее всерьез выдвигает фантастическую идею или гипотезу-она непременно должна быть нешаблонной, В противном случае и между читателями, и среди критиков неизбежно отыщутся те, кто попрекнет этим автора. Кто из нас не слышал, а то и сам не произносил, с легким пренебрежением говоря об Александре Беляеве, например: "А, популяризатор идей Циолковского…"
Англо-американская традиция относится к такой ситуации диаметрально противоположным обрезом. Там идея - сама по себе ходовой товар, обладающий собственной ценностью. Роман "Фонтаны Рая" Артур Кларк написал, основываясь на идее ленинградского инженера Юрия Арцутанова, - и во время своего вояжа по нашей стране даже привез ему в благодарность микрокалькулятор. Однако первый свой литературный заработок сам Кларк получил из рук Эрика Франка Рассела. Дело было так: В одном из ранних, написанных еще под явным влиянием Стэнли Вейнбаума рассказов - по имени посетившего Землю космического пришельца он назывался "Пр-р-иит" - Рассел использовал идею юного Артура Кларка. На прощание Пр-р-иит дарит землянам придуманный Кларком цветомузыкальный инструмент - прошу заметить, все это происходило задолго до реального распространения цветомузыки. Так вот, когда рассказ был опубликован, Рассел честно отсчитал Кларку десять процентов гонорара. Правда, Кларк не признался, что свою идею он почерпнул у русского композитора Александра Скрябина… И еще один праздный вопрос занимает меня: что было бы с Юрием Арцутановым, получи од десятую долю гонорара за "Фонтаны Рая"?.. Впрочем, не будем отвлекаться. В недрах идей и фактографического материала Чарлза Х.Форта устроил себе просторную экологическую нишу не один Эрик Франк Рассел - там мирно паслось несколько десятков писателей-фантастов. И никому не пришло в голову осудить их за это. Такова уж традиция.
Итак, с тремя китами, подпирающими художественный мир Рассела, мы разобрались. Теперь пора поговорить собственно об этом мире. Он сумасшедший всегда - не только в одноименном романе, - однако в полном соответствии с классикой в безумии этом есть своя система. О ней и речь - только о системе, ибо пытаться учинять какой-либо школярский разбор романов и рассказов - затея заведомо никчемная. Во-первых, читатель тут по определению суть высшие-и единственный-судий; во-вторых - по-настоящему интересно, на мой взгляд, говорить лишь об идеях ассоциациях, рождающихся при чтении, но никоим образом и о самих текстах их надо просто читать. В конце концов, именно ради этого и создает их любой писатель, а вовсе не для досужих спекуляций критике и литературоведов".