Ответ было не разобрать. К моменту остановки машина сместилась, фары больше на окно не попадали, темнеет уже, а под деревьями, хоть и без листьев, и вовсе полумрак. Кто-то там возился, похоже окно открывали. А вот "смерть без косы" я вижу хорошо. Как я голос подал – она тут же развернулась и совсем не по-старушечьи заковыляла к нам. Ну что, выходить биться или как? Нет, ну её нафиг. Патроны вроде есть.
– Дайте автомат.
Сзади завозились – перед постом опять всё попрятали. Но время есть пока. Наконец держу в руках. Предохранитель на одиночную стрельбу, окно открыть до конца, и с вытянутых рук, чтоб не оглохнуть от выхлопа внутри машины. Бабах! Из укороченного ствола АКСу вылетает длинная вспышка недогоревшего пороха и звук – как из пушки… Мимо. "Смерть" в момент выстрела мотнула головой. Вроде не уворачивалась, как тот прыгучий клерк, просто оступилась. Похоже, у неё при жизни проблемы с ногами были – и после смерти они не исчезли. Но так как боли мертвяки не чувствуют, то что ей заедания в суставах… Прицеливаюсь тщательнее, подстраиваюсь под колебания белёсого лба. Бабах! Есть попадание. "Смерть" покачнулась и как полено шмякнулась на бок. Платок сорвало с головы и теперь он вообще как капюшон. Жуть полуношная, блин. Но по крайней мере этот мертвяк уже не поднимется – отсюда видно, как разворотило весь затылок. Так что там в окне-то? Сдаю машину назад, фары по стене ползут обратно. Окно открыто, оттуда девчонка полотенцем машет. Мелкая совсем, лет десять.
– Что там у вас?
– Мама в магазин пошла, а на улице покойники, она выйти не может.
– Магазин этот, который в доме?
– Да.
– Ладно, сиди дома, не высовывайся, проверим магазин.
– Ну что, пошли?
Можем мы себе это позволить – пойти и спасти. Потому что нас четверо, у нас по стволу на каждого и патронов чемодан… маленький зелёный чемоданчик, который ещё вскрыть надо будет… А то я даже не знаю, сколько там, в стандартном цинке, патронов. Как-то раньше не было надобности поинтересоваться.
Идём все. Я с топором, пистолет в кармане. Иринка с дробовиком. Отдача у сайги мягкая, а бъёт – вблизи мало не будет. Молодёжь – с ксюхами. Мушку с целиком совместить смогут, а если промахнутся – у них шанс увернуться выше, всё ж помахивали железяками, в отличие от обленившихся старших. Конечно, если бы я предполагал что будет опасно – не пошёл бы, и не повёл. Но так просто бросить и уехать – "не по-людски" – привязалась вот фраза седого оружейника… А принятые понятия, как оно "по-людски" – не просто так возникли, а в таком же выживании людей во враждебном окружении. Кто не хотел "по-людски" – тот и не выжил. Так что… А, чего рассуждать, вот дверь уже.
Естественно, перед выходом включили рации. Теперь у нас приличные аппараты ближней связи – с гарнитурой и голосовой активацией. Не надо руки отвлекать, просто говори в микрофон – и все на твоей волне услышат, километрах в пяти, если дока не врёт. В городе конечно врёт, но мы дальше сотни метров расходиться не собираемся. Настроили мы их на первый канал – многие вообще не знают что тут каналы есть, так что на первом вероятность услышать других и быть услышанными наибольшая. А секретничать нам особо нечего. И вот на подходе к дверям – поймали чужую передачу. Кто-то раздражённо-устало вызывал "Серёгу", требовал отозваться, и, похоже, одновременно с вызовом колотил ногой в какую-то дверь. Такого стандарта рации часто используют охранники в магазинах – может и в этом есть? Дверь заперта, не шваброй заклинена и не столом подпёрта, а просто заперта. Освещение в дежурном режиме – только лампы у стен, потолочные тёмные. А девочка сказала – мама внутри. Скорее всего охранник изнутри и закрылся с покупателями и прочими осаждёнными, и ушли вглубь магазина.
– Лю-ди! – позвал я. – Живые есть?
– Есть – тут же отозвалась рация.
– Вы в "Копилке"?
– Да. А вы где?
– У дверей стоим. На втором этаже в окне девочка сказала, что тут люди, выйти не могут.
– Сейчас. Покойницу застрелили?
– Уже не встанет, можно выходить.
– Сейчас, Серёга, напарник, что-то не отзывается.
Нехорошая мысль у меня появилась – очень логичная, но неприятная весьма.
– Он с мертвяками не дрался?
– Дрались. Но никого не покусали, точно, я проверял… Серёга, твою мать, ты вообще слушаешь?
В пределах видимости появились ещё беспокойники, сразу трое. Машка подняла автомат и попыталась их упокоить. С пятого выстрела одного получилось – молодец, до них метров полста. Но всё же не стоит издалека патроны тратить.
– Маш, не суетись. Подойдут поближе – прицельно завалишь, патроны не бесконечные.
– Ладно.
Тут и в магазине движение обнаружилось – целая делегация – охранник в чёрной форме, две женщины "забальзаковского возраста", пацан лет пятнадцати и женщина помоложе, наверное мать девочки. Позади них тоже кто-то был, но за стеллажом толком не видно, даже с тёмной улицы на свет.
– Пошли внутрь, отсюда нас видно, приманим ещё.
– А вы, собственно, кто?
Вопрос охранника ввёл меня буквально в ступор. Тебе какая разница кто? Законное вооружённое формирование. По законному праву защищать свою семью, блин.
– Партизаны. А тебе собственно что? Или мертвяков предпочитаешь?
– Да ладно – сдал назад охранец, сообразив нелепость своего вопроса – просто для порядка. Я думал – военные, из автомата вроде стреляли-то – покосился на ружьё, которое Иринка держала как-то не слишком в сторону. Не любит она таких вот казённых дяденек… Да и есть за что.
– Ну, что есть – из того и стреляли. Могли и мимо проехать, нам тут ничего особо не надо. Девочка вот просила, со второго этажа.
– Ох, там Танька одна сидит!
Женщина помоложе уже достала мобильник. Здесь связь работает что ли? По дороге я несколько раз пробовал – только трёхтоналка. Хотя в одной соте – может и работает…
– Да всё с ней всё в порядке. Привлекла внимание, объяснила ситуацию – вот мы и заглянули по дороге. Могли и не заглядывать, у вас вроде и так неплохо всё. До утра досидели бы, а там патруль проедет, зачистит нежить…
– Ну мы так и собирались, раз уж не успели домой вернуться. Что-то они сегодня рано уехали, вчера до ночи катались, а сейчас и не слышно уже.
– Может в другом районе нужнее… Ну ладно, мы тогда пошли что ли…
– Погодите. Что-то с напарником случилось. Я уж боюсь – может он того…
– А где он?
– Да пошёл в подсобку и всё нет. И дверь заперта…
– Пошли. Ты говоришь – дрались с ними… А чем?
– Да пожарный щит раскурочили. Я багром его прижимаю, а Серёга топором по башке… Троих порубили, оттащили на улицу…
– Когда оттаскивали – не мог он поцарапаться?
– Да не, не должен был…
Вот и подсобка – аккуратная дверь из МДФ, даже рубить жалко. Хотя чего сейчас жалеть… Замочек слабый, один удар – и дверь распахнулась. Я сразу подался назад, ребята с автоматами – наоборот вперёд.
– Куда! Незачем нам туда лезть!
Осторожно заглядываю за дверь. Не видать никого – ни живых, ни мёртвых. Но подсобка большая, коридор, две большие комнаты с товарами, бытовочка в дальнем углу… В бытовочке тоже дверь, но приоткрытая. Если б там зомбак был – он бы уже к нам топал. Где же этот чёртов Серёга? Идём дальше. Тут крупы и прочая сыпучка, там хозтовары… А вот тут холодильная камера – вон как по ногам тянет… Слишком сильно тянет, от закрытой так не должно…
– Интересно, а магазинное сырое мясо зомби любят? Или им обязательно человечину подавай?
– Думаешь, там?
– Холодом сильно тянет, похоже, холодильник открыт…
Осторожно перестраиваемся, чтобы в дверь одновременно заглянуть. И точно – стоит бывший Серёга посреди холодильника и замороженный мясной брикет гложет. Но далеко не так самозабвенно, как тот кадавр с заправки. Как только мы появились – сразу уронил упаковку и к нам. Но – не вышло у него. Туловище повернулось, а ноги медленно-медленно шевелятся. Застыли.
– Подождите стрелять, давай выманим.
– Зачем?
– Он же всё мясо мозгами забрызгает. А пока – его вполне есть можно. Кроме обглоданного конечно.
– Он так двигается, что можно и не стрелять. Так, на всякий случай страхуйте – перехватил я топор.
– Ага, готова.
Стою жду, пока беспокойник пройдёт эти два шага из холодильника наружу. Он бы и хотел, да не может. А, собственно, зачем его ждать? Вытянул топор на всю длину рук, зацепил мертвяка за шею и дёрнул на себя. Упал, куда он денется. Отжался. И снова упал – уже навсегда. Вот так их. Эх, если бы мороз… Бывают же годы, что снег только в апреле тает, а то и Первомай под метель. А тут вот взяло и повезло с погодой. Беспокойникам повезло, а нам – ни хрена…
* * *
Магазин покинули молча. Проверили подъезд – никого нет. Смотреть на воссоединение семьи как-то уже и не хотелось. Тяжёлое впечатление, когда беспокойник – не просто беспокойник чужой, а кто-то, кого здесь при жизни знали. Да и побыстрее нам надо, совсем уже стемнело, устали все, а дом всё ещё как руль у Малдера – где-то рядом…
Несмотря на сумерки, поток из города не ослабевал. Выезжая с Косой на проспект, мы это оценили вовсю. Не то что повернуть против потока – даже просто всунуться в него удалось с третьей попытки. Неприятно, но ожидаемо. Придётся ещё кругаля давать – через Скуратово. Километра два до поворота, а всего там и десять наберётся… И последний участок – полный кошмар, прифронтовая дорога после артналёта лучше выглядит. Но выбора нет – негде больше объехать. Ездил же я там…
Со стороны Скуратово тоже ехали. Но совсем уж встречку не занимали – разве что иногда приходилось по обочине прижиматься. Еду уже на автопилоте, руль кручу, передачи двигаю, а ни мыслей, ни чувств, короче туплю на ходу. Чуть нужный поворот не проехал, да возле него какой-то дятел в лобовую вышел, проснулся пока от него уворачивался. Дальше дорога пошла совсем плохая, но это ещё не предел. Тут – просто ехать осторожно. А вот когда на коттеджный посёлок поворот проедем – ждёт нас танкодром… Но зато – мы уже почти дома. Там квартиросъёмщик живёт, но он один, а комнаты "две с половиной", как-нибудь разместимся. А потом уже поглядим, что делать и где жить. Вот гаражи проехали, вот из садов дорожка – тут и уазик не проедет, но нам туда не надо… Ещё немного… Очнулся я от резкого толчка – и тут же заскрежетало сзади. Вашу мать… Заснул я всё же за рулём, и проморгал роскошную колдобину… Ехал мужик по дороге – сломал колесо на пороге. До дома двух километров не будет, но – хрен мы туда доедем сегодня…
Вылезаем. Благо фонарей на всех набрали – никто из темноты не выпрыгнет внезапно. Да и кому тут прыгать, слева сады, безлюдные который месяц, справа промзона какая-то непонятная – вроде и не завод, и не свалка, а так, нечто среднее. Ближайшее обитаемое место – автосервис метрах в двухстах впереди, и то обитаемое только днём – а сейчас даже света там нет. Ну так и знал – пружина. Машина сиротливо осела на правую сторону, колесо до половины ушло в арку и трёт по подкрылку. Если б не загрузка такая – можно было бы доковылять. Но с грузом – не доедем. А если и доедем – чинить как? Пружину поменять несложно, но её где-то надо взять, да и поднять штатным хиленьким домкратом может не получиться…
– Бросать всё и пешком домой?
– Дойти-то не проблема, но представляешь сколько там беспокойников по темноте бродит? И все за нами пойдут.
– Да уж… А какие у нас варианты есть?
– Тут где-нибудь укрытие искать. Может гараж какой взломаем…
– И что там в гараже? Такой же холод и сырость.
– Хотя бы крыша есть. И электричество вроде подаётся ещё, а мы обогреватели плёночные взяли.
– До них ещё топать… А вот это что за забор с домиком?
– Автосервис это. Такие же гаражи, только много. А в домике у них охрана сидит.
– Туда ближе. Тем более если охрана сидит – значит хоть какие-то условия обеспечены.
– Ну давай туда попробуем.
Со скрипом и визгом резины кое-как протащились последние метры. И машину жалко, но и освещение дополнительное нужно – тактических фонарей у нас нет, либо светить, либо стрелять, а налобные, или как их джиперы обзывают, лобковые – это чтобы мимо котелка ложку не пронести, а не чтобы по углам нежить высматривать… А так хотя бы въездной тамбур у нас будет освещён. Я в этом сервисе бывал несколько раз, так что примерно планировку помню. Забавно построен, как крепость – двухметровый бетонный забор, в нём здоровенные ворота, которые я никогда открытыми не видел, а въезжают все через своеобразный такой тамбур с двумя воротами – на улицу и во двор. Наверное, когда-то здесь был не сервис, а ворота эти – весовая. Но потом всё переделали, весы убрали, ворота стали пониже, а над ними получилась комнатка-караулка. Вдоль забора боксы какие-то идут, кажется, красят там, но я машину тут не красил, был в основном боксе, который по другой стороне двора идёт. Там подъёмники, слесарка всякая, станки кое-какие есть… В общем, как раз то, что нужно. Теперь бы туда попасть, и не сильно при этом испортить отношения с хозяевами, мне ж ещё чиниться… Если им деньги и не нужны – от пары золотых колец скорее всего не откажутся. Или патронами рассчитаемся, в худшем случае – пистолет отдам…
Ворота оказались снаружи подперты ломом – натуральным ломом, толстой железной палкой в полтора метра.
– Прикол – Заявила Машка, попинав лом ботинком. – Я думала, ворота – чтобы снаружи вовнутрь не проник кто ненужный. А тут наоборот.
– Чтобы изнутри кто-то страшный не выбрался…
– Может всё-таки домой? – глас благоразумия от Иринки – Машина ведь едет немного. А завтра разберёмся…
– Завтра нам обратно тащиться. Вряд ли эвакуаторы продолжают работать.
– А сервис – продолжает?
– Да там работы на полчаса, если в сервисе. Сами всё сделаем, было бы где…
– Ну что, поглядим всё же?
– А давайте ворота машиной подопрём, чтобы широко не открылись, потом лом выбьем и посмотрим – может там полон двор мертвяков – подал голос до того больше отмалчивающийся Дима.
А неплохая идея. Я повизжал покрышками ещё раз, подвигаясь к самым воротам. Когда они упрутся в бампер, между полотнищами щель будет сантиметров двадцать. Человек не протиснется, а видно хорошо, и стрелять можно. Правда, фары внутрь светить не будут, но переставляться тяжело, это ж угадывать надо, чтобы фара уже попадала, но полотнище мимо не прошло. Ничего, фонарями обойдёмся, главное что мы как в доте получаемся, никто не достанет.
– Ну что, пошли? Связь проверим?
– Раз, два… адын, адын… Все всех слышат, а посторонних голосов в эфире нет. Ну, как-нибудь сами.
Лом, вставленный враспор под приваренную к воротам ручку и упёртый в щель бетонных плит перед въездом, вынуть оказалось не так просто, к тому же мешала близко придвинутая машина. Пришлось несколько раз бить обухом, чтобы его сдвинуть. Ворота отзывались как колокол. Ну, будем считать, постучались. На стук никто нам не ответил, вроде бы было какое-то шуршание внутри, а может показалось. Мертвяк? Ой, похоже… Однако ворота открыть никто не пытался. Пришлось самим. Толпы живых трупов за ними не оказалось – уже хорошо. Но расслабляться рано – кто-то здесь определённо есть, иначе зачем бы ломом подпирали, да ещё так старательно? Мотор надо заглушить, вот что. И прислушаться. Заглушили. Чуть ветер посвистывает об проволоку на заборе, со стороны города слитный шум – беженцы по Рязанке едут. Так мы пожалуй и не попали бы домой – там хоть и сто метров всего, а тоже "против течения". Устанешь бодаться. Ну так тем более надо нам этот автосервис зачистить и здесь ночевать. Под утро беженцев наверняка поубавится, да и пешком по светлому лучше, издалека мертвяков видно, доберёмся как-нибудь. Или какую-нибудь пружину, хоть от жигулей, засунем и по тротуарам через Пединститут проедем… А внутри – тихо. И темно – никто здесь освещение не включил, значит, живые покинули это место ещё до темноты. Попробовал заглянуть в щель поглубже. Фонарём и пистолетом. Внутренние ворота открыты, во дворе, как обычно, стоит несколько машин в разной стадии битости и восстановления. Людей не видно, ни живых, ни мёртвых, зато валяется собачья голова с начисто обглоданным куском позвоночника. Да не просто валяется, а челюстью шевелит.
– Ни хера себе… – протянул я. – Собака-зомби.
– Бежит?
– Нет, лежит. Пол-собаки, вернее, одна голова. Но не мёртвая.
– Собаки тоже бывают зомби?
– Ну про крысу же Макс рассказывал – которая мусорщика покусала. А собака – это хуже.
– Хуже всего, что тут почти полностью съеденная собака-зомби.
– Чем хуже? Она же не бегает, просто лежит.
– Где-то здесь та собака, которая её съела. То есть – супер-зомби-собака.
– Писец…
– Да уж… Собака кусаться исходно заточена, да и прыгает неплохо. А когда оно ещё и супер…
– Может поехали отсюда?
– Да куда мы такие поедем…
– Ну пошли…
– Ворота открывать мы точно не будем. Дима, лом подай.
Поданный лом я как мог сильнее воткнул в ту же щель в бетоне. Зазор между полотнищами ворот для человека узок, а собака может и протиснуться. А так – не должна бы. Вряд ли это той-терьер – если за те десять минут, пока труп превращается в зомби, сумел так обглодать – это собака крупная… А восставший труп значит жрать они не хотят… А дважды труп, интересно? Надо бы дострелить эту "голову профессора Шарика", да пистолетных патронов мало…
– Автомат дайте. К нему патронов больше.
Прицелился, положив цевье на руку с фонарём. Такой вот тактикс… Неупокоенную собачью башку от попадания зашвырнуло под машину во дворе – паджерик с развороченной мордой. Но недалеко – видно отсюда. Попал правильно, прямо между ушей, и больше оно не шевелится. С зомбо-собаками проверенный способ убивания беспокойников тоже работает – теперь я это знаю точно.