Крыша не была совершенно гладкой и плоской. Здесь имелось несколько служебных надстроек - то ли вентиляционных, то ли с механизмами лифтов. Судя по карте, зеленый огонек мерцал за одной из таких надстроек.
Стиснув зубы, нахмурившись, Прохор направился прямиком к надстройке. Не было времени на сочинение хитрой тактики. Нужно просто нажать спусковой крючок раньше этого виртуального террориста. Вспомнив незамысловатый прием анимешки-убийцы, он решил действовать сверху. Тихо запрыгнул на кирпичный уступ - и оказался на верхушке надстройки.
Зеленый огонек увеличился и тревожно задрожал. Еще шаг - и он увидел цель.
Парень с игрового "досье" ждал его по ту сторону надстройки. Именно ждал - не прятался, не пытался убежать. И теперь его пронзительный, даже пугающий взгляд был направлен прямо на убийцу.
Прохор не медлил ни секунды. Но вдруг показалось, что в этом самом взгляде темных, внимательных глаз замедлилось само время. Это не он разглядывал цель.
Это цель изучала его.
- Какого черта… - пробормотал Прохор.
И вдавил оба спусковых крючка.
Грянул гром - раскатисто, мощно. Как в самую настоящую летнюю грозу. Только молнии не было. Вместо нее Прохор странным образом УВИДЕЛ сам этот звук.
Он еще успел испытать недоумение, звук не был похож на хлопок выстрела. Уже падая, парень отчаянно пытался понять, почему цель все еще стоит - живая и невредимая?
Ведь он не мог промахнуться.
Не мог.
Промахнуться…
Не мог…
Глава третья
Пробуждение
Веселье оборвалось так же внезапно, как и началось. Гера, которому было поручено следить за коридором, запоздало воскликнул сдавленным голосом:
- Атас! Грымза!
Вовчик быстро захлопнул ноутбук, но спрятать его не успел - дверь распахнулась, и на пороге возникла высокая, прямая как жердь, строго одетая женщина в очках без оправы. Она вошла в комнату, и все вокруг притихли, как будто увидели привидение. Женщина обвела присутствующих ровным взглядом и сказала безжизненным голосом:
- Почему в мужской комнате - девочки?
- Просто в гости зашли, - тихо сказала Настя. - Мне мама гостинцы передала. Может, с нами чаю попьете?
Женщина даже не поглядела в ее сторону. Она четко выхватил взглядом Вовчика, пытавшегося спрятать ноутбук под столом. Подошла к нему, протянула руку:
- Отдай компьютер!
- Это не мой! - протянул Вовчик. - Это моего дяди. Мне вернуть его надо.
- Вот пусть придет хозяин, с ним и поговорим, - холодно сказала женщина.
- Но пожалуйста…
- Повторяю, отдай по-хорошему. Или позвать других воспитателей?
- Зачем?
- Чтобы забрать силой.
- Лучше отдай, - глухо сказала Настя.
Вовчик подчинился. Женщина взяла компьютер под мышку, развернулась к двери. Повернула голову в сторону Насти:
- Девочкам - вернуться в свои комнаты. Пока это просто предупреждение.
Толкнув дверь, она вышла.
Какое-то время в воздухе висела тягостная тишина. Потом Настя произнесла сдавленным голосом:
- Видели?
- Ага… - отозвался Гера. - Что-то с ней не так.
- Я еще неделю назад заметил - с ними со всеми что-то не так, - сказал Пашка. - Как будто подменили воспитателей.
- Может, они на наркоте сидят? - предположил Валентин. - А чего вы на меня смотрите? Есть всякие препараты, от них и не так таращит.
- Не похоже это на наркотики, - сказал Ромзес. - У нас сосед наркоман был - так то совсем другое.
- А я думаю - их на самом деле подменили, - страшным голосом произнесла Шанель.
- В смысле? - Вовчик нервно поправил на носу очки.
- Ну… Инопланетяне, к примеру. Помнишь, мы какой-то фильм смотрели? Или не подменили - просто кто-то вселился в их мозг и управляет ими…
- Глупости… - неуверенно возразил Вовчик. - Никто не может никому в мозг вселиться.
- А как же ты сам только что управлял геймерами через ноутбук? - настойчиво сказала Шанель.
- То совсем другое… - Вовчик снял очки, принялся протирать их краем футболки. - Погоди… Хочешь сказать, ими кто-то через нейрофоны управляет?
- Про нейрофоны я не подумала, - удивленно произнесла Шанель. - А что, так тоже можно?
Подростки переглянулись.
- Что у нас вообще происходит? - недоуменно спросил Ромзес.
- Не нравится мне все это, - заявил Пашка. - Валить надо из интерната.
- А куда валить? - мрачно сказал Ромзес. - В прошлый раз в самоволку домой сгонял - родители пригрозили в военное училище отдать. А тут вроде как перспективы, МГУ, все дела…
- Надо на воспитателей "телегу" накатать, - любуясь на себя в зеркальце, сказала Шанель. - Пусть их сменят.
- Не люблю доносы, - проворчал Ромзес.
- А жесткий прессинг любишь? - парировал Пашка.
- Его я тоже не люблю, - согласился Ромзес. - Непонятно только, кому жаловаться.
- Давайте группу в соцсети создадим - и зафрендим туда начальство из Министерства образования, - предложил Вовчик.
- Это мысль! - оживился Пашка.
- Только если в это начальство в само никто не вселился, - мрачно возразил Ромзес. - Ну чего вы на меня уставились? Я разве против? Давайте попробуем. Вот, прямо со смартфона сейчас и создам "группу протеста"…
Он принялся возиться со смартфоном, и вскоре на его лице возникло недоумение:
- Народ, только у меня интернета нет?
Услышав такое неприятное предположение, все остальные вытащили свои девайсы. Опасения подтвердились. Выхода в интернет не было.
- Можете считать меня психом, но кажется, это воспитатели устроили, - заявила Настя.
- Да ну, - не поверил Ромзес. - Они разве могут?
- Глушилку поставить? - спокойно сказал Вовчик. - Легко. Непонятно только, чего они добиваются. Изолировать, что ли?
- Как же, пусть только попробуют! - мрачно заявил Пашка. - Я просто свалю. И даже спрашивать никого не стану!
Он решительно подошел к двери, толкнул ее. Дверь не поддалась.
- Заперто… - Пашка растерянно обернулся. - Это когда она успела?
Не поверив, к двери бросился Гера. Подергал за ручку:
- Точно - заперто! И что делать будем?
Шанель резко поднялась со стула, заметалась по комнате, заговорила, чуть не плача:
- Они не имеют права! Это просто незаконно!
- Чую, что-то хреновое замышляется. Если воспитатели совсем страх потеряли, то могут и на преступление пойти, - подлил масла в огонь Валентин.
- Какое, к черту, преступление? - Ромзес недоуменно пожал плечами. - Что ты несешь?
- А вот, хотя бы, на органы нас продадут, - смакуя каждое слово, сказал Валентин. - Знаешь, сколько стоит твоя юная печень? А сердце? А у Шанель такая кожа - так и просится на пересадку. И глаза! А ну - кому прекрасные голубые глаза?
- Да пошел ты знаешь куда?! - взвизгнула Шанель. - Мне и так страшно, зачем ты…
Она не закончила фразы и разрыдалась. Утешать ее подался было Гера, но его отпихнула Настя. Обняла подругу, усевшись с ней на аккуратно застеленную кровать Ромзеса.
- Да я не понимаю, чего вы переживаете, - легкомысленно сказал Вовчик. - В случае чего я через окно уйду.
- С третьего этажа? - выглядывая в окно, мрачно поинтересовался Пашка.
- Спрыгну! Не веришь?
- Паркурщик херов! А девочки?
- Все, стопэ! - Ромзес решительно поднял руки. - Никто никуда прыгать не будет. Один поломается - остальных в подсобке запрут.
- И что делать? - спросила Настя, продолжая гладить по голове заплаканную Шанель.
- Звонить надо. Своим, в полицию…
- Уже, - с трубкой у уха сказал Вовчик. - Сети нет. Вообще.
- Вот влипли… - заскулил Гера.
- И что, ничего нельзя сделать? - всхлипнула Шанель.
- Попробовать можно, - сказал Вовчик. - Не зря же нас в спецшколу приняли. Значит, мозги у нас есть… - он задумался. - Можно попробовать усилить сигнал. Антенну сделать или что-то вроде этого.
- Давай попробуем, - мрачно кивнул Ромзес. - Только сначала забаррикадируем дверь.
- Зачем? - удивился Валентин.
- Я нашим воспитателям больше не доверяю. С этого момента мы в осажденной крепости.
Когда нахлынула тьма, первое, что он сделал, - попытался выйти на "рабочий стол" нейрофона. Для этого предполагалось трижды мысленно, но отчетливо произнести команду "домой". Система проигнорировала команду. Следующей возможностью была перезагрузка нейрофона. Для этого необходимо было с усилием зажмуриться на несколько секунд и так же отчетливо мысленно сказать: "Перезагрузка".
Проблема пришла с неожиданной стороны: жмуриться было нечем. Он не ощущал глаз. Более того - вообще не ощущал собственного тела. После этого сама собой отпала возможность сброса системы. Стало вообще не до этого.
"Что-то с нейрофоном", - проплыло в сознании. Это было лишь защитной реакцией разума, так как ничего не объясняло, нейрофон нейрофоном, но что случилось с его телом? Последнее, что он помнил, - замершую перед ним цель.
Точнее - глаза цели. Слишком умные. Слишком живые, чтобы быть лишь плодом иллюзии.
Что же было дальше? Он выстрелил… Или не успел?
Проклятье - воспоминания как ножом отрезало. С этого момента в памяти начиналась тщательно записанная пустота.
Он не знал, сколько времени находился во тьме. Единственное, что он осознавал, - он не спит. Это было странное состояние между сном и явью, в котором не было места никаким ощущениям. Хотя можно было предположить, что он умер и душа перешла в какое-то новое состояние. В таком случае впереди его ждала вечность такой вот тишины и неподвижности.
Черт возьми… Это больше всего напоминало самый настоящий Ад. То самое место, где ничего нельзя изменить, где безраздельно царит страх и боль, куда более сильная, чем физическая, где кошмар растягивается в вечность.
Хотелось завыть от страха и безысходности - но даже этой возможности не было у его запертого в черную клетку Я.
В мрачные размышления о вечном ворвался щелчок. Как он мог слышать, не имея ушей? Но он слышал!
Сами собой дрогнули веки. Надо же - он снова стал что-то чувствовать!
Еще щелчок - и он открыл глаза.
Странная картина: к щеке прилипла стена, на которой невероятным образом, под прямым углом к ней, подошвами прилип человек. За спиной этой темной фигуры багровело закатное солнце.
Где-то он видел этого парня…
Рассудочное мышление возвращалось неохотно. Но все же до Прохора дошло: это не человек прилип ногами к вертикальной стене, это он сам наблюдает за происходящим, неподвижно лежа лицом на плоской крыше.
А человек этот - та самая цель, которую он так и не успел ликвидировать.
- Я проиграл… - прохрипел Прохор. - Проиграл…
Человек приблизился к нему - и снова раздался щелчок. Теперь стало ясно: так щелкает пальцами незнакомец. Щелчок удивительным образом привел его в чувство - во всяком случае, к Прохору медленно возвращались ощущения. Незнакомец подошел ближе, присел на корточки и положил ему на висок сухую ладонь.
Тело содрогнулось и изогнулось - как будто от руки побежали электрические разряды. Руки и ноги быстро обрели чувствительность, но вместе с ней во все тело пришла боль. Прохор зарычал. Незнакомец снова щелкнул пальцами - и боль ослабла. Не прошла окончательно, но отступила куда-то на второй план.
- Что происходит? - сипло спросил Прохор.
Незнакомец не ответил.
- Кто ты?
Человек проигнорировал и этот вопрос. Он продолжал держать ладонь на щеке Прохора, как будто сильнее вдавливая его в плоскую поверхность крыши.
- Тебя же не существует! - бормотал Прохор. Говорить - единственное, что он все еще мог делать по своей воле. - Ты же просто цель! Ты просто персонаж из компьютерной игры!
- Если я - персонаж игры, то кто ты? - твердым глуховатым голосом поинтересовался незнакомец.
- А ты все же можешь говорить! - оскалился Прохор. - Я стрелял в тебя… Значит, я промазал?
- Стрелял? Нет. Выстрелить ты не успел. Но дело не в тебе. Ты - отличный игрок, если тебя это успокоит. Как бы там ни было, ты один добрался до меня живым.
- Значит, игра продолжается?
- Только не для тебя.
- В смысле?
- Как ты собираешься играть без нейрофона? Насколько я понимаю, это нейрофонная игра.
- Я не понимаю…
- Твой гаджет вышел из строя. Сгорел.
- Как это - сгорел? Хотя - плевать. Черт с ним, куплю новый… Но погоди… Как же я с тобой разговариваю?
- Так же, как это делали миллионы людей до тебя. Ртом. Языком. Гортанью. Словами, наконец.
- Не пытайся сбить меня с толку! Тебя же не существует… - Прохор осекся. - Ты хочешь сказать… Ты реальный?
- Смотря что считать реальностью.
- Ты мне этой философией мозг не рви… - Прохор сплюнул густой, тянущейся слюной, тут же повисшей на краю рта. Он все еще не мог поднять голову. - Я сейчас не настроен на диспуты.
- Да. Я реален. Не более и не менее, чем ты… Так… А теперь попробуй подняться.
Прохор ощутил вдруг забытую легкость в районе шеи. Попробовал сесть. Получилось не очень - потребовалась помощь незнакомца. Тот привалил его спиной к надстройке напротив себя. Устало выдохнув, Прохор уставился в собеседника еще не вполне осмысленным взглядом.
- Погоди… - слабо сказал Прохор. - Если ты реален… За кем же мы тогда охотились?
- Я полагаю - за мной, - спокойно ответил темноволосый парень.
- Черт… - Прохор помотал головой. - Так ты, выходит, как бы тоже играл?
- Нет. Я не играю собственной жизнью.
Уже начиная о чем-то догадываться, Прохор ощутил нарастающий где-то в глубине души ужас. Впереди него бежала растерянность и буквально сбивающее с ног чувство нереальности происходящего.
Нет… Не может быть.
- Но оружие… - в этом вопросе Прохор собрал в кулак всю оставшуюся надежду. - Оно ведь ненастоящее. Виртуальные игрушки, да?
- Ты про это?
В руках незнакомца теперь были два знакомых ТТ. Прохор напрягся, но собеседник и не думал обращать оружие против его хозяина.
- Но как это возможно… - Прохор принялся судорожно массировать виски.
Нащупал и вытащил из уха "таблетку" нейрофона. Некогда белоснежный кругляш стал черным, и даже завлекающий "смайлик" на нем стал похож на оскал мертвого черепа. Из "таблетки" свисали какие-то темные лохмотья, напоминавшие пыльную паутину. Сжав в потном кулаке сдохший нейрофон, Прохор уставился на оружие в руках незнакомца. Пробормотал:
- Ты хочешь сказать…
- Да. Ты собирался убить меня. По-настоящему.
- И все остальные?..
- Все. Все убивали взаправду.
Это "взаправду", полузабытое, почти детское, заставило Прохора покрыться испариной.
- Но как же это… Реальные убийства заметили бы окружающие.
- Конечно, заметили бы, - кивнул незнакомец. - Если бы у каждого из них не было в ухе точно такой же штуки.
С этим трудно было спорить: если нейросети способны обманывать мировосприятие игроков, что мешает им запудрить мозги случайным прохожим? Прохор судорожно вытер ладонью лоб, замер. Парень протягивал ему оружие.
- Это твое.
- 3-зачем?
- Ты же понял, что происходит? Значит, мне тебя незачем опасаться. Или ты все еще хочешь меня убить?
Прохор молча забрал пистолеты. Поставил на предохранительный взвод, сунул в карманы. Вздрогнул, вспомнив:
- Погоди… А где остальные игроки? Они же должны сюда…
- Для них игра кончилась. Кто уцелел - просто разошлись по домам.
- Так что же произошло? Что спалило мой нейрофон?
- Я.
- Ты? - Прохор с сомнением уставился на незнакомца. - А ты, вообще, кто?
Своевременный вопрос, ничего не скажешь.
Незнакомец ответил не сразу. Он отвернулся от Прохора, сделал несколько шагов в сторону заката. Остановился, постоял, заложив руки за спину. Можно было подумать, он сам не знает ответа на этот естественный вопрос. Но, наконец, сказал:
- Меня зовут Бука.
Замолчал снова. Прохор нарушил молчание первым:
- Бука? Это такое прозвище? Каким детишек пугают?
Назвавшийся Букой пожал плечами:
- Я детей не пугаю. Зачем?
- Ну ладно. Бука и Бука.
Прохор еще раз попытался подняться - и не смог. Не держали ноги. Более того, отступившая было слабость накатывала снова.
- Что ты со мной сделал? - чуть не плача, спросил Прохор.
- Ничего. Я не виноват в том, что ты оказался рядом. И уж тем более в том, что ты сам сделал из себя куклу.
- Куклу?
Бука повернулся. Коснулся пальцем своего уха:
- Ну а кто тебя заставил засунуть ЭТО себе в голову?
- Ты про нейрофон? - Прохор пожал плечами. - Это же просто гаджет. Как сотовый телефон.
- А-а… - протянул Бука. - Ну, это твое право, что делать со своей жизнью. Хоть пулю себе туда вставь.
- Ты говоришь прямо как мой отец. Хотя на вид вроде младше меня. Но ты, видать, и вправду знаешь, что происходит. Значит, нейрофон спалил ты. У тебя какой-то аппарат есть специальный?
- Этот "аппарат" - я сам.
Прохор с сомнением поглядел на Буку. Уж не с психом ли он связался? Хорошо, хоть оружие у него забрал. С некоторой осторожностью Прохор заметил:
- Странный ты какой-то, ей-богу.
- Зато живой, - отрезал Бука.
- Тут не поспоришь.
Совершенно некстати Прохор вспомнил, сколько народу положил сам в уверенности, что играет в продвинутую версию "плэйстейшен" - и чуть снова не отключился от ужаса.
С этого момента ему уже не избавиться от клейма убийцы. Не может служить утешением даже то, что он не один такой. Отныне кровью повязаны сотни, если не тысячи обманутых идиотов.
- Что же это за дьявольская игра? - тихо спросил он. - Кто это придумал? Как подстроил такое?
Бука пожал плечами:
- Я не знаю. Просто с некоторых пор за мной ведется охота. Мне не привыкать. В мире, из которого я пришел в этот тихий город, меня пытались убить столько раз, что я сбился со счета. Хотя сейчас, думаю, это связано с этими штуками, - Бука снова коснулся уха. - Мне кажется, весь мир сошел с ума. И стремится убить всех тех, кто не хочет присоединяться ко всеобщему безумию. Как я, например.
- Чертовщина какая-то… - Прохор помотал головой. - Зачем создателям игры подсовывать игрокам настоящее оружие вместо виртуального? В чем смысл? Может… Может, это новая волна террора? Какие-нибудь джихаддисты взломали программный код?
- Повторяю тебе, я не знаю, - равнодушно сказал Бука. - Мне просто неинтересны такие игры. Да ты и не первый, кто подобрался ко мне так близко. Но кто бы ни создал эту странную игру, он упустил из виду одно обстоятельство - вся эта электронная хренотень рядом со мной выходит из строя.
- И давно с тобой так?
- С детства.
- Тебя что, на военном заводе сделали, что ли?
- Почти. В Чернобыльской Зоне отчуждения.
Этого только не хватало. Будь у него возможность, Прохор сбежал бы прямо сейчас сломя голову, лишь бы не оставаться рядом с этим ненормальным. Но тело отказывалось повиноваться. Что же с ним сделал этот проклятый псих?!