* * *
Утро, ясное и солнечное, напомнило Лите её путешествие вдвоём с Одином по лесу в первые дни их встречи - всё так же ласково светила Яри, так же на костре в центре полянки маленькими бледно-алыми язычками бездымно горел костёр и на раскалённых углях жарилось мясо, распространяя по поляне умопомрачительные ароматы. Вот только теперь их на поляне было трое, да и утреннюю тишину разгоняло не только пение птиц, но и фырканье лошадей, сосредоточенно пережёвывающих овёс из привешенных к мордам торб. А разбудили Литу частые удары дерева о дерево, раздававшиеся у дальнего, залитого солнцем угла поляны - ну кто бы сомневался, Абиша с Одином уже давно проснулись и сейчас отрабатывали какие-то приёмы, используя вырезанные из дерева подобия мечей. Самой Лите эти деревянные мечи казались обычными палками, которыми играются дети, но, наверное, тренирующимся видней…
Некоторое время понаблюдав, как мужчина что-то показывает партнёрше в замедленном темпе, плавно перемещая руку, свободно держащую палку, и одновременно скручивая своё тело, как Абиша плавно повторяет за учителем это движение, а Один, отойдя в сторону и остановившись, внимательно смотрит, чтобы, как только женщина закончит движение, подойти и поправить несколько мелких ошибок… Как уже оба мечника синхронно выполняют сначала это движение, а потом и сразу связку… Лита поняла, что, если эту тренировку не прекратить, то она будет продолжаться вечно, пока не сгорит готовящийся на костре завтрак и не зайдёт солнце, поэтому, потянувшись, громко сказала:
- Господа, а не пора ли нам позавтракать?
После чего тренировка, как по команде, прекратилась, Один с Абишей, оставив в покое свои деревяшки, подошли к костру, и путники приступили к завтраку.
После завтрака, собравшись, троица выбралась на тракт и продолжила неспешное путешествие на восток. Иногда их обгоняли куда-то спешащие одинокие всадники - вероятно, посыльные; периодически приходилось прижиматься к краю дороги, пропуская встречные караваны. Через несколько часов пути они даже догнали один большой купеческий караван, движущийся в попутном направлении. Чтобы не глотать за ними пыль, которой, честно говоря, было достаточно много, чтобы она начала доставлять путникам беспокойство, Один съехал с дороги и ускорил ход, намереваясь обогнать караван. Но стоило троице поравняться с головой каравана, где ехали самые хорошо выглядевшие повозки, как дорогу им преградило несколько вооружённых всадников. Осмотрев троицу, от воинов отделился один, по видимому, старший, и обратился к Одину, едущему первым:
- Стойте! Представьтесь и доложите цель поездки!
Один, внимательно осмотрев преградившего путь всадника, презрительно ответил:
- Цель поездки - поиск приключений и надирание задниц наглецам, имеющим глупость нас останавливать.
Однако воин, ничуть не смутившись такой отповедью, сказал:
- По обочине вы караван не объедете. Прошу вернуться на тракт и двигаться по нему.
Один, бросив быстрый взгляд на длинную вереницу гружёных повозок, поднявших неплохой шлейф пыли, тянущийся за караваном на добрый километр, вдруг, по-видимому, приняв какое-то решение, недобро усмехнулся и сказал:
- Не возражаю. Заодно и развлекусь. Однако прошу запомнить ваши слова - в дальнейшем это сильно вам пригодится!
И, обернувшись к внимательно вслушивавшимся в разговор девушкам, приказал им:
- Следуйте за мной. В бой первыми не вступать, но если хоть один человек из каравана обнажит оружие - убивайте без сожалений.
Охрана каравана, отлично слышавшая это указание, лишь хмыкнула - ведь неизвестная троица путников развернулась и направилась обратно к тракту, а, следовательно, уважаемые люди, едущие во главе каравана, не будут глотать пыль из-под копыт лошадей каких-то незнакомцев…
Пока Один с девушками приближался к тракту, караван уже почти прошёл мимо, и сейчас перед вставшим мужчиной, нежно поглаживающим шею своей лошади, проезжали последние повозки. Дождавшись, пока мимо него проедет последняя повозка, влекомая парой уставших, покрытых толстым слоем пыли лошадей, Один вытащил из-за голенища своего сапога длинный кожаный кнут с кисточкой из тонких кожаных полосок на конце, каждая из которых венчалась маленьким узелком - Лита могла поклясться, что ещё мгновение назад этого кнута в сапоге мужчины не было, - и с силой опустил кнут на спину одной из лошадей, влекущих повозку. Послышался свист рассекаемого кнутом воздуха, и сразу же за ним дикое лошадиное ржание - обезумевшая от боли лошадь поднялась на дыбы, молотя в воздухе передними копытами, и, совершив гигантский прыжок в сторону, понесла, утянув за собой не только вторую лошадь, но и повозку, съехавшую с дороги и резво запрыгавшую по придорожным канавам. Недобро улыбнувшись, Один, тронув пятками свою лошадь, догнал следующую повозку и с силой опустил кнут на спину очередной лошади. Ситуация повторилась - свист кнута, дикое ржание и очередная повозка с впряжённой в неё обезумевшей лошадью улетела с дороги. Правда, второй повозке не повезло - она попала колесом в яму и перевернулась. Возница, ругаясь, вылетел из повозки и бросился успокаивать лошадей, рискуя получить по голове копытами. Один же, поравнявшись со следующей повозкой, проделал с ней то же самое, что и с предыдущими двумя. За третьей повозкой с дороги улетела четвёртая…
Пятую повозку мужчине убрать с дороги не удалось - из-за неё выскочил всадник на коне - тот самый воин, не давший путникам проехать по обочине - и с криком "ах ты, гад!" замахнувшийся на Одина мечом. Опустить меч всаднику не удалось - кнут Одина пришёл в близкое соприкосновение с оскаленным лицом всадника, после чего тот на полном скаку мешком свалился со своего коня и покатился в пыль, где и замер неподвижно. Лошадь без седока проскакала мимо Одина - слишком хороший разбег взяла она до этого.
Вслед за упавшим предводителем из пыли, окружавшей обоз, вынырнуло ещё четверо всадников, но, увидев лежащего на земле товарища, остановились. Один же, улыбнувшись им, проговорил:
- Ну что же вы остановились, бойцы? Или расхотелось мечами махать? Вон, ваш коллега был настолько опрометчив, что решил испытать на мне своё искусство владения мечом. Теперь, как видите, на земле валяется, а как скакал, как скакал…
Всадники же, тихо посовещавшись между собой, видимо пришли к какому-то мнению, так как один из них проговорил, обращаясь к Одину:
- Тебе это даром не пройдёт!
Один, весело улыбнувшись, ответил:
- Пройдёт, ещё как пройдёт! Кстати, рекомендую побыстрее убрать свои повозки с дороги - мне проехать надо, спешу я. Старший ваш, тот, который сейчас в пыли валяется, решил не пускать нас по обочине, но я не в обиде - и по дороге проеду. А сейчас считаю до трёх - если не освободите дорогу, то я продолжу освобождать её сам. Один… Два…
Всадники заволновались - очень уж убедительно говорил незнакомец… Повозки тем временем уехали вперёд, но дорога всё равно осталась перегорожена - её закрывали четверо всадников.
- Три! - с этими словами Один, резко взмахнув рукой, с силой опустил кнут на шею ближайшей лошади, загораживающей дорогу - это оказалась лошадь одного из охранников. Всадник из охранения каравана ничего не смог поделать - лошадь сорвалась в галоп и понесла, не слушаясь поводьев. В следующее мгновение трое оставшихся охранников приняли единственно правильное в данной ситуации решение - их лошади получили каждая по удару кнута, и дорога освободилась - лошади, перейдя в галоп, уносили прочь своих седоков. Тронув поводья, Один сказал своим спутницам:
- Дорога свободна, дамы. Спокойно продолжаем движение.
И четвёрка лошадей продолжила свой путь, быстро поравнявшись с последней повозкой каравана - до его хозяина, видно, дошло, что с караваном что-то не в порядке, и он отдал приказ остановиться. С последней повозкой Один поступил точно так же, как и с предыдущими - мотивированная кнутом лошадь утянула повозку с дороги, однако до следующей повозки Один добраться не успел - на него вылетел пузатый взъерошенный, богато одетый мужчина, сразу же перешедший к обвинениям:
- По какому праву вы портите моё имущество?! Кто вам позволил?! Я понёс убытки! Я не давал повода к подобному обращению! Немедленно прекратите это безобразие!
Один, внимательно осмотрев валяющегося перед ним в пыли мужчину, по-видимому, хозяина этого каравана, спокойно ответил:
- Повод дали ваши слуги, любезный. Видимо, вы посчитали себя вправе указывать другим путникам, где и как они должны двигаться. Вот я и поспешил исполнить их пожелание.
- Вы начали уничтожать мои повозки!
- Ложь. Я не тронул ни одной вашей повозки - лишь убрал с дороги не дающих мне проехать лошадей. То, что ваши лошади решили убраться с моего пути вместе с повозками - высказывайте свои претензии не мне, а лошадям. Кстати, вопрос уже не к лошадям, а к вам - зачем ваши люди решили препятствовать мне в моём законном желании проехать? Ведь поначалу я совсем не собирался вам мешать и даже свернул с дороги на обочину, чтобы без помех объехать ваш караван. Иди вы восприняли мою вежливость как слабость? Видимо, ваши слуги решили поставить меня на место, достаточно понятно объяснив, что двигаться по обочине не следует, и необходимо вернуться на дорогу, что я, как видите, и проделал.
- А мои лошади?
- Ну я же двигался быстрее вашего каравана, поэтому или я, или ваши лошади должны были свернуть с дороги. Я, как благородный и, к тому же, воспитанный человек, попытался свернуть сам, чтобы не мешать вашему каравану. Дальнейшее вы уже слышали - вместо меня с дороги пришлось сворачивать вашим лошадям, прихватившим заодно и повозки.
В это время к хозяину каравана подбежал один из охранников и стал что-то быстро шептать ему на ухо. Так же тихо переспросив его пару раз, и выслушав ответы на свои вопросы, мужчина переспросил:
- А зачем было бить моего охранника? Он тяжело ранен и, скорее всего, на всю жизнь теперь останется инвалидом.
- А зачем было нападать на меня, да и ещё замахиваться на меня мечом? Или вы наивно полагаете, что он этим мечом хотел отогнать от моей лошади мух? Спешу вас разочаровать - он собирался этим мечом меня ударить, причём его намерение убить меня не вызывало никаких сомнений. Так что пришлось показать, кто здесь на самом деле хозяин.
- Вы считаете, что хозяин здесь - именно вы?
- А разве нет? Иерархия примитивного человеческого социума обычно строится на основе права силы - вам ли этого не знать, вы же, по-видимому, достаточно образованный человек. Ваши слуги наивно полагали, что сила за ними. Ошиблись, с кем не бывает - пришлось достаточно жёстко объяснить им эту ошибку. Теперь вы видите, что право силы за мной, следовательно, здесь и сейчас я занимаю верхнюю ступень иерархии власти. Поэтому настоятельно рекомендую дать мне проехать, или я проеду сам, причём мои действия при этом вам явно не понравятся.
- Вы нарушаете закон! Я пожалуюсь властям Шанары!
- Да ради бога, жалуйтесь. Только предварительно скажите им, что сначала вы не дали мне проехать по обочине дороги, угрожая оружием, чего, кстати, не имели права делать, а затем, когда я вернулся на дорогу, напали на меня. Ваши действия квалифицируются как вооружённое нападение на безоружного путника.
- И вы сможете это доказать представителю власти, когда я обращусь на вас с жалобой?
- Да ради бога, обращайтесь. Было бы очень интересно посмотреть на результат. Хотя сразу могу предупредить - вам он не понравится.
- И всё же это вам даром не пройдёт! У меня хорошие связи в Гане! Меня знает сам глава жандармерии!
- Вы, наверное, полагаете, что он сможет вас защитить? Я бы не был столь в этом уверен. А я ведь поначалу надеялся, что сей досадный инцидент, возникший, кстати, не по моей вине, удастся разрешить миром… Но что поделать - и здесь доброе слово и пистолет весят значительно больше, чем просто доброе слово… Пистолетов здесь нет, зато их отлично заменяет кнут, чему мы только что были свидетелями. А сейчас последний раз настоятельно предлагаю убрать с дороги остатки вашего каравана - я и так уже сильно задержался по вашей вине. Если в течение пятидесяти ударов сердца дорога не будет свободна - я освобожу её сам. Выполняйте, любезный, у вас осталось всего сорок пять ударов…
Дальше Один со спутницами только наблюдали, как возницы спешат увести повозки с дороги на обочину, ругаясь и вовсю нахлёстывая запряжённых в них лошадей. Минутой, конечно же, дело не обошлось - прошло почти пять минут, пока дорога стала свободной. Убедившись, что путь свободен и им никто не помешает, Один тронул свою лошадь и не спеша проследовал мимо сгрудившегося по краям дороги каравана. Спутницы с гордым видом проехали за ним…
Оставшийся на обочине дороги караван уже давно скрылся за спиной, когда Лита решила прервать затянувшееся молчание:
- Скажи, Один, а обязательно было так жестоко поступать с караванщиком? И охранника ты покалечил…
- Если бы я не остановил охранника, то его меч закончил бы своё движение на моей голове. С человеком, который хочет меня убить, я церемониться не собираюсь. Я поступил даже слишком милосердно, оставив ему жизнь. Он, правда, лишился глаза, но руки и ноги у него остались целые, так что с голоду он не помрёт, сможет заработать себе на жизнь. К тому же есть небольшая вероятность, что он несколько поумнеет и больше не станет бросаться с оружием на незнакомых ему людей - думаю, он понял, что в жизни бывает всякое, убить может не только он, но и его. А караванщик вообще отделался лёгким испугом и небольшой задержкой в пути - его имущество не пострадало. Поэтому пришлось сбивать с караванщика спесь другими методами - по-хорошему человек общаться то ли не хотел, то ли не любил. А, может быть, просто не понимал реальной обстановки. Хотя отделался он даже слишком легко - весь груз, повторюсь, цел. Одна повозка, правда, перевернулась, но поставить её обратно на колёса - дело десяти минут.
- И тебе его совсем не жалко?
- Кого? Караванщика? Или его охранника? Признаться, больше всего мне жалко лошадей, которых пришлось хлестать кнутом. Они-то вообще ни в чём не виноваты…
Дальнейший путь опять продолжился в молчании. Лита обдумывала слова Одина, тот, как всегда, был неразговорчив, думая о чём-то своём, а Абиша восторженными глазами поедала спину своего кумира - она, похоже, отрыла для себя ещё одну страницу книги боевых искусств, ранее ей незнакомую. Ведь уничтожить своего врага, причём неплохо вооружённого, одним ударом обычного кнута, которого вообще никто из профессиональных наёмников оружием не считал - дорогого стоит…
Гана, кабинет начальника тайной канцелярии…
- … ты не выполнил моего приказа, Арсий…
- Господин Литис, я сделал всё, что мог! Колдунья как сквозь землю провалилась! Её нигде нет, и даже наши видящие не могут её найти. Мы перекрыли все лазейки, каждая тропка, ведущая из западного леса, контролируется моими людьми так, что даже мышь там не проскочит. Поимка колдуньи - лишь вопрос времени, она наверняка до сих пор скрывается в лесу. Дайте мне ещё время, и я её найду!
- Если она до сих пор бегает от тебя по лесу, тогда почему ты её ещё не поймал?
- У меня мало опытных охотников для лесной облавы, господин, а начальник западного гарнизона отказался давать мне своих бойцов…
- Это твои проблемы, Арсий. Я давал тебе целую неделю сроку, но ты не справился. Я продлил этот срок ещё на неделю, но результатов не дождался. Уже два раза ты не справился с возложенным на тебя заданием. Ты помнишь, каково положенное тебе наказание?
- Пощадите, господин! Моя семья ни в чём не виновата!
- Тут ты неправ, Арсий… Ни в чём не виноват лишь один создатель, да и то некоторые оспаривают это утверждение. Твоя же семья виновата в том, что ты не справился с заданием - значит, твои близкие не смогли убедить тебя лучше работать. Но я сегодня добрый и, пожалуй, дам тебе ещё один, последний шанс - есть вероятность, что колдунья, которую ты так и не смог нигде найти, спокойно, ни от кого не скрываясь, направляется по восточному тракту в сторону Занадана в сопровождении объекта, именующего себя Одином. Сейчас они находятся примерно в двух днях пути от Ганы, и с каждым часом это расстояние увеличивается, а герцогство Занадан, соответственно, приближается. Информация, конечно же, непроверенная, но это твой последний шанс. Впрочем, проверка восточного тракта не отменяет другие направления поиска - переверни вверх дном хоть всю страну, но найди мне эту колдунью. Даю тебе ещё две недели сроку - если женщина не будет поймана, твою семью сожгут на костре.
- Господин, я сделаю всё, как вы сказали, и даже больше. Прошу только об одном - разрешите мне увидеть своих близких!
- Увидишь после выполнения задания, Арсий. Сейчас твоя семья будет тебе только мешать. Сосредоточься на задании. А теперь ступай…