На прощание журналист еще раз осмотрелся. Шел снег: в воздухе кружились крупные тяжелые снежинки. Их пока было немного, но это уже напоминало снегопад. Снежинки показались Торби такими прекрасными, почти совершенными, что он в течение двадцати минут крупным планом снимал их при помощи трех сталкеров, а еще два сталкера запечатлевали момент падения снежинок - в то короткое мгновение, когда снежинка касалась земли, сталкер фотографировал ее с максимальным приближением, и она таяла от света вспышки. Любуясь неповторимыми узорами снежинок, Торби думал, могут ли снежинки такой же формы, как марсианские, выпасть где-нибудь еще.
Торби снимал снегопад до тех пор, пока не поднялся ветер. Потом снег усилился, и журналисту пришлось поторопиться с отлетом. Он улыбнулся, глядя, как Бэггинс глотает сталкеров и забирается в ракету, а потом еще немного постоял, глядя на снег, прежде чем самому последовать за роботом и погасить фонари. Торби испытывал странное и отчасти злорадное удовольствие: его обычно лишенное всякого выражения лицо сейчас лучилось настоящей радостью, а Леоа и все ее камеры были далеко, в каком-нибудь городе или на каком-нибудь космическом корабле, дальше от него, чем когда-либо.
Гвинет Джонс
Спасти Тиамат
Один из самых известных британских писателей своего поколения, Гвинет Джонс, является солауреатом премии Джеймса Типтри-младшего за роман "Белая королева" ("White Queen"), лауреатом премии Артура Кларка за роман "Дерзкий как любовь" ("Bold As Love") и дважды лауреатом Всемирной премии фэнтези - за рассказ "Принцесса травы" ("The Grass Princess") и за сборник "Семь рассказов и басня" ("Seven Tales and a Fable"). В числе прочих книг Джонс "Северный ветер" ("North Wind"), "Пыльца" ("Flower dust"), "Планы спасения" ("Escape Plans"), "Священная стойкость" ("Divine Endurance"), "Кафе "Феникс"" ("Phoenix Cafe"), "Замки из песка" ("Castles Made of Sand"), "Без камня" ("Stone Free"), "Полночный фонарь" ("Midnight Lamp"), "Кайрос" ("Kairos"), "Вода в воздухе" ("Water in the Air"), "Влияние железного дерева" ("The Influence of Ironwood"), "Обмен" ("The Exchange"), "Дорогой Хилл" ("Dear Hill"), "Спрятанные" ("The Hidden Ones"), а также более шестнадцати молодежных романов, выпущенных под псевдонимом Энн Халам. Изредка Джонс пишет рассказы, которые печатаются в "Interzone", "Asimov's Science Fiction", "0ff Limits" и других журналах и антологиях; эти произведения объединены в сборники "Идентификация объекта" ("Identifying the Object: A Collection of Short Stories") и "Семь рассказов и басня" ("Seven Tales and а Fable"). Кроме того, перу Гвинет Джонс принадлежит критическое исследование "Деконструкция звездолетов. Научная фантастика и реальность" ("Deconstructing the Starships: Science Fiction and Reality"). Недавно вышел новый роман писательницы - "Радужный мост" ("Rainbow Bridge"). Джонс живет в английском городе Брайтоне с мужем, сыном и бирманской кошкой.
В ярком и захватывающем рассказе "Спасти Тиамат" автор доказывает, что стратегия "узнай врага" не всегда помогает достичь победы.
Я добралась до станции, когда на Левой Сперансе царила глубокая ночь. Поспать так и не удалось. Точно в тумане - конфабуляция нуль-транзит здорово взбаламучивает мозги - ощупью добиралась до любимой закусочной целую убийственную вечность, подчас сомневаясь в том, что парящая в космосе близ Парламента крытая галерея - не метафора, а реальная углеродкерамическая конструкция. Подчиняясь неясному тревожному сигналу из недр рассудка, глянула в зеркало. Неутешительная новость: я превратилась в крокодила-тугодума с пустыми глазами и застывшей на физиономии глупой ухмылкой…
- Дебра! Мой напарник.
- Больше так не делай! - простонала я; крокодил рассыпался, галерея утратила свою сверхдетерминированную важность, и все это произошло слишком внезапно для комфортной адаптации. - Или не знаешь, что нельзя пугать лунатика?
Напарник ухмыльнулся. Он знал, в котором часу я прибыла, и догадывался, в каком состоянии. Прежде я не видела во плоти Пеле Леонидаса Иса Кинатоа, но мы давно работали вместе и симпатизировали друг другу.
- Ай-ай-ай! Так хорошо, что просыпаться неохота?
- А то! Сладкие сны доступны только прекрасным чистым душам.
Он дотронулся до моей щеки, снял слезинку. Я и не подозревала, что плачу.
- Дебра, спать надо в положенное время. Представь, что это игра, в которой надо получать удовольствие.
- Пыталась, но от этого только хуже. Если не приму заслуженное наказание, свалюсь на несколько дней.
Его интимный жест - прикосновение кожи к коже - был приглашением и обещанием, и это вызвало у меня улыбку.
В Парламент мы пошли вместе, вернее, поплыли в сниженной гравитации, кою я так люблю, хоть и знаю о том, сколь вредна она для здоровья.
В фойе повстречали всю честную компанию, которую узнали по новейшей разработке в области биометрии - аура-жетонам. Делегаты от Кай-Анской рабочей партии щеголяли оранжево-желтыми полосками - живенько и миленько, хотя не слишком глубоко по смыслу. Системы полного контроля видели гораздо больше, но нас с Пеле это не заботило, у нас от Сперансы секретов нет.
Проблема Кай-Ан встала перед нами после того, как планету "открыл" баласшетский разведчик и она попала в крошечный список населенных небесных тел, соединенных между собой нуль-транзитом. Тогда же родились вопросы, связанные с серьезным социальным дисбалансом: крошечный интернациональный правящий класс, эксплуатируемые массы. Однако ни кай, ни ан не согласились бы на третейский суд - да и с какой стати соглашаться? Фракция, ратующая за невмешательство, в Парламенте оказалась самой слабой, и вариант "карантин, пока не разовьются до уровня цивилизации" даже не рассматривался. Через тридцать местных лет после первого контакта случилось неизбежное: кай восстали против своих господ. Такое уже бывало и раньше, но в этот раз мятежники разжились современным оружием. Истребить всех ан им не удалось, но зато общая планета сделалась практически непригодной для жизни.
И вот мы здесь, чтобы обсудить размер ссуды на восстановление. Нами нанесен ущерб, нам его и возмещать - такова линия Диаспорийского парламента. У кай и ан, как пить дать, есть свое видение происшедшего - они новички в Звездной Диаспоре, но не в политике.
Однако они, по крайней мере, прибыли на сессию Парламента, и это обнадеживало.
Делегаты от Федерации Кай выглядели неброско. Их было пятеро, и они относились к "разумным двуногим", то есть удовлетворяли главному критерию, который объединял Диаспору. Трое носили баласшетские деловые костюмы в коричневых тонах, двое - серую военную форму. Молодые соправители Ан одевались гораздо лучше, и один из этой парочки показался мне очень даже ничего.
История Диаспоры трактуется по-разному - есть "сильная" теория, есть "слабая", есть промежуточные варианты. Но удивительно, до чего же много у нас общих критериев красоты. Он был высок, два с лишним метра. Большеглазый, с пышной каштановой растительностью на голове. Лицо безволосое, костистое. Бронзовая кожа без пор, ослепительная улыбка. Это мой "подопечный", а его соправительница, подчиненная партнерша, маленькая и тщедушная, тусклой внешностью едва отличимая от кай, досталась Пеле.
Им присвоили кодовые имена Ваал и Тиамат, так я и буду звать их далее. Кай и ан - тоже условные названия.
Мы перешли в консультационный зал. Один из постоянных секретарей "синих", Джозет Моричетри, обратился к нам со вступительной речью. Полковник с зеленым поясом Шамац Хаа'гаан высказался насчет режима безопасности на станции. Администратор Парламента чином пониже прошелся по основам: стандарт времени, квоты на покупки в магазинах, доступ к лифтам, запретные места, домоводство… Те из делегатов, кто не успел позавтракать, воспользовались раздаточной тележкой с "нейтральным в культурном отношении" ассортиментом. Я прихлебывала "мокко - колумбия", восполняла расход углеводов хрустящими тартинками с вишневым повидлом и, вполуха внимая повестке заседания, перебирала в памяти отношения между Ваалом и Тиамат.
Они не были кровной родней - хотя как сказать: у ан совсем невелик генетический пул, катастрофические падения численности населения случались и раньше. Не были они и "женаты". Похоже, половой диморфизм кай и ан соответствовал модели Синей планеты (хотя мы полагали, что от них следует ждать сюрпризов) и они предпочитали сексуальные отношения с противоположным полом. Но в брак не вступали. Тиамат, чья семья вовсе не чуралась перемен, получила образование на Балас-Шете. Ваал впервые покинул Кай-Ан, когда разразилась война. Они теряли близких и, конечно же, смотрели кошмарные видеозаписи, тайно сделанные на Кай-Ане в конце войны. Но все же они прибыли сюда вместе с виновниками геноцида. Судьба свела этих кай и ан вместе, нежданно сделав их правителями расколотого народа. Тиамат, судя по ее виду, испытывала неловкость. Сидела с опущенными глазами, погруженная в себя, тело ее занимало самый минимум пространства. Рядом Ваал, растопырив локти, с тихой детской жадностью ел нейтральный в культурном отношении пончик. Оставалось лишь догадываться, насколько мое инопланетное восприятие искажает взгляд на застенчивую молодую женщину и здорового самоуверенного парня и что общего между этой подкупающей витальностью и содержимым умов.
Кто же ты, Ваал? И каково это будет в ощущениях - узнать тебя?
С инструктажа мы отправились в Парламент на прием с обедом, оттуда в обзорный зал на концерт: Симфонический оркестр Синей планеты (музыка, виртуальная гастроль), Хор Диаспоры (знаменитая английская маска, реал), Ниенданская танцевально - драматическая труппа (мрачно-торжественная хореографическая постановка, билокация); задником служила погружающаяся в тень туманность, для любования которой и предназначался зал. Мы с Пеле, скромные чиновники Социальной поддержки, держались на заднем плане. Однако ан почему-то сочли нас своими адвокатами и после концерта обратились с просьбой. Им очень хотелось быть представленными "милым спокойным людям с симпатичными кудрявыми лицами".
Они говорили на английском, языке дипломатии и межзвездных путешествий, который выучили экспресс-методом, с помощью нейротехнологии. Далеко не сразу мы сообразили, что должны познакомить правителей ан с вазой орхидей.
Внешность не всегда правдива: эти молодые люди не были робкими тихонями. Они родились в средневековом мире и не по собственной воле очутились далеко от него, под защитой богатого соседа. О межзвездной цивилизации они знали только то, что можно узнать на нуль-транзитной станции. Посмеявшись, мы объяснили, что знакомство с уникальной формой жизни не состоится. Ни усиков, ни лепестков, ни клубов разумного газа. По крайней мере не сейчас. Они тоже смеялись, пряча смущение, совсем как подростки Синей планеты.
- Дорогие Дебра и Пеле! - Ваал схватил меня за руку - мягко, но я почувствовала силу. - Вы должны за нами присматривать! Чтобы мы больше не выставляли себя на посмешище.
Тиамат отступила на шаг, хихикая и прикрывая рот ладонью.
Последним событием в повестке первого дня значилась прогулка в прямом эфире, по территории лагеря беженцев кай, что в Секторе специализированной застройки. На стадии планирования некоторые из нас выражали сомнения насчет целесообразности этого мероприятия, ведь, случись что не так, упадет тень на весь процесс переговоров. Но лидеры кай и ан были дальновидны и представляли себе, как оценит подобный жест общественность на их планетах, а значит, грех упускать такую возможность. Довод оказался решающим, Диаспорийский парламент не может разбрасываться электоральными симпатиями целых планет.
У ворот Сектора, глубоко в полых недрах Сперансы, пришлось задержаться. Охрана настаивала, чтобы мы сели в прозрачные бронемобили. Видимо, решила, что слову "прогулка" мы буквального смысла не придаем. Пеле болтал с Тиамат, ему, чернокожему, худому и долговязому, приходилось сутулиться, чтобы слышать ее тихий голос. Ваал разглядывал изображенные на двух дисплеях флаги. Символику флага Кай-Ан юноша теперь знал, нашими стараниями. Зеленая и золотая четверти - это кай, центральный участок покрыт эмблемами всех народов, фиолетовый узор на яркой бронзе - ан.
Бедняжка, подумала я. Это вовсе не волшебные врата, открывающие путь к твоему потерянному дому. Не тешь себя пустыми надеждами. Перед тобой дверь в клетку консервационного зоопарка.
Он заметил мое внимание и показал белые зубы:
- На этом ярусе что, живут остальные народы-переселенцы?
- Да, - кивнула я. - Но главным образом здесь нашли приют старые жители открытого космоса, неспособные вернуться в полную гравитацию. Или горе-колонисты, которые пытались обжить небесные тела и не выдержали тяжелых условий. Других беженцев с обитаемых планет здесь не ищите. Не было причин для их появления.
- Значит, мы у вас первые?
Что это, ирония? Он способен иронизировать?
Удалось достичь компромисса. Мы пошли пешком, а прозрачные машины охраны двигались позади. На фоне тусклого ландшафта гигантской космической станции территория кай выглядела неплохо для лагеря перемещенных лиц. Беженцы могли полюбоваться и красками родного неба между жилыми башнями-капсулами, и копией их главного солнца, и его помощницей, дневной звездой с голубыми лучами. Им было предоставлено все необходимое: гигиена, регулярное питание, условия для отдыха, даже рабочие места. Мы побывали в центре переподготовки для взрослых, бегло осмотрели гидропонную ферму. Посетили детский сад, где персонал рассказал нам (и летающим камерам) о том, что здесь собрались и живут в мире и согласии все народы кай, учась быть достойными гражданами Диаспоры.
Дети глазели на Ваала и Тиамат. Наверное, эти малыши родились уже в лагере и никогда не видели воочию ан. Ваалу столь сугубое внимание явно действовало на нервы, Тиамат платила детям равным любопытством. Вот она протянула чуткую руку сквозь силовой экран, чтобы потрогать малыша, но в последний миг передумала.
Мы посетили класс, затем состоялся торжественный прием, с речами, танцами и хоровым пением. Лидеры общины кай и представители ан не пожимали друг другу рук в прямом смысле этих слов, но соответствующий жест был сделан. После чего съемки закончились, и наша компания разделилась. Большая часть осталась в лагере, а лидеры ан и представители кай направились далее в сопровождении охраны, чтобы неофициально посетить Парк надежды и мечты - копию одной из Священных Рощ (хотя это лишь приблизительный перевод), средоточие духовности Кай-Ан.
Мы с Пеле пошли с ними.
Лесной оазис был рукотворным. Кожистые "деревья" смахивали не то на упругие водоросли, не то на суккуленты (ближе, чем на Синей планете, лигнин не водился), но они были высоки и росли достаточно плотно, чтобы полностью закрыть вид на скопление башен. Их листва создавала приятную тень, и казалось, будто мы находимся в полном уединении среди едва тронутой заботливой рукой лесника чащи. С той минуты, как исчезли из виду камеры, кай и ан держали меж собой дистанцию. Охранники рассредоточились, чтобы окружить политиков кольцом, и мне стало немного не по себе. Надо было уделить побольше внимания брифингу, чем завтраку, - я как-то упустила, что собой представляет Парк надежды и мечты. Я слышала голоса и мельком замечала быстрые тени, хотя территория парка, по идее, должна быть совершенно безопасной. Кажется, на брифинге упоминался барахлящий экран - ну да будем надеяться, неполадка уже устранена.
- Тут проводятся религиозные церемонии? - спросила я у Тиамат.
Она вскинула голову, это означало "нет".
- Большинство кай и ан уже давно нерелигиозны. Это просто уголок, посвященный нашим душам, родной природе…
- А ничего, что здесь охрана Сектора и мы с Пеле?
- Вы же защитники.
Мы вышли на усеянную кустами прогалину. Мелкие растения под ногами создавали покров, похожий на лесной дерн, в крапинах бронзовых и фиолетовых цветов. Над нами искусственное главное солнце клонилось к ложному горизонту, высвечивая кроваво-алые вены в листве. Голубая дневная звезда уже зашла. Ваал и Тиамат шли вместе, я услышала, как он шепчет на языке ан: "Пришло наше время".
- А ведь тут живут счастливчики, - тихо сказала мне делегат от кай; ее "английский", проходя через процессор ларингофона, напоминал рычание плюшевого медведя. - Попасть на Сперансу может только тот, у кого есть связи и деньги. Многие миллионы наших пытаются существовать на выжженной бомбами, отравленной планете. И чья в том вина?
Я неопределенно кивала. Нет у меня такого права - ту или иную сторону принимать.
Мимо кто-то пронесся, большой, сильный. Я с удивлением сообразила: Ваал. Он так быстро двигался, и произошло это так неожиданно! Прорвался через цепь вооруженных охранников и пропал. Я сразу кинулась вдогонку, крича: "Не стрелять!" - и отлетела назад. Меня швырнуло во мглу, где со свистом проносились звезды. Экран был усилен, достаточно для меня, но недостаточно для Ваала. Надо мной склонился охранник:
- Госпожа, что случилось? Вы не ушиблись? Подозрение мое сменилось уверенностью: мы здесь не одни.
- О боже! Бегите за ним. За ним!
Я помчалась вместе с охранниками, Пеле остался с Тиамат и кай, сообщил о случившемся полковнику Шамацу.
В сумерках мы носились туда-сюда по рощице, держа друг друга за невидимые нити и узелки нашего общего силового щита, пугались шорохов и движений. Охранники шептались между собой о беженцах-террористах, о самодельном оружии. Но, устремившись на звуки возни и испуганный крик, мы нашли молодого лидера ан целым и невредимым, даже его элегантный наряд не пострадал. Ваал застыл, согнувшись над своей добычей. Из ноздрей жертвы, расположенных высоко на узком лице, сочилась темная кровь. Черные глаза были вытаращены.
Я вспомнила, как в лагере беженцев дети, не веря своим глазам, смотрели на великанов-людоедов.
Ваал поднялся, вытер рот тыльной стороной кисти.
- Ну, что вытаращились? - спросил он грубо на языке своих соседей, и я не сразу сообразила, что это адресовано кай. - Чего ожидали? Вы же знаете, кто я.
Тиамат со стоном отчаяния упала на колени, прижала к вискам ладони.
- Он имеет право! Территория кай - это территория ан, здесь он может вести себя как дома. И они это знают, неужели не видите? Они знают!
Охранник выкрикнул что-то явно непозволительное и бросился на убийцу. Но Пеле успел схватить возмущенного блюстителя порядка за плечи и оттащить назад, уговаривая остыть. Кай ничего не сказали, я же подумала: права Тиамат. Они знали, на что способен прирученный Диаспорой монстр. И он не обманул их ожиданий.
Ваал как ни в чем не бывало стоял, никого не подпуская к телу, пока не прибыл с колонной бронемашин полковник Хаа'гаан. Тогда ан поднял добычу и перекинул через плечо. Я поехала вместе с ним, его трофеем и эскортом из четырех "зеленых поясов" к лифту. Еще одна машина с затемненными стеклами ждала нас на парламентском ярусе. Ну и командировочка мне выпала! Мы сопроводили Ваала к ВИП-гостинице. У входа в свои апартаменты он небрежно сбросил тело кай на руки одного из помощников, принадлежавшего к малорослой ручной разновидности этого семейства опасных хищников, ан.